— Лу-Лу! Где же ты? Мне срочно нужна твоя помощь!

Луиза слышала становившийся громче с каждой ступенькой крик Нэнси, которая поднималась из столовой на детский этаж. Ее призывы затихли лишь когда она нашла помощницу няни в бельевой кладовке, где девушка тихо и медленно, не желая быть обнаруженной, складывала выглаженные наволочки.

— О господи, где только я тебя не искала! — воскликнула Митфорд.

— Извини, — выходя из задумчивости, сказала Луиза. — Что случилось?

Нэнси стояла перед ней, полыхая зелеными глазами.

— Да сегодня же… сегодня он приезжает! Я думала, что завтра, но, оказывается, уже сегодня. Мав как раз напомнила об этом Пав, а я совершенно не готова. Мне хотелось надеть синее платье, но оно, по-моему, не глажено и…

Клан Митфорд вернулся в Астхолл-манор из Лондона, и Кэннон даже не представляла, что ей будет так приятно вновь увидеть этот загородный дом. Пусть она просто работала здесь, но девушка уже начала ощущать это место своим домом. Убедившись, что ее мать жива и, во всяком случае, чувствует себя не хуже, чем обычно, и осознавая, что Стивен не сможет добраться до нее в этом маноре, она обрела спокойствие — новое и приятное чувство.

Июнь в Котсулдсе продолжал удивлять ее расцветающей красотой природы. После взрывного радужного многоцветья и свежих ароматов мая, дурманящего цветения и разноголосого птичьего пения, долгие и тихие июньские дни с хлопотливыми пчелами, нырявшими в склоненные головки распустившихся роз, рождали у Луизы ощущение того, что она могла лечь на траву и исчезнуть в Стране Чудес, словно Алиса.

Сегодня леди Редесдейл, будучи учредителем и председателем Женского института Астхолла и Суинбрука, устраивала один из ее обычных попечительских ланчей — событие, заслужившее комментарии лишь от миссис Стоби, которая громогласно жаловалась, что они могут сколько угодно судачить о благотворительных делах, однако именно она нуждается в благотворительности, поскольку из-за таких ланчей тратит на всякие изысканные пустяки гораздо больше времени, ниспосланного ей Господом.

— Луиза! — Нэнси обиженно тряхнула юбками, видя, что ее слова не получили должного отклика.

— Прости, — отложив стопку наволочек, отозвалась Кэннон. — И когда же он приезжает?

— Хупер поедет за ним на станцию к двенадцатичасовому поезду. Как ты думаешь, стоит мне тоже поехать с ним? Или, на твой взгляд, мне следует поджидать его здесь? Мне просто не хочется, чтобы Пав особо мешал нам. Ведь Роланд едет сюда ради меня!

— Ну его намерения нам пока неизвестны.

— Но он же написал Пав после того бала. И я не вижу никакой иной причины для его приезда сюда.

— Давай разбираться с вопросами по очереди, — предложила Луиза. — На мой взгляд, тебе не следует ездить на станцию встречать его.

— Если я не поеду, он может подумать, что я не рада его приезду.

Кэннон почти осязала, как душевное волнение Нэнси поднимается, словно дрожжевое тесто миссис Стоби.

— Его милость не позволит этого, — убежденно произнесла Луиза.

За последние несколько месяцев она хорошо узнала привычки хозяина.

— Да, вряд ли он согласится, — проворчала дочь лорда. — Скорее всего, Пав не позволит мне даже сидеть рядом с ним во время ланча. Если б только я могла признаться ему, что мы познакомились на балу, тогда он мог бы понять…

— Ни в коем случае нельзя говорить его милости о том приеме. Хуже такого признания и не придумаешь. И нам надо обязательно предупредить мистера Лакнора, чтобы он не вздумал упомянуть о том приеме и о знакомстве с нами. Хорошо бы тебе встретить его первой прямо при входе… и попросить о благоразумном молчании.

— Но там же будет Мав и, вероятно, все остальные любопытствующие тупицы! — упав духом, простонала Нэнси.

— Верно. В таком случае придется мне отпроситься и поехать на станцию с Хупером. Скажу, что мне надо купить кое-что в деревне, к примеру, касторового масла, — предложила Луиза, — а твое синее платье я подготовлю — могу погладить его прямо сейчас.

— О, спасибо, — воскликнула Нэнси. — Не знаю, дорогуша, что бы я без тебя делала!

Незадолго до полудня Луиза и Хупер приехали на станцию. Хупер молча жевал табак, потягивая вожжи рессорной коляски, а девушка смотрела, как появляются вдалеке клубы дыма, возвещая о приближении поезда и его горячо ожидаемого пассажира, Роланда Лакнора.

К прибытию поезда Кэннон поднялась на станционную платформу. Двери начали открываться еще до полной остановки. Видя, как высаживаются разные пассажиры, девушка вдруг вспомнила, как сама пятью месяцами раньше приехала сюда, грязная и испуганная, но с надеждой на лучшее будущее. Когда она заметила Роланда, то подумала, что он тоже испытывает подобные чувства. Красивый, широкоплечий молодой человек в начищенных до блеска коричневых туфлях, он выглядел как-то странно, поскольку костюм на его мускулистой фигуре висел мешком, явно превосходя нужный ему сейчас размер.

Кэннон призывно махнула ему рукой, и он подошел к ней.

— Добрый день, мистер Лакнор, — приветствовала она гостя. — Я выполняла одно поручение в деревне и прошлась до станции, чтобы встретить вас. Погода сегодня прекрасная, не правда ли, и его милость послал коляску, чтобы доставить вас до дома. К сожалению, из-за послевоенных сложностей с горючим они предпочитают пользоваться машиной не слишком часто. К тому же дорога не займет много времени…

— Благодарю вас, — ответил Роланд. — Очень любезно с его стороны, что он вообще послал кого-то встретить меня.

Луиза улыбнулась и развернулась, показывая, что Лакнор должен следовать за ней. В двуколке она устроилась на заднем сиденье, с которого открывался вид на остающуюся позади дорогу, а Роланду ничего не оставалось, кроме как сесть рядом с Хупером, который просто буркнул что-то в знак признания своего нового пассажира. Из-за присутствия возницы исчезла та легкая естественность общения, что возникла между Лакнором и Кэннон за время длинной прогулки по вечернему Лондону.

Хупер дернул вожжи, и они тронулись быстрой рысью по улицам Шиптон-андер-Вичвуда, где под июньским солнцем прекрасно смотрелись дома из золотистого котсулодского камня. За низкими оградами суетились садовники, нанося последние штрихи в картину изысканного цветения, ставшего кульминацией их круглогодичных трудов. Девушки в белых, украшенных вышивкой платьях гуляли по деревне, взявшись за руки и выказывая друг дружке свое восхищение, а их матери с раскрасневшимися лицами и в припорошенных мукой передниках, стоя в тенистых дверных проемах, передыхали от готовки воскресного ланча и обменивались приветственными жестами с соседками.

Вскоре экипаж выехал на более широкую, ведущую прямо к Астхолл-манору дорогу. По обеим ее сторонам тянулись затейливо украшенные дома в стиле королевы Анны, утопающие в зелени, разреженной шапками белых цветов, где тишину нарушал только мерный цокот лошадиных копыт. И вот тогда-то Луиза развернулась и похлопала Роланда по плечу.

— Извините, мистер Лакнор, мне необходимо кое-что сказать вам.

Молодой человек оглянулся на Луизу с выражением встревоженной озабоченности. На ярком солнце его глаза казались совсем черными.

— В чем дело? — спросил он.

Взглянув в сторону Хупера, Кэннон убедилась, что он их не слушает, и прошептала:

— В общем, дело в том, что когда вы познакомились с мисс Нэнси и со мной… — Она смущенно умолкла.

— Да?

— Нам не следовало приходить на тот бал. Лорд и леди Редесдейлы ничего не знают.

— Ясно, — заметил Роланд с укоризненным видом, однако в силу молодости ему не удалось серьезно выразить неодобрение, не удалось напугать Луизу.

— Поэтому, возможно, когда вы увидите сегодня мисс Митфорд, вам лучше… — Девушка опять посмотрела на Хупера, но он продолжал медленно жевать табак, глядя на лошадь. — Возможно, вам лучше сделать вид, что вы видите ее впервые. Суть в том, что если вы скажете, где познакомились с мисс Митфорд, у нее будут большие неприятности, а я, скорее всего, потеряю работу. Пожалуйста, сэр. Я понимаю, что это своего рода обман…

Роланд пристально посмотрел на Луизу и, вдруг улыбнувшись, сказал:

— Разумеется. Вам нет нужды беспокоиться из-за этого.

Потом, отвернувшись от Кэннон, он вновь устремил взгляд на дорогу, и больше они не разговаривали до самого дома.