Назад: Строфа вторая Монстр увидел – монстр сделал

Строфа третья
Беги, монстр, беги

Когда Август очнулся, он с трудом сдержал стон. Боль всегда была чем-то мимолетным, скользившим по поверхности его чувств. Но от этого нового ощущения и мышцы, и кости завязывало узлом. Когда он в прошлый раз сорвался во тьму, боль жгла его изнутри, как лихорадка, но даже тогда Август не испытывал таких мучений.

Сейчас он чувствовал себя выдолбленным изнутри. Он с трудом дышал.

Впервые в жизни Августу захотелось уползти во тьму своих снов.

Однако он вытащил разум на поверхность, попытался сосредоточиться и разлепил веки.

Он сидел в каком-то помещении на бетонном полу, прислонившись к стене. За спиной переплетались металлические прутья и деревянные планки. Мир вокруг него расплывался. Наконец его зрение сфокусировалось – но, увы! – ненадолго.

Август захотел пошевелиться, но выяснилось, что его запястья привязаны к решетке хомутиками.

Когда зрение Августа восстановилось, он прищурился и увидел Кейт Харкер. Девушка сидела, обхватив колени руками, и пристально наблюдала за ним. На ней был школьный форменный блейзер и окровавленная рубашка-поло. На подбородке красовался громадный синяк. Поло оказалось разорвано на плече – как раз в месте укуса малхаи.

Вид Кейт был несчастный и усталый, но, поймав взгляд Августа, она напряглась, и ее лицо сделалось непроницаемым.

– Добро пожаловать в мой новый кабинет! – отчеканила Кейт.

Голос ее звучал отстраненно. Наверное, из-за шока. Такое случалось с ребятами ФТФ, на волосок разминувшимися со смертью.

– Я уж начала сомневаться, что ты вообще придешь в себя.

Август промолчал и принялся изучать помещение. Они были здесь не одни. В углу валялся без сознания какой-то мужчина со связанными руками и ртом, заклеенным скотчем. На рубашке у него была нашита эмблема «Южное такси».

Кейт проследила за его взглядом.

– Ты в принципе тяжелый, – объяснила она. – Мне потребовалась его помощь, чтобы дотащить тебя сюда. И я решила, что его не следует отпускать. Но я очень хорошо ему заплатила.

Август попытался сглотнуть. В горле пересохло, как в пустыне.

– Моя скрипка.

Кейт постучала ногтями по лежащему рядом с ней футляру. Август облегченно вздохнул. Кейт загадочно посмотрела на него, но внимание Августа привлекли окна – пустые рамы были закрыты листами пластика.

Август задумался. А который сейчас час? Должно быть, уже полночь. А он должен был вернуться домой!

И где его телефон? В кармане вроде нету. Выронил, что ли?

– Где мы? – прохрипел Август.

– У моего отца есть укрытия повсюду.

Паника накатила на него, как приступ тошноты.

– И ты приехала в убежище? После того, как его малхаи…

Кейт бросила на него испепеляющий взор.

– Они – уже не его, – процедила она. – Но я – не дура. Мы в строящемся доме за углом от укрытия. У меня к тебе есть много вопросов, Фредди.

Он покачал головой.

– Август, – устало шепнул он. – Меня зовут Август.

– Август, – повторила Кейт, словно пробуя имя на вкус. – Отлично звучит. Август Флинн.

Значит, она догадалась!

– Давно? – спросил Август, и Кейт сразу все поняла, потому что ответила:

– Вчера.

Август кивнул. Он прав. Вероятно, он бы почувствовал удовлетворение, если бы тело так не болело.

– Я предполагала, что твоя разновидность неуязвима.

Она произнесла «разновидность» как ругательство.

Август скривился.

– Неуязвимых не бывает.

Кейт сухо улыбнулась.

– Точно.

– Кейт…

– Нет, – оборвала его девушка, – я еще не разрешала тебе говорить.

Август подчинился. Пульс гулко бухал в висках.

Кейт соскребла засохшую черную кровь на своей щеке металлическими ногтями.

– Почему ты помог мне? – выпалила она.

Может, этот вопрос был для нее главным?

Август зажмурился.

– Ты попала в ловушку. Малхаи хотели не только убить тебя. Они пытались замаскировать свое преступление под… стиль сунаи. Они собирались свалить твою смерть на меня – и на мою семью – и использовать для разрыва договора. – Он умолк и после паузы тихо добавил: – Вот что я имел в виду, когда мы разговаривали в школьной роще. Насчет того, что хочу мира.

– Я должна поверить в существование монстра-пацифиста?

– Я никогда тебе не лгал.

– Но и не говорил правду.

– Разве я мог? – возразил Август. – А ты мне?

Кейт не ответила. Она буравила взглядом пол – ее лицо исказилось от боли.

– Тебе плохо? – негромко спросил Август.

Кейт вскинула голову.

– Тебе какое дело?

Растерянный Август съежился.

– Я…

– Хватит, – Кейт встала. Оказалось, что в ее ботинок был заправлен железный прутик. – Я знаю, на что способна твоя разновидность. Я видела ролики! Вы играете со своими жертвами, как кошка с мышью.

«Ролики?» – удивился Август.

– Но я не мышка, Август Флинн, ясно тебе? Я тебя раскусила.

Она двинулась к нему. Металлическая решетка, к которой она его привязала, уходила вверх, и Август сумел подняться на ноги. Металл неприятно холодил запястья.

– Я спас тебе жизнь, – произнес он.

Но Кейт уже приставила заточенный прут к его горлу. Он был в крови малхаи, и от вони монстра Августа замутило.

Кейт выглядела измученной, но ее рука не дрожала.

– Меня бы устроило обычное «спасибо», – вымолвил Август.

– Почему ты поступил в Колтон? – рявкнула Кейт.

– Меня послал отец.

– То есть Генри Флинн.

– Да.

– Он намеревался меня убить?

– Нет. Он хотел, чтобы я был поблизости от тебя на тот случай, если договор будет разорван. Келлум Харкер мало чем дорожит, и Лео подумал, что ты можешь оказаться ценным средством влияния, если война возобновится. – Август подался навстречу металлическому острию. – Прошу занести в протокол: этой штукой меня не уничтожишь.

Принимая вызов, Кейт надавила посильнее, но кожу прут не проткнул.

Внезапно телефон, лежащий на бетонном полу, заверещал. Кейт повернулась к нему, и Августа прошибло страхом.

– Ты его не выключила?!

– Я вырубила GPS, – пояснила Кейт.

Она присела на корточки и хмуро уставилась на экран.

Август рванулся в своих оковах и выругался: они были укреплены металлом.

– Кейт! Кейт!!

Она выпрямилась.

– Из дома звонят.

– Не отвечай! – Август впервые пожалел, что его свойство – подталкивать людей к исповеди, а не влиять на их мысли. Палец Кейт завис над экраном. – Кейт, кто-то ведь послал малхаи убить тебя!

Кейт посмотрела на телефон, и тот умолк, но лишь на несколько секунд.

– Они нарушили свои клятвы, – произнесла Кейт. – Как Оливер.

– Что еще за Оливер?

– Они голодны и охвачены беспокойством, – продолжала Кейт. Сигнал мобильника наполовину заглушал ее голос. – И ненавидят выполнять приказы.

Август задергался в путах.

– Это не случайное нападение! Все тщательно рассчитали! Кто-то хотел устроить максимум неприятностей из твоей смерти, а свалить убийство на меня!

Кейт что-то беззвучно прошипела. Телефон продолжал звонить.

Кейт выключила его и злобно вытащила аккумулятор. Воцарилась тишина.

Кейт опять что-то сказала, и до Августа донеслось:

– Слоан!..

Знакомое имечко. Лео иногда упоминал Слоана, говоря о нем как о наихудшем из монстров.

«Мой отец держит малхаи в качестве домашнего питомца».

– Станет ли Слоан развязывать войну?

Кейт поджала губы.

– Разве не все монстры стремятся к смерти и насилию?

Август не клюнул на приманку.

– Вообще-то я и понятия не имею, – произнесла Кейт, расхаживая из стороны в сторону. – Но я совершенно уверена – Слоан мечтает, чтобы я сгинула и вдобавок хочет припутать к моему исчезновению Флинна… Короче говоря, Слоан – жутко хитрая тварь! Он способен продумать все на сотню шагов вперед. В основном малхаи – безмозглые твари, больше одной мысли у них в голове не помещается. А Слоан… он другой.

– А малхаи ему подчиняются?

– Август, я приехала в И-Сити девять дней назад! Я еще не в курсе. Пока его любимым хобби было изводить меня.

– Если Слоан в этом замешан, тебе нельзя возвращаться домой. Ты…

Август оборвал себя на полуслове. Он различил шум подъехавших машин. Автомобили затормозили и заглушили двигатели. Звук был негромким, но Кейт, похоже, ничего не услышала. Она продолжала мерить шагами помещение.

– Кейт.

Дверцы машин отворились и захлопнулись.

– Кейт.

Звук шагов.

– Кейт!

Девушка повернулась к нему.

– Чего?

– Тебе нужно развязать меня, – заявил Август, пытаясь освободить руки. Хомутики держали слишком крепко, и хотя металл и не причинял боли, он мешал порвать путы.

– И почему же?

Где-то внизу отворилась дверь. Кейт вздрогнула.

– Думаю, они тебя выследили.

– Нет, – покачала головой Кейт. – Я ведь отключила GPS.

В углу зашевелился водитель такси. Из его кармана выглянул уголок телефона.

– Ч-черт!

Они уже поднимались по лестнице. Кейт подбежала к окну, закинула на плечи рюкзак. Вытащила из кармана зажигалку, выдвинула из одного ее конца серебристое лезвие и резанула маленьким, но опасным ножом по пластиковому щиту, открывая измятое небо. На мгновение Августу почудилось, что она собирается оставить его здесь – и пускай люди Харкера найдут его, но Кейт вернулась.

– Я собиралась преподнести тебя отцу, – буркнула она. – Сегодня утром, когда ты сел в машину. – Она просунула нож между хомутиком и его запястьем. – Это было так легко!

– Почему же ты так не поступила?

Кейт серьезно посмотрела на Августа.

– Ты не походил на монстра.

Август удержал ее взгляд.

Он едва не сказал: «Я и не монстр», но слова застряли в его горле.

– А теперь?

Кейт отчаянно рванула нож на себя.

Но хомутик не порвался.

Кейт попробовала еще раз. Безрезультатно.

Август побледнел.

– Пожалуйста, сними их, Кейт!

– Полчаса назад я и не собиралась их снимать! – огрызнулась Кейт.

Август запаниковал, но тут Кейт просто врезала ногой по металлу. Шум получился чересчур сильным, зато прут согнулся и переломился, и Август высвободился.

Кейт пнула по второму пруту, но тот оказался крепче, или угол удара был неудачный. Прут согнулся, но не сломался. Шаги сделались громче. Август вцепился в прут, Кейт присоединилась к нему, и они рванули его изо всех сил. Прут вылетел из основания – а Кейт и Август свалились на бетонный пол.

Кейт упала на травмированный бок и вскрикнула от боли, но когда Август бросился к ней, чтобы помочь, она отдернулась, как будто обожглась, и встала сама. Август взял футляр со скрипкой, а Кейт ринулась к окну с разломанным пластиком. Август полез за ней следом. Он думал, что обнаружит пожарную лестницу, но увидел шестидюймовый выступ – и провал глубиной в три этажа.

Август обомлел.

– Только не говори мне, что ты боишься высоты! – прошептала Кейт, осторожно сдвигаясь вбок.

– Высоты – нет, – пробормотал Август. – А падать – боюсь.

Он огляделся, пытаясь понять, как же они будут спускаться, а Кейт вдохнула поглубже – и прыгнула.

Кейт оттолкнулась от стены и перелетела шестифутовый промежуток между строящимся домом и крышей более низкого здания. Она удачно приземлилась, по инерции пробежала пару шагов и двинулась дальше, даже не оглянувшись. Смысл послания был ясен: за мной или отвали. Август набрал воздуха в легкие, вцепился в футляр со скрипкой и прыгнул. Он пролетел за край крыши, поскользнулся и зашатался.

Кейт тем временем скрылась за какой-то постройкой на крыше. Август кинулся за ней. Когда он завернул за угол, Кейт схватила его за плечо и прижала к стене: мол, нечего тебе высовываться.

– И часто ты занимаешься паркуром? – осведомился Август. – Скачешь по крышам вверх и вниз?

Кейт выгнула светлую бровь.

– А ты нет?

Она чуть не улыбнулась. А может, просто гримасничала. Когда она подалась вперед, Август увидел рваную ссадину у нее на плече – метку от клыков малхаи.

Август оглядел окрестные здания.

– Где мы?

– Внешний край красной зоны.

– У меня есть точка перехода неподалеку от Линии. Если мы сумеем выбраться в Южный город…

– Мы? – Кейт отворила люк и начала спускаться. – Ты спас меня, а я – тебя. Мы в расчете.

– Я тебя не брошу.

– Я не собираюсь идти к Флинну.

– Мы тебя защитим!

Кейт язвительно рассмеялась.

– Не сомневаюсь!

Август зашагал следом за ней по ступеням.

– Ладно, можешь мне не верить, но тебе опасно тут оставаться!

– Опасность… она – повсюду, – парировала Кейт, и неожиданно ее прорвало. – Я не могу вернуться домой. Харкер-Холл находится в самом центре красной зоны. И я не знаю, где отец. Зато Слоан, конечно же, околачивается в пентхаусе и…

Август учуял запах крови и зажал ей рот рукой, а сам склонил голову, прислушиваясь к уличному шуму. Кейт попыталась возмутиться, но потом, видимо, кое-что поняла и перестала сопротивляться.

Август навострил уши и различил мужские голоса.

– В здании их нет…

– Звони в…

– И пусть проверят видеокамеры…

– …сигнал…

Август и Кейт затаились на лестничной площадке. Они оба не шелохнулись, пока удаляющиеся шаги не стихли, смешавшись с гулом большого города. Когда Август убрал руку, Кейт вытерла лицо рукавом.

– Что они сказали?

– Дай мне телефон.

Кейт вытащила мобильник из кармана и вручила Августу. Юноша положил его на ступеньку и врезал по нему каблуком. Кейт насупилась.

– Так надо? – прошептала она.

– Да, – подтвердил Август. – Северный город под наблюдением?

Кейт кивнула.

– Камеры почти в каждом квартале.

– Почти?

Кейт задумалась.

– Есть некоторые исключения.

– Но ты, разумеется, не помнишь координаты.

Кейт взвилась:

– Между прочим, я приехала сюда совсем недавно!

Август приуныл. Губы Кейт раздвинулись в слабом подобии улыбки, усталой, но острой, словно нож.

– Но через камеры в красной зоне я, пожалуй, сумею пройти незамеченной.

Август выпрямился.

– Если захочешь убежать, я тебе мешать не стану. Но сперва помоги мне найти другой телефон.

Солнце опустилось за горизонт, и город начал прятаться. Все происходило постепенно и совершенно не так, как во владениях Генри, где магазины молниеносно закрывались и люди съеживались в своих бронированных раковинах. Тем не менее улицы пустели и здесь. Те, кто не находился под защитой Харкера, спешили спрятаться в своих квартирах, да и обладатели медальонов от них не отставали. Рестораны и бары заполнились клиентами, у которых было достаточно храбрости, чтобы выйти из дома – однако и они не искали приключений на свою голову и предпочитали людные ярко освещенные места.

Август понимал, что при подобном раскладе они с Кейт могут запросто превратиться в живую мишень.

Но выбора не было, и теперь он шел за Кейт по запутанным улочкам до ближайшего кафе.

Переступив порог заведения, Кейт двинулась прямиком в уборную и вышла оттуда пять минут спустя в чужой одежде и с мобильником. Кейт протянула Августу колтоновский пиджак.

– К сожалению, он в крови. Надеюсь, ты не обидишься.

Август сморщил нос.

– Спасибо, – поблагодарил он, натягивая пиджак поверх рубашки.

Кейт вручила ему телефон, и они остановились в темном коридоре между кухней и столиками, вне зоны видимости камеры. Август набрал номер.

После двух гудков женский голос произнес:

– ФТФ.

Ответ застал Август врасплох. Он-то привык звонить с собственного телефона, подключенного напрямую к семейной линии! Ладно, он пройдет и этот тест и выкрутится.

– Флинн, – сказал Август.

– Код?

– Семь, восемнадцать, три.

– Статус?

– Красный.

– Ждите.

В трубке воцарилась тишина, и Август занервничал, но вдруг раздался щелчок, а потом и голос Генри, резкий от беспокойства.

– Август! Август, где ты?

У Августа сдавило грудь.

– Привет, папа!

Лицо Кейт омрачилось.

– Где ты? Что случилось? Ты в порядке, сынок?

– Да, но у меня проблема, и мне нужно…

– Август! – вмешался кто-то еще.

Лео. Брат.

– Лео, мне надо срочно поговорить с Генри. Верни его.

– Ты один? – пророкотал Лео.

Даже на расстоянии Август почувствовал, что его брат тверд, как бетонная стена.

– Нет, – бездумно вырвалось у Августа.

– Кто с тобой?

– Кейт, – признался Август, пытаясь сосредоточиться. – Лео, сегодня в Колтоне ее хотели убить двое малхаи. Они расправились и с другими людьми! Они постарались обставить все так, чтобы подумали на нас. Нам удалось сбежать, но Кейт продолжают искать, и я подумал…

– Брось ее.

У Августа ком подкатил к горлу.

– Что?

– Брось ее и возвращайся домой.

– Нет, Лео.

Он слышал, как Генри что-то говорит Лео, и ему отчаянно хотелось, чтобы брат передал ему телефон, но второй сунаи продолжал вещать:

– Ты нарушил инструкции, Август. Теперь тебя с легкостью идентифицируют, и потому наша главная задача – защитить тебя.

– А как насчет нее? – огрызнулся Август, не отводя взгляда от Кейт.

– Ты важнее, – ровным тоном отозвался Лео. – Где ты сейчас?

Вопрос обрушился на Августа подобно снежной лавине. Он стиснул губы и затаил дыхание. Главное – молчать! Он не хотел сообщать Лео свои координаты, хотя сам толком не понимал, почему.

– Где. Ты. Сейчас, – повторил Лео, теряя терпение.

Август замотал головой – но он уже чувствовал, как ответ рвется на волю.

И тогда он нажал на «Отбой».

– Что за ерунда? – спросила Кейт, когда он уставился на телефон. – Август!

Августа бил озноб. Ему что-то не понравилось в голосе Лео. Он вспомнил, как брат однажды сказал ему про Кейт: мол, она заслуживает того, чтобы страдать за преступления Харкера, поскольку она – его дочь.

Как будто преступления передаются по наследству, как набор генов.

– Я не могу взять тебя в Южный город, – признался он.

– Отлично, – ответила Кейт, забирая у него мобильник. – Значит, все уладилось.

«Ничего подобного», – подумал Август.

Он зажмурился, чтобы собраться с мыслями, и услышал, как Кейт стучит ногтями по экрану телефона.

– Что ты делаешь? – встрепенулся Август, открывая глаза.

– Пишу эсэмэс отцу. Пусть будет в курсе.

– А если ее прочтет Слоан?

Кейт показала Августу экран. Он увидел беспорядочный набор букв с тире между ними.

– Когда мы в первый раз вернулись в город после подписания договора, он научил меня одному шифру.

– Как… мило.

– Эй, ребята! – окликнула их официантка. – Делайте заказ или уходите!

– Да-да, конечно, – произнесла Кейт. – Мы просто ждем нашего приятеля.

Официантка им не поверила, но оставила в покое.

– А что ты ему написала? – поинтересовался Август.

– Похищена злобным сунаи. Пожалуйста, начинай войну.

Август скрестил руки на груди, а над входной дверью тем временем звякнул колокольчик.

– Расслабься, здесь всего лишь мое имя и номер телефона.

Но Август уже отвлекся. В воздухе витал подозрительный запах. Похоже, проблем у них скоро прибавится.

– Кухня, – сказал он.

– Что? – спросила Кейт, отключая GPS. – Ты проголодался?

Август напружинился.

– Бежим! Живо! – бросил он.

По залу прокатилась волна судорожных вздохов. Кейт крутанулась на месте, но Август поволок ее в коридор.

– Оставайтесь на своих местах, – произнес чей-то ледяной голос, и Август узнал интонации малхаи.

– Вам не положено сюда заходить, – пролепетал управляющий. – Мы заключили сделку, и…

Хруст ломающейся шеи.

Сдавленные крики, шарканье отодвигаемых стульев – люди впали в панику.

– Сидеть! – приказал малхаи.

Август рванул по направлению к кухне. Футляр скрипки столкнулся с полкой, где стояли подносы, и едва не опрокинул их на пол, но Кейт успела все поймать.

Когда они прошмыгнули в кухню, Август сунул в ручку двери столовый нож, который тоже лежал на полке.

– Эй! – гулко пророкотал повар. – Сюда нельзя!

Его голос эхом отозвался от нержавеющей стали. Август схватил Кейт за руку и помчался вперед. Они достигли черного хода в ту самую секунду, когда один из малхаи попытался вломиться на кухню. Но импровизированный засов продержался достаточно долго, и беглецы выскочили в переулок.

– Нам нельзя здесь оставаться, – сказала Кейт, озираясь в поисках камер.

– А где вообще можно? – спросил Август, подпирая дверь мусорным баком.

Кейт пожала плечами и потянула Августа за угол, стараясь убраться как можно дальше от кафе.

Она обняла Августа за плечи здоровой рукой (вторая была повреждена тем малхаи, который напал на нее в Колтоне), притянула его поближе и прижалась к нему. Август изумился, но не отдернулся. Сперва он не понял, в чем дело, но потом сообразил. На улицах не было одиночек – либо пары, либо группки, – и сейчас они совсем не походили на перепуганных подростков. Они выглядели как юные влюбленные. Что ж, неплохое прикрытие!

Август небрежно склонил голову, словно защищая подругу от ветра.

– Надо выбраться из красной зоны, пока я не поговорю с отцом, – заявила Кейт.

Август отметил про себя местоимение «нам».

– Но каким образом?…

– Понятия не имею, – произнесла Кейт, прижимаясь к нему еще крепче. – В Северном городе полно камер. Через полчаса улицы будут кишеть малхаи, и бог знает сколько из них работает на Слоана.

Внезапно Кейт замерла.

– Что случилось?

Кейт повернулась к нему с расширенными глазами.

– Малхаи работают на Слоана!

– Верно.

– Значит, нам надо быть там, где их нет!

Август уже намеревался спросить Кейт насчет таких удивительных мест, но, проследив за взглядом девушки, закрыл рот.

Кейт смотрела вниз, на клубы пара, поднимающиеся из решетки, вделанной в асфальт.

– Нет!..

– Прошу занести в протокол, – пропыхтел Август, когда они лезли по трубам и решеткам в недра туннеля подземки. – Я считаю, что тебя посетила неудачная идея.

– Малхаи ненавидят корсаи, – откликнулась Кейт, прыжком преодолев последние несколько футов до пола туннеля, – и судя по тому, что я видела, их чувства взаимны.

– Точно, – Август приземлился рядом с ней. – А сунаи не любят и тех, и других.

– Ты сам захотел тусоваться со мной, – фыркнула Кейт.

Поразительно, но ее даже радовало, что Август был рядом с ней! В одиночку она бы не справилась или вообще погибла. Плечо отдавало болью при каждом вздохе, а Август, может, и монстр, зато он, похоже, не желал ее смерти.

В туннеле царила темнота: сквозь металлические прутья над головой проникал лишь тусклый свет уличных фонарей, а на стенах через равные интервалы висели светильники. Они не были ни УВУ, ни даже флуоресцентными: обычные прямоугольники, испускающие красноватое свечение.

Пол был ненадежный. И по центру, и вдоль стен зияли дыры. Грунт уходил во тьму. Август пнул камешек, и тот отлетел в дыру: он падал три долгих секунды, прежде чем раздался всплеск.

– А что находится внизу?

Кейт вытащила из рюкзака ВУФ, включила и посветила в дыру. Август увидел какое-то мерцание…

Вода!

– Наверное, здесь течет река, которую замуровали сто лет назад, – Кейт постучала ногой по бетону. – А это, наверное, бывший мост.

Август хотел что-то сказать, но внезапно Кейт метнулась в сторону. Луч фонаря озарил туннель. Глуховатым ухом Кейт улавливала неясный шум, зато здоровое различало отдаленное бормотание теней, царапанье когтей по бетону и непрестанный шепот. Судя по лицу Августа, он тоже все слышал.

– …бить ломать плоть кровь кость бить ломать…

Некоторые считали, будто корсаи знают некие тайны, и бессвязное бормотание монстров приобретает смысл перед тем, как они тебя убьют. Другие утверждали, что твари просто-напросто бубнят названия породивших их грехов – перечисляют злодеяния, подражают скрежету металла, звуку ломающихся костей и копируют стоны своих жертв.

Но сейчас не время трусить! Кейт попыталась ровно дышать, напомнив себе, что корсаи питаются страхом. Она всмотрелась в сумрачный туннель и сконцентрировалась на его угольно-черной сердцевине.

А тьма между тем зашевелилась.

– Я – дочь Келлума Харкера! – крикнула Кейт.

– Харкер, Харкер, Харкер, – откликнулось эхо.

Слово было подхвачено и унесено прочь, а потом возвращено – уже другим:

– Не наш Харкер, Харкер, Харкер!

Кейт содрогнулась, сражаясь с порывом отступить. Она продолжала всматриваться туда, где заканчивался луч света и клубились черные сгустки.

Август опустился на колени и щелкнул замочками футляра.

– У тебя тоже есть фонарь? – спросила Кейт.

– Кое-что получше, – ответил Август и достал скрипку. – Ты ведь хотела послушать мою игру.

Кейт вспомнила странные созвучия и то, как малхаи отпрянул и заткнул уши, – и спокойствие опустилось на нее, окутав с головы до пят.

А впереди красноватое свечение уже озарило клыки и когти. Монстры подступали.

Тьма вспенилась.

– Я же предупреждал тебя о том, что это паршивая идея, – посетовал Август, закрепив ремень на футляре и забросив его на плечо.

– Хорошая новость заключается в том, – парировала Кейт, сжимая фонарик, – что они вряд ли скажут Слоану, что мы в туннеле.

– А плохая? – осведомился Август, поднося скрипку к подбородку.

Кейт повела фонариком. Луч описал яркую дугу. Что-то затрепетало наподобие крыльев.

Корсаи разделились и перегруппировались.

– Плохая состоит в том, что монстры нам не рады.

Она опять взмахнула фонариком. Луч осветил череп твари – и та завопила, рухнув наземь. Белесые глаза потухли, зубы высыпались на сырой пол, будто камешки.

– Приготовься, – бросила сквозь зубы Кейт.

Сунаи прищурился.

– Не подгоняй искусство, – сказал он и коснулся смычком струн.

Тьма покатила на них, как товарный поезд.

Кейт все же дрогнула, а он заиграл.

Одна-единственная звучная нота поплыла по туннелю – и мир преобразился.

Звук еще вибрировал в воздухе, когда Август извлек вторую ноту, а затем и третью. Созвучия, возникая, сливались воедино. Музыка уподобилась клинку, рассекающему тьму. Мелодия поглотила все вокруг, и корсаи дружно попятились, словно их спугнул мощнейший поток света. Они зашипели и кинулись врассыпную, и Кейт почувствовала, что ее мысли начинают путаться, а голова идет кругом, как тогда, в Колтоне.

Но теперь она увидела музыку Августа. Мелодия пронизывала пространство, как пряди солнечных лучей, и эти ленты непрерывно изменяющегося цвета извивались и удерживали тени на расстоянии. Кейт пошатнулась, и ее ноги отяжелели. Она ничего не понимала. Ее чувства запутались в нотах – музыка заполнила все ее существо и затуманила разум.

Она сумела взглянуть вниз и обнаружила, что сама она тоже светится бледным светом, проступающим на ее коже. Это зрелище поразило Кейт. Свет двигался вместе с ней – он танцевал, как клубы пара, хотя и находился внутри ее. Он напоминал расплавленное серебро и слабо пульсировал в ритме ее сердца.

Это ее жизнь?

Или ее душа?

Издалека до нее донесся голос Августа, негромкий, мягкий, переплетенный с музыкой.

– Нам пора, Кейт!

Музыка стихла, рассеялась, оставив лишь эхо. Август потянулся к руке Кейт, и в этот миг она отыскала в себе достаточно рассудительности, чтобы испугаться.

– Нет! – воскликнула она, отпрянув.

Только бы он не украл ее душу! Она стала какой-то неповоротливой, и спустя секунду его пальцы сомкнулись на ее запястье, но… ничего не произошло.

– Не бойся, – произнес Август. – Я не причиню тебе вреда.

Их руки соприкасались, но серебристый свет огибал плоть Августа, как река огибает валун.

– Держись ко мне поближе, – добавил Август.

Он заставил Кейт ухватиться за подол его куртки и продолжил играть до тех пор, пока последние отзвуки музыки не истаяли в воздухе.

– Идем, Кейт.

Если честно, то Кейт, наверное, прыгнула бы за ним со скалы в пропасть – только бы он продолжал играть. Какой-то ответ сорвался с его губ, переплелся с музыкой, а мелодия уже стала правдой, превратившись в реальность.

Они зашагали по туннелю. Музыка и свет заключили их обоих в сверкающую сферу. Сознание Кейт расплывалось. Она пыталась удержаться на плаву, но рассудок ускользал. Это смахивало на состояние между явью и сном, когда не можешь удержать собственные мысли и видения вновь затягивают тебя в омут.

В результате Кейт крепко вцепилась в Августа, боясь его потерять.

Тьма рассеялась, когда они добрались до станции, где туннель раскрывался сводчатыми потолками и к нему добавились платформы. В свете песни Августа облицовочная плитка блестела, как гигантские зубы.

«Кастер-Уэй», – с трудом прочла Кейт название станции. Они двигались на северо-восток.

Туннели подземки сужались, расширялись и сужались снова. Рельсы соединялись, и расходились, и соединялись опять. Они миновали депо с поездами, застывшими до утра.

Кейт не представляла, сколько длилась мелодия, которую Август извлекал из своей скрипки. Она потеряла счет времени. Похоже, она даже что-то говорила, поскольку ее губы шевелились, но Кейт не слышала собственного голоса – музыка заполняла все вокруг. Август не отвечал ей и не оборачивался. Он шел, вскинув голову, и играл.

Это был не парень со школьной спортивной трибуны, и не подросток, неуклюже забравшийся в ее седан. И не монстр, который выкашливал черную кровь на тротуар или сидел у стены, привязанный к железным прутьям решетки.

Это был совершенно другой Август Флинн.

Уверенный.

Завораживающий.

Кейт почувствовала, как ее губы прошептали эти слова, но ее перебил резкий пронзительный звук – у скрипки лопнула струна. Август затормозил и оглянулся на Кейт. Похоже, он запаниковал. Он начал заново, и мелодия вернулась, по-прежнему чарующая, но какая-то вялая. Меньше прядей света обвивались вокруг них, и когда на лицо Августа упал отсвет, Кейт обнаружила, что он очень обеспокоен.

Спустя мгновение лопнула вторая струна. Август задохнулся. Звук стал заметно слабее. Кейт почувствовала, как песня покидает ее разум, и ей показалось, что это скверный знак.

– Август! – испуганно воскликнула она.

– Я никогда не играл так долго, – объяснил Август и добавил: – Для моей песни нужны все четыре струны.

Кейт увидела потертости на оставшихся струнах. В том месте, где смычок соприкасался с ними, они искрили светом. Мерцающие нити в воздухе, которые окружили Кейт и Августа, уже потускнели, а тени, корчившиеся по углам, активно зашевелились.

Впереди туннель перешел в очередное огромное помещение. Посреди него что-то блеснуло. Кейт попятилась, но это был просто-напросто металлический скат вагона.

Неожиданно у Кейт за спиной раздался скрежет. Она вздрогнула. Скрип перекрыл слабеющую скрипичную мелодию.

Август нарушил молчание.

– Кейт, – произнес он за миг до того, как лопнула третья струна.

– Что?

– Беги!

И они побежали.

Они мчались как безумные, а последние отголоски музыки и света стелились за ними, как вымпелы, и истаивали во тьме. Музыка удерживала корсаи на расстоянии, но терпеливые твари давно были начеку. Когда песня Августа перестала преграждать им путь, монстры тотчас бросились в погоню, хлынули вперед сплошной омерзительной массой когтей и клыков.

Август не оглядывался, а Кейт лихорадочно водила из стороны в сторону фонариком, чтобы удержать монстров в отдалении. Чудовища приближались, однако Август и Кейт успели влететь в вагон за считаные секунды до того, как первые твари настигли их.

Август взбежал по ступенькам, а Кейт споткнулась, вскрикнула и упала, прежде чем он сумел ее подхватить. Корсаи врезались в вагон единой злобной волной, и Август обхватил Кейт, прикрывая ее своим телом. Корсаи шипели, шумно втягивали ноздрями воздух и скрежетали когтями по обшивке.

Но к Августу не прикасались – а потому не могли дотянуться до Кейт.

– Дверь! – выкрикнул Август, когда один корсаи расхрабрился и решил вырвать скрипку у него из рук. – Скорее!

Кейт была бледна, ее трясло, но она извернулась, вцепилась в створку и потянула ее на себя.

Металл застонал и неохотно скользнул в сторону. Кейт и Август ввалились в вагон и попытались захлопнуть дверь за собой. Жилистые пальцы корсаи просунулись в щель, но когда Август прищемил их, тварь взвыла – и дверь наконец захлопнулась.

Кейт с Августом замерли в полутемном вагоне, тяжело дыша. Тени клубились снаружи, шипели и кидались на плексиглас, но железо не пропускало их внутрь, и вскоре монстры отступили в туннель.

Однако вонь корсаи осталась – смесь праха, затхлости и тления.

Кейт плюхнулась на сиденье.

– Мой план провалился, – проговорила она. – Ты прав.

– Я тебя предупреждал, – отозвался Август, опускаясь на колени.

Он изучил скрипку и скривился при виде царапины на деке. Открыв футляр, Август извлек оттуда пакетик с новенькими струнами и принялся трудиться в свете ультрафиолетового фонарика Кейт.

– Почему скрипка? – спросила Кейт дрожащим голосом.

Август не поднял голову.

– Сунаи используют музыку, чтобы вызвать душу на поверхность, – сказал он, снимая оборванные струны.

– Верно. Но почему именно скрипка? Разве ты не можешь воспользоваться другим инструментом? – Она побарабанила пальцами по сиденью. – А ритм, к примеру, считается музыкой?

– Нет. Подними фонарик чуть повыше.

Август закрепил первую струну и продел ее через колок.

– У каждого из нас есть песня, – объяснил он. – Часть музыки, принадлежащая только тебе, нечто такое, с чем мы появляемся на свет, – как отпечатки пальцев. – Он подтянул струну. – Лео может сыграть свою песню почти на чем угодно – гитара, пианино, флейта. А Ильза не пользуется ничем, кроме собственного голоса. А моя мелодия получается правильной только вместе со скрипкой. – Он подергал натянутую струну. – Моя сестра думает, что это связано с красотой. Что песня зависит от того, какой прекрасный звук мы услышали впервые. У меня была именно скрипка.

– А Лео?

Август задумался. По логике Ильзы, Лео должен был находить красоту везде. Но его брат видел мир разбитым. Требующим починки.

– Понятия не имею…

На некоторое время он умолк, тщательно заменяя остальные струны.

– А ты… почему ты так со мной поступил? – спросила Кейт.

– Что? – рассеянно переспросил Август.

Даже в сумрачном вагоне было видно, что Кейт побелела как полотно.

– Когда ты взял меня за руку, то велел не беспокоиться. И сказал, что не сделаешь мне ничего плохого, но… ты ведь мог, правда?…

Август снова переключился на скрипку. Незачем болтать попусту.

– Я видела записи, – тихо продолжала Кейт. – Кровавые жатвы Лео. Он прикасался к людям и забирал их души. Но когда ты дотронулся до меня, ничего не случилось. Почему?

Август натянул последнюю струну.

– Мы можем забрать душу лишь у закоренелых грешников.

– Я причиняла вред другим людям! – возмутилась Кейт, как будто ее попытались лишить знака отличия.

– Нет.

– Откуда ты знаешь?

– Твоя тень не живет собственной жизнью, а твоя душа не излучает красноватое свечение.

Кейт погрузилась в размышления.

– А что обозначают твои отметины? – вдруг спросила она.

Август подергал каждую струну по очереди, проверяя звучание.

– Дни.

Он спрятал скрипку в футляр. Кейт выключила фонарик. Теперь вагон озарял только свет ламп на стенах туннеля.

– Не хочу, чтобы они исчезли, – почему-то прошептала она.

Август не стал спорить. Он уселся на полу напротив Кейт, прислонившись спиной к сиденью, и потер полоски на запястье. Даже нырнув в глубины песни, он почувствовал появление нового дня, свежей отметки, горячей линии, прочертившей его кожу.

– Сколько их? – произнесла Кейт.

– Четыреста двадцать две.

– С какого момента?

Август сглотнул.

– С того, как я сорвался.

– В каком смысле сорвался?

– Это случается, если сунаи перестает питаться. Сунаи затемняется. Теряет способность отличать добро от зла, монстра от человека. Он убивает – причем всех, с кем столкнется на своем пути. И тогда речь не идет о необходимом питании. – У Августа перехватило дыхание. Его передернуло. Он не сказал, что сорвавшийся сунаи теряет часть своей души – если у них, конечно, есть душа, – в общем, частицу того, что позволяет ему чувствовать себя человеком.

Когда сунаи летит во тьму, что-то в нем исчезает безвозвратно.

– А каково оно… это состояние затемнения? – не унималась Кейт.

– Не знаю, – признался Август. – Я себя со стороны не вижу.

– Но однажды ты сказал, что лучше умрешь, чем допустишь такое снова.

– Да, – твердо ответил Август.

Глаза Кейт блеснули.

– Август, сколько раз ты срывался?

Ее вопросы легче было выносить, когда он не видел ее лица.

– Дважды, – произнес он, зажмурившись. – В первый раз, когда я был гораздо младше, а во второй…

– Четыреста двадцать два дня назад, – перебила его Кейт. – Расскажи мне… пожалуйста.

Августа охватила нерешительность. Он старался не вспоминать о последнем срыве. Никогда. Да и не с кем было поговорить. Генри и Эмили не могли его понять, а Лео считал душу помехой и целенаправленно выжег ее. А Ильза… когда она в последний раз затемнилась, сестра прихватила с собой кусок И-Сити.

– Я перестал есть, – выдавил он. – Решил завязать. Не хотел ощущать себя монстром. Мы с Генри поссорились, и я сбежал из дома. В основном я шатался по улицам, бродил как в тумане, ничего вокруг не замечал. – Он замотал головой. – Когда я решил вернуться, то увидел, как возле какой-то забегаловки началась драка, и я… понимаешь, когда ты сильно голоден, запах еды тебя опьяняет… И ты способен думать лишь о том, что умираешь с голоду… Я почувствовал кровь на их руках и… – Август сглотнул и продолжил: – Я помню, что чувствовал себя опустошенным. Как будто внутри меня появилась бездонная черная дыра – и сколько бы людей я ни убил, я не мог ее заполнить. – У Августа засаднило в горле, и его руки затряслись. – Потому я лучше умру, чем допущу, чтобы тот кошмар повторился.

Кейт затихла.

Август разлепил веки.

– Что – язвить теперь не будешь?

Кейт сидела на скамье, скособочившись. Ее глаза были закрыты, и на долю секунды Августу показалось, что она задремала, но вдруг ее рука, до того прижатая к животу, безвольно упала на колени.

Август прикоснулся к ней и почувствовал что-то влажное и теплое.

Кровь.

– Кейт!

Август взял ее лицо в ладони.

– Кейт, очнись!

– Где ты? – промямлила она.

– Я здесь.

– Нет, – проговорила она заплетающимся языком, – неправильно… – и опять потеряла сознание.

– Прости, – прошептал Август и сжал ее плечо.

Глаза Кейт сверкнули, она вскрикнула и с неожиданной силой пнула его в грудь.

Август отлетел и схватился за ребра, а Кейт пробормотала:

– Я в порядке.

– Почему ты не отвечала? – спросил Август, поднимаясь на ноги.

Кейт лишь покачала головой, оставив Августа в недоумении.

Он схватил фонарик и бросился к ней.

– Давай посмотрю, – сказал он и ужаснулся.

Ее живот был весь в крови.

– Я в норме, – неубедительно проговорила Кейт.

Она не стала сопротивляться, когда Август уложил ее на скамью – зато выругалась, когда он потянул ее рубашку вверх. Два разреза – следы когтей – тянулись от изгиба ребер до пупка. Жизненно важные органы оказались не задеты, но порезы были глубокие. Кейт потеряла много крови.

– Послушай, – вымолвил Август, стягивая с себя пиджак. – Тебе нельзя отключаться.

Кейт едва не расхохоталась, но тотчас скривилась от боли и закашлялась.

Август оторвал подкладку пиджака.

– И что тебя развеселило?

– Паршивый из тебя монстр, Август Флинн.

Август прижал подкладку к ее животу, получив в свой адрес очередную порцию брани.

Не обратив на это внимания, Август встал и обошел вагон в поисках аптечки первой помощи.

– Говори со мной, Кейт! Эй!.. Где ты, Кейт?

Кейт задумалась.

– Я на озере.

– Никогда не бывал на озере. – Август в конце концов отыскал аптечку – она находилась в ящике, прикрепленном у дальней стены вагона. Он вернулся, прихватив с собой дезинфицирующий спрей и марлю. – Расскажи мне про озеро.

– Оно солнечное, – сонно протянула Кейт. – Лодка покачивается, а вода – теплая и синяя, и в ней плавают рыбы.

Август пшикнул на раны спреем, и Кейт недовольно ойкнула.

– Рану надо зашить, – заявил Август, затягивая покрепче полосу марли.

– Какие проблемы? – отозвалась Кейт бодрым тоном. – Сейчас выскочим на улицу, дотащимся до ближайшей больницы. Я уверена, никто не заметит, что Кейт Харкер и какой-то сунаи… ай!!! – Она оборвала фразу, когда Август наложил давящую повязку.

– Нам не нужна больница, – спокойно возразил он. – Но понадобятся хирургические инструменты и материалы.

– Если ты думаешь, что я позволю тебе тыкать в меня иголкой…

– Мой отец – хирург.

– Перестань называть его так! – рявкнула Кейт и, тихо застонав, уселась. – Он тебе не отец! Он – человек, а ты – монстр, который на него работает!

Август застыл.

– Что? Нечего ответить? Ага! Ты ведь не умеешь лгать!

– У меня есть семья! – огрызнулся Август. – И готов поспорить, из Генри получился отличный отец – не чета твоему Харкеру!

– Отвали, – буркнула Кейт, прислонившись к спинке сиденья. – И почему ты стремишься быть человеком? Мы – хрупкие. Мы умираем.

– А еще вы живете. Ты не испытываешь моих мучений. Тебе не нужно каждый день думать, почему ты выглядишь как человек, но являешься чудовищем. Ты-то не монстр, и тебе этого просто не понять, Кейт! Тебе не надо изо всех сил притворяться и носить приветливую маску на лице круглые сутки напролет! Вот каково мне бывает! Я – сунаи!..

Август задохнулся и умолк.

Кейт холодно смотрела на него. Август ждал, давая ей шанс заговорить, но она не произнесла ни единого слова.

Август уставился в пол.

– Август… – начала Кейт.

Но вдруг воздух наполнило громкое жужжание.

В туннелях затрещало электричество, и Кейт с Августом, синхронно вскинув головы, увидели, что питание снова подключено. Вагонные светильники мигнули и зажглись.

– Нет! – вырвалось у Августа.

– Да! – одновременно с ним воскликнула Кейт.

Август перевел взгляд на Кейт. Девушка была осунувшейся и совсем бледной, зато ее кровь, испятнавшая скамью, показалась ему слишком красной.

– Пора уходить, – сказал Август. – И побыстрее.

Он взмахнул рукой, и Кейт, проследив за его жестом, обнаружила на потолке цепочку огоньков. Камеры наблюдения.

– Дерьмо! – пробормотала Кейт и кое-как встала, ухватившись за поручень. – Открывай дверь.

Август повесил футляр на плечо и отжал дверь. Туннель был освещен не полностью, но теперь вдоль стен цепочкой бежали огоньки УВУ. Корсаи куда-то сгинули. Август протянул руку, чтобы помочь Кейт спуститься, однако Кейт отшатнулась – в итоге он был вынужден ловить девушку, когда та приземлилась и едва не потеряла равновесие.

Кейт раздраженно стряхнула его руку и двинулась вперед, осторожно ступая по шпалам. Август плелся за ней, навострив слух – не раздастся ли гул поезда? Но подземка еще не заработала, а может, до этого участка поезда еще не дошли.

А куда их с Кейт, кстати, вообще занесло? Как далеко они продвинулись за ночь? Ясно было лишь одно – круглосуточный пульс города с каждым шагом делался все тише.

Они добрались до новой станции и как раз залезли на платформу – теперь Кейт позволила ему помочь, – когда решетки на входе со скрежетом отворились.

В подземку хлынули люди.

Кейт с Августом оказались единственными, кто хотел подняться наверх. Август осторожно обнял Кейт, вспомнив, как они слились прошлой ночью, изображая влюбленную парочку. Но сейчас это ощущалось иначе – Кейт тяжело опиралась на него, а сам Август щеголял в ее окровавленном колтоновском пиджаке. Он чувствовал, что они привлекают излишнее внимание, и ему стало не по себе от любопытных взглядов.

Горожане стряхивали капли дождя с мокрой одежды. Очевидно, наверху лил дождь. Август без зазрения совести украл зонтик из киоска возле входа в подземку, и когда они с Кейт очутились на свежем воздухе, раскрыл его над головой девушки.

Где же они? Массивные небоскребы красной зоны здесь отсутствовали напрочь. Низкие приземистые здания вплотную притулились друг к дружке, открывая взору Августа небо. Кое-где даже попадалась растительность. Конечно, тут не было пышной зелени Колтона, но вдоль тротуара тянулись вверх специально высаженные деревья, и у каждого имелась своя собственная оградка.

В отдалении виднелся центр И-Сити, разделяющий Север и Юг на две половины, однако Линии Август не заметил.

Прижавшаяся к нему Кейт дрожала, и Август отыскал на противоположной стороне улицы флуоресцентную надпись «Аптека».

– Никуда не уходи, – велел он, передавая Кейт зонтик.

Девушка слабо кивнула в ответ.

Август постарался получше смыть кровь под струями дождя, а уж потом переступил порог аптеки. Выудив из кармана несколько купюр (по совету Генри он всегда брал с собой минимальное количество денег – просто на случай крайних обстоятельств), – Август принялся изучать содержимое витрин. Избегая видеокамер, он взял комплект для наложения швов, антисептик, болеутоляющее и лейкопластырь.

У него пальцы зудели позвонить отцу, сообщить Генри, что с ним все в порядке и он пытается помочь. Но вдруг ответит Лео? Или хуже того, что, если брат идет по его следу?

Что он сделает, если найдет Кейт?

– Через дорогу находится клиника, – сказала женщина за прилавком.

Август вскинул подбородок.

– Что?

Женщина указала на его покупки, и Август осознал, насколько они недвусмысленны. Надо было выбрать еще что-нибудь нейтральное.

Денег, к счастью, хватало. Август принялся лихорадочно соображать.

– Друг упал, – промямлил он. – И не хочет, чтобы родственники знали.

Фармацевт кивнула и сложила покупки в пакет.

– Слишком трясутся над ним?

– Типа того.

Август расплатился, поднял воротник и шагнул под дождь.

Сейчас он увидит Кейт! Наверное, она уже заждалась его возле входа в подземку.

Но Кейт исчезла.

– Нет, нет, нет! – бормотал Август, припустив рысцой через дорогу.

Он не дышал, пока не добрался до того места, где пять минут назад стояла Кейт, как будто это могло каким-то образом ее вернуть. Лужа у его ног была красно-бурой. Волосы Августа вымокли от дождя. С футляра скрипки капало. Август огляделся вокруг, еле сдерживаясь, чтобы не позвать Кейт по имени. Вокруг него роились люди с зонтами: они спускались в подземку или поднимались наверх.

В конце концов он обнаружил Кейт под навесом – дальше по улице. Августа затопила волна облегчения. И сила этого чувства застала его врасплох.

– Я думал, ты ушла! – выпалил Август, подбежав к ней.

Кейт одарила его долгим взглядом и ответила:

– Ты угадал мои мысли. – Она посмотрела на пакет с медикаментами и добавила: – Но это было бы не так прикольно.

Они преодолели три квартала, прежде чем отыскали отельчик, из тех, что сдают комнаты для парочек. На оплату номера они потратили большую часть наличности Кейт. Табличка на стойке рецепции гласила, что заведение не подключено к харкеровской системе наблюдения – дескать, здесь только своя, замкнутая, для собственной безопасности, – и дежурный, вручая Кейт ключ, одарил ее сомнительной улыбкой.

– Тут грязнее, чем в подземке, – констатировала Кейт, присев на край кровати, пока Август раскладывал инструменты и медикаменты.

Она подумала про вчерашнее утро. Тогда она собирала арсенал для поимки Августа – хомутики, скотч и железные прутья. Неужели это было совсем недавно?

– Ты точно знаешь, что делаешь? – поинтересовалась она, когда Август вскрыл упаковку с комплектом для наложения швов.

Он начал отвечать, но Кейт вскинула руку:

– Флинн. Хирург. Ладно, давай.

Август сунул ей бутылочку болеутоляющего, и Кейт осушила ее в три глотка, после чего сняла рубашку. Август даже не пытался разглядывать ее – он натягивал резиновые перчатки.

Да, теперь монстру предстоит поработать.

Следы от зубов на плече были неглубокими, зато порезы на животе воспалились и покраснели. Кейт легла на спину и, кривясь, подождала, пока Август промоет раны и обработает их спреем местной анестезии. Когда он взялся за иглу, Кейт сделала глубокий вдох и непроизвольно сжалась.

– Извини, – произнес Август. – Я постараюсь побыстрее.

– Погоди, – Кейт вытащила из сумки чуть отсыревшую пачку сигарет и щелкнула зажигалкой.

Август покачал головой.

– Из всех способов умереть…

– Мне чертовски повезет, если я доживу до того времени, когда моя плохая привычка превратится в серьезную проблему, – парировала Кейт, затянувшись. – Приступай.

Кожу прошило острой болью, но Кейт отдала должное Августу: он соблюдал все меры предосторожности. Да и был он прямо-таки нежен. Насколько можно назвать нежным того, кто тычет в тебя хирургической иглой.

Но он, похоже, не желал причинить ей вред. Может, прежде у него и было что-то на уме, а может, и нет. Такой вот благородный сунаи.

Во всяком случае, он опять удивил Кейт. Великолепно. Щепетильный монстр. С ума сойти!

Однако спустя некоторое время Кейт почувствовала, что отвага покидает ее. В номере было тихо, а боль оказалась чересчур сильной, и Кейт, даже не осознав этого, заговорила. Она не знала, в чем причина, но слова хлынули наружу, и она не сумела их остановить.

– Люди вечно твердили, какой он замечательный… мой отец, – начала она, стараясь сохранять неподвижность. – Он являлся образцом для подражания. Но я хотела, чтобы он был настоящим. Например, в рассказах мамы он всегда оказывался сильным и неуязвимым, и хотя я почти не помнила его – я была совсем маленькой, когда мы уехали из И-Сити, – я мечтала лишь об одном – увидеть его снова. Чтобы мы опять стали семьей. – Кейт поморщилась и продолжила: – А когда мы вернулись в И-Сити, все пошло не так. Я многого боялась, а папа где-то пропадал. А когда он приходил домой, то вел себя очень странно. Вернее, отстраненно. Как будто мы с мамой – чужаки. И мама этого не вынесла. Не смогла.

Кейт прикусила губу.

– В ту ночь, когда она умерла, – проговорила Кейт через минуту, – она вытащила меня из постели. Она ужасно плакала и заявила, что нам надо уходить. Домой.

Кейт ненадолго замолчала.

– Я помню, что она постоянно оглядывалась. Но нас никто не остановил. Ни когда мы крались через пентхаус. Ни когда она взяла машину. Ни когда понеслась через город.

«Ма, он разозлится».

«Не волнуйся, Кейт. Не переживай. Садись на заднее сиденье и закрой глазки. Расскажи мне, где ты».

То была ее любимая игра, способ перенестись в собственную мечту.

«Давай, Кейт».

Кейт зажмурилась, но прежде, чем она успела представить себе поле, раздался визг автомобильных шин. Ее глаза распахнулись. Внезапная вспышка фар. Чудовищное давление перед столкновением. Оглушительный скрежет металла, звон бьющегося стекла… и все. Лицо матери, лежащей щекой на руле, а в треснутом лобовом стекле – мерцание красных глазищ монстра.

Кейт ахнула и попыталась сесть.

– Прости, – сказал Август, удерживая ее за здоровое плечо. – Готово.

Не за что! Кейт вцепилась в воспоминание, но оно ускользало. Такое бывает, когда пробуждение настает слишком быстро, и сновидение осыпается прежде, чем ты успеваешь ухватить нити. Она что-то видела, но не могла уловить. Фрагменты рассыпались в ее сознании. В ухе звенело.

– Что я говорила? – спросила Кейт, стряхивая странную панику.

Август смутился.

– Извини.

У Кейт закружилась голова.

– За что?

– Я не могу контролировать свой дар, – произнес он. – Здесь я бессилен…

– Ты вообще о чем?

Август пригладил волосы.

– Такое всегда случается рядом со мной… с нами. Люди открываются. Исповедуются. Вне зависимости от того, понимают ли они, что происходит, или нет.

Кейт обомлела.

– Что я сейчас несла?

Август заколебался.

– Я старался не слушать.

– Какая деликатность! – рявкнула Кейт. – Ты должен был предупредить меня заранее!

Он дернулся.

– Это хотя бы честно. Я ведь не могу никому солгать.

И он переключил внимание на ее залатанные раны.

– У тебя останутся шрамы, – резюмировал Август, заклеивая швы.

– Не первые, – фыркнула Кейт. Она посмотрела на полосы белого лейкопластыря, которые пересекали ее живот. – Твой отец гордился бы тобой.

Август хмыкнул.

– Как получилось, что хирург стал управлять Южным городом?

– Вся его семья погибла.

Наступила неловкая пауза, а затем Август спросил:

– Как там твой отец? Не ответил?

Кейт взяла мобильник и обнаружила кучу сообщений, адресованных некоей Тэсс – вероятно, той девушке, у которой Кейт украла телефон в уборной ресторана.

Да уж, Кейт пошла вразнос!

– Пока нет, – мрачно пробормотала она, стирая эсэмэс.

Кейт стало не по себе. Харкер должен был увидеть сообщение – понять, что эсэмэс от нее, от Кейт. Ему следовало позвонить. Кейт предприняла вторую попытку на улице, когда Август ходил в аптеку. Сейчас она предприняла третью и судорожно вздохнула. Она надеялась, что боль притупится, будет терпимой – или ее сменит отрадная нечувствительность адреналина и шока. Увы!

Вдобавок заболел желудок – заныл от пустоты.

– А ты не прихватил в аптеке чего-нибудь перекусить?

Август был в замешательстве. Это просто не пришло ему в голову. Но он-то может обходиться без еды. Он поглощает души грешников.

Возможно, причиной тому была потеря крови или изнеможение, но Кейт расхохоталась.

Ее тотчас скрутил очередной болевой приступ, но она продолжала смеяться.

– Что еще? – спросил Август, вставая.

– Какая любимая еда сунаи?

– Что?

– Душевная!

Август уставился на Кейт.

– Уловил? А то…

– Уловил, – ровным тоном ответил он.

– Да брось! Класс, да?

Август насупился, но Кейт заметила, что когда он отворачивался, у него дрогнули уголки губ.

– Тебе часто надо… питаться? – спросила Кейт, успокоившись.

– Когда возникает потребность, – сурово отрубил Август и побренчал мелочью в кармане. – Я проверю, нет ли поблизости чего-нибудь съестного.

Когда он ушел, заверещал мобильник.

Август стоял в холле, изучая торговый автомат.

Взгляд его на мгновение расфокусировался, и вместо полок с упакованной готовой едой Август узрел свое отражение.

«Ты не монстр».

Он вновь пригладил волосы, пытаясь убрать влажные завитки с лица.

«Он тебе не отец, Август. Он – человек».

Мокрая рубашка липла к худощавому телу, рукава задрались, черные отметины сбегали по левой руке.

«Четыреста двадцать две».

Август прижался лбом к стеклу и закрыл глаза. Его затопила усталость. Ему хотелось домой. Взять бы Аллегро на руки, сесть на полу в комнате Ильзы и любоваться крошечными звездами в спальне сестры.

Что они делают в этом захудалом отельчике?

Вероятно, им следовало уйти на юг. У них еще есть время…

– Ты чего, умираешь от голода, парень? – поинтересовался пожилой мужчина.

Август выпрямился.

– Нет, – произнес он. – Просто выбираю.

Август просунул в щель несколько монет, наугад нажал какие-то номера и выгреб из нижнего ящика содержимое.

А потом развернулся и увидел… телефон-автомат.

Он высился у стены – один из тех старомодных аппаратов, которые принимают монеты.

Август пересчитал последнюю мелочь у себя на ладони.

А хватит ли всей суммы для звонка?

Он подошел к автомату, снял трубку и послушал гудки, перемежающиеся белым шумом.

Он хотел поговорить с Генри и убедиться, что поступает правильно. Но вдруг ответит Лео? Или хуже того – Генри велит ему бросить Кейт и пускай монстры Харкера забирают ее? Нет. Так нельзя. Кейт невиновна. А он – сунаи. Он должен делать мир лучше. А оставить кого-то умирать ничуть не лучше, чем убить его. Генри поймет, но Лео…

Август повесил трубку.

– Катерина! Катерина, ответь!

Тревожные нотки в голосе Харкера застали Кейт врасплох. Его обычное бесстрастие исчезло. Неужто он был на взводе?

– Папа, – выдавила она.

– Слава богу! – воскликнул он. – Ты в порядке?

У Кейт задрожали губы. Она вцепилась в серебряную подвеску на шее.

– Угу.

– Что случилось? Где ты?

Он повысил голос. Но Харкер никогда не кричал.

– Вчера случилось нападение, – сказала Кейт, стараясь не терять самообладания. – В Колтоне.

– Я в курсе. Я пытался отыскать тебя! Четверо учеников и преподаватель мертвы… и мои малхаи тоже. Похоже, в Колтон проник один из сунаи Флинна…

– Нет, – оборвала его Кейт. – В школе были не твои малхаи. Они содрали с себя клеймо. И там орудовал вовсе не сунаи. Это была имитация.

Молчание.

– Ты уверена? – наконец спросил Харкер.

– Они хотели меня убить, – заявила Кейт. – Па, они принесли горелку, чтобы выжечь мне глаза.

– Но ты сбежала, – изумленно произнес он, и в его голосе засквозили уважительные интонации. – Ты одна?

Кейт задумалась. Взглянула на футляр со скрипкой, лежащий в кресле.

– Да.

– Где ты? Я пришлю за тобой машину.

Кейт покачала головой.

– Нет.

– Катерина, где бы ты ни находилась, там небезопасно.

– Сейчас везде небезопасно.

Выдох. И снова тишина. Кейт показалось, что она слышит его мысли.

«Зря я привез тебя в город, Катерина».

Кейт сглотнула.

– Где Слоан?

– Не здесь. А что? – с вызовом осведомился Харкер.

– Па, малхаи решили меня убить. Кто-то хочет нарушить договор, и у него достаточно влияния, чтобы заставить других малхаи подчиниться. Логически рассуждая…

– Я доверяю Слоану.

– Тогда допроси его, – отчеканила Кейт.

Харкер откашлялся.

– Ты права, Катерина. Город кишит монстрами. Тебе нужно выбраться из города как можно быстрее. Ты помнишь координаты?

Кейт наморщила лоб.

– Да.

– Я позвоню, когда у меня будет больше информации.

Кейт сжала мобильник.

– О’кей.

– Катерина, я обещаю – я решу проблему…

– Я убила их, – выпалила Кейт, прежде чем он отключился. – Тех малхаи в Колтоне. Загнала железные прутья им в сердце. И когда ты найдешь монстра-предателя, дай его мне – я и с ним расправлюсь.

«Даже если это Слоан», – мысленно прибавила она.

– Договорились, – произнес Харкер. – До связи.

Это была самая длительная беседа Кейт с отцом за последние пять лет.

Кейт созерцала экран телефона, пока не вернулся Август.

Август стоял у окна и смотрел на окрестные здания. Дождь прекратился, серая пелена туч рассеялась, сменившись серебристыми облачками, сквозь них проглядывала синева. Кейт выкурила последнюю сигарету, и когда он отказался покупать ей новую пачку, она вытянулась на покрывале и уставилась в потолок, вертя в пальцах подвеску.

Она сказала, что ей надо выбраться из города. Она не говорила, куда она направится, лишь поднялась с кровати – и чуть не порвала швы, когда упала.

Кровопотеря, болеутоляющее и недосып сделали свое дело.

– Тебе нужно отдохнуть, – сказал он Кейт.

Они заплатили за номер. Пусть она остается до утра.

Она. Как будто Август собирался ее бросить. Именно этого хотел Лео. Возможно, и Генри тоже.

– Почему ты тут торчишь? – произнесла Кейт, прочитав его мысли.

Хотя, наверно, у него все было написано на лице.

– Потому, – ответил Август, опускаясь в кресло и положив футляр на пол.

– Я не шучу, – тихо вымолвила Кейт. – Поторопись. Еще светло.

– Я тебя не оставлю, – возразил он.

– Почему? – спросила Кейт.

Она пока не требовала, чтобы он убирался восвояси.

– Знаешь, я ведь остаюсь не только ради тебя. Ты представляешь, что будет, если договор будет разорван и в городе снова начнется война за территорию?

– Умрут люди, – бесцветным голосом проговорила Кейт.

– Умрут люди, – эхом отозвался Август и подумал про Ильзу.

Она живет в своей комнатке в окружении звезд. А еще есть та Ильза, которая пела на Пустыре в окружении призраков.

– Люди смертны, – пробормотала Кейт.

Она откинулась на подушки и принялась вертеть в руках медальон.

Августу стало зябко. Его одежда до сих пор не высохла. Он отвернулся и, чувствуя спиной взгляд Кейт, стянул с себя рубашку, открыв черные отметины, которые вились вокруг его рук и подобно корням оплетали грудь и спину.

Он опустил шторы, прячась от солнечного света. Его мутило от усталости. Кровать была всего одна, поэтому он сел возле окна, прислонившись к потускневшим обоям. Кейт молча кинула с кровати подушку. Август растянулся на потрепанном ковре и сунул подушку под голову.

В комнате никто не проронил ни слова.

Мотель был клубком приглушенных созвучий: капающая вода, отдаленные голоса, жужжание электроприборов, а за ними – гудение автомобилей и стук каблуков по асфальту. Августу не хватало плеера и сотен привычных звуков, которые сопровождали жизнь компаунда – каждый из них помогал заглушать очередь выстрелов в его голове.

И вдруг зазвучала милосердная музыка.

Август открыл глаза и обнаружил, что Кейт возится с радиоприемником у кровати.

– Ненавижу тишину, – буркнула она, переходя от станции, передававшей классику, к низкому, глухому ритму ударных.

Кейт нашла в полутьме комнаты его взгляд, одарила слабой улыбкой и осторожно забралась под одеяло. Через несколько минут ее дыхание выровнялось, и Август понял, что Кейт уснула.

Пытаясь задремать, Август позволил себе погрузиться в песни, плыть мимо слов по инструментам, расплетать и сплетать такты. Он чувствовал себя донельзя измученным. Потолок ходил ходуном, а по телу пробегала нервная дрожь.

А затем он ощутил голод.

Августа вырвал из горячечных снов прохладный воздух и запах мяты.

Кожа болела, кости ныли, а нависшая над ним фигура копной волос перекрыла весь обзор. Августу снилось что-то невнятное, сплошь зубы и когти, и на мгновение ему показалось, что он еще не проснулся. Но потом он понял, что лежит на жестком ковре, и сон как рукой сняло.

Силуэт придвинулся ближе, и он рассмотрел синие глаза, розовые волосы и кожу в звездочках.

– Ильза? – прошептал Август. В горле пересохло.

Но Ильза не могла попасть в отель. Сестра не покидала компаунд. Август моргнул, пытаясь развеять призрак, но Ильза сделалась реальнее.

– Тише, братик, – она приложила пальцы к его губам и повернула его лицо к кровати. – Там спят.

Кейт лежала, свернувшись клубком, спиной к ним. Одеяло соскользнуло, и видны были бинты. Недавние события лавиной обрушились на Августа. Колтон. Малхаи. Туннели. Голод. Август сел, и комната покачнулась.

– Ильза… как?…

– Не могу, не должна, не обязана, не буду, – зашептала Ильза. – Никто не видел, как я улизнула. Никто не станет искать того, кто всегда на месте. Сейчас ищут тебя.

– Как ты нас нашла?

– Ты звучишь – и я слышу, – ответила Ильза почти беззвучно. – Я услышу тебя где угодно.

В приоткрытое окно подул ветерок. Уже смеркалось. Сколько часов он спал?

Кровь запульсировала в голове. Август потянулся. Ильза прижала прохладную ладонь к его щеке.

– Ты горячий.

Он смахнул ее руку.

– Я в порядке, – проворчал он (и надо сказать, что он не врал). – С тобой еще кто-то есть?

Ильза покачала головой. Глаза ее были распахнуты, кожа туго обтягивала череп, свет, который просачивался из окна, окутывал девушку дымчатым ореолом. За пределами компаунда она выглядела как-то неправильно, как будто оставила в своем убежище часть себя.

«У нашей сестры – две стороны. И они не встречаются, а идут параллельно».

– Ильза, – прошептал Август. – Тебе нельзя…

– Генри нервничает. Лео злится. Эмили хотела, чтобы я нашла тебя. Она не сказала вслух, но я все равно услышала.

– Возвращайся в компаунд. Тебя могут поймать люди Харкера!

– Но мир-то рушится, – Ильза свернулась клубочком на полу и примяла ворс ковра своей щекой. – Я чувствую, – забормотала она. – И я рада, что огонь горит не внутри меня, а пылает где-то снаружи. Но мне так жаль, Август. Ведь именно я допустила этот надлом.

Август внимательно посмотрел на сестру.

– Нет, Ильза. Ты не виновата.

– Я твердила Лео про надлом, но он заявил, что рано или поздно мир не выдержит. Но я не могу этого допустить. Люди должны жить, а мы должны идти вперед.

– А я не хочу, чтобы мы менялись, – признался Август.

Ильза печально улыбнулась.

– Так не бывает, братик. – Она кивнула на Кейт. – Даже они.

Она заключила его лицо в свои ладони, и Август вспомнил, что сестра точно так же утешала предателя в компаунде, перед тем как забрать его душу.

– Пожалуйста, пойдем со мной, братик.

– Нет, Ильза, – возразил он.

– Ты волнуешься из-за нее? – полюбопытствовала Ильза.

– Меня многое беспокоит. И я думаю про наш город. Кто-то пытался убить Кейт. И свалить все на нас. Разорвать договор.

Ильза отвела взгляд.

«Я не хочу гореть снова», – мысленно добавил он.

– Она невиновна, – произнес Август вслух. – Я пытаюсь уберечь ее.

Ильза заморгала.

– Хорошо, – вымолвила она. – Я помогу.

Август вздохнул.

– Нет. Прошу тебя, Ильза, возвращайся домой.

«Ты слишком дорога мне, – подумал он. – Я не могу тобой рисковать».

Между бровями Ильзы пролегла морщинка.

– Кто-то должен удерживать тени на расстоянии.

Август напружинился.

– Тени?

– Те, которые с зубами.

Август сел.

– Малхаи?

Ильза кивнула.

– Они приближаются. Они в пути.

– Откуда ты знаешь?

– Я ощущаю трещины, которые они создают, и…

Август приподнялся и взял сестру за плечи.

– Что?…

– Тот человек внизу – он мне сказал, – спокойно продолжала Ильза. – Слова так и хлынули из него, братик. Он оказался очень болтливым. Он ходил туда-сюда, туда-сюда, а затем его прорвало. Забавно, да?

Август взъерошил свои волосы.

– Кейт! – позвал он. – Кейт, просыпайся!

Кейт что-то промямлила, но не пошевелилась.

Ильза плавно поднялась и скользнула к постели.

– Нет, Ильза, подожди!

Но он опоздал: сестра протянула руку и коснулась Кейт. Наверное, она сильно сжала ее пальцы, потому что Кейт ахнула и дернулась. Зажигалка у нее в руке превратилась в острый ножичек, и серебряное лезвие оказалось прижато к горлу Ильзы.

Но сестра Августа даже не шелохнулась.

– Ты ранена, – просто констатировала Ильза.

– Ты кто? – осведомилась Кейт.

– Нам пора, – буркнул Август, застегивая рубашку.

Но Кейт смотрела на Ильзу как загипнотизированная. Неудивительно: Ильза и вправду зачаровывала.

– Это моя сестра, Ильза. А это Кейт.

Кейт уставилась на звездочки на руках Ильзы.

– Ты – третья!

Ильза склонила голову набок.

– Нет, – мелодично произнесла она. – Я – первая.

Кейт опустила нож, прижала свободную руку к ране на животе и охнула.

– Что случилось?

– Малхаи. Они близко.

Кейт вскочила и пошатнулась. Ильза подхватила ее, и Кейт вздрогнула.

– Ильза! – Август завязал шнурки и привычно закинул ремень футляра на плечо. Его сестра прижалась ухом к стене. – Скажи, если они…

– Они здесь.

Август оцепенел. До него донесся звук шагов, скрип голосов, запах гнили.

Ильза не ошиблась. Кейт вполголоса выругалась, натянула рубашку и направилась к двери, Август бросился за ней и обернулся.

Ильза безмятежно улыбалась.

– Ильза!

– Ступай, братик, – промолвила Ильза, по-прежнему прижимая ухо к стене. – Я побуду в комнате и разберусь с ними.

– Не надо, – произнес Август, подбегая к сестре.

Ильза нежно провела пальцами по его щеке.

– Я ничего не боюсь, – сказала она. – Я чувствую себя в безопасности. Какое хорошее слово, правда?

– Август! – рявкнула Кейт от двери.

– Но…

– Не тревожься, Август. Тьма меня не страшит.

«У нашей сестры две стороны».

Он обнял Ильзу.

– Пожалуйста, будь осторожна!

«Они не встречаются».

– Прощай, братик, – сказала Ильза. – Пока трещины тебя не затянули.

Как только они выскочили в коридор, Кейт достала железный прут.

Потайное лезвие в зажигалке отлично годится, чтобы пугать школьниц, но оно не подходит для борьбы с малхаи. Его трудно вогнать под ребра, им не проткнешь сердце монстра с первой попытки. Зато прут теперь может ей пригодиться. Кейт вздохнула: с момента нападения в Колтоне у нее не было возможности очистить металл от запекшейся крови.

Август шел рядом, поддерживая ее. Наверняка он считал, что она может упасть. Прямо джентльмен! В отеле был лифт и две лестницы, по одной в каждом конце коридора. Вероятность неправильного выбора немного пугала, но Кейт не хотела, чтобы их застукали в кабине. Она заспешила к ближайшей лестнице. Живот свело от боли.

Август то и дело оглядывался на номер, где осталась другая сунаи, с грустными глазами и кожей, усыпанной звездочками.

– Она будет в порядке, – сказала Кейт, когда они начали спускаться по ступеням.

Ее голос прозвучал неискренне, но ведь та девица, конечно, не была обычной девушкой. Она – монстр. Она сотворила Пустырь и проделала дыру в ткани мира.

И она способна справиться с парой-тройкой малхаи, если потребуется.

Они добрались до площадки второго этажа, а внизу грохнула, открываясь, дверь. На них сразу же повеяло холодом.

Август тотчас схватил Кейт за руку, после чего они опрометью помчались к дальней лестнице.

Вниз, вниз, вниз. Шаги стучали по бетону. Они добрались до первого этажа и кинулись дальше. Где-то громко хлопнула дверь.

Они уже добежали до цокольного этажа, и вдруг сквозь лестничный колодец камнем пронеслась темная фигура и изящно приземлилась перед ними, припав к полу.

Другой разбился бы от такого падения, но малхаи выпрямилась. Красные глаза превратились в горящие щели. На щеке зияла рана – там, где прежде была выжжена буква «Х».

– Глупая малышка Харкер, – ухмыльнулась малхаи. – Не понимает, что ей пора умереть. – Взгляд малхаи переместился на Августа, и тварь зашипела: – Ты!.. Сунаи!

Август заслонил собой Кейт и услышал топот на лестнице. Через секунду он увидел мужчину, бугрящегося мускулами, с металлической дубинкой в мясистой руке. Громила был тоже помечен знаком Харкера, но теперь эта метка оказалась содрана с его кожи: вдоль щеки тянулись красные воспаленные рубцы.

У Кейт голова пошла кругом. Человек? Мятежники, собирающие армию. И люди. Что за абсурд! Вся суть истории с Оливером тут же изменилась…

Тем временем верзила замахнулся дубинкой на Кейт. Август молниеносно вскинул руку, блокируя удар. Когда металл врезался в его предплечье, по коже сунаи пробежал электрический разряд. Август судорожно втянул воздух, но устоял.

Кейт почувствовала позади резкое движение и крутанулась на месте, ударив малхаи железным прутом, но тварь успела уклониться и отпрыгнуть влево. Ее движения были устрашающе стремительными и грациозными, как у хищника.

Август врезал кулаком по физиономии мужчины. Голова верзилы мотнулась, однако он не упал. Он опять замахнулся дубинкой, и на сей раз Август схватился за нее. Разряд прошил его насквозь, и лестничную клетку заполнил треск электричества. Серые глаза Августа вспыхнули синим огнем, и он вырвал у противника оружие.

Кейт попыталась застать малхаи врасплох, но тварь опередила ее. Малхаи впилась в подбородок Кейт своими костлявыми пальцами и толкнула девушку к стене. У Кейт расфокусировалось зрение. Малхаи растянула губы в омерзительной усмешке.

Но Кейт не мешкала. Она улыбнулась и всадила прут в жилистую руку монстра. Малхаи взвизгнула и обрушила на Кейт град ударов. Девушка врезалась в дверь, вылетела спиной вперед в подземный гараж и рухнула на бетонный пол.

Боль пронзила живот и раненое плечо, кровь мгновенно пропитала свежие повязки. В проеме появилась малхаи. Она выдернула прут и отшвырнула его в сторону.

Раздался оглушительный грохот, и в гараж ворвались Август и верзила. Металлическая дубинка выскочила из чьей-то руки и вмазалась в стену.

Кейт попыталась встать, и у нее почти получилось, но малхаи пнула ее ногой, и Кейт снова очутилась на полу. Она почувствовала, как рвутся швы, и еле сдержала крик. Мир превратился в мешанину цветных пятен. Прежде чем Кейт сумела заставить себя подняться, малхаи уже оказалась сверху, худощавая, но тяжелая.

Кейт принялась брыкаться.

– Ай-ай-ай! – захихикала малхаи, прижимая Кейт к ледяному полу. Острые зубы блеснули в электрическом свете. – Кажется, малышка потеряла свою любимую игрушку!

Пальцы Кейт коснулись металла.

– У меня есть запасная, – сказала Кейт и вогнала второй прут малхаи в грудь.

Оружие нашло свою цель. Тварь захрипела. Маслянистая черная кровь потекла по пальцам Кейт, и малхаи обрушилась на нее грудой костей. Кейт стряхнула с себя тело, забрала оба прута, с трудом встала – и увидела, как Август ткнул мужчину дубинкой под подбородок. Сверкнул голубой электрический разряд, и громила свалился с изяществом шлакоблока.

Вид у Августа был потрясенный, но он быстро пришел в себя. Его глаза вновь полыхнули, юноша метнулся к лестнице и вернулся со скрипичным футляром.

Кейт не теряла времени даром. Она решительно двинулась вдоль рядов автомобилей.

– Что ты ищешь? – спросил Август и скривился.

Издалека донесся вой сигнализации, и ему захотелось зажать уши ладонями.

– Транспорт, – ответила Кейт.

Одни машины были слишком новыми, другие – чересчур старыми. Наконец девушка выбрала черный седан, достаточно приличный, но не из моделей со сложной противоугонной системой.

– Разбей окно, – велела Кейт, указав на водительскую дверцу.

– Окно? – повторил Август, и Кейт смерила его вглядом, в котором отчетливо читалось: «Да-да, именно, а ты что думал?»

Август удивленно пожал плечами: мол, не так уж часто я совершаю преступления…

Когда он ударил локтем в стекло, оно со звоном осыпалось. Звук был негромким, но разнесся эхом по гаражу. Кейт разблокировала дверцу, смахнула осколки с сиденья и уселась, стараясь двигаться как можно осторожнее. При помощи своего потайного ножичка она вскрыла панель рядом с рулем. Август обогнул седан и забрался в салон, пристроив скрипку на коленях. Кейт вытащила провода и принялась пилить их.

– Значит, в закрытых школах народ учат взламывать автомобили? – поинтересовался Август, оглядываясь по сторонам.

– Угу, – отозвалась Кейт, соединяя два проводка. Безрезультатно. – А еще вскрывать замки и убивать монстров. Стандартная программа. – Она попробовала другую пару проводков. Проскочила искра, и мотор ожил.

– Впечатляет, – сухо произнес Август.

Кейт положила руки на руль и на миг прикусила губу.

– А ты водить машину не умеешь, верно?

Август кивнул.

– Нет. Возможно, я смогу разобраться…

– Забудь, – отрезала Кейт, переключая передачу. – У нас и без того куча проблем.

Она надавила на педаль газа, и седан рванулся вперед с удивительной силой и пронзительным визгом, заставившим Августа застонать.

«Что это с ним?» – подумала Кейт.

Может, у сунаи сверхчувствительный слух? Ладно, она подумает про особенности сунаи позже.

Кейт вцепилась в руль. Она любила машины с детства – ей всегда нравился бьющий в лицо ветер, ощущение свободы, схожее с полетом. Правда, после той аварии чувства померкли, но вождение оказалось весьма полезным умением – как и навыки самообороны и оказание первой медицинской помощи.

Кейт завернула за угол и ударила по тормозам. На выезде были ворота и будка, где сидел охранник.

Кейт потянулась за ремнем безопасности, но вспомнила про швы и мысленно махнула на все рукой.

– Держись! – предупредила она и утопила педаль газа.

Седан зарычал. Август вцепился в ручку на двери.

– Кейт, ты уверена, что…

Окончание его фразы заглушил скрежет переднего бампера, вошедшего в соприкосновение с воротами гаража. Створки прогнулись, слетели с петель, и седан вылетел на темную улицу.

Машина вильнула и выправилась, и Кейт с улыбкой врубила газ на полную.

Кричащий охранник остался позади.

Август извернулся на заднем сиденье и посмотрел назад, на отель и учиненный погром.

«Может, он беспокоится за Ильзу?» – промелькнуло у Кейт в голове. Она перестроилась в другой ряд, и они поехали, проскакивая светофоры, как только красный свет сменялся зеленым.

– За нами есть «хвост»?

Август, судорожно выдохнув, обмяк на сиденье.

– Пока нет.

Побелевшие пальцы Августа сжимали ручку двери, его лицо осунулось, как будто ему стало дурно.

– Что с тобой?

– Ничего.

Кейт ему не поверила, но, судя по отрывистому ответу, проще было оставить парня в покое. Кроме того, сейчас настроение Августа не слишком ее волновало, поэтому Кейт молча погнала машину на восток, глядя в зеркало заднего вида.

И-Сити уменьшался на глазах – вскоре он превратился в стальной холм, затем в пятнышко, а потом и вовсе исчез.

– Расскажи мне что-нибудь, – попросила Кейт.

Боль приутихла, но распространилась по всему телу, что было очень мучительно и практически невыносимо. Кейт хотелось скрючиться и не разгибаться, а за рулем такой возможности у нее, увы, не было.

Август молча смотрел во тьму. Они пересекли желтую и зеленую зоны, и теперь на них надвигалась Пустошь. Но если Август и заметил какие-либо изменения, то пока он ничего не сказал.

Но никакой четкой границы, типа сверкающего билборда, возвещающего о том, что они покидают И-Сити, здесь не было. Да и зачем? Хватало перехода от подстриженных газонов к бурьяну, от уличных фонарей и миленьких коттеджей к пустоте.

Дорогу отсекали лучи УВУ: они прорезали тьму снизу – из светильников, вмонтированных в асфальт, и ночь за ними делалась еще плотнее.

Они находились на Восточном Транзите, одном из четырех главных путей, соединяющих Истину с городами-спутниками. Кейт пыталась представить, как они выглядят с неба, эти полосы света, разбегающиеся от И-Сити, словно спицы штурвального колеса.

А Пустошь и впрямь смахивала на широкое кольцо – двухсотмильный буфер между столицей и городами-сателлитами, распластанными на периферии, каждый из которых казался искоркой по сравнению с маяком И-Сити.

Транзитные шоссе были проложены задолго до Феномена, в те времена, когда никакого запрета на въезд в Истину не существовало. Позже, когда жители попытались эвакуироваться, их загнали обратно те, кто жил за пределами И-Сити.

Сейчас по трассам Пустоши сновали лишь фуры, перевозящие грузы между сателлитами и столицей.

Это была опасная работенка. В Пустоши скрывались монстры. Малхаи сюда забирались редко, зато корсаи любили тут охотиться: они нападали в темноте и хватали любую добычу – начиная от коровы и заканчивая семьей из пяти человек. Независимые твари не признавали хозяев. Кстати, смельчаки, поселившиеся в Пустоши, были не менее смертоносны. В основном в Пустоши обитали падальщики, устраивавшие налеты на дома и грабившие фуры. Они не имели сбережений, чтобы купить защиту Харкера, они не желали сражаться вместе с Флинном и его ребятами или умирать за его высокие моральные устои. В общем, они не подражали горожанам в И-Сити ни в чем. Они просто хотели остаться в живых.

Но мертвая зона не длилась бесконечно. Большую часть жизни Кейт провела по другую сторону Пустоши, и она знала, что впереди есть места, где колючая проволока сменяется полями, и дальний свет фар рассекает звездную ночь. Где-то там девочка может расти в доме вместе со своей матерью и ничего не бояться – даже после захода солнца.

– Расскажи мне что-нибудь, – повторила она.

Август отстукивал на колене короткий, рваный ритм. Он перевел взгляд на Кейт. Она мельком оглянулась: у парня ввалились щеки, а глаза лихорадочно блестели.

– Например?

– Какую-нибудь историю.

Август насупился.

– Не люблю истории.

Кейт фыркнула.

– Странно.

– Почему?

Кейт побарабанила пальцами по рулю. Краска осыпалась.

– Я имею в виду, что все люди мечтают сбежать. Выбраться из собственной головы. Из собственной жизни. Истории – самый простой способ.

Август уставился в окно.

– Ты права, – пробормотал он.

Кейт бесила его немногословность. Она решила послушать радио, но сигнал забивали помехи, и в итоге Кейт выключила его. Тишина разъедала ее истрепанные нервы.

– Давай же, – прошептала Кейт. – Пожалуйста.

Август стиснул зубы. Лежащие на коленях руки напряглись. Но он кашлянул и проговорил:

– Никогда не понимал, почему люди постоянно пытаются сбежать.

– Неужто? – переспросила Кейт. – А ты погляди вокруг.

За окном появился маленький городок, хотя его следовало назвать поселком. Он представлял собой кучку ветхих построек: домишки стояли спиной к спине, ощетинившись заборами, а лучи флуоресцентных прожекторов прорезали темноту. Местные жители явно стремились выглядеть неприступными.

– Полагаю, для меня все складывается иначе, – напряженным голосом произнес Август. – Я не существовал – а затем возник, и я ужасно боюсь, что однажды я истаю в воздухе. Каждый раз, когда я срываюсь и затемняюсь, мне все труднее вернуться назад. Так что я хочу оставаться и… быть собой.

– Вау, Август! – воскликнула Кейт. – Ты умеешь радовать!

Этой репликой она завоевала усталый смешок. Но он угас, едва сорвавшись с губ. Август отвернулся, а Кейт стиснула руль. Боль усилилась и накатывала на нее волнами, пронзая мышцы живота.

Август сидел не шелохнувшись и смотрел в ночь.

– Что с ней случилось? – спросила Кейт, стараясь отвлечь себя и Августа.

– С кем?

– С Ильзой. Она такая… беспечная.

Август потер отметины на запястье.

– Она никогда не была бдительной, – сказал он. – Я считал, что у Ильзы просто такая манера поведения. И лишь недавно понял.

– Что?

– Такова ее суть. Причина и результат.

– В смысле, это связано с ее возникновением?

Август кивнул.

– Сунаи – результат трагедий, – пояснил он, – деяний настолько чудовищных, что они колеблют космическое равновесие. Лео возник в результате бойни, учиненной сектантами в первые недели перемен. Фанатики решили, что настал конец света, и бросились с крыши. Они потащили с собой свои семьи. Родителей. Детей.

Кейт судорожно втянула воздух.

– Господи!

– Поэтому мой брат такой праведный, – резюмировал Август.

– Ильза другая, – продолжал он. – Эмили – жена Генри, – рассказала мне ее историю. Ильза появилась в результате взрыва бомбы, подложенной в подвальный этаж большущего отеля в Северном городе.

«Оллсвэй-Билдинг», – сообразила Кейт. Харкер-Холл – некоторые участки его стены так и остались обгоревшими.

– Все произошло сразу после начала хаоса, – добавил Август. – Даже не в первые недели – в первые дни. Народ запаниковал. Нечто пробралось в отель, и люди, которым удалось спастись, забились в подвал. Они хотели хоть как-то уцелеть и забаррикадировались. Но кто-то решил, что раз они вырвались, то это не иначе как происки монстров. Какой-то чокнутый тайком пронес в отель самодельную бомбу и поджег запал. – Август понурился. – Поэтому моя сестра и разорвана на части.

– А ты? – спросила Кейт. – Твой брат праведный, а сестра – рассеянная. А что характеризует тебя?

Ответ был краток и настолько тих, что Кейт едва расслышала его.

– Потеря, – выдохнул он, и казалось, что из груди его вырвался не только воздух, но и всполох света. – Я появился, когда один парнишка настолько испугался мира, в котором живет, что сбежал из него. Он использовал единственный доступный ему способ. Он… прибегнул к насилию.

Воцарилось молчание, такое тяжелое, что от него делалось больно.

Август прислонился головой к окну, и стекло начало запотевать. По щеке сунаи скатилась капелька пота. Кейт потянулась, чтобы включить кондиционер, но внезапно седан издал странный звук.

Не из тех, которые положено издавать машинам.

Август вздрогнул.

Мотор засбоил.

– Кейт? – окликнул Август девушку.

Машина принялась резко терять скорость.

– Нет! – воскликнула Кейт.

А потом мотор заглох.

На панели помаргивал огонек. Правда, фары дальнего света работали.

Но все остальное отключилось.

– Дерьмо! – пробормотала Кейт.

– Кейт, – скрипнул зубами Август. – Что с машиной?

– Бензин закончился! – бросила Кейт, распахнув дверцу. К тому моменту, как Август вылез и присоединился к ней, она уже копалась в багажнике.

Ночь была холодной, но не настолько, чтобы смягчить снедающий его жар.

– Ты чего, не могла выбрать тачку с полным баком?

– Извини, я была занята. Пыталась не умереть.

У Августа вырвалось подобие стона.

– Ладно, не страшно, – сказала Кейт, включая ВУФ-маячок.

– Как не страшно? – прорычал Август. Гнев бурлил в его груди, вырывался вспышками при каждом выдохе.

– Найдем попутку, – заявила Кейт уверенным тоном, как будто спокойствие могло чем-то помочь.

Август скрестил руки на груди.

– Где ты видишь попутку?!

– Да что на тебя нашло?! – огрызнулась Кейт.

Август открыл было рот, чтобы ответить колкостью, но не смог. Острое желание закричать боролось с намерением врезать по седану, поэтому он развернулся и зашагал прочь. На ходу он старался выровнять дыхание и замедлить биение сердца. Он знал, что от тревоги его скверное состояние только ухудшится.

Ноги понесли его вдоль полосы света, тянущейся по краю шоссе.

Август не оборачивался – его снедала потребность двигаться.

«Разум превыше тела», – повторял он.

Август запустил пальцы в волосы и уставился в темноту. Они находились в редкостной глухомани. Огни И-Сити превратились в слабый отблеск, добирающийся до самых туч, но здесь царила непроглядная ночь. В нескольких милях позади остался маленький одинокий поселок, да и он не выглядел особо гостеприимным.

Где-то прозвучали выстрелы, напоминающие раскат грома. Август не понял, настоящие они или это фантом его сознания.

Голод грыз его мышцы и пел в костях. Августу уже казалось, что настоящий монстр стремится прогрызть его плоть и вырваться наружу.

Стоило бы съесть того верзилу в гараже – точнее, его следовало бы сожрать, будь он грешником, – но, к разочарованию Августа, мужчина не был убийцей. Значит, Слоан послал за ними невиновного! Ну и хитрюга! Но знал ли малхаи, что сунаи способны питаться исключительно грешниками? Или просто вмешалось невезение?

Сделав пару глубоких вдохов, Август усмирил свой гнев. Он повернулся к машине и увидел, что Кейт прислонилась к водительской дверце. Девушка обнимала себя за плечи, явно сражаясь с ледяным ветром.

Август при его нынешней лихорадке никакого холода не ощущал.

Он подошел к Кейт.

– Держи, – сказал он, положив футляр на землю и снимая с себя пиджак.

– Не надо, – прошептала Кейт, но Август уже накинул пиджак ей на плечи.

Она сразу расслабилась – ей стало теплее.

Ладонь Августа на мгновение задержалась на ее здоровом плече. Что-то в физическом контакте, простом и основательном, помогло ему успокоиться. Он хотел убрать руку, но Кейт поймала его пальцы. Глаза ее были темны, и по тому, как она приоткрыла губы, Август понял: она хочет что-то сказать, но когда Кейт заговорила, то произнесла лишь:

– Ты горячий.

Август сглотнул и осторожно высвободился. Что-то мигнуло над его головой, и у Августа перехватило дыхание. Ночь выдалась ясная – все небо было усеяно мерцающими точками.

Кейт проследила за его взглядом.

– Ты никогда не видел звезд? – протянула она.

– Нет, – признался Август. – По крайней мере – таких.

Небосвод пылал. Интересно, а Ильза видела нечто подобное? Не крошечные кляксы на своей коже, а настоящие звезды – необыкновенные и безукоризненные?

Внезапно сияющая точка сорвалась и пронеслась по небу.

– Я где-то читала, что люди созданы из звездной пыли, – заметила Кейт.

Август с трудом перевел взгляд на нее.

– Правда?

– Наверное, ты тоже из нее создан.

И вопреки всему Август улыбнулся.

Улыбка дорого ему далась, но она того стоила.

А затем Август задрожал и ухватился за машину. Его бил озноб, дрожь, сотрясавшая его до мозга костей.

Кейт потянулась к нему.

– Что случилось?

– Я… ничего страшного, – прошептал он.

– Врешь.

Август задрал рукав рубашки, и Кейт увидела, что на его коже появилось свечение вроде огонька сигареты: оно превратилось в короткую линию, которая в свою очередь быстро померкла и почернела.

Новая отметина. Новый день.

Августа продолжало трясти, но когда он поднял взгляд, в глазах его светилось мрачное торжество.

– Четыреста двадцать три.

Неожиданно тьму прорезал свет фар: со стороны И-Сити неслась одинокая машина.

Кейт помахала ВУФом, и, к ее облегчению, автомобиль притормозил на обочине. Это был полуприцеп, сделанный для поездок через Пустошь. Капот и бока закрывали железные решетки, в окнах поблескивало пуленепробиваемое стекло. На боках виднелись глубокие борозды, но, вероятно, корсаи были здесь ни при чем.

Монстры охотились на людей, а лихие люди – на продовольствие.

Кейт вытащила из-под ворота рубашки серебряную подвеску и подошла к машине. Стекло со стороны водителя опустилось на дюйм.

– Ребята, как вас сюда занесло? – спросил мужчина средних лет с усталым лицом человека, истрепанного жизнью.

– У нас небольшие проблемы, – сказала Кейт и обворожительно улыбнулась. – Вы нас собой не возьмете?

Мужчина, нахмурившись, уставился на Августа. Кейт попыталась увидеть сунаи глазами водителя. Обычный долговязый подросток со скрипичным футляром.

– Вам куда?

Кейт кивнула на дорогу, идущую прочь от И-Сити. Она выудила из памяти название ближайшего города-сателлита.

– В Луисвилль.

Шофер покачал головой.

– Далековато, – заявил он. – Лучше поймайте попутку, которая едет в И-Сити.

– Мы проезжали маленький городок, – наивным голоском школьницы произнесла Кейт. – Думаете, нам стоит вернуться обратно?

Мужчина скривился.

– Если вы захотите забраться в форт посреди ночи, то получите пулю в лоб, – он провел рукой по коротко подстриженным волосам.

У него не было медальона. Кейт на несколько секунд задумалась и сняла с себя подвеску.

Тяжесть серебра действовала умиротворяюще. Кейт было жаль расставаться с кулоном, но пропадать в глуши она тоже не хотела.

Она продемонстрировала медальон шоферу.

– Знаете, нам хватает неприятностей. У нас денег в обрез, но если вы хотя бы подвезете нас в нужном направлении, я отдам подвеску.

Мужчина вытаращил глаза, и Кейт поняла, что заполучила его. В конце концов, медальон Харкера гарантирует безопасность, а это роскошь, товар более ценный и дорогой, чем грузовик, дом и еда…

Пальцы мужчины сомкнулись на серебре.

– Залезайте.

Кейт забралась на переднее сиденье, а Август скользнул на скамью, служившую, похоже, еще и койкой. Он сцепил пальцы и замер. Кейт не была дурой. С ним явно творилось что-то неладное. Но он злился, когда она спрашивала, как будто от вопросов ему становилось еще хуже. Август казался больным. Болеют ли монстры? Или они только испытывают голод? Когда он ел в последний раз?

– Я незаконными выездами за границу не занимаюсь, – заявил мужчина. – Я – дальнобойщик и езжу по сателлитам. Поэтому если вам надо перебраться через границу, я вам не помощник.

– Не волнуйтесь, – сказала Кейт. – Мы не перебежчики.

– А что вы вообще тут делаете?

Странно, но Кейт чуть было не выложила ему правду. Та бурлила в ней, стремясь вырваться наружу, сорваться с губ. Ей пришлось прикусить язык.

Кстати, что там Август говорил про дар сунаи? Кейт оглянулась через плечо: Август сидел сгорбившись, упершись локтями в колени, и сверлил взглядом пол.

– Мы заключили пари с друзьями, – нашлась Кейт.

– Вечером был концерт, – встрепенулся Август. – На краю зеленой зоны.

– Ага! – подхватила Кейт. – А после шоу мы поспорили с приятелями на двадцать баксов, что доберемся до Пустоши. Сорок, если привезем что-нибудь из города-сателлита.

Шофер усмехнулся.

– Ох уж эта нынешняя молодежь! – проворчал он, выруливая на шоссе. – У вас слишком много свободного времени и совсем нет мозгов!

У него были закатаны рукава, и на правом предплечье виднелись длинные шрамы. Отметины от встречи с корсаи.

– Я вас довезу до ближайшей забегаловки. А потом сами думайте, как вернуться в зеленую зону.

Кейт кивнула.

– Годится, – согласилась она и опять посмотрела на Августа.

Однако выражение его лица было непроницаемым.

Август почувствовал, что автомобиль замедлил ход, и оторвал голову от заднего сиденья.

Машина пересекла УВУ-полосу и свернула на боковую дорогу. На мгновение свет фонарей померк, а затем вспыхнул ярче – показалось какое-то строение.

Оно смахивало на крепость, а не на «придорожную забегаловку», как выразился шофер. Высокая металлическая ограда с колючей проволокой и мощные УВУ-прожектора – полоса света тянулась через гудрон, стирая все тени. Вывеска над зданием – точнее, над несколькими домами, сбившимися в кучку, – гласила, что заведение называется «Горизонт».

Дальнобойщик притормозил перед оградой, погудел и стал ждать. К воротам вышли двое вооруженных мужчин. У одного был ВУФ и мачете, у его напарника – автомат. «Они используют оружие и против монстров, и против налетчиков», – понял Август.

Тяжеленные створки с шипением отворились, и полуприцеп с грохотом вкатился внутрь. Август услышал скрип закрываемых ворот, и у него стиснуло грудь от мысли о том, что он сейчас заперт внутри.

– Добрались, – припарковавшись, сказал дальнобойщик. – Теперь вас точно подбросят до И-Сити. Денег-то вам хватит?

– Конечно, – подтвердила Кейт, хотя Август не сомневался, что они потратили практически все свои запасы.

Мужчина прикусил губу и вытащил подвеску, которую отдала ему Кейт.

– В случае чего дашь им медальон.

Кейт заколебалась.

– Мы же договорились.

– Я все равно сюда ехал, – заявил он. – Держи.

– Спасибо, – тихо поблагодарила его Кейт и спрятала подвеску в карман.

Август вылез из машины. На улице подморозило. Холодный воздух омывал Августа, словно целебное зелье.

На парковке ровными рядами стояла дюжина грузовиков. Августу показалось, что они не отбрасывают теней. Он зажмурился, сознание скользнуло к четыреста двадцати трем меткам, к призрачному эху опустошенной земли, к выстрелам, крикам и жгучему чувству голода.

Внезапно его выдернули из прошлого. Август открыл глаза и обнаружил, что Кейт тащит его к флуоресцентной вывеске «Горизонт».

– Я есть хочу! – говорила она. – Прямо-таки умираю, честно!..

Август едва не расхохотался, но смешок застрял у него в горле, будто осколок стекла.

«Горизонт» определенно оказался самым подходящим местом для четырех часов ночи. Это был самодостаточный мини-комплекс с кафе, уборными, душевыми и круглосуточными супермаркетами.

От яркого освещения у Кейт даже заболели глаза.

Август пошел в душевую, пробурчав, что ему нужно освежиться, а Кейт побрела в кафе самообслуживания, где помимо прочего продавали и сопутствующие товары. Она разглядывала еду, притворяясь, что у нее куча денег, а не жалких пять долларов. Кредиток у нее было предостаточно, но транзакции легко отследить, а большую часть наличности она отдала за номер в отеле.

Кейт подумала, не купить ли батончик мюсли, но вдруг увидела часы. Они лежали на рекламной стойке вместе с картами – обычные электронные наручные часы. Только вот показывали они не только время и температуру, но еще и координаты. А Кейт не знала точный адрес места, куда она направлялась.

Зато у нее были цифры. Широта и долгота.

38 – 29.45.

86 – 32.56

Кейт небрежно взяла часы и принялась их разглядывать, после чего опустила в карман пиджака. Ее рука коснулась чего-то металлического и гладкого. Украденный мобильник!

Кейт быстро огляделась. Август еще не появился, а клиенты сыпали сахар в кофе или таращились остекленевшими глазами в плазменные экраны, которые были развешаны на стенах.

Кейт достала мобильник. Тот был выключен ради экономии заряда, и Кейт включила его, надеясь увидеть сообщение. Но нет.

Кейт вздохнула. Может, им не надо убегать? Может, они имеют право отдохнуть здесь, в «Горизонте»? Он неплохо защищен от монстров. Никакой малхаи сюда не ворвется, а зал – просторный. Двое подростков не привлекут к себе внимания. Если они…

Внезапно она услышала свое имя. Но ее окликнул не Август и не кто-то из завсегдатаев кафе… нет, ее имя произнес ведущий новостного канала.

Кейт вскинула голову и увидела свои фотографии на всех плазменных панелях зала.

Август вцепился в раковину. Зрение расфокусировалось.

Ему становилось хуже с каждой минутой.

Он уставился в зеркало на свое отражение. Огромные распахнутые глаза и запавшие щеки. Костяк пылал. Когда он посмотрел на свои руки, то подумал, что мог бы запросто увидеть свои кости сквозь кожу – не такие темные, как у малхаи, а наоборот – белые, пышущие жаром. Лихорадка выжгла гнев, но вместо него пробуждалось нечто иное.

Он на ощупь отыскал кран и сунул руки под ледяную воду. От раковины тотчас повалил пар.

Они с Кейт находились слишком далеко от города, и отсутствие – людей, монстров, энергии – вызывало у Августа слабость и тошноту.

«Тебе пора перекусить, братец», – сказал бы Лео.

Август застонал.

«Разум превыше тела».

Да. Именно так.

Разум превыше тела, превыше тел на полу, превыше отметин, прижигающих кожу день за днем, за днем, за днем, пока та не лопнет, не слезет, не станет кровоточить под пульсацию выстрелов и мелодию боли, и мир был создан свирепой музыкой, создан и создавался, это цикл, большой взрыв переходит в шепот, и еще ничто не реально, кроме Августа, или реально все, кроме него…

Он вынырнул на поверхность, судорожно хватая ртом воздух – оставаться на плаву становилось все труднее, – и сжал кулаки. Он чувствовал, как ногти впиваются в ладони, грозя прорвать кожу.

Август уже делал такое прежде – доводил себя до истощения. Виной всему была его упрямая вера, что он сумеет перебороть свой голод. Но Август проигрывал неравную битву раз за разом.

У него всегда вызывал отвращение тот факт, что голод действует на него разрушительно.

«Почему ни Лео, ни Ильза никогда от этого не страдают?» – вопрошал он.

Он почти отчаялся отыскать что-нибудь на другой стороне! Найти бы хоть что-то человечное за тьмой! Август доходил до определенной черты и отступал назад, запоминая шаги и стадии, словно это знание могло помочь ему одержать победу в новом сражении…

А потом его опять настигал голод, который обманывал его чувства и полностью лишал воли.

Сперва идет гнев и безумие, их сменяют радость и печаль. Ритм напоминает колыбельную: гнев, безумие, радость, печаль, гнев, безумие, радость, печаль…

Он снова отрубался.

Все в порядке, в порядке…

– Эй, парень, что с тобой?

Август увидел рядом мужчину. Его щеку пересекали уродливые шрамы.

Август сглотнул, вспомнил, как говорить.

– Устал… драться.

Мужчина сочувственно покачал головой и принялся мыть руки.

– Как и все мы.

Бегущая строка на экране гласила:

«Кейт Харкер похищена. Подозревается семейство Флинн».

– Генри Флинн отрицает всякую причастность к похищению, – продолжал ведущий, – но наши источники подтвердили, что один из членов семьи Флинн учился в той же школе, что и Катерина Харкер, и их видели вместе непосредственно перед ее исчезновением.

Кейт остолбенела.

– Более того, улики заставляют предположить, что именно сунаи виновен в гибели трех школьников и преподавателя, которые также произошли в данном учебном заведении в ночь похищения Катерины Харкер, – добавил ведущий с нездоровым ликованием.

У Кейт екнуло сердце.

Несколько человек встали, не отрывая взгляда от экранов. Один вполголоса выругался, другой сказал, что лучше бы пообещали вознаграждение.

– Переключите канал, – попросил третий.

– Не могу, – ответила пожилая женщина за кассой. – Сообщение транслируют по всем каналам.

Теперь показывали ее отца. Харкер стоял на возвышении в дорогущем черном костюме с таким видом, будто не знает, что стряслось, и не в курсе, что именно его проклятые монстры хотели убить Кейт.

– Я верну свою дочь, – провозгласил он, – и добьюсь, чтобы виновники ответили за преступления, содеянные против моей семьи. Мы в Северном городе считаем это актом насилия. Объявлением войны.

На экране снова возник ведущий.

– Если у вас есть любая информация о Катерине Харкер, позвоните по номеру…

Кейт уже набирала кодированное эсэмэс по краденому телефону.

«Выйди на связь. Срочно».

Она отступила подальше и затаилась возле холодильника, где выстроились ряды неприглядных жестянок с консервами.

Через две минуты мобильник запищал.

– Катерина, – произнес голос отца – теперь в нем был лишь слабый отзвук прежней паники. К Харкеру вернулось обычное хладнокровие. – Ты в порядке?

– Я смотрела новости! – рявкнула Кейт. – Нападение совершили не они!

Размеренный выдох.

– Вряд ли, Катерина…

– Но я-то знаю! – гневно прошептала она.

– Значит, он все-таки с тобой.

Кейт на секунду потеряла дар речи.

– Кто?

– Фредерик Галлахер. Он же – Август Флинн, третий сунаи Генри.

У Кейт ком подкатил к горлу. Она бы сказала ему, она собиралась! Она мечтала швырнуть монстра к отцовским ногам! Но сейчас она даже не могла заставить себя выговорить имя мальчишки-сунаи.

– Он с тобой с самого начала? – требовательно спросил Харкер.

Но Кейт не поддалась на провокацию. Август не виноват! Он вовсе не пытался убить ее. Август спас ей жизнь.

– Катерина…

– Где Слоан?

– Охотится на тех, кто выступил против меня.

– Он выступил против тебя! – заявила Кейт.

– Нет, – ответил отец. – Он – нет. Я его допросил. Лично. Слоан утверждает, что не имеет отношения к налету на школу.

– Он врет!

– Катерина, монстры не способны лгать.

Мысли Кейт смешались. Все организовал Слоан. Или нет?… Но тогда кто?…

– Па…

– Не возвращайся в И-Сити, пока не получишь от меня сообщение.

– Ты и дальше позволишь людям думать, что меня похитили?

– Я намерен обеспечить тебе безопасность, – жестко отчеканил Харкер. – Кстати, Катерина, тебе незачем кодировать эсэмэс. В конце концов, я читаю их по своему телефону. Послания никто, кроме меня, не увидит.

«Никто, кроме твоей тени», – едва не выпалила Кейт, нажимая на «Отбой».

– Не открывай! – хрипло прикрикнул кто-то на Августа.

Он отлепил голову от холодильника с напитками и увидел жилистую пожилую женщину в форменной одежде «Горизонта».

– Извините, – промямлил Август, захлопывая дверцу. – Мне просто стало очень жарко.

Фраза показалась ему корявой и неправильной, но ничего не поделаешь – слова уже вырвались на свободу.

Неподалеку другая женщина говорила по телефону громким визгливым голосом.

Какой-то дальнобойщик уронил чашку с кофе и облил своего соседа. Мужчина выругался и толкнул дальнобойщика, но немного не рассчитал – тот едва не упал со стула.

Обстановка в «Горизонте» накалялась.

Женщина в форме заспешила прочь, а в промежутке между двумя обжигающими ударами сердца Август уловил запах застарелого преступления. Он ощутил в воздухе запах крови, который буквально прилипал к его воспаленной коже. Август пошатнулся, вцепился в футляр скрипки, а взгляд его заскользил по залу, по прилавкам и лицам, пока… Вот!

Весь мир клином сошелся на этом человеке. Грешником оказался коренастый мужчина в забрызганной грязью куртке, с короткой клочковатой бородой и несоразмерно маленькой головой.

Август кивнул. Точно. Сейчас для него имела значение лишь тень, вьющаяся за мужчиной, будто плащ – безустанно и неестественно.

Грешник направился к выходу. Август не мог оторвать от него взгляда.

Надо поесть. Тогда его кости действительно охладятся, а рассудок обретет ясность.

Август двинулся следом за отступником, но внезапно кто-то схватил его за руку.

Кейт.

– Пора сматываться! – резко бросила она. – Немедленно!

– Кейт, я… – пробормотал Август. – Мне нужно…

Но прежде чем он сумел договорить, Кейт взяла его за подбородок – удивительно, как она не обожглась! – и развернула лицо Августа к плазменным панелям.

На всех экранах красовалось ее фотография и подпись: «Кейт Харкер похищена. Подозревается семейство Флинн».

Август оторопел.

– Нет, – выдавил он и покачал головой. – Я не…

Вдруг дверь скрипнула, и в кафе ввалился дальнобойщик, который подбросил их до «Горизонта».

Он посмотрел на экраны, после чего недоуменно уставился на Кейт.

– Это еще чего?

– Живо! – Кейт дернула Августа, заставив присесть за стойку с горячей едой. – Уходим. Быстро.

Кейт втолкнула его в коридор. Август в последний раз с отчаянием взглянул на дверь, но грешник уже исчез.

– Давай же!

Кейт поволокла его мимо уборных, к черному ходу, на другую сторону гудроновой площадки. Лучи УВУ хлынули на них потоком, и Август скривился, в его висках застучал пульс.

– Я тебя не похищал! – говорил он. – Я тебя спас! Ты сама решила бежать!

– Угу. И ты ко мне присоединился, – добавила Кейт, не сбавляя шага.

Она очень торопилась. Спустя мгновение она завернула за угол здания и пропала из виду.

Август кинулся за ней.

– Нам нужно с кем-нибудь связаться, – произнес Август, трусцой нагнав Кейт. – Надо сообщить, что ты в порядке!

– Если ты забыл, – откликнулась она, – я тебе напоминаю, что кто-то по-прежнему пытается убить меня.

– Послушай, Кейт! – затараторил Август. – Ведь меня… нет! – нас подставили. Именно этого они и хотели, Кейт. Обвинить мою семью в нарушении договора. У них все получится, если мы не…

Кейт крутанулась на месте.

– Знаешь что, Август? Я не могу просто взять и вернуться…

Позади них лязгнула дверь.

– Эй, вы! – окликнул их кто-то.

Август и Кейт замешкались. На пороге стоял рослый дальнобойщик с небритой физиономией. Он поигрывал пистолетом – а за ним маячил второй здоровяк. Хорошо бы, если безоружный…

Август попытался заслонить собой Кейт, но тут распахнулись другие двери, и на освещенную площадку вынырнули еще двое. У мужчины была дубинка, у женщины – длинный нож. Под УВУ никто из них не отбрасывал теней.

Четыре человека, и ни одного грешника!

У Августа закружилась голова.

Он начал снимать с плеча футляр, в надежде хотя бы обезоружить их, но неожиданно дальнобойщик прицелился и выстрелил. Пуля срикошетила от гудрона в нескольких дюймах от ног Августа. Звук оглушил юношу, и на миг Август вновь очутился в школьной столовой.

Он смотрел и смотрел на черные отметины на полу, пока голос Кейт не вернул его в реальность.

– Ты что, спятил?! – заорала она на стрелка.

– А ты правда дочка Харкера? – осведомился дальнобойщик.

– А ты, значит, монстр? – вмешался шофер, стоявший позади.

Прежде чем Август успел ответить, мужчина с дубинкой схватил Кейт за плечи. Она ударила его коленом, и он отлетел, задыхаясь, а женщина тотчас вцепилась в Кейт и приставила нож ей к горлу.

Август бросился к ней, но опять прозвучал выстрел – и на сей раз Августу чуть не оцарапало щеку.

Женщина ухмыльнулась, и Август заметил, что половина ее зубов сделана из металла.

– Руки прочь, парни. Награда моя.

– Пуля тебе награда.

Августу почти хотелось, чтобы мужчина зашел дальше. Ему трудно было держаться на ногах, взгляд метался между дубинкой, ножом и пистолетом, а напряжение вокруг нарастало, словно жар.

– Слушайте, – произнес тип с дубиной, – мы берем девчонку, а вы можете забрать парня.

– Я думаю, мы возьмем обоих, – пробурчал дальнобойщик с пистолетом.

Кейт зашипела – лезвие вдавилось ей в горло.

– И как вы собираетесь это сделать? – поинтересовалась женщина.

Воздух вокруг них сгустился. Женщина и дальнобойщик оказались в патовой ситуации. Мужчина с дубинкой – и второй громила (действительно безоружный) придвинулись чуть ближе к эпицентру схватки.

Их глаза странно блестели, как случалось, когда люди разговаривали с Августом. Жадность и тяга к насилию хлынули на поверхность. Наверное, он будоражил их инстинкты. Парадоксально, но, похоже, именно его голод и побуждал их к агрессии. У Августа земля ушла из-под ног.

Он знал, что не сможет прекратить этот хаос, когда в нем бурлит голод… хотя, может, прекращать и не стоит?

Лео умел перебрасывать свое состояние на людей. Он зачаровывал их – целиком и полностью. Да, брат контролировал их, а они с радостью подчинялись.

«Разум превыше тела».

И Август решился. Он сосредоточился – и сила сунаи раскатилась над гудроном, устремляясь к людям.

Кейт тоже ощутила какие-то изменения – и в противниках, и в себе самой. Она посмотрела на Августа. Пальцы ее шевельнулись, и Август заметил, что в ее руке появился нож. Кейт напружинилась и…

– Готово! – воскликнула она, вонзив лезвие женщине в бедро.

Та пронзительно вскрикнула, а Кейт вскинула руки и метнулась в сторону. Одновременно с этим Август бросился на дальнобойщика с пушкой и сумел толкнуть его на другого мужчину.

Они оба отлетели, а пистолет упал на гудрон в футе от второй сцепившейся пары – те уже грызлись, позабыв про дубинку и нож. Август услышал рокот приближающегося грузовика, его короткий резкий гудок – потянул за собой Кейт и побежал.

Позади звучали вопли, потом раздался глухой стук падающего тела и приглушенные ругательства, но Август не оглядывался. Они с Кейт завернули за угол кафе и помчались через ярко освещенную площадку к открытым воротам.

Грузовик въехал, и створки начали закрываться. Охранники вглядывались в темноту за грузовиком и даже не обратили внимания на двух подростков.

Август и Кейт вылетели наружу, а мгновение спустя ворота вошли в пазы и захлопнулись.

Они свернули с дороги и ринулись в поле. Август пытался расслышать сквозь грохот пульса хоть что-то, но – удивительное дело – все было тихо.

Ни шороха автомобильных шин, ни выстрелов, ни скрежета ворот.

Но они не останавливались и продолжали бежать.

Август перестал осознавать ход времени. Он даже не понимал, что они с Кейт по-прежнему держатся за руки. А лихорадка и боль постепенно отступили. Интересно, почему? Может, по-настоящему свихнулся или голод и впрямь ослабевал?

Они бежали, петляя среди травы, мимо цистерн, деревьев и темных кустарников.

В конце концов они позволили себе притормозить. Август огляделся по сторонам. Ничего и никого. Неужели опасность миновала?

Кейт закашлялась и схватилась за живот, а Август рухнул на колени и замер.

Ему хотелось лечь. Прижаться бы щекой к сырой земле и, как Ильза, чутко вслушиваться в тишину.

Внезапно Кейт оказалась рядом с ним. Она коснулась его плечом, и несколько долгих секунд они так и сидели, укрытые дикими травами. Ночь была ясной, а пейзаж – безмятежным. Трудно было поверить, что в этом мире приходилось выживать, сражаясь не на жизнь, а на смерть.

До Августа донесся шум грузовиков, и он испугался, но потом с облегчением вздохнул. Вереница машин ехала по шоссе. Никому из них не хватило смелости свернуть в поле, разыскивая беглецов.

Когда они встали, на горизонте уже забрезжила заря. Небо сделалось тускло-фиолетовым, звезды померкли.

Август пошатнулся, и Кейт поддержала его.

– Ты как? Нормально?

Вопрос эхом отдавался у Августа в голове – от голоса Кейт, будто от камня, брошенного в пруд, пошли круги.

«Нормально. Нормально».

Тем не менее Август чувствовал себя неплохо. Боль практически исчезла, мышцы перестали ныть, а кости – гореть.

Август судорожно втянул воздух. Потрясение переплеталось с радостью. Лео ошибся.

Август сделал это. Он прорвался.

– Август! – не унималась Кейт. – Как ты?

– Хорошо, – ответил он и потянулся.

Он не лгал.

– Ладно, – Кейт что-то держала в руке. Она повернула вещицу к первым лучам солнца и двинулась вперед.

– Куда мы идем? – спросил Август, подстраиваясь под ее шаг.

Кейт не обернулась, но фраза, подхваченная ветром, долетела до Августа подобно музыке:

– Домой.

Назад: Строфа вторая Монстр увидел – монстр сделал

На главную: Предисловие

Строфа третья Беги, монстр, беги

38 – 29.45.

86 – 32.56

Строфа третья
Беги, монстр, беги