ЛОРА

19 мая 2000-го

Кит проснулся первым и собрался было выйти из спальни в обнаженном виде. Тут я вспомнила, что мы не одни. Больше беспокоясь о душевном спокойствии Бесс, нежели о том, что пострадает скромность Кита, я вытащила ногу из-под одеяла и коснулась его голени.

– У нас гости, – прошептала я.

Кит изумился – если бы там был Мак, я бы не потрудилась его задержать, и он об этом знал. Натянув трусы с футболкой, он спросил:

– А кто? Я и не слышал…

– Только не ругайся. Там Бесс. Та, что из Корнуолла.

У Кита отвисла челюсть.

– Да как?.. Что она тут делает? И как она вообще тебя нашла?

– Пришла ко мне на работу вчера вечером. Я ей в суде визитку дала.

Я поняла, что сказала только после того, как слова вырвались наружу. У Кита бегали глаза, пока он лихорадочно соображал: Бесс ушла из суда после того, как выступила. Во второй день ее не было. Значит, Лора общалась с ней в первый день. Выходит, она мне соврала, что гуляла, а на самом деле говорила с потерпевшей и поставила все дело под угрозу.

– А когда ты…

Я схватила его за руку.

– Да мы случайно встретились, в туалете.

Я шептала быстро-быстро, чтобы у него не хватило времени сообразить, что, пока мы были там вместе, в туалет я не заходила. Если бы он понял, что я ускользнула из отеля, пока он спал, он бы всерьез разозлился.

– Не сердись, пожалуйста, все вышло спонтанно. Клянусь, мы дело не обсуждали.

Кит взглянул на меня, как, случалось, смотрел отец.

Нет, я не сержусь на тебя, Лора, я глубоко разочарован.

Я села с ним рядом.

– Слушай, не важно, как она меня нашла, важно, почему она пришла. Бесс очень расстроилась. Джейми Балкомбу разрешили подать апелляцию.

– Ого. – Кит провел рукой по щетинистому подбородку. – Если будет повторное слушание, держи пальцы, чтобы никто не видел вашу встречу в туалете, не говоря уже о том, что она у нас ночевала.

В его сердитой тираде прозвучали и нотки презрения. Я перепугалась. Злость пройдет, но я не вынесу, если он перестанет меня уважать. Если он так реагирует из-за простого разговора с Бесс, что же он скажет, когда выяснится, что я солгала под присягой?

– Можете не шептаться, я проснулась! – подала голос Бесс из другой комнаты.

Я вышла из спальни, оставив там полуодетого и злого Кита. Бесс уже поднялась, потягиваясь и зевая. Разглядев ее футболку, я поняла, что облажалась еще раз. В темноте я вытянула из шкафа футболку с надписью «Чили’91» – главную драгоценность Кита. Она была изношенной и дырявой, и он ее тщательно берег, а я дала ее Бесс, как ночнушку.

– Держи. – Я кинула Бесс пододеяльник и заставила им обмотаться. – Сиди так, я потом объясню.

Она послушалась, не задавая лишних вопросов, и меня вновь посетило странное чувство, будто мы в сговоре. Темные кудрявые волосы причудливо выделялись на белом фоне.

Из спальни вышел Кит.

– Привет, – застенчиво улыбнулась Бесс, – прости, что оккупировала ваш диван.

– Да ничего, – на автомате буркнул Кит и скрылся в ванной, захлопнув за собой дверь.

– Он по утрам не в настроении, – сказала я, наливая воды в чайник. – Извини, можешь снять футболку? Это его любимая, он разозлится, если увидит, что ты в ней спала.

Бесс в замешательстве окинула взглядом свой наряд, затем отвернулась, чтобы переодеться. На спине у нее была большая татуировка, которая наползала на плечи: ангельские крылья с изящно прорисованными перьями, будто сошедшими со страниц пособия по зоологии восемнадцатого века. Крылья оживали, когда она двигалась. Я сделала усилие и отвела взгляд.

После я запихнула футболку обратно в шкаф – мог бы завернуть ее в пакет, раз не хочет, чтобы кто-то нацепил ее случайно. Вернувшись в комнату, я увидела, что Бесс разглядывает карту Кита, сложив на груди руки.

– Что это за линии? Маршруты самолетов?

Я и забыла, что это загадка для непосвященных.

– Линии проходят через места, где затмение будет полным. Они прочерчены для всех затмений, которые Кит рассчитывает посмотреть за свою жизнь.

Бесс улыбнулась и вслед за моим проследила пальцем линию, идущую через Ла-Манш и Европу.

– Это прошлогоднее. – Ее палец замер на Корнуолле. – А остальные зачем?

– Он следит за затмениями по всему миру. Ну, и я теперь тоже. У нас все поездки на будущий век спланированы. Фестивалей становится все больше. Следующий через пару лет в Замбии, и уж на этот раз затмение я точно посмотрю.

Тут я поставила себя на место Бесс, и мне захотелось отхлестать себя по щекам, а потом сорвать со стены дурацкую карту – она напоминала о худшем дне в ее жизни.

– Ох, прости! Жалуюсь на туман, а тебе через такое пришлось пройти!..

Бесс отмахнулась от моих извинений, едва заметно прикусив губу. Оставив карту, она принялась рассматривать фотографию в рамке. Ее сняла Лин за пару месяцев до поездки на Лизард. Вечер после моего выпускного, мы с Китом сидим в траве во взятых напрокат нарядах: он в смокинге, я в бледно-золотом пышном платье. Я забросила на него ноги, мы держимся за руки, рядом валяется бутылка шампанского. Вокруг полно людей, но нам на них наплевать, мы поглощены друг другом. Второй такой фотографии у нас уже не будет. И дело не только в нарядах.

– Мы не знали, что за нами наблюдают. Моя подружка нас подловила.

– Мне бы так.

Я поправила рамку и, сделав несколько шагов на кухню, бросила в чашки с кипятком два чайных пакетика.

– Когда станет известно, приняли апелляцию или нет?

– Скорее всего, через пару месяцев, вряд ли раньше.

– Ладно. Ты знаешь, где меня найти.

– Знаю. – Бесс обвела взглядом нашу квартирку, будто пытаясь запомнить как следует.

Кит прошел из ванной в спальню и спустя несколько минут появился на кухне, уже одетый. Джинсы, кеды «Адидас», толстовка – современный вариант куртки лесоруба с залатанными локтями. Он схватил со стола тост и сунул его в рот.

Бесс взяла другую фотографию, на которой был запечатлен городской пейзаж – кусочек радуги над автомобильным шоссе в семь полос.

– Где вы ее купили?

– Это Кит снял.

– Правда? На что снимал? Я немного разбираюсь в фотографии, сама снимала для художественного фонда.

– На старый «Никон прайм», – ответил Кит, наконец-то оттаяв. – Они вышли из моды, но я их люблю до сих пор.

– Хороший аппарат, – согласилась Бесс. – А телеобъектив есть? Для съемки неба.

– Куплю, когда разбогатеем.

Что ж, не слишком-то вежливо, но хотя бы в открытую не грубит.

– Лора, собирайся, а то опоздаем.

Я приняла душ за полторы минуты, затем отыскала более-менее чистое платье и убрала волосы в пучок. Кит уже спускался по лестнице.

– Идем? – бросила я Бесс через плечо, обуваясь.

– А мне можно в душ? – спросила она.

Я взглянула на часы. Без десяти девять. Времени в обрез.

– Я сама выйду, без проблем!

Секунду я колебалась. Я бы ни за что не оставила незнакомого человека в квартире, но тут решила, что наша дружба просто развивается по ускоренному варианту.

– В ванной на двери запасное полотенце, повесишь потом на сушилку.

Я догнала Кита на входе в метро.

– А где Бесс?

– Душ принимает.

Он выразительно приподнял бровь.

Я вернулась домой в полшестого. Оказалось, что Бесс убрала в квартире, причем так тщательно, что я сперва решила, будто она сделала перестановку. А взглянув на книжные полки, я поняла: они на прежнем месте, только смотрятся по-другому. Чище и как-то ровнее, что ли. Почему-то полки зацепили меня больше, чем сияющие стекла очков и аккуратно заправленная постель. Подумалось, что Бесс брала книгу за книгой и читала, пытаясь тем самым узнать о нас как можно больше. В шесть пришло сообщение: «Ничего, что я Золушкой поработала? Мне хотелось как-то вас отблагодарить. За все». «Не стоило, но все равно спасибо», – набрала я в ответ.

Кит вернулся поздно с целым ворохом эссе в рюкзаке на проверку. Он решил, что уборка – моих рук дело, извинение за то, что притащила Бесс. Я не стала его разубеждать.