Глава 26. Экстрасенс как лабиринт разума
Разговоры о магии, заговорах, колдовстве для него не были чем-то удивительным. Он слышал их и понимал с самого детства. Из всех многочисленных родственников бабушка Саргэ благоволила только ему. Она все время называла его разными именами, отвлекая от любимца внимание враждебных сил. К бабушке шли всей деревней, и для каждого находилось слово, и он не только внимательно наблюдал, что делала бабушка, но и был ее первым помощником.
– Добро рождает добро, а зло притягивает зло, – обычно говорила она. – Высшие силы помогают тем, кто хочет работать сам, а не слепо верит, что магия поможет. Отличай таких людей. Иные люди – сами виновники своих проблем.
Правильная была бабка, говорила, что в нашей матрице все о нас сказано, с самого рождения и до смерти. Надо правильно отрабатывать свое предназначение и можно сделать на земле больше, чем предначертано судьбой. Все в конечном итоге зависит от человека, который должен жить в гармонии души и тела. Человека губят его поступки и мысли. Мальчик быстро выучил порядок молитв: первую очистительную, которая воздействует на активные точки организма; вторую очистительную, которая освобождает энергетические каналы, третью очистительную – для восстановления энергетики человека «тву», после этого – молитву, с помощью которой идет воздействие непосредственно на больной орган. Не всех принимала Саргэ на лечение, бывало, и отказывала со словами:
– Ищите другого целителя, я не возьмусь, – а внуку объясняла, что черная энергетика у этого человека, она тогда сама может заболеть.
Мальчик видел, как старуха общалась с душами усопших людей.
– Там своя жизнь, свои законы, и нет времени.
– Как это нет времени?
– Это не объяснишь, это надо почувствовать.
Однажды он почувствовал и даже сначала не понял, что произошло, но только по взгляду бабушки Саргэ догадался, что она чувствует и видит то же самое. Мальчик не понимал, научился он этому от бабушки, либо она просто разбудила в нем скрытые заложенные силы.
– Это сущность третьего измерения. Не тревожь ее, – подсказывала бабушка, и он слушался ее, как корабль слушается руля, чтобы благополучно обойти рифы.
Он научился считывать информацию с различных предметов, и, когда прикасался к вещи, его сердце начинало учащенно биться, и он сразу знал, кому принадлежит предмет – мертвому или живому. Ему казалось, что он открывает энергетические записи прошлых событий и их связь с сегодняшним днем. Он видел энергетические поля в цветах и ярких красках, но иногда это была только вибрация. Словом, мальчик привык воспринимать мир не только глазами, но и кончиками пальцев, которые, как ему иногда казалось, жили отдельно от него. Он начал осознавать, что людей притягивает его энергетика, она способна влиять на окружающих и на определенные ситуации. Он чувствовал и слышал много запахов и голосов и жил в своем мире, где есть разные оттенки и тона. Многому он не мог дать какое-то четкое определение, он просто воспринимал это как данность: это есть – и все.
– Главное, не общайся со злыми духами, – напутствовала его бабушка, когда он уезжал в школу-интернат, потому что надо было учиться.
О том, что Саргэ умерла, он догадался сразу. Ночью ему приснилась бабушка, которая уходила за травами в лес.
– Я не вернусь больше. Ты веди себя хорошо.
– Как не вернешься, Саргэ? А как же я?
– У тебя есть братья и сестры, родные люди. Я останусь в лесу, я уже не смогу вернуться к людям. Ты помни, что нельзя общаться со злыми духами и людьми черной энергетики. Я дам о себе весточку.
Утром он заплакал, сидя на кровати, он точно знал, что бабушки больше нет, а его способности долго не будут востребованы людьми, и надо ждать сигнала от Саргэ. Мальчик умел ждать.
Уже будучи взрослым, окончив политехнический институт, он получил направление в далекий сибирский городок и остался там на долгие годы. Саргэ пока не давала о себе знать, и он словно на время забыл о своем даре.
Этот случай с ним произошел однажды осенью. Он собирался лететь в очередную командировку в столицу, но только успел купить билет, как почувствовал, что вокруг него медленно сгущается воздух, набирает ярко-красный цвет, как сигнал светофора. Мужчина поменял билет на другой рейс и позже узнал, что у рейса, пассажиром которого он не стал, возникли серьезные проблемы, из-за неполадок с самолетом рейс на некоторое время отложили.
Ему казалось, что он чувствовал этих железных птиц, ощущал, как хороший летчик, дыхание мотора, и снова в очередной командировке в зале ожидания начал предчувствовать неладное. В этот раз он решил, что люди, ответственные за безопасность полета, должны воспользоваться его информацией. Авиакомпания была сибирской, он выяснил у кассира, где находится руководство, и ему повезло – здесь же, в аэропорту, подсказали, что среди пассажиров находится генеральный директор авиакомпании «Грин-авиа» Марк Бельстон. Он вычислил директора с ходу: дорогой костюм, надменный взгляд, словно издалека оценивающий стоимость того, что лежит у тебя в портфеле. Мужчина уточнил у проходящего стюарда:
– Извините, вон тот мужчина – господин Бельстон? – И, получив утвердительный ответ, принял решение.
Ему не понравился директор, но нынче было не до церемоний и симпатий, речь шла о жизни людей, и он обратился к Бельстону. Реакция его не удивила.
– Вы пьяны? – отшатнулся от него директор «Грин-авиа».
Мужчина повторил свою информацию и пошел на посадку.
Только так, когда он будет среди пассажиров, этот надменный директор что-то поймет. У него не было выбора. Но все пассажиры после полета останутся живы, это он тоже знал.
Саргэ говорила, что человек слаб, и слышит он тогда, когда с ним самим что-то происходит. А его, его задача быть тем самым лабиринтом разума, пройдя по которому слабый человек обретает силу.
Когда у самолета загорелся двигатель, Бельстон в мгновение ока оказался рядом с его креслом.
– Вы извините меня. Я решил, что вы сумасшедший. Извините, но так бывает, что ко мне обращаются люди не в своем уме.
– Это каждый человек может сказать про себя: не в своем уме.
– Это не про вас, извините. Как вы это делаете?
– Что делаю?
– Как вы узнали о неисправности самолета? Вы ведь не имеете отношения к технической службе конкурентов?
– Я ни к кому не имею отношения, только к самому себе.
– Только скажите, наш полет закончится без жертв?
– Это одному богу известно.
– Если вы знали, что загорится двигатель, почему сели в самолет? – недоумевал Бельстон.
– Мне надо было преодолеть и свою слабость, иначе как бы вы поверили мне.
– Я надеюсь, мы с вами продолжим общение, когда самолет приземлится. Ну, если все будет хорошо.
– Все должно быть хорошо. – Ему на мгновение показалось, что старая Саргэ возникла рядом с его креслом и тут же исчезла. Он успел увидеть, что она улыбается, а значит, он не подвел бабушку.
Его дальнейшее общение с Марком Бельстоном свелось к тому, что генеральный директор буквально вцепился в него – то ли от эйфории от несостоявшейся катастрофы, то ли от собственных эмоций.
– Я хочу предложить вам сотрудничество, – сразу объявил Бельстон. – Вы можете посмотреть все наши самолеты?
Конечно, он мог и самолеты посмотреть, и много что другое – его дар должен служить людям, он и так очень долго не предпринимал никаких действий, но вот поймет ли молодой и энергичный директор, что он не может одного – брать за это деньги?
– Как не можете брать деньги? – удивился Марк Бельстон. – Любой труд должен быть оплачен.
– Не положено, не получится.
– Кем не положено? У вас устаревшие представления о жизни.
Он согласился, потому что его представления были представлениями столетней Саргэ, именно в таком возрасте она ушла от него в мир иной и теперь наблюдает за своим любимцем.
– А как вы тогда сможете оказывать услуги? – недоумевал Бельстон.
Мужчина не стал отвечать, а только развел руками, мол, поживем – увидим.
За год работы с «Грин-авиа» он потратил немного энергии и душевных сил. Мужчина видел, как брат-близнец Бельстона удивленно и недоверчиво смотрел как на него, так и на его манипуляции.
– Вы что-то понимаете в техническом обслуживании самолета? – спросил Лев Бельстон.
– Нет, я в этом абсолютный профан, – ответил он. – Но давайте я, как каждый мастер, буду ставить подпись на осмотренном самолете, можно даже здесь, карандашом на крыле, – и он постучал по обшивке, – а вы проверите.
– Вы экстрасенс?
– Я никак не называю себя. Не знаю. Зовите, как вам удобно.
Мужчина постоял у самолета, постучал по фюзеляжу, прислушался, снова положил руки и замер, словно слушал сердце.
– Самолет не готов к полету. Нужна срочная техническая диагностика.
Он вытащил откуда-то карандаш и написал, не отрываясь.
«Летать нельзя. Атросим Иванов».
– Какая редкая у вас фамилия, – заметил Лев Бельстон. Он ведь не знал, что самая распространенная фамилия у эвенков – Иванов, и все дети в этой семье, включая самого последнего, Атросима, носили фамилию Иванов.
