Глава 7. Огневой поршень

Рано утром, потягивая горячий шоколад в зале ожидания зоны вылета аэропорта Хитроу, я осознал, что оправляюсь в очередную поездку, чтобы найти очень маленькую иголку в огромном стоге сена. Оправдывало мое путешествие лишь то, что я отчаянно жаждал обнаружить эту иголку. Моя задача заключалась в следующем: найти одного из последних, а то и самого последнего человека, владеющего, вероятно, самым интригующим способом получения огня. Этот метод называется огневым поршнем, или огневым шприцем. Это весьма специфический способ, родившийся в Европе, который долгое время применяли по всей Юго-Восточной Азии, в особенности на Филиппинах и Малайском полуострове. Сегодня этим методом уже практически никто не пользуется.

Он устроен по принципу дизельного двигателя – почти мгновенный разогрев воздуха и смешение его с топливом. В огневом поршне, если все делать правильно, можно достичь температуры более 425 °С. Существует версия, что Рудольф Дизель – инженер и создатель двигателя, названного в его честь, – вдохновился этой идеей после посещения презентации, устроенной немецким ученым и инженером Карлом фон Линде в Мюнхенском техническом университете в 70-х годах XIX века. Фон Линде только что вернулся в Германию, проведя много месяцев в лекционном турне. Во время демонстрации он сделал паузу, поднес к губам сигарету и достал устройство, подаренное ему жителями острова Пенанг, расположенного недалеко от западного побережья Малайского полуострова, – огневой поршень. Неожиданно ударив рукой по приспособлению, он резко вдавил, а потом тут же вытянул поршень и, воспользовавшись зубочисткой, вынул из углубления в стержне тлеющий трут и от него прикурил сигарету. В ходе своих последних на тот момент экспериментов Дизель, один из самых талантливых студентов фон Линде, был разочарован низкой эффективностью двигателя внутреннего сгорания. То, что он увидел на лекции, заставило его задуматься: ведь вместо искры, воспламеняющей топливо, вероятно, можно было использовать сжатие и, основываясь на этом принципе, создать совершенно новый двигатель.

Удивительный по красоте тропический лес в штате Паханг, Малайзия

Несмотря на то что существовало множество конструкций огневого поршня, схема устройства оставалась неизменной; как правило, это приспособление состоит из блока какого-нибудь твердого материала с высверленным в нем отверстием и тщательно подогнанного поршня, изготовленного, как правило, из того же материала. На рабочем конце поршня делают небольшое углубление, в которое помещают трут. Уплотнение, обеспечивающее герметичность, располагают вблизи этого углубления. Когда поршень энергично погружается в канал, оставшийся в нем воздух разогревается и поджигает трут. Как только это произошло, поршень быстро вынимают, чтобы обеспечить приток воздуха, затем трут, тлеющий, как кончик сигареты, аккуратно извлекают тонкой щепкой и используют, скажем, для раскуривания трубки или сигары. Если же вам нужен настоящий огонь, перенесите искру на больший комок трута и раздуйте огонь.

Изучая историю рождения огневого поршня, я узнал, что один человек из народа оранг-асли – возможно, последний на Земле, кто владеет навыками изготовления этого умного приспособления. Об этом человеке я знал лишь то, что он принадлежит к племени семелаи, обитающему где-то вблизи Тасик Бера – озера в южной части штата Паханг, третьего по величине малайзийского штата. Несмотря на скудность собранной информации, я со своей подругой отправился в поездку, настроенный весьма оптимистично.

После долгого перелета в Куала-Лумпур я изучал карту, разложив ее на полу номера отеля. Ближайшим к Тасик Бера относительно крупным городом был Темерлох. На следующее утро мы с подругой не теряя времени сели в автобус и проделали двухчасовой путь на северо-восток. Наш последний отель насквозь пропах дурианом – пикантно-сладким фруктом, хорошо известным своим неприятнейшим запахом. Его можно сравнить с тем, как пахнет смесь гниющего мяса и нечистот, или в лучшем случае со специфическим ароматом выдержанного сыра. К нашему облегчению, в холле гостиницы, в которую мы прибыли, висела табличка: «Дуриан запрещен». Мы сняли номер, и я при помощи нескольких известных мне малайских слов и разговорника спросил у служащей, сидевшей за стойкой регистрации, не слышала ли она о мистере Джамри, который делает огневые поршни. Девушка выглядела совершенно озадаченной. Похоже, она действительно ничего не слышала об этом человеке, а может, дело было в моей жалкой попытке изъясниться на малайском языке. Принимая во внимание то, что мы находились еще в 60 км от того озера, вблизи которого предположительно жил мистер Джамри, шансов на удачу у меня действительно было очень мало. Я попросил девушку утром заказать для нас такси, подчеркнув, что мы предпочли бы говорящего по-английски водителя, если это вообще возможно. Эта просьба, очевидно, была понята.

Как мы и рассчитывали, утром в дверь нашего номера постучал водитель. Мы уложили самые необходимые вещи – мачете, камеру, бутылки с водой, рис, сковородку, спальный коврик и спутниковый трекер. Мы не планировали отправляться в лес пешком и намеревались вернуться в отель тем же вечером, но в своих поездках я очень быстро усвоил, что, путешествуя по отдаленным местам, всегда следует быть готовым провести ночь или даже пару ночей на природе. Известно, что когда тебе нужно средство передвижения, его никогда не найти, кроме того, в тропиках темнеет быстро, а ты, как правило, оказываешься в незнакомой и потому опасной среде. Но, когда ты к этому готов, вместо неудобства и страха такое приключение может доставить удовольствие.

Раздумывая, как мне поступить, я решил, что лучше всего будет показать ему фотографии огневых поршней, которые у меня были, упомянуть имя мистера Джамри и посмотреть на реакцию. Увидев фотографии, парень явно заинтересовался, потом утвердительно кивнул, словно знал, что на них изображено. Отлично, подумал я. Он был добрым и приятным парнем и, похоже, знал, куда ехать, – и мы сели в его машину. Мы направились на юг, изначально следуя вдоль реки Паханг, минуя бесконечные плантации масличных пальм. Спустя пару часов мы подъехали к указателю на курорт у озера Бера. Я понял, что водитель понятия не имеет о местонахождении мистера Джамри, – последние двадцать минут мы ездили по кругу.

Я подумал, что курорт – подходящее место, чтобы выпить чаю со льдом и порасспросить о мистере Джамри, поэтому мы развернулись и поехали по внезапно открывшейся среди деревьев дороге и через несколько минут подъехали к «курорту». Полураздетый бульдозерист, которого от солнца защищала лишь футболка, обмотанная вокруг головы, яростно дергая рычаги, сносил своей жутко ревущей машиной главное здание. Когда бульдозерист увидел, что дверцы нашей машины распахнулись, он выключил тарахтящий двигатель и выбрался из кабины.

Наш водитель начал выспрашивать у него о местонахождении мистера Джамри. Затем я показал рабочему фотографии огневого поршня, но и ему это приспособление было неизвестно. Кто бы стал его винить? Это был странный вопрос, заданный каким-то случайно заехавшим сюда сумасшедшим англичанином; конечно, малаец никак не ожидал ничего подобного. Понятно, что и чая со льдом у него не было, но мужчина предложил нам обратиться в административный центр, расположенный чуть дальше по дороге.

Наш водитель задал те же вопросы охраннику на входе, и снова мужчина выглядел как минимум озадаченным. Чувствуя нарастающее разочарование, мы направились к другому зданию, но и там столкнулись с недоумением на лицах. Фотографии были показаны всем служащим, и наконец один местный, по-видимому, узнал огневой поршень, и у нас снова появился шанс! Я так и не получил ни малейшего представления о том, чем эти люди занимаются и кем работают, но я был рад, что мы с ними встретились. Наш водитель сказал, что мистер Джамри живет в часе езды от места, где мы находились, но до захода солнца оставалось всего два или три часа. Вооруженные новой информацией, мы решили вернуться обратно в отель, хорошенько выспаться, а утром предпринять новую попытку.

Рано утром водитель такси снова приехал за нами, и пару часов мы провели в дороге, которая постепенно начала сужаться, потом стала неровной и ухабистой, а плантации масличных пальм сменил низкорослый лес. Несколько раз наш водитель останавливал местных жителей, проносившихся мимо нас на мопедах, чтобы уточнить направление. Некоторое время мы петляли по колдобистой и грязной дороге, проложенной через красивый лес, и в конце концов прибыли в уединенную деревню оранг-асли.

Когда мы въехали в нее, то, к своему удивлению, обнаружили там маленький магазинчик, в котором продавались рыбные консервы, сигареты и прохладительные напитки. Наконец-то чай со льдом! По случайному совпадению мы встретили там отдыхающего под зонтиком вождя оранг-асли. Он немного говорил по-английски и знал мистера Джамри. Вождь сразу уяснил цель нашего визита, и, как только мы покончили с нашими напитками, проводил нас к дому мистера Джамри, который оказался всего в пяти минутах ходьбы. Распахнув дверь, вождь что-то крикнул, и изнутри отозвались.

Нас пригласили зайти, мы вошли и, как принято в этих местах, разулись. Мистер Джамри был не старым еще человеком – вероятно, лет пятидесяти – и совершенно не выглядел смущенным из-за появления на пороге дома двоих незнакомых ему людей. Несмотря на удаленное местоположение, его дом не был традиционной племенной хижиной, а относительно современным строением с крышей, покрытой мятыми жестяными листами. Я приветствовал мистера Джамри крепким рукопожатием, радуясь тому, что наконец-то смог с ним встретиться. Поджав ноги, мы уселись на пол, и улыбающаяся жена хозяина дома тотчас принесла нам горячий чай. Я рассказал, кто мы и откуда приехали, а вождь объяснил ему цель нашей поездки. Мистер Джамри искренне удивился, но потом широко улыбнулся и вышел в заднюю комнату, вернувшись через минуту с большим набором огневых поршней. Они имели разную форму и цвет, некоторые были сделаны из чистого дерева, так что видна была естественная текстура, другие оказались окрашены или покрыты лаком. Даже несмотря на то что вождь знал несколько английских слов, я не мог расспросить мистера Джамри обо всем, что хотел узнать. Оживленно болтая, мистер Джамри показывал, как пользоваться огневыми поршнями, но все это происходило, к моему глубокому сожалению, без перевода. Я ничего не понимал, а таксист был, кажется, полностью захвачен его рассказом. Наконец мистер Джамри показал мне специальный трут, который традиционно используется с огневыми поршнями. Согнув лист кариоты, которую еще называют пальмой «рыбий хвост», он собрал немного пушистого налета с того места, где основание листа крепится к стволу. Я купил у него поршень, и он дал мне длинную полоску волокнистой древесной коры, на случай если мне понадобится заменить уплотнитель. В пакет он также положил большую горсть налета со ствола пальмы.

С помощью переводившего его слова вождя мистер Джамри рассказал мне, что он обучился искусству изготовления огневых поршней у своего отца, которого еще в детстве научил его отец. Очевидно, что это ремесло было давней семейной традицией. Используя несколько простых ручных инструментов – мачете, небольшой ремесленный нож с длинной ручкой, известный как «пенат», и ручную дрель, – мистер Джамри создавал самые лучшие из всех, что я когда-либо видел, идеально функционирующие поршни.