Глава 19
Тернистый путь к истине
– Ребята! – обрадовался Митрич. – Олежка! Как ты? Гипс скоро снимать?
– Еще пару недель, надеюсь. Поверишь, Митрич, больше не выдержу, разобью к черту! Спасибо за поддержку и бутерброды.
– Потерпи, Олежка, – испугался Митрич. – Надо, чтобы в больнице сняли, а вдруг она не срослась?
– Я пошутил, Митрич. Потерплю, конечно. Вся наша жизнь одно сплошное терпение.
– Ну и правильно! – обрадовался Митрич. – Как всегда? Я мигом! Садитесь, ребята.
– Что будем делать, Христофорыч? – спросил Добродеев.
– Не знаю, Леша. Я с таким сталкивался только в детективных романах. Раздвоение личности, растроение… Не знаю.
– Ты уверен?
– В чем? В том, что наша хрупкая и нежная Диана убийца? Нет, не уверен. Даже если… то убийца не она, а Денис. Все-таки Денис.
– А Дениса кто? А если не мафия, а тот же, кто и Голиарда… Никиту? В обоих случаях драки не было, орудие убийства одно и то же – нож, оба имели отношение к Диане.
– Не знаю, Леша.
– Смотри, что получается, Христофорыч. Гибнет Ия-Рута. Убит Влад Курко-Вагант, с которым она встречалась. Сбит машиной. Диана сказала, что видела кровь на машине Дениса…
– Видела или вообразила себе, что видела, – заметил Монах.
– Разве такое придумаешь? Видела! Ты же сам сказал, что она была в трансе, а в трансе не врут. Через три месяца убит Денис. Ножом. Потом пауза до самой смерти их матери. Почти полтора года, в течение которых Диана ни с кем не встречалась. Затем убийство Никиты-Голиарда, с которым она познакомилась в сетях уже после смерти матери. Два убийства, где орудием был нож, причем никаких следов драки, в смысле, сопротивления. То есть жертвы не ожидали нападения и не опасались того, кто был рядом. Последнее убийство произошло на наших глазах, фигурально выражаясь – убийство Леонида-Барда. Здесь также знакомство через Интернет. Убийства грубые, «мужские», требующие силы и решимости – нож и свернутая шея. Вагант, Голиард, Бард – ники-синонимы. Похоже, она искала ники, однотипные с ником Вагант. Что также говорит о ее странностях и навязчивых состояниях. Даже синий цвет, к которому она тянется подсознательно, стремясь успокоиться. И синяя фарфоровая лошадка…
– Что лошадка?
– Ты сказал, ее швырнули в стену. Намеренно!
– То есть подаренную Леониду лошадку она разбила намеренно… зачем?
– А убила зачем? Невменяемое состояние. А если не было ночного визитера, то кто крушил студию? Она не отдает себе отчета…
– Все? – спросил Монах.
– Мало? – в тон ему ответил Добродеев.
Монах не ответил; сидел, уставясь в центр стола, даже пиво, похоже, не доставило ему удовольствия. Пропускал бороду сквозь пятерню, вытягивал губы трубочкой; думал.
– Мне нужны на завтра фотки Дианы, – сказал вдруг.
– На послезавтра, – сказал Добродеев. – И то, если она выйдет из дома.
– Выйдет! Мы позовем их с Мариной в гости, скажем, на одиннадцать утра. Пообщаться. Пусть твой папарацци сидит у дома и ждет. Кстати, надо бы позвонить Марине, как они там.
Добродеев потянулся за мобильным телефоном.
Девушки были в порядке. Диана все еще спала, вернее, напилась чаю и успокоительного, и снова спала, а Марина сидела рядом, читала. На тему ночных событий они не говорили, Марина побоялась задавать вопросы подруге.
– Пригласи их на завтра! – подсказал Монах.
– Мариночка! – рассыпался Добродеев. – Ждем вас с Дианой на второй завтрак, часиков на одиннадцать. К Олегу. Сможете? Почему? – С минуту он слушал молча, потом сказал: – Конечно! Будем обязательно.
– Что?
– Диана совсем плохая, на завтра не получится. А послезавтра похороны Леонида. Мы приглашены. В двенадцать. Я сказал, что мы будем.
– Прекрасно! – вырвалось у Монаха. – В смысле, очень грустно. А потом затащим их к Митричу обедать. Заодно и поговорим. Привезешь с собой папарацци на кладбище.
– Зачем тебе ее фотографии, Христофорыч?
– Чтобы ничего не упустить. На всякий случай.
– А с Мельником что? Надо бы поделиться.
– Наши пути – непересекающиеся прямые, Леша. Мы сами по себе, он сам по себе. Мы не обязаны делиться информацией. И потом, что ты собираешься ему рассказать? Домыслы, фобии нервной барышни, дурные сны?
На лице Добродеева отразилось сомнение…
* * *
…Марина сидела у постели Дианы, глубоко задумавшись. На коленях – раскрытая книжка. Она смотрела на бледное измученное лицо подруги и спрашивала себя: что делать? Что им делать? Диане совсем плохо, она и раньше была со странностями, а сейчас, похоже, кризис… или как это у них называется? Странности… а кто вообще нормальный? У всех бзики. Милые или раздражающие. Она, Марина, например, любит шампанское – как выпьет, начинает хохотать, готова танцевать на столе, однажды в платье как была прыгнула в бассейн. Это нормально? Один знакомый все время перетирает влажными салфетками вилки и ложки в ресторане, другой все время оглядывается, говорит, что за ним следят – вроде в шутку, а может, всерьез. Так и Диана, неуверенная в себе домоседка, не умеющая общаться с людьми, скрытная, молчаливая. А она, Марина, думала, что знает о ней все. А тут, оказывается, ночные грабители, а она ни словечка! И Денис! Уму непостижимо. Диана говорила, что брат в Бразилии, у него семья, двое детей, девочки, Ия и Диана, бизнес. А не приезжает в гости, потому что далеко и дорого. А он, оказывается, убит! А она даже имена его детей выдумала. Все, как в их жизни: Денис, Ия, Диана. Что это? Может, неправда? Не может быть правдой! Олег обещал съездить на кладбище и позвонить. Не позвонил. Забыл? Или?.. Марина ежится и невольно прислушивается к звукам и шумам дома. В квартире стоят ранние сумерки, вещи потеряли четкость, в углах темнота. Диана спит, лицо ее спокойно. Марине вдруг кажется, что подруга не дышит, и ее охватывает мгновенный ужас. Она кладет руку на лоб Дианы – лоб прохладен; она берет руку Дианы, пытается нащупать пульс. Пульса нет. Новый укол ужаса. Она пытается нащупать пульс на собственной руке… и не может. Она рассматривает руку, прикладывает большой палец, потом указательный к синей жилке изнутри запястья… ничего. Да что же это! Успокойся, приказывает она себе. Попробуй еще раз. Есть! Есть пульс. Теперь у Дианы. Вот здесь. Она кладет руку на руку Дианы. Господи! Есть. Живая… Идиотка, вообразила себе. Она спит. Пусть спит. Ей нужно спать. А что делать, когда проснется? Тащить к психиатру? Чтобы он сдал ее в психушку? Она смотрит на подругу, все еще удерживая ее руку. Почему-то оглядывается на дверь. В квартире тихо… кажется. Марина прислушивается. Ее колотит в ознобе. Через открытое окно тянет вечерней свежестью. Надо бы зажечь свет… нельзя, пусть Диана спит.
Марина поднимается и идет к двери. Оглядывается. Лицо Дианы не различимо в темноте. Марина идет в кухню, включает свет, щурится, чувствуя такое облегчение, что перехватывает дыхание. Никого. Включает электрочайник, достает чашку, сыплет заварку. Вскрикивает от звуков штраусовского вальса, выхватывает из кармана мобильник. Олег!
– Мариночка! – слышит она рокочущий бас Монаха. – Как вы?
– Олег! – почти кричит Марина. – Как хорошо, что вы позвонили. Диана спит. Целый день, я дала ей снотворное. А я здесь… останусь на ночь. Пыталась читать, не могу, все думаю… вы что-нибудь узнали? Про Дениса…
– Денис мертв, Марина. Мы видели его могилу.
– Я надеялась, что это неправда, что он жив!
– Нет. Так что ночью был не он.
– А кто?
– Понимаете, Мариночка, Леша считает, что никого не было, все это воображение Дианы. Она воображает, что Денис жив, что ночью у нее кто-то был, причем открыл дверь своим ключом. Ей так легче. Убийство Леонида…
– Вы тоже так считаете? – перебивает Марина.
– Не знаю, Марина.
– А убийство Леонида… оно как-то связано с Дианой?
– Что вы имеете в виду?
– Не знаю, просто спросила. Он ей очень нравился. Вы хоть знаете, как его убили?
– Ему свернули шею.
– Но… это же нужна страшная сила! Я думала, может, яд…
– Нет.
– А как он попал в квартиру?
– Леонид впустил убийцу сам, видимо, они были знакомы.
– А мотив… хоть что-нибудь? У вас же связи в полиции, Леша говорил.
– Принимая во внимание его прошлую деятельность, можно предположить, что это старые счеты… не знаю.
Они помолчали.
– У сестры Дианы был молодой человек, Влад Курко, актер. Мы узнали, что он был убит спустя три месяца после гибели Ии. Вы знали об этом?
– Понятия не имела, Диана не говорила. Убийцу нашли?
– Нет. Диана считает, что его убил Денис. Она видела кровь на его машине.
– Денис? Но почему?
– Возможно, месть за сестру. Влад ее бросил…
– Вы говорили, Дениса убили… убийцу нашли?
– Нет.
– Не понимаю, Диану и Полину Карловну, наверное, допрашивали, сделали обыск в его вещах… разве такое забудешь? Почему же она считает, что он жив?
– Ей так легче, Мариночка.
– Вы думаете, она… нездорова?
– Не знаю. Кстати, ник у этого парня был Вагант.
– Вагант? Это что-то вроде…
– Барда! Вагант и бард синонимы.
– Вы хотите сказать, что Диана выбрала Леонида не случайно? Только потому, что он Бард?
– Похоже на то.
– Вагант убит, и Леонид-Бард тоже убит… что это значит, Олег? По-вашему, это не случайность?
– Это не все, Марина. Помните, вы говорили…
– Ой, Олег, Диана проснулась! – вдруг закричала девушка. – Зовет! Бегу! Я вам перезвоню.
Монах положил мобильник на тумбочку у дивана. Он собирался рассказать Марине про историка Никиту, чей ник был Голиард и который тоже был убит, но не получилось…
