ГЛАВА 20
МАСКИ СБРОШЕНЫ
В лучах света переливался ледяной замок, в котором находился самый крупный магазин междумирья. На этот дворец шопинга были наложены специальные заклинания, чтобы он не заморозил своих посетителей. А ледяные своды, колонны и фрески на стенах создавали непередаваемую волшебную атмосферу.
Снежинки кружились за окном, создавая ощущение зимы и сказки. Я же разглядывала свое отражение в зеркале в одном из бутиков.
— Не надену, не уговаривайте.
Из зеркала на меня смотрела девушка в темно-синем платье с корсетом. Причем вырез у платья был такой, что чуть пошевелишься — и выпадешь из него. А еще мне было сложно дышать.
— Наташа, ну ты такая скучная. Смотри, какая у тебя тонкая талия в этом платье, а какая грудь! Ты вообще очаровашка, — ворковала надо мной Эль.
Мои волосы, обычно собранные в конский хвост, сейчас естественно спадали на белые плечи, и их кончики ложились мягкими завитками. Весь мой облик светился красотой, и казалось, будто в маленьком магазинчике стало светлее. Такое было впервые и оттого еще более непривычно.
— Р-р-р… Пойми меня правильно, я не хочу оконфузиться в первую же встречу с главой моей команды.
Да, я совершила глупость и рассказала, с кем я встречаюсь завтра после лекции.
— Это совсем не значит, что надо быть невзрачной и непрезентабельной, — нахмурилась Мирена и мечтательно прикрыла глаза. — Может, он будет хоть приблизительно так хорош, как Рейм.
Я подавила вздох и ощутила болезненный укол в сердце. Так, Наташа, ты обещала не думать, вот и брось это неблагодарное дело. Но самовнушение не дало результата.
— Только как бы меня в этом наряде не приняли за девушку, продающую любовь, — намекнула я.
— Я бесплатно кому-нибудь отдалась бы навечно, да никто не горит желанием, — вздохнула Мирена.
А Ирга тащила красивый, по ее мнению, наряд. Исключительно приличный! Темно-красное платье с длинным и серьезным корсетом сжало мое тело, словно тиски. Кружевной ворот полностью закрывал грудь до самой шеи, а юбка из легкой ткани подчеркивала ноги при ходьбе.
С одной стороны, ничего не было видно, с другой — платье хорошо подчеркивало фигуру, создавая элегантный силуэт. Но наглухо застегнутое платье, казалось, выглядело еще более соблазнительным.
Но что-то было не так. Лишь окинув себя взглядом с головы до ног, я поняла — туфли! Они были на высоком и квадратном каблуке и совсем не подходили к образу.
А если Шелест в жизни не такой высокий, сильный и мужественный, как в лабиринте? Я же совершенно ничего о нем не знаю.
И, показав подругам на башмаки, попросила:
— Надо заменить обувь.
Девочки переглянулись, покосились на меня, но расспрашивать ничего не стали. И едва мы подобрали аккуратненькие ботиночки, как я заторопилась обратно в академию. Даже не стала обедать с подружками, а устремилась назад в альма-матер. Мне сегодня еще заклинания на физику накладывать. Да надо поостеречься, с таким-то корсетом.
А в голове так и крутились всевозможные сценарии завтрашнего дня. Чувствую, вечер будет сложный.
* * *
Любовь — это вирус. Она лишает сна и покоя, заполняет твои мысли и захватывает чувства. Вся жизнь резко меняет цели, направления и приоритеты. Об этом я думала всю ночь, пока не могла уснуть. Об этом размышляла утром во время лекций и ничего не запомнила из сказанного преподавателем.
А потом… Потом пришло время отправляться на встречу с Шелестом, и я малодушно не могла заставить себя сделать шаг по направлению к академии. Но, глубоко вздохнув, я наконец решила проявить смелость и медленно, на неохотно гнущихся ногах направилась на место встречи.
Что творилось в это время в душе, сложно описать словами. Эмоции бурлили и кружились. Надежды сменялись страхами, страхи — восторгом. Я даже не могла разобраться, радуюсь я этой долгожданной встрече или боюсь ее. Но когда подошла к небольшому прудику, около которого мы с берсерком условились встретиться, даже испытала облегчение.
Искоса посматривая по сторонам, я нервничала, ждала и чувствовала себя полной дурой. Я же не спросила его, как он выглядит! Как мне теперь его узнать? Да и он не задал мне этого вопроса. Может, вся эта встреча — шутка?
В этот момент кто-то сзади закрыл мне глаза. Рефлекторно схватившись за руки, я замерла, не зная, что делать. Секунды текли одна за другой, мы молчали, но я почувствовала знакомый запах и поняла, кого я встретила.
Сердце учащенно забилось, и я, сглотнув, произнесла:
— Рейм?
— Да.
Обернувшись, я всмотрелась в прекрасные черты. Эльф просто стоял неподвижно, но его харизма словно придавала новые грани этой реальности. Если бы я не прикасалась к нему ранее, то могла бы не поверить своим глазам. Таких, как он, просто не бывает.
— Ты случайно здесь проходил? — спросила я, замечая взгляды редких прохожих, кидаемые в нашу сторону.
У меня возникло чувство дежавю, словно я снова оказалась в моих снах. В голове вертелась смутная мысль, но ее не удавалось поймать. Рейм очень странно и пристально на меня глядел, словно чего-то ждал, а я коснулась рукой шеи, чувствуя себя неловко и немного смущенно.
Почему же он все смотрит и смотрит? Может, случилось что-то, о чем я не знаю? Или я о чем-то забыла?
— Нет, не случайно. Я ждал тебя.
Я совершенно ошеломленно смотрела на невозмутимого эльфа. В его глазах прыгали смешинки, и он внимательно наблюдал за сменой эмоций на моем лице. Он меня ждал? Но этого не может быть! Ведь я сейчас должна встречаться с Шелестом и не могла… Догадка, пришедшая на ум, была совершенно невероятной и непостижимой.
Я шевельнула губами, пытаясь произнести хоть что-то! Но у меня ничего не вышло. И, сделав глубокий вдох, я попыталась справиться с потрясением и все же смогла спросить:
— Ты Шелест?
— Да, — кивнул Рейм.
Мамочки! Этого не может быть, сюрреализм какой-то. Шелест, который внушает посторонним трепет, страх и даже ужас, и невероятно красивый идол всей академии, которому чуть ли не поклоняются, — один и тот же человек. Немыслимо…
Они ведь так непохожи! И все же, может, не зря мне снились сны, где один мужчина превращается в другого. Наверное, подсознание все же отмечало схожесть, одинаковые движения, повадки, жесты, привычки, в конце концов. Однако стереотипы сыграли со мной злую шутку, вот я и считала, что ужасное не может быть прекрасным. А он, видимо, за этими стереотипами прятался.
Но как он узнал меня? Я где-то прокололась и раскрыла свой аватар? Не помню такого. Тогда как могло такое быть, что эльф явно знал, кто я в академии. И следом пришла новая мысль: Шелест прекрасно знал все слухи, которые ходили про меня и про него. Возможно, даже догадался там, на лестнице, что тот человек, в которого я влюбилась, это он в лабиринте! Лицо залило краской, от смущения я не знала, куда себя деть. Отправиться, что ли, к прудику и утопиться?
— Я понимаю, ты удивлена. Но, может, пойдем в город, чтобы не стоять тут. Я предлагаю чем-нибудь перекусить.
И, взяв меня за руку, Рейм потянул в сторону ворот академии. Я была все еще не совсем в себе и позволила эльфу перехватить инициативу. И все же, стараясь не отставать, я посмотрела назад, будто ждала увидеть около пруда незнакомого монстра, который и мог оказаться Шелестом, а все происходящее — дурацкое недоразумение. Но около пруда никого не было, лишь ветер колыхал низко склоненные к воде ветви дерева.
Я не знала, куда мы отправились, но не удивилась, когда через магический портал вышли в самом центре тропического сектора. Чувствовалось, что здесь совсем недавно прошел сильный дождь, а сейчас сильно парило и жарко светило солнце.
Мы зашли в первое попавшееся тихое кафе и, сделав заказ, посмотрели друг на друга. Я молчала, так как все еще не в силах была поверить в открывшуюся мне правду.
— Я так понимаю, тарелка брокколи и морковный сок — не самая твоя любимая еда. Часть диеты?
— Это и есть моя диета. Я довольно всеядна, и существует не так много продуктов, которые я не переношу. Поэтому мой рацион сейчас очень скуден, — вздохнула я.
Привычная тема помогла мне немного прийти в себя, а подоспевший морковный сок и вовсе вернул мне веру в реальность происходящего. В мечтах такой гадости не встретишь.
— Значит, новая диета — невероятно сложная и противная? — задумчиво заметил Рейм. — И ты уверена, что справишься одна?
Я покачала головой, радуясь, что Шелест привычными темами помогает мне расслабиться, но все равно еще думала о том, как же теперь изменится моя жизнь.
В этот момент в голове раздался голос тени нашей команды.
«Вейла, я знаю, что Шелест рядом с тобой. Промой там ему мозги и скажи, чтобы он поговорил с нами. А то исчез на сутки, а мы должны тренироваться по его методике, которую пока даже не всю знаем».
Я подняла взгляд на Рейма и окончательно и бесповоротно поверила, что он — Шелест. Эльф весело поблескивал глазами, прекрасно слыша Дрона. Но он молчал, предоставляя возможность ответить мне.
«Думаю, вам придется пока отдохнуть без него, а на днях мы присоединимся к вам вместе. У нас тут с Шелестом интересный разговор намечается».
Несколько секунд длилось молчание.
«Вейла, ты не слишком его ругай из-за слухов с Горской. Он не виноват», — вступился за командира Мик.
Сама Горская при этом подавилась морковным соком и забрызгала весь стол. Ну, тот, как всегда, что-нибудь скажет, и хоть стой, хоть падай. Шелест, изо всех сил стараясь не расхохотаться, похлопал меня по спине и простым заклинанием почистил стол.
«Обещаю, он останется в живых».
«Тогда разбирайтесь там друг с другом, ребятки, и побыстрее», — попросил Дрон, и все стихло.
А я смотрела на хитрого Рейма и с учетом новой информации складывала в уме произошедшие события.
— Значит, когда брат Ларки сделал мне гадость, ты уже знал, кто я в лабиринте и наказал его из-за меня, — поняла я.
— Да, — просто ответил Рейм.
— И Сомер… Ваша дуэль была из-за его выходки?
Эльф лишь согласно повел бровью.
А я наконец пришла в согласие с собой. Мое сердце успокоилось, в душе настало умиротворение. Я поняла, что всегда любила одного мужчину. На самом деле, я изначально была обречена на эти сумасшедшие чувства. Таких, как он, больше нет и, несмотря ни на что, для меня уже не будет.
— И что же, теперь мы продолжим близко общаться в академии? Но не расскажем про наши аватары?
Рейм пожал плечами.
— Мне все равно. Но, скорее всего, рано или поздно все узнают, кто мы в лабиринте. Да и слухи меня мало волнуют. Гораздо интереснее, что есть на самом деле.
Как он может так говорить? Он разве не понимает, что тогда я выдам себя. Все узнают о моих чувствах!
— Но это же… Я же… — промямлила я.
Теперь, если мы из-за турнира сблизимся еще больше, уже никогда не удастся доказать, что между нами ничего нет. Может, я надеюсь получить ответные чувства, но когда это еще будет! Как же он не понимает!
— Но ведь если мы будем и дальше общаться, то нас могут неправильно понять.
Рейм смотрел молча и задумчиво, а я начала переживать, что ляпнула что-то не то.
— Неправильно? — Эльф приподнял брови.
— Слухи о том, что мы встречаемся, получат косвенное подтверждение.
— Вот и прекрасно. Нам после турнира все равно пришлось бы раскрыться. Поэтому какая разница, когда все узнают о наших отношениях?
Ага… Хм-м… Мамочки…
* * *
Видимо, это был день потрясений, ибо они одно за другим настигали меня. Едва я отошла от первого, как меня настигло второе, и что делать уже с ним, я не знала. Я была растеряна и испытывала смешанные чувства, возглавляемые бешеной радостью.
Я не знала, когда между нами установились особые отношения, и спрашивать об этом была совершенно не готова. Нет, ну честное слово, что ж это такое?
Мой эмоциональный фон оказался перегружен, и я на какое-то время словно включила автопилот. Или я прекращаю думать, или натворю глупостей, что в мои планы совсем не входило. Мы продолжили разговаривать о турнире, об участниках, даже накидали приблизительный план совместных тренировок, а потом отправились в академию.
И вот тут я осознала новую проблему. До этого академия сходила с ума, когда мы просто общались как два студента. Сейчас же мы вернемся из города вместе, словно у нас было свидание. Или оно действительно было?
Замерев у работающего портала, я нерешительно посмотрела на Рейма.
— Наташа?
— Да?
— Я не кусаюсь.
— Что?
— Ты смотришь на меня так жалостливо, словно я на эшафот тебя веду. Уверяю, ничего плохого с тобой не случится, если мы вместе вернемся в академию.
Мне протянули руку, а я, покраснев, словно маков цвет, вложила свою. И страшное случилось!
Лекция по медитации. Вирус любви прогрессирует
Медитация — это единственный предмет, на котором студенты были предоставлены самим себе. После объяснений на первом занятии мы каждый раз приходили в специальный зал с тонкими жесткими ковриками и старались отрешиться от реальности. А это было непросто!
Попа болела от жесткой подстилки, ноги затекали, спина ныла. И вообще я ненавидела этот предмет все душой. Грабовски хватался за голову и неизменно читал мне лекцию о том, что сильному магу нужны хорошие оценки по медитации, иначе от него все наплачутся. Но прогресса по этой дисциплине у меня так и не наблюдалось. Особенно сегодня.
Вчера наше совместное возвращение заметила вся академия. Несколько студентов едва не свернули себе шеи, стараясь разглядеть наше общение во всех подробностях. Мне даже подумалось, что некоторые не прочь подойти и спросить прямо.
Тут я поняла, что у всякой смелости есть предел и моя подошла к концу. Поэтому, едва мы добрались до корпуса, я выпалила:
— Мне уже пора. Соседки совсем заждались. Увидимся завтра, пока.
И, прежде чем Рейм успел мне что-то ответить, залетела пулей в академию, бросившись вверх по лестнице. Вне всякого сомнения Шелест мое стратегическое отступление оценил.
На лице против воли заиграла улыбка.
Я почти до утра промучилась размышлениями о том, что Рейм это Шелест. Вспоминала малейшие детали нашего общения, гадала, когда и как он меня узнал. Что чувствует и как ко мне относится. Душа после сказанных им слов парила на волнах надежды, что, возможно, у меня есть шанс на взаимность.
Интересно, что будет между нами завтра? Как мы встретимся, и познакомит ли он меня со всей своей командой? А еще я мечтала о том, чего нет, и о том, чего мне хотелось бы. Заснула я, в итоге, под утро, и усталость давала о себе знать.
Но именно в этот момент мне вспомнились слухи о том, что у Рейма есть невеста. А вдруг и правда есть? Мои переживания были неразумны, нелогичны и недостоверны, но настолько сильны, что я утратила контроль над силой. Магия потоками хлынула из меня, и через несколько секунд в целом корпусе академии со звоном вылетели стекла.
Крик Грабовски, костерящего меня на все лады, слышали, наверное, во всех мирах. А мне предстояло еще большее испытание. Отправиться на обед.
