Глава 7
В сумке, которую Холден притащил из своей почти двухнедельной поездки, помимо смены одежды оказались два легких импульсных пистолета местного производства. Далеко не самое мощное оружие, а против человека в полной боевой броне – и вовсе бесполезное, но это все же лучше, чем ничего. И не жалко будет выбрасывать, когда настанет пора покинуть эту планету. В орбитальный шаттл даже с такими пукалками все равно не пустят.
Если повезет, в деле мы их так и не опробуем.
Холден принял душ, хлопнул банку привезенного с собой пива и завалился спать, а я вышел на улицу и бросил взгляд на звездное небо. Где-то там наверху был Азим, невидимая отсюда сеть орбитальной обороны планеты, а еще дальше, так далеко, что не рассмотреть и в телескоп, находилась эскадра адмирала Реннера, личного друга Асада ад-Дина и лучшего боевого офицера Империи, с которым мне довелось познакомиться во времена пресловутой войны за Новую Колумбию. Тогда под его командованием кленнонцы вдребезги разнесли клан Прадеша, который захватил планету, но не смог ее удержать.
Не хотелось бы мне вновь повстречать адмирала при сходных обстоятельствах. Веннту защищена куда лучше Новой Колумбии, но если эскадра Реннера хотя бы окажется поблизости и даже не будет предпринимать никаких действий, существует нехилая вероятность, что с планеты никого не выпустят, а все частные корабли реквизируют в пользу государства.
Звездное небо Веннту было похоже на звездное небо Земли. Если, конечно, вы не астроном или не обладаете эйдетической памятью, позволяющей вам находить отличия в количестве и расположении этих маленьких мерцающих точек над головой.
В те времена, когда Земля являлась центром мироздания, была плоской и покоилась на трех слонах, жизнь наверняка была проще. Тогда звезды были просто звездами и не таили в себе никакой угрозы, кроме неудачно составленных гороскопов. А потом мир начал увеличиваться, и чем больше он становился, тем больше опасностей в нем появлялось.
Скаари умеют уничтожать планеты. Возможно, скоро кто-то научится гасить звезды.
Или абсолютное оружие, которое так хотят заполучить все участвующие в конфликте стороны, будет еще эффективнее? Какой-нибудь разрушитель материи или генератор антивещества? Разумные существа всегда были чертовски изобретательны, когда речь заходила об убийстве других разумных существ.
Теперь на этом поле деятельности открываются воистину огромные перспективы. Если раньше люди убивали людей, скаари убивали скаари, а кленнонцы – кленнонцев, теперь у них появилась прекрасная возможность убивать всех подряд.
Война…
За ресурсы, за идеологию, по каким-то мелким политическим причинам текущего момента, которые через пару веков уже никто и не вспомнит…
В мое время люди верили, что в будущем человечество может измениться, что жажда убийства, текущая в наших венах, не является неотъемлемым компонентом нашей природы, что звезды, когда мы их достигнем, смогут исправить что-то в нашем мировоззрении, что инопланетный разум, который мы встретим, будет отличаться от нашего.
Но скаари, сильно отличающиеся внешне, внутренне оказались слишком похожи на нас. Они прошли тот же путь, ими двигали те же мотивы, они продолжали совершать те же ошибки. Неужели инстинкт убийства является необходимым условием для эволюции? Неужели разум может получить только хищник? Что тут причина, а что следствие?
Сначала я услышал шаги. Обычные размеренные шаги человека, который идет по привычной территории и никого не боится. Отнюдь не крадущиеся шаги убийцы.
Чувство опасности промолчало.
Я повернул голову на звук и рассмотрел темную приземистую фигуру кого-то из местных, направляющуюся к гостевому корпусу. Неподготовленному человеку вообще сложно отличить одного кленнонца от другого, а ночью они вообще становятся все на одно лицо, и даже мне понадобилось некоторое время, чтобы опознать в ночном визитере доктора Уоллеса.
Я окликнул его:
– Док? Вы не к нам?
– К вам. Я знал, что вы не спите, – сказал он. – Вы вообще поздно ложитесь спать.
– Что-то случилось с Кирой?
– О нет. С ней все нормально, процесс восстановления идет хорошо, и мы действительно уложимся в срок. Естественно, еще какое-то время она не сможет пилотировать, но вернуться к обычной жизни ей ничто не должно помешать.
– Это радует, – кивнул я, не став уточнять, что пилотирование для Киры вполне может быть определяющей частью такого понятия, как обычная жизнь. – Тогда зачем вы здесь?
– Выдалась свободная минутка, и я хотел бы поговорить. С вами.
– Я пригласил бы вас к себе, но сегодня вернулся мой друг, и он, похоже, уже спит. Или вы хотите побеседовать с нами обоими?
– Нет, пока мне будет достаточно беседы только с вами. Мы можем пройти в кабинет или остаться на воздухе.
– Тогда давайте останемся здесь.
– Хорошо, – сказал доктор. – Откуда вы, Алекс?
– В смысле?
– С какой планеты?
– С Земли.
– Вы уверены?
– Если это какая-то местная шутка, то я не совсем понимаю, где мне смеяться, – сказал я.
– Вы знали своих родителей?
– Я из детского дома. К чему эти странные вопросы? Вы нашли у меня какую-то генетическую болезнь?
– Нет. Вы абсолютно здоровы.
– Так это же хорошо?
– Да, это хорошо, – сказал доктор Уоллес. – Но вы отчасти правы. Эти странные вопросы спровоцированы образцами ваших тканей, которые остались у нас после стандартного обследования. Скажите, а ваш друг тоже с Земли?
– Насколько я знаю, да.
– Он тоже абсолютно здоров.
– Вас именно это беспокоит?
– Вы знаете, да, – сказал доктор Уоллес. – Это странно. Это было бы не так странно, если бы вы были кленнонцами, но вы – люди, а люди несовершенны, и абсолютно здоровые экземпляры встречаются среди них… среди вас крайне редко. Настолько редко, что их обычно называют феноменами.
– Наверное, вот за это люди кленнонцев и не любят. За то, что кленнонцы, при всех внешних отличиях, считают себя не просто людьми, но их улучшенной версией. Кленнонец – это человек версии 2.0 – «быстрее, лучше, сильнее».
– Здоровее.
– То есть мы оба феноменально здоровы, и это кажется вам ненормальным?
– Странно звучит, да?
– Особенно из уст доктора.
– Ваш биологический возраст где-то в районе двадцати одного года, – сказал доктор Уоллес. – При этом вы – космический бродяга, контрабандист и наемник, чей образ жизни наверняка сильно отличается от здорового. А у вас даже песка в почках нет.
– У моего друга тоже?
– Его биологический возраст чуть выше вашего, но значительно ниже хронологического. Сколько ему лет? Сорок пять? Пятьдесят?
– Около того, – согласился я.
Я никогда не спрашивал, сколько Холдену лет, но почему-то считал, что он немногим старше меня. Сложно привыкнуть к тому, что люди стали жить дольше и выглядеть моложе. Осознать это достаточно легко, но все время держать это в голове почему-то не получается. Я слишком привык к тому, что если человек выглядит на тридцать лет, то ему скорее всего от двадцати восьми до тридцати двух. И уж никак не пятьдесят.
– Биологически ему двадцать четыре, – сказал доктор Уоллес.
– Видимо, он следит за своим здоровьем. – Для того чтобы быть здоровым, гражданину Альянса нужно иметь очень много денег.
Или работать на организацию, которая оплатит все медицинские расходы. Такую, как СБА, например.
– Вы находитесь в прекрасной физической форме, – заметил доктор Уоллес. – При этом вы ни разу не посещали наш тренажерный зал.
– Сила тяготения здесь выше, чем я привык, – сказал я. – Для меня каждый день на Веннту проходит как поход в спортзал.
– Кто-то основательно поработал над вашим организмом, – продолжал доктор. – В вашей крови находятся антитела от всех известных болезней и еще от пары экзотических вариантов, с которыми я никогда не сталкивался.
– Мне делали много прививок.
– Жаль, что я не могу отправить ваши образцы тканей в Имперский институт генетики, – вздохнул Уоллес. – В такие моменты я особенно четко понимаю, насколько провинциальна наша планета и как отстали наши технологии от Кленнона.
И при этом он, доктор небольшой клиники на провинциальной планете, обозвал криокамеру – венец технического совершенства, достигнутого Альянсом – антиквариатом! Что же сейчас умеют делать в их столичных мирах? И где Альянс свернул не в том направлении, что Кленнон сумел его так опередить? Можно ли списать эту разницу на последствия Войны Регресса, или кленнонцы правы и они просто совершеннее людей?
Визерс убежден, что их шансы на победу во всеобщей свалке выглядят предпочтительнее всего. Похоже, что он не так уж не прав.
– Я так понимаю, что у вас к этой проблеме чисто научный интерес? – поинтересовался я.
– Да, конечно, – кивнул доктор. – Просто, понимаете… было бы достаточно странно встретить даже одного из вас, но двое, путешествующих вместе… Мне было бы любопытно проследить закономерности. Вы не согласитесь на более тщательные исследования? За счет клиники, разумеется.
– Вряд ли я готов дать вам ответ прямо сейчас.
– Понимаю, – кивнул Уоллес. – Вы пробудете здесь еще полторы недели…
– Я надеюсь, мое решение никак не повлияет на сроки, необходимые для реабилитации Киры?
– Как такое вообще могло прийти вам в голову?! – оскорбился доктор. – У нас есть подписанный контракт, есть профессиональная этика, в конце концов. Но я был бы вам крайне признателен, если бы вы согласились пройти еще несколько тестов и предоставить нам еще некоторое количество образцов. Само собой, вашего друга это тоже касается. Более того, я полагаю, что в случае вашего согласия мы можем даже пересмотреть счета за предоставляемые вам услуги. В сторону уменьшения суммы, разумеется.
– Я передам своему другу ваше предложение, и мы его обсудим, обещаю.
– Хорошо, – сказал доктор. – Собственно, ничего другого от этого разговора я и не ждал.
– Скажите, а у Киры вы тоже обнаружили все эти антитела? – поинтересовался я. – Включая и экзотические?
– Нет, – сказал доктор. – Как и несоответствия между биологическим и хронологическим возрастом. Более того, мы обнаружили несколько болезней в начальной стадии, а также следы нескольких вылеченных инфекций. Ничего смертельно опасного, но и ничего, что бы не вписывалось в общую картину. В отличие от…
– От нас с моим другом, – закончил я. – Что ж, я приму это к сведению и тщательнейшим образом обдумаю, док.
– Все это чушь, – сказал Холден. – Я вообще не понимаю, каким образом кого-то может беспокоить чужое здоровье?
– Он считает, что мы оба аномально здоровы. Особенно для людей.
– Обычное кленнонское высокомерие, – буркнул Холден. – Конечно, трудно пережить, когда долго работаешь над улучшением породы и вдруг встречаешь представителей «низшего» вида, которые в чем-то не уступают экспериментальным образцам. Но твоему доктору придется воспринять это как данность и смириться с тем, что здоровые люди бывают, потому что ни на какие исследования я все равно не соглашусь.
– Тебе разве не любопытно?
– Ничуть, – отрезал он. – Я здоров, что мне еще нужно знать?
– Сколько тебе лет?
– Какая разница?
– Тебе сложно ответить?
– Мне немногим за шестьдесят, – сказал Холден.
– А биологически тебе двадцать четыре.
– У меня хорошая наследственность. Визерсу вон вообще под сотню, а он бегает, как мальчик.
В Белизе Холден постоянно поглощал алкогольные напитки, курил сигары, и я ни разу не видел, чтобы он занимался спортом. Неужели это прошло для его организма вообще без последствий? Даже печень не увеличилась?
Что общего может быть между нами? То, что мы оба проходили через туннель времени? Я один раз, а он – дважды?
Э… я, конечно, мало что понимаю в путешествиях во времени и генетике, но вряд ли темпоральный переход мог изменить что-то в биологии наших тел.
А что еще может быть между нами общего? Курс прививок, который нам сделали в СБА? А Кире тогда почему таких прививок не сделали? Медики ВКС настолько уступают эсбэшным, а Визерс решил не тратиться на приглашенного стороннего специалиста?
– Если ты будешь сидеть и пялиться в стену, то мы опоздаем на завтрак, – заметил Холден.
– Уоллес сказал, если мы согласимся на исследования, это уменьшит счет.
– Деньги для нас теперь не проблема, – сказал Холден. – А обследоваться я не хочу. Точка.
– Как скажешь.
– А вот ты со своим телом можешь делать все, что угодно, капитан.
– Весьма признателен, что ты не стал возражать.
Холден вздохнул:
– Знаешь, в чем твоя проблема, Алекс?
– Если ты начнешь рассказывать, мы точно опоздаем на завтрак.
– Черт с ним, поедим в кафе.
– Тогда удиви меня.
– У тебя культурный шок, – поведал Холден. – Ты провел здесь уже несколько лет, но это не твое время, и твой разум не готов мириться с некоторыми местными особенностями. Это защитная реакция организма, вполне нормальная. Я знаю, о чем говорю, в вашем времени меня тоже многое шокировало.
– Табак, алкоголь и доступные женщины?
– Последствия твоего культурного шока выражаются в смещении или изначальной неправильной расстановке приоритетов, – сказал Холден, пропустив мою шпильку мимо ушей. – Ты придаешь слишком много внимания незначительным деталям, серьезно относишься ко всяким пустякам и в то же время игнорируешь то, что действительно важно. Тебя почему-то беспокоит, что ты совершенно здоров. И в то же время тебя абсолютно не волнует, что представители разумной жизни в галактике собрались перебить друг друга.
– Не вижу тут ничего удивительного, – сказал я. – Мое здоровье – это то, что касается лично меня.
– А война тебя не касается?
– Она касается всех.
– Ага, – сказал Холден. – Только сейчас ты как-то не особенно убедительно это сказал. Звучит, как прописная истина, которую принято произносить в таких случаях, и ты ее произнес, но вот сам в нее не веришь. Очевидно, себя к числу этих пресловутых «всех» ты не относишь.
– Я…
– Ты игрок, – сказал Холден. – Ты играешь в жизнь, как в квест с элементами стратегии.
– Чем это плохо?
– Тем, что это неправда. Люди вокруг тебя – это не персонажи игры. Когда ты стреляешь в них, они умирают навсегда. И сохранение не работает.
– Ты еще прочитай мне лекцию о гуманизме и о том, что убивать плохо.
– Убивать – плохо, – подтвердил Холден. – Но иногда необходимо. Дело не в этом.
– А в чем?
– В том, как ты к этому относишься. Помню твое лицо в Белизе, когда я пострелял тех китайских агентов в джунглях. Ты был не готов к этому зрелищу, и у тебя был шок. А прошло всего несколько лет, и ты сам запросто убиваешь людей. Убиваешь легко. Сколько ты положил на Тайгере-5? Почти два десятка? И какие у тебя ощущения по этому поводу?
– Я сделал то, что нужно было сделать.
– Ты снова не о том. Я не говорю, что ты должен был отказать Визерсу и бросить капитана Штирнер в беде. Но те люди, которых ты поубивал на Тайгере-5, не были твоими личными врагами. Они даже плохими людьми не были по сути-то. Они выполняли приказ Корбена точно так же, как ты выполнял задание Визерса. Ты хоть какие-то эмоции почувствовал, когда их убивал?
– Удовлетворение от хорошо проделанной работы считается? – спросил я. – Я не понимаю, чего ты добиваешься, Холден. Хочешь вогнать меня в депрессию? Хочешь, чтобы я от угрызений совести пустил себе пулю в висок?
– Я хочу, чтобы ты поверил в реальность происходящего.
– А я верю.
– Почему-то мне кажется, что это не так, – не согласился он. – Возьмем даже случай с нашим полетом сюда. Ты знал, что это опасно, знал, что СБА будет охотиться за нами, знал, что Веннту находится в списке первоочередных целей для Империи, но все равно настоял на том, чтобы мы отправились сюда. Почему? Тебе настолько небезразлична эта девушка? Или ты просто стремился закончить квест?
– Ты пытаешься намекнуть, что я игнорирую опасности, потому что… Кстати, почему я это делаю?
– Может быть, потому, что до сих пор тебе удавалось выкручиваться и из более серьезных передряг? – предположил Холден. – Или потому, что игроку в компьютерной игре ничего угрожать не может. Персонажу, за которого он играет, может, а игроку – нет.
– А ты, как я погляжу, считаешь себя тонким психологом.
– Просто у тебя все на лице написано, Алекс. Где твой инстинкт самосохранения? Остался в двадцать первом веке? Ты никогда не задумывался, что в ситуации, предоставляющей тебе на выбор несколько вариантов развития событий, ты всегда выбираешь самый опасный?
– Это ты о Веннту?
– И о том, что ты принял предложение Визерса. И о том, что ввязался в сомнительную авантюру, предложенную Асадом ад-Дином.
– Может быть, я считал, что выбора у меня нет?
Холден пожал плечами:
– Ты, конечно, молод и неопытен, но не до такой же степени.
– Имеешь мне еще что-нибудь сказать? – холодно осведомился я.
– Конечно, – сказал он. – А это твое предчувствие опасности, которое ты воспринимаешь как данность? Ты задумывался, откуда оно? Или просто пользуешься им напропалую?
– Ты пытаешься вызвать у меня приступ рефлексии и самокопания?
– Просто подумай об этом.
– Лишний повод пройти полное обследование, которое предлагает доктор Уоллес.
– Да делай ты все, что хочешь! – раздраженно буркнул Холден. – Лишь бы это не помешало нам убраться с планеты, когда выполнение квеста по спасению капитана Штирнер будет завершено. И если твой дружок Реннер не прикатит в гости…
