9

Немного похудевший, сменивший прическу и цвет волос, это по-прежнему был он.

Как такое возможно? Я инстинктивно потянулась к нему рукой, чтобы дотронуться до загорелой щеки и убедиться, что происходящее реально. Звякнув, цепь остановила мои запястья на середине пути. Подвинув к себе папку, Эр Джей снова посмотрел на меня и улыбнулся кончиками губ. В растерянности я не находила слов. Жив. И… работает на сенатора! Перевербовка в Маниле? Или он всегда входил в «команду» Спейда, а Криста об этом не знала? А может, в очередной раз утаила? Творившееся в голове нельзя было назвать путаницей – я ничего не понимала. Неправительственная организация, расследование коррупционного скандала, филиппинские нелегалы, перевозка объекта из окружения Фарелли. Хоть что-нибудь из легенды Кристы было правдой?

Не говоря ни слова, сенатор вышел. Дождавшись, пока щелкнет дверной замок, Эр Джей подался вперед.

– Прости, я не мог дать о себе знать, – виновато прошептал он.

А сейчас внезапно передумал? С трудом сдержав пренебрежительную гримасу, я опустила глаза. Первый шок отступал, сменяясь раздражением, а вслед за ним подозрительностью. Мне слишком часто лгали. Вряд ли теперь найдется человек, которому я смогу доверять. И даже если причины Эр Джея скрывать правду были весомыми, это не повод с ним откровенничать.

– Джойс, тебя ранили.

Домашнее прозвище болезненно резануло слух.

– И вина лежит на мне, – волнение в его голосе прозвучало фальшиво. – Зачем ты вообще во все это сунулась?

Так вот к чему спектакль с мнимой заботой! Эр Джей меня допрашивал. С трудом поборов желание оттолкнуть от себя стол, я сжала кулаки. Ногти впились в кожу ладоней.

– Так уж получилось.

Я вкратце рассказала про Кристу. Она наверняка отмалчивается, так почему бы не добавить ей проблем?

– И ты правда взломала ящик дочери Фарелли?

Гримм успел доложить и об этом. Я с досадой кивнула.

– Сколько людей было упомянуто в ее письмах? – Эр Джей даже перестал скрывать нетерпение.

Оказывается, это так просто – возненавидеть человека. А ведь еще недавно я собиралась за него замуж и была готова умереть, лишь бы добраться до виновных в его гибели.

– Агент Донован, вы должны были ввести меня в курс дела, – ледяным тоном напомнила я. – Так начинайте.

Эр Джей в один миг преобразился – не осталось ни намека на заискивающий взгляд.

– Мы закончили, – отчеканил он, повернувшись к зеркалу. И, забрав досье, направился к двери.

Чертов хамелеон! Все было ложью, даже могила отца. Предложение, переезд в общую квартиру, разговоры о детях. Эр Джей окружил меня иллюзией… Зачем? Кровь отхлынула от лица, когда я задала себе этот главный вопрос, а ведь он должен был возникнуть у меня сразу! Неужели из-за действия транквилизатора я потеряла способность мыслить здраво? Для чего Эр Джей потратил пять лет на ложь о любви и планах на будущее? Пока я перебирала в памяти подробности совместной жизни в поисках ответа, дверь снова открылась – на пороге появился Гримм.

– Так и знала, что это будешь ты, – почти обрадовалась я, звякнув браслетами. – Отведешь обратно в камеру? Или поступил приказ пристрелить за ненадобностью?

– Ты правда сунулась в это дерьмо добровольно? – Он не просто недоумевал, а смотрел осуждающе.

– Знаешь ли, тебе тоже руки не выкручивали, – неожиданно обиделась я.

– Есть разница между приказом и сопливыми сантиментами! – Достав из кармана ключ, Гримм двинулся ко мне.

– Катись к черту… Купер! Или как там тебя зовут? – Я развернулась на стуле, не давая снять с себя наручники. – Вот мне повезло – все время спать с мужчинами с тысячей имен!

Он ткнул мне под нос удостоверение:

– Теперь тебе легче?

Специальный агент Лукас Купер. Он все-таки не солгал. А я ошиблась с выводами – Гримм тоже работал в ФБР. Вот только вряд ли сенатор спонсировал одно из расследований Бюро. Значит и Гримм, и Эр Джей были его кротами.

– А как же рассказ про «Дельту»? – не успокаивалась я, пытаясь поймать его на лжи. – Ляпнул первое, что пришло в голову, лишь бы я отцепилась?

– Почему каждый раз, когда ты открываешь рот, я испытываю непреодолимое желание вколоть тебе транквилизатор? – Протащив к камере, Гримм впихнул меня внутрь и с грохотом захлопнул дверь.

Я вцепилась в прутья решетки:

– Почему меня выбрали в качестве объекта?

В квартире никого не осталось – помещение, смежное с комнатой для допросов, опустело; из прихожей не доносилось ни звука. Гримм сделал шаг, намереваясь уйти.

– Подожди! – выпалила я ему в спину. – Лукас, пожалуйста!

Он нехотя обернулся.

– Его отстранили, когда я стала бесполезной, – не сводя с Гримма пристального взгляда, я выстраивала логическую цепочку, надеясь, что она приведет меня к верному выводу. – И это случилось… когда я ушла из Бюро! Вам нужен был крот в отделе аналитики!

– Я не уполномочен обсуждать чужие задания. – Он подошел вплотную.

– Тогда расскажи про свое!

– Мне поручено тебя устранить. – Ладонь Гримма накрыла мои пальцы, все еще сжимавшие прутья решетки. – Если предложение сенатора будет отклонено.

– Оно до сих пор в силе? – искренне удивилась я. – Зачем ему непрофессиональный агент? Я позволила себя обмануть. Дважды!

– Видимо, в штате серьезная нехватка аналитиков, – попытался сострить Гримм.

– Скорее, это принцип «держи друзей близко, а врагов еще ближе» в действии.

Гримм взял с тумбочки приготовленную кем-то бутылку воды и протянул ее мне:

– У тебя есть время до завтра.

Малообнадеживающая новость. Я располагаю всего шестью или семью часами, чтобы сбежать.

– Советую лечь спать – в бодром состоянии легче принять верное решение.

Пока я пила, Гримм развалился в кресле по соседству. Если существует хоть малейшая вероятность, что он заснет, я дождусь этого момента. На подставке для обуви у двери виднелся зонт. Его можно притянуть к себе, связав ремень с рукавом рубашки и сделав из них петлю. Спицы сгодятся для отмычки. План оказался бесполезным через полчаса, когда меня разморило – в воду что-то подмешали. Держать спину ровно становилось все сложнее. Последним, что я запомнила, стала приближающаяся к лицу подушка.

– Повторяю еще раз: я не санкционировал попытку взлома базы «Руна»!

Приоткрыв глаз, я увидела Гримма, сидевшего ко мне вполоборота за ноутбуком и внимательно изучавшего видеозапись. Экран был виден частично и сильно отсвечивал – я рассмотрела лишь озабоченную физиономию полного мужчины. Почувствовав взгляд, Гримм обернулся. Я успела прикрыть веки и сонно засопела, стараясь дышать ровнее.

Микрофон работал не на полную мощность, голоса смазывались. Я разбирала только отдельные фразы женщины, кажется, дочери сенатора. Зато толстяк возмущался громко:

– Я прекрасно осознаю, как огласка навредит «следопытам». Мы потеряем всех охотников. Скандал нам не нужен.

Я насторожилась – снова «следопыты», и на этот раз в интересном контексте. Существует еще одна площадка для охоты?

– Мистер Кей, мы дали вам возможность работать не просто в разных странах – на разных континентах! И после этого конфликт все равно не исчерпан – ваши люди упрямо вторгаются на чужую территорию.

Опасения подтвердились. Охота ведется не только в России, но и… в Штатах! Вот почему на найденных в коттедже Тейлор распечатках была карта Калифорнии. Развить мысль я не успела – Гримм запустил новое видео.

– Приношу извинения, мэм.

Услышав голос, я едва сдержалась, чтобы не вскочить.

– Я не предусмотрела все последствия, – продолжала оправдываться Криста. – И готова нести ответственность…

– Вы не первый раз демонстрируете излишнее рвение, – перебила ее дочь сенатора. – Взрыв яхты в Маниле, похищение Тейлор Фарелли в Лас-Вегасе… Вы провоцируете скандал вокруг «Руна», но при этом забываете, что уничтожение одного шоу автоматически приведет к ликвидации второго!

– Мэм, я понимаю ваше негодование. Но у «следопытов» неоднократно воровали базу. Охотники уходят…

– Мне нет дела до ваших финансовых потоков. Разбирайтесь внутри, не вовлекая прессу!

– Конечно, вам плевать, кто будет работать с саудами, – с апломбом заявила Криста. – Прибыль ваша при любом раскладе…

Я перестала дышать. Сенатору принадлежат оба шоу! Вот почему эти гиены до сих пор не перегрызлись друг с другом. В гонке за наживой они не могут переступить черту, подчиняясь приказам главного владельца. Он – звено, которое нужно устранить, и тогда цепь развалится сама.

– Не забывайте, кто перед вами, мисс Эггерс. Еще одно подобное высказывание…

– Когда же ты успокоишься? – Гримм захлопнул ноутбук и подошел к решетке – меня выдало изменившееся дыхание.

Притворяться спящей и дальше было бесполезно.

– Передай, что предложение принято. – Я поднялась с койки, полная решимости не только изображать рвение, но и зарекомендовать себя как хороший агент.

Пусть это займет время и возможность подобраться к сенатору появится не сразу – сначала меня будут проверять, давая лишь несерьезные тестовые задания, – но рано или поздно он расслабится.

– И что тебя сподвигло? – ухмыльнулся Гримм.

– Непреодолимая жажда наживы и желание поработить мир.

– И просмотр видео, конечно же, ни при чем? – Он достал из кармана ключ, но не спешил открывать дверь.

А ведь Гримм специально дал мне увидеть записи, неожиданно поняла я. Это было умно – сыграть на любопытстве и чувстве долга, чтобы заинтересовать в сотрудничестве. Но совершенно нелогично! Зачем сохранять жизнь агенту, который представляет опасность? Да еще и давать доступ к компрометирующей информации? Откуда у Спейда взялась уверенность, что я не предам его при первой возможности?

– Сенатор подстраховался на случай, если ты решишь наделать глупостей, – широко улыбнулся Гримм, словно прочитав мои мысли. И пояснил, не дожидаясь вопроса: – Твоим куратором буду я.

– Неужели? Какой мощный гарант безопасности!

– Хочешь чего-то посерьезнее? – Он вернулся к столу. – Тогда наслаждайся зрелищем.

Гримм открыл ноутбук, развернул ко мне и одна за другой начал перелистывать фотографии – скриншоты видеозаписи. Едва я увидела первую, как в животе шевельнулся знакомый холодок. На экране была хроника той самой охоты. Фотография, где я прицеливаюсь – вид издалека и крупный план, где видно винтовку. Где я делаю выстрел. И, улыбаясь, показываю большой палец в камеру.

Качество изображения было посредственным, но и его достаточно, чтобы установить портретное сходство.

– Откроешь рот – сядешь за убийство. – Гримм вернулся к решетке. – Пулю не извлекали, и при необходимости сюда перевезут и труп, и винтовку.

– Видеозапись – доказательство существования «Руна», – идя ко дну, я цеплялась за последний весомый аргумент. – Сомневаюсь, что сенатор решит ее обнародовать.

– Снимали с четырех точек. Подобрать ракурс, чтобы остальных не было в кадре, – сущий пустяк.

Они действительно подготовились. Без опознавательных знаков на местности невозможно определить страну, где сделана видеозапись. Да этого и не потребуется – обвинению хватит анализа пули и моих отпечатков пальцев на винтовке.

– Хочешь или нет – придется работать на него. – Гримм, наконец, открыл дверь. – А я прослежу за каждым твоим шагом.

Он слишком самоуверен. Когда-нибудь я сыграю на этой слабости. Невозможно контролировать объект двадцать четыре часа в сутки. Но я рано иронизировала и строила планы – куратор шел в комплекте со специальным браслетом с датчиком слежения.

– Снимать запрещено, – пояснил он, защелкивая замок на моем запястье. – Вскрывать запрещено. Глушить сигнал…

– Не утруждайся, я в состоянии провести аналогию.

– Первые полгода доступ к оружию и средствам связи будет ограничен, – не реагируя на иронию, продолжил инструктаж Гримм. – Ты переедешь в другую квартиру, но из старой можешь забрать все необходимые вещи, за исключением попадающих под запрет.

Наверняка жилье оборудовано видеокамерами. Хотя после России мне не привыкать.

– Все выполненные задания, даже простейшие тестовые, будут подробно разбираться на предмет ошибок.

Меня не оставляло ощущение, что я вернулась в Квантико. Не хватало только пластикового пистолета в кобуре для завершения образа.

– Если вопросов нет – поехали заселяться. По дороге заодно позавтракаем.

Еду он взял навынос в ближайшем к многоэтажке кафе. Я ждала в машине, изучая содержимое бардачка и позвякивая наручником, которым Гримм предусмотрительно приковал меня к дверце. Искушение сбежать было велико, но даже если я решу рискнуть своим будущим и устроить скандал в прессе – без доказательств ни одно СМИ не станет тягаться с сенатором.

– И последнее. – Гримм протянул мне дымящийся стаканчик. – Забудь про егерское прозвище. Отныне я – агент Купер.

Я машинально кивнула и с наслаждением сделала глоток. Как приятно, наконец, выпить кофе.

– В постели, так и быть, можешь называть меня Лукасом.

– Что? – Я закашлялась.

– Не дергайся. Я просто проверяю, внимательно ли ты слушаешь.

Смолчав, я продолжала недоумевать от выбранной сенатором тактики. Зачем было затевать серьезную операцию и вытаскивать меня из мясорубки на другом краю земного шара, чтобы потом закончить ее детским садом с игрой в агента? Допустим, изначально требовалось меня допросить, но, выяснив подробности, они с успехом могли устранить свидетеля, а не вербовать его. Я почему-то оказалась нужна сенатору. Именно я, раз речь так и не зашла о замене.

Причину я узнала спустя две недели, когда Гримм успел меня загонять в тренажерном зале, бассейне и на полосе препятствий. А еще засыпать десятком логических задач, начиная от составления психологического портрета предполагаемого преступника до анализа маршрута передвижения некоего абстрактного груза.

– В России ты была не в форме, – безапелляционно заявлял он, когда я начинала возмущаться и напоминать о больной ноге. И снова отправлял на тренажер или подкидывал очередное досье.

Подготовка закончилась, когда я случайно подслушала его разговор с Эр Джеем, забежав в раздевалку за забытой флешкой.

– Еще месяц, – настаивал Гримм.

– У нас нет этого времени – она нужна в деле Мура. Он снова просматривал данные расследования в Медисин-Боу.

Оба находились в тренажерном зале и видеть меня не могли. Пока они спорили, я выскользнула в коридор и помчалась к компьютеру. Сканер на двери в подвал привычно пискнул, считывая данные с пропуска. Огороженный забором двухэтажный загородный дом, куда Гримм привез меня для тренировок, находился под круглосуточным наблюдением. Я могла спокойно перемещаться внутри, но для выхода на улицу требовался специальный ключ. И сопровождение в лице Гримма. Кивнув охраннику, который уже успел привыкнуть к моим ежедневным посиделкам в архиве, я включила компьютер. Доступа на закрытый сервер у меня не было, но сгодится и незапароленная база данных. Особенно когда точно знаешь, что искать.

– Давай, давай, – бормотала я себе под нос, перескакивая курсором по столбцу с фамилиями, выданными по запросу «Мур».

Мур, Адам. Мур, Бенджамин. Мур, Белинда. Мур, Кристиан. Сто двадцать четыре имени! Такими темпами я рискую провозиться до вечера. Дело явно не из старых. Уменьшив выборку по времени до последних трех лет, я продолжила прокручивать сократившийся список. Мур, Дэниэл. Мур, Дэйл. Мур, Итан. Мур, Филлип. Мур… Стоп! Взгляд вернулся к пропущенной строке. А мир все-таки тесен. Я открыла анкету бывшего коллеги. Мур, Итан, ФБР, отдел аналитики. Когда я только пришла в Бюро, мы довольно близко общались. Он даже пару раз приглашал меня на свидание, но к тому времени я уже встретила Эр Джея.

– Зачем же ты ему понадобился?

Я бегло просмотрела анкетные данные. Полгода женат, детей нет. Жена – домохозяйка, до свадьбы работала учителем в начальной школе. Мимо. Отец – бывший конгрессмен, скончался пятнадцать лет назад. Снова не то. Мать повторно вышла замуж, живет в Европе. И она не подходит.

Оставалась еще одна зацепка. Сенатора встревожил повторный запрос Итана. Я открыла карту США и ввела в поисковике «Медисин-Боу». Первая булавка обозначила город, вторая – национальный парк в Вайоминге. Тихо выругавшись, я свернула окно. Больше информации с моим уровнем доступа не собрать. Придется ждать, когда Гримм снизойдет до инструктажа.

По ногам пробежал сквозняк – открылась дверь в архив. Я торопливо поднялась, заслоняя собой экран, но сделала это недостаточно быстро – Эр Джей, стоявший на пороге, успел увидеть досье.

– Хорошо, что вы уже начали подготовку, – улыбнулся он, но даже в похвале мне слышалась фальшь.

Гримм за его спиной нахмурился.

– И что ты думаешь, Мэттьюз, очкарик успел раскопать подробности? – Эр Джей подошел ближе.

Мне захотелось его ударить. Надо было это сделать, но я малодушно подвинула стул, чтобы он находился между нами.

– Думать пока не в моей компетенции. Я просто выполняю приказы.

Меня душила злость от осознания собственной слепоты и наивности.

– А ты хорошо ее натаскал, Купер.

– Если я буду нуждаться в твоих комментариях о своей работе – обязательно их спрошу, – с сарказмом пообещал Гримм.

Я видела, что он тоже раздражен. Заметил это и Эр Джей и вопреки надеждам не стал провоцировать ссору.

– Здесь все передвижения и контакты Мура за последний месяц, – он положил на стол флешку. – У вас три дня…

– Неделя, – перебил его Гримм.

– У вас три дня на организацию первой встречи, – упрямо повторил Эр Джей. – Максимум – четыре. Клянусь, это все, что я смог выторговать. С чертовой предвыборной кампанией Робертсон как с цепи сорвалась.

«И держит твои яйца в тисках», – не без злорадства отметила я.

Когда Эр Джей ушел, Гримм снова усадил меня за компьютер и заставил просмотреть многочасовую подборку с флешки. Маршруты были повторяющиеся: дом-офис, офис-дом, дом-ресторан, дом-магазин, дом-тренажерный зал.

– Твое мнение? – Гримм поставил передо мной очередной стаканчик с кофе.

Я устало потерла лоб. Шел четвертый час скучнейшего видеомарафона из жизни Итана Мура. Теперь я понимала, почему для операции выбрали меня, – за три недели бывший коллега не завел ни одного нового знакомства и лишь изредка встречался со старыми друзьями. Основную массу времени он проводил дома. Я не могла понять причину внезапного затворничества – раньше Итан был компанейским парнем. Или только казался?

– Основную массу поездок он совершает с женой, – начала я, делая глоток. – Остаются путь до офиса и обратно, бизнес-ланчи и тренажерный зал. Два первых места вызовут подозрение, а вот случайная встреча во время тренировки вполне подойдет.

Гримм одобряюще кивнул.

– Твоя очередь. – Я отправила опустевший стаканчик в мусорную корзину. – Что случилось в Медисин-Боу?

– Там погиб Ченнинг Мур.

Оказывается, я рано списала отца Итана со счетов. Вот только как с ним связан сенатор?

– Даже не думай, что получится копнуть глубже, – усмехнулся Гримм, угадав ход моих мыслей. – Тебе нужно сойтись с Муром и узнать, что он успел выяснить. Не более.

– С чего ты взял, что он захочет мне довериться?

– Откуда такая неуверенность в себе? Насколько мне известно, ты можешь быть весьма убедительной.

Гримм когда-нибудь перестанет вспоминать трейлер?

– Я в тебя верю, – подытожил он.

Игнорируя иронию, я отвернулась, но потом снова посмотрела в прищуренные глаза и уточнила равнодушным тоном:

– А обязательно с ним спать?

Гримм вмиг помрачнел:

– Сенатору все равно, какими методами ты воспользуешься.

– А тебе?

– Мне тем более.

Во взгляде читалось обратное. Не рискнув снова его поддразнивать, я скрыла ухмылку и вернулась к теме, не касающейся секса:

– Ченнинг Мур погиб в результате несчастного случая?

– Да, если это применимо к списку жертв мясника из Вайоминга.

– Кого? – переспросила я, но в памяти уже мелькнуло что-то знакомое – в Квантико мы разбирали старое дело рейнджера из национального парка.

Я плохо помнила детали. Кажется, изначально он обвинялся в жестоком обращении с женой и ее непреднамеренном убийстве, но, когда адвокат практически выбил сделку, при повторном осмотре дома обнаружили несколько ножей со следами крови. Экспертиза установила, что она принадлежала как минимум шестерым, трое из которых числились пропавшими без вести. Рейнджер оказался серийным убийцей. За привычку свежевать и потрошить тела газетчики окрестили его «мясником из Вайоминга».

– А почему Мура так волнует дело пятнадцатилетней давности? – Автоматически поправив натирающий запястье браслет, я принялась искать в архивных файлах папку с расследованием в Медисин-Боу. – Насколько мне известно, приговор приведен в исполнение. Не достанет же он убийцу отца с того света.

Гримм молча свернул открытое мной окно и продолжил просмотр видео. На нем Мур снова заходил к себе домой.

– Как я могу выяснить подробности, если вы постоянно что-то недоговариваете? – возмутилась я. – Или ты думаешь, что Итан с порога кинется делиться наболевшим?

Запись дернулась. Мелькнула чья-то удаляющаяся спина, открывая новый обзор. Теперь снимали с неподвижной точки в гостиной.

– Вы установили камеру в его квартире? – Я переместила бегунок плеера, дожидаясь, пока в кадре покажется Мур. Он прошелся в спальню, на ходу снимая пиджак. – И, конечно же, «жучки»…

– Прослушка не дала ничего нового. Также мы проверили компьютер и оба планшета – везде чисто.

– Что с историей запросов? – Я осознавала, что снова позволяю втянуть себя в решение чужих проблем, но не могла этому противиться – мозг требовал найти ответы. Или этого хотело любопытство, которым уже не раз успешно воспользовался Гримм.

– Стерта.

– Бред… – Я сжала виски ладонями. – Итан никогда не был параноиком. С чего вы вообще взяли, что он что-то ищет? Хотя не отвечай, угадаю сама. Информацию подбросил крот, которым не стала я.

Гримм отреагировал как обычно – молчанием.

– Ну так к чему вся эта суета? Какое отношение сенатор имеет…

– Ты снова начинаешь думать не о том, и мы теряем время, – Гримм нажал на «паузу». – На сегодня хватит.

– Погоди.

На флешке осталась последняя не просмотренная папка «Р. Донован», что было весьма странным – сенатор называл Эр Джея Митчем.

– Очередной псевдоним? – Я навела курсор на новый инициал. – Вам самим не надоедает постоянный маскарад?

Ответа не последовало. В папке оказался файл с расписанием встреч Итана Мура на ближайшую неделю.

– Ложись спать, продолжим завтра. – Отобрав мышку, Гримм свернул все окна и поднялся со стула.

– Я только скачаю себе досье Мура – изучу перед сном, – не уступала я. – Если, конечно, ты заинтересован в качественной подготовке.

Перенося файл, я дождалась, пока Гримм отвернется, и незаметно скопировала из архива еще одно досье.

– Подъем в шесть утра, – предупредил он, пропуская меня к выходу.

К себе в комнату я практически бежала. Пусть в выделенном мне ноутбуке отсутствует половина опций – прочитать файл он в состоянии. Дрожавшей рукой я со второй попытки вставила флешку и открыла досье. Митчелл Донован, тридцать четыре года, место рождения – Манчестер, штат Нью-Гэмпшир, семейное положение… Я замерла. Вот уже пять месяцев Эр Джей был женат.

– Сукин сын! – в сердцах я захлопнула ноутбук и немного походила вдоль стены.

От ярости сдавило горло, к глазам подбирались слезы. Легковерная идиотка! Пока я скорбела над чужим надгробием, мистер и миссис Донован наслаждались медовым месяцем.

Отдышавшись, я снова взялась за досье. В нем упоминалось лишь имя супруги – Ребекка Донован, – но этого хватило, чтобы заполнить пробелы. Р. Донован! Вот кто их крот в отделе аналитики. Она заменила меня и в Бюро, и в постели Эр Джея. Скрестив руки на груди, я подошла к окну. Камера под козырьком крыши повернулась, среагировав на движение. Задернув штору, я вернулась к столу. Если не перестану корить себя – сойду с ума. Нужно переключить мысли на что угодно, хоть на дело Мура, лишь бы не думать о допущенных ошибках.

Сенатора сильно беспокоила деятельность Итана, но даже если провести повторное расследование в Медисин-Боу, это не изменит исхода дела – убийца сознался во всех преступлениях. Что тут можно найти? Не зная фактов, гадать бесполезно – спущусь в архив и изучу материалы дела. Подцепив со стола пропуск, я направилась к лестнице, правда, не прошла и двадцати шагов, как впереди открылась дверь в спальню Гримма.

– И куда ты собралась? – На нем не было ничего, кроме полотенца вокруг бедер, но это не помешало ему без малейшего стеснения выйти в коридор.

– К тебе, – в лицо ему солгала я, подходя ближе. – Не могу заснуть – есть пара вопросов.

– Тогда прошу, – он сделал приглашающий жест.

Черт. Придется потерять лишние полчаса, выдумывая тему для беседы.

– Почему Итан ждал пятнадцать лет? – Я зашла внутрь, стараясь не смотреть на подоконник, где лежал ноутбук. Удачное начало, он будет планом «Б». Правда, в этом случае придется потратить больше часа – сначала на секс, а потом на ожидание, пока Гримм заснет. – Что помешало ему начать расследование раньше?

– Сначала возраст, потом уровень допуска.

– Но у него должны были сохраниться какие-нибудь наработки дома! Неужели вы ничего не нашли при обыске…

– Джордан, – перебил Гримм, устало потягиваясь. – Я отдал приказ никого не пускать в архив без моего ведома.

Он догадался. Еще до того, как впустил меня к себе. Я с досадой отвернулась.

– Так что перестань делать вид, что развиваешь теорию, и иди спать.

План «Б» неизбежен.

– Ладно, признаю! Я не планировала ничего спрашивать. – Я подошла к Гримму и провела пальцем по обнаженной груди. – Я вообще не собиралась разговаривать.

Полотенце не скрывало его возбуждения.

– Ты каждый раз будешь кидаться ко мне, узнав о его очередной бабе? – Гримм перехватил мою руку.

– Что? – опешила я.

– Начнешь убеждать, что просто соскучилась и ночной порыв страсти никак не связан со скачанным досье Донована? – раздраженно бросил Гримм, по-прежнему не разжимая пальцев.

Это… ревность? Отлично. Пусть думает, что я снимаю стресс, лишь бы не догадался, что мне просто нужен его ноутбук.

– Не хочешь – найду другого. – Я рывком освободила руку.

– И кого же?

– Парень на охране постоянно смотрит порнушку. Думаешь, он мне откажет? – Я стянула футболку и осталась в прозрачном бюстгальтере.

Гримм сглотнул.

– Да, если не хочет вылететь с работы.

– Давай проверим, – расстегнув молнию на джинсах, я сбросила их на пол. – Могу спуститься к нему прямо так.

– Только попробуй, – его голос давно не звучал так угрожающе.

– А кто меня остановит? – в запале я распахнула дверь и сделала шаг в коридор.

– Я чихать хотел на ваши разборки с Донованом. – Гримм за волосы втянул меня обратно в комнату и, развернув, впечатал спиной в стену. – Но я не позволю выйти отсюда, пока ты не успокоишься!

– Тогда удержи меня – Одной рукой я избавила Гримма от полотенца, а второй обняла за шею.

Приподнимая за бедра и разводя их, он еще сильнее вдавил меня в стену. Едва скользнув по ней, я оцарапала спину и рефлекторно подалась вперед. Даже через ткань бюстгальтера соски почувствовали жар его тела. Кожа покрылась мурашками. Ощущения, которые я не забыла и по которым – вынуждена признать – скучала. Зарывшись пальцами в мокрые после душа волосы, я поцеловала Гримма. Даже в трейлере я не делала этого с таким жаром. Только бы не переиграть… и не заиграться.

Стринги все еще были на мне, но Гримм не стал их снимать – просто потянул мешавшую ткань в сторону. Его член с нажимом вошел в меня, и я едва слышно охнула. Новый выпад был резче первого, как и последующие. Со стоном я запрокинула голову, наслаждаясь ритмом. Гримм на миг остановился и провёл языком по моей шее. В нетерпении я дернула бедрами, требуя, чтобы он продолжал. С самодовольным смешком Гримм вонзился в меня и снова замер, провоцируя новый стон.

– Не дразни, – прошептала я, накрыв его губы своими. И вместо поцелуя тихо вскрикнула от нового толчка. – Да!

Гримм больше не сдерживался. Часто дыша, он двигался во мне, изредка замедляя темп. Я уже не думала о ноутбуке или расследовании в Медисин-Боу – только ловила ритм, неистово двигая бедрами.

– Пожалуйста… – выдохнула я между самыми яростными толчками. – Гримм!

– Лукас, – исправил он, легко куснув мою нижнюю губу.

– Лукас.

– Еще раз.

Я повторила, и это завело его еще сильнее. Я и сама распалилась и, дрожа как в ознобе, прижималась к нему всем телом. Пульсация внизу живота усиливалась – Гримм почти довел меня до оргазма. Мы кончили практически одновременно: я – всхлипнув, а он – с хрипом выдохнув мне в шею.

Продолжая его обнимать, я дождалась, пока Гримм отпустит мою ногу, но устоять не смогла – подогнулись колени. Сильная рука придержала меня за талию.

– Полегчало? – съехидничал он, когда дыхание восстановилось.

– Не уверена. Придется все-таки дойти до охранника, чтобы закрепить результат.

Провокация сработала – не успев договорить, я оказалась в постели Гримма. Теперь от ноутбука меня отделяло расстояние вытянутой руки, но взять его я смогла спустя три четверти часа. За это время пришлось еще раз продемонстрировать Гримму, каким шикарным любовником я его считаю. Поднявшись с кровати и убедившись, что он по-прежнему спит, я прокралась в ванную и включила воду. Даже если Гримм и заметит мое отсутствие, душ будет подходящим оправданием. До утра оставалось всего четыре часа. Я устала, но усилия того стоили – ноутбук с выходом в Интернет, наконец, был в моих руках. Теперь я смогу не просто добраться до доказательств существования «Руна», но и переслать их в СМИ.

Ярлык «Следопыты» на рабочем столе первым бросился мне в глаза; я даже на миг забыла про архив, воодушевившись – ликвидировать можно оба шоу! При этом абсолютно не важно – получится ли установить их связь с сенатором. В папке обнаружились отчеты Эр Джея: краткие характеристики работников офиса в Маниле, доклад о готовящемся похищении Сандры Райс и рекомендации устранить Кристу Эггерс. Вот что они с Гриммом делали – проверяли работу организаторов. Один отвечал за «Следопытов», второй – за «Руно». Поэтому Гримм подозревал, что я пришла за ним, застав меня в трейлере, – думал, сенатор отправил еще одного крота, чтобы поторопить или заменить его.

Закончив с последним файлом – списком потенциальных охотников, – я собралась скопировать документы, как вдруг взгляд наткнулся на еще один ярлык. «Медисин-Боу». Руки замерли над клавиатурой. Почта подождет. Желание найти компромат на сенатора оказалось сильнее здравого смысла, уговаривавшего сначала переслать найденные файлы.

– Что же ты пытаешься скрыть? – пробормотала я себе под нос, изучая внушительное содержимое папки.

Десятки статей об убийствах в национальном парке. «Кровавый рейнджер из Медисин-Боу». «Найдено девятнадцать тел, поиски продолжаются». «Список жертв мясника из Вайоминга растет». Пробежавшись по однотипным заголовкам, я переключилась на рассказы коллег и знакомых. «Свен иногда казался суров, но мы ни разу не видели его пьяным. И его жена никогда не вызывала полицию». «Да, их сын не ходил в школу, но у нас многие дети учатся на дому». Я потерла уставшие глаза. Напрасно Гримм не хотел показывать мне материалы расследования – их так много, что я никогда не докопаюсь до правды. Оставив показания свидетелей, я открыла досье убийцы – возможно, в нем есть что-то про отца Итана. Свен Хендерсон, урожденный Сванте Берг, эмигрировал из Швеции с родителями в возрасте одиннадцати лет. После гибели отца в автокатастрофе и самоубийства матери попал в приемную семью. Дальше биография казалась стандартной – получил образование, устроился на работу, женился… Я снова искала не там. Нужно торопиться. Прокрутив страницу до середины, я бегло просмотрела результаты полицейского расследования – на теле погибшей Иды Хендерсон обнаружены множественные синяки и старые переломы. Повторный обыск, обвинение в убийствах… Я все это уже читала в Квантико. Единственный сын Свена пропал без вести. Полиция подозревала, что он тоже убит, но вместо тела подростка обнаружили другой труп – Ченнинга Мура.

– Черт!

Ни одна ниточка так и не привела к сенатору. Я лишь зря трачу время. Я поняла это, просмотрев приложенные к делу фотографии с места преступления, на которых не было ничего полезного – комната с телом Иды Хендерсон нескольких ракурсов, окровавленные ножи, общий вид двухэтажного дома в лесных зарослях и старый покосившийся сарай. Уже без всякой надежды я открыла видео допроса. Надеюсь, плеер поддерживает такой старый формат.

Обвиняемый сидел, сложив руки перед собой и упираясь в них лбом. Если бы не неподвижные плечи, я бы решила, что он плачет. Но Свен Хендерсон просто отдыхал, не утруждая себя ответами.

– Двадцать убийств – не шутка, – упорствовал адвокат. – Мне нужно знать подробности, чтобы предложить судье сделку.

Мясник из Вайоминга медленно поднял голову, устремляя взгляд в камеру.

– Твою мать… – только и смогла выдохнуть я.

На меня смотрели знакомые бесцветные глаза.