НА БОЛОТЕ

— Брик меня утомляет.

Кейн поднял взгляд на подошедшего горца. Лучше уж смотреть на недовольное, хмурое лицо Волка, чем перебирать горькие воспоминания, которые не оставляли его вот уже несколько часов.

— Что теперь?

Джерек сплюнул и махнул рукой в сторону дикого кустарника, куда Брик пошел отлить.

— Мальчишка не перестает заливать о своем дяде как о каком–то герое. Думаю сказать ему, что этот Гластон — просто трусливое дерьмо, и покончить с этим.

Кейн приподнял густые брови.

— А разве ты этого еще не сделал?

Джерек пнул ногой комок грязи и нахмурился.

— Парень боготворит дядю. Ну куда это годится, ведь у этого бандитского отпрыска есть голова на плечах.

Подняв руку ко рту, Кейн сделал вид, что зевнул, чтобы скрыть свое удивление. Людей, которые Джереку нравились или общество которых он, по крайней мере, действительно переносил, можно было по пальцам пересчитать, да и то — одной руки с лихвой бы хватило.

— Он не так уж и плох, — вот самое выразительное одобрение, которое люди когда–либо слышали от Волка.

Неторопливо подошел Хрипун и что–то пробурчал. Кивнув в ответ, Кейн бросил формальное «все в порядке», не зная, что еще можно сказать. Хрипун странствовал с ними уже несколько дней, но вести беседу с немым было затруднительно, и они взяли за правило вежливо приветствовать его, после чего следовало продолжительное неловкое молчание. Джерек в особенности испытывал потешное неудобство рядом с зеленошкурым гигантом. Он и Хрипун напоминали Кейну двух больших горных медведей, которые составили себе мнение друг о друге и решили спокойно держаться на расстоянии.

Когда Хрипун приблизился, Волк подчеркнуто принюхался и зашагал прочь, чтобы еще раз осмотреть узкий холм, на котором они разбили лагерь. Кейн не мог не признать, что Хрипун не отличался свежим ароматом, но в то же время сомневался, что кто–нибудь из них может сейчас этим похвастаться.

— Как там твой мешок? — спросил он, не зная, что бы еще сказать.

Сначала Хрипун, казалось, испытал растерянность и пришел в ужас, но затем его янтарные глаза осветились пониманием, и он кивнул, словно отвечая: все в порядке, спасибо, что поинтересовался.

Мешок закрепили на лошади Джерека. Хрипун пошел на эту уступку на второй день, когда стало ясно, что в противном случае он отстанет. Мешок весил по крайней мере сотню фунтов, и тем не менее немой гигант умудрялся шагать с ним на плечах со скоростью лошадей, идущих рысцой, многие мили, пока все же не ослаб. В итоге Брик убедил Хрипуна, что они не собираются, бросив его, ускакать прочь. Кейна по–прежнему интересовало содержимое мешка, но он дал слово, что никто из них в него полезет, и все тут.

Их больше не беспокоили ни обитатели холмов, ни бандиты, ни кто–либо еще, за исключением злого барсука, чью нору Хрипун ненароком потревожил. Несмотря на его дикарскую внешность, было ясно, что этому воину в пустыне не по себе. Брик поразил барсука стрелой с пятидесяти ярдов, и Джерек освежевал зверька и поджарил на огне. По правде говоря, вкус оказался дерьмовый, но выбора не было, и пришлось обходиться тем, что удалось добыть. Они чуть ли не ожидали, что Хрипун накинется на сырое мясо и, может, обмусолит все хорошенько, но его лицо немого искривилось от отвращения, когда он принялся жевать.

— Мы вскоре покинем Бесплодные земли, — сказал Кейн. — Дальше — Маль–Торрад. От подземных городов остались сейчас лишь развалины. Там кое–что обитает, и лучше держаться подальше, но они никого не тронут, если идти по дороге.

Глаза Хрипуна округлились. Открыв рот, он застонал, явно смущенный тем, что сейчас услышал. Кейн бросил взгляд на кусты, где прохлаждался Брик.

— Я не уверен, что понимаю тебя, — неуверенно начал он, не зная, чем продолжить, когда внезапное появление Джерека избавило его от дальнейшего замешательства.

— Две дюжины всадников, — рявкнул Волк. Приближаются с юго–востока. В часе отсюда, может, и меньше.

Поспешив к зарослям, Кейн позвал Брика. Ответа не последовало, и он крикнул снова.

В конце концов Брик появился из–за кустов, натягивая штаны, он выглядел при этом расстроенным.

— Что? — спросил он укоризненно. — Я не могу, когда ты тут кричишь.

— Да на нас тут толпа бандитов несется, — сообщил Кейн. — Думаешь, твой дядя заложил нас Асандеру и послал ему весть, что мы тут?

Брик покачал головой.

— Он бы никогда этого не сделал. Мой дядя ненавидит Асандера. Должно быть, они нашли наши следы и погнались за нами.

Хрипун в замешательстве наблюдал за ними. Кейн перевел взгляд с немого гиганта на мешок, привязанный к жеребцу Джерека, и с извиняющимся видом пожал плечами.

— У нас только две лошади. Думаю, друг, сейчас самое время расстаться.

Хрипун с задумчивым видом поднял свою чудовищную дубину. Кейн внутренне собрался и приготовился на тот случай, если немой решит затеять свару из–за лошади, но гигант просто кивнул и, подойдя к лошади Джерека, принялся отвязывать свой мешок.

— Подожди.

Они повернулись к Брику. Тот неожиданно разволновался.

— Я знаю, где мы можем спрятаться, — сказал он медленно, словно сомневаясь, не предлагает ли он нечто похуже, чем банда убийц на лошадях, что несется сейчас к ним. — На болоте, возле берега, есть старая башня. Отсюда — всего лишь несколько миль к западу. Бандиты туда полезть не осмелятся.

— Догадываюсь, что сейчас прозвучит «но», — заметил Кейн.

— Говорят, там живет чародей. Некромант.

— А…

Джерек фыркнул. Кейн прихлопнул муху, севшую ему на лицо. Принимая во внимание все обстоятельства, откровение Брика — не худшее, чего он ожидал.

— Говоришь, некромант? Доводилось встречать таких раньше. Шаман никогда не общался с теми, кто путается с мертвецами. Что думаешь, Волк?

Джерек пожал плечами:

— Меня это не колышет. Мы уже имели дело с чародеями.

Кейн кивнул:

— Тогда решено. Поскачем к этой башне. На худой конец, закроемся там и постараемся от них отбиться. В болоте лошади им не сильно помогут.

Веснушчатое лицо Брика побледнело.

— Но по болоту разгуливают мертвецы.

— Хрен с ними, с мертвецами, — рявкнул Джерек. — За нами сорок человек гонятся. Увильнуть от бродяги куда легче, чем от тучи стрел.

— Это верно, — пробормотал Кейн. Он подошел к Хрипуну. — Ты можешь поехать на лошади вместе со мной. Либо рискнуть и продолжить путь на север в одиночку. Бандиты могут оставить тебя в покое. Но могут, конечно, и не оставить.

Немой гигант сделал знак рукой Брику, и тот ответил ему жестом.

— Он думает, что болото — лучший выбор, — пояснил рыжеволосый юноша. — Но чародеев он терпеть не может.

Усмехнувшись, Кейн похлопал Хрипуна по спине.

— И ты, и я.

Хрипун снова принялся жестикулировать, обращаясь к Брику, это была сложная последовательность движений, за которыми старый горец едва мог уследить.

Сосредоточившись, Брик поджал губы.

— Он говорит, ты упоминал какие–то развалины.

— Ты имеешь в виду Маль–Торрад?

— Да. Он говорит, что когда был там в последний раз… — Брик в замешательстве сморщил лоб и повторил несколько жестов. Хрипун кивнул, и на его лице отразилось глубокое отчаяние.

— Что там с Маль–Торрадом? — спросил Кейн.

— Он говорит, что Маль–Торрад, который он помнит, не был в руинах.

Скачка оказалась суровой. Болото виднелось неподалеку, но к тому времени, как они до него добрались, кобыла Кейна покрылась пеной и вся дрожала. Скачка безумным галопом с прижавшимся к нему большим зеленым дикарем вовсе не соответствовала представлениям Кейна о приятном времяпровождении, особенно — с учетом их недавнего поспешного бегства из Поросячьих врат, воспоминание о котором было все еще свежо в его памяти. Что еще хуже, несмотря на головокружительный темп, который задал Джерек, бандиты быстро нагоняли их.

— Что за дерьмовая дыра, — проворчал Джерек, когда лошадь Кейна поравнялась с его жеребцом. Оба животных тяжело дышали.

— Думаете, они последуют за нами в болото? — спросил Брик. Выглядел он перепуганным, хотя было неясно, то ли это из–за бандитов, то ли из–за угрозы общения с живыми мертвецами, скрывающимися в болоте, то ли просто потому, что он ехал на одной лошади с Джереком.

Кейн пожал плечами:

— Есть только один способ выяснить это.

По мере того как они продвигались по заболоченной территории, почва становилась все более топкой. Жидкая грязь быстро исчезала под стоячей водой, которая смердела хуже, чем улицы Сонливии в жаркий день. Растительность становилась все гуще, чудовищные ивы в свете умирающего солнца отбрасывали зловещие тени. Мангровые деревья прятали свои паукообразные корни в поднимающейся воде, образуя коварную сеть, угрожавшую стать капканом для их несчастных лошадей. Когда вода поднялась по колено и дорогу стали преграждать заросли тростника, они наконец спешились, чтобы расчистить путь. Вокруг роились жужжащие насекомые. Трески и шелест, доносящиеся с болота, заставляли их нервно оглядываться по сторонам. Всех, кроме Джерека, которого, казалось, заботило только состояние сапог, приобретенных в Пепельном дожде.

— Двадцать серебряных скипетров — в сточную канаву, — с горечью провозгласил Волк. — Кожа теперь испортится. А ведь это — лучшая пара сапог из всех, что у меня были.

— Я куплю тебе новую пару, — устало сказал Кейн. В этот миг нечто укусило его в ухо, оно стало зудеть и саднить. Вода рядом с ним покрылась рябью, оттуда неожиданно появилась на мгновение голова рептилии и тут же исчезла. — Здесь водятся змеи. Надеюсь, они не ядовиты.

— В Солнечных землях есть гигантские змеи, которые способны проглотить человека целиком, — заметил Брик, и, честно говоря, Кейн счел это не слишком обнадеживающим сообщением. — Мне рассказывал о них мой дядя.

— Твой дядя несет всякую чушь, — проворчал Джерек.

Лицо Брика вспыхнуло, но он ничего не сказал.

Что–то пробормотав, Джерек злобно замахнулся топором на обступившие его заросли тростника. Спружинив, несколько стеблей шлепнули его по лысой голове. Лицо горца исказила ярость, и он принялся втаптывать тростник в болото, подняв адский шум.

— Что это с ним? — прошептал Брик, пока Джерек плескался в болоте, изрыгая проклятья, которые заставили бы покраснеть даже старого морского волка.

Кейн нахмурился.

— Иногда Волк позволяет гневу взять над собой верх. Ты к этому привыкнешь.

— Хреново болото! — Джерек выдрал из воды пук стеблей тростника голыми руками и отшвырнул в сторону. Даже его жеребец попятился перед лицом этой ярости.

— Я знаю, что это ты меня пощадил, — тихо сказал Брик, пока они наблюдали за тем, как Волк вымещал на болоте свою неудовлетворенность. — Он бы меня убил.

— Если бы Джерек на самом деле захотел тебя убить, ты был бы мертв. Ни я, и никто другой ничего не смогли бы с этим поделать.

Неожиданно Хрипун застонал и указал толстым зеленым пальцем на несколько деревьев впереди. Из–за них показалась большая группа одетых в лохмотья грязных типов. Их лица скрывали тени, которые отбрасывали деревья, но шаткая походка не оставляла никаких сомнений.

— Вот дерьмо, — пробормотал Кейн. — Бродяги. Их тут дюжины.

— Бродяги? — повторил Брик со страхом.

— Ходячие мертвецы, парень.

Отпустив поводья, Кейн извлек из–за спины свой двуручный меч. Хрипун поднял дубину. Его кошачьи глаза, казалось, полыхали оранжевым пламенем из–под кустистых бровей.

— Достало уже это дерьмо, — проскрежетал Джерек, хотя, если уж на то пошло, такой разворот событий ему даже понравился. Взять верх над тростником у него не получилось, и он, казалось, рвался расквитаться с более податливым противником.

Заметив, как дрожит лук в руке мальчишки, Кейн, чтобы подбодрить его, положил руку на плечо Брика.

— Бродяг не остановить стрелами, если только не пробить мозг. Думаю, при таком плохом освещении это сложная задача даже для тебя.

— Что мне делать? — спросил Брик слегка дрогнувшим голосом.

— Оставайся за мной и позаботься о том, чтобы кони не удрали. Ты готов, Хрипун?

Немой гигант обнажил в ответ клыки. Это произвело бы сильное впечатление, не булькни зловеще в этот миг вода прямо перед ним, так что он отпрыгнул назад, чуть не выронив дубину.

Из болота появилась еще горстка трупаков. С обрюзгших рож цвета застарелой блевотины с ненавистью пялились выеденные червями глаза, с разлагающихся трупов, кишащих паразитами, стекала мерзкая жидкость. Несмотря на то что бродяги окружили их со всех сторон, они, как ни странно, вроде бы не решались атаковать. Никогда не упускающий возможности проявить инициативу, дабы овладеть ситуацией и получить над ней контроль, Кейн пнул ногой труп женщины средних лет, оказавшийся прямо перед ним. Ее левая грудь наполовину сгнила, придавая ей какой–то особенно уродский вид. Трупачиха с плеском рухнула в болото, прихватив с собой соседнего мертвяка.

Хрипун взмахнул могучей дубиной, и ее мощный удар, дробя кости, взметнул сразу два трупа над болотом. Джерек превратился в стальной ураган, и его топоры стали двумя вихрями, отсекающими конечности от тел.

— Следи за зубами! — предупредил Кейн, когда бродяга набросился на Хрипуна, оказавшись слишком близко к нему, и гигант не мог поднять для удара свое огромное оружие. Когда труп потянулся к нему, зеленошкурый развернулся и, вонзив в мертвое тело клыки, оторвал бродяге полголовы. Это деяние заслужило одобрительный кивок Джерека, но самого Хрипуна чуть не стошнило, и его зверское лицо исказило крайнее отвращение.

Кейн снес у бродяги голову. Развернувшись, он рассек другого надвое по линии талии, и потоки черной крови залили его кожаную одежду сверху донизу. Он огляделся по сторонам в поисках очередного неживого существа, но все они оказались растерзаны, разрезаны и расплющены, обрюзгшие туловища и болтающиеся конечности превратили болото вокруг них в дьявольское месиво. Приближавшаяся орда замедлила наступление.

— Что–то не так, — сказал Брик. — Они не нападают. Может, нам стоит держаться поодаль…

Сверкнув в воздухе, топор Джерека раскроил голову еще одного мертвеца — предводителя, стоявшего перед своей группой. Горец и Хрипун вместе рванулись вперед и набросились на ходячие трупы.

За спиной Кейна раздался всплеск. Повернувшись, он уставился в покрытое плесенью лицо мальчишки примерно того же возраста, что и Брик. На этом только что появившемся бродяге был черный мундир в хорошем состоянии. К удивлению Кейна, труп открыл рот и заговорил:

— Прекратите это.

Кейн смотрел на существо. Глубокий, неестественно звучащий голос, который только что раздался из этой впадины с поломанными зубами, не принадлежал мертвому ребенку. Казалось, эти слова донеслись издалека, словно пройдя по длинному тоннелю, прежде чем излиться из разложившейся глотки бродяги.

— Ты можешь говорить? — неуверенно спросил Кейн.

— Этот труп всего лишь транслирует мои слова. Я — Назала, хозяин этого болота.

— Некромант, — прошептал Брик.

Кейн сощурил глаза.

— Чего ты от нас хочешь?

Труп махнул рукой в сторону Джерека и Хрипуна, которые, похоже, отлично проводили время, жестоко расправляясь с трупами, не оказывавшими сопротивления.

— Моя башня недалеко отсюда. Я предлагаю вам безопасное место, чтобы укрыться от тех, кто вам угрожает. Но сначала вы должны прекратить уничтожение моих слуг!

Кейн колебался. Получив суровый урок, он узнал, что чародеям доверять нельзя. Но за ними по пятам гнались сорок бандитов, а с другой стороны, он полагал, что в этом болоте достаточно мертвецов, чтобы утащить их всех в водную могилу, если некромант этого пожелает. Лучше принять руку помощи, когда ее предлагают, даже если эта рука бесспорно липкая и костлявая и на ней не хватает половины пальцев.

— Подожди. — Он пробрался по воде к Джереку и Хрипуну. Зеленошкурый повернулся к нему, из его рта торчала откусанная рука. Увидев Кейна, он расслабился и выплюнул изо рта мертвую плоть, которая с плеском шмякнулась в воду; судя по его янтарным глазам, ему было стыдно.

— Не бери в голову, — сказал старый горец. — Я делал кое- что и похуже, когда кровь кипела. Оказывается, бродяги хотят нам помочь. Может, поэтому они и не пускают слюни из–за нашей плоти, как это в обычае у мертвецов. Ты слышишь меня, Волк?

Зажав голову одного из трупов, Джерек колошматил его по носу.

— Да.

Терпеливо выждав минуту, Кейн заметил:

— Тогда, возможно, ты отпустишь его?

— Ха. — Джерек оттолкнул бродягу, полрожи которого было размазано по костяшкам его пальцев. — Это — за мои сапоги! — рявкнул он.

Они пошлепали назад, туда, где поджидал с лошадьми Брик и стоял глашатай некроманта. Мальчишке прекрасно удавалось успокаивать коней, несмотря на страх в его зеленых глазах. «В этом юнце есть твердость», — подумал Кейн. Слишком легко было забыть, как перепугался он сам, когда впервые встретился с ходячим мертвецом лицом к лицу.

Как ни сложно для трупа выглядеть раздраженным, он успешно с этим справился. В голосе Назалы явственно звучала досада:

— Вы уничтожили двадцать моих слуг.

— Сожалеем. Мы увлеклись.

Некромант хранил молчание, и Кейн стал опасаться, что он пересматривает ранее сделанное предложение. Но в конце концов трупак поднял прогнившую руку и указал на полчище бродяг:

— Мои слуги преградят путь вашим преследователям. Надеюсь, что люди бандитского короля не столь беспечны перед лицом смерти.

Кейн пожал плечами:

— Лик смерти — не самый мерзкий из тех, что я повидал. По моему опыту, беспокоиться следует из–за живых.

Последовало непродолжительное молчание. На сей раз в замогильном голосе прозвучала нотка печали:

— Скоро наступит ночь со своими ужасами, которые находятся за пределами даже моей власти. Мой внук проводит вас в мою башню.

Кейн бросил взгляд на Джерека, который хмуро уставился на свои сапоги. Хрипун, казалось, был полностью занят проверкой, все ли в порядке с его мешком. Брик уставился округлившимися глазами на говорящий труп. Затем он повернулся к Кейну.

— Он только что назвал это своим внуком?

Оказалось, что башня некроманта — на самом деле, древняя цитадель, возведенная на вершине холма и окруженная развалинами, которые некогда служили жилыми домами, пока их не затопило. Над водой местами торчали обломки. Крыша рухнула над большей частью сооружения, но часть здания справа от разваливающегося сторожевого помещения у ворот казалась по большей части неповрежденной. Сопровождавший их труп замедлил шаг, когда они проходили под разрушающейся аркой.

— Конюшни еще пригодны для использования. Вы можете оставить там лошадей.

Кейн вгляделся в здание конюшни. Толстые стены позеленели от водорослей, и запах стоял ужасный, но в нескольких выгородках находился домашний скот, а в одном стойле в мешке был свежий конский корм.

Брик привязал лошадей. Хрипун нипочем не желал бросать без присмотра свой таинственный груз и после краткого обмена жестами с рыжеволосым юнцом решил остаться с лошадьми. Проводник вывел их из конюшен и направился по заросшей тропинке, что вилась вверх по холму. Башня зловеще нависла над ними, напомнив Кейну о главной части Сторожевой Цитадели.

— Она кажется несколько неуместной в Бесплодных землях, — заметил он, когда они приближались к входу.

— Этот замок был некогда аванпостом Андаррана, — пояснил глашатай Назалы. — Властелин замка возвел его, чтобы следить за Яханами и развивать отношения с подземными жителями Маль–Торрада к северу отсюда. Во время Войны с Богами море поднялось и залило побережье. Здесь все погибло.

Они подошли к огромным железным дверям. На них не было ржавчины, и Кейн подумал, не защитил ли их некромант магией от разрушительного воздействия болота. Внезапно двери медленно, со скрипом отворились, и вышел Назала.

— Да, это — не один из тех ублюдков, — пробормотал Джерек.

Чернокожий южанин приподнял бровь.

— Не обращай на него внимания, — поспешно произнес Кейн, — просто наш друг недолюбливает чародеев. — Он собирался уже спросить, что делает житель Солнечных земель так далеко на севере, когда услышал, как за спиной охнул Брик.

— Ты… Я видел прежде твое лицо… — Голос юного бандита замер, лоб сморщился в недоумении.

Теперь, когда голос Назалы звучал не из разлагающегося горла трупа, он был доброжелательным и даже приятным.

— А — ты встречался с моей сестрой–близнецом, Шарой.

— Провидица — твоя сестра?

— Только по крови. Все остальное, что мы некогда разделяли, мертво, как тела, которыми изобилует это болото. Скажи мне, дитя, что она говорила?

— Она сказала, что благодаря мне все ускорится. Что я принесу на север кровь и пламя. Мне было всего четыре года, и я мало что помню. Мой дядя вскоре после этого выкрал меня.

Кейну не понравилось внезапная жажда, вспыхнувшая в налитых кровью глазах чародея, устремившего взгляд на Брика.

— Почему ты нам помогаешь? — спросил старый воин.

— Вы четверо… мне интересны. Два горца вдали от дома и тем не менее отбрасывают тени столь длинные, что достигают Благоприятного края. Зеленошкурый гуманоид, с природой которого незнаком даже я. И это дитя пророчества.

— Я не дитя, — возразил Брик.

Назала не обратил на это внимания.

— У меня готов обед. Присоединяйтесь, и обсудим, как мы можем помочь друг другу. — Некромант повернулся и зашагал назад в башню, его черная мантия влачилась за ним.

Кейн колебался. Он проголодался и устал, и, если чародей говорил правду, бандиты–преследователи больше их не потревожат. Но доверять некроманту — это вроде как положить голову на плаху и ожидать от палача хорошего массажа. Он все еще размышлял над этим, когда Волк проскользнул мимо него.

— Ты идешь? — проскрежетал Волк. — Думаю, что смогу спасти эти сапоги, если мы найдем огонь.

— Твои сапоги меня доконают, — пробормотал Кейн.

Но он кивнул Брику, и вместе они вошли в башню некроманта.