37
Кораблеву снилась туманность Андромеды. Она клубилась над его головой и пахла гарью. Он протянул руку, чтобы ее потрогать, и ударился о стену.
Это был не сон. Комната была полна дыма. Кораблев вскочил, упал на колени, снова поднялся и пошел сквозь дым, держа вытянутые руки перед собой. Он не понимал, где находится и почему здесь дым.
Он нащупал стену и двинулся вдоль нее. Где-то здесь должна быть дверь. Дверь нашлась через два шага. Он толкнул ее и вышел в коридор. Только теперь он понял, где находится. Это гостиница.
Лестница – направо. Кораблев повернул направо и увидел, что там полыхает огонь. Повернул налево – там было окно. Кораблев подбежал к нему и с разбега ударил ногой в оконную перекладину. Перекладина подалась только с третьего удара. На пол посыпались осколки. Сзади чувствовался приближающийся жар.
Кораблев осторожно, стараясь не порезаться, вылез из окна и прыгнул. Земля оказалась ближе, чем он думал, но удар был сильнее, чем он ожидал. Падение на секунду оглушило его. Он сидел на земле и крутил головой. Кто-то подбежал к нему и потрогал голову.
– Еще один. Живой. Теперь вроде все вышли.
Кораблев встал и увидел Ситникова, который шел к нему с топором.
– Тогда вроде все вышли. Это журналист? Ну-ка повернись к свету.
Ситников взял Кораблева за плечо и развернул лицом к пожару.
– Нет, это не он.
Мимо прошел человек с лестницей.
– Чтобы не сгорела, – объяснил человек Ситникову.
Ситников посмотрел на зияющее окно.
– Значит, журналист там.
Кораблев провел рукой по груди и вдруг оттолкнул Ситникова.
– Я должен вернуться.
– С ума сошел? Там сейчас все рухнет.
– Лестницу! Дайте мне лестницу!
Кораблев бросился в темноту. Он догнал человека, который нес лестницу, схватил за перекладину и потянул на себя.
– Руки убери, – сердито сказал человек. – Моя лестница. Я ее первый взял.
Кораблев дернул лестницу на себя так сильно, что человек упал на землю и заорал:
– Держи его! Он лестницу украл!
Кораблев подтащил лестницу к гостинице и приставил ее к стене рядом с разбитым окном. Ситников стоял рядом. Кто-то подошел к нему.
– Сгорит, остановите его!
– Пусть лезет, – сказал Ситников.
Кораблев быстро поднялся и залез в окно. Он пробежал по коридору прямо навстречу пламени, которое охватило уже почти все здание. Дым попал в легкие и разрывал их изнутри. К горлу подкатывала тошнота.
Кораблев вбежал в номер. Огляделся. Нет, номер не тот. Он выбежал и кинулся прямо в огонь. Отмахнулся от языка пламени, который как будто пытался схватить его за руку, и вошел в дверь следующего номера. Его красная сумка лежала на полу рядом с кроватью.
Кораблев сделал шаг к сумке и споткнулся о тело. Это был Андрей Розанов. Он корчился и сипел. Кораблев перегнулся через него и взял свою сумку. Закинул ее через голову на плечо и посмотрел на Андрея. Глаза журналиста закатились, язык вывалился изо рта. Он умирал.
Ситников смотрел в чернеющее окно и что-то бормотал про себя.
– Отойдите, сейчас рухнет, – сказал кто-то из темноты.
– Сейчас, еще немного. Он успеет.
– Там уже все сгорело. Отойдите, вас тоже может зацепить.
– Ничего, ничего.
Ситников облизывал пересохшие губы и смотрел в черный провал окна, как будто от его пристального взгляда что-то зависело.
Кораблев схватил Андрея за руку и потянул вверх. Журналист был тяжелый и никак не пытался ему помочь. Он был в отключке. Кораблев схватил его за две руки и потащил за собой. Он вышел спиной вперед из номера и сразу оказался посреди огненного водоворота.
Где-то в глубине здания послышался страшный вой. Люди, которые стояли и смотрели на пожар, вздрогнули. Здание наклонилось и стало заваливаться. Ситников, бывший как раз с той стороны, куда начало заваливаться, отступил на пару шагов, но продолжал смотреть в окно. И вдруг увидел, как в окне что-то мелькнуло.
– Вот они! – радостно заорал Ситников и кинулся вперед.
Он взбежал по лестнице и подхватил Андрея из рук Кораблева. У Кораблева были красное обожженное лицо и безумные, бешеные глаза. Они вместе снесли Андрея вниз, и тут же из темноты появились десятки рук, которые утащили журналиста в темноту.
Через секунду горящее здание обрушилось. В небо взметнулся поток искр. Все, кто стоял вокруг гостиницы, невольно залюбовались страшным зрелищем. Все, кроме Кораблева. Он стоял на коленях и шарил в своей сумке. На лице его было выражение сильнейшей тревоги. Наконец он нашел то, что искал, вытащил руку из сумки и разжал ее. На ладони лежали золотые часы «Ролекс».
