Глава 16. Если за дело берется экстрасенс

Когда Марк год назад пришел к нему в кабинет с человеком, который ничем на первый взгляд не выделялся, таких на пассажирских сиденьях во время полета сидят сотни, Лева не удивился. Его брат все время с кем-то общался, легко заводил знакомства, разговаривал, обменивался информацией. Но когда Лев присмотрелся к мужчине повнимательнее, то понял, что он не из обычных просителей – что-то в его остром взгляде цепляло.

Это были глаза – глаза пронизывающие, необычные, сфокусированные на переносице человека, на которого они смотрели. Его взгляд, как будто колющий, приковывал внимание.

Выражение глаз незнакомца можно было расценить как дерзкое или даже провоцирующее, бесцеремонное, выдержать этот взгляд было непросто.

– Надо показать ему наш парк самолетов, – сказал Марк.

Главный инженер «Грин-авиа» Лев Бельстон молча кивнул – его напрягал и Марк, и незнакомец, но в данной ситуации с ним разговаривал не столько брат, сколько прежде всего генеральный директор компании, и точка зрения главного инженера его не волновала.

– Пройдемте.

Флот, парк авиакомпании Лев Бельстон любил особой любовью. Он даже давал самолетам имена: самый старший – Аэробус А320 – был назван Мудрецом, а самый младший – Сухой Суперджет 100 полугодовалого возраста – Малышом. В самолетах Леве нравилось все: тонкий, дразнящий ноздри запах авиационного керосина и масла, смешанного с запахом травы, гудение и потрескивание мотора. Все это заполняло его необъяснимым чувством детского, далекого счастья. Он любил молча постоять у самолета, провести рукой по поверхности крыла стальной птицы, отливающего блеском серебристой краски, впитать его энергетику. Льву нравилось наблюдать, как самолеты с шумом взлетают и заходят на посадку, как рассыпаются по летному полю, словно божьи коровки, люди в оранжевых сигнальных жилетах, и даже от воздуха, пропитанного авиационным керосином, у него поднималось настроение.

– Что ты находишь в этих неуклюжих каракатицах? Как можно восхищаться самолетами?! – как-то зло сказала ему жена.

– Некрасивых самолетов не бывает, так же как людей. В них надо разглядеть красоту, не у каждого она напоказ, – уверенно ответил Лева. Небо и самолеты были его любовью, но рассказывать об этом странному постороннему мужчине, даже если он знакомый генерального директора, Лев Бельстон не собирался.

Лева Бельстон, когда-то окончивший художественную школу, теперь с наслаждением любовался картинами, на которых художники изображали самолеты, и картины, как ему казалось, передавали цвет, звук и напряжение небесных машин. Особенно ему нравился японский художник Шигео Койке, который создавал «портреты самолетов» в их естественной среде обитания.

Сейчас Лева наблюдал, как незнакомец подходит к каждой машине, кладет руки на обшивку самолета, потом прислоняется к алюминиевой панели головой и долго так стоит. Братья держались поодаль и следили за процессом. Наконец Лева не выдержал.

– Марк, ты хотя бы объяснил мне, что это за цирк! Это что, претендент на мое место?

– Лева, не говори ерунды. Пусть он посмотрит все наши самолеты, и потом я тебе все объясню.

Мужчина отрывался от каждого самолета с какими-нибудь комментариями.

– Этот в отличном состоянии, ресурс свой не выработал. Машина классная, надежная.

Потом они садились в машину и ехали к другому самолету, и там происходило то же самое. У аэробуса «Мудреца» мужчина стоял дольше всех, дважды обошел самолет, поцокал языком, помахал руками.

– Это такой ритуальный танец?

– Ты что такой нетерпеливый? Еще два самолета, и я тебе все расскажу. Если бы сам свидетелем не был, не поверил бы.

Мужчина ткнул рукой в крыло Мудреца.

– Этот самолет – срочно в ангар, ему требуется техническая помощь.

– Да с какой стати?! – возмутился главный инженер Лев Бельстон.

– Хорошо, хорошо, – перебил его Марк. – Только не заводись, сейчас мы разберемся.

– Я ничего не понимаю, а если я не понимаю, я плохой союзник. Давайте все остальное без меня. – Лев развернулся и пошел с взлетного поля.

Марк появился в кабинете только через час и заглянул к брату.

– Не нравишься ты мне, Левка, в последнее время. Нервничаешь, дергаешься. Какие-то проблемы в семье?

– Марк, семейные проблемы я решу сам. Ты лучше скажи, почему ты последний платеж за керосин сделал только наполовину?

– Ты же знаешь мою фишку – платить не сразу, заставлять понервничать.

– Твоя фишка в другом: платить по счетам только половину, а про вторую благополучно забывать. Ты что, думаешь, наши партнеры этого не поняли? Да они тебя уже раскусили, отгрузку приостановили! Как мы выкручиваться будем?

– А как ты хочешь удержаться на плаву – пулить деньги куда попало? Ты кредиты в банке не берешь, а их, между прочим, дают не под честное слово, а под грабительские проценты! Не бойся, я заключу договор с другой топливной компанией, там проавансирую, а потом вернусь к прежним обязательствам, выторгую дополнительную скидку, если они хотят полный расчет, и покрою долг предыдущей.

– Да с твоими неплатежами скоро самолеты без топлива встанут! А ты находишь время для чудаков, которые ходят и производят возле самолетов какие-то экзерсисы.

– Этот человек сэкономит нам деньги, он экстрасенс.

– Дожили! Ты стал продюсером шоу «Битва экстрасенсов»?

– Ты напрасно так реагируешь. Если бы я сам не был свидетелем, я бы ни за что не поверил. Ты помнишь историю с аварийной посадкой?

– Да, я даже тогда возглавлял комиссию по служебному расследованию происшествия.

– Тогда послушай. – И Марк в деталях пересказал историю своего странного знакомства.

– Ты хочешь сказать, что он чувствует, исправен самолет или нет?

– Именно так. Я не знаю, как он это делает, экстрасенс он или нет, маг или чародей, но мне было достаточно той ситуации, в которой я был непосредственным участником событий.

– Может, это было случайное совпадение?

– Если бы я внял его предупреждению, ничего бы с самолетом не случилось. Мы ничего не теряем, брат, его предположения мы перепроверим. Мы должны быть уверены в технической исправности самолетов. Безопасность полетов – это главное сейчас.

– Ты не забыл, что я работаю здесь главным инженером и техническое состояние самолета, безопасность полета – это моя прямая обязанность? Моя, а не твоего экстрасенса.

– Разве ты откажешься от помощи?

– Да не нужна мне помощь экстрасенса.

– А мне нужна! И если от него будет хоть капля пользы, я от этого не откажусь. У него дар природный, ясновидение.

– Марк, ты себя слышишь?

– Это ты меня не слышишь. Дай задание технической службе еще раз проверить те машины, на которые он показал. Еще раз проверить, и все, Лева! Ты первый тогда сможешь спать спокойно.

– Хорошо. – Лев понял, что спорить бессмысленно. Марк в спорах напоминал танк, который шел напролом. – Я дам такую команду. Ты берешь экстрасенса на работу?

– Он живет в другом городе.

– Ну и что, для тебя нет преград.

– Я думаю, что он сможет приезжать сюда по договоренности и недолго работать. Он сказал, что этого достаточно.

– Ясновидение на службе у авиакомпании – это просто ноу-хау, другие возьмут на вооружение. Может, пора сокращать техническую службу?

– То, что он будет у нас работать, – коммерческая тайна, надеюсь, ты это понимаешь. Нашим конкурентам об этом знать совсем не обязательно.

– Марк, ты сам принял решение, как генеральный, сам за него и отвечай.

Братья расстались холодно, впрочем, об этой глупой истории Лев готов был забыть, если бы на следующий день не узнал результаты технической проверки Аэробуса 320, любимого Мудреца: нарушение электрического обеспечения, а это значит – во время полета могла случиться авария. Если электрическое обеспечение сработает нерасчетно и нормы напряжения не будет, может произойти сбой всей системы электроники.

В кабинет Марка с этим известием он не вошел, а ворвался.

– Самолет действительно неисправен.

Марк сразу понял, о чем речь.

– Я же тебе говорил.

– Но так не бывает!

– Ты сам убедился, что бывает.

– Да это мракобесие, наука должна объяснить это явление!

– Мне он говорил, что обладает даром ясновидения, это передалось ему через поколение, и что он видит образы будущих событий, связанных с предметом или человеком, но пользуется своим даром редко.

– В голове не укладывается.

– Брат, давай я пока замкну на себя – и контакт с ним, и общение. Когда он будет сюда прилетать, сопровождать его будем вместе, вдвоем. Сегодня он сработал на нашу империю, значит, мы продолжим поддерживать с ним отношения и оплачивать его услуги. Кстати, можно поинтересоваться и своей судьбой. Он в свободное от работы время может предсказать будущее.

– Ты с ним будешь связь поддерживать, ты и поинтересуйся. Я не хочу слушать предсказания.

– Опять ты злишься. А я при случае спрошу, только ведь наши судьбы тесно переплетены, брат, и от моей судьбы может зависеть и твоя.

– Давай пока не будем заглядывать в будущее, а жить настоящим.

Лева после этого разговора с Марком просмотрел информацию об экстрасенсах в Интернете, и ничего, кроме раздражения, она у него не вызвала. Оказывается, у каждого человека есть врожденные экстрасенсорные способности, но одни решают их развивать, а другие используют только для себя. Те, кто развивает свои способности, добиваются исключительных успехов: могут найти пропавшего человека, рассказать о прошлом или будущем. Про то, что человек может «видеть» технически неисправные самолеты, нигде не говорилось. Наверное, Марк прав: если человек приносит пользу делу, то не надо его отвергать, даже если ты, Лев Александрович Бельстон, в это не веришь и сомневаешься. Факты говорят обратное: самолет, его любимый «Мудрец», должен отправиться на техническую экспертизу. С этим главный инженер Лев Бельстон спорить не станет.

О будущем он действительно ничего знать не хочет, его любимая дочь Машка должна получить хорошее образование, причем кем быть, пусть решает сама. Но пока она еще маленькая и целиком зависит от мамы и няни. Фрида мало внимания уделяет дочери, девочка все время на руках няни. Фриду больше волнуют встречи с подружками, косметические салоны и красивые вещи, в приобретении которых она преуспевает. Если бы был такой конкурс по покупке дорогих и ненужных вещей, его жена получила бы Гран-при. Ну зачем человеку сорок пар обуви – целый склад сапог, туфель, босоножек: белые, черные, красные, на каблуке, без каблука, на молнии, на липучке! Ведь это же человек, а не сороконожка! Фрида объясняла это изобилие тем, что обувь – ее слабость, и обуви ей всегда хочется на одну пару больше, чем у нее есть. Впрочем, какое ему дело до Фридиных слабостей и неуемных желаний? У него есть главное: любимая Машка, а все остальное он перетерпит, переживет.