Глава 32
Шкафина провела ладонью по скатерти.
— Из-за того, что тот дурак в окно шагнул, мне много плохого пережить пришлось. Когда в свою собственную однушку въехала, долго думала над тем, что со мной произошло. Чего-то в том зелье, которое Толя выпить всем в последний раз дал, неправильное было. Мы его глотали при каждой встрече, но никогда ни у кого ни сонливости, ни безумия не наблюдалось. Вера хихикать начинала, я стриптиз исполняла, Гриша песни пел. Вроде как слегка опьяневшие, но всем было весело, забавно и в постели кайфово. И вообще в тот день все не так, как обычно, шло. Уже рассказывала вам, но повторю более подробно. Я Толе позвонила, сказала:
— Ничего сегодня не получится, Гришка заболел.
Рябов ответил:
— Знаю, он мне сказал. Я все устроил. Прикатывай. Я позвал приятеля. Тебе он понравится. И Вере тоже.
Я сначала отказалась. Толя засмеялся:
— Гришка в курсе, я предупредил его. Он только «за». Не глупи. Зачем удовольствия лишаться? Если Леша тебе не по вкусу придется, ты просто уйдешь.
Уговорил он меня. Это первая странность. Иногда у нас вечеринки срывались, редко, но бывало. Рябов, когда прокол случается, бубнил:
— Нет так нет.
И вешал трубку. А тут начал меня активно уламывать. Сразу я внимания на его необычное поведение не обратила, а зря. Приехала последней. Леша и Толик на кухне сидели, чай пили, Вера в кровати спала. Я удивилась.
— Она дрыхнет!
Толя ответил:
— Сейчас проснется. Мы ей сдуру кофе с коньяком налили, не знали, что ее унесет.
Я в ванную пошла, помылась, халатик надела. У нас все очень красиво было: свечи, полумрак, хорошо пахло. Выпили микстуру, которую Толя дал, легли. Я Веру пинаю, она храпит. Хотела Рябову сказать, что не интересно с Галкиной-то. Да не успела. Анатолий вдруг воскликнул, что кто-то в дверь ломится. Алексей к окну кинулся с воплем: «Они пришли». Когда он вниз прыгнул, у меня в голове словно вентилятор включился: у-у-у-у. Дальше все урывками помню.
Мы с Верусей, когда она ко мне на вокзал примчалась, стали тот день по минутам разбирать, Галкина меня выслушала и объяснила:
— Я приехала первая. Понятия не имела, что Гриша не придет. Толя ни словом о его болезни не обмолвился. Рябов просил меня прибыть в шесть вечера. Вошла в квартиру, он там один, говорит:
— Остальные в семь привалят.
Я удивилась:
— Зачем меня раньше позвал?
Толя заулыбался.
— Чтобы нам вдвоем побыть.
После секса он ей кофе прямо в кровать принес. Веруська напилась и… задрыхла.
Мне Анатолий очень нравился, Гришка на его фоне во всем проигрывал. А Верка по Рябову просто умирала. Сохла. И они казались мне счастливой парой. Да только, когда мы с ней начали роковой день обсуждать, я не стала говорить, что Толя напел про свою любовь ко мне. Не хотела Галкиной больно делать. Я ей вообще ничего про нашу жизнь на кладбище и про то, что я с Анатолием жила, не сказала. Мне помощь требовалась, я боялась, что Вера, узнав правду, сразу уйдет. А вот она была откровенной, призналась, что Анатолий с ней, как с кошкой, обращался. Нужно ему что-нибудь, деньги, например, или продукты, квартиру убрать, он Галкину зовет. Не требуется ничего? К телефону не подходит. В любви Рябов ей не признавался, подарков не дарил, даже с днем рождения не поздравлял, в кафе не водил. Только сексом с ней занимался. Как к проститутке относился, хотя нет, им за любовь платить надо, а Толик неохотно кошелек открывал. Оказывается, все для наших вечеринок: свечи, духи — Верка приносила. Она мне пожаловалась, что если они были только вдвоем в постели, то когда вылезали, у Рябова выражение на лице появлялось типа «ну, когда ты свалишь, дура?». Впрочем, это случалось и во время веселья вчетвером. Гришка после секса улыбался, нам с Верой разные ласковые слова говорил, а Рябов уйдет на кухню, затаится, лицом к окну встанет, услышит, что ты вошла, обернется… Прямо на лбу у него было написано: «Гости, валите отсюда, надоели». Анатолий Веру никогда в день нашего общего сбора заранее одну не звал. И вдруг! Попросил любовницу раньше прикатить, кофе ей в постель приволок. Знаете, что я подумала?
Алина отодвинула пустой бокал на край стола.
— Рябов все заранее спланировал. Верку чем-то усыпил, она не видела, как я пришла. И как Алексей появился, тоже не заметила. Ее милиция разбудила. Окно было открыто, никого нет, который час, непонятно, голова словно ватой обложена… Хорошо хоть она догадалась матери позвонить, та вмиг примчалась, мужиков в форме отогнала, доченьку в клинику поместила. Веру потом следователь вызвал, спрашивал: «Вы были с Рябовым одни?» Она честно ответила: «Да». И началось! Хорошо, мать у нее не мямля да с деньгами, адвоката наняла, все благополучно окончилось. Почему Галкина не растрепала, что нас с Гришей ждала? Так не хотела признаваться, чем увлекается. Мать рядом сидела, как при ней про групповуху сказать? Кроме того, она искренне думала, что мы не приехали. Верка вообще вначале полагала, что это она столкнула Толю, просто не помнит, как это проделала.
Шкафина взяла со стола коробочку с зубочистками и начала выкладывать по одной на скатерть.
— Вот сколько странностей в тот день было. Раз. Вместо Гриши Толя позвал Алексея, который был на него похож, как брат родной. Два. Меня уговаривал приехать. Три. Веру до вечеринки позвал. Четыре. Кофе ей в койку припер. Сложила я все вместе, вспомнила про письмо от тетки, где про Юлию Файкинасину сказано, и сообразила: Рябов маньяк. Юлия не первая его жертва, с ней у гада что-то не так пошло, похоже, родители правду узнали, поняли, кто дочь убил. Но они еще те сволочи оказались. В отделение не побежали, денег с Корделии потребовали. Вот Рябов и придумал, как шантажистов отогнать: надо мертвым прикинуться. Уж не знаю, сам сообразил или ему тетя подсказала.
Алина улыбнулась.
— Корделия предусмотрительная бабенка. Малыша забрала, обувь-сумку в багажнике заперла, решила: никуда мать без ребенка не удерет. Не учла она, что мне младенец не нужен и я не испугаюсь босиком и без денег уйти. Я тогда четко поняла: жить мне осталось недолго, им нужна Алина, пока она бутылка с молоком. Исполнится визгуну год, и что со мной сделают? Если вспомнить, что я письмо ее прочитала, про Рябова много чего выяснила, то не уйти мне живой. Закопают на кладбище около избушки. Почему Толя меня сразу не отправил на тот свет? Отчего с собой увез? Так ясно. Психу, который себя государем викхов несуществующих объявил, принц требовался. И кто ему родит? Вера? Так у нее мать есть, богатая. Она всех ментов на уши поставит, найдет дочку, Рябова под замок отправят, никакая Корделия ему не поможет. Я лучше всех на роль матери подходила. Сирота, близких вообще нет, здоровая, аккуратная, тихая. Внешне симпатичная. Вот и очутилась в избе.
Шкафина замолчала.
— Вы так и не открыли Вере правду? — осведомилась я.
Алина замялась.
— Сразу нет. Но когда в квартиру заселилась, неделю выйти боялась. Веруня ко мне приехала, давай ахать: «Еды нет, почему в магазин не сбегала?» Я разрыдалась: «Боюсь, что Корделия меня увидит, вдруг мы с ней случайно столкнемся». Вера начала расспрашивать, и тогда я во всем призналась. Подумала, сейчас она меня на улицу выпрет, и правильно сделает. Но Галкина меня поцеловала: «Дурочка, я давно Анатолия забыла, мерзавец он!»
— Зачем вам Вера сегодня звонила? — поинтересовалась я.
— Она очень напугана была, — пояснила Алина, — попросила: «Зая, прямо сейчас кати туда, где сама когда-то жила. Адрес вслух не называй, вдруг меня прослушивают. Машину у дома не ставь. Привези свой парик, в котором ты в инстаграме снята. Только скорей. Я попала в ужасную историю. Узнала страшные вещи. Убить меня хотят. Поторопись. Подробности при встрече».
Разве я могла ей отказать? Веруське, которая мне на помощь кинулась, когда я не знала, куда идти, что делать? Я подхватилась и рванула. Сами знаете, как дальше события развивались.
У меня звякнул телефон. Прилетело эсэмэс от Степана, я быстро написала ответ и спросила Алину:
— Так и живете с паспортом, который вам Вера где-то раздобыла?
Алина кивнула.
— Вы в начале разговора сказали, что замуж собрались? — улыбнулась я.
Собеседница смутилась.
— Да. В первый раз. После Толи я долго от всех мужчин шарахалась. Потом Сережу встретила.
— И как собираетесь расписаться? — спросила я. — В загсе вас тщательно проверят, выяснят, что госпожи Шафиной не существует. Скандал получится. Или вы жениху правду рассказали?
— Нет, — испугалась Алина, — никогда. Объяснила, что состояла в связи с мужчиной неофициально. Про ребенка и остальное молчок. Сережа знает, что я давно в Москву приехала, домработницей устроилась, потом на мастера ногтевого дизайна выучилась. Вот такая версия.
— Что делать станете, если жениху в загсе сообщат: «Не можем ваш брак оформить, у невесты паспорт фальшивый»? — спросила я.
— Не знаю, — растерялась Алина.
— Рано или поздно выяснится, что вы не под своей фамилией живете, — нажимала я на одну и ту же педаль. — Сергей очень расстроится, что невеста ему солгала, будет думать: что она мне еще не сообщила?
— Если я расскажу про Анатолия, групповуху, Сережа вмиг сбежит! — воскликнула моя собеседница.
Я вздохнула.
— Поэтому вам и нужен нормальный паспорт. Не хотите о грехах молодости откровенничать? И не надо, просто исключите возможность того, чтобы вас обвинили в использовании липового удостоверения личности. Сергей знает вашу фамилию?
— Конечно, — буркнула Алина, — Шафина. И как ему объяснить, что я стала вдруг Шкафина?
— Паспорт он видел? — продолжала я.
— Нет.
— Вот и славно, — обрадовалась я, — когда в загс пойдете, жених, конечно, удивится. Вы ему спокойно скажете: «В школе меня вечно дразнили, называли шкафом. Вот я и стала людям представляться Шафиной, стесняюсь фамилии, что в паспорте указана. Сейчас твою возьму, от своей наконец-то избавлюсь».
Я замолчала. В голове вдруг возник вопрос: почему Шкафина мне выложила про себя всю правду? Она говорила до предела откровенно. Наверное, очень испугалась, увидев тело Веры, тряслась в ящике под диваном. Кое-кто на фоне сильного стресса становится излишне болтлив.
Алина вдруг расхохоталась.
— Что смешного? — не поняла я.
Собеседница замахала руками.
— Просто анекдот получается. Жениха моего зовут Сергей Ильич Табуреткин. Была я Шкафина, стану Табуреткиной. Мебель сменила. И кто мне паспорт на настоящую фамилию выдаст?
— Есть человек, — улыбнулась я, — Степан Дмитриев, он поможет. Но только при условии, что от вас правду узнает.
