Детектив
Как мы с отцом и задумали, рано утром он повез меня в сторону школы, а потом высадил на углу, где начиналась дорога к нашему дому.
– Не волнуйся, Джори. Не предпринимай ничего, что могло бы угрожать твоей жизни, и не выдавай своего присутствия этому дворецкому или Барту: они опасны, помни это. – Он обнял меня. – А теперь слушай. Я сегодня увижусь с психиатром Барта и расскажу ему, что случилось. Потом поеду в аэропорт проверить, улетела ли моя мать каким-нибудь рейсом, хотя, видит Бог, это неправдоподобно. Ведь то, что обе они пропали в один и тот же день, – слишком подозрительное совпадение.
Я должен был сказать ему это, хотя и страшился собственных слов.
– Папа, ты подумал о том, что Барт мог… ну, ты понимаешь. Вспомни: Клевера удавили проводом. Эппла заморили голодом и потом проткнули вилами. Кто знает, что случится в следующий раз?
Он потрепал меня по плечу:
– Да, я тоже думал об этом. Но я не могу себе представить, чтобы Барт посягнул на собственную мать. К тому же она взрослый человек, и у нее достаточно сил справиться с ним, даже если она больна. Но это-то как раз больше всего меня беспокоит, Джори. У нее была высокая температура, а это опасно. Надо было мне остаться дома и проследить за ней. Глупо выходить замуж за врача, – заключил он неожиданно, будто забыв о моем присутствии.
Он на минуту склонил голову на руки, обхватившие руль. Мотор оставался включенным.
– Папа… езжай и делай все по своему плану. Я здесь прослежу, – сказал я и добавил доверительно: – А потом, ты же знаешь, какова мадам Мариша. Барт боится ее.
Улыбнувшись, будто я его необыкновенно подбодрил, он помахал мне рукой и отъехал, оставив меня в недоумении, что же предпринять. Ужасный вчерашний ливень перешел в холодную и унылую капель.
Я пробрался обратно домой и спрятался, наблюдая, как Барт капризничает в кухне, отказываясь от завтрака.
– Ненавижу все, что вы готовите, – сказал он Эмме.
Странно, что, спрятавшись снаружи, я так хорошо разбирал слова. Здесь, у черного хода, было удобное место для наблюдения. Ведь даже посыльные и почтальоны приезжали обычно к этому ходу. На панели возле кухни было множество электрических пробок, музыка была в каждой комнате, как того хотела мама еще при планировании этого дома: чтобы домашняя работа не казалась ей слишком нудной.
– Барт, что случилось, отчего ты не ешь? – послышался зычный голос мадам.
– Я не люблю хлопья с изюмом.
– Не ешь изюм.
– Он все равно попадается.
– Чушь. Не станешь есть завтрак – будешь лишен ланча. А там я подумаю, давать ли тебе обед, и в результате один противный мальчишка ляжет спать голодным!
– Не имеете права морить меня голодом! – пронзительно закричал Барт. – Это мой дом! Я здесь живу! А не вы! Убирайтесь отсюда!
– И не подумаю. Я буду оставаться здесь, пока не увижу твою мать в целости и сохранности. И не смей повышать на меня голос, а не то я спущу с тебя штаны и так отдеру, что будешь просить пощады!
– Я не боюсь, мне не больно, – парировал Барт.
И действительно, кожа у Барта была такая задубелая, что порки он не боялся.
– Спасибо, что предупредил меня, – так же азартно ответила мадам. – Я подумаю о другом наказании, например запереть тебя на целый день.
В это время на лице Барта появилась хитрющая улыбка.
– Эмма, – приказала мадам, – заберите всю еду у Барта и апельсиновый сок тоже, пожалуйста. Барт, иди в свою комнату и не показывайся оттуда до тех пор, пока ты не будешь способен съесть весь обед без единой жалобы.
– Ведьма, старая черная ведьма приехала и командует тут в нашем доме, – пропел Барт, вылезая из-за стола.
Но в свою комнату он не пошел. Когда мадам не видела его, он околачивался возле дверей гаража, а потом улучил минутку и пробежал по саду к стене соседнего дома, там взобрался на старый дуб и перемахнул в соседний сад.
Я побежал за ним. Но, проникнув в дом, я потерял его из виду. Куда он делся? Я огляделся, но его нигде не было. Идти за ним вниз, в погреб, или наверх? Я всей душой ненавидел этот дом с его длинными темными коридорами, с обилием каких-то ниш, в каждой из которых сейчас могла быть спрятана мама. Обычно в этих нишах помещают шкафы или полки. Но в этом доме, я знал это по опыту, были и секретные двери. Правда, вчера я уже обыскал все известные мне потайные места. Бесполезно искать снова.
Внезапно послышались быстрые шаги. Прямо на меня сзади шел Барт. Он глядел как-то сквозь меня, будто не видел. Я не мог в это поверить, но он молча прошел мимо.
Я пошел за ним. К несчастью, он повел меня не к маме. Он шел домой. С упавшим сердцем я поплелся за ним, думая, что все пропало.
К ланчу отец вернулся домой усталый и расстроенный.
– Какие новости, Джори?
– Никаких. А как у тебя?
– Тоже. Кроме того, что моя мать никуда не улетала. Я проверил все списки пассажиров на всех рейсах. Джори, это означает, что обе они – Кэти и мама – спрятаны в том доме.
И вдруг меня озарило:
– Папа, а почему бы тебе не поговорить по душам с Бартом? Говори ему только ласковые слова, хвали его. Не обвиняй и не грози. Похвали его за то, что он любит Синди, скажи ему, что заботишься о нем и сочувствуешь ему. Он не может не быть замешан в этом, потому что давно что-то плетет о Боге и о том, что он – его темный ангел мести.
Папа не смог скрыть своего ужаса и отвращения при этой информации. Но он молча поднялся и пошел разыскивать Барта, чтобы сделать все возможное, дабы Барт почувствовал, что в нем нуждаются. Если только уже не слишком поздно.
