Картофельный сервер и больные кустоды
Наука и фантазия: если еще добавить юмор, можно достичь результатов, которые кажутся невозможными!
В 2000 году британские специалисты по информатике представили общественности веб-сервер, работающий на картофеле. И «BBC», и газета «Süddeutsche Zeitung» сообщили о сенсационной машине, которая работала за счет энергии 12 картофелин. Изобретатели объяснили, что ток подавали вставленные в клубни электроды из цинка и меди. Также прессе была передана фотография сервера, собранного из картофеля, плат и кучи металлических трубок и проводов. Поскольку новость разносили все больше и больше солидных СМИ, шутники наконец признались, что все это было, конечно, надувательством.
В том же году в Берлине на культурно-исторической выставке «Семь холмов» внимание привлек неолитический народ куза, живший на небольшом острове на озере Байкал и пострадавший в результате феномена «утраты середины». В витрине было представлено наследие древних сибиряков: несколько каменных фигур, пара колец и переносной, маленький, служащий «культовым целям» менгир. Из сопроводительной информации посетителям предлагалась лишь табличка с надписью «Миф кузы». Более подробная информация имелась на сайте музея. Здесь можно было узнать, что фольклорист и пилот бомбардировщика Карл Мария Герлс, сбитый в 1943 году над Крымом, оказался депортирован вместе с татарами на восток, где его хорошо принимал народ Байкала. В благодарность он написал о них книгу.
Бдительные читатели не могли не увидеть намек на Йозефа Бойса, сбитого над Крымом во время Второй мировой войны и вылеченного татарами. Народ куза был выдумкой Клауса Хайда, художника из Карлсруэ, прославившегося как «саботажник реальности» и действовавшего в договоренности с руководством музея. Художник назвал старые металлические прокладки советских железных дорог «мировыми кольцами», мусор от прессового картона – карманными оракулами и представил публике колдовскую «фигуру для жалоб», обращение к которой помогало народу куза избавляться от его «легендарной меланхолии и пресловутой угрюмости».
«Концептуальное произведение искусства» под названием куза было придумано Клаусом Хайдом уже в 1995 году. Скорее всего, он вдохновился выставкой, посвященной вымышленному народу кеме, которую ранее организовал Петербургский этнографический музей. Как гласила легенда, кеме сохраняли традиции древнеегипетской цивилизации и исчезли в XII веке. В 1993 году одна российская экспедиции раскопала главный храм кеме, рельефы которого доказывали существование летающих алтарей. Подлинность культуры кеме подтверждали фотографии раскопок и настенных росписей, а также расписанные в египетском стиле вазы и изразцы.
Куза и кеме являются предметом фольклористики. Свой вклад в фольклористику внес и карикатурист и сатирик Ханс Тракслер, когда в 1963 году представил общественности свое исследование «Правда о Гензель и Гретель». В нем Тракслер на словах, а также с помощью фотографий и рисунков детально описал, как исследователю сказки Георгу Оссеггу удалось выяснить происхождение и историческую основу сказки братьев Гримм. На удочку Тракслера попались читатели по всему миру, из-за чего второе издание его книги, вышедшее в 1964 году, было дополнено подзаголовком «правдоподобная пародия». Легковерных не смутил тот факт, что мнимая научная монография была опубликована в издательстве юмористических книг «Bärmeier & Nikel».
Способны на иронию и филологи: утомившись от сухой манеры изложения, преобладающей в филологических текстах, германисты Христиан Вагенкнехт и Эрнст-Петер Викенберг написали статью «Тайный язык кустод» и подсунули ее в 1976 году журналу «Deutsche Vierteljahrsschrift für Literaturwissenschaft und Geistesgeschichte». Кустоды (в единственном числе: кустода) – это цитируемые на нижнем поле книжной страницы один-три слога из первой строки на следующей странице; согласно распространенному мнению, они помогали печатникам XVII–XVIII веков располагать страницы в правильном порядке. На самом же деле, как уверяли два исследователя, кустоды были тайнописью стремившейся к эмансипации буржуазии, и с их помощью передавались секретные сообщения. Степень соответствия кустод и фактически напечатанных слогов на следующих страницах позволила разделить кустоды на «здоровые», «больные», «немые», «глухие» и «слепые»; но это еще не все – в зависимости от типа связи кустод, располагающихся на последовательно идущих страницах, Вагенкнехт и Викенберг различали также «критическую», «аллегорически-духовную» и «символическую кустодику», демонстрируя таким образом максимальную степень микрофилологической одержимости и научного пустословия. Научная работа завершалась намеченными «задачами будущих исследований». Специалисты все еще ждут их – возможно, потому что критический дух 1970-х сегодня уже менее актуален. Так или иначе, в конце XVIII века кустоды вышли из употребления, так как, если цитировать Вагенкнехта/Викенберга, «после 1789 года распространилось и утвердилось новое буржуазное самосознание, уничтожавшее в кустодах графический след своего угнетенного состояния».
