Пентхаус
— О, милая моя, ты выглядишь сногсшибательно! С днем рождения! — Юлия, открывая дверь пентхауса, увидела очередную группу гостей, заявившихся на ее тридцатилетие в предпоследний день ноября, как водится, с огромным букетом цветов и шикарным подарком.
Роман не отпускал жену ни на шаг (да и сама Юлия не хотела, чтобы муж надолго оставлял ее).
— Она ведь в самом деле выглядит сногсшибательно? — спросил Роман, явно гордясь своей женой и нежно целуя ее в щеку. И сам же ответил на этот вопрос: — Конечно же мое солнышко, как всегда, выглядит сногсшибательно…
Юлия, принимая подарки, подумала, что вряд ли выглядела сногсшибательно, когда Роман доставал ее со дна ванны в том страшном доме — скрюченную, застывшую в позе эмбриона, ждавшую помощь — и наконец-то дождавшуюся ее.
Те четыре с небольшим часа, которые потребовались, чтобы отыскать и забрать ее, показались Юлии вечностью.
Однако мужа она была готова ждать дольше любой вечности.
Она дождалась.
Он на руках вынес ее из ванной, и Юлия, мертвой хваткой вцепившись ему в шею, поняла, что счастлива, как никогда.
Все, что последовало за этим, уже не волновало ее. Роман и так рассказал ей все в подробностях. Доктора Черных обнаружили в его клинике — он, видимо, получив от своих сообщников весточку, отравился, приняв лошадиную дозу сильнейших медикаментов, которыми обычно накачивались его пациенты.
Пациенты, от которых родственники по тем или иным причинам желали избавиться — и которые по тем или иным причинам должны были остаться в живых.
Они и жили в клинике доктора Черных — превращенные им в «овощи». И Юлия знала — если бы не Роман, то ее ждала бы точно такая же участь.
Но это была только вершина айсберга. В тайной комнате, в которую имелся ход из кабинета доктора Черных, обнаружились пыточные инструменты, орудия убийств, одежда, а также заспиртованные части тел жертв Великого Белка. А также отчет об истинных причинах автокатастрофы, в которой погибла мама Юлии, а также планы особняка отца, что свидетельствовало о том, что его тоже убили.
Юлия не желала об этом больше ничего слышать, она даже не читала газет, которые показывал ей муж, публиковавших сенсационные разоблачения одно за другим. Она не выходила в Интернет и добровольно заперла смартфон в ящике стола.
Роману она сказала, что сыта по горло всей этой шумихой, и муж, который успешно ограждал их дом и ее саму от вездесущих журналистов, был с ней полностью солидарен.
Она знала, что опять врет. Она не хотела иметь мобильный, даже с новым номером, потому что…
Потому что доктор Черных, то есть black, он же Великий Белк, был мертв, и сомнений в этом не было ни малейших, но вот его подручные, в том числе лже-Роман, лжемедсестра, лжеврач и лже-Юлия Иванова бежали еще до прибытия на подмосковную дачу Романа.
Их до сих пор не нашли, хотя — Роман говорил с ответственными чинами в силовых структурах — искали.
Может, они были мертвы. Может, давно покинули Россию.
В-Б, В-Б, В-Б…
А может, ошивались где-то неподалеку, мечтая довести начатое их шефом до конца.
— Ну, ты и красавица! — услышала Юлия знакомый голос и подошла к входившему в дверь, опиравшемуся на трость пожилому мужчине, генералу Юрию Борисовичу, который все же сумел выкарабкаться после остановки сердца и последовавшей за этим клинической смерти, однако резко сдал.
Как и она сама, он победил Великого Белка.
Юлия расцеловалась с другом отца, приветствовала его жену, перекинулась с ними парой слов и, крайне довольная, что никто из гостей не завел речь о кошмарных событиях прошлых месяцев, спросила Романа:
— Это ведь ты запретил им говорить о… о Великом… Белке…
Муж, поцеловав Юлию, поправил затейливое изумрудное ожерелье, подаренное им ей утром и удивительно шедшее к ее черному платью, сказал:
— Ну, а что о нем говорить, солнышко? Все наконец-то осталось в прошлом! Все будущее принадлежит нам. Я ведь так тебя люблю…
Он снова ее поцеловал, а Юлия, заслышав новый звонок, отправилась в холл.
Муж был, естественно, прав, однако…
Однако это не меняло того, что она была убийцей. Пусть и не серийной. Пусть даже невольной…
Она не убивала родителей. Она не убивала несчастных девочек.
Однако она убила своего младшего брата Васютку. Это не была игра воображения. Или ложное воспоминание. Или деяния паразитарного «я».
Она сделала это осознанно и хладнокровно.
Юлия отказалась принимать лекарства и проходить курс лечения, и муж не настаивал. Она не хотела больше никаких докторов и никаких клиник.
Кошмары исчезли, ни разу не вернувшись, и это было отличным симптомом. Правда, она до сих пор не могла вспомнить многого, наверняка под влиянием сильных медикаментов, которыми ее пичкали в клинике доктора Черных, но Юлия не печалилась по этому поводу.
Ей не требовалось прошлое — Роман был прав: им принадлежало все будущее.
— …Юлия Васильевна! — услышала она скрипучий голос и, обернувшись, заметила пожилого нотариуса, хорошего знакомого отца.
— Могу ли я поговорить с вами наедине? — спросил он, и Юлия, наморщив лоб, не смогла вспомнить, что приглашала его.
Впрочем, не помнить было не так уж плохо.
Отыскав Романа, с кем-то болтавшего, Юлия увлекла его за собой. Нотариус, который ждал их в кабинете, заметил:
— Я хотел бы поговорить только с вами…
Роман собрался было уйти, но Юлия удержала его за руку.
— Это мой муж. И если уж вы хотите что-то сказать мне, то говорите это в его присутствии. У меня от него нет тайн.
Впрочем, то, зачем заявился нотариус, по-стариковски делавший из того, что и так было понятно, тайну, было Юлии отлично известно.
Нотариус откашлялся и передал ей запечатанный сургучом пакет.
— Первая часть завещания ваших родителей была оглашена мной после неожиданной смерти их обоих… Вот и вторая часть… Прошу вас вскрыть!
Юлия вскрыла пакет, пробежала завещание глазами и, возвращая его нотариусу, сказала несколько раздраженно:
— И ради этого вы беспокоите меня в мой день рождения?
— В ваш тридцатый день рождения! — заявил обиженно нотариус. — Как вы уже знаете, о чем я поставил вас в известность при оглашении первой части завещания, по достижении тридцати лет вы входите в право владения трастовым фондом, основанным вашими родителями и аккумулирующим, грубо говоря, все их имущество, на текущий момент оценивающееся не менее чем в семьсот…
Юлия прервала старика:
— То, что мои родители мультимиллионеры и почти что долларовые миллиардеры, мне и так давно хорошо известно. Как и то, что я стану владелицей трастового фонда в тридцатый день рождения. Они давно обговорили со мной условия своего завещания…
Обговорили, ибо не предполагали, что так скоро умрут. Нет, не умрут — будут убиты Великим Белком.
В голове у Юлии вдруг невесть откуда закрутился идиотский, ею же выдуманный стишок: «Великий Белк, умом ты мелк…»
И почему она снова и снова думает об этом? Ведь все наконец-то закончилось!
Закончилось?
В-Б, В-Б, В-Б…
Пока не пойманы пособники доктора Черных, то… То…
Юлия схватилась за руку мужа, и Роман, нежно сжав ее, ровным голосом произнес, обращаясь к нотариусу:
— Отлично, благодарим вас с женой за ваши услуги! Разрешите пригласить вас по случаю тридцатилетия моего солнышка на бокал коллекционного портвейна. Ведь, предполагаю, шампанское вы не особо жалуете…
Старик, оттаивая, согласился, и Роман, подмигнув жене, покинул кабинет, увлекая за собой нотариуса.
Юлия взглянула на сиротливо лежавший на столе разорванный пакет со второй частью и так давно известного ей родительского завещания.
Она бы отдала все свои миллионы ради того, чтобы воскресить их.
А что бы она отдала, дабы воскресить Васютку?
— Вот ты где, именинница! — услышала Юлия подозрительно знакомый голос и увидела входящего в кабинет дядю Игоря.
Этого только ей не хватало!
За ним следовал его великовозрастный сынок, Игорек, а с ними были, как и в прошлый раз, две разбитные девицы, брюнетка и блондинка, участницы самого крутого (ну, может, и не самого, и далеко не крутого) дамского дуэта на российской эстраде.
Как они звались. Ах да, «Белка и Стрелка»…
— Что вы тут делаете? — произнесла растерянно Юлия, а дядя Игорь, протягивая ей изящно упакованный подарок, расплылся в змеиной улыбке:
— Ну разве я мог пропустить день рождения моей без пяти минут в прошлом невестки?
Небрежно швырнув, не желая распаковывать, подарок дяди Игоря на стол, Юлия холодно произнесла:
— Пришли, чтобы снова устроить скандал? Как вы вообще сюда проникли? Вас же запрещено сюда пускать…
Дядя Игорь, обнимая и целуя ее (избежать этого было нереально), ответил:
— Не родился еще такой человек, который бы мог помешать мне войти туда, куда я хочу войти…
Если он сумел, то и другие тоже смогут…
В-Б, В-Б, В-Б…
Девицы захихикали, и брюнетка, томно округляя губки, заявила:
— Как это сексуально, Игоряша, — входить всюду, куда ты хочешь войти!
Игоряша… Юлия усмехнулась и была вынуждена принять лобызания от своего некогда жениха и почти что мужа. И даже брюнетка (с той же, сверкавшей стразами, буквой «С»), и блондинка (со все той же не менее лучистой и фальшивой литерой «Б»), хихикая и чирикая, пожелали ей всего самого наилучшего, а потом неплохими голосами, правда, с кошмарным акцентом, пропели, пародируя легендарное выступление Мэрилин Монро на дне рождения президента Кеннеди, песенку-поздравлялку.
Юлия была даже тронута — ровно девять секунд. Или даже восемь.
— Ты ведь теперь законная наследница папиных и маминых миллионов, — осклабился дядя Игорь. — Пора и о делах поговорить. Продай мне свой бизнес!
Смерив холодным взглядом своего несостоявшегося свекра, Юлия ответила:
— Не продам. Потому что мы с Романом его разовьем и укрепим позиции. И ваш перекупим!
Дядя Игорь, видя, что Юлию не переубедить (да и вряд ли он всерьез вообще наделся на это), приобнял свою спутницу и сказал:
— Ну, тогда пойдем и икорки на дармовщинку поедим… Так же, Юлюсик, как я вскоре тебя вместе с твоим бизнесом слопаю!
Он расхохотался, а Юлия поморщилась. Опять это кошмарное обращение — Юлюсик. То же самое, которое она слышала из уст Великого Белка в своих кошмарах. И тот, кстати, тоже грозился ее съесть…
Шумная компания удалилась, и до Юлии, оставшейся в кабинете, долетел голос одной из дамочек дуэта «Белка и Стрелка»:
— Эй, Белкина, ты чего мой бокал-то схватила? У тебя теперь что, два?
Послышался взрыв глупого хохота, а Юлия похолодела.
Белкина…
Или она сказала — Белка? Ну да, дуэт же называется «Белка и Стрелка». Однако вряд ли имя одной из девиц на самом деле Белка. Это ее псевдоним, который в реальной жизни вряд ли используется.
А вот фамилия Белкина у нее вполне могла быть.
Поддавшись внезапному импульсу, Юлия вышла из кабинета и вернулась на первый этаж в зал, где гости пили, закусывали, веселились.
Завидев ее, дядя Игорь поднял вверх бокал и провозгласил:
— За нашу именинницу! За Юлюсика!
Все подхватили его глупый тост, и Юлия против своей воли оказалась чествуемой собравшимися — это было то, чего она менее всего хотела в тот момент.
Отыскав глазами блондинку со сверкавшей стразами огромной буквой «Б» на накачанной силиконом мощной груди, Юлия подошла к ней и, тронув за локоток, произнесла:
— Скажите, ваша настоящая фамилия Белкина?
Блондинка, уже навеселе, хлопая огромными накладными ресницами, ответила:
— Нет, я — Белка!
И она дотронулась до своей сверкавшей поддельными бриллиантами литеры.
— А Белкина — она!
И указала на брюнетку с буквой «С», то есть на Стрелку.
Юлия двинулась к брюнетке и буквально выковыряла ее из объятий своего бывшего женишка Игорька.
— Ревнуешь? — спросил тот самодовольно, а Юлия, оглядев его красную физиономию, более чем солидное брюшко и прогрессирующую лысину, честно ответила:
— Ни капли. Ты мне разрешишь поговорить со своей спутницей?
Она проследовала с девицей со сценическим псевдонимом Стрелка в кабинет и, прикрыв дверь, произнесла:
— Ваша фамилия ведь Белкина?
Стрелка, хихикнув (она, как и Белка, была под мухой), ответила:
— Ну да! Галина Белкина я. Поэтому было бы логично, чтобы Белкой в дуэте стала я, но ею стала Машка, а фамилия у нее знаете какая?
Юлия не знала и, собственно, и знать не хотела. В голове крутился странный вопрос, и она наконец решилась задать его:
— Скажите, а вы не родственница… Юлии Белкиной… Ну, той девочки, которая… которая пропала?
Физиономия эстрадной куртизанки вдруг скривилась, и Юлия увидела перед собой дрожащую несчастную молодую девицу.
— Откуда вы знаете? — прошептала она, бледнея, и Юлия тихо ответила:
— Просто когда я услышала вашу фамилию… Извините, я не хотела вмешиваться в семейные дела… Это ваша младшая сестра?
— Двоюродная, — поправила Стрелка, всхлипывая. — Вы что-то о ней знаете?
Юлия в недоумении посмотрела на нее и ответила:
— Ну, как и все мы. Ведь после того как разоблачили Великого Белка, ну, то есть доктора Черных, а также стало ясно, что это он убивал и похищал девочек…
Стрелка бухнулась в кресло и простонала:
— Кого разоблачили? Какой такой Великий Белк? Что за доктор Черных?
Юлия уставилась на нее и произнесла:
— Ну, разве вы не следили за всем этим расследованием? Ведь и газеты писали, и в Интернете наверняка полно информации…
— Что вы знаете о моей пропавшей двоюродной сестре? — закричала Белка. — А если ничего не знаете, то зачем морочите мне голову? Только из-за того, чтобы причинить мне боль, ведь я подружка вашего врага? Поэтому, стало быть? Ну вы и монстр!
Голова у Юлии шла кругом. Как это она ничего не знала?
— Вы что, на гастролях все время были и все пропустили? Но я ведь сама видела заголовки бульварной, и не только, кстати, прессы… Тела жертв нашли…
— Какие тела? — завопила Стрелка. — Юлечка как пропала, так и с концами. Вы что-то об этом знаете?
Юлия окаменела, ничего не понимая — как могло быть, что эта особа была не в курсе шумного скандала?
Та же, по-своему истолковав молчание Юлии, плеснула ей на платье шампанским и заявила:
— Ты — последняя тварь и мразь! Решила использовать эту конфиденциальную информацию против меня, чтобы досадить своему врагу! Ничего, они твой бизнес отберут и сожрут!
Сожрут, как и обещал Великий Белк…
Засим Стрелка горделиво удалилась, а Юлия, ничуть не переживая по поводу выплеснутого ей на платье шампанского, подошла к компьютеру и включила его. Выйдя в Интернет, она задала в поисковой машине разнообразные комбинации.
«Великий Белк». «Доктор Черных». «Серийный маньяк, убивавший девочек, покончил с собой».
По некоторым запросам Интернет вообще ничего не выплюнул, а по другим выдал информацию, которая не имела ни малейшего отношения к Великому Белку и доктору Черных.
И что ужаснее и невероятнее всего — на сайте клиники доктора Черных не было ни малейшей ссылки на то, что основатель и владелец клиники является серийным убийцей и мертв. Наоборот, два дня назад мертвый, вернее, вполне еще живой доктор Эдуард Андреевич Черных принял участие в открытии какого-то важного конгресса в Москве в качестве почетного гостя.
В-Б, В-Б, В-Б…
С сайта на Юлию взирало лицо доктора Черных — по всей видимости, более чем живого и невредимого.
— Солнышко, все в порядке? — услышала она голос мужа и увидела его самого — Роман заглянул в кабинет.
Ничего не было в порядке. Юлия открыла рот, чтобы поделиться с мужем невероятной вестью, однако через мгновение переменила решение.
Ведь информацию о том, что доктор Черных является Великим Белком, а также о том, что доктор умер и изобличен как серийный убийца детей, она получила…
От мужа.
Из газет, принесенных им. Но любые газеты можно просто подделать и напечатать самому. Из его долгих подробных рассказов. Но любой рассказ может оказаться ложью. Из его секретной информации, якобы предоставленной ему высокопоставленными «силовиками». Но любая секретная информация может быть выдумкой.
— Да, сейчас, — ответила Юлия ровным тоном и движением «мышки» свернула интернет-страницу. Муж, подойдя к ней, обнял ее и поцеловал, а затем словно невзначай спросил:
— А ты что за компьютером делаешь, солнышко? В Интернет вышла?
Юлия, чувствуя, что ей становится тяжело дышать, произнесла:
— Да нет, это уже неважно…
Еще как важно!
Юлия поднялась и посмотрела на мужа. Проще всего задать вопрос в лоб. Но…
Она боялась ответа.
— Ну пойдем же! — Роман увлек ее за собой. — Солнышко, гости тебя требуют…
Юлия вышла к гостям, механически улыбалась, делала вид, что внимает чьим-то словам, однако в мыслях была далеко-далеко.
А что, если все это иллюзия? И то, что она считает действительностью, вдруг окажется кошмаром или фантазиями паразитарного «я».
Посмотрев на наклюкавшихся Белку и Стрелку, Юлия поняла, что эти уж точно не могут быть иллюзией. Как и громко рассказывавший похабный анекдот дядя Игорь, и его сынок Игорек, беспардонно пристававший к чьей-то спутнице.
Юлия заметила Романа, беседовавшего с каким-то банкиром, муж, почувствовав ее взгляд, обернулся — и улыбнулся ей.
Юлия поняла, что не в силах улыбнуться ему в ответ.
— Юлечка, великолепный праздник, но, боюсь, нам уже пора… — услышала она голос и заметила перед собой жену генерала Юрия Борисовича. Тот, опираясь на трость, находился рядом.
— Вы можете оказать мне услугу? — спросила Юлия, когда они уже вышли в холл и остались одни.
— Для тебя все, что угодно! — ответил генерал, и Юлия сказала:
— Не могли бы вы по своим каналам проверить, имелся ли в Москве таинственный серийный убийца Черный человек, он же Великий Белк, похищавший девочек, вырывавший у них глаза и зашивавший им рты…
— Какой ужас! — охнула генеральша, а Юлия продолжила:
— И если да, то какое отношение имеет ко всему этому доктор Эдуард Андреевич Черных, владелец клиники «Сон в руку»?
Генерал, внимательно посмотрев на Юлию, спросил:
— Тебе нужна помощь?
Юлия отрицательно качнула головой:
— Только информация. Во всяком случае, пока. Не хочу быть бестактной — но реально ли к завтрашнему дню?
Генеральша запричитала, помогая мужу надеть пальто:
— Деточка, ведь Юрий Борисович только из больницы… Ему нужен покой…
— Реально, — ответил тот, не обращая ни малейшего внимания на стенания жены. — И, Юля, учти — мое предложение о помощи было сделано не просто так.
Юлия в этом не сомневалась. Поцеловав генерала в колючую щеку, Юлия закрыла за ним и его супругой входную дверь. Прислонившись к ней спиной, она лихорадочно размышляла.
Что все это значило?
Больше всего она опасалась окончания дня рождения. Нет, не потому что желала, чтобы праздник длился вечно, а потому что знала: гости уйдут и она останется один на один с Романом.
С мужем, которого безумно любила.
И который, кажется, напропалую ей врал.
…Однако ей повезло — еще до окончания праздника Роману позвонили: срывалась важная сделка, и в офисе требовалось его присутствие, несмотря на выходной день.
— Солнышко, ты не в обиде, если я… — начал он, и Юлия с легкостью отпустила его:
— Конечно, Рома.
Муж покинул вечеринку, а дядя Игорь, наблюдавший за тем, как Роман уходит, подплыл к Юлии и издевательски заметил:
— Что, проблемы с вашим распрекрасным бизнесом? И это только начало, Юлюсик!
Юлия вспомнила слова Романа о том, что гости получили инструкции не говорить с ней обо всей ужасной истории. Но если кто и был заинтересован, чтобы не соблюдать это и навредить ей, так это дядя Игорь. Поэтому Юлия без обиняков спросила его:
— И как вам этот скандал с Великим Белком, то есть Черным человеком? И тем, что он, то есть доктор Черных, едва меня не убил? И всеми его несчастными жертвами?
Дядя Игорь, изумленно выпучившись на нее, произнес:
— Юлюсик, ты о чем? Ты что, перепила? Какой Черный человек, какая белка? Первый раз слышу, что тебя кто-то чуть не убил. Какой там доктор?
Юлия поняла — и этот ничего не слышал. Но как же так…
— Это был тест на сообразительность, — заявила Юлия. — И вы его провалили, дядя Игорь.
Оставив обескураженного дядю Игоря, Юлия прошагала к Стрелке и, бесцеремонно взяв ее за руку, спросила:
— Мне нужно знать — мать вашей двоюродной сестры Юлии Белкиной живет в Жулебине? Это… Это такая малоприятная женщина, страдающая алкогольной зависимостью?
Стрелка, вырвав у нее из пальцев руку, ответила:
— Да ты сто пудов больная, ей-богу! Чего пристала, нравится душевную рану бередить? Но если так, то нечего нести ахинею. Моя тетка, кстати, классный педагог, вообще не пьет. И живут они в Марьине!
— Спасибо! — заявила Юлия и прошла на кухню. Облокотившись на барную стойку, она все думала и думала.
Она что, сошла с ума? Или сошла с ума уже давно — и все это ей мерещится? И она снова угодила в центр генерируемого ее больным мозгом кошмара?
Или же…
Роман вернулся поздно ночью, и Юлия, испытывавшая страх перед этим моментом, лежала под одеялом, напряженно думая и делая вид, что давно спит. Муж поцеловал ее, а потом вышел из спальни.
Через несколько минут Юлия на цыпочках выскользнула из спальни, присела на лестнице — и увидела, что муж находился на первом этаже, сидел на софе, копошась в своем мобильном.
Она вернулась в постель и накрылась с головой одеялом. Нет, это не может быть правдой, не может…
