Каждое утро он отвозит дочек в школу, а во время летних каникул – на уроки тенниса. Обычно он только тогда их и видит, поскольку домой возвращается поздно, когда они уже давно спят. Так что он дал обещание отвозить их в школу по утрам или на уроки тенниса. И он держал обещание.

Школа так или иначе по пути к его работе. В отличие от Датского теннисного клуба. Дорога до него занимает как минимум двадцать минут. А движение по утрам довольно плотное. Он разговаривает с дочками, Тиной и Викки, пока везет их, – в основном о телепередачах, поп-музыке и знаменитостях. Тине одиннадцать. Викки восемь. Они любят говорить о телезвездах. О поп-звездах. Он знает о них немало, хотя это уже давно не область его интереса, как когда-то.

Они прибывают в теннисный клуб около девяти, и девочки берут сумки с теннисными принадлежностями и выбегают из машины, небрежно махнув ему руками на ходу, а он сидит и смотрит на них. Когда они заходят в здание, он отъезжает и включает радио. Обычно он не включает радио, пока не высадит дочек, но иногда они слушают музыку вместе в дороге, а иногда подпевают.

Но когда он один, он слушает новости. Обычно в это время говорят о спорте, без пяти девять, когда он проезжает мимо района озер.

Его «Ауди» почти новая – ей нет еще и года, – и ему нравится водить ее. Модель A4, серебристая, с черными кожаными сиденьями. Скромный, удобный салон. Можно сказать, не выделяющийся. Когда выбирал машину, он прочитал об этой модели на одном сайте, что она «четко и разумно отвечает почти всем необходимым требованиям». Ему это сразу понравилось, сама формулировка.

От теннисного клуба до его офиса в городе дорога занимает еще минут десять, в зависимости от пробок.

Иногда он опаздывает на несколько минут на утреннее совещание и старается незаметно проскользнуть и занять ближайшее место к двери, в то время как Элин уже говорит.

Сегодня утром внеочередное заседание. Элин позвонила ему очень поздно прошлым вечером и сказала, что только что говорила с Джепом, редактором отдела новостей. Он рассказал ей об одной истории, над которой работал. Это касалось министра обороны, Эдварда Далина, а точнее, подозрений относительно его романа с замужней женщиной.

– Джеп говорил с тобой об этом? – спросила его Элин.

– Нет, – сказал Кристиан.

Джеп сказал ей, что уверен в правдивости этой истории, поскольку у него был доступ к телефонным данным, не оставлявшим сомнений, – более чем однозначные сводные данные, а также, что еще примечательнее, конкретные слова из текстовых сообщений. Элин хотела знать, как Джеп смог раздобыть такую информацию, не пришлось ли ему как-то обходить закон. На это он сказал ей, что даже если и пришлось, никто из коллег к этому напрямую не причастен.

Сообщив все это Кристиану, она спросила, что он думает об этом.

Он сказал, что прежде должен сам ознакомиться с информацией.

Сегодня утром они как раз собираются обсуждать это.

Приехав, Кристиан видит Джепа и его заместителя Дэвида Джесперсена у дверей комнаты для совещаний. Тучный Джеп сидит на единственном стуле, держа в руке пластиковый стаканчик с водой.

– Элин еще здесь? – спрашивает Кристиан.

– Она там с Мортеном, – отвечает Джеп.

Ему должно быть около шестидесяти. Он работает в газете, в должности редактора новостей, с тех пор, когда Кристиан только устроился сюда на практику.

– Обсуждает с ним твои сомнительные телефонные сведения? – спрашивает Кристиан.

Джеп пожимает плечами. У него совсем нет шеи, и в этом есть что-то отталкивающее. Его лохматые седые волосы подстрижены «под горшок».

– Что именно ты раздобыл? – спрашивает его Кристиан.

Он знает, что Джеп не посвящает его в свои дела, имея прямой выход на Элин, и при любой возможности старается обойти его. Джеп хотел стать заместителем редактора, когда эта должность открылась два года назад – однако ее получил Кристиан, который тогда работал редактором отдела шоу-бизнеса и теленовостей и был моложе его на двадцать лет. С тех пор отношения между ними не особенно теплые.

Глядя в свой стаканчик, Джеп говорит:

– Я тебе там скажу. Не хочу два раза повторять.

– Ну, хорошо, – кивает Кристиан и, повернувшись к Дэвиду Джесперсену, здоровается с ним.

– Привет, приятель, – отвечает Дэвид.

– Ты тоже с нами?

– Так точно.

– Потрясающе, – говорит Кристиан.

Зайдя в комнату, они видят Элин и Мортена, штатного юриста. Хотя он не похож на юриста – на нем спортивный костюм.

Они все здороваются и рассаживаются за длинным столом. На нем бутылки с минералкой. Из окон открывается вид на озеро Пеблинге. Сейчас жарко – безветренное августовское утро.

Элин обращается к Джепу:

– Хорошо, расскажи нам, что у тебя есть.

– Дэвид, – говорит Джеп.

Дэвид Джесперсен с готовностью подается вперед. Он ровесник Кристиана – год в год; они учились в одной школе в провинции. Дэвид поступил в университет и так пришел в журналистику. У Кристиана не было высшего образования, и какое-то время Дэвид занимал более высокую должность. Он худощавый, симпатичный, кожа у него чуть желтоватая, что говорит о проблемах с печенью.

– Хорошо. Что у нас есть? У нас есть неопровержимое доказательство того, – говорит он, обращаясь в основном к Элин, – что у Эдварда Далина роман с замужней женщиной. Это продолжается несколько лет. Вообще-то мы занимаемся им уже какое-то время. Женщину зовут Наташа Омсен. Она замужем за Сереном Омсеном.

Элин прерывает его:

– Далин не женат?

– Нет. Разведен, – говорит Дэвид. – Омсен замужем.

Элин кивает.

– Да, это продолжается уже несколько лет, – говорит Дэвид. – Но сейчас, похоже, их отношения на излете. Она так хочет. Далин же вовсе не в восторге.

– У него разбито сердце, – добавляет Джеп.

– И вам известно все это благодаря доступу к телефонным данным? – спрашивает Элин. – Что у вас есть конкретно? От кого вы это получили?

Дэвид смотрит на Джепа – Кристиан замечает в его взгляде тревогу.

– От кое-кого из телефонной компании, – говорит Джеп. – Как я сказал, у них есть доступ к телефонным распечаткам. Кому он звонит. Когда. Его голосовые сообщения. Текстовые сообщения.

– И у вас есть эта информация?

– Ага.

– Как вы ее получили? – спрашивает Элин.

– Они к нам сами обратились.

– Я полагаю, вы им заплатили.

– Ага, – говорит Джеп, глядя в стол.

– Сколько?

Джеп поднимает глаза:

– Вы уверены, что хотите знать?

Элин смотрит на Мортена, который качает головой.

– Так что у вас есть, конкретно? – повторяет она.

Дэвид передает ей флешку, наклонившись через стол.

– Там все тексты, – говорит он. – И конспекты основных пунктов.

– Важны сами тексты, – добавляет Джеп.

– Его – к ней?

– И ее – к нему, – говорит Дэвид. – Все там.

Она вставляет флешку в лэптоп и открывает файл. Примерно минуту она молча изучает его, пока другие смотрят на стену или в окно – на озеро и низкий копенгагенский горизонт – дома на дальнем берегу реки напоминают дорогие игрушки.

– А вы уверены, – внезапно спрашивает она, – что это настоящее? Не какая-то фальшивка?

– Уверены на сто процентов, – говорит Джеп.

– Почему?

– Мы проверили источник.

– Да?

– Отправили кое-какие тексты сами, – говорит Джеп, – на номер Далина. Они там. По времени все совпало, как положено.

Кажется, Элин довольна, даже впечатлена, а Дэвид больше других доволен собой.

Элин говорит:

– Единственная проблема в том, что мы не можем напечатать ничего из этого. Из этих сообщений.

– Да, – подтверждает Джеп. – Это выдаст наш источник. А то, что он сделал, это, прямо сказать, не совсем законно. Или как? Я вообще-то не знаю. Его же тогда могут обвинить, наверное.

– Хорошо, – говорит Элин.

Она поворачивается к Мортену, который стоит у нее за плечом и тоже просматривает сообщения на экране лэптопа.

– Так мы не можем? – спрашивает она.

– Нет, – говорит Мортен. – Если Далин подаст в суд, а этот материал нельзя использовать в суде, больше у тебя ничего нет. Так что – нет.

– Так что нам тогда остается? Джеп?

Дэвид Джесперсен озабоченно почесывает подбородок и смотрит в окно. Он старается подражать, в разумных пределах, Дэвиду Бекхэму. Приталенный пиджак. Стрижка по моде 1930-х. Ухоженная светлая щетина.

Джеп начинает говорить о том, какую окраску получит эта история в свете национальной безопасности.

Элин прерывает его:

– Да, ясно. Если он подаст на нас в суд, защищаться нам нечем. В этом все дело. Что ты думаешь? – спрашивает она Кристиана, который пока ничего не сказал.

Он тоже встал со своего места и, склонившись к экрану лэптопа, читает тексты. Их там сотни. И читать их как-то неловко. Из-за их языка. Я хочу тебя. Ты разбиваешь мне сердце. Все в таком духе.

Он выпрямляется.

– Это история для первой полосы, – говорит он. – Он ключевой министр. Это должна быть первая полоса.

– Так ты думаешь, мы должны это сделать? – спрашивает Элин.

– Я думаю, должны.

– Он подаст на вас в суд, и вы, скорее всего, проиграете, – говорит Мортен, садясь на свое место, широко расставив ноги в тренировочных штанах. – И вам это очень дорого обойдется, должен сказать.

Элин по-прежнему смотрит на Кристиана. В нем есть какая-то спокойная сила, почти безмятежность. В его мягком, чуть пухлом лице. В своем пиджаке с узкими лацканами, при тонком синем галстуке, он напоминает на редкость элегантного специалиста по финансовой отчетности или даже молодого управляющего похоронного бюро. Легко представить, как он тактично говорит что-то семье покойного, зная, что́ и как сказать.

– Конечно, – обращается он к Мортену. – Я понимаю. Просто нам нужно что-то большее. Еще один источник.

– Например? – спрашивает Элин.

– Как насчет самого Эдварда? Что, если он сам признает связь?

– С какой стати? – удивляется Джеп.

Кристиан словно не слышит его.

– Он не знает, что это все, что у нас есть, – говорит он Элин. – Он не знает, что мы знаем, или откуда мы это узнали. – Теперь он переводит взгляд на Джепа. – Так ведь?

Джеп взирает на Кристиана с откровенной враждебностью, и тот опять обращается к Элин:

– Мы заставим его думать, что напишем об этом в любом случае. И скажем, что даем ему возможность высказаться лично, изложить свою точку зрения…

– А если он будет все отрицать? – спрашивает Джеп.

– Значит, будет отрицать, – говорит Кристиан. – Но я так не думаю. – И снова обращается к Элин: – Я довольно хорошо его знаю.

– Уж ты знаешь, – говорит она тихо.

Он скромно пожимает плечами.

– Конечно, это тоже надо учитывать, – говорит Элин. – Далин нам нравится, так ведь?

– Мы не можем отказаться от материала только из-за этого, – говорит Джеп.

– Мы не можем отказаться от материала по разным причинам, – возражает Кристиан. – А значит, должны сначала поговорить с ним. Он будет к этому готов. Мы хотим представить его в наиболее выгодном свете. Так мы ему скажем. Если он будет думать, что мы напишем об этом в любом случае, ему просто не будет смысла это отрицать.

– Ты должен поговорить с ним, – говорит Элин Кристиану.

Джеп недовольно вздыхает.

– Больше никто об этом не знает? – спрашивает его Элин.

– Нет, – отвечает Джеп. – Я так не думаю.

– Ты так не думаешь?

– Нет, – говорит он. – Никто не знает.

– Все равно надо действовать быстро, – говорит Кристиан. – Мы не хотим, чтобы кто-то другой что-то разнюхал. И нам нужно успеть до того, как она его бросит, если бросит. Мне поговорить с Эдвардом сегодня?

– Хорошо, – соглашается Элин, – поговори с ним. Посмотрим, что он скажет. А вы, ребята, молодцы, – хвалит она остальных. – Ладно, на этом все.

Все начинают расходиться, но Кристиана она просит остаться.

Мортен оборачивается:

– Если вы решите написать об этом, я советую не называть имени женщины. Она – частное лицо. Она сможет выдвинуть против вас обвинение во вторжении в частную жизнь, даже если история будет на сто процентов правдива и без всяких других оснований для судебного преследования.

– Хорошо, – кивает Элин. – Я подумаю об этом. Спасибо, Мортен.

Когда они остаются одни, она просит Кристиана устроить встречу с Далином, и он звонит Ульрику Ларссену, советнику министра обороны по связям с общественностью. Кристиан довольно хорошо знаком с Ульриком. Они общаются почти каждый день.

– Ульрик, – говорит он в трубку, – это Кристиан.

После обмена любезностями он переходит к делу:

– Слушай, Ульрик, мне нужно встретиться с Эдвардом. Лицом к лицу. Ага. – Он смотрит на Элин. – Значит, он в Испании? Так я могу с ним там встретиться? Могу вылететь этим же утром. Это важно. Это очень важно. Он захочет услышать то, что я скажу ему. Нет, по телефону не получится. Хорошо, дай мне знать, что он скажет. Спасибо, Ульрик.

Повесив трубку, Кристиан сообщает:

– Он в Испании на несколько дней.

– Официально?

– Нет, у него отпуск.

Пока они ждут звонка от Ульрика, Элин говорит ему:

– У нас тут ожидается большая встряска, Кристиан. Наш новый владелец хочет сильно сократить расходы. Ему так нужно. Нам это нужно. Ты это знаешь.

Он кивает ей с улыбкой.

Она говорит:

– Нас ждут потери. Придется со многими расстаться.

– Я знаю, – говорит он.

Они сидят рядом за длинным столом. Его телефон лежит перед ними.

– Ты всегда с таким вкусом одет, – говорит она, улыбаясь ему с восхищением.

– Стараюсь.

– Джеп раздолбай.

Он молча выравнивает свой телефон по краю стола.

– Что ты думаешь о нем?

– Ты хочешь расстаться с ним? – спрашивает он, не сводя глаз с телефона.

– Он висит на волоске, – признает она.

– Это может пойти нам на пользу. Если дело выгорит.

– Я уверена, всю работу сделал Дэвид.

– И я уверен, – соглашается он.

– Ты можешь представить Дэвида на месте Джепа? – спрашивает она.

Она смотрит на него тем особенным взглядом, словно только он один интересует ее во всем мире. Это очень льстит ему.

– Не уверен, – отвечает он.

– Я не могу, – говорит она. – Если честно.

– Может, дорастет со временем, – предполагает Кристиан.

– У нас нет возможностей для экспериментов.

– Нет, – соглашается он.

– Ты узнаешь немало интересного от Далина, так? – спрашивает она.

– Порядочно. Он хороший источник. Мы с ним приятели.

– А это не повредит вашим отношениям?

Кристиан сплетает пальцы холеных белых рук и задумчиво хмурится.

– Нет, – говорит он наконец. – Это пойдет на пользу каждой из сторон. Ничего не изменится. А даже если изменится, дело того стоит. Я думаю.

– Я могла бы послать кого-то другого.

Легкая улыбка только подчеркивает ее задумчивость. Он качает головой – его мышиного цвета волосы аккуратно подстрижены.

– Нет.

– Это может стоить ему должности? – спрашивает она.

– Нет, полагаю, нет, – говорит он и задумывается на какое-то время. – Нет. Если бы он был женат, тогда, возможно. Но он не женат.

– А как насчет Наташи Омсен? – спрашивает Элин.

– Ну, да, я размышлял об этом, – говорит Кристиан, снимая очки. – Нам нужно следить за ней. Выяснить, где она живет. У нас есть ее номер, очевидно, мы можем отследить ее по телефону. Понять, как она настроена. Если Эдвард меня отбреет – он может быть упертым, когда хочет, – мы получим, что нам нужно, от нее.

– Я поручу это кому-нибудь.

Какое-то время они сидят молча.

Затем она спрашивает с мягкой улыбкой:

– Как твои девочки?

Он уже готов ответить что-нибудь расплывчатое и положительное, когда звонит его телефон. Ульрик.

Поговорив с ним, он убирает телефон в карман пиджака. И говорит Элин:

– Эдвард ждет меня в своем доме в Испании сегодня вечером.