Глава 26
{ДЖЕЙСОН}

Я вижу ее, я нахожусь прямо под ними. Отсюда мне видно все, что происходит, но каждые две-три секунды они куда-то пропадают. Я будто смотрю телепередачу с помехами.

Над хранилищем завис корабль, а над кораблем, высоко в небе, кое-что еще, кое-что невообразимое.

Целый город в облаках.

При своих поистине исполинских размерах он почти полностью скрыт от глаз, но мне удается разглядеть верхушки зданий со шпилями. Вокруг города не утихают ветра. Все это происходит наяву.

Я не думал, что выживу, но это так. В меня ударила молния. На память об этом событии у меня остались три ожога: по одному на каждой руке и один вдоль спины.

Когда я открыл глаза, надо мной склонялся смотритель кладбища.

– В тебя попала молния, сынок, – сказал он. – Может, тебе массаж сердца сделать?

– Спасибо, не надо, оно у меня и так бьется, – ответил я, после чего сердце встало.

Тогда он сделал мне искусственное дыхание и массаж сердца.

Следующую неделю я провел в больнице. Первые четыре дня я почти не приходил в сознание, помню только, что вокруг меня подняли много шума. Когда я наконец оклемался, все тело болело так, будто меня избила шайка великанов, а по рукам и ногам тянулись длинные красные ожоги. Но, как ни странно, чувствовал я себя нормально. Сказать по правде, даже лучше, чем раньше.

Возможно, магонская молния не так уж и плоха. Во всяком случае, теперь я могу разглядывать корабли в небе, и никакой подзорной трубы мне не требуется.

Одним из первых меня навестил мистер Гримм. Он все спрашивал про молнию, каково это, что я почувствовал. Я не знал, что ему ответить, и рассказал все как было. Он заметно побледнел. Бедняга, мне было его жаль. Представляю, как дико звучали мои слова. Он, наверное, подумал, что я брежу.

Похоже, фальшивая Аза забрала с собой мою записку – ту самую, которую я когда-то подарил Азе.

Стало ясно, куда направляется самозванка и куда направляется сама Аза.

Туда же направлюсь и я.

Эти мысли быстро подняли меня с постели, вот только стоило мне встать, как ноги тут же подкосились. Но я должен был попасть на Шпицберген любой ценой.

О том, как я добрался сюда, сколько это стоило и какие у меня потом будут неприятности, не стоит и говорить. Еве с Кэрол я оставил записку. Остается надеяться, что материнская любовь и правда всепрощающая.

Я написал, что обязательно вернусь и чтобы они не переживали. Похоже, дома меня ждет серьезный разговор. Но иногда приходится действовать быстро, и времени на объяснения нет.

Каким-то чудесным образом я прибыл сюда раньше ее.

Пришлось обзавестись фальшивыми документами, взломать несколько систем, выхлопотать себе консульские привилегии и напомнить паре-тройке знакомых о том, что пора ответить услугой на услугу. Я влез в такие долги, что расплачиваться буду всю оставшуюся жизнь, и заработал репутацию самого назойливого парня, который только появлялся в темных уголках интернета. Но мои усилия окупились: я здесь. Она тоже.

Отсюда я вижу ее: она стоит на палубе корабля в гидрокостюме с капюшоном – но через каждые несколько секунд и она, и корабль куда-то исчезают.

Она на себя не похожа, но в общем шуме можно различить ее голос. Его трудно не услышать.

Над кораблем с неугомонными криками летают птицы – по крайней мере, так кажется на первый взгляд. Но это вовсе не птицы.

Это что-то среднее между птицами и людьми.

Усилием воли мне удается прогнать из головы пи. Сейчас не время терять самообладание, мне нужно сосредоточиться.

Ее окружают странные, непонятные люди: «Над облаками произошло что-то такое, что человек пока не в силах объяснить» – а прямо над ней парит этот небесный ГОРОД, и оттуда на корабль падают канаты. Она находится в самом центре всего этого хаоса.

Аза, Аза, Аза!..

Я выбегаю из своего укрытия. Если она увидит меня, она остановится.

Но она продолжает петь, а вокруг меня трескается лед и разрушается камень. Мир разваливается на куски.

Что бы это ни было – землетрясение или какое-то другое стихийное бедствие, – ясно одно: его вызвала песня Азы. Я чувствую, как звуки этой песни проносятся мимо и врезаются в лед.

Из камней волшебным образом струится вода, а сбоку из земли поднимается трос с крючком, который тянет на корабль какой-то груз. Стоит лютый мороз. Я даже представить не могу, сколько сейчас градусов. Не поджарился, так окоченею, проносится у меня в голове. Какая ирония судьбы!

Я выкрикиваю ее имя, но она не реагирует. Я кричу громче, но в этот момент небо заполоняют суда, и начинается битва.

В воздухе проносятся стрелы и пушечные ядра.

Магония то исчезает, то снова появляется у меня перед глазами.

Вот я моргаю – и надо мной лишь небо.

Еще раз – и в небе идет баталия.

Снова моргаю – и вместо кораблей одни только облака.

И снова – в облаках виднеется город.

И еще раз – вокруг него летают акулы и киты.

Я принимаюсь размахивать руками.

– АЗА! – ору я, стоя по лодыжки в воде. Я гляжу на нее и снова выкрикиваю ее имя. И вот она в оцепенении смотрит на меня, все еще не прекращая петь.

Я не знаю, что происходит.

Не важно. Главное, что Аза здесь, она жива. А вот мне, судя по всему, жить осталось недолго. Ну и пусть, лишь бы только с ней все было в порядке.

– АЗА! – слезы замерзают у меня на щеках. Не знаю, чего я добиваюсь: она там, наверху, а я здесь, внизу, и запасного плана у меня нет.

3,141592653589793238462643383279502884197169399375105820974944592307816406286, – отчаянно размахивая руками, я скороговоркой выкрикиваю цифры после запятой, как будто пи – это заклинание, способное спустить ее на землю. Внезапно она смолкает.

Она узнала меня. Остров содрогается, и что-то проносится у нее над головой.