Джейкоб скорчился, полуприсев в тесной камере шлюза, готовый юркнуть обратно, если в поле зрения появится длинная нескладная фигура пришельца. Пока все шло неплохо. В гравитационной петле Куллы не оказалось.

Поворачивающийся на 180 градусов коридор, единственный проход на обратную сторону корабля, был идеальным местом для засады. Но Джейкоб не слишком удивился, не застав здесь Куллу. На то имелось две причины.

Первая была тактического характера. Оружие Куллы действовало только в зоне прямой видимости. Петля же отличалась настолько крутым изгибом, что, находясь в ней, можно было подкрасться к сопернику на расстояние всего нескольких метров, оставаясь незамеченным. А брошенный в петлю предмет пролетал большую часть пути, не теряя скорости. Джейкоб успел в этом убедиться. Прежде чем нырнуть в петлю, они с Хьюзом метнули туда несколько ножей. Ножи нашлись неподалеку от выхода на обратную сторону в лужице аммиака, который мужчины разбрызгивали перед собой, пробираясь по спирально закрученному проходу.

Кулла мог бы притаиться и сразу за люком, но имелась еще одна причина полагать, что пришелец не станет осторожничать и прикрывать себе тыл. Он располагал весьма ограниченным запасом времени, прежде чем солнечный корабль выйдет на высокую орбиту. Как только судно окажется в открытом космосе, его экипажу будут не страшны хромосферные бури, а прочная и хорошо отражающая солнечное излучение обшивка корабля позволит людям продержаться, пока не подоспеет помощь.

Поэтому от Куллы требовалось покончить с ними, а заодно и с собой как можно скорее. Джейкоб не сомневался, что застанет Куллу у компьютерного терминала, на девяносто градусов вправо от выхода, и что принг сейчас при помощи своих глаз-лазеров медленно, но верно переписывает программу, ловко обойдя встроенную защитную систему.

С ответом на вопрос, для чего он все это затеял, придется подождать до лучших времен.

Хьюз подобрал ножи. Вкупе с мешком, парой-тройкой туб и миниатюрным шокером Хелен они составляли весь их арсенал.

Согласно классическому сценарию, поскольку их провал означал бы гибель всего корабля, предполагалось, что один из напарников пожертвует собой, дав второму шанс прикончить Куллу.

Они с Хьюзом могли подгадать и появиться одновременно с разных сторон, застигнув Куллу врасплох. А могли подойти друг за другом: первый отвлекал бы противника, а второй тем временем целился у него из-за спины.

Но ни один из этих планов не годился. Их враг был способен убивать, буквально и глазом не моргнув. Правда, в отличие от фальшивых Призраков-проекций, которые Кулла мог поддерживать в рабочем состоянии в течение долгого времени, его смертоносные лучи требовали перезарядки. Джейкоб жалел, что не запомнил, сколько зарядов выпустил принг в ходе схватки на другой стороне корабля… или хотя бы с какой частотой. Хотя, возможно, это было и не важно. У Куллы два глаза и двое противников. По одному выстрелу на каждого может оказаться более чем достаточно.

А что хуже всего, они не были уверены, что Кулла с его голографическими талантами не вычислит их местонахождение в ту же секунду, как они ступят на палубу – по отражениям на внутренней стороне купола. Причинить им физический ущерб с помощью отражений он, вероятно, не сможет, но это было слабое утешение.

Если бы сигнал так дьявольски не ослаблялся, рикошетом отражаясь от стен и сводов, они бы попытались обезвредить пришельца посредством параметрического лазера, залив его светом весь корабль, а сами бы всем экипажем, прихватив с собой Фэйгина, спрятались в гравитационной петле.

Джейкоб чертыхнулся себе под нос, недоумевая, чего наверху так долго возятся с лазером. Стоявший неподалеку Хьюз что-то вполголоса пробормотал в интерком. Потом обернулся к Джейкобу и объявил:

– Они готовы!

Защитные очки почти избавили их от неприятных ощущений, когда купол по другую сторону корабля озарила яркая вспышка. Тем не менее в первые секунды глаза с непривычки заслезились, пришлось ждать, пока они приспособятся к свету.

Комендант де Сильва, предположительно не одна, а в компании доктора Мартин перетащила лазер в другую точку, у края верхней палубы. Если ее расчеты были верны, луч должен был ударить именно в ту часть купола обратной стороны, где располагался терминал. К сожалению, чтобы попасть из точки А в точку Б сквозь узкую щель на краю палубы, требовались столь сложные вычисления, что заранее приходилось смириться: возможно, луч пройдет мимо цели, не причинив Кулле никакого вреда.

Но пришелец, похоже, не на шутку всполошился. Как только пространство залило светом и пришлось зажмуриться из-за рези в глазах, откуда-то справа вдруг донесся перестук челюстей и шум, как будто там кто-то метался.

Когда перед глазами прояснилось, Джейкоб различил в воздухе узор из тонких светящихся линий. Это луч п-лазера оставлял за собой след на висевшей в воздухе пыли. Весьма удачно. Теперь они не напорются на луч по неосторожности.

– Интерком на максимуме? – торопливо спросил он.

Хьюз поднял оба больших пальца.

– Хорошо, тогда вперед!

Лазер случайным образом выдавал вспышки излучения в сине-зеленом спектре. Джейкоб и Хьюз надеялись, что это помешает выследить их по отражениям на купольных сводах.

Джейкоб сгруппировался и стал отсчитывать вслух:

– Раз, два, вперед!

Он порскнул через открытую площадку и спрятался за одну из громоздких камер, установленных вдоль края палубы, а вскоре услышал, как Хьюз тяжело плюхнулся в другое укрытие, через две камеры по часовой стрелке от него.

Встретившись с ним взглядом, Хьюз один раз взмахнул рукой и сипло прошептал:

– Ничего нет!

Джейкоб выглянул из-за камеры, воспользовавшись для этого захватанным зеркальцем из аптечки. У Хьюза было свое зеркальце, позаимствованное из косметички доктора Мартин.

Куллы нигде не было.

Общими усилиями, каждый из своего укрытия, напарники могли охватить примерно три пятых палубы. Компьютерный терминал располагался у противоположной стены купола, всего в каких-то паре-тройке метров от границы обзора Хьюза. Джейкобу предстояла длинная череда перебежек от одной камеры к другой.

На поверхности купола, там, куда падал лазерный луч, вспыхивали яркие пятна. Их оттенок постоянно менялся. В остальном же Джейкоба с Хьюзом окружало розово-красное марево хромосферы. Несколько минут назад они покинули крупное волокно, а с ним и стадо тороидов, оставшееся сотней километров ниже.

Пресловутый низ находился прямо у Джейкоба над головой. Фотосфера с Большим Пятном посередине казалась отсюда огромными, плоскими, бескрайними, огненными сводами пещеры, откуда, словно сталактиты, свисали грозди спикул.

Джейкоб собрался с духом и рванул с места, согнувшись в три погибели и стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не наткнуться на потенциальную засаду.

Перемахнув через лазерный луч, чей путь был прочерчен парящими частичками пыли, он нырнул наконец за соседнюю камеру. Быстро достал зеркальце и осмотрел открывшуюся перед ним территорию.

Куллы по-прежнему не было видно.

А теперь не видно еще и Хьюза. Джейкоб дважды коротко свистнул, подавая заранее оговоренный условный сигнал. Все чисто. Напарник ответил одним свистком.

На следующий раз луч проходил чуть выше, под него удобнее было нырнуть, а не перепрыгивать. Весь короткий отрезок пути Джейкоб чувствовал, как по телу в ожидании поджаривающей вспышки, нацеленной прямо в его бок, ползут мурашки.

Запнувшись, он влетел за очередную камеру и инстинктивно ухватился за нее, чтобы не упасть. Джейкоб запыхался и с трудом переводил дыхание. Нет, так дело не пойдет! И пробежал-то всего ничего, а уже выдохся. Что-то тут не то.

Он с усилием сглотнул и стал осторожно выдвигать из-за камеры зеркальце, на этот раз с той ее стороны, что против часовой стрелки.

Пальцы пронзила резкая боль, он вскрикнул и выронил зеркало. Здорово тянуло пососать обожженный участок, однако Джейкоб сдержался, только разинул рот от нестерпимой муки.

Повинуясь рефлексам, он стал погружаться в легкий болеутоляющий транс. Плясавшие перед глазами красные всполохи погасли, пальцы стали как чужие. Затем волна облегчения схлынула. Больше всего происходящее напоминало перетягивание канатов. Дальше продвинуться не удавалось; как бы он ни пытался сконцентрироваться, что-то внутри с не меньшей силой противилось гипнозу.

Очередные каверзы мистера Хайда. Но что бы он там, к дьяволу, ни затеял, сейчас было не до него. Боль немного улеглась, и Джейкоб взглянул на руку, оценивая повреждения. Указательный и безымянный пальцы были серьезно обожжены. Остальные пострадали куда меньше.

Ему удалось наконец свистнуть, подавая Хьюзу сигнал. Пора было приводить в действие его план, единственный план, имевший хоть сколько-нибудь реальные шансы на успех.

Приходилось рассчитывать только на то, что они выберутся в открытый космос. Систему сжатия времени заклинило в автоматическом режиме – это было первое, о чем позаботился Кулла, после того как вывел из строя мазерное сообщение с Землей. В итоге субъективное корабельное время почти совпадало с реальным, которое требовалось, чтобы покинуть хромосферу.

Поскольку напасть на Куллу и скрутить его – почти наверняка идея неосуществимая, лучшим способом заставить пришельца отложить свои планы насчет убийства и самоубийства было разговорить его.

Джейкоб сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, а потом облокотился о голографическую камеру, стараясь держать ушки на макушке. Кулла всегда перемещался довольно шумно. Это была единственная возможность предотвратить дальнейшие атаки принга. Если тот высунет нос на открытое пространство и будет, как обычно, изрядно шуметь, Джейкоб попробует воспользоваться шокером, который сжимал здоровой рукой. У этого оружия была довольно широкая зона поражения, поэтому тщательно целиться не требовалось.

– Кулла! – окликнул он противника. – Вам не кажется, что все это зашло слишком далеко? Может, выйдете, и мы поговорим?

Джейкоб прислушался. Откуда-то доносилось еле слышное жужжание, словно Кулла тихонько постукивал челюстями, не разжимая толстых, складчатых губ. В ходе драки в верхней половине корабля ему и Дональдсону приходилось тратить добрую половину своих сил на то, чтобы уворачиваться от этих сверкающих белизной жвал.

– Кулла! – снова воззвал он. – Знаю, что глупо судить пришельца по меркам своего собственного биологического вида, но я искренне считал вас другом. Вы обязаны объясниться! Поговорите с нами! Если вы действуете по указке Буббакуба, то можете без всякой опаски сдаться, и клянусь, мы скажем ему, что вы оказывали яростное сопротивление!

Жужжание усилилось. Ненадолго к нему добавился звук шагов. Один, два, три… на этом все смолкло. Недостаточно, чтобы определить направление и прицелиться.

– Джейкоб, проштите меня, – разнесся над палубой негромкий голос Куллы. – Вы зашлуживаете того, чтобы ушлышать правду, прежде чем мы вше умрем, но шначала прошу ваш, выключите лажер. Мне больно!

– Мне тоже, Кулла. У меня обожжена рука.

– Мне очень, очень жаль, Джейкоб, – судя по голосу, принг был искренне удручен. – Поймите, пожалуйшта, вы для меня тоже друг. Я делаю это отчашти ради вашей рашы. Это необходимое прештупление, Джейкоб. Радует только, что шмерть уже ближко, и меня не будут мучить вошпоминания.

Аргументация инопланетянина привела Джейкоба в изумление. Какими бы мотивами Кулла ни руководствовался, а такого невежественного нытья Демва от него не ожидал. Он как раз придумывал достойную отповедь, когда по внутренней связи донесся голос Хелен де Сильвы.

– Джейкоб! Слышишь меня? Гравитационная тяга стремительно падает. Мы теряем скорость.

Она не упомянула, чем это грозит, но все было понятно без лишних слов. Если в самое ближайшее время не предпринять никаких решительных действий, то их ждет долгое падение в фотосферу. Путь без возврата.

Когда корабль угодит в тиски конвективных ячеек, его затянет в ядро звезды. Если, конечно, к тому времени от корабля хоть что-нибудь останется.

– Видите ли, Джейкоб, – снова заговорил Кулла. – Пытатьшя жадержать меня бешполежно. Дело жделано. Оштаетшя лишь убедитьшя, что вам уже ничего не ишправить. Но прошу ваш, давайте рашштавим вше точки над i. Не хочу, чтобы мы погибли врагами.

Джейкоб вперился в клочковатую, водородно-красную солнечную атмосферу. Завитки огненного газа по-прежнему перемещались вниз (с его ракурса, наоборот, вверх), проплывая мимо корабля, но такое впечатление могло создаваться и из-за передвижения самого газа, а не судна. И движение, несомненно, замедлилось. Вполне может статься, корабль уже падает.

– Вы ужнали о моих шкрытых шпошобноштях и ражоблачили мою миштификацию, проявив чрежвычайную проницательность, Джейкоб. Шопоштавив множештво обрывочных фактов, вы шумели найти ответ! Швяжать нынешние шобытия ш ишторией моей рашы – это был блештящий ход! Шкажите, хотя мои фантомы и ижбегали рашположенных вдоль палубы приборов, ваш не шмущало, что иногда Прижраки появлялись шверху, в то время как я шам находился на ижнанке корабля?

Джейкоб отчаянно напрягал мозги. Гладкий бок шокера приятно холодил щеку. Однако собраться с мыслями никак не удавалось, тем более что часть внимания приходилось тратить на поддержание беседы.

– Как-то не задумывался об этом, Кулла. Полагаю, вы перегибались через край, и ваше излучение проходило сквозь прозрачное силовое поле, поддерживающее палубу. Это объясняет, почему изображение выглядело искаженным. На самом деле оно отражалось от внутренней поверхности корпуса под тем или иным углом.

Это была существенная зацепка. Джейкоб удивился, как же до него раньше не дошло.

И та ярко-голубая вспышка в Бахе, когда он погрузился в глубокий транс! Ведь в следующее мгновение, открыв глаза, он увидел перед собой Куллу! Иник, должно быть, сканировал его, формируя голограмму! Отличный способ досконально изучить нового знакомого и навсегда запомнить его черты!

– Кулла, – медленно произнес он. – Не то чтобы я затаил обиду, вовсе нет, но не в вас ли случайно кроется причина моих странных выходок в конце прошлого погружения?

– Вы угадали, Джейкоб. Ижвините, но вы штали шлишком нажойливы. Я рашшчитывал шкомпрометировать ваш. Однако потерпел неудачу.

– Но каким образом…

– Ушлышал рашшкаж доктора Мартин о вождейштвии шветового ижлучения на человека, вот как, Джейкоб! – Принг почти перешел на крик. Впервые на памяти Джейкоба Кулла осмелился прервать собеседника. – Я штавил экшперименты над доктором Кеплером мешяцами! Потом над Лароком и Джеффом… потом переключился на ваш. Я ишпольжовал тонкий дифрагированный волновой пучок. Никто не мог его жаметить невооруженным глажом, но он жатуманил ваше шожнание! Я не жнал, как именно вы отреагируете. Но жнал, что поштавите шебя в неловкую шитуацию. И шнова прошу меня проштить. Это было необходимо!

Теперь корабль уже совершенно точно прекратил набирать высоту. Большое волокно, которое они миновали всего несколько минут назад, снова нависло над головой. Высокие протуберанцы, сплетаясь, тянулись к судну, словно скрюченные пальцы.

Джейкоб пытался найти выход, на пути у его воображения встал мощный барьер.

Ну ладно! Сдаюсь!

Он призвал своего злого гения, свое альтер эго, готовый на любые выдвинутые им условия. Посмотрим, чего хочет от него это дьявольское отродье!

Джейкоб помотал головой. Что ж, придется прибегнуть к крайним мерам. Мистер Хайд вырвется из заточения и станет его неотъемлемой частью, как в прежние времена. Как в тот раз на Меркурии, когда он преследовал Ларока, как в тот раз, когда он вломился в фотолабораторию. Он приготовился к погружению в транс.

– Но зачем, Кулла?! Скажи, ради чего ты все это натворил?

Не то чтобы это имело сейчас значение. Но может быть, Хьюз запомнит услышанное. Не исключено, что Хелен записывает разговор. Самого же Джейкоба сейчас больше волновало другое.

Внутреннее сопротивление! Оказавшись в нелинейных и неортогональных координатах мышления, он пропускал чувства и гештальты через сито. Прежние автоматические механизмы контроля до некоторой степени еще действовали, и Джейкоб позволил им выполнять свою работу.

Мало-помалу вся мишура и маскировка отвалилась, как шелуха, и он оказался лицом к лицу со своей второй половиной.

Укрепления, остававшиеся во время прошлых осад абсолютно неприступными, на этот раз выглядели еще внушительнее. На смену земляным брустверам пришел камень. Засека ощетинилась тонкими заостренными шестами длиной миль в двадцать. На самой высокой башне развевался флаг. На нем был начертан девиз: «Верность!» Под реющим полотнищем торчали две пики, и на каждую было насажено по голове.

Одну голову он опознал сразу же. Она принадлежала ему самому. Кровь, сочившаяся из перерубленной шеи, все еще поблескивала. На лице застыло виноватое выражение.

Вторая пика заставила Джейкоба поежиться. На ней красовалась голова Хелен. Лицо девушки было обезображено шрамами и отметинами, как будто от перенесенной оспы, веки ее слабо трепетали. В ней все еще теплилась жизнь.

Но за что?! Чем Хелен-то заслужила страшную кару? И к чему эти намеки на самоубийство?.. Откуда такое нежелание слиться с ним и составить того ubermensch, каким он был когда-то?

Если бы Кулла решил сейчас напасть, Джейкоб оказался бы беззащитен. В его ушах звучал плач и завывания ветра. Взревели моторы, а затем послышался звук падения… Падала какая-то женщина и, пролетая мимо, звала его.

И впервые за все эти годы он смог наконец разобрать ее слова.

– Джейк! Осторожней на первой ступеньке!..

И это все? Столько хлопот, и все ради чего? Много месяцев он пытался раскопать в памяти Танины последние слова, а она, оказывается, и тут не изменила себе и решила пошутить?

Ну разумеется. Его шизофренический двойник перед лицом неминуемой гибели хочет показать, что слова, так долго ускользавшие от Джейкоба, были всего лишь очередной обманкой, ложным следом. Однако Хайд старается скрыть что-то еще. И это…

Чувство вины.

Джейкоб сознавал, что после случившегося на Ванильном шпиле он несет в себе груз вины, но даже не подозревал, сколь велика эта тяжесть. Теперь он видел, насколько нездоровым было это соглашение, заключенное Джекилом и Хайдом, в которое превратилась его жизнь. Вместо того чтобы постепенно залечивать душевные раны, последствия тяжелой утраты, он сотворил и наглухо запечатал искусственную сущность, которая разрасталась и паразитировала на нем и на его стыде за то, что позволил Тане упасть, за крайнюю самонадеянность человека, подумавшего в тот безумный день на высоте двадцати миль, что ему под силу справиться с двумя задачами одновременно.

Это была всего лишь еще одна форма самонадеянности, вера в то, что он сможет перескочить этот этап, не прибегая к обычному человеческому способу излечения от скорби, череде боли и ее преодоления, благодаря которой миллиарды его собратьев по биологическому виду испокон веков справлялись с потерями. Он отверг и этот способ, и то утешение, которое сулило сближение с другими людьми.

А теперь он угодил в ловушку. До него дошел смысл девиза на башне. Страдая от болезненного помрачения рассудка, он надеялся частично загладить свою вину, демонстрируя верность человеку, которого подвел. Не внешнюю, а глубокую внутреннюю верность, извращенную верность, которая заключалась в стремлении отгородиться ото всех… При этом он был искренне убежден, что у него все в порядке, он ведь время от времени заводил любовниц!

Понятно, почему Хайд возненавидел Хелен. Не вызывало удивления и то, что он желал Джейкобу Демве смерти.

«Таня бы твой поступок не одобрила», – сказал Джейкоб своему двойнику. Но тот не слушал. У него была своя собственная логика, и мнение Джейкоба его не волновало.

«Черт, да она непременно подружилась бы с Хелен!»

Все напрасно. Барьер несокрушим. Он открыл глаза.

Багровое марево хромосферы сгустилось. Они находились внутри волокна. Цветная вспышка, пробившаяся даже через защитные очки, заставила его взглянуть налево.

Это был тороид. Они снова оказались в самой гуще стада.

Мимо проплыло еще несколько магнитоядных, украшенных яркими узорами вдоль кромки. Они вертелись, как полоумные пончики, не ведая об угрозе, исходившей от солнечного корабля.

– Джейкоб, вы так ничего и не шкажали, – гудел фоном тягучий, пришепетывающий голос Куллы. При упоминании своего имени Джейкоб наконец очнулся и прислушался. – Ражумеетшя, вы можете придерживатьшя иного мнения нашчет моих мотивов. Но ражве вы не видите, каким великим благом обернутшя эти шобытия… причем не только для моего народа, но и для вашего и даже для ваших клиентов?

Джейкоб энергично встряхнул головой, прочищая мозги. Нужно пересилить навеваемую Хайдом дремоту! Зато есть и приятные новости: перестала болеть рука.

– Кулла, мне нужно время, чтобы все это обдумать. Давайте с вами уединимся и как следует обсудим ситуацию? Могу принести вам что-нибудь вкусненькое, и не исключено, что мы совместными усилиями отыщем выход.

Повисла пауза. Потом Кулла медленно произнес:

– Вы вешьма ижобретательны, Джейкоб. Жаманчивое предложение, но я ошожнаю, что вам и вашему другу лучше оштаватьшя на швоих мештах. В буквальном шмышле. А я жа этим прошлежу. Ешли хоть один иж ваш шелохнетшя, я «пошмотрю» на него.

Оцепенев, Джейкоб недоумевал, что такого «изобретательного» в том, чтобы предложить пришельцу угощение? А, кстати, действительно: почему ему вообще взбрело в голову кого-то кормить?

Скорость падения нарастала. Впереди виднелось стадо, выстроившееся в колонну и развернувшееся по направлению к зловещей стене фотосферы. Ближайший «пончик», мимо которого они проплыли, сиял голубыми и зелеными огоньками. С расстоянием краски теряли яркость. Самые дальние особи напоминали крошечные потускневшие обручальные кольца, и каждое их них было надето на миниатюрный маячок, мерцающий зеленым светом.

Ближайшие магнитоядные внезапно засуетились. По мере падения корабля они один за другим перемещались в сторону и «вниз» (во всяком случае, так оно выглядело с «перевернутого» ракурса наблюдений Джейкоба). В какой-то момент салон солнечного корабля захлестнуло зеленое свечение – это над ними в вышине промелькнул лазерный шлейф. Тот факт, что члены корабельного экипажа были все еще живы, обнадеживал: это означало, что автоматические защитные экраны по-прежнему работают.

Снаружи вдруг возник какой-то вибрирующий силуэт: он появился откуда-то сверху и промчался мимо Джейкоба, мимо палубы, на которой он сидел. Потом настал черед еще одного подернутого рябью создания: оно ненадолго задержалось возле корабля, как раз неподалеку от того места, где прятался Джейкоб; его гладкое тело словно подернулось пленкой с радужными разводами. Затем оно, набирая скорость, взмыло ввысь и вскоре скрылось из виду.

Солнечные Призраки стали стекаться со всех сторон. Возможно, стремительное падение корабля наконец пробудило в них любопытство.

Судно уже миновало большую часть стада. Но на пути, прямо по курсу, наблюдалось еще одно крупное скопление магнитоядных. Вокруг этого скопища выплясывали крохотные сверкающие пастухи. Джейкоб от души надеялся, что они успеют убраться с дороги. Если уж экспедиции суждено погибнуть, нет смысла тащить за собой на тот свет кого-то еще. Раскаленный луч охлаждающей лазерной установки обрывался пугающе близко.

Джейкоб собрался с духом. Иного выхода не было. Они с Хьюзом должны напасть на Куллу. Он издал условный сигнал: два коротких свистка и два длинных. После небольшой паузы послышался отклик. Напарник был готов к броску.

Он принялся ждать, напряженно прислушиваясь. Они с Хьюзом заранее договорились: сначала следует подкрасться поближе, а потом, каковы бы ни были шансы на победу, в наступление нужно переходить, как только кто-нибудь из них по неосторожности зашумит – прежде чем спохватится Кулла. Поскольку Хьюз находился дальше от цели, предполагалось, что он и выдвинется первым.

Джейкоб напружинился в полуприседе и заставил себя отрешиться от всего, кроме предстоявшей вылазки. В левой руке он сжимал шокер. Ладонь взмокла от пота. В изолированном уголке его сознания что-то толкалось и билось, отвлекая внимание, но он старательно игнорировал эту странную активность.

Где-то справа раздался звук: как будто что-то упало. Джейкоб выскочил из-за камеры, одновременно давя на гашетку шокера.

Никто не встретил их испепеляющим лазерным лучом. Куллы нигде не было видно. Драгоценный заряд шокер оказался потрачен впустую.

Он мчался вперед что было сил. Вот бы удалось застать пришельца врасплох, пока он разбирается с Хьюзом!

Освещение резко изменилось. Пока он бежал, багровое зарево фотосферы уступило место льющемуся с высоты голубовато-зеленому сиянию. Джейкоб, не сбавляя темпа, мельком глянул вверх. Свет исходил от тороидов. Огромные существа, порожденные Солнцем, торопливо выскальзывали из-под днища корабля, чтобы избежать столкновения, и устремлялись ввысь.

Загудели сирены, из интеркома донесся громкий голос Хелен, предупреждающий об опасности. Голубое сияние стало интенсивнее, Джейкоб перепрыгнул через след, прочерченный в пыльном воздухе лучом п-лазера, и приземлился всего в паре метров от Куллы.

Перед прингом, припав на одно колено и воздев вверх окровавленные руки, застыл Хьюз. По палубе вокруг него рассыпались ножи. Землянин отрешенно глядел на Куллу в ожидании смертельного удара.

Джейкоб прицелился, но Кулла, уловив движение за спиной, молниеносно обернулся. Джейкоб нажал на гашетку, и на краткую долю секунды ему показалось, что победа осталась за ним.

А потом вся левая рука взорвалась невыносимой болью. От кисти к плечу пробежала судорога, заставив Джейкоба выронить оружие. Палуба качнулась под ногами, но зрение тут же прояснилось: прямо перед ним стоял Кулла, глаза его потухли и ничего не выражали. Зато челюсти принга были куда как выразительны: подвижные, похожие на щупальцы, губы широко разошлись, полностью обнажив устрашающие жвалы.

– Проштите, Джейкоб. – Речь пришельца была настолько невнятной, что слова сливались в кашу и удавалось уловить лишь общий смысл сказанного. – Так нужно.

Иник собирался разорвать его своими чудовищными челюстями, ходившими вверх-вниз, как два тесака! Джейкоб отшатнулся, охваченный ужасом и омерзением. Кулла надвигался на него, жвалы медленно и мощно клацали в такт его шагам.

Душу Джейкоба затопила волна покорности и смирения, осознание своего сокрушительного поражения и предчувствие неизбежной гибели. Это чувство сковывало по рукам и ногам, и он лишь беспомощно пятился мелкими шажками. Пульсирующая боль в руке меркла на фоне приближающейся кончины.

– Нет! – хрипло заорал он и, пригнув голову, бросился на Куллу.

В тот же миг по громкой связи снова зазвучал голос Хелен, и все окончательно поглотило голубое сияние. Раздался отдаленный гул, и вдруг какая-то могущественная сила оторвала их от пола и приподняла над яростно вспучившейся палубой.