— Ну, девочка моя, как дела? — как обычно, спросил меня Майк.

Мать в задней комнате корпела над налоговой декларацией и счетами. А мне был гарантирован милейший вечер с тремя алкоголиками — Майком, Эдом и Стенли, тремя, как я их называла, марионетками, которых чутье всегда приведет в наш паб.

— Как с учебой? — осведомился Майк. Эд и Стенли навострили уши.

— Так себе, — честно призналась я.

Майк и Стенли стали громко спорить обо мне и о школе, Эд только качал головой. Хотя все трое уже изрядно хватили пива, мне нравилось, что они говорят обо мне. Майк и Стенли ударились в воспоминания и стали сравнивать свои оценки по разным предметам и сошлись на том, что девочки всегда интересовали их больше, чем школа. Я больше их не слушала и вытирала пыль с полок под барной стойкой.

— Скажи, Фелисити, тебя, наверное, какой-нибудь парень от учебы отвлекает? — Майк ткнул Стенли локтем в бок, подмигнул Эду, мне и глотнул пива.

— Напротив, не отвлекает, а помогает, — отвечала я, глядя в заляпанное зеркало над барным полками.

— Это кто же такой? Этот Маккенна? Шотландец? Шутишь! Чем он может тебе помочь? — засмеялся Майк.

Шотландские предки Кори уже несколько веков назад перебрались в Англию, но ни Майка, ни его приятелей это не убедило.

— Нет, не тот. У нас новенький в классе, — сообщила я, — круглый отличник.

— И он тебя не отвлекает? — И снова толчок локтем в бок соседу и подмигивание.

Эти трое — большие дети, стареющие мальчики, им хочется знать, что Санта-Клаус принесет на Рождество.

— Оставь ты девочку в покое, — подал голос Стенли, — хоть бы уж они влюбились друг в друга, давно пора!

— Да она уже влюбилась, — возразил Майк, — иначе никогда бы не призналась, что какой-то мальчишка учится лучше ее!

Майк делает выводы из того, чего я не говорила. При этом градусе алкоголя он способен устроить громкую дискуссию на любую тему. Только повод дай. Знаю я их. Пусть спорят, пусть обсуждают. Не буду мешать.

Легенда о моем поклоннике тут же обросла дополнительными подробностями. Три нетрезвых спорщика записали Леандера в террористы Ирландской республиканской армии. Якобы он скрывается в нашей школе, маскируется под ученика, а на самом деле собирается стереть с лица земли Лондон. А меня, как головастую девчонку, он хочет завербовать себе в сообщники. Ну-ну! Плети, Майк.

Эд рассматривал мое отражение в зеркале над барной стойкой и закатывал глаза, когда Майк вопил, что выглядит мой друг-террорист наверняка как Брэд Питт, мечта всех женщин. Совсем как в кино!

И в это время дверь распахнулась, и вся честная компания, включая меня, застыла, открыв рот. Это был не сон: тот самый объект дамского вожделения, о котором тут разглагольствовал Майк, легко и элегантно вошел в паб и проследовал к стойке, проплыл величественно, как белый лебедь. Да, лебедь в курятнике!

— Привет, Фелисити, — Ли опустился на барную табуретку рядом с Майком, — я так и думал, что ты здесь.

— Что ты здесь делаешь? — резко спросила я.

Ему не место в этой дыре!

Ли только улыбнулся своей очаровательной улыбкой и поднял брови. Фелисити Страттон сейчас кинулась бы к нему на шею, срывая с себя одежду. Мне же было прескверно. И стыдно, так стыдно за этот убогий паб! Окажись здесь кто-нибудь из «звездного клуба», и моя жизнь превратится в ад. Они будут издеваться надо мной, пока я в отчаянии не сбегу вон из колледжа. А Ли как раз из звезд. По крайней мере, отчасти.

— Ты куда пропал? — потерянно спросила я.

— Скучала по мне? — он подмигнул.

Я застонала и налила Эду еще пива.

— И мне тоже, — Ли кивнул на кружку.

— Ты несовершеннолетний, — буркнула я, наливая новую кружку Майку.

— Это не так, и ты это знаешь. — Ли заглянул мне в глаза, слегка прищурившись, как будто опять читал мои мысли. — И я выиграл пари, — напомнил он.

Ах ты черт! Я и забыла! Пришлось ему налить.

— Ладно, — согласилась я, подхватывая чистый бокал, наполняя пивом и ставя перед Леандером на стойку, — вот, держи, за счет заведения. Все, мы квиты. А теперь ты исчезнешь и забудешь сюда дорогу. Мне надо работать. Увидимся завтра в школе.

Последнюю фразу мне не следовало произносить: Майк, Стенли и Эд тут же навострили уши и уставились на Ли.

— Так это и есть твой парень? — ляпнул Майк. Ай, чтоб тебя!

— Агент ИРА? — вскочил Стенли.

Да чтоб вы провалились! Пиво все-таки ударило им по мозгам! Удивленный Ли переводил взгляд с трех этих пьяных дураков на меня. Я готова была броситься между пьяницами и Фитцмором, но Эд опустил свою тяжелую руку на плечо Стенли и придавил его к табуретке.

— Ну, чего ты? — буркнул Стенли. — Это же тот красавчик-террорист! Гляди, какой подозрительный!

— Да брось ты! Ничем он не подозрительный, — пробасил Эд.

Мы онемели от изумления: Эд никогда не разговаривал в присутствии посторонних, шарахаясь от чужаков. Если бы толстый Эд сейчас вскочил и, как циркач, крутанул сальто-мортале, мы бы, ей-богу, не так опешили.

— Тебе откуда знать? — прищурился Майк.

Но Эд снова умолк и вернулся к своему пиву.

Ли с интересом наблюдал эту сцену и наконец произнес:

— Фелисити, представь же меня этим джентльменам.

Я колебалась. Как его представить? Ирландцем?

— Стенли, Майк, Эд, — начала я, — это мистер Фитцмор. Он наш новый ученик. Сидит на всех уроках со мной рядом. Террорист ли он ИРА, не знаю, не выясняла, знаю только, что ему нет равных в математике, французском и английском.

Стенли и Майк, все еще с сомнением, кивнули новому гостю. Эд, по своему обыкновению, ушел в себя и замкнулся в своей скорлупе.

— Ты откуда? — полез с расспросами Стенли.

— Я родился в Лондоне, — спокойно отозвался Ли.

Майк и Стенли обменялись взглядами, полными подозрения. Значит, он не ирландец, не террорист? Да, легенда рушилась.

— А родители-то твои из Лондона? — осторожно поинтересовался Майк.

— Мать была из Лондона. Отец — из графства Сомерсет.

— А сюда чего пришел?

— Пива выпить.

Все три «марионетки» переглянулись. Ли от души веселился. А мне хотелось бежать куда глаза глядят.

— Ладно, все, хватит, — решительно объявила я, вытерла руки и вышла из-за стойки, — у нас с Ли… короче, мы собираемся в кино. Только маме скажу, и пойдем.

В это время мама вышла в зал.

— Да, Фелисити, детка, спасибо за помощь. Эти чертовы налоговые деклара…

Тут она увидела Ли, и глаза ее расширились. Неудивительно; он же, как всегда, был великолепен. В отличие от меня. С моей внешностью надо что-то делать, хоть тресни. Но что? Я выгляжу рядом с этим существом с обложки журнала как огородное пугало. Хороша парочка… Весь Хортон-Колледж и весь Вестминстер устали смеяться.

— Эй, Патти, иди-ка сюда. Ты знакома с другом Фелисити? — Стенли сиял, как будто представлял моей матери принца Гарри.

— Очень рад, миссис Морган, — расшаркался Ли.

— Э-э… Моя девочка встречается с вами, мистер…

Я в смущении наблюдала, как явление Леандера производит на мою мать такое же впечатление, как на нашу директрису Хейли-Вуд и повариху Матильду. Она так же провела по волосам и заморгала, когда Ли протянул ей руку.

— Фитцмор, мэм. Пожалуйста, зовите меня Ли. Мы с Фелисити собираемся в кино. Ровно в одиннадцать ваша дочь будет дома.

У матери моей был такой вид, как будто ей было совершенно безразлично, во сколько я приду домой. Лишь бы со мной пришел Ли. Я молча повернулась и пошла к двери.

Ли догнал меня у входа.

— А я и не знал, что у нас свидание.

— Нет у нас никакого свидания, — огрызнулась я, — я иду домой, чего и тебе желаю.

Мне было так обидно, так стыдно! Этот обшарпанный паб! Три пьяницы, которые лезут не в свое дело! И маменька! Хороша! Такая же, как все эти тетки, которые тают при виде Фитцмора. Неужели я одна замечаю, что с ним что-то не так?

— Не сердись, — Ли раскованно шагал рядом со мной, — правда, пошли в кино. Что будем смотреть?

— Ничего! — крикнула я. — Ничего я не хочу! Я домой хочу! Что непонятного?

Ли задумчиво поглядел на меня, опять как будто силясь прочесть мои мысли и чувства.

— День был трудный, понимаю, — не сдавался Ли, — ну так надо отдохнуть, чем-то себя побаловать. Я приглашаю.

— Я и так тебе слишком обязана, не расплачусь.

— И не надо. Я же от всей души. Так какой фильм?

— Не привык получать отказ, да? — И я посмотрела ему прямо в глаза.

Он пожал плечами и слегка вздернул угол рта. Видимо, это означало: «Да ты что! Посмотри на меня, разве такому можно отказать?»

С чувством юмора у него все в порядке. А вот мне сегодня вечером не до шуток.

— Пригласи свою Фелисити Страттон. Она сойдет с ума от счастья. И вообще, вы друг другу прекрасно подходите.

— С чего это? — не отставал Ли. — Почему это Фелисити Страттон подходит мне больше, чем Фелисити Морган?

И отвечать не стану. Это очевидно.

— Потому что она такая стильная? — не унимался Ли. — Потому что у нее богатые родители? И друзья из богатых семей?

Именно! В самую точку! Нужны еще комментарии?

— Ты правда маленькая и глупая, — неожиданно холодно заметил Ли.

Я упрямо шагала дальше.

— Ну да! Ты считаешь меня поверхностным, самовлюбленным пафосным ничтожеством?

— Не хотела тебя обидеть, — меня кольнула совесть, — но ты идеально подходишь для «звездного клуба». Они тебя обожают, как ты уже мог заметить.

Он молчал. Долго молчал. На повороте на мою улицу он вдруг крепко схватил меня за руку. Опять этот удар током. Но на этот раз Ли меня не отпускал, топтался на месте, держа меня за руку.

— Ты права, в колледже полно тупых снобов. Но я не такой, — произнес Фитцмор. — Тебе доводилось провести в этом «звездном клубе» хоть пару минут? Видимо, нет. Иначе ты знала бы, как с ними тоскливо, пусто и уныло. Их интересуют только косметика, прически и школьные сплетни. Они говорят гадости даже друг о друге, стоит только кому-то отвернуться: Синтия напялила дурацкую юбку, у Джека — плебейские брови, Ава помешана на карьере в кино. Да меня от них тошнит! Филлис никогда бы не стала сплетничать у тебя за спиной, стоит тебе отойти в туалет, Николь нервируют пошлости Кори, но она никогда его не обидит, Джейдену больше интересны последние новости, чем шмотки его одноклассников, Руби разбирается в политике и литературе лучше иного преподавателя. А ты… — Он посмотрел мне в глаза и глубоко вздохнул. — Ты скромная и чертовски гордая! Кремень!

И он снова сжал мою руку еще сильнее, крепче, и эти непонятные электрические импульсы стали интенсивнее. Они пульсировали уже во всем теле, в крови, и мне почему-то стало тепло и захотелось спать.

— Ты понимаешь, что твое общество мне дороже, чем любой «звездный клуб»?

— Зачем же ты проводишь с ними время, если они такие тупые и надменные? — странно, но мой голос не дрожал, голова соображала ясно.

Ли вдруг смутился, опустил глаза, замолчал, как будто задумался, и после долгой паузы заявил:

— Этого я тебе сказать не могу.

— Возможно, ты влюблен в одну из них, но не хочешь признаться? — снисходительно поинтересовалась я. — Не тревожься, я тебя понимаю.

Я и правда его понимала, всякий бы понял: три эти грации-гарпии, Ава, Фелисити и Синтия, настоящие красавицы, любая из них как будто создана для того, чтобы составить пару такому идеальному мужчине, как Леандер Фитцмор.

— Да ничего ты не понимаешь, Фелисити! — обиделся Ли.

Эту фразу я услышала четко, хотя Ли не открывал рта. Совсем как на уроке французского. Мне стало жутковато. Впрочем, он, кажется, смутился не меньше моего. Я освободилась от его хватки и бросилась домой.

На другой день Ли опять не пришел в школу. И на следующий день его тоже не было. Он отсутствовал целую неделю. Фелисити умирала от желания спросить меня, где он, но через себя так и не переступила. Это было бы ниже ее достоинства. Зато друзья замучили меня вопросами. А что я могла им ответить? Да ничего! Я знала не больше их. Ну, не совсем, чуть больше. Но о том, что он заходил в паб, я никому ни слова не сказала. Я вообще сомневалась, что он снова появится в школе. Все, с концами, нет его больше, исчез! Или вернется?

Я поймала себя на том, что постоянно смотрю на дверь кафетерия. За нашим столиком царило подавленное настроение. Звезды тоже пребывали в депрессии. Ли ворвался в нашу жизнь и изменил ее, хотели мы того или нет.

— Что будем делать в субботу вечером? — спросила я. Все оживились.

— В клубе «Коко» в Кемдене будет вампирская вечеринка, — сообщила Николь.

О господи, только не это!

— Может, лучше снова устроим караоке? — предложила Филлис.

На этот раз перекосило Джейдена.

— Еще будут предложения? — отозвался Кори. — Руби? Руби! — Он помахал у нее перед глазами ладонью, чтобы привлечь ее внимание. Она опять была где-то далеко в своих мыслях. — У тебя вечер субботы свободен? — спросил ее Кори. — Мы хотим что-нибудь устроить все вместе.

У Руби загорелись глаза:

— О да! А Ли с нами?

При чем тут Ли?

— Ли уже неделю не ходит в школу, — осторожно напомнила Филлис.

— Ерунда, — Руби махнула рукой, — у него дела, послезавтра он снова придет.

Мы с Филлис тревожно переглянулись.

— Откуда ты знаешь? — резко бросила Николь.

— Он прислал мне эсэмэс, — как ни в чем не бывало заявила Руби.

— Когда? — обиделась Николь. — И почему тебе?

— Потому что я первая ему написала. — Руби посмотрела на нас как на дураков. — Если бы Кори пропал на неделю, ты что, не позвонила бы ему или не написала?

Николь густо покраснела, и всем стало ясно, что она хотела написать Ли, но не решилась, так что Руби ее обскакала. Зато настроение у всех вдруг улучшилось.

Я снова принялась за еду. Итак. Он вернется. И что? Как я с ним встречусь?

— Ой! — вскрикнула я, схватившись за щеку.

— Что? Что? — уставились на меня друзья.

— Зуб! — взвыла я.

Когда я откусила кусок от жареной картошки, один из коренных зубов как будто раскаленной иглой проткнули.

— Дай посмотреть! — Кори нагнулся ко мне.

— Ну не здесь же! — отпрянула я.

— Иди к зубному, — велела Филлис, — доктор Нарайан — волшебник. Испугаться не успеешь — все сделает.

Острая жгучая боль в десне сменилась тупым изматывающим нытьем. Еда была уже не в радость.

— Схожу, — согласилась я, отодвигая тарелку, — но сначала сдам экзамен по географии.

Филлис поглядела на меня осуждающе, но я стояла на своем. Мне совсем не хотелось к зубному. Через четыре недели мне все равно надо на проверку моих брекетов. За лишний визит придется платить дополнительно, а на это у матери денег нет. Обойдусь пока что болеутоляющими таблетками.