Глава 23

– Пока они просто жених и невеста, – после небольшой паузы ответила Маргарита, – состоят в емейл-переписке. Но вот-вот встретятся. Валерочка уже несколько раз Натусеньку на свидание звал. Но девочка очень занята. Он прелестный мальчик, старше Наташи на пятнадцать лет.

Я успел погасить ухмылку. Мальчик старше девушки, которая скоро отметит тридцатый день рождения, на полтора десятилетия? Ну прямо малыш!

– Профессию прекрасную имеет, – тараторила Филина, – автобизнес, доход приличный, жильем он обеспечен, у него роскошная квартира. Максим никогда не разрешит Наталье выйти замуж за возлюбленного. Недавно девочка решила почву прощупать, спросила: «Папа, какого зятя ты хочешь? Красивого, доброго, умного, который меня любит, но не очень богатого. Или жирного, старого, злого урода, но с деньгами?»

Загорский ей ответил: «Если мужик беден, значит, он дурак и лентяй. Представитель сильного пола обязан обеспечивать жену и детей. Внешность зятя меня не интересует, его вес тоже. Что толстяк, что скелет, мне по барабану. Другое требуется. Умение зарабатывать. Желание развивать свое дело. Ты небось под словом «любовь» имеешь в виду женские штучки: букеты, конфеты, серенады, «дорогая, обожаю тебя», подарки, ужин на берегу моря с шампанским. Бразильский сериал, короче. Такой якобы любви для дочери я не желаю. В моем понимании истинное чувство – это ответственность за семью, способность разрулить любую стрессовую ситуацию, не превращать супругу в лошадь, которая тянет и финансовый воз, и быт. Ты мужик? Сам паши конем. Слабая женщина пусть трудится там, где ей нравится, цветочный магазин ей купи, студию балета, рисования, цветоводства, вязания. К чему ее душа тянется, тем пусть и занимается. Без неистовства. Домработницу найми, няню детям. Знаю парней, которые гнутые копейки домой приносят, в пять вечера на диван рушатся и пультом щелкают. А жена в девять с работы прилетает, язык на плече, не знает, за что хвататься: уроки у ребят не сделаны, ужин не готов, посуда с утра не мыта, белье не глажено, собака не гулена. И стартует у бедолаги вторая рабочая смена. А ее прыщ с дивана блеет: «Дорогая, обожаю тебя. Ты лучшая на свете заинька. Хочу тебя в меха укутать, брильянтами осыпать. Я тебе луну подарить готов!» И где презенты? Это не любовь. Болтовня и лень. Вот такого сморчка я сразу вон отправлю».

Натусенька продолжала: «А если жених такой хороший, что тебе понравится, но фамилия у него Жабкин. Тогда как?»

«Пусть в своем болоте живет! – заорал папаша. – Не лезет в семью, чей род тысячелетнюю историю имеет! Забыла, кто такие Загорские? Напомнить?»

Маргарита включила настольную лампу.

– Я очень расстроилась. Не разрешит он детям быть счастливыми. Лиза над мужем всегда посмеивалась: «Если его послушать, так он прямо от первых обезьян произошел. Весь дом в портретах: «Это мой прапрапрадедушка, он у хана Батыя выпросил чего-то для Руси». Анекдот. Мать его сберегла лабуду всякую, типа снимки древние, картины, книги потрепанные». Максим с ножом-вилкой яблоки ест, маникюр делает, одет безупречно. Жену он постоянно тиранил, что она не по дворянскому этикету живет. Знаете, что после шести вечера нельзя надевать одежду коричневого цвета?

Я улыбнулся:

– Это очень старое правило, его придерживалась в прежние века аристократия. Да, не принято было являться на ужин в костюме цвета спелого каштана, и ботинки такого колера не приветствовались. Но сейчас даже в этой свято чтущей традиции среде многое изменилось. Увидев меня в семь вечера в брюках неподобающего цвета, дамы не сочтут Подушкина недостойным претендентом на руку дочери. Они просто подумают: «Ох уж эта молодежь!»

– Ну, юным-то вас не назовешь, – заметила Маргарита.

Я спокойно ответил:

– И да, и нет. Для двадцатилетней девицы я трухлявый пень, а для дамы за восемьдесят неразумный юнец.

Но Маргарита не слушала меня, она продолжала:

– На всю голову Загорский упавший. Делит людей на дворян и лакеев. Лиза рассказывала, как Максим один раз день рождения справлять собрался. И давай вслух рассуждать:

– Куда мне Виктора Годунова сажать? На левую или на правую сторону стола?

Лизка не поняла проблемы:

– Да где хочет, пусть там и устраивается. – Так Максим ее чуть не убил, орал полчаса:

– Можно вывезти девушку из деревни, но вывести деревню из девушки невозможно. Сколько раз я тебе объяснять должен! Размещение гостей – тонкий вопрос, надо учесть массу нюансов. Если отбросить то, что Виктор на гитаре играет, песнями на жизнь зарабатывает, то ему, исходя из древности рода Годуновых, нужно выделить место справа. Но он певец! И как решить сию задачу?

– Что-то я не поняла, – призналась Лиза. – При чем здесь Витина работа?

– А при том, что комедиантов ранее за оградой кладбища хоронили, – взвился муж, – сие подлое ремесло предназначалось для черни. До того как большевики батюшку-царя расстреляли и из Великой Руси позор по имени СССР сотворили, актеришек-певцов в гостиные не пускали, их на кухне с прислугой кормили. Да и основная часть лицедеев в крепостных состояла. Сейчас ноги с головой местами поменялись. Кривляки небожителями считаются. Но не в моем доме! Не у Загорского! Что делать? Виктор родом из Годуновых! Но он клоун, для публики поет! Очень сложная ситуация.

– Так не зови его вообще, – пожала плечами Лиза.

– Годунову не отправить приглашение? – подпрыгнул муж.

Лизавета нашла новый вариант:

– Ты еще позвал Никиту Кошкина, Диму Рыбалко и других не знатных, посади Витю с Китом. Им есть о чем поговорить, Кошкин – оператор на телевидении.

– Годунова к черни! – ахнул Загорский. – Да он меня на дуэль вызовет и прав будет.

– На дуэль? – повторил я.

Маргарита кивнула:

– Бред, да? Мать Максиму психованная досталась. Еленой ее звали, отчества не помню. Она еще давно, когда нельзя было вслух говорить даже то, что твоя бабка мыла полы у дворян, организовала какое-то тайное общество. В нем все эти идиоты, князья-графья, состояли. Вы в гостях у Максима Петровича были?

– Не довелось, – признался я. – Посещал только его офис. Впечатлен интерьером. Тонко стилизованное под старину помещение. Много книг.

Рита рассмеялась.

– Наташа мне видео квартиры папаши присылала. Дом расположен на Большой Ордынке. Это хоромы его родителей. Там ремонт лет сто не делали. А может, двести. Поколения Загорских жили в свинарнике.

– Какая фамилия у жениха Натальи? – остановил я Филину.

– Квакин, – ответила Маргарита, – ну очень хороший парень.