Глава 3
Возвращение

Стыдно признаться, но я до сих пор слабо представлял географию королевства. Места, где мы оказались, были мне совершенно незнакомы, и даже куда двигаться, чтобы вернуться в Элтеграб, было не совсем понятно. Да и остался ли еще этот город, или теперь он тоже покинут людьми? Я ведь так и не узнал, чем окончился штурм, во время которого меня взяли в плен. До последнего времени я старался не думать о результатах штурма: какой смысл переживать о том, чего не можешь изменить? Я не сомневался, что Артания еще держится – не так уж много времени прошло с тех пор, как я оказался в эльфийском лесу. Однако удалось ли людям отстоять город, как продвигается противостояние и, главное, живы ли еще мои товарищи, я не знал. И для того, чтобы это выяснить, необходимо было разобраться, где же мы оказались.

На рассвете, еще до того, как основная часть беженцев проснулась, я долго осматривал окрестности, пытаясь что-нибудь сообразить. Во-первых, мы были уже не в пустыне, что меня очень радовало. Оказаться в местности, через которую мы шли с Иштрилл вдвоем, в такой большой компании, как сейчас, да еще без запасов воды и пищи было бы смерти подобно. Перед нами расстилалась степь, тоже выглядевшая довольно бесплодной. Однако здесь можно было найти воду, да и проблема с отсутствием пропитания стояла все же не столь остро – в похожих местах мы с Беаром когда-то отрывались от погони эльфов, а потом тренировали новобранцев, так что я знал, что от голода здесь мы не умрем. Правда, и рассчитывать накормить досыта такую толпу было бы слишком самонадеянно.

Именно этим в первую очередь и занялись гоблины, при активной поддержке оголодавших орков. С самого утра во все стороны по степи разбрелись группы охотников, сборщиков топлива и собирателей. В лагере остались только совсем маленькие дети и те, кто еще не оправился от ран. Орки тоже не сидели сложа руки – они в степь идти опасались, разбрелись по привычным предгорьям, в надежде найти горных коз или еще какую-нибудь живность. Даже Квотар, прихватив новоявленную ученицу, отправился в горы. Поначалу меня это коробило – хотелось бежать куда-то сразу, в поисках человеческих поселений, однако я, в конце концов, согласился с тем, что отдых нашей разношерстной группе необходим. Да и бросаться неизвестно куда без разведки было бы не слишком разумно. Именно поэтому я, в компании с Иштрилл, тоже отправился в степь – не столько в поисках чего-нибудь съедобного, сколько в надежде сориентироваться на местности.

Несмотря на то что мне хотелось поскорее найти людей, я был даже рад этой остановке. Впервые за долгое время я остался наедине с женой, и нам не нужно было никуда торопиться. Мы просто брели в произвольном направлении, всматриваясь в окружающие пейзажи и держась за руки. Нам даже не нужно было о чем-то говорить, мы наслаждались обществом друг друга, прогулкой и тем, что самая тяжелая часть пути уже пройдена. Неудивительно, что главной цели прогулки мы так и не достигли. Иштрилл удалось подстрелить пару зайцев – и то почти случайно, скорее, благодаря тому, что места здесь были безлюдные и животные не боялись человека. А вот найти какие-то следы людей нам не удалось.

Впрочем, за нас это сделали другие, более внимательные разведчики. Людских поселений поблизости действительно не было, но судя по старому кострищу, найденному кем-то из гоблинов, люди здесь все же бывали. Гоблины оказались неплохими следопытами и по каким-то одним им ведомым признакам определили, что людей здесь не было уже несколько месяцев, а до того появлялись относительно часто. Также гоблины определили примерное направление, откуда здесь появлялись охотники, так что всем было ясно, куда мы отправимся завтра. Конечно, вот так сразу показывать местным жителям сборную толпу орков и гоблинов, да еще в компании с эльфийкой было бы глупо, но в любом случае мы с орками в Артанию пришли не для того, чтобы прятаться, и рано или поздно с людьми встретиться будет необходимо. Конечно, уже после того, как я придумаю, как эту встречу обставить, чтобы не получить новых врагов вместо союзников.

Ну а в этот вечер мы все, наконец, наелись. Гоблины-охотники оказались очень неразборчивыми, среди их трофеев были не только суслики и мыши, но даже сверчки и кузнечики, которых болотные жители с удовольствием поедали жареными. Мы с орками обошлись более традиционной дичью, приправленной степными травами. Не слишком богатый и разнообразный набор блюд, но после того, что нам приходилось есть последнее время, это был настоящий королевский пир. А после ужина мы улеглись спать на сухой и мягкой земле, соорудив себе предварительно подстилку из трав. Сравнивать с королевскими перинами было бы банально, но именно королем я себя ощущал, глядя на звезды. Настоящие звезды, а не непроглядная пещерная тьма, которая, кажется, пытается раздавить тебя и тех, кто с тобой рядом.

Утром мы все же отправились в путь. Я думал, гоблины, счастливые от свалившегося на них обилия пищи, решат обосноваться прямо здесь, раз уж люди по какой-то причине эти места больше не жалуют, но Говорна объяснила: в степи гоблинам делать нечего. Здесь можно хорошо кормиться, но от врагов прятаться плохо, и убежать тоже не получится. Гоблинам нужно болото или лес, а лучше всего – река. Там, дескать, они от любого врага скроются, если, конечно, этот враг – не репты.

– И вообще, решили же, что будем теперь с людьми жить, – пожала плечами девчонка. – Надо представиться вашему вождю, попросить место для жизни. А пользу мы принесем. Наши травы всегда в цене! Торговать будем, только не как раньше, а за деньги. Мне дядька Квотар объяснил. Такая хорошая штука, даже не верится, как мы сами до такой не догадались!

Я все еще слабо представлял, как буду знакомить гоблинов, да и орков с «нашим вождем», но спорить, конечно, не стал, хотя на месте гоблинов я бы так оптимистичен не был. Не думаю, что во время войны его величество станет разбираться с такими проблемами, и хорошо, если он просто отправит непонятный народец восвояси. Впрочем, это как раз была скорее моя проблема, как сделать так, чтобы гоблины с людьми ужились, и я надеялся со временем уговорить их сначала поселиться где-нибудь в понравившемся месте, а уж потом потихоньку налаживать контакты с людьми. Так, пожалуй, будет проще.

Размышлять над этой проблемой я перестал уже на третий день после того, как спустились с гор, просто не до того стало. Гоблинские разведчики в тот раз вернулись раньше обычного, еще до того, как основная группа остановилась на привал. И новости, которые они сообщили, настораживали. Дело в том, что гоблины нашли людское поселение. Вот только оно частично сгорело, а та часть, что не уничтожена огнем, была покинута. Гоблинские женщины немедленно велели останавливаться на ночлег, а мы с Иштрилл, Лотар, Эйк и увязавшаяся за нами с молчаливого одобрения Квотара Говорна отправились посмотреть, что же произошло с селом. К середине ночи мы, наконец, увидели вдалеке крыши домов, выделяющиеся на уже светлеющем с востока небе. Часть домов действительно сгорела, а часть уже успела завалиться – степные домики никогда не отличались прочностью. Трудно рассчитывать на долговечность, если строительным материалом для домов служит в основном смесь кизяка, глины и соломы. Такие дома нужно периодически подновлять, иначе их быстро размывает дождями и ветром. Именно это и произошло с теми домами, которые уцелели после пожара. Я за время солдатской жизни навидался таких домиков разной степени изношенности, так что сейчас мог только согласиться с гоблинами. Люди отсюда ушли не меньше нескольких месяцев назад. Где же мы оказались? Я бы понял, если бы мы видели лес по левую руку от нас – на полосе между Элтеграбом и лесом встретить разрушенную деревню не трудно, но мы сейчас находились слишком далеко от эльфийских владений!

Осторожно, стараясь не нарушить тишину, мы вошли в деревню. Первая же находка подтвердила мои самые худшие подозрения. Деревню не покинули. Скорее всего, ее просто некому было покидать. Жителей убили, и сделали это благородные эльфы. Перепутать их стрелы с чьими-то еще я бы не смог, даже находясь в бреду. Да и в целом картина, открывшаяся в уничтоженном селении, была мне хорошо знакома, мне уже не раз приходилось видеть подобное. Эльфы не стремились скрыть следы.

– Думаешь, люди отступили еще дальше? – тихо спросила Иштрилл, когда мы вернулись к стоянке.

– Не знаю, – я покачал головой. Верить в такое не хотелось, но и дать другого объяснения я не мог. – Либо мы вышли слишком близко к лесу.

Это была слабая надежда – территорию в ближайших окрестностях Элтеграба я знал слишком хорошо, чтобы не смочь сориентироваться.

– Может, стоит идти южнее? – предложил Лотар. – Нужно ли углубляться на территорию, которую контролируют враги?

– Так и сделаем, – кивнул я, промолчав о своих сомнениях. Что, если эльфы уже уничтожили Артанию?

Мы повернули южнее и двигались так еще несколько дней, время от времени встречая уничтоженные села. Каждый раз, узнавая об очередной такой находке, я все сильнее беспокоился. Почему за столь короткое время люди потеряли столь огромную территорию? Люди и раньше отступали. Лесистую часть королевства, граничащую с эльфийским лесом, Артания потеряла очень быстро, но в степи дела обстояли намного лучше. Здесь эльфам было непривычно воевать, к тому моменту, когда меня взяли в плен, люди ушли, по сути, только с небольшой полосы земли, прилегающей к лесу. И это не значило, что эту землю захватили первородные! Они так и оставались в лесу, время от времени нападая на наши города, но всегда неизменно возвращались обратно. В степи им было просто неуютно! Даже если Элтеграб пал в тот день, когда меня захватили, его должны были вернуть! Эльфы просто не могли укрепиться в нем надолго!

На восьмой день после того, как вышли на территорию Артании, я начал узнавать места, по которым мы шли. Это открытие не принесло мне радости – мы вышли на ту самую дорогу, которая связывала Кеймур, мой родной город, и Элтеграб, а, значит, Элтеграб действительно разрушен, и эльфы продолжают продвижение вглубь страны. После того, как я рассказал об этом остальным, мы повернули к Кеймуру – я уже не думал, как буду объяснять то, что со мной в компании представители аж трех разных народов, мне просто хотелось найти людей. Однако когда однажды утром мы увидели стены Кеймура, я понял, что и этот город тоже покинут. Крепостная стена не была разрушена, но сорванные створки ворот, лежащие на земле, не оставляли надежды на благополучный исход. Разведчиков в этот день мы не высылали – поглощенный беспокойством, я и так заставлял спутников двигаться все быстрее, отправлять разведку мне просто не приходило в голову. Увидев впереди город, я еще ускорил шаг, почти перейдя на бег.

– Эрик, стой! – Лотар схватил меня за плечо и заставил повернуться. – Приди в себя! Ты гонишь нас, забыв об осторожности, мы перестали смотреть по сторонам! Что, если там эльфы? Здесь не только мы, здесь еще женщины и дети. Ты о них не забыл?

Первым моим порывом было сбросить руку кузнеца и бежать дальше, но когда смысл его слов дошел до моего сознания, я почувствовал жгучий стыд. В самом деле, последние пару дней я совсем не думал о спутниках, за которых волей судьбы нес ответственность, все мои мысли были направлены исключительно на то, чтобы найти людей. Я даже не подумал о том, что это может быть опасно для них, и почти наверняка смертельно для моей жены!

Я сделал глубокий вдох и заставил себя говорить спокойно:

– Ты прав, Лотар. Предки, я обо всем забыл… Не нужно туда идти. Вернее, я не должен был туда идти. Это мой родной город, и я обо всем забыл. Хреновый из меня предводитель, да? – я нервно улыбнулся, стараясь скрыть смущение. – Давайте подыщем место, где можно остановиться, так, чтобы нас не было видно издалека.

– Не переживай, брат. Если бы я возвращался в свой разрушенный дом, я бы тоже наделал глупостей. Не надо нигде останавливаться, просто давай не будем торопиться? На самом деле этот город кажется мне достаточно надежным убежищем, надо просто убедиться, что там нет врагов. Пусть народ идет не торопясь, а мы с тобой отправимся на разведку. От гоблинов в городе толку не будет, а вот разослать группы по степи не помешало бы.

Так мы и поступили. В Кеймур отправились мы с орками и Иштрилл, оставив на всякий случай с гоблинами только Калитиша и Квотара. Шаман был ужасно недоволен, у него вдруг возникла странная идея, что это из-за его возраста – дескать, мы решили поберечь старика. Мне даже спорить с ним не хотелось, а вот Иштрилл нашла время не только для того, чтобы покрутить пальцем у виска, но и объяснить, что возраст тут вовсе ни при чем, а просто нельзя оставлять гоблинов совсем без защиты. На самом же деле, думаю, Лотар велел остаться шаману, чтобы за нами не увязалась Говорна. Девчонка в последнее время старалась не покидать наставника надолго, постоянно отиралась рядом с ним и изо всех сил перенимала умения.

Город встретил нас недоброй, настороженной тишиной. Город выглядел, как брошенный пес, которого оставили одного на цепи, и теперь он смотрит на чужаков и не знает, чего от них ждать. Людей в Кеймуре не было. Улицы были пусты, хотя невооруженным взглядом были видны следы битвы и разорения. Кое-где даже попадались давно высохшие лужи крови на мостовой. Дикого зверья здесь не было, некому было уничтожить следы. А я все гадал, куда же подевались мертвые тела? Кто их прибрал? За эльфами такого раньше не водилось, наших покойников они хоронить привычки не имели. Да и своих никогда не хоронили – раздевали и забрасывали валежником, а остальное доделывали дикие звери.

Покойников мы так и не нашли. Осмотрев город, мы решили на некоторое время обосноваться в нем – вести все племя за собой, без разведки, неизвестно куда, было слишком рискованно. Мы и так последние дни рисковали. Несмотря на малую численность эльфов, следы их в степи все же встречались. Сам я не видел, но гоблины не раз сообщали, когда мы пересекали чей-то след. Как объясняла Говорна, повторяя за охотниками: «Люди так не ходят, это кто-то другой. Аккуратно идет, мало следов, будто таится. Но на самом деле не таится, просто по привычке». Я сделал вывод, что речь идет как раз об эльфах. Тем более человеческие следы, которые нам встречались, были старые, а вот те, о ком говорили гоблины, ходили здесь уже после того, как люди эти места покинули.

И мы решили остаться в городе. Нужно было осмотреться и решить, что делать дальше, а голая степь, где наше немаленькое племя можно было заметить издалека, была не слишком подходящим местом для того, чтобы определяться с дальнейшими планами. Кеймур показался мне подходящим местом для долгой стоянки, еще и потому, что стоит он на самом краю степи – южнее все чаще начинают появляться рощи и даже леса – не такие густые, как те, что по берегам Пелары, но достаточно, чтобы было чего опасаться. Если эльфы их заняли, то соваться туда с женщинами и детьми было бы преждевременно. А еще мне просто не хотелось отсюда уходить. Оказалось, что дом, в котором я прожил столько лет и который считал своим, не пострадал. Даже отцовская библиотека осталась нетронутой, книги так и лежали в кладовой, куда я перенес их перед тем, как отправиться в армию. Я почувствовал, что вернулся домой. И то, что дом пуст и заброшен, не отменяло того факта, что это мой дом.

Вечером, собравшись во дворе у костра, мы обсуждали наши дальнейшие действия.

– Когда пойдем дальше? – спросил Лотар. – И куда?

– Мы не пойдем, – покачала головой Кирта, одна из гоблинских старейшин. Она уже неплохо изъяснялась по-орочьи. – Хорошее место. Есть защита, есть куда бежать, если врагов много. Вокруг в степи много жирных сусликов и сытных мышей. Мужчины видели даже больших животных, которые не боятся нас. Наверно, о них раньше заботились люди, которые здесь жили. На полях вокруг много съедобных зерен. Раз эти дома не нужны людям, тогда будут наши.

– А что вы будете делать, если придут эльфы? – поинтересовался Лотар.

– Вы нас будете защищать. Если немного придет эльфов. А если их много будет, то убежим. Здесь места много, идти можно куда хочешь!

Лотар уже раскрыл рот, собираясь высмеять простоту гоблинши, но неожиданно заговорил шаман:

– А чего, идея-то неплохая. В самом деле, если места свободные, то почему бы их не занять?

– Потому что эльфы настойчивые, – ответил я. – Даже если удастся отбиться от небольшой группы, они придут большим числом. А они здесь бывают – сами говорите, что следы есть.

– Так и мы здесь не одни будем! – возразил Квотар. – Нас сюда послали, чтоб мы договорились насчет места для поселения взамен на помощь в войне с первородными. Договариваться не с кем, так что это меняет? Можно отправлять кого-нибудь обратно, в племя. Сколько мы шли сюда, месяц? Ну, считай, если предки будут благоволить, то через пару месяцев тут уже не двадцать орков будет, а все полторы тысячи. Справимся!

Я с сомнением покачал головой, вспомнив, сколько раз уже люди терпели поражения в войне с эльфами. Но спросил я другое:

– А если люди вернутся?

Орк сочувственно посмотрел на меня.

– Сомневаюсь, что твои сородичи сюда вернутся, Эрик. Не знаю, что у вас произошло, но мы до сих пор не видели ни одного человека. Думается, возвращаться сюда просто некому, там бы то, что осталось, оборонить. На юге, я вижу, леса начинают появляться. Думаю, первородные уже там. И останавливаться они не захотят. Так что людям только полезно будет, если у их врагов в тылу появятся проблемы. А уж мы им этих проблем доставим, поверь. За свободные земли орки будут глотки рвать!

Я скептически покачал головой. Мне не понравилась самоуверенность Квотара, особенно если учесть, что орки жили изолированно уже несколько сотен лет. Да, они сильны и хорошо управляются с оружием, в этом я успел уже убедиться. Но война – это ведь не личное мастерство. Впрочем, мое мнение мало кого волновало – кажется, и орки и гоблины уже все решили. Правда, Квотар, видя мой скепсис, посчитал нужным меня успокоить:

– Ну что ты так переживаешь? Никто не собирается устраивать тут войны древних! Пока наши не придут, мы вообще будем тихо сидеть. Укреплять оборону будем.

– Как ты намерен оборонять город таким числом?

– Кто говорит о городе? – удивился шаман. – Город большой, нас мало. Наша задача сделать так, чтобы те, кто сюда придут, чувствовали себя в городе неуютно. Так неуютно, что жить не получается. Устраивать битвы стенка на стенку никто не будет. И потом, ты же не думаешь, что сюда сразу тысяча первородных припрется? Вряд ли сюда забредают большие отряды – им здесь просто не нужно ничего. А вот когда до них дойдет, что в тылу у них появились незваные гости, тут уж может и тяжко прийтись. Но мне думается, к тому времени уже и наши придут. Да и людей окончательно сбрасывать со счетов я бы не стал.

– Я и не собираюсь. – Мотнул я головой. – В конце концов, у меня тут друзья остались. Да и со службы меня никто не увольнял…

– Ну, вот и решили, – подытожил Лотар. – Тогда пару дней нам на обустройство, а потом отправим Эйка, Агана и Гогрола к нашим, а Эрик и я пойдем искать людей. Договариваться будем.

– А меня вы, значит, брать с собой не собираетесь? – гневно поинтересовалась Иштрилл, услышав слова Лотара.

– Нет, не собираемся, – кивнул я. – И Лотар тоже со мной не пойдет.

– Это почему?

– Потому что если эльфы обосновались в рощах, у меня есть шанс пройти незамеченным, а у тебя нет. Ты слишком крупный и слишком шумный. Тебя заметят.

– А я умею быть незаметной! – вмешалась жена.

– Умеешь, – не стал спорить я, хотя сомневался. Я знаю, что Иштрилл учили обращению с уруми, и что она отличная лучница, но той подготовки, которую проходят эльфийские мужчины, или какую прошел я сам, у нее не было. – Но если ты не забыла, я собираюсь к людям идти. Ты останешься здесь.

Иштрилл опустила глаза. В этот раз она спорила она только по привычке.

– Все равно не хочу, чтобы ты шел один, – все же пробормотала девушка.

– А он и не один пойдет! – радостно вмешалась в разговор Говорна. – Я с ним пойду. Я умею прятаться, и люди меня не будут бояться. Буду маленького ребенка изображать! И говорить я по-вашему умею.

– Ученица дело говорит, – поддержал девчонку шаман. – Одному в такой опасный поход идти предки не велят. А она тебе и поможет в случае чего, и предупредит, если ты чего не увидишь. Совет какой даст, опять же. Да и ей это полезно будет.

– А не боишься, что с ней что-то плохое случится?

– Ничего с ней не будет, – отмахнулся Квотар. – Предки не допустят. – Видно было, что он ужасно переживает, но все равно считает правильным отправить девчонку со мной.

«Обустройство», о котором говорил Лотар, оказалось совсем не таким, которое я мог ожидать. Пока никого не интересовало удобство проживания. В первую очередь, что орки, что гоблины занялись обеспечением безопасности. И к этому вопросу подошли очень основательно. Особенно сильно меня, да и орков, удивили гоблины, которые оказались настоящими мастерами всевозможных ловушек, капканов и западней. Их совершенно не смущал непривычный тип местности, наоборот, они очень быстро соображали, как использовать ее особенности для того, чтобы совершенствовать эти устройства. Мы с орками по мере сил помогали им в стройке, особенно в тех случаях, когда нужно было затащить наверх что-то тяжелое или согнуть что-то трудно сгибаемое, но, думаю, гоблины вполне обошлись бы и без нашей помощи. Однако других дел у меня не было, а поучиться у мастеров было очень полезно.

За три дня работы гоблины ухитрились превратить всю центральную улицу, упирающуюся в выбитые ворота, в одну сплошную полосу смертельных препятствий и явно не собирались на этом останавливаться. Мужчины с восторгом расписывали, как они обустроят так же весь город, и тогда племени будет почти нечего бояться – разве что голода, ведь вся еда находится за пределами городских стен, а запасов еще не набрали. Этим занимались гоблинские дамы, которые в сопровождении небольшого отряда разведчиков отправлялись в поля, где охотились на мелкую живность и собирали разные съедобные растения. Прежде всего, горох, которого оказалось много и который уже успел созреть.

Орки же, помимо помощи новым товарищам, готовили оружие – луки у них были, а вот стрелами и копьями запасались всерьез. Лотар быстро смирился с тем, что он остается в городе, нашел кузницу и теперь осваивал непривычный инструмент. Ворчал, конечно, по поводу того, что кузницу строили криворукие неумехи, но на самом деле был ужасно доволен. Вернуться к любимому делу для него было настоящей радостью.

Ну а я неожиданно занялся наведением уюта в собственном доме. В свободное от помощи в построении ловушек время, конечно.

– Здесь ты и жил, да? – спрашивала меня Иштрилл, помогая мне вытирать пласты пыли с опустевших книжных полок.

– Да, – кивнул я. – Это была моя комната. Сейчас помоем тут все, и я перетащу книжки из кладовки. Хорошо, что домовладелица от них не избавилась. Вот уж не думал, что мне придется сюда вернуться вот так.

– Надо же. Это место совсем на тебя не похоже. Никогда бы не подумала… – пробормотала девушка, разглядывая не очень умело нарисованную картинку с замком и развевающимися флагами, которую мне когда-то подарил отец.

Смущенно хмыкнув, я попытался оправдаться:

– Я был тихим ребенком. Все больше читал. Даже друзей как-то не завел. Если бы не война, наверное, до сих пор бы сидел дома и читал книги.

Иштрилл нахмурилась и опустила глаза, и я поспешил ее успокоить:

– Не грусти. Я ни о чем не жалею. Война – это ужасно, но я не хотел бы сейчас вернуться в то время. И, в конце концов, тогда мы бы не встретились с тобой! А это гораздо хуже.

– Как ты думаешь, это когда-нибудь прекратится? – тихо спросила она. – Зачем вообще они это делают?

– Не знаю, но хотел бы узнать, – искренне ответил я. – А война когда-нибудь прекратится, обещаю. По крайней мере, я сделаю все для этого возможное.

– Я иногда думаю, что лучше бы мы остались у орков. У них тихо и спокойно, и можно было не бояться. А сейчас я все время жду, что придут мои сородичи, и нам придется с ними сражаться. И, может быть, там будут мои знакомые… Нет, я не буду их защищать. Ты моя семья, и орки моя семья. Вы все, и даже гоблины, мне ближе, чем родной отец. Я просто не понимаю, зачем это? Нам всегда объясняли, что люди – хуже животных, что они неразумны и уничтожают все вокруг себя… А сейчас я смотрю на этот город и вижу, что он очень красив. Ты, наверное, не замечаешь, ведь ты видел его, когда он был жив, и тогда он был еще лучше, а я замечаю. Мы не умеем строить такие красивые дома. Мэллорны удобны, мы живем в них, но приходится приспосабливаться, а люди сами строят себе жилища. Такие, как им хочется.

– Некоторые говорят, что это плохо. Что это потребительское отношение к миру, и что так нельзя. Что однажды боги или сама природа захотят прекратить над собой насилие. Я не знаю, так ли это, но думаю, не эльфам решать, как правильно.

Мы еще долго разговаривали. Я делился воспоминаниями из детства, рассказывал, как ушел в армию… Мне хотелось рассказать и о том своем прошлом, которое осталось в другом мире, но я пока не стал этого делать. Думаю, для этого наступит время позже.

К продолжению похода я тоже готовился. Упор, прежде всего, делал на маскировку – пройти лесистую местность будет непросто, если там действительно обосновались первородные. А в этом уже практически не было сомнений – гоблины нашли множество следов, ведущих в ту сторону. Я немного опасался за Говорну – девчонка выглядела совершенно беззаботной, радостно предвкушая предстоящие приключения. Меня такое отношение пугало, потому что предвещало большие проблемы, однако дальнейшее показало, что опасался я напрасно. Мелкая непоседливая гоблинша прекрасно сознавала, когда можно веселиться, а когда нужно быть серьезной.

Перед отправлением необходимо было завершить еще одно важное дело – на этом настаивал Квотар.

– Мало ли, помрете там, официально в род не принятые, а мне потом перед предками оправдываться, – рассуждал шаман. – Так что не отлынивай.

Аргументация «вдохновляющая», но возразить было нечего, так что я не спорил. Правда, из-за большого количества кандидатов на принятие и дефицит времени, обряд прошел буднично, даже скомканно – Квотар что-то ворожил несколько часов, затем каждый сцедил немного крови в найденный в городе большой котел, кровь разбавили водой, после чего жидкость была распита всеми по очереди. Вообще-то вместо воды должно было быть вино, но Квотар заверил, что и так сойдет. Торжества не получилось – не до празднований было, но что-то такое я все же почувствовал. Да и вообще, приятно знать, что ты теперь принадлежишь какой-то общности, хоть я и раньше не чувствовал отчуждения.

Мы отправились вскоре после полудня, с расчетом добраться до ближайшей рощи в темноте. Раньше я предпочитал не соваться в лес в темное время суток, ведь эльфы ночью видят ненамного хуже, чем днем, а о себе я такого сказать не мог. Однако эта проблема решилась неожиданным образом. Несколько дней назад кто-то из гоблинов отыскал в степи растение, чьи корни, если их жевать, здорово обостряли зрение. Удивительное дело, эти коротышки будто инстинктивно чуют свойства трав и растений! Прирожденные знахари. Попробовав снадобье, я убедился, что на людей эта трава действует вполне успешно. Конечно, во рту при жевании поселялся гадостный вкус, от которого немел язык и сводило зубы, но других побочных эффектов не наблюдалось. Зато зрение в темноте усиливалось многократно – я видел почти как днем, только цветов не различал. Все окружающее принимало различной глубины и интенсивности оттенки серого и черного, однако очертания становились даже четче, чем днем. Поэкспериментировав, я выяснил, что в таком состоянии я даже могу читать – достаточно хоть какого-то минимального освещения – света звезд или луны.

В отличие от гоблинов, я не видел никаких признаков присутствия первородных, однако не доверять этим сведениям резона не было, так что двигались мы со всей возможной осторожностью. Впрочем, это была просто перестраховка. Эльфы не ждали гостей с севера, ведь они были уверены, что уже полностью контролируют эту территорию. К середине ночи мы с Говорной увидели их лагерь – они совершенно не скрывались, и даже не выставили часовых. Вообще, эльфы вели себя очень беспечно, и это меня пугало. После того, как мы Беаром организовали отряд и начали посещать их лес, эльфы вели себя гораздо осмотрительнее. Что же изменилось? Неужели все мои ребята мертвы? Этот вопрос мне хотелось выяснить прежде всего.

Лагерь мы с гоблиншей благоразумно обошли, не потревожив развалившихся возле костра эльфов. Говорна двигалась не хуже меня, так что я и сам иногда терял ее из виду, даже зная, что она всего в двух шагах. А вот самому мне оставаться незамеченным было тяжеловато – за последнее время слишком мало практиковался, отчего слегка потерял навык.

Мы так и двигались от одной рощи к другой, там, где нельзя было их обойти. И в каждой были эльфы. Не слишком много, но если учесть количество мелких лесных массивов в этой местности, возникал вопрос – а в самом эльфийском лесу хоть кто-нибудь остался, кроме детей и женщин? Такое впечатление, что в эти места перебралось все эльфийское население. А главное, я не мог понять, к чему они готовятся. Вот сейчас я действительно пожалел, что со мной нет Иштрилл; возможно, она смогла бы прояснить происходящее. В лесах шла активная сельскохозяйственная деятельность. Мы с Говорной неоднократно натыкались на свежие саженцы каких-то растений, которые явно были высажены в определенном порядке. Это безусловно имело какую-то цель, но я в упор не понимал, какую. Мне казалось, что эльфы, если хотят обжить новые территории, должны, прежде всего, высаживать свои мэллорны, но ничего похожего я как раз не наблюдал. Да и не знаю я, как их выращивать. Мэллорнов не было, зато других растений хватало. Нетипичных для этой местности – уж это-то я мог определить, несмотря на свои слабые познания в ботанике. Не знаю, как давно их высадили, но росли они чересчур быстро, на мой взгляд, и это очень настораживало. Неспроста эльфы здесь садоводством занимаются.

Сложности начались, когда мы с Говорной на день пути углубились в лесостепную зону. Леса здесь росли гораздо чаще, обходить отдельные рощи стало труднее, а иногда вообще невозможно – они были соединены лесистыми перемычками, и нам волей-неволей приходилось углубляться под сень деревьев. Но трудности заключались не в замедлившейся скорости передвижения. Просто мы, наконец, нашли людей. Мертвых, само собой. И было их много. Первое, что я почувствовал – запах. Ветер, до сих пор подталкивавший нас в спину, изменил направление, задул в лицо и принес запах падали. На удивление густой и насыщенный.

– Мертвыми пахнет, – тихо прошептала гоблинша, с которой мы в этот момент как раз ползли, укрываясь в густой траве. – Может, обойдем? Не люблю, когда много мертвых.

Я и сам не стремился идти на запах, но оставить без внимания такую странность было бы глупо, так что я только отрицательно покачал головой.

– Надо посмотреть, что там. Может, хоть что-то поймем. Мы осторожненько, только одним глазком.

И мы повернули к той роще, откуда так сильно тянуло душком. Зря мы это сделали. Никогда бы не подумал, что такая фраза может в самом деле отражать действительность, но то, что мы увидели, еще долго потом преследовало меня в кошмарах.

В роще были трупы. Много трупов. Казалось бы, ничего необычного. Приходилось мне видеть мертвые тела, и неоднократно. Да и сам я не раз способствовал превращению живого в покойника. Пугал масштаб. Мужчины, женщины, дети были сложены в кучи, просто навалены друг на друга, так, что тела образовывали горки. Не слишком большие горки, но частые. С того места, где мы вошли, я насчитал как минимум восемь таких куч, в каждой из которых было сложено несколько десятков тел, избавленных от одежды.

– Да они что, совсем рехнулись?! – я говорил, только чтобы звуками голоса заглушить ужас, который меня охватил. – Эти хреновы моральные калеки что, окончательно берега потеряли?! Зачем они это делают?!

– Эрик, давай отсюда уйдем, а? – жалобно попросила Говорна. Она судорожно держалась за свою духовую трубку, которой пользовалась виртуозно. В этой жизни мне еще не встречалось такого оружия, но гоблины, как выяснилось, пользовались им достаточно умело. – Мы уже все увидели, ведь так? Зачем так делают, мы не знаем, и спросить тут некого. Давай правда уйдем! Здесь страшно и плохо пахнет. Знаешь, я очень не люблю, когда много мертвых. Мало ли, вдруг встанут! Вряд ли, конечно, это сказки все, но вдруг?

– Хорошо, хорошо. Пойдем, – поспешно согласился я. Мне и самому не хотелось оставаться здесь ни на одну лишнюю минуту, а уж то, что я заставил смотреть на этот ужас девчонку, было и вовсе неправильно.

Мы еще не один раз по запаху узнавали такие же места, и каждый раз старательно обходили их стороной, даже если проще было пройти напрямик. Эльфам миазмы, сохраняющие места этих странных захоронений, тоже радости не добавляли, и первородные старались держаться от них подальше. А мне стоило большого труда не начать делать глупости. Безумно хотелось резать этих тварей, и желательно так, чтобы они помучиться успевали перед смертью. Не знаю, что за цели они преследовали, но никакие высшие идеалы не оправдают того, что я увидел. За такое надо наказывать, люто, чтобы выжившим никогда больше и в голову не пришло повторить подобное. Меня останавливало только осознание: если я сейчас начну их убивать, то убью двоих, троих, а если повезет – десяток. И все, потом убьют уже меня. Умирать мне пока не хотелось, это во-первых, а во-вторых, десяток эльфов за такое – это слишком мало. А самое главное, у меня есть те, кто мне доверился, и те, за кого я отвечаю. Даже, например, Говорна, которая ужасно потрясена и на себя не похожа после увиденного. Бросить их всех я не могу. К тому же меня дома жена ждет. Поэтому мы продолжали двигаться вперед, в поисках оставшихся людей.

Насколько я знал географию королевства, лесостепная зона вскоре должна была смениться полями. Самая густонаселенная и самая плодородная часть королевства. Сердце и мягкое подбрюшье. Мы избегали дорог, и определиться точно не могли, тем более что я здесь никогда не бывал, но все же промахнуться было нельзя. Если королевство живо, вскоре после того, как выберемся на просторы, мы обязательно наткнемся на какую-нибудь деревню и даже город. Их тут много должно быть разбросано.

Мы уже третий день пробирались по территории, занятой первородными, и становилось их все больше. Оставаться незамеченными было все труднее – мы уже не могли себе позволить, как в начале пути, просто идти, пусть и соблюдая осторожность. В основном приходилось двигаться перебежками, иногда подолгу лежать, укрывшись в траве или спрятавшись под кучами валежника. Эльфов было слишком много, хотя они по-прежнему были очень беспечны. Такое впечатление, что они чувствовали себя в безопасности, и совсем не ждали нападений. Что же случилось с моими парнями?

Нормальные наблюдательные посты мы впервые встретили уже у самого края леса. Я уже видел впереди широкое, свободное от деревьев пространство, но, как и всегда, последние несколько десятков метров пути пройти было труднее, чем все остальные. Даже здесь эльфы не выглядели слишком настороженно, но тем не менее просто выбраться за пределы территории, которую они считали своей, было невозможно. Нужно было снять часовых – по крайней мере, одного из них, иначе нас обязательно заметили бы. Над землей уже сгустилась темнота, но благодаря корешкам, которые я пережевывал, я мог отчетливо видеть, что широкая полоса травы на примыкающей к лесу территории, была скошена. Все же эльфы придумали неплохой способ обезопасить себя. Даже самому лучшему пластуну никак не остаться незамеченным, если ему придется ползти по выбритому почти до самой земли газону, и никакой маскировкой этого не изменишь. Радовало только то, что соседние часовые находились довольно далеко друг от друга. Я почти не сомневался, что если тихо убить часового, его соседи не смогут помешать нам выбраться из леса. Самое смешное, что прикончить часового было бы не так уж сложно – у меня при себе имелся отличный арбалет, сильный, дальнобойный и бесшумный, а у Говорны за поясом торчала полуметровая дыхательная трубка и запас дротиков, смазанных сильным и быстродействующим ядом. С трубкой юная гоблинша обращалась мастерски, могла за двадцать шагов сбить на лету птицу. Вот только убивать часового мне категорически не хотелось. Судя по всему, первородные здесь чувствуют себя в полной безопасности и не ждут нападения. Не хотелось нарушать их покой раньше времени. Тем более нам еще предстояло возвращаться. Если они хотя бы в полтора раза увеличат количество часовых и пустят патрули по лесу, на обратной дороге нам придется намного тяжелее.

– Чего мы ждем? – едва слышно поинтересовалась девчонка. У Говорны, кажется, подошло к концу терпение. – Эрик, давай я вон того сниму, который на дереве сидит, видишь?

– Вижу. Нельзя. Найдут труп – погонятся. А нам возвращаться потом. Надо как-то по-другому.

Я еще немного подумал, пытаясь найти выход. Ну не хотелось мне сейчас прорываться, даже если бы и удалось. Как будто предчувствие какое-то! И тут я вспомнил, как мы недавно обходили большую эльфийскую стоянку. Настоящий лагерь с большими плотными палатками, кострами и даже загоном для свиней. Именно воспоминание о последнем и пробудило у меня в голове одну смутную идею.

– Возвращаемся, – велел я гоблинше. – Поползли к лагерю. Будем устраивать переполох.

И мы поползли обратно.

Свинарник по понятным причинам находился на некотором отдалении от основного лагеря и был обнесен довольно хлипким забором, собранным из каких-то кривоватых палок. Свиньи – агрессивные животные и очень сильные. Пожелай они сбежать, и такой ненадежной оградкой их не удержишь. А еще свиньи ленивые, если у них достаточно пропитания. Этих, похоже, неплохо кормили, поэтому тяги к перемене мест здешние хрюшки не испытывали. Моя идея в том, чтобы вызвать в животных это желание.

– Говорна, у тебя ведь есть дротики, которые не смазаны ядом? – поинтересовался я, когда мы остановились неподалеку от свинарника.

– Есть с сонным зельем, – предложила гоблинша.

– Да зачем нам сейчас такое? – я даже удивился недогадливости обычно более сообразительной ученицы шамана. – Нам их не усыпить надо, а наоборот, взбодрить?

– Есть и без яда. А зачем нам их бодрить?

– Увидишь. Полезли на тот дуб, – я указал на дерево, очень удобно расположившееся неподалеку.

Устроившись на соседней с девчонкой ветке, я еще раз оглядел лагерь и велел:

– Давай, заплевывай их. Нужно зацепить как можно больше свинок. Начинай.

Первая стрелка попала удачно, сладко сопевший на вытоптанной земле поросенок неожиданно взвизгнул – больше от испуга, чем от боли, и подскочил на ноги. Его соседи не обратили на это внимания, лениво поводя ушами. Но вот завизжала еще одна свинка, а следом за ней соседка, они заметались по загону, не понимая, что за злобные насекомые их жалят. Паника начала распространяться. Все население свинарника уже металось по загону с истошными визгами, свиньи натыкались друг на друга, кое-кому досталось копытом по голове – настоящий хаос. Шум стоял такой, что мне захотелось заткнуть чем-нибудь уши. Конечно, эльфам в лагере было еще неприятнее, чем мне, ведь у них слух более чуткий, чем у людей. Стены загона пали как раз в тот момент, когда к нему подбежали трое первородных. Я почувствовал истинное наслаждение, глядя, как целое стадо свиней, увидев дорогу к свободе, протопталось по подоспевшим эльфам. Их снесло мгновенно, ничего не понимающие лучники были растоптаны за несколько секунд. Жаль, полюбоваться представлением подольше мы не могли – нужно было поскорее вернуться к границе леса, чтобы выбираться тогда, когда переполох достигнет максимума. Жители лесного лагеря уже бежали в сторону свинарника. Не дождавшись возвращения тех троих, кто должен был разобраться с проблемой, сюда направлялись все остальные. Нужно было убраться подальше, пока здесь не стало слишком людно. Свиней в загоне было около пятидесяти – внушительное такое стадо, и все они теперь с воплями носились по лесу, не разбирая ни дорог, ни направлений.

Часовым у границы было не до нас. К тому времени, как мы подобрались к опушке, они и без того уже во все глаза пялились в темноту, гадая, что за переполох возник в лагере, а уж когда по кустам зашуршали первые, самые шустрые хрюшки, о своих обязанностях первородные забыли напрочь. Включился охотничий инстинкт. Попрыгав с деревьев, дозорные с азартными криками принялись ловить разбежавшуюся живность. Уйти в такой обстановке не составило труда, нам даже скрываться особенно не пришлось. Мы с Говорной просто проскочили выкошенную полосу у опушки и скрылись в высокой траве.

– Здорово! – тихо восторгалась девчонка, когда мы отошли подальше. – Так весело получилось! А видел, как они этих эльфов потоптали? Вот умора! Полезные животные, да?

– Угу, – кивнул я. – А еще вкусные очень. – Питаться мелкими грызунами и всякой прочей живностью надоело донельзя. Хотелось чего-то более существенного, так что при мысли о свиньях воображение волей-неволей нарисовало большой скворчащий стейк, посыпанный крупной солью и настоящим перцем. Сглотнув слюну, я тряхнул головой, отгоняя соблазнительную картинку, и задумался над следующим вопросом Говорны:

– А куда мы теперь пойдем? Эльфы кончились, дальше, наверное, люди будут. К вождю, да?

К вождю идти не хотелось. Несмотря на отвратительное знание географии Артании, я примерно представлял себе, где находится столица. Тащиться до нее было далековато, да и кто меня примет у короля? Все, что я мог сделать, это попытаться вернуться в расположение своей тысячи и действовать уже через свое начальство. А для этого нужно было сначала найти, где сейчас квартируют мои товарищи, и сделать это было проще всего, добравшись хоть до какого-нибудь не покинутого города. Узнать, где сейчас моя тысяча, можно в магистрате – такие сведения, пускай даже слегка устаревшие, у них обычно есть. А вот села и деревни в этом плане мне не подходят, сельским старостам о перемещении войск никто, конечно, не докладывает.

Правда, мы и не встретили населенных сел до того момента, как нашли город. Крохотный и совсем малолюдный Роверн тем не менее был окружен вполне крепкой и ухоженной крепостной стеной, из-за которой виднелись красные черепичные крыши домов и даже шпили замка градоправителя. Мы вышли к нему утром, и я чуть не прослезился от радости, глядя, как в ворота неспешно заезжает крестьянская телега, заваленная какими-то сельскохозяйственными продуктами. Картинка выглядела донельзя мирно, даже не верилось, что всего в одном переходе на север территория захвачена первородными, которые складывают кучами сотни человеческих трупов. Пожалуй, я мог бы еще тогда заподозрить неладное, но то ли от усталости, то ли от нетерпения ничего странного я не заметил и, махнув рукой плетущейся за мной Говорне, поспешил к воротам. Слава богам, у меня хватило соображения выдать ей инструкции:

– Говорна, старайся пока не показывать, что ты не человек. Если не присматриваться, тебя легко перепутать с маленькой человеческой девочкой, так что пусть так все и думают. На случай, если меня надолго задержат в магистрате, найди ближайший трактир и там остановись, деньги у тебя есть. Хотя я не думаю, что нам придется разделяться.

Мы действительно позаботились о том, чтобы не оказаться без средств к существованию среди людей. Человеческие деньги эльфов мало интересовали, но вот золото и серебро они забирали с удовольствием. А медь их не привлекала вовсе, так что кошельки наши были полны мелкими монетами. Мне было немного неприятно мародерствовать в родном городе, но противиться, когда вездесущие гоблины притащили собранную по пустым домам приличную сумму мелочью, я не стал. Понимал, что мертвым они уже не нужны, а вот нам могут сослужить хорошую службу.

– Не переживай, я на глаза никому не полезу, – отмахнулась девчонка. – Лучше сама посмотрю. Я ведь людей, кроме тебя, еще не видела! Знаешь, как интересно!

Я в общем-то и не переживал. Уже успел убедиться, что гоблина, если он не хочет привлечь внимание, крайне трудно заметить. Дело даже не в маскировке, скорее просто умение не лезть на глаза, когда это не нужно.

В город мы заходили с южной стороны. Во-первых, северные ворота были заперты, во-вторых, я не хотел зря нервировать стражников и сразу показывать, откуда иду. Если бы со стен увидели, что мы идем с эльфийской территории, можно было нарваться на неприятности в виде стрелы в шею. Все-таки война, люди нервничают, могут засадить не разбираясь. Город пришлось даже обойти по широкой дуге, выйти на дорогу и только тогда уже идти к воротам. Впрочем, судя по расслабленной и спокойной позе стражников, проверяющих подводу, нападения здесь не особенно опасаются. Я даже пожалел, что потерял столько времени на бессмысленную осторожность.

Крестьянина, наконец, отпустили, и когда мы подошли, оба стражника уже скучающе рассматривали нас с Говорной и лениво перебрасывались какими-то замечаниями. Пожалуй, на нас и вовсе не обратили бы внимания. Ну, идут в город какой-то мужик с девчонкой. Одеты более-менее прилично, не оборванцы. С другой стороны, по одежде видно, что не благородные. Товара с собой нет. То есть ни кланяться, ни пошлину взимать не нужно. Ну и зачем тогда тратить силы на разговор с путниками? Однако я сам хотел узнать новости как можно раньше, и потому совершил феерическую глупость – сам начал задавать стражникам вопросы. Без всякой подготовки, не узнав обстановки, а ведь я отсутствовал несколько месяцев! Даже то, что меня банально могли посчитать дезертиром, мне тогда в голову не пришло. Я кашлянул и спросил:

– Прошу прощения, десятник. Не подскажешь, где сейчас стоит Охотничий легион? – и почувствовал, как сердце в груди замерло в ожидании ответа. Очень боялся услышать «А нет больше никакого Охотничьего легиона…»

А десятник отвечать не спешил. Нахмурился, взглянул на меня остро, подозрительно, переспросил:

– Охотничий легион? А кто спрашивает?

Мне такое внимание к себе показалось странным, но молчать или выдумывать псевдоним я не стал.

– Лан Эрик Варден, – я хотел было добавить «тысячник Охотничьего легиона», но что-то меня от этого удержало. – Так сложилось, что я долго отсутствовал в Артании и не знаю последних новостей, а в Охотничьем легионе у меня много друзей, которых я хотел бы повидать.

Десятник посмотрел на меня очень странным взглядом, в котором в равной степени было и удивление, и настороженность, и даже почему-то радость… Он ответил не сразу, долго соображая, что сказать, но я тогда на это внимания не обратил:

– Не могу рассказать, лан Варден, – наконец развел руками стражник. – У нас тут все перемешалось с последними событиями, не успеваем запоминать, кого куда перевели. Но узнать не сложно, если вам так важно. Вы ведь не местный, правильно? Остановитесь в таверне?

– Да, если подскажешь, какая поприличнее.

– Это не сложно, пойдете от ворот прямо и через квартал налево свернете – там и таверна. А я через два часа сменюсь, да все равно туда пойду. Как раз у начальства поинтересуюсь.

Я поблагодарил десятника и отправился в таверну. Говорна, которая во время разговора с десятником молчала, задумчиво протянула:

– Странный какой-то дядька. Ты ему веришь?

– Не знаю, – у меня и самого от разговора с десятником остались странные впечатления. – Надо будет с ним поосторожнее, когда встретимся.

– Не нравится он мне, – покачала головой девочка. – Может, не будешь с ним встречаться?

– А что тогда делать? Не идти же сразу в магистрат! Но знаешь, давай мы где-нибудь в другом месте остановимся. На всякий случай. А там я просто с этим десятником встречусь.

Найти место, где можно остановиться, труда не составило – слава богам, таверна в городе была не в единственном экземпляре. Сняв комнату, мы с Говорной отправились на встречу с десятником. Мне хватило ума не спорить с гоблиншей – девчонка сопровождала меня на почтительном расстоянии, мотивируя это тем, что так ей будет удобнее за мной следить. Да и помочь мне, если что, ей будет проще с расстояния.

До таверны я не дошел. У самого входа меня окружили несколько непонятных личностей в гражданской одежде, и один из них, не представившись, поинтересовался:

– Лан Эрик Варден?

Я мгновенно сообразил, что напрасно так разоткровенничался со стражником. Но что-то делать было уже поздно. Все еще надеясь на благополучный исход, я ответил:

– Да.

– Вы арестованы. Сдайте оружие и следуйте за нами.