Глава 23
Слабое шевеление
Монах благополучно проспал до утра следующего дня. Разбудил его звонок мобильного телефона. Номер был ему незнаком. Часы показывали десять.
– Экстрасенс, живой? – услышал он бодрый голос Алика Буры́. – Не разбудил?
– Живой! Не разбудил. Сам как?
– Нормалек. Ты спрашивал, откуда у Деньки бабло? Я тут ночью поспрошал у ребят, говорят, продал мамкины цацки, золотишко и брюлики. Она вроде артистка была, полно хахалей. Он мне чего задолжал – у него из мастерской угнали две мои тачки, ну и пошло-поехало. Не нашли, а у Деньки должок образовался. Я ж по-людски хотел, ну, припугнул, а потом договорились. Непонятно, кто его. Может, прослышали про деньги. Но район-то наш, чужих тут нету. Непонятки. Опять поспрошал ребят, Славик вспомнил, что часто видел Деньку с черным, типа кавказцем, а они ребята, сам знаешь, какие. Еще что услышу, наберу. Как нога?
– Нога нормально. Спасибо, Алик!
– Будешь должен. Бывай, экстрасенс.
Вот и разгадка. Не тачки продал, чтобы расплатиться с долгами, а мамкины цацки. Взял, скорее всего, без спроса, вряд ли Полина разрешила бы… как же она без них? На фотках вся в мишуре. А Денис шарил по тайникам и нашел. Продал золотишко и камешки, отдал долг. Венката в качестве кредитора отпадает. Он помог продать тачки уже после смерти Дениса, потому что им не на что было жить. Еще один кусочек пазла.
Часто видели Дениса с кавказцем? А может, с Венкатой? Знаем, они дружили, Венката пригонял ему свою машину. С каких щей имела место дружба между брутальным мачо Денисом и великим гуру Венкатой? Да что же великий гуру так липнет к этому семейству? Что общего? Был любовником Ии-Руты… по его словам. Леночка Суходрев не уверена. Скорее нет, чем да. Но не исключает. Подозрительна горячность девушки… Как сказала Леночка? Мне он пофиг. А вот Ие-Руте было не пофиг – она закрутила с Владом и поставила Венкату в известность: вот тебе! А потом умерла. Добросердечный йог не отходил от одра больной Полины Карловны и три раза делал предложение Диане. Просто идефикс какой-то. Это то, о чем мы знаем. А чего мы не знаем? Смерть Дениса была ему на руку – он стал защитником семьи. Вожаком стаи. А ведь я знал, сказал себе Монах, я чувствовал, без этого ряженого не обошлось! И в то же время он понимал, что у этого ряженого кишка тонка. Помечтать нельзя? У него тонка, у его цепного пса кишка нормальная. Боеску по гроб жизни обязан Венкате… как-то так.
Нехотя Монах поднялся и, прихватив под мышку ноутбук, потащился в кухню варить кофе. Долго стоял у распахнутой дверцы холодильника, раздумывал и прикидывал, чего хочется. Не хотелось ничего, не то настроение. Вспомнил про ванильные сухарики, принесенные Анжеликой, подумал, что давненько ее не было, надо бы позвонить, и тут как в сказке скрипнула дверь. Загремел ключ в замке, по коридору протопали, и на пороге кухни появилась Анжелика с сумками.
– Олежка! – радостно воскликнула Анжелика. – Ты уже встал? Кушать хочешь?
– Только не овсянку! Кофе будешь?
– Буду чай. Я принесла отбивные. Нашел убийцу?
– Не успел, меня уволили.
– Уволили? Кто?
– Марина. Сказала, хватит, надоело. Умер так умер. Пусть полиция ищет.
– Ты шутишь! – Анжелика была потрясена. – А ты что?
– А что я могу? Ничего. Утерся.
– И не будешь ловить убийцу?
– Я же сказал, что меня попросили.
– Ну и что! А для себя? Разве тебе не интересно?
– Понимаешь, Анжелика, в этом деле один сплошной тупик. Так что, может, оно и к лучшему, что меня притормозили. Понимаешь, бывают ситуации, когда лучше оставить все как есть.
– Не понимаю. Ты хочешь сказать, что у тебя нет ни одной версии? Тебе с картошкой или с рисом?
– С картошкой. Жареной. Версии у меня есть. Версии! А нужна всего одна.
– А ты ничего такого не чувствуешь? В смысле внутри. Смотришь на человека, и сразу ясно, что он убийца.
– Внутри чувствую. И человек есть подходящий. А вот мотива пока не чувствую. То есть версии и мотив есть, но какие-то… дохлые. Нет у меня сильного и красивого мотива, Анжелика. Не вижу. Убиты четыре человека, а может, все пять, и ничего! Добродеев считает, что убийства не связаны, а я… как ты сказала, внутри чувствую, что связаны.
– Пять убийств? – охнула Анжелика. – А кто убит, кроме Леонида?
– Возможно, сестра Дианы, Ия-Рута…
– Ия-Рута?
– Так она себя называла. Заключение следствия: самоубийство. Возможно, не буду спорить. Она была вообще странная. Через три месяца машина сбила насмерть ее парня, актера Молодежного, причем Диана уверена, что сбил его Денис; еще через три месяца его тоже убивают. В течение полутора лет после смерти их матери были убиты два молодых человека Дианы. Один учитель истории по имени Никита, другой – брачный аферист Леонид. Причем обоих она нашла сама по сходным никам.
– Как это сходным?
– У актера Молодежного, который встречался с Ией, был ник Вагант, у историка – Голиард, у Леонида – Бард. Все эти ники в переводе значат «певец».
– Подожди, Олежка, ты хочешь сказать, что Диана выбирает ники такие же, как у парня сестры, а потом их убивают?
– Похоже на то.
– Господи! – Анжелика перекрестилась. – Ты уверен? А зачем?
– Хотел бы я знать, зачем. Ни в чем я не уверен. Но это еще не все. Какая-то нечисть вламывается к Диане ночью и шарит по шкафам. Мы сами видели – из шкафа все вывалено, шмотки, документы. Диана спряталась в шкаф, мы едва ее нашли.
– С ума сойти! А что она ищет?
– Она?
– Ты же сказал, нечисть! Она.
– А… ну да. Диана не знает.
– А почему ночью?
– А когда надо, по-твоему?
– Почему ночью, а не днем? Грабят всегда днем.
– Диана почти не выходит из дома. Кроме того, ночью страшнее…
– Оно хочет ее напугать!
– Как версия вполне. И еще одно: она уверена, что это ее брат Денис, который жив-здоров, и у него семья и бизнес в Бразилии. Она даже сказала, что у него двое детей, две девочки, Ия и Диана.
Анжелика снова охнула.
– Она считает, что брат жив? Может, правда?
– Нет, мы видели его могилу.
– Она что, тоже со странностями?
– Диана – одинокая, пугливая, неуверенная в себе молодая женщина, которая за неполных три года потеряла всю семью. Три смерти за три года. А потом еще и молодые люди – Никита и Леонид. Пять смертей. Правда, про смерть Никиты она ничего не знает. Ей повезло, что она встретила Марину.
– Олежка, а этот, который вламывается ночью, может, он и есть убийца?
– Не знаю, Анжелика. Если честно, я даже не уверен, что кто-то вламывается.
– Как это?
– Понимаешь, Анжелика, Диана уверена, что это Денис. Никто другой как Денис.
– Она что, не знает, что он умер?
– Она не хочет этого знать.
– А почему она считает, что это он?
– Хороший вопрос, Анжелика. Не знаю. То есть догадываюсь… конечно.
– А что он ищет?
– Она не знает. Или убедила себя, что не знает.
– Подожди, Олежка… – Анжелика нахмурилась. – Диана уверена, что парня сестры убил Денис, а кто тогда убил ее парней? Она считает, тоже он? Получается, убийца и грабитель Денис? Почему она думает на него? Что он ей сделал? Обижал? Она боялась его?
– Ты умница, Анжелика. Хотел бы я знать, почему. Она уверена, что видела кровь на его машине. Насчет обид… Денис был хорошим братом, он заменил девочкам отца. Возможно, чересчур жестким, не хотел, чтобы они пошли по дорожке матери. Диана, старшая, подчинялась, а Ия была бунтаркой, ушла из дома. Не думаю, что Диана его боялась, наоборот! Она уверена, что он жив, потому что не хочет принять его смерть. Она подсознательно сопротивляется мысли, что он мертв.
– А кроме брата, никого больше нет?
– Есть друг семьи, который три раза делал ей предложение.
– Три раза? – не поверила Анжелика. – Такая сумасшедшая любовь? А она что? Не любит?
– Черт его знает! Этот тип – темная лошадка. Значит, не любит. Он намного старше и не мужчина.
– Как это не мужчина? – вытаращила глаза Анжелика. – А кто?
– В смысле, не похож на брата. Для нее идеал мужчины Денис. А Венката не идеал. Он йог.
– Урод?
– Наоборот! Красавчик. Хочешь посмотреть?
– Хочу!
Монах потянулся за ноутбуком, раскрыл страничку Венкаты.
– Вот!
Анжелика бросила жарить картошку и заглянула через плечо Монаха.
– Этот? Он же индиец!
– Косит под индийца. Кроме того, врет, что у него жена и четверо детей. Великий гуру, своя школа, куча поклонниц. – Невольно в его голосе прозвучала горечь.
– Интересный мужчина!
– И ты туда же!
– С календарика.
– С чего?
– У меня есть маленький календарик, там Будда точно такой. Я понимаю, почему она ему отказывает.
– Почему?
– Он же не мужик! Он образ. Картинка с календарика. Например, ты, Олежка, мужик. Жорик – мужик. Даже Леша Добродеев. А этот не мужик. И детей у него нет. Они ему не нужны. И жена не нужна. Все вранье.
– А зачем тогда делает предложение?
Анжелика пожала плечами.
– Хочет быть как все… не знаю. Чтобы не выделяться.
– А почему жена не нужна?
– Потому что он любит только себя. Ходит к косметичке, макияж, бусы, серьги, длинные волосы. Бр-р-р! Картинка.
– Ты думаешь?
– Уверена. Такой на все способен. Он думает, ему все можно. Там двойное дно, даже тройное. А твоя Диана молодец.
– Молодец… – Монах вздохнул.
– Не переживай, Олежка, она вернется. Они обе вернутся. Ты и этот, с календарика, тоже мне! Никакого сравнения. Ты ее загипнотизируй и расскажи про брата. В смысле, что его уже нет, что нужно переступить и идти дальше. Так можно вообще с катушек слететь…
Монах слушал вполуха рассуждения Анжелики и думал о Диане. Вспомнил, как Леша вытащил ее из шкафа… Леша уверен, что она «продолжает» дело брата. Ясно как божий день. Она узнала, что Денис убийца. Любимый брат, защитник и опора – убийца! От потрясения в подсознании образовалась психогенная матрица, сказал Леша – он брал как-то интервью у одного знаменитого психиатра, так что в курсе, нахватался; кроме того, много читал… Леша, как всегда, привирает, ни хрена он не читал, с какого перепугу? Но мысль не лишена смысла, так сказать… гипотетически. Диана стала копировать брата, убивая мужчин с определенными никами. Сюжет не новый, все уже было. Допустим. В качестве версии принимается. А ночной гость? Что это значит? Он, Монах, никого не видел. А был ли мальчик? Что там можно искать? Диана сказала, в квартире нет ничего ценного… Стоп! Монах потер лоб. Это же элементарно! Она видела брата, обыскивающего ящики и комоды в поисках украшений… Конечно! Он продал драгоценности, чтобы отдать долг. Спасибо Алику, подсказал. Диана его видела, и это стало еще одним потрясением. Денис вор! Она снова и снова повторяет действия брата, учиняя погром в квартире. Два события, оглушивших ее, – убийство Ваганта и кража украшений. Оба не вязались с образом брата, оба стали навязчивой идеей, она «перетянула» их на себя, высвобождая и очищая образ брата… а что? Вполне.
– …а Марину я не понимаю! – говорила между тем Анжелика, переворачивая ножом картошку. – Вместо того чтобы помочь подруге, она увозит ее и тем самым загоняет проблему внутрь. Я помню один сериал, там тоже была девушка, которая видела призраков, которые бродили по квартире и стучали в стены, а потом оказалось, что это не привидения, а…
Монах смотрел на Анжелику, на ее вдохновенное лицо; она размахивала ножом, посыпала картошку солью, умеряла газ и говорила, говорила…
– Анжелика, ты чудо! – вдруг сказал он. – Ты даже не представляешь себе, какое ты чудо. Завидую Жорику!
– Да ладно тебе, – смутилась Анжелика. – Самая обыкновенная. Сейчас будем есть.
Она достала из буфета тарелки и вилки; потыкала картошку ножом, готова ли, кивнула удовлетворенно. И тут в дверь позвонили.
– Ждешь кого? – спросила Анжелика. – Может, Марина? Открыть?
– Не нужно, это Леша. У него есть ключ. Картошки хватит?
Добродеев был сух и официален, в глаза Монаху не смотрел, а смотрел между глаз, в точку на переносице. Сообщил, что уезжает на пару дней в командировку, поэтому не сможет показать соседям Леонида фотографию Дианы. Также не сможет расспросить соседей Дианы о том, что они слышали той ночью, так как считает это бессмысленным. К сожалению.
От картошки он отказался.
Монах кивнул. Его подмывало спросить, извинился ли Леша перед Венкатой, может, на колени стал и руку поцеловал, и взял ли обещанное интервью, но он воздержался – решил не усугублять. Похоже, между членами детективного клуба любителей пива пробежала черная кошка. Монах вздохнул…
– Я говорил с криминалистом, как обещал, – произнес Добродеев, обращаясь к точке на переносице Монаха. – Никаких токсинов или лекарственных препаратов в крови Леонида выявлено не было. Он даже вина не пил. Ни царапин, ни синяков, что говорило бы о том, что он защищался. Ничего подозрительного. Небольшое воспаление слизистой оболочки глаз, видимо, аллергия на что-то. Так что никто его не травил.
– Спасибо, Леша.
– Не за что.
– Кофе будешь? – спросила Анжелика, переводя взгляд с одного на другого. – С ванильными сухариками.
– Спасибо, Анжелика, к сожалению, не получится, я спешу, – сказал Добродеев, поднимаясь. – Кстати, твой ключ. – Он положил на стол ключ. – До свидания.
Анжелика побежала за ним закрыть дверь. Монах пододвинул к себе тарелку с картошкой. Есть не хотелось. Не было настроения. Такого удара он не ожидал. Добродеев сделал свой выбор между ним и Венкатой. Чертов предатель! Не ожидал. После всего, что они вместе пережили, с риском для жизни действуя через голову майора Мельника, нарываясь на удары судьбы, он предпочел этого… этого… не ожидал!
– Олежка, что случилось? – Анжелика сгорала от любопытства. – Что это с ним? Поссорились?
– Скорее, разошлись во мнениях.
– Это из-за убийства?
Монах кивнул.
– Прямо как дети! Кушай, Олежка. Я уверена, вы помиритесь. Леша… он хороший, я читаю все его статьи, это же с ума сойти, сколько еще в мире всякого непознанного. А тут всего-навсего убийца. Ты его найдешь, и вы помиритесь. Хочешь, я схожу вместо него? Схожу и покажу соседям фотку. Мне нетрудно. Делов! Только скажи, куда идти.
Монах рассматривал Анжелику, пропускал через пятерню бороду, думал.
– Не сомневайся, – сказала Анжелика. – Я все их приемчики наизусть знаю…
– Чьи приемчики?
– Следователей! Какие вопросы задавать, как распознавать, когда подозреваемый врет, все такое.
– То есть ты хочешь выдать себя за следователя?
– Ну! Расскажи только, о чем надо спрашивать.
– Подожди, моя девочка, тут нужно подумать… сейчас соображу. – Он помолчал; потом сказал: – Значит, следователем или оперативником? – Он снова окинул ее взглядом с ног до головы. – Не получится, ты слишком яркая.
– Я могу переодеться! – Анжелика одернула символический бирюзовый топик на пышной груди, поправила белую гриву волос. – Что-нибудь простенькое, закрытое, низкие каблуки. Правда, Монах!
– Ты должна чувствовать себя комфортно, простенькое не твое. Для мужика свидетеля – самое то, а вот для женщины… – Монах задумался.
– Я должна попросить о помощи, – сказала Анжелика. – Вызвать к себе сочувствие… даже заплакать.
– Заплакать? Тогда точно не опер.
– Может, сестра? Скажу, не могу успокоиться, не могу спать, все время пла́чу, не верю полиции, они никого не ищут. Да не переживай ты так, я найду, что сказать. Народ любит ругать политиков и ментов. И я, мол, хочу сама найти, и заплакать при этом. Или… ой, Олежка, я могу сказать, что я частный детектив!
Монах рассмеялся, несмотря на скверное настроение.
– А знаешь, моя девочка, пожалуй, может сработать. Если есть чему срабатывать. Сегодня сможешь? В каждом доме есть любитель совать нос в чужие дела, он-то нам и нужен.
– Ну конечно! Прямо сейчас.
– Ладно, тогда слушай, о чем спрашивать. Ты обойдешь всех наличных соседей, покажешь фотку и спросишь. И старайся говорить поменьше, пусть они говорят, поняла? Ты спросишь у них…
– Не видели ли они изображенного человека, когда, с кем, и если повезет, о чем они говорили! – отрапортовала Анжелика.
– Браво, моя девочка. Почти угадала. Не знаю, правда, что это нам даст. Запоминай адрес…
…Анжелика вымыла посуду и улетела на боевое задание. Монах остался один, в мыслях, чем бы себя занять. Итак, дано. Мужчина в хорошей форме, но с аллергией. В дверь позвонили, он выглянул в глазок. Увидел знакомую личность и открыл. Хорошо рассмотрел? Несмотря на аллергию? Бутылка дамского муската, который он не пил. Почему? Мог пригубить. А если уж совсем невмоготу, мог достать коньячок или водку, не поверю, что не было. А то, гость пьет, а хозяин смотрит. Что есть странно и ненатурально. Затеять любовные игры, позволить привязать себя шарфом – и ни капли? В бокале Леонида было вино, свой бокал гость вымыл, его нашли в кухне. Вино было, но он не пил. То есть абсолютно трезвого мужика привязали к спинке кровати и свернули ему шею. После чего убийца вымыл свой бокал. Или я что-то упускаю, подумал Монах, или все не так, как на самом деле. А какие варианты? Или версии? Главное – сам впустил, значит, были знакомы. Плюс второй шарф… Где-то буксует. Плюс разбитая фарфоровая фигурка.
…Девушки уехали. Похоже, Марина увезла Диану. Догадалась? Решила спрятать от греха подальше? Пересидеть? Диана все время спит, это не ее решение. Это решение Марины. Верная подруга, бросившаяся грудью на защиту. А он, Монах, похоже, друга потерял. Из-за ряженого фигляра в бусах. Это все, что нужно знать о мужской и женской дружбе.
Монах подошел к входной двери, выглянул в глазок. На лестничной площадке царил полумрак. Соседская дверь была вогнутой, словно отражалась в боку самовара. Барду позвонили, он выглянул в глазок и открыл. Обрадовался, вскрикнул… что-нибудь: «Молодец, что пришел… пришла! Заходи!»
Эстафета, принятая от брата. Вагант, Голиард, Бард. Ночные обыски. Может, хватит себя обманывать? Добродеев сразу понял. Марина тоже поняла и сбежала. А что он, Монах? А он, Монах, весь в сомнениях. Нутро протестует против простых решений. Хотя следопыты говорят, что простое решение самое верное. Бритва Оккама. Как там? Не следует множить сущее без необходимости.
А что, если все было не так? А если все было иначе? Аллергия – это… ох, как серьезно. Это новый угол зрения и новый извилистый поворот. И вина не пил. И второй шарф… А если предположить, что есть два параллельных событийных ряда, имеющих право на существование и гипотетически доказуемых? Один реальный, другой псевдореальный, но и тот, и другой кажутся вполне достоверными. Тут пригодились бы усилия криминалистов, анализы, лаборатория, то-се, но чего нет, того нет. Исключительно серые клеточки; возможно, эксперимент. Эксперимент. Боевое задание Анжелике – тоже эксперимент… в широком смысле. Надо бы дождаться результата. Хотя какой там результат? Вряд ли кто-то вспомнит, столько времени прошло…
Монах вернулся в гостиную и улегся на диван. Некоторое время он рассматривал потолок, потом дверь в кухню, потом картину с цветущим лугом. Потом пошел в кухню варить кофе; уселся пить на балконе. Пил и любовался городским пейзажем – крышами и трубами. Чертова нога, вся жизнь наперекосяк, убить мало. Аллергия, говорите?
