ЛОРА

25 июня 2000-го

– Ты уверена, что не трогала? – переспросил Кит двадцатый раз за час. – Футляр с пленкой, примерно вот такой. Куда-то пропал, а ведь стоял здесь! – Он показал на стол. – Может, завалился куда?

– Подожди, пока мы закончим.

Я сидела в кухне на стуле с полотенцем, обмотанным вокруг шеи, а Бесс в клеенчатых перчатках красила мне корни фиолетовой пастой. Я ощущала знакомое пощипывание – перекись водорода меняла цвет моих волос. С ее головой мы уже поработали – я выкрасила кончики ее темных волос в ярко-розовый.

Радио играло на всю громкость, так что стаканы подпрыгивали, тем не менее телефонный звонок мы услышали. На книжной полке звонил мобильный Бесс. На зеленом экране высветилось слово «Дом». Она недовольно поморщилась и не стала брать трубку. Кит молча поднял брови.

Чем громче мы с Бесс подпевали песне по радио, тем сильней хмурился Кит. Если он будет разыгрывать из себя недовольного папочку, я с детским злорадством продолжу его доводить.

– Не обращай внимания, – сказала я Бесс. – Ему нравятся только песни с глубоким смыслом.

Бесс состроила гримаску из серии «я-тут-ни-при-чем» и плюхнула мне на голову очередную порцию краски.

Кит нахмурился еще сильней и вернулся в комнату. Мало того что пленка пропала, так еще и с вентилятором в ноутбуке что-то стряслось. Он поставил на компьютер настольную лампу и схватился за отвертку. Телефон Бесс зазвонил слова.

– Может, возьмешь трубку? – предложила я на четвертый звонок.

Бесс чуть поколебалась и стянула перчатки.

– Хорошо.

Она вышла из квартиры и прикрыла за собой дверь. Послышались ее «Алло!» и шаги вниз по лестнице. Затем все стихло.

– Интересно, в чем дело? – сказала я Киту. – Думаешь, она уехала и не сказала куда?

Я могла понять, почему она вернулась домой, но почему надо отчитываться перед родителями после двадцати одного года, было выше моего понимания.

– Вполне возможно, – кивнул Кит, сдувая пыль с платы. – Я уже подумал, вдруг с кем-то из родителей что стряслось.

– Ох, наверное, а ей и так досталось…

И тут через закрытую дверь до нас донесся крик Бесс:

– Так ей и надо! Еще повезло, что ее самой в машине не было!

Брови Кита поползли вверх. Я на цыпочках прокралась к двери.

– Нет, я не то имела в виду, конечно, я бы не стала. Прости, что расстроила. Мам, я не подумала. Но ты же знаешь, что она сделала.

Воцарилось молчание.

– Ой, правда? Очень жаль… Я тебе все отдам, как на работу устроюсь. Нет, отдам. Ладно. Спасибо. Слушай, мне надо идти. Я у друзей, неудобно разговаривать.

Гораздо тише она добавила:

– Я тоже тебя люблю.

Наверное, она перепрыгивала через две ступеньки, потому что дверь распахнулась спустя пару секунд. Я отскочила в сторону и попыталась принять небрежный вид, но, когда Бесс обернулась, чтобы закрыть дверь, мы обе заметили на двери следы краски для волос.

– И много ты расслышала?

– Чуть-чуть, когда ты кричала…

Она плюхнулась на диван, так что смешались все инструменты Кита.

– Помнишь, я тебе рассказывала про Тесс?

Я тут же вспомнила фотографию Бесс в костюме для продажи текилы.

– Такое не забудешь.

– Мм… Кажется, я проколола ей шины.

– Бесс! – охнула я, хотя на самом деле не удивилась. Мне было то ли смешно, то ли страшно.

– Не знаю, что на меня нашло. Увидела ее машину на парковке у супермаркета и – оп! – купила складной нож в соседнем магазине. Ну и проткнула ей резину. Пшшш! – Бесс изобразила, как воздух выходит из шин.

– Ого! – сказала я и посмотрела на Кита. Он складывал по размеру свои инструменты в коробку. – А как они поняли, что это ты? По камерам?

Бесс пожала плечами.

– Оказывается, она дала машину матери. Так вот, ее мамаша вышла из магазина с тележкой и меня увидела. Я бросилась бежать, но она узнала бы меня из тысячи. Она пришла к моим родителям, чтобы взять с них деньги за новые шины. Вот они и всполошились.

– Какой ужас, Бесс!

– Ага.

Мы обе неуверенно хмыкнули, будто признавая, что однажды посмеемся над этой историей. Зато у Кита, похоже, чувство юмора напрочь испарилось. С каменным лицом он закрыл ящик с инструментами и понес его в спальню.

Бесс понизила голос:

– На мужчин я теперь не особо рассчитываю. Скорее ожидаю, что подставят. Но когда предает подруга, еще больнее.

Я представила, что бы со мной было, если бы Лин так со мной поступила.

– Теперь у тебя есть я…

Лицо Бесс просветлело, и я поняла, что произнесла верные слова.