Практически весь первый день без Альросского я провела в мастерской. Не вылезала бы из творчества, наслаждаясь любимым делом. Вот честно! Но понимание, что жить нужно и другими, не менее приятными делами, заставило включить силу воли. После обеда, улучив пару часов, я отправилась на прогулку в парк.

Шёл мелкий снег. Я подставляла ему ладонь. Снежинки таяли, и падали новые. Думать о будущем не хотелось. Настоящее нравилось больше. Неопределённость отношений и тёплое чувство в груди при воспоминании о драконе, свежий прохладный воздух и отсутствие обещаний – в этом тоже можно найти и плюсы, и удовольствие.

Я оказалась не в самых худших условиях.

С Ледяным драконом можно разговаривать. Ридерик оказался вполне трезвомыслящим человеком, хотя и весьма темпераментным. Но самодуром лорд не был.

– Леди Ева! – раздался знакомый голос за моей спиной. – Дальше идти нельзя!

Я оглянулась и увидела Грега. Молодой стражник быстро приближался.

– Вы подошли к защищаемым границам. Дальше идти опасно. Присмотритесь и увидите золотистую дымку.

Грег был прав. В нескольких десятках метров воздух светился золотом, переливаясь в тусклых лучах местного солнца. Ну что ж. Побега в планах уже не было, поэтому я пожала плечами и направилась в сторону дворца. Сделала несколько шагов по заснеженной дорожке и остановилась.

– А что случилось бы в ночь побега, доверься я тебе?

От моего насмешливого взгляда Грег вдруг растерялся. Потом резко вскинулся.

– Вы мне не поверили, леди? – изумился стражник. – Считаете меня предателем?! Думаете, я навредил бы вам?

Ничего я раньше не считала и ни о чём не думала. На самом деле. И сейчас молча ждала ответа на вопрос.

– Вас не убедили ни кольцо, ни мои…

Грег искренне огорчился. Он удручённо вздохнул и сник.

– Что – ваши?

Я нахмурилась.

– Мои… Послушайте. – Грег посмотрел на меня, как затравленный зверь. – Небесами клянусь, что хотел помочь. Спрятать от глаз дракона и дать возможность вернуться.

– Зачем?

– Надеялся, что смогу стать вам… – мужчина вдруг опустил глаза, – смогу уйти в ваш мир вместе с вами.

Мне не показалось: на лице парня проступили розоватые пятна. Он не мог и не хотел смотреть мне в глаза, но голос и слова звучали искренне. Обычно так ведут себя мужчины, когда им сильно нравится женщина, но они стесняются своих чувств.

– Бабушка оставила фатокравии своего мира, много о нём рассказывала.

– Что? – у меня даже перехватило дух.

– Она всю жизнь стремилась обратно, искала возможность вырваться. Всегда говорила, что здесь ужасно, – продолжал стражник, – и рассказывала, как хорошо и свободно дышится там.

– Можешь принести фотографии?

– О да, леди! – В глазах парня появился лёгкий воодушевлённый блеск, который тут же потух. – Надо было раньше показать, да? Тогда бы вы не стали пользоваться порталом…

– Что сейчас говорить? – отмахнулась я. – Что ушло – то прошло, Грег.

– Давайте встретимся завтра на этом же месте? Я принесу.

Посмотрев на него с нескрываемым интересом, я кивнула и пошла в сторону дворца.

Никто и ничто не сможет помешать мне увидеть завтра свидетельство существования моего мира. Или убедиться, что мир – не мой.

Но бабушка Грега смогла сбежать. Не помешает узнать всё, что известно стражнику о данном событии. На всякий случай.

Милен очень хорошо помнила день, когда Ридерик тепло улыбнулся и сказал, что рад видеть её в своём доме. Его глаза ласкали и заставляли плавиться тёплым воском от пробуждаемых в душе сладостных чувств. Заветное желание принадлежать дракону целиком и полностью с каждым днём становилось сильнее.

Родители рассказывали, что путь к сердцу мужчины лежит через покорность и смирение. Именно так она думала до тех пор, пока не поняла, что, если не перестанет быть безликой и бесхарактерной, потеряет своего мужчину.

Девушка часто вспоминала сладкое и золотое время, пока была для него единственной. Сколько милых сердцу бесед они провели, гуляя по парку. Сколько пылких поцелуев и стонов милорд сорвал с её губ! Ридерик называл её дивным редким цветком и после страстных ночей дарил голубые вельвейсы. Но всё равно она не удержала мужчину…

Пришла Алиа. Неожиданно. Холодным снегом и морозом в тёплый райванский день. Но простушка быстро наскучила дракону, и мир Милен снова расцвёл радужными красками. До появления Колин.

Терпения стало ещё меньше, когда после Колин явилась Леми. Эта нахалка быстро украла внимание Ридерика. Несколько недель. Тяжёлых, долгих недель милорд никого, кроме Леми, не замечал.

Провокация с письмом удалась. Вовремя сказанное случайное слово, невинно брошенный взгляд, и… Леми превратилась в пустышку. Изначально сильная соперница подставилась глупо и легко.

Но теперь появилась Ева. Ещё в первый день знакомства Милен поняла, что эта соперница доставит гораздо больше хлопот, чем остальные. И правда, худшие опасения подтверждались. Девчонка заняла особое место в сердце Ледяного дракона.

Побег остался безнаказанным. Очередной совместный ужин вообще оказался с сюрпризом. Сначала не явилась Ева. Как злорадно улыбалась Леми, предвкушая наказание, грозящее новенькой! Каким жгучим был яркий блеск в глазах Колин и страх на лице Алиа!

Но нет!

Мало того что Ридерик бросил их в столовой, пожелав приятного аппетита, так ещё и распорядился принести ужин в одну из дворцовых башен! В какой-то из них Ева проводила свободное время. Ей были откровенно безразличны условия, которые озвучивали на отборах, и мужчина потакал этому!

Шоком оказались сведения, полученные от глупой Алиа, поделившейся своим смятением: Ева и Ридерик до сих пор не разделили постель. Она сумасшедшая! Он сходит с ума! Так в груди Милен кричало от ярости сердце. Но разум подсказывал: Ридерик увлёкся Евой гораздо серьёзнее, чем любой из них.

Полной неожиданностью и последней каплей, переполнившей чашу терпения, стала вчерашняя прогулка. Дракон вместе с новой пассией выехал за пределы дворца. Никогда и ни с кем он раньше не покидал владения. Они отсутствовали целый день и вечером вернулись счастливые. И Ридерик нёс её на руках. Улыбался, целовал! Нёс в женскую часть дворца, куда ни разу не приходил!

А Милен, как дурочка, обрадовалась, что он выбрал Алиа несколькими ночами раньше. Думала, милорд доказал непрочность и шаткость своих ветреных чувств.

– Ева, Ева… Кто ж ты такая? – шептала одними губами Милен, подслушивая разговор стражника и ненавистной соперницы. – А этот? Он так смотрит на неё… Влюблённым взглядом.

Девушка улыбнулась, когда приняла решение. Не зря в её крови текут знания Крёсских ведьм. Всё, что нужно, она приготовит сегодня. Милорд скоро вернётся.

«И снег превратится в воду. Все капли стекутся в реку. Вода очистит и смоет всё наносное, покажет истину мужским глазам. Глазам её любимого о новенькой. Пусть гневом дракона Ева умоется. Пусть колдун поймёт, что лучше Милен он не найдёт никого».

Удивительно, как знание о неизвестных фотографиях может лишить спокойствия. Ночь я проворочалась, часто просыпаясь, а утром чуть не испортила новенькую миниатюру. Вовремя убрала кисточку и прекратила дальнейшие попытки разрисовать крыло. Оставшееся время раскрашивала картину с драконами, потом сидела на подоконнике, ожидая назначенного часа.

И всё же в парке я оказалась чуть раньше, чем планировала. Небо посветлело, а снег на дорожках растаял. В воздухе пахло тёплой сыростью, дул лёгкий ветер.

Как только я завернула за нужный поворот, увидела среди кустов стражника. Вернее, его широкую спину. Грег меня ждал. Приблизиться незаметно не получилось. Мужчина развернулся, на его лице расцвела счастливая улыбка. В руках он сжимал плотный свёрток.

– Леди! – выдохнул Грег. – Ева… Вас можно называть просто Евой?

– Конечно.

– Бабушка рассказывала, что в вашем мире людей можно звать просто по именам.

Я улыбнулась.

– Иногда и по отчествам. Ну? – нетерпеливо произнесла и протянула руку.

– Рядом есть скамейка, – тихо произнёс Грег, – там будет удобнее.

– Хорошо. Идём.

Недалеко от места встречи и правда нашлась резная лавка. Влажная от осадков, но Грега это не смутило. Он скинул шубу и бросил её на деревянное покрытие.

– Прошу, Ева, – Грег говорил сбивчиво, жестом предлагая присесть.

Он протянул свёрток. Руки подрагивали, глаза лихорадочно блестели, на щеках проступили красные пятна, но больным стражник не казался. Скорее, взволнованным и переживающим.

Не думала, что руки задрожат от волнения, когда начала распутывать бечёвку. Так боялась разочароваться! Почему-то боялась. Грубая холщовая ткань раскрылась, обнажая старенькие чёрно-белые фотокарточки.

Я затаила дыхание, чтобы справиться с эмоциями, когда увидела на первой рижский Домский собор. Вне сомнений! Это был именно он. Рядом стояла девушка. Миловидная темноволосая брюнетка.

– Это моя бабушка, – произнёс Грег с гордостью. – Красивая, верно?

– О да… – прошептала, разглядывая новые снимки.

Примерно восьмидесятые годы прошлого столетия. Такие выводы я сделала по мелочам: легковым автомобилям, попавшим в кадр, одежде, рекламным плакатам. Молодая женщина, Наталья, путешествовала, прежде чем пропасть без вести и оказаться здесь.

– Меня воспитывала бабушка, – произнёс парень, – но свобода стала ей дороже нашей семьи.

Я и не заметила, как Грег оказался рядом.

– Когда она ушла?

– Несколько лет назад. Но оставила записку, – Грег протянул бумажку.

На ней я увидела текст. Обычный русский текст. Записка была написана на моём родном языке. Признания в любви, просьба не поминать лихом и простить за все обиды. Кратко и лаконично, с теплом.

– Представляю, как вы расстроились, – задумчиво произнесла.

– Сначала да. – Стражник коснулся моей руки, положил ладонь сверху. – А потом я понял. Она права. Ваш мир лучше, чем этот. Но знаешь, что самое интересное?

Грег придвинулся ближе и ещё тише сказал:

– Как только она исчезла, появилась Пустошь.

– Думаешь, уход твоей бабушки и появление огня связаны?

– Давай сбежим, Ева? – вместо ответа хрипло заговорил Грег. – Я знаю как. У тебя есть ключ. Твой собственный. Должен быть. У меня есть кольцо и чёрное зеркало.

После сказанных слов фотографии полетели с моих колен, а мужчина оказался непозволительно близко. Рука уже лежала на моём предплечье. Грег пристально смотрел на меня и учащённо дышал.

– Самое главное, зеркало притянет сюда, – он на миг замер, – заменившую тебя.

– А ты… откуда знаешь про замену? – растерялась я.

Не то чтобы сделала открытие. Скорее, с горечью констатировала факт, что не вернулась в свой мир из-за Евки. И только из-за неё.

– Одно заменяется другим. В одном месте ушло – в другом прибавится. Так говорила бабушка. Так ей сказал колдун. Я знаю. На прощание она шептала правила перехода между мирами, – прерывисто говорил Грег. – Всё, что нужно, – попросить огонь. Развести костёр, бросить зеркало в стихию, тогда откроется портал.

– А я? Я тебе зачем?

– Как – зачем? Поможешь там. Научишь всему.

Секрет перехода в мой мир, тайна, как вернуться домой, раскрылась. Камень с драконом был у меня, как и рецепт возвращения вместе с помощником.

Я повернулась к парню.

Если бы не Леми в ту ночь…

Отрешённым взглядом смотрела на Грега и чуть вдаль, видя, как по дорожке идёт Ридерик. Грег сидел к нему спиной, а у меня… У меня от разочарования словно отключились все чувства. Нахлынула апатия. По телу разливалась противная слабость.

Если бы не Леми, я давно попала бы домой. Вернулась в свой мир, в свою жизнь.

– Ева… – Грег смотрел мне в глаза, – какая же ты красивая, Ева…

– Что?

Я не успела понять, что происходит. Только давление чужих губ и отчаянное мужское желание ответного чувства. Чувства, которого не было.

Грег меня целовал. Вот так просто, не задумываясь, позабыв о том, где мы и что мы. Целовал, чтобы спустя миг оказаться откинутым на землю сильным броском.

– Ты что себе позволяешь, мерзавец? – громом в тишине раскатился властный голос.

Кратковременное наваждение испарилось, как только Ридерик наклонился к парню, а затем поднял его за грудки.

– Какого ра’кшама? – прорычал дракон. – Отвечай!

– Я люблю её.

– Убью собаку!

Лорда перекосило от злости.

Удар – и стражник снова полетел на землю. На Ридерика было страшно смотреть. Свирепый зверь, на собственность которого покусились, готов был буквально растерзать свою жертву. Тут же. Не размениваясь на объяснения.

Интуитивно поняла: не вмешаюсь – и он убьёт Грега. Сейчас. Не задумываясь.

В негодующем взгляде Альросского полыхала ревность, смешанная с откровенным презрением. Мрачный дракон, горящий желанием показать стражнику его место и наказать за ошибки, источал лютую ярость.

– Милорд! – Дрожа от страха, я кинулась к Ридерику, принимая гнев на себя. – Прошу! Остановитесь!

Никогда не думала, что буду оправдываться перед мужчиной. Его убийственный взгляд лишь подстегнул попытку объяснить произошедшее, на ходу осмысливая случившееся.

Мало того что на меня свалились новая информация и абсолютно неадекватное поведение стражника, так ещё и Ридерик появился внезапно. А его ужасная реакция на события окончательно выбила землю из-под ног.

Неприятности последовательно и с ужасающим цинизмом сыпались на меня одна за другой. Закон подлости в действии, а раздумывать некогда.

– Милорд! – быстро говорила я, пытаясь прикрыть собой стражника. – Он не понимает, что говорит! У него бабушка из моего мира. Он хотел отправиться следом за ней. Просто интересовался, как себя там вести.

– А ты? – сузил глаза Ридерик. – Настолько обрадовалась вниманию, что кинулась в его объятия?

– Вы неправильно поняли, милорд…

– Я что – слепой? – вспылил мужчина, отбрасывая Грега и надвигаясь на меня. – Серьёзно, Ева?!

Стоило немалых сил не отступить. Сделала бы шаг – признала неправоту и слабость. Но совесть была чиста. И я стояла на месте.

– Не знаю, что на него нашло, милорд, – сбивчиво произнесла я. – Он совсем ещё мальчишка. Глупый мальчишка.

Ридерик смотрел на меня немигающим взглядом. Неожиданно его лицо исказила дьявольская ухмылка.

– Он будет казнён.

– Что?

Альросский словно заледенел. Между нами выросла огромная неприступная стена.

– Никому… Никому не дозволено покушаться на то, что принадлежит дракону. А ты, Ева, – дракон сердито прищурился, – придёшь на его казнь и будешь смотреть, как он медленно и мучительно умирает. Заодно подумаешь о случившемся.

– Жестокость ещё никого не украшала, милорд.

– Думай, когда в следующий раз будешь общаться с кем бы то ни было из мужчин.

Альросский наклонился. Пальцы скользнули по моей щеке, другая рука оказалась на плече. Ридерик сжал его, причиняя лёгкую боль, заставляя меня качнуться назад.

– Это не твой мир, Ева, – отрывисто произнёс он, нависая надо мной. – Ты живёшь здесь и будешь жить по здешним законам. Если нечто подобное повторится, отправишься следом за любым своим почитателем. Так и знай.

Давящая аура Альросского, жёсткий голос, тяжёлый взгляд – всё было направлено на то, чтобы сломать меня, заставить испугаться возмездия. Дракон утверждал свою власть грубо и очень бесцеремонно.

– Можете делать с моим телом всё, что вам угодно, милорд, – сказала я как можно спокойнее, – хоть убейте вместе с Грегом. Но у вас не получится лишить меня внутренней свободы. Я никогда не стану рабыней. Ни вашей, ни чьей-нибудь ещё.

Противостояние взглядов в молчании было красноречивее слов. Его – угрюмый, обиженный и сердитый. И мой – пристальный, дерзкий и непокорный.

– Посмотрим, Ева, – криво усмехнулся мужчина, – как ты заговоришь после казни.

Вдалеке появились стражники. Они бежали к нам, привлечённые шумом происходящего. Оставались считаные мгновения разговора наедине. Почти наедине.

Альросский казался непробиваемым. Твёрдая решимость дракона жестоко расправиться с незадачливым ухажёром меня пугала. Убийственно несправедливый приговор раскрылся во всём ужасающем смысле.

– Выслушайте, Ридерик! Да отпустите же! – потребовала ослабить хватку. – Мне больно!

Возмущённое отчаяние возымело действие. Ледяной дракон разжал пальцы. Тогда я отступила. Медленно. Как перед диким зверем, чтобы не спровоцировать нападение.

– Вы даже не пытаетесь разобраться. Взгляните на парня. Он явно не в себе, – попыталась я защитить мальчишку.

Чрезмерное возбуждение стражника, лихорадочный взгляд, пятна на лице… Может, Грег всё-таки заболел? Видно же. Даже сейчас парень, как в бреду, продолжал бубнить себе под нос, переводя взгляд с Ридерика на меня и обратно.

– Смелая? Всё заботишься о других? – ухмыльнулся дракон.

– Никогда, слышите? Никогда вас не прощу, если он погибнет, – решительно сказала я, хотя внутри всё замерло от страха.

– Милорд!

Подскочившие стражники скрутили Грега и поставили на колени.

По лицу парня тонкими струйками стекала кровь. Капала с подбородка на землю. Он продолжал смотреть на меня щенячьими преданными глазами и криво улыбался, не замечая боли.

– Ева… Какая же вы красивая, Ева, – хрипло шептал стражник разбитыми губами. – Такая добрая… Милая… Чуткая…

На лице Альросского играли желваки. Он злился всё сильнее, мрачнея прямо на глазах.

– Что прикажете, милорд?

– В подземелье!

Приказ дракона прозвучал холодно и равнодушно. Словно провинившийся превратился в безликий мусор, мелкую помеху, не стоящую внимания. Альросский даже не посмотрел на него. На суровом лице появилась непроницаемая холодная маска.

– Иди к себе, Ева.

Дракон полностью закрылся. Стал недоступным, пугающе чужим.

– Ридерик, пожалуйста…

– Я сказал – уходи, – сухо отрезал он. – Если не хочешь, чтобы тебе помогла стража.

На миг прикрыла глаза. Ровно на миг, чтобы сделать глубокий вдох. Ревнующий циничный дракон, слышащий только себя, не вызывал ничего, кроме жгучей досады. Выдохнула и развернулась.

Я быстро пошла по дорожке в сторону дворца. Ни разу не оглянулась. Сердце глухо билось, хотелось плакать от несправедливости. Кажется, даже вытерла пару слезинок, скатившихся по щекам.

Непредсказуемая и нелепая ситуация оказалась не меньшим шоком, чем полученная от Грега информация, над которой ещё предстояло думать.

Этот вечер я провела в покоях. Не выходила, отказалась от ужина. Просто сидела на кровати и смотрела в одну точку, прокручивая в голове события и диалоги.

Чёрное зеркало и возвращение Евки – на одной чаше весов. На другой – возникновение Пустоши и запрет на использование порталов. Необоснованный безбашенный интерес стражника сегодня – и сферы молчания для безопасности в прошлые встречи. Камень с драконом в руках – и его отсутствие неделю назад.

А венчали всё страшный приказ Альросского и лютая ревность.

Появление Ридерика было неожиданным. Раньше завтрашнего дня его во дворце не ждали. Дикая, почти неуправляемая реакция оказалась потрясением. Не ожидала, что Альросский будет таким… злым. О жестокости вообще молчу. Казнить мальчишку, не разобравшись? Заставить меня смотреть на его страдания и при этом говорить о любви?

Что же мне так не везёт! Знания стражника могли вернуть меня домой взамен на услугу помочь ему освоиться в моём мире. Научить всему. Как просто… Если бы не запрет на порталы, о котором я недавно узнала. Каким бы жестоким ни был мир, но желала ли я ему гибели ради своего возвращения?

Всё значительно усложнилось.

До самого утра меня никто не беспокоил.

Настроение немного улучшилось, когда никто не запретил мне подняться в мастерскую. Любовниц дракона я не видела вот уже третий день. За это нужно искренне благодарить Саяну: удачно подобранное помещение мастерской избавило меня от встреч с женщинами Альросского.

Во дворце будто наступило затишье. Странное, тревожное, настораживающее.

Я не искала встреч с Ридериком. Бесполезно ему что-либо объяснять. Взрослый мужчина. Если не дурак, значит, усмирит эго, обдумает тщательно и разберётся. Я искренне надеялась на это.

– Леди Ева, – в мастерскую перед обедом зашла Кьяри, – лорд Альросский приказал вам сегодня явиться на ужин.

– Приказал?

Я скептически приподняла брови, но внутри всё замерло от услышанного.

– Сказал, что пришлёт стражу, если вы не явитесь.

– Я приду, Кьяри. – Ни спорить, ни доказывать ничего не хочу. Не позволю потешаться над собой. – Приготовь простое платье. Закрытое, тёмное.

– Леди не хочет выглядеть как яркий цветок? – удивилась служанка.

– У меня траур, Кьяри, – я грустно улыбнулась. – Иди, выполняй.

– Леди будет готовить вино?

Я усмехнулась.

– Нет, Кьяри. Леди не умеет варить глинтвейн. И никогда не научится.

Приказ Ридерика многое объяснил. Он продолжал злиться, а значит, ни в чём не разбирался. Но отталкивала меня от него сейчас отнюдь не ревность.

Я чётко знала: казнь Грега поставит жирную точку на моих чувствах к дракону. Не смогу простить отсутствие доверия. Не смогу принять неоправданную жестокость. Что касается слов, они – лишь следствие уязвлённого самолюбия. Обиды и разочарования у меня не было. Пока.

Я поставила себя на место мужчины.

Что ни говори, наши отношения развивались. Пусть я ничего не обещала и не клялась в верности, но принимала его ухаживания. Принимала с удовольствием, и он это знал. Мы целовались, обнимались, я рассказывала о своём мире и равноправии в отношениях, о том, как не потерплю предательства. И что видит Ридерик, возвращаясь домой? Женщину в объятиях другого, нечаянный поцелуй.

Того, что произошло дальше, следовало ожидать. Альросский – обычный мужчина с присущими инстинктами собственника. Но теперь будущее наших отношений – в его власти. И только от Ридерика зависит, каким оно станет.

К назначенному часу я была в столовой. Зашла, высоко подняв голову и распрямив плечи. Улыбнулась затихшим девушкам, поздоровалась, получив в ответ сухие приветствия. Остановилась чуть в стороне, сцепила пальцы, пытаясь унять внутренний трепет. Думала, что готова ко встрече с драконом, но оказалось – не очень.

Колин и Леми снова взялись обсуждать модные фасоны платьев. Они отвлекали меня от тягостных мыслей. Спор разгорался, когда двери распахнулись и в зал зашёл Ридерик.

Одетый в тёмную одежду, статный широкоплечий мужчина был зловеще мрачным, несмотря на лёгкую усмешку, застывшую на красивых губах. На руке висел тонкий стек, словно дракон только что вернулся из поездки. Стеком же стал небрежно похлопывать по сапогу, когда остановился напротив нас.

Лицо Ридерика оставалось непроницаемым. Не понять, о чём он думает и что чувствует. Внимательный испытующий взгляд медленно скользил по девушкам. На мгновение смягчился, когда остановился на Алиа. И снова стал тяжёлым, когда устремился ко мне. Лишь на миг показалось, что в серых глазах вспыхнул интерес и быстро погас, тщательно контролируемый внутренней волей.

Альросский сдержанно улыбнулся.

– Рад видеть вас, девушки, – произнёс лорд бесстрастным голосом. – Давайте поужинаем.

Вначале за столом установилась тягостная атмосфера. Казалось, после жаркого солнечного дня надвигается гроза. Неразговорчивость и серьёзность дракона действовала на нервы всем.

Слуги бесшумными тенями двигались вокруг, обслуживая сидящих. В воздухе поплыли аппетитные ароматы, когда внесли первое горячее.

– Милорд сегодня в плохом настроении? – уточнила Алиа с нежной заботливой улыбкой.

– С чего ты взяла, малышка? – невольно усмехнулся дракон. – Лучше расскажи, чем занималась эти три дня.

– Вы так добры. – Щёки девушки порозовели. – Разучивала новую танцевальную сценку для вас, милорд.

Ридерик приподнял бровь и перевёл взгляд на остальных девушек, негласно поощряя их подключиться к беседе. А мне… Осталось лишь порадоваться, что любовницы Ридерика с особым энтузиазмом поддержали его призыв.

Мужчина особо не участвовал в женской болтовне. С показным равнодушием лениво наблюдал за любовницами, односложно отвечая на редкие вопросы. Иногда задавал их сам. Я молчала и время от времени ловила хмурый мужской взгляд. Именно эти испытующие взгляды ясно свидетельствовали о том, что безразличие – наносное. Ридерик продолжал сердиться.

На третьей смене блюд внесли кубки с глинтвейном. Слуги расставили их возле каждой девушки. Ничего не изменилось в жизни несчастных женщин, участвующих в вечном цирке для одного мужчины. Я потупила глаза, пряча сочувственную улыбку. Начинался новый забег. Впереди очередное представление к награде в виде мужского члена и дорога в ад.

– Ева? – Лёгкий шум в зале перебило громкое обращение Ридерика.

– Да, милорд?

– Где твой кубок? – невозмутимо произнёс дракон.

Я смотрела ему прямо в глаза.

– Извините, милорд, сегодня осознала, что не умею готовить вино, достойное вас.

Повисла эффектная пауза, как в лучшем городском театре. Лица любовниц хотелось запечатлеть на фотокамеру, столько на них было изумления и неверия.

– Ну что ж, – насмешливо прищурился мужчина, скрывая негодующий блеск в глазах, – это твой выбор.

Ридерик выжидающе посмотрел на девушек, но здесь обошлось без сюрпризов. Колин самодовольно усмехнулась и встала из-за стола. В душе шевельнулось нечто тёмное и неприятное, когда девушка взяла в руки кубок и пошла к Ридерику. Чувство оказалось слабеньким и быстро затихло благодаря выводам, сделанным ранее.

Ещё до ужина пришлось обдумать любые возможные варианты развития событий. И смириться. Дракон прекрасно знал, что нравится мне. Была вероятность, что Альросский захочет вывести меня на эмоции. Как обиженный мальчишка, он мог сделать ставку на ревность.

Если же нет и он расставил для себя точки над «i», принимая собственную, удобную ему «правду», значит, рано или поздно выберет девушку на ночь. Сегодня, завтра, через неделю. Вопрос времени.

С каждой секундой спокойствие усиливалось. Разберусь с чувствами и неоправданными ожиданиями позже. Радовало, что для меня это не зашло слишком далеко и я смогу навсегда вычеркнуть дракона из своего сердца.

Не подавая виду, я с интересом следила за происходящим. Нож медленно и плавно скользил по мясным волокнам, нарезая сочное мясо на маленькие кусочки. Не было ничего важнее, чем действие, разворачивающееся в моей тарелке.

После глотка вина Ридерик отставил кубок и поблагодарил Колин. Тогда встала Алиа.

Я наколола кусочек мяса и съела его, не скрывая удовольствия от еды. Повернулась к слуге и тихонько попросила подложить листьев салата вместе с соусом.

Кубок Алиа недопитым вернулся на стол. Ридерик бросил на меня недовольный короткий взгляд, когда я подняла бокал с вином, посмотрела на свет вишнёвую глубину и отпила глоток, наслаждаясь терпким вкусом. На мгновение даже прикрыла глаза, чтобы оценить нежный тонкий букет.

– Положите кусочек оранжевого стайса, – повернулась к слуге, – очень хочется попробовать.

– Сию минуту, леди, – кивнул официант и отошёл, выполняя поручение.

Я посмотрела на мужчину. Наши взгляды пересеклись.

– Как вы и рекомендовали, милорд, – улыбнулась Ридерику.

Мягко и спокойно. Как доброму старому другу.

Уголок мужских губ заметно дёрнулся в мрачной усмешке. Дракон не получил желаемого, и мы оба это поняли.

Встала Милен. Девушка взяла кубок и подошла к дракону. На её пухлых губах играла мягкая полуулыбка.

Мясо по-прежнему оставалось вкусным, от вина в груди разливалось тепло. Ничего не изменилось даже тогда, когда Ридерик выбрал Милен на ночь, выпив её кубок до дна. Я была благодарна дракону за искренность, прекрасно зная, что позже меня ждёт откат.

Альросский поднялся из-за стола.

– Оставайтесь, девушки, – холодно произнёс он, наградив всех на прощание ледяным взглядом.

Развернулся и покинул столовую, оставив меня наедине со своими любовницами. Все они, кроме Милен, прятали разочарованные улыбки и боль в глазах.

Я спокойно продолжила трапезу. Оранжевый стайс оказался на редкость дивным на вкус. Под любопытными взглядами девиц я заказала десерт. Съела кусочек шоколадного торта.

Спокойно проследила за тем, как столовую покинула Милен. За ней сразу ушла Алиа. Губы несчастной девушки подрагивали от разочарования. Подозреваю, сейчас прольётся не одна слеза.

И только потом позволила себе встать, ни минуты не желая оставаться в обществе Колин и Леми. Ридерику однозначно придётся заставлять меня приходить сюда. Добровольно ноги моей здесь больше не будет.

Кивнула девушкам и покинула помещение. Всё, чего хотела, – отмыться от сегодняшнего ужина, от липких взглядов любовниц. А самое главное – от своей доверчивости. Сердце разрывалось. Хотелось плакать, но я знала: здесь не время и не место давать волю чувствам.