Бог знает сколько времени промчался Ли. Я очнулась уже в Бодмин-Мур. Ли опустил меня на землю.

— Пол погиб, как ты думаешь? — отдышавшись, спросила я. — У меня до сих пор мороз по коже от его крика!

— Не знаю, — без всякого сочувствия произнес Ли.

— Мы могли бы ему помочь?

— Фей, если ты до сих пор не поняла, они пришли нас убить, — объявил Ли тоном спецагента, которому постоянно приходится иметь дело с убийствами.

— Но только не Пол! Он никого не собирался убивать.

— Он один из них. Если они немедленно окажут ему медицинскую помощь, дай бог, выживет. До сердца меч не достал. Скорее всего, пробил селезенку. Без нее жить можно.

Меня это несколько успокоило.

— Неудивительно, что первого гвардейца убили именно здесь, — пробормотала я, — Бодмин-Мур весь изрыт подземными коридорами и фогу. И если в одном из них — драконье логово, то легенда о чудовище из Бодмин-Мур становится вовсе уже и не легендой. Корона все еще у тебя?

Ли пощупал у себя под рубашкой и кивнул.

— У нас мало времени, Фей.

Он обнял меня за плечи и пристально посмотрел в глаза.

— Куда нам теперь? Где другие регалии?

— Не знаю! — призналась я в отчаянии. — Правда не знаю! Где-то в Корнуолле. У меня было только видение про моего деда, как он заходит в часовню.

— Большая часовня?

— Маленькая. Крошечная. Стоит где-то в поле, кругом поля или болота.

— Есть там что-нибудь особенное? Какой-нибудь яркий витраж в окне? Необычный алтарь? Статуи святых?

— Алтарь! — лихорадочно соображала я. — Да, из-под алтаря бьет родник. Алтарь полый внутри, как стол, а под ним — источник и колодец.

Ли посмотрел поверх моей головы куда-то вдаль и задумался. Я уверена, это где-то здесь, в Корнуолле, дед никогда в жизни не покидал родного графства, но в Корнуолле много церквей и часовен. А обыскивать каждую из них нет времени.

— Под окном там лежит камень, покрытый рунами, — вспомнила я.

— Ну, тогда я, кажется, знаю, где это, — улыбнулся Ли.

И он приготовился снова подсадить меня к себе на спину.

— Полегче давай, гонщик!

— Да, прости!

Я вскарабкалась к нему на спину, и мы помчались. Спустя час он остановился. И я сразу узнала это место.

Я подошла к часовне, вспоминая и прислушиваясь к своим ощущениям.

— Ну, давай же, Фей, — торопил меня Ли, — постарайся что-нибудь найти! Кому, как не тебе, знать, что за сокровище тут спрятано!

— Да откуда я могу это знать-то, господи! Кто тут эльф — я или ты? Сам постарайся! Спроси у ветра или у цветов!

— Ты порешь чушь, Фелисити Морган! — прозвучало в ответ.

— А ты флиртуешь с каждой юбкой! Медсестры в больнице едят у тебя с руки, только свистни. Мне приходится постоянно уворачиваться от ревнивых нимф и королев. А ты в меня даже не влюблен! Тебя тянет ко мне из-за этих подлых феромонов, которые я не в состоянии контролировать. Знаешь, как мне все это надоело? Передай своему королю, я выхожу из игры. Ищите сами ваши регалии. И если меня убьют, ты наконец займешься брюнетками. Эльфы все равно и так победят. Одна регалия у Оберона уже есть — у него на поясе висит меч. Подари ему «Око Фафнира», тогда меч снова обретет волшебную силу. Уйди! Просто исчезни! Вали к своей Страттон!

Я замахнулась, чтобы ударить его кулаком в грудь, но он перехватил мою руку, прижал меня к себе и впился в губы поцелуем, от которого у меня потемнело в глазах. Я не сопротивлялась, мне на самом деле совсем не хотелось, чтобы он уходил к Страттон. И поцелуй продлился бог знает сколько времени, прежде чем Ли меня отпустил.

— Давай кое-что выясним раз и навсегда, Фелисити Морган. Первое: я флиртую с другими женщинами, когда мне нужно что-то быстро и ловко устроить. И ты это знаешь. Второе: я никому не отдам «Око Фафнира», пока не выясню, что происходит. Третье: я никогда не разговариваю с цветами. И четвертое: клянусь тебе, Фей, мне абсолютно все равно, почему я отношусь к тебе так, как отношусь. Это факт, его не отменить, и я ни о чем не жалею. Неважно, чей поцелуй кого к кому привязал. Какая разница, раз это уже совершилось! Просто у меня было время подумать и понять, что мне нравится эта связь. А у тебя этого времени не было.

Он приподнял мое лицо за подбородок и посмотрел мне в глаза.

— Повторяю еще раз: мне все равно, почему это так. Но ты мне очень дорога. Ну как, полегчало?

— Поцелуй меня еще раз, тогда скажу.

И моя просьба была выполнена с любовью и нежностью.

— Теперь, когда мы все выяснили, Фей, пойдем исследовать часовню. Ты готова?

— Нет! Ну уж ладно, пошли.

В часовне не было почти никаких украшений. Видимо, она сохранилась еще с норманнских времен. Но кто-то за ней ухаживал. На алтаре стоял букет свежих полевых цветов.

— Что-нибудь чувствуешь? — спросил Ли.

— Ничего, — вздохнула я. — Попробуем по-другому.

Я подошла к алтарю и опустилась на колени. Источник находился под ним, где-то довольно глубоко. Дна видно не было. А секунд через пять в воде появилась картинка. Это была не регалия, это был человек. Знакомый мне мужчина. Отец Кайрана — Энгус. Он стоял у входа в пещеру. Я вспомнила это место, там меня однажды нашел Кайран. Я узнала мегалиты у входа. Энгус с кем-то говорил. С кем, я не видела, только чью-то тень, силуэт у входа. Но все движения, все признаки говорили о том, что это женщина. Разговор был весьма эмоциональный. Энгус то и дело проводил обеими руками по волосам. Не было слышно ни звука — это видение оказалось немым. Энгус нервничал, ходил из стороны в сторону. Женщина вышла из тени. Я вздрогнула: это была повзрослевшая копия Шерил, сводной сестры Кори! И откуда-то я точно знала, что в жилах незнакомки течет драконья кровь. Энгус и двойник Шерил говорили довольно долго, но договориться у них не получалось. По губам я смогла прочесть только «пожалуйста» и пару раз «нет». Вслед за женщиной из пещеры появились еще люди — другие дети дракона. И все в этой странной, чудной старомодной одежде, какую я видела у Пана. Их было человек пятнадцать, мужчин и женщин. И все встали за спиной копии Шерил, как в строй. Энгус попытался взять ее за руку, но тут ему в спину вонзилась стрела. Стрелы градом посыпались и на женщину, и на ее спутников. И через мгновение все они лежали мертвые на пороге пещеры, теперь залитой их кровью. А потом на каменную площадку поднялись те, кто стрелял. Каждый имел при себе короткий меч, каждый без жалости прикончил тех, кто еще шевелился. И эти убийцы были эльфами! Типичные эльфы — белокурые, синеглазые, с заостренными ушами. Один из них мне показался знакомым. Лица его я не видела, но даже в этом беззвучном видении его осанка, стать, походка, движения отличали его от других. Как и его прическа. Это был Эмон.

Я в ужасе отшатнулась от алтаря и упала на руки Ли.

— Что? Что ты видела?

— Бойню.

— А регалии?

— Господи, да нет же!

Он посмотрел мне в лицо и по моим глазам прочел все.

— Проклятие. Эмон…

Голос у него дрогнул. Лицо сделалось серым.

— Эмон… — выдохнул он, — соберись, мы пришли сюда не за этим.

Все-таки он агент до мозга костей. Миссия прежде всего.

— Фей, посмотри на меня! — Ли снова обнял меня за плечи. — Мы пришли сюда за регалиями Пана. Нам не хватает плаща и ожерелья.

Я глубоко вздохнула. Ничего не чувствую. Полагаю, их может почувствовать только Оберон. Да здесь ли они вообще, в этой ли часовне? Я стала повторять, как мантру: плащ и ожерелье, плащ и ожерелье! Да здесь их и спрятать-то негде! Часовня такая маленькая… и пустая. Только две скамьи стоят у алтаря под двумя стрельчатыми готическими окошками. Даже распятия-то толком нет. Один крестообразный каменный выступ на стене.

— Надо простучать стены. Может, где-то есть пустоты. Потолочная балка… Там можно…

И Ли полез по стене наверх проверять потолочную балку.

Я снова осторожно приблизилась к алтарю и источнику. Алтарь был покрыт тканью. Я приподняла ее за край. Пусто. Ощупала каменную кладку вокруг алтаря. Ничего. Как страшно смотреть в воду! Что я на этот раз там увижу?

Неужели Эмон — предатель? Он безжалостно и цинично расстрелял детей дракона. Он так жаждет власти, так стремится занять трон своего отца? Тогда понятно, зачем он меня спас: ему нужны регалии, чтобы прийти к власти. Без них он не сможет восстать против Оберона. Но не могу поверить, чтобы Эмон был так подл и гадок. Я что-то не так поняла. Ошиблась. Только вот когда и в чем? И что же произошло на самом деле?

Я уставилась на ткань, покрывавшую алтарь. По краям ее украшало золотое шитье. Старинный кельтский узор. Такой же орнамент был вырезан на каменных подоконниках в часовне. Что же здесь не так? Алтарь, алтарь, скажи мне, где дед спрятал сокровища эльфов? Эта золотая вышивка — она что-то означает? Растительный орнамент, как золотой вьюнок, по коричневому полю. Вьюнок… Вьюнок!

— ЛИИИИИИ!!!!

Хоп! Ли спрыгнул с потолка и приземлился прямо рядом со мной.

— Что такое? Зачем ты меня пугаешь? — нахмурился он.

— Сам ты пугаешь! Я нашла!

Он недоуменно воззрился на мои пустые руки.

Я сдвинула в сторону вазу с цветами, сорвала с алтаря накидку и триумфально тряхнула ею у Ли перед носом.

— Поздравляю! А вот и плащ!

Ли недоверчиво осмотрел ткань.

— Я ничего не чувствую. Ты уверена?

— Уверена! Я видела Пана в этом плаще!

— Хорошо. Сверни его и спрячь куда-нибудь под одежду.

— С ума сошел? Ты видишь, какая плотная ткань? И какая большая? Куда я такое дену?

— Ладно, — сжалился Ли, — бери плащ так и пошли.

Я схватилась за ручку двери.

— Ли!

Я едва не запрыгала от радости.

— А вот и ожерелье!

Бронзовое кольцо, вделанное в дверную ручку, оказалось тем самым ожерельем, которое мы искали.

Ли полез в карман и достал карбункул. Камень переливался всеми цветами спектра. Ли побледнел.

— Что? Что стряслось?

— Драконы собираются на войну. Они направляются на Авалон. Там будет сражение. Мне срочно надо туда. Но сначала я отвезу тебя домой.

— Я пойду с тобой!

— Даже не думай! Говорю же тебе: это война!

— Разве не я по-прежнему считаюсь спасительницей эльфов? Может быть, я смогу предотвратить войну! Возьми меня с собой, или я отправлюсь туда сама. Я теперь это умею. Научилась. И я теперь знаю, кто предатель!

Ли уставился на меня круглыми глазами.

— Да, знаю. Но сначала мы должны уничтожить регалии.

— Уничтожить?!

— Конечно. Иначе дело дрянь. Регалии не должны попасть в руки предателя. Сражение состоится и без них.

— Фелисити, — выговорил Ли, — если мы уничтожим регалии…

— Знаю! — я умоляюще сложила руки. — Ты всю жизнь их искал. Но ты сам подумай: если мы отдадим эти символы власти эльфам, они истребят таких, как Кайран. Пол, вероятно, уже мертв. А если ими завладеют драконы, тогда не жить эльфам. Хватит смертей. Хватит крови. Кроме того, у каждой из сторон уже есть свои регалии.

Ли задумался.

— Ты права, — согласился он наконец, — довольно уже людей и эльфов погибло из-за регалий. Но как мы их уничтожим?

— Сожжем. Плащ быстро сгорит. Корону и ожерелье придется расплавить. Как и янтарь. У нас в колледже есть печь для обжигания керамики.

— Ты все продумала, да?

Ли обнял меня за талию, и мы оказались на Тауэр Хилл.

В это время суток колледж был пуст. Не было даже уборщиц.

Разжечь печь и накалить ее до нужной температуры оказалось легко. Через маленькое окошко мы наблюдали, как плавятся эльфийские сокровища. Плащ мы заранее сожгли во дворе, в пустом мусорном баке. Корона и ожерелье расплавились в печи и превратились в металлические слитки. И вдруг в свете неоновой лампы на стене появился Тень. Теперь голову его венчала золотая корона, на плечах развевался плащ, шею обвивало ожерелье. На поясе висел меч, и там, где должен быть вделан в рукоятку янтарь «Око Фафнира», переливалось и поблескивало светлое пятно. Ли ничего не заметил. Он печально глядел в печь, где погибали символы власти его деда.

Через несколько минут все было кончено.

— Пойдем, — Ли выключил печь и собрался уходить.

Тень исчез.

И мы отправились домой. Воронов нигде не было видно. Наверняка у них появились дела в другом месте. Кто-то же должен шпионить за войском врага.

— Мне было бы спокойнее, если бы ты осталась дома, — сказал Ли, — но я тебя знаю, бунтарка. Оставь тебя здесь одну, ты все равно туда проберешься. Поэтому предлагаю компромисс: обещай мне, что, когда начнется сражение, ты туда не полезешь, а спрячешься в укромном месте и переждешь.

Я обещала.

— Мы ведь можем и проиграть эту битву. И мне будет легче, если ты будешь где-то рядом.

Я кивнула.

— Тогда в путь. Отправляемся!