Глава 5
НАОМИ
Россия, Тверская область.
Щеку больно кололи иголки, затылок пульсировал. Всё тело затекло — неизвестно, сколько я провалялась в отключке. Открыла глаза. Напротив, подтянув ноги к острому подбородку, сидел давешний парень и пялился на меня из-под темной, падающей на глаза, челки.
Попыталась сесть, но в голове помутилось и накатила тошнота.
— Да ты лежи, лежи. Торопиться некуда. — парень улыбался, как на именинах.
— Ты кто такой? Тот оборотень, да? — в голове бухали гири. Ощупав кожу под волосами, нашла здоровую гулю, но крови, слава Серафим, не было. — Где Носферрату?
— В болоте.
Последнее, что я помню — как всаживаю кол под челюсть того, что напал первым. Наваливаюсь, чтобы острие дошло до мозга… Всё.
— И как они там оказались? — я попыталась сесть еще раз, но рука, скользнув по хвое, подломилась.
На мой вопрос парень картинно провел ладонью по горлу, а потом сделал вид, что сам себя душит, закатив глаза и вывалив язык.
— Сами удавились, от безысходности?
— Тьфу ты, недотепа. Я их убил и скинул в трясину.
— Да ну? Всех троих?
— А что такого? — он беспечно пожал плечами.
— Ну… Это ж Носферрату. А ты с простыми браконьерами не мог справиться.
— Но-но! Я попал в банальную засаду. Не считается.
— Ага. Конечно.
Я отвернулась. А потом подумала: чего я выпендриваюсь? Завидно, что он сумел справиться с тремя Носферрату? Повернулась обратно и дружелюбно улыбнулась.
— Слушай, спасибо тебе, вообще-то. Честно говоря, думала, мне хана.
— Ну, не все же такие слабаки!
— Сам ты слабак! — возмущение придало сил и я всё-таки села. Повело, пришлось ухватиться за ствол елки. Ладонь прилипла — не глядя я ткнулась в каплю живицы. — С браконьерами не мог справиться, а туда же!
Парень подскочил, удержал меня от очередного падения и протянул фляжку.
— Мир? — спросил он.
— Мир.
Я взяла фляжку и сделала большой глоток. Задохнулась, выплюнула всё, что набрала в рот и закричала:
— Это же спирт! Ты что, совсем? — и швырнула фляжку в парня. Он поймал.
— Тебе надо подкрепить силы, а больше ничего нет. Извини.
Несмотря на мерзкий вкус, спирт меня взбодрил. Голова перестала кружится и, сумев подняться, я выбралась на открытое место. Солнце только показалось над вершиной дальнего холма, но припекало уже здорово. Парень вслед за мной выбрался на полянку.
Хотя дул довольно прохладный ветерок, были на нем только закатанные до колен штаны. Наконец-то удалось рассмотреть этого горе-оборотня. Как и ожидалось, никаких следов ран. Зажило, блин, как на собаке.
Телосложения не сказать, чтобы могучего, но крепкий и жилистый. Волосы угольно-черные, с седыми висками. Глаза…
У меня снова закружилась голова, пришлось присесть на травку. Похлопала по карманам: где-то оставались сигареты.
— Это ищешь? — парень протягивал пачку и мою же зажигалку. Я вновь возмутилась.
— Нехорошо по чужим карманам шарить!
— Я не шарил. Вывалились, когда я тебя по лесу тащил, подальше от трупов.
— О. Спасибо тогда. — чтобы скрыть смущение, я закурила. Горький дым прочистил легкие, в голове прояснилось. Теперь водички бы…
Странный оборотень. Как он завалил трех Носферрату? Стая матерых вервольфов, например, могла загнать одного-двух, но и то — не без потерь, а он был один.
Выпуская дым, я рассматривала нового знакомого. Что-то он не очень похож на волка. Повадки не те, запах не тот — я знаю, я ведь почти год прожила в стае… Глаза странные, фиолетовые, таких просто не бывает.
— Да кто ты, Ктулху тебя заешь, такой? — наконец не выдержала я.
— Я, Ктулху меня заешь, Особого, его Королевского Величества Оберона полка, фиан! — и он гордо выпятил грудь.
— Страсти какие! Если б я еще понимала, что ты несешь… — но тут меня осенило: — Ты сидхе, да?
Парень картинно поклонился.
— Какая молниеносная сообразительность!
Я нахмурилась.
— Погоди. Если ты сидхе, то не можешь быть оборотнем.
— Одно другому не мешает, уж поверь.
— И что ты делаешь ночью в лесу и волчьей шкуре?
Парень смутился.
— Да так, мимо пробегаю.
— Ну ладно. — я встала. На этот раз всё получилось, только пошатывало легонько. — Бывай, фиан его величества. — и я сделала несколько шагов по направлению к железной дороге. Я надеюсь, что по направлению…
— И куда ты пойдешь, горе луковое? — спросил так, будто я младенец несмышленый.
Приняв независимый вид, я ответила:
— Я так понимаю, мы квиты. Ты помог мне, я — тебе. Пора и честь знать.
Повернулась, и пошла.
— Ну-ну…
Стоял, и усмехался мне вслед, пока не скрылась за деревьями.
Солнце миновало зенит и теперь лениво скатывалось к горизонту: оно свое дело сделало. А я… я заблудилась. Такого со мной еще никогда не случалось.
Как-то Никодим возил меня в Альпы. Прочитав книгу Норбера Кастере, я бредила спелеологией. Даже в пещерах, в полной темноте, я всегда знала, куда нужно идти! Может, сотрясение сильнее, чем кажется? Замкнуло что-то в мозгу, я и хожу по кругу, сама того не замечая…
Найдя ручеек, я вдоволь напилась и присела на камушек. Повсюду из земли вылезали нежно-зеленые, молодые завитки папоротников, но кажется, это не съедобный вид. И рыба здесь не водится — мелко. Ягод и грибов нет, рано еще.
Нужно выйти к железной дороге или на большак, и поймать попутку. Добраться до ближайшего поселения, раздобыть еды…
С трудом поднявшись, сделала несколько шагов, споткнулась и неловко упала, пропоров щеку острым сучком. Святые Серафимы!
— Да что со мной такое? — крик вырвался помимо воли.
— Потеря крови, истощение и как следствие — голодный обморок. Ты когда ела в последний раз, гроза вампиров?
Втянув воздух сквозь зубы, я села. В ладони повпивались мелкие камушки и сучки… Зачем хитрый сидхе меня нашел? Поглядев на него исподлобья, я огрызнулась:
— Не твое дело.
Он нисколько не смутился. Даже покивал сочувственно.
— Слушай, солнце садится. Ты заблудилась, оголодала, а ночью станет по-настоящему холодно. К утру можешь и окочуриться.
— Не твоя забота.
— Да как же не моя? Ты мне жизнь спасла.
Усевшись рядом, сидхе попытался осмотреть мою раненую щеку, я его оттолкнула.
— Говорю же, квиты. Если ты и вправду Носферрату уделал.
Он пожал плечами.
— Калибан, конечно, по головке не погладит, но где наша не пропадала! — он беспечно махнул рукой, но тут же озабоченно нахмурился. — Однако это не решает наших насущных проблем.
— Моих. — сорвав молодой подорожник, я прилепила лист на щеку. — Моих проблем. Ты же понимаешь, что вампиры не успокоятся? Вслед за этими они отправят следующую двойку.
— Ясен перец!
— Умница. Раз понимаешь, поскорее надевай беговые лапки, малыш, и улепетывай как можно дальше отсюда.
Вредный сидхе только рассмеялся.
— Ух ты и язва! На ногах не стоишь, а строишь из себя… Вот ты! — он ткнул меня пальцем в плечо, и я завалилась на бок. — За тобой гнались вампиры, но ты остановилась, чтобы помочь незнакомому вервольфу.
— Не люблю, когда мучают животных. — буркнула я сердито, упрямо принимая вертикальное положение.
Ему не понять. В ту ночь из-за меня уже погиб один оборотень, и если б я бросила подыхать этого…
За всё нужно платить. За глупость, за беспечность, за доброту, с которой отнеслись к тебе другие. Особенно за доброту. Меня приняли в стаю, заботились, как о своей, а я вывела на них Носферрату.
…Почуяввампиров, Акелаприказалуходить. Яотказалась: Носферрату, однаждывзявслед, уженеотстанут, такчтонадобылоихзадержать. Вожак, согласившись, всталрядомсомной. Сашка — сдругойстороны.
ТольконеСашка! Акелуяубедитьнесмогу, ноостальныедолжныбежать.
— Маша! — бросилаянеоборачиваясь.
— Что, подруга? — ответилатаиз-замоейспины.
— Тебененужнообъяснять, чтотакоегири?
УМаши — свойдолг: найтисестру.
— Нет.
— Тогдазабирайвсех, иуезжай. Пожалуйста…
Голосдрожал, ноязнала, чтоМарикоменяпослушает. Поэтомуиобратиласькней, анекСашке. Егопришлосьутаскиватьсилой, нолисичкепомогвепрь.
Носферратунеспешили. Негромкопересвистывались, стоянаграницеосвещенногокостромкруга. Мнеэтопросторезалослух, ноуоборотнейсвиствампироввызывалинстинктивнуюпанику. «Ты — добыча, ты — жертва. Тыможешьтолькобежать, неразбираядороги, имывсёравнотебянастигнем…»
Наверное, нужнобылобежатьсовсеми. Неупрямиться, нестроитьизсебягероиню. Возможно, Акелатогдабылбыжив.
Нояпомнила, какубиладвоихНосферратутогда, годназад… Легкаяпобедавскружилаголову. Ихотясейчасподрукойнебылодедушкиногомеча, ябылауверена, чтосправлюсь. ВедьменяучилилучшиевоинынаЗемле…
Янезнала, чтовампировчетверо.
КогдаупалАкела — вампироднимдвижениемвспоролемугорло — язапаниковала. ПропустилаударикоготьНосферратупроткнулмнеживот, прямонадпоясомджинсов.
Япобежала. СлаваСерафим, хватилоумарванутьневследзастаей, авдругуюсторону.
Онитодогоняли, тоотставали — каккошки, чтоиграютсмышью, покатанесдохнетотизнеможения…
— И теперь ты отдаешь долги. — Сидхе глядел печально и немного насмешливо.
Оказывается, я говорила вслух. Да, со мной явно что-то плохое сделалось. Чтобы вот так вывалить всё незнакомцу?
Говорил Никодим: болтун — находка для шпиона…
И бок. Как бы понезаметнее задрать майку, и посмотреть, что там делается? Но не болит. Что само по себе подозрительно.
— Ты мне ничего не должен. А я — тебе.
Я закурила последнюю сигарету и поежилась от холода. А сидхе прав: если не выбраться, ночью вымерзну, как мамонт.
— Давай костер разведем. Перекантуемся, а утром выйдем к трассе, попутку словим. — предложил парень.
Я замотала головой так, что перед глазами снова поплыло.
— Не надо. Не надо употреблять множественное число.
Я не хотела больше брать на себя ответственность ни за кого. Вспоминая последний, брошенный на меня Сашкой взгляд… Может, когда-нибудь он сможет простить.
— Перекантуемся, а утром — каждый в свою сторону. — я встала и пошла собирать дрова.
— Идет. Зайцев свежевать умеешь? — он тоже поднялся, без всякого стеснения стягивая джинсы. Я отвернулась.
— Сам освежуешь. А я пока костром займусь.
…Заяц, по-весеннему тощий, достался мне почти целиком. Наверное, вервольф поужинал, пока охотился. Удобно им…
— А ты крутая. — сидхе кинул в меня шишкой, я лениво поймала. — Почему за тобой послали Носферрату? Да еще четверых?
— Не знаю.
— Врёшь.
— Почему четверых — честно не знаю. Наверное, тоже думают, что я крутая.
После еды клонило в сон, но было очень холодно. Я куталась в короткую курточку, сидя рядом с костром. Страшно хотелось упасть прямо в хвою и отрубиться, но я боялась, что тогда просто окочурюсь.
— А всё-таки? Чем ты насолила папаше Калибану?
Откуда, кстати, он знает, как зовут Мастера Носферрату? Я, например, не знала…
— Да не ему. — я поморщилась. В конце концов, что я теряю? — Я кое-что украла у семьи Лучано.
Сидхе присвистнул.
— Ого! А я думал, ты бродячий ветеринар. — я тоже кинула в него шишкой. Он её так же лениво поймал. — И что ты украла, если не секрет?
— Меч Токугавы. Вернее, дедушкин меч. Точнее, он теперь мой, потому что дедушку из-за него убили.
— Нич-чего не понял. — сидхе тряхнул головой.
— А, долгая история. — я отвернулась.
— Мы как раз никуда не торопимся, если ты не заметила.
Он подсел поближе и обхватил меня за плечи. Сердце забилось, к лицу прилила кровь.
— Эй! — уперевшись ему в грудь, я попыталась вывернуться. На фоне его идеальной золотистой кожи было заметно, что лапки у меня тощие, грязные и все ногти обломаны.
— Да ладно тебе, я же горячий. — не обращая внимания на моё сопротивление, он придвинулся теснее, и я почувствовала исходящий от тела оборотня жар. — Грейся, злая девочка. И рассказывай, как ты докатилась до жизни такой.
