Глава 13. Неслучайная встреча год назад

Они встретились случайно, год назад, в московском аэропорту, который почему-то вечно ремонтировался, и обычная питьевая вода там продавалась по улетной, баснословной цене.

Тогда Марк Бельстон, уже генеральный директор «Грин-авиа», был сильно озабочен производственными проблемами, в том числе техническим состоянием авиакомпании. Три воздушных судна в возрасте стояли «на приколе» в этом чертовом московском аэропорту, авиакомпания платила за стоянку немалые деньги, самолеты приносили бы в десятки раз большие доходы, если бы летали. Особенно его удручала любимая марка – Boeing-747. Самолет был старый, и если его не удастся реанимировать российскими силами, надо будет гнать судно за рубеж. Авиакомпания платила не только за стоянку, был еще лизинг, который покрывался из доходов компании, а доходы «трещали по всем швам». Папа Гранц подключил все свои связи, людей из правительства, которые обещали помочь. Эта помощь тоже требовала дополнительных денег. Марку тогда казалось, что их семейный бизнес на грани краха, потому что кредиты надо отдавать, а самолеты покупать. Совмещать и то и другое получалось плохо. Однако пресс-службе было дано поручение сделать официальное сообщение, что все рейсы «Грин-авиа» выполнялись и выполняются в полном объеме, в соответствии с действующим расписанием, а те самолеты, что находятся в столице, проходят техническое обслуживание и являются резервными. Последняя идея, которую они обсуждали с тестем Гранцем, – строительство хаб-аэропорта, который мог бы использоваться альянсом авиакомпаний как пункт пересадки пассажиров и иметь большое количество стыковочных рейсов. Конечно, это должен быть хаб «Грин-авиа» и располагаться на ее территории. Идея была красивая, хабов в Сибири практически нет, но до ее реализации надо поползать «до кровавых коленок». Марк спустился выпить кофе, так ему лучше думалось, и, проходя по коридору, столкнулся с немолодым мужчиной.

– Извините, вы директор авиакомпании «Грин-авиа»? Мне сказали, что вы.

– Генеральный директор я. – Марк подумал, что мужчина сейчас обратится к нему с просьбой оказать помощь в какой-то трудной жизненной ситуации, например, дать денег на билет. Таких просителей в авиакомпании пруд пруди, но обычно ими занималась пресс-служба, его лично незнакомые мужчины никогда не останавливали с просьбами в коридоре.

– Снимите ваш самолет с московского рейса. У машины неисправен двигатель. Могут быть проблемы.

– Вы больны? – Бельстон разозлился. Где служба безопасности? Всякие сумасшедшие цепляются в коридоре и несут чушь! Он резко прибавил шаг, и мужчина остался стоять один в коридоре.

Кофе был отвратителен. Когда же, наконец, в аэропортах начнут готовить напиток, как дома, как готовит жена Соня? Он на минутку прикрыл глаза и тотчас вспомнил запах жареных кофейных зерен, когда аромат витает по кухне и щекочет ноздри. Что-что, а кофе Соня варить умела, и за это во всем остальном он готов был ее терпеть. Когда Марк обкатывал в голове планы финансового благополучия, он знал, что только нестандартные ходы и поступки позволят ему осуществить задуманное. Он должен предложить идею, убедить Левку – и действовать.

Если представить современную жизнь как бутылку, то для тех, кто хочет попасть наверх, в бутылочном горлышке совсем мало места. Все в основном довольствуются «бутылочным дном», а наверх поднимаются только единицы. Марк знал, что они с братом должны быть теми самыми избранными, для которых есть место наверху.

В тот период идея женитьбы на дочерях Гранца посещала его и уходила, как безумная и нереальная, но женщинам он всегда нравился, и Марк решил рискнуть. Собственно, он ничего не терял, попробовать произвести впечатление – почему нет? Ну а если не получится, он всегда может вернуться на исходные позиции. Когда братья-близнецы женятся на сестрах-близняшках, что-то необычное в этом есть. Впрочем, Марк не любил одинаковость, ему всегда нужна была палитра ощущений, и он черпал ее в женщинах, их возраст и образование значения не имели. Самое трудное было – поговорить с Левкой, он нежно любил брата, но не выносил эту выскочку Машку Семенову, которая пыталась «поработить» брата, женить его на себе и совсем исключить влияние Марка. Этого он допустить не мог, и когда вдруг Левка согласился, даже как-то легко и безрассудно, Марк ощутил тревогу, но потом убедил себя, что их с Машкой отношения кончились, и слава богу.

Тогда, на авиашоу, где они впервые встретились с Соней, он сразу понял, что девушка «запала» на него, почувствовал это всей кожей, всем телом. Соня Гранц была, конечно, простушкой, но у него имелась святая цель, и ради нее он готов был поступиться своими жизненными принципами, вкусами, пристрастиями. Марк не удивился, когда Соня сама позвонила ему, назначила встречу и даже сделала предложение. Он знавал таких дамочек: избалованные родительскими деньгами, они не знали отказа ни в чем, и, если что захотели, это «что» кидалось к их ногам без лишних разговоров. Но в тот момент желание Сони так векторно совпало с направлением мысли Марка, что возникшая комбинация его очень устроила. Правда, разговор с папой Гранцем был не совсем приятен, однако Марк пережил и это. Адольф Гранц был не в восторге от выбора дочери и не скрывал этого.

– Совместная жизнь – штука сложная, – глубокомысленно произнес он. – Моя дочь привыкла к достатку. Ты не сможешь ей обеспечить достойную жизнь.

– У меня перспективная работа.

– Это тебе так кажется. Будешь на этой должности еще лет десять, а потом еще десять, а потом остальные десять до пенсии.

– Мне еще до пенсии далеко. Будем жить, работать. Я старательный и обучаемый.

– Что Сонька в тебя вцепилась? – Гранц недовольно всматривался в лицо будущего зятя. – Дочери перечить не стану, ей жить. Но и ты чтобы мне не перечил! Парень, я вижу, ты хваткий. Помочь помогу, но и от тебя отдачи потребую.

Марк выдержал его слова с достоинством и спокойствием, проговаривая про себя то, что вслух никогда не произнесет: «А куда, папаша, ты денешься! С твоей дочерью я уже сплю, говорю ей о любви, и она «ведется» на мои месседжи. Нет у тебя другого выхода. Вход есть, а выхода нет. Не выпущу я курицу, которая может нести золотые яйца». Не обманул его надежд и Левка – стал мужем Фриды.

Папаша Гранц не продинамил его, но и Марку пришлось попахать на грани фола, иногда нарушая закон, заходя в откровенно криминальное пространство. Он стал спокойно относиться к тому, что против него хронически возбуждались уголовные дела по статье «мошенничество, совершенное организованной группировкой либо в особо крупном размере». Дела потом закрывались за отсутствием состава преступления. Гранц организовывал госгарантии для привлечения кредита, но кредит не возвращался, потом уже Марк передавал авиакомпанию в управление фиктивным лицам. Все сложно запутанные гранцевские схемы работали в одном направлении – на создание материальной базы молодым семьям Бельстонов.

Адольфу Гранцу удивительным образом удавалось решать проблемы, возникающие из-за разницы курса валют, контролировать авиаперевозки на туристическом рынке и использовать многие другие несуразности авиапроцесса, не зря он был академиком Международной академии информации и обладал умением строить не только коммуникацию, но и крепкие связи, которые уже позволили «Грин-авиа» не оказаться в долговой яме. Вот такое погружение в прошлое вызвала всего лишь чашка кофе.

Марк допил напиток бодрости и пошел на посадку. Его место в бизнес-классе было постоянным, и знакомая стюардесса, с которой он однажды неплохо провел время, уже спешила к нему со стаканом, наполненным виски со льдом. Громкий хлопок, раздавшийся при взлете, показался ему сравнимым с пушечным выстрелом, из левого двигателя вырывалось яркое пламя. Самолет сильно трясло, во время взлета что-то произошло, и ситуация была нештатной. Он вышел в салон – там не было паники, стояла тишина, наполненная ужасом и частыми звучными хлопками. Хлопки становились все громче, загудела аварийная сигнализация, а стюардесса нежно и спокойно предложила:

– Уважаемые пассажиры! Пожалуйста, пристегните ремни безопасности и соблюдайте спокойствие.

Женщина с ребенком громко закричала:

– Ну сделайте же что-нибудь!

Бельстон увидел, как в шестом ряду, рядом с проходом, сидит тот самый человек, что подходил к нему в коридоре. У мужчины были закрыты глаза, и казалось, что он спит. Марк побежал в кабину к пилотам и тут по громкой связи услышал:

– Говорит командир корабля. Уважаемые пассажиры! На борту самолета возникла нештатная ситуация. Просьба сохранять спокойствие. Принято решение вернуться в аэропорт вылета. В течение некоторого времени мы будем маневрировать для выработки топлива.

Женщина с ребенком начала вскакивать с места и кричать еще громче. Стюардесса пыталась ее успокоить. Марк видел, как пассажиры вжались в кресла, и читал в их глазах ужас и безысходность.

Он вернулся на место, достал из портфеля фляжку с виски и сделал большой глоток – повлиять он ни на что уже не может, остается уповать на мастерство пилотов и божью милость. Он решил, что его присутствие в кабине пилотов будет лишним, в управлении самолетов он ничего не понимает, а создавать дополнительное напряжение для своих сотрудников было не в его правилах. И если там, наверху, ему предписано погибнуть в авиакатастрофе самолета собственной авиакомпании, то судьбу не перепишешь, как ни старайся. Он снова сделал глоток и прошел в общий салон, к месту, где сидел так не понравившийся ему ранее незнакомец.

– Марк Александрович, не ходите по салону, это опасно, – тихо сказала стюардесса, имя которой он так и не запомнил.

– У меня неотложные дела.

Держась за кресла, он дошел до нужного места. Мужчина смотрел устало и куда-то мимо него.

– Мы могли бы с вами поговорить?

– Вы мне напрасно не поверили, я вас предупреждал.

Грохот заглушал его слова, и Марк опустился на корточки и шепотом продолжал:

– А вы бы на моем месте поверили? Незнакомый человек подходит ко мне в столичном аэропорту и говорит очень странные вещи.

В это время самолет еще сильнее загудел, выпустил шасси и начал приземление на посадочную полосу. В аэропорту его уже встречало множество машин – от пожарных до полиции. От такой сверкающей «новогодней гирлянды» у Марка замелькало в глазах.

«Скорая помощь» забрала перенервничавшую женщину с ребенком. Больше пострадавших на рейсе не было. Надувные трапы, приготовленные для эвакуации пассажиров, не понадобились.

Марк вдруг почувствовал, как у него затряслись поджилки, – такая запоздавшая реакция организма.

– Молодцы ваши ребята, – сказал незнакомец, который, казалось, совсем не переживал. – Слава богу, все закончилось.

– Я приглашаю вас в свой офис. И приношу свои извинения, был неправ, но мне и в голову не могло прийти, что в ваших словах есть истина.

Мужчины вышли из самолета вместе.