Глава 6
Утром Холден таки отправился в город. Вечером глайдер вернулся в клинику без него, и было непонятно, то ли он нашел себе какие-то более интересные занятия, чем сидеть здесь, то ли вляпался в неприятности.
Доктор Уоллес связался со мной уже за полдень и сообщил, что все идет по плану: им удалось вывести тело Киры из криостазиса и поднять температуру до тридцати шести градусов. По расчетам криореаниматоров, она должна была прийти в сознание в течение сорока восьми часов, и тогда восстановительные процедуры перейдут во вторую стадию.
Следующий день новостей не принес и ничего в ситуации не изменил. Кира не пришла в сознание, Холден из города не вернулся, и мной понемногу начало овладевать беспокойство.
Тот факт, что время играет против нас и агенты Корбена, вполне возможно, уже идут по нашему следу, тоже не мог служить поводом для оптимизма.
Холден был ниточкой, связывающей меня с Визерсом, у него были деньги, необходимые нам для того, чтобы расплатиться с врачами и убраться с планеты, и еще он был человеком на планете, принадлежащей чужим. Если с ним что-то случится, это здорово затруднит нам жизнь.
Я слонялся по комнате, гулял по лесу, читал сводки новостей, опасаясь увидеть в них сюжет о Холдене, и пытался просчитать варианты своего дальнейшего поведения на тот случай, если мой партнер объявится, и на тот, если придется рассчитывать только на себя и Азима.
На пятый день Кира пришла в себя. Доктор Уоллес диагностировал криоамнезию и частичную потерю кратковременной памяти, но базовые функции не пострадали. Мозг был в норме, и капитану Штирнер не придется заново учиться разговаривать и пользоваться столовыми приборами.
– Пройдет еще пара дней, и вы сможете ее увидеть, – сказал доктор, испытующе глядя мне в глаза.
Очевидно, пытался понять, хочу ли я ее увидеть и какие эмоции испытываю по этому поводу.
Даже не знаю, что он сумел прочитать на моем лице.
На шестой день в ленте новостей прошла информация о террористическом акте в посольстве Альянса на планете. Погибло шесть человек, часть здания была разрушена. Ответственность взяла на себя молодежная радикальная организация «Имперские волки», ратовавшая за возврат Веннту под сень императорской власти.
Что ж, может, оно и к лучшему. По крайней мере у местных эсбэшников сейчас появилось много хлопот, которые отвлекут их от наших поисков. Если таковые вообще ведутся.
Мне катастрофически не хватало информации, поэтому я продолжал сидеть ровно и ждать дальнейшего развития событий. Если начал метаться по незнакомой, плохо освещенной местности, шансы сломать себе шею повышаются в несколько раз.
Капитан Штирнер сидела в автоматизированном кресле-каталке на аллее больничного парка и ждала меня, а я стоял за деревьями, смотрел на нее издалека и не решался подойти. Помнит ли она меня, узнает ли она меня, какие вопросы она может мне задать и что мне ей ответить? Доктор Уоллес просил, чтобы я не волновал его пациентку, но как, черт побери, я могу выполнить это условие?
Да, мы спасли ее, вытащили из лап Корбена, но что дальше? Будущее все еще туманно, я не представляю, что делать дальше, и Холден до сих пор не дал о себе знать.
В конце концов я решил, что дольше томить девушку ожиданием уже неприлично, и направился к ней. Кира повернула голову на звук, увидела меня и развернула коляску.
– Привет, – сказал я, почему-то чувствуя себя полным идиотом.
Наверное, так шестое чувство предупреждало меня, что я вот-вот ляпну какую-нибудь глупость.
– Привет, – сказала она.
– Как себя чувствуешь?
– Вполне прилично, учитывая обстоятельства, – чуть наклонила голову она. – Только хотелось бы получить кое-какие объяснения.
– Э… например?
– Ты вообще кто?
Ну да, этого следовало ожидать. Не у всех же такая хорошая память на лица, как у меня.
Кира видела меня несколько минут, и было это несколько лет назад. Притом основное свое внимание она уделяла скоростному пилотированию. Несмотря на то что погоня, как это выяснилось гораздо позже, была инсценирована Визерсом, опасность нам грозила вполне реальная. Двукратное превышение скоростного режима в городской черте опасно и на наземном транспорте, на воздушном же это и вовсе граничит с самоубийством.
Не просто же так Визерс поручил это задание лучшему пилоту из всех, кого он смог найти.
– Я Алекс, – сказал я. – Мы встречались на Земле.
– Не припоминаю, – сказала она извиняющимся тоном и наморщила лоб. – Док сказал мне, что пострадала моя память о последних событиях, но не исключал, что могут быть и более ранние провалы…
– Побег из штаб-квартиры СБА, – подсказал я.
– Ах, тот Алекс! Извини, у меня не было времени запомнить твое лицо.
– Понимаю.
– Откуда ты тут взялся?
– Э… собственно, это я тебя сюда и привез.
– Зачем?
– А что ты вообще помнишь?
– Я же говорю, о последних месяцах я не помню вообще ничего. Меня срочно отозвали с крейсера, к которому я приписана, я должна была явиться в Солнечную…
– На Землю?
– Нет, – неуверенно сказала она. – По-моему, речь шла о Марсе. Что-то об испытаниях прототипа нового истребителя… Не могу тебе сказать, чем там кончилось. Я даже не помню, добралась я до Марса или нет. Может, ты мне расскажешь?
– Вряд ли. Мы нашли тебя на Тайгере-5.
– «Мы»?
– Я и мой друг. А отправил нас туда генерал Визерс.
– Приятно, черт побери, что Сол не забыл о моем существовании! – улыбнулась она. – Впрочем, было бы еще приятнее, если бы он вообще не появлялся в моей жизни.
– Как я тебя понимаю, – вздохнул я.
– Но что же, черт побери, я делала на Тайгере-5 и за каким чертом вы запихнули меня в морозильник?
– Это не мы. Мы тебя в таком состоянии уже нашли.
– О как!
– Да.
Положение становилось все более неловким. Два абсолютно незнакомых человека, которые, вне зависимости от их воли и желания, оказались втянуты в какие-то сложные и непонятные им самим отношения. Я вроде как спас ей жизнь, что делает ее обязанной мне, а меня – ответственным за нее. И что со всем этим делать, я категорически не понимаю.
– Видимо, я должна тебя поблагодарить.
– Не стоит.
– Ладно, поблагодарю позже, – легко согласилась она. – А где твой друг?
– Стережет корабль на орбите.
– Кстати, об этом, – сказала она. – А почему мы, собственно говоря, здесь и почему мной занимаются недокленнонцы, а не штатные криореаниматоры СБА?
– Потому что СБА временно нельзя доверять.
– Насколько временно?
– Пока Сол не уладит проблемы.
– Сол умеет улаживать проблемы, – согласилась Кира. – А еще лучше он умеет их создавать. В СБА раскол, и левая рука не ведает, что творит правая?
– Что-то типа того.
– И как мы узнаем, что Сол все уладил?
– С нами его человек.
– Который?
Я сообразил, что она наверняка знает Холдена не под тем именем, под которым знаю его я, и постарался нарисовать как можно более узнаваемый словесный портрет.
– Впервые слышу, – сказала Кира. – Впрочем, я нечасто контактировала с СБА, меня привлекали всего несколько раз. В качестве специалиста со стороны.
– Я тоже не штатный сотрудник, – уведомил я.
– Странно. Я думала, ты полевой агент под прикрытием.
– Ага, у меня такое шикарное прикрытие, что никто, кроме Визерса, обо мне и не знает.
– Так оно и бывает обычно.
– Тебе-то откуда знать, приглашенный специалист?
– Шпионские сериалы люблю смотреть. Чем еще заняться во время долгого скучного рейда?
– Ты хоть в курсе, что война началась?
– Меня все равно не пустят за джойстики еще полгода, и это в лучшем случае, – сказала она. – Придется снова сдавать зачеты, подтверждать квалификацию, налетать положенные часы…
– Тебя что, война вообще не волнует?
– Во-первых, местные спецы запретили мне волноваться. А во-вторых, это когда-нибудь все равно должно было случиться. Что толку переживать по поводу того, с чем ничего не можешь сделать? Я не политик, я пилот. Мое дело – не предотвращать войны, а сбивать корабли.
– Ты не помнишь, что Визерс приготовил для тебя особую миссию, никак не связанную со сбитыми кораблями?
– Нет. – Она выглядела озадаченной. – Черт побери, я чувствую себя полной дурой! Что за миссия?
– Экспедиция далеко за пределы Сектора Исследованного Космоса.
– Впервые слышу. То есть, может быть, и не впервые, но складывается такое ощущение. Черт, никогда не думала, что умудрюсь загреметь на лед. Док сказал, что у меня не было никаких физических повреждений, когда меня упаковали. Это так?
– Да.
– Тогда зачем это им понадобилось?
– Визерс мне об этом ничего не рассказал, – солгал я.
Наверное, не стоит сообщать, что люди Корбена хотели разобрать ее на запчасти, дабы посмотреть, как она устроена. Меня бы такое известие точно взволновало, а я и без того уже чувствовал, что наговорил лишнего.
– Ты сказал, что на орбите нас ждет корабль. Что за судно?
– Маленькое и быстрое.
– Как раз как я люблю. Полгода тянула лямку второго пилота на крейсере, этот увалень слишком неповоротлив. После истребителя складывается такое впечатление, что ты был птицей, а стал бегемотом. Не могу даже представить, что чувствуют пилоты всех этих громадин типа линкоров или мониторов. Пока приведешь эту махину в движение, тебя десять раз подобьют, а я не люблю находиться под огнем. Ты сам умеешь пилотировать?
– Дилетантски. Я лучше стреляю, чем летаю.
– Когда ты садишься в кокпит истребителя и ощущаешь себя единым целым с машиной, это непередаваемое ощущение, – поведала Кира.
– Даже лучше, чем секс? – Сравнение было избитым и банальным донельзя уже тогда, когда космические истребители существовали только в качестве научной фантастики.
– Я бы не стала сравнивать, – сказала Кира. – Это слишком разное… Откуда ты вообще такое взял?
– Просто приходят в голову всякие глупости. – Ага, предчувствие, возникшее в самом начале разговора, меня не обмануло: если у Алекса Стоуна есть хоть малейший шанс выставить себя идиотом, он этим шансом непременно воспользуется.
От еще большей неловкости меня спас довольно противный звуковой сигнал и лампочка, замигавшая в одном из подлокотников кресла-каталки.
– Похоже, мне пора на процедуры, – сказала Кира. – До встречи, Алекс.
– Увидимся, – сказал я. – Выздоравливай там.
– Я уж постараюсь…
Прошла неделя с тех пор, как Холден отправился в город, и от него все еще не было ни слуху ни духу.
Каждый день я несколько часов проводил с Кирой. Доктор Уоллес утверждал, что это часть ее терапии, да и ей самой, я полагаю, было приятно видеть единственное человеческое лицо среди персонала клиники, напоминавшего ей о первом потенциальном противнике Альянса. Ах да, теперь уже не о потенциальном.
Я уже не первый раз ловил себя на мысли, что так до конца и не верю в начавшуюся войну. Здесь, в клинике посреди леса, на материке окраинной планеты, было тихо и спокойно, в ленте новостей практически не было информации о боях и потерях, и я часто забывал об объявлении войны и начале боевых действий.
А может быть, все дело в моем устаревшем сознании, которое не может всерьез воспринимать мысли о звездных войнах и отгораживается от реальности. С тех пор как я покинул двадцать первый век и оказался в будущем, прошло больше пяти лет. Если я до сих пор не убежден в реальности происходящего, может быть, я вообще уже никогда не буду в ней убежден?
Память о событиях, предшествующих Тайгеру-5, у Киры так и не восстанавливалась. Было видно, что ее это угнетает, и в наших разговорах я старался обходить щекотливую тему стороной. Мы болтали о пустяках, обменивались старыми жизненными историями и байками, изредка обсуждали ситуацию в галактике и изменения, о которых сообщалось в местных новостях.
А их было не много. По большому счету, официальное начало войны мало что изменило в сложившемся в предвоенные годы положении дел. Флотилии все еще не вступали в масштабные столкновения и находились в маневренной фазе. Оно и понятно, никто не хочет брать на себя ответственность за начало геноцида.
Каждый вечер я шел на посадочную площадку и встречал возвращающийся из города глайдер. Отсутствие Холдена начинало всерьез меня беспокоить, но я старался не подавать виду, чтобы и медперсонал, и Кира не могли заподозрить неладное.
Я пытался убедить себя, что ничего страшного не происходит и не может произойти, что Холден – не просто взрослый человек, а опытный полевой агент СБА, и, что бы он ни задумал, он будет вести себя осмотрительно.
Один, без агентурной сети, без поддержки, на планете, где по определению нельзя затеряться в толпе… Не представляю, как разведчик вообще может работать в таких условиях.
Впрочем, далеко не факт, что Холден отсутствует, потому что затеял что-то опасное по своему основному роду деятельности. Вполне может быть и так, что он впал в очередной запой или нашел сговорчивую и на все готовую веннтунианку или, чем черт не шутит, обычную человеческую женщину, завалился к ней и хорошо проводит время. В конце концов, Холден – не нянька, и он не обязан все время быть на виду и присматривать за мной.
Я ведь тоже не только взрослый человек, но и опытный полевой агент.
Холден вернулся на двенадцатый день, когда я уже всерьез начал задумываться о том, как мне оплачивать медицинские счета Киры в его отсутствие, не придется ли мне для этого продавать корабль, как я скажу об этом Азиму и что мы втроем будем делать на планете веннтунианцев, оставшись без транспорта и средств к существованию.
Из глайдера Холден вылез с безмятежно-расслабленным лицом, словно вернулся вечером того же дня, когда и покинул больничный комплекс, а не задержался почти на две недели. Через плечо перекинута легкая спортивная сумка, которой раньше при нем не было.
Агент был гладко выбрит, одет в новый костюм, очевидно, сшитый по местной моде, и выглядел свежим, бодрым и подтянутым. Похоже, моя версия про депрессию, запой и загул оказалась очень далека от реальности.
– Привет, Алекс! – Он махнул рукой еще на подходе. – Ты рад меня видеть?
– До отвращения.
– Я тоже рад. Как девушка?
– В целом нормально. Не помнит, что с ней произошло, но вполне адекватно осознает действительность.
– А физическое состояние?
– Вчера самостоятельно прошла двадцать метров, – правда, потом мне пришлось брать ее за руку и помочь устроиться в коляске.
– Прогресс очевиден, – буркнул Холден. – Еще вчера – кусок мяса в холодильнике, а сегодня уже может самостоятельно пройти двадцать метров.
– Ее разморозили не вчера.
– А, ну да, – согласился Холден. – И этим тонким замечанием ты даешь мне понять, что я подзадержался и непозволительно долго испытывал твою хрупкую психику молчанием?
Есть люди, которые лучше всего умеют морочить голову и действовать окружающим на нервы, подумал я. С такими людьми необходимо бороться. Делать из них гвозди и забивать не важно куда, но обязательно пудовой кувалдой и по самую шляпку. А потом старательно забывать то место, куда их забили, гвоздодер прятать в сейф, а ключ от сейфа выкидывать в океан. А еще лучше – в космос. Где-нибудь неподалеку от сверхновой звезды.
– Пройдемся? – предложил Холден, и мы свернули на тропинку, ведущую в лес. – У меня есть три новости. Две хорошие и одна тревожная. С какой начать?
– Я понимаю, что это противоречит традициям, но начни с хорошей, – сказал я. – Последнее время мне очень не хватает хороших новостей.
– Тебе известно о теракте в консульстве Альянса?
– Что-то мелькало в новостях, но без большого количества подробностей.
– Подробности тут и не важны. Важно то, что ребята теперь слишком заняты поисками террористов и охраной того, что осталось от здания, и даже если кто-то из них начал нас искать, мы получили хорошую фору во времени.
– Удачное совпадение, – заметил я. – Особенно если учесть, что это первый теракт на Веннту, направленный против граждан Альянса, за последние эдак лет двести.
– Я тоже считаю, что нам повезло. – Холден сделал вид, что не заметил намека, содержащегося в моих словах.
– И ты никак не поспособствовал этому везению?
– Я похож на молодого «имперского волка»?
– Кто знает.
– Пути везения неисповедимы, – сказал Холден. – Вторая хорошая новость заключается в том, что я раздобыл нам немного деньжат, так что мы не останемся на мели после того, как заплатим по счетам.
– Эти две новости точно никак не связаны?
– Они обе хорошие. Этого мало?
Я вздохнул. Ладно, насяду на него на корабле.
– А что с третьей?
– Боевая эскадра имперского флота под командованием твоего любимого адмирала Реннера недавно была замечена в неприятной близости от системы Веннту, – сказал Холден. – То есть, может быть, это все очередные маневры, за которыми ничего не стоит, а может быть… Наступают тревожные времена, друг мой. Любой ход на игровой доске может что-то означать.
– Сил этой эскадры хватит на то, чтобы прорвать оборону?
– Сложно оценивать расклады, когда имеешь дело с тактическим гением вроде Реннера, – задумался Холден. – Я, конечно же, не верю в то, что планету можно захватить силами одного крейсера и двух истребителей, но и то, что для этого потребуется флот из тысяч судов, кажется мне весьма маловероятным. У Реннера два линкора, шесть тяжелых крейсеров, монитор, два десантных транспорта и пара десятков кораблей поддержки, не считая «москитного флота». Принято считать, что для захвата планеты земного типа этого количества недостаточно, но, во-первых, сию теорию нечасто проверяли на практике, а во-вторых, это Реннер.
– Он действительно так хорош, как о нем говорят?
– Таррен опасается поворачиваться к нему спиной, но все равно не сместил с адмиральской должности, – сказал Холден. – О чем-то же это должно говорить.
– Есть какие-нибудь прогнозы относительно того, когда он может прикатить к нам в гости?
– Если он решит поторопиться, на маневры и дорогу сюда ему потребуется от пяти до семи дней, – сказал Холден. – Но будем надеяться, что он спешить не станет и вообще его пронесет мимо нас. Что при твоем-то умении влипать во всевозможные неприятности маловероятно.
– Типун тебе на язык величиной со Звезду Смерти, – пожелал я. – И Дарту Вейдеру привет.
