Глава 2

— Ты послал за ней Носферрату, я не ослышался?

Дон был взбешен. Он еле сдерживался, чтобы не растерзать сына на месте. Вито, припав на одно колено, не отрывал взгляда от усыпанной апельсиновыми лепестками дорожки. Внешне выражая покорность, он продолжал дерзить:

— Если бы ты, отец, сразу позволил действовать так, как я считаю нужным, голова синоби давно украшала бы самый высокий шпиль нашего замка!

Я думал, дон его ударит. Более того, оторвет голову, и тогда уже она будет украшать шпиль… Но Лучано успокоился. Казалось, теперь он уделяет всё внимание апельсиновой ветви, изучая завязи будущих плодов. Это был его собственный сорт, Фортунато Аура, выведенный здесь, в нашем замке.

— Напомни-ка, сынок, что я велел тебе сделать? — спросил он как-бы между делом. Снова «включил старика»: голова немощно трясется, руки дрожат, плечи с трудом несут бремя прожитых лет… Дон — великий актер. Даже я, видавший сие представление неоднократно, невольно верил. — Что поделать! — дон выпустил ветвь. — Я старею, память подводит… Сколько времени прошло с тех пор, как я отдал приказ?

— Одиннадцать месяцев, дон Лучано. — ответить пришлось мне, так как Вито упорно молчал.

— Почти год. — дон поджал бледные губы. — Немудрено запамятовать. Или я не прав, мой возлюбленный сын? Разве я велел убить вора? А? Что скажет мой консильери?

— Никакой ошибки, дон Лучано. Вы приказали найти вора, но не убивать, а предложить ему работать на Семью.

Дон отошел к парапету, за которым, на нижней террасе, раскинулся парк андалузских роз. Скамейки, каменные мостики, аллегорические скульптуры — всё покрыто цветной перегородчатой эмалью. Антонио Гауди разбил этот парк специально для Лучано, лет сто назад. Знатоки утверждали, что парк Фортунато по красоте превосходит знаменитый парк Гуэль в Барселоне. В рассветных лучах сад сверкал, будто райские кущи Земли обетованной…

— Ты отправил за ней Носферрату. — бросил дон не оборачиваясь.

Вито поднял голову. В глазах его пылала ненависть. Неужели он решил выступить против отца сейчас? Безумие.

— Я… Приказал… только выследить девчонку! — Вито с трудом выталкивал слова сквозь сжатое горло.

Дон безучастно глядел вдаль, слегка приподняв седые, аккуратно подстриженные брови. Как всегда, он над чем-то размышлял.

Наконец старик повернулся и так же равнодушно, как на мертвые скульптуры, стал смотреть на сына. Плечи Вито опустились, будто взгляд отца обладал весом.

— Год назад мы её выследили, но синоби уничтожила посланцев. — сопротивляясь давлению, Вито говорил тише, но голову не склонил больше ни на миллиметр. Наследник тоже был силен, и за последнее время стал еще сильнее. Возможно, когда-нибудь он и сможет победить.

— Носферрату не нанимают, когда нужно просто передать сообщение. — сказал дон так, будто просто размышлял вслух. — Только для убийства. Но ты просчитался, сынок, девочка оказалась сильнее. — старик издал торжествующий смешок. — И умнее… — ядовито добавил он.

На лбу Вито вздулась вена, на щеках проступил кровавый пот.

— У неё был меч Токугавы! — прохрипел он.

— Ну разумеется, в этом всё дело. — легко кивнул Лучано. — И тогда ты послал четверых убийц.

Вито, больше не в силах сопротивляться, рухнул ничком, пачкая посыпанную белым ракушечником дорожку. Я отошел. Дон же, одной рукой взявшись за спинку массивной каменной скамьи, небрежно подвинул её к распростертому телу и уселся, вглядываясь в искаженное мукой лицо сына.

— Ты вновь не подумал о последствиях, Витторио. — теперь голос дона звучал ласково и печально. Казалось, он искренне сожалеет обо всём, что происходит. — Четверо из Семьи Носферрату убиты. Четверо лучших, в своем роде, бойцов. И мой брат Калибан выставил счет мне… а ты знаешь, мой мальчик, что расценки на услуги его убийц неимоверно дороги. — дон скаредно поджал губы. — И это еще хорошо, что убиты они, а не девочка! Скажи, сын мой, о чем ты думал, натравливая убийц на ученицу Ярриста Барбароссы? — он говорил задумчиво и неторопливо, в то время как Вито корчился, подобно личинке майского жука, брошенной на раскаленную сковороду. — Ты решил потешить свое самолюбие и не подумал, что за смерть девчонки придется платить. Или… — дон сделал вид, что эта мысль только что пришла ему в голову. — Или ты намеренно хотел обострить конфликт с Орденом, убив любимую ученицу Командора? А?

Вито только хрипел, так как кровь истекала уже из всех пор его тела. Он силился сказать что-то, но невозможно было разобрать, что именно. По глазам его расплывалась мертвенная белизна.

Внезапно дон ослабил давление. Подул ветерок, стало легче дышать, в ветвях апельсиновых деревьев робко запели соловьи — будто только что наступил рассвет…

Вито судорожно втянул воздух, дернулся в последний раз и вытянулся. Затем перекатиться на спину и расслабился. С его губ слетали кровавые хлопья.

Дон, отвернувшись, ждал, пока тот придет в себя.

— Наняв Носферрату, ты хотел оставить меня в дураках. — сказал он в сторону. — Бойцы Носферрату никогда не бросают добычи, такова их природа. И если бы твой план удался, и они убили девчонку, гнев Барбароссы пал бы на меня. — дон скорбно покивал. — Да, да, на меня, твоего старого, немощного отца… Довольно наивно, не так ли, мой консильери? — неожиданно Лучано привлек к беседе меня.

— Я бы сказал, необдуманно и опрометчиво, мой дон.

План был не лишен хитроумия, но наследнику было ой как далеко до коварства Мастера. При дворе сёгуна Токугавы, где Вито провёл молодые годы, не любили интриги. Там предпочитали грубую силу.

— Мой мудрый консильери прав, сынок. Если Яррист вздумает предъявить счет за убийство любимой ученицы, мне ничего не останется, как предложить ему твою жизнь.

— Ты уже предал меня один раз, отец! — иногда меня пугают упорство и безрассудство Вито.

— И ты, разумеется, никогда мне этого не простишь. — дон не спрашивал, а утверждал. — Что ж, это как раз похвально. В духе Семьи. — он поднял ногу в бархатном, расшитом бисером шлепанце и аккуратно поставил её на грудь сына. Из горла Вито фонтаном хлынула черная, со сгустками, кровь, заливая тапочек отца. Лучано брезгливо отдернул босую ногу, сбросив испачканную туфлю.

— Я сильнее тебя. — сказал он. — И так будет, пока я — член Тригинты. — дон поднялся и, припадая на босую ногу, направился прочь от сына.