Расстояние от Северного побережья до Королева равнялось примерно тысяче километров, и большая часть этого пути проходила над Внутренним морем. Елена не стала ограничивать количество воздушных кораблей, курсировавших между ними. Две части поселения существовали раздельно, но она делала все возможное, чтобы их приблизить. Когда Вил уходил с пикника, три флайера поджидали гостей с южного берега. Вил сел в тот, в котором не было никого, кроме братьев Дазгубта.

Антиграв поднялся в небо с привычным, почти беззвучным ускорением, которое никогда не увеличивалось и не уменьшалось. Перелет в город Королев занимал всего пятнадцать минут. Огни костров быстро уменьшались, а потом и вовсе отодвинулись далеко в сторону. Теперь снаружи доносился лишь приглушенный вой ветра. Сначала он усилился, а потом затих. Зажглось внутреннее освещение, погрузив мир за иллюминаторами в непроглядный мрак. Если не считать ускорения, вполне можно было представить себе, что сидишь в кабинете.

Братья Дазгубта и Вил отправились домой раньше, чем большинство остальных гостей. Вила удивило, что Дилип решил так рано уйти с вечеринки. Он подумал о девушке, с которой видел Дилипа днем.

– А чем кончилось с Гейл Паркер? Мне показалось…

Вил замолчал на полуслове, вспомнив собрание женщин, на которое случайно наткнулся, когда бродил по поляне.

Старший из братьев, обычно беззаботный и жизнерадостный, грустно пожал плечами.

– Она… она не захотела. Гейл вела себя достаточно вежливо, но ты же знаешь, как это бывает. Я вообще заметил, что общаться с девушками с каждым днем становится все труднее. Боюсь, нам предстоит принять несколько жестких решений.

Вил понял, что необходимо сменить тему разговора:

– А не знаете, кто принес сверко-мяч?

Рохан ухмыльнулся и с удовольствием подхватил разговор на эту безобидную, по его мнению, тему:

– Потрясающая штука, не правда ли? Я и раньше видел сверко-мячи, но таких – никогда. Разве не Тюнк Блюменталь принес его?

Дилип покачал головой:

– Я был возле поля с самого начала. Мяч принесли люди Фрейли. Я видел, как они вышли с ним из шаттла. Тюнк присоединился к игре позже.

«Именно это и сказал мне Фил Жене».

Продолжая ускоряться, флайер начал медленный разворот, но пассажиры догадались об этом только по неприятному ощущению в животе. Теперь он двигался хвостом вперед. Половину пути до дома они уже пролетели.

Вил откинулся на спинку сиденья и начал не торопясь обдумывать прошедший день. Когда он жил в своем времени, расследование не требовало такого невероятного напряжения сил. Там все было именно тем, чем казалось. Над ним стояло начальство, были клиенты, на помощь могли прийти юристы. Как правило, эти люди работали с ним долгие годы; он знал, кому из них можно доверять. Здесь же есть где разгуляться параноику. Если не считать Линдеманна, Вил никого не знал из прошлого. Строго говоря, все выстехи производили впечатление людей неуравновешенных. Шансон, Королева, Рейнс, Лу, – прожившие на тысячелетия больше Вила, порой они казались невообразимо странными. И еще Жене. Вот он-то не производил на Вила впечатление человека со странностями: ему не раз приходилось встречаться с подобными людьми. Многое из прошлой жизни Жене оставалось загадкой, но после сегодняшней ночи было ясно одно: Фил Жене стремился к бесконтрольной власти. Убивал он кого-нибудь или нет, насильственная смерть, с точки зрения его морали, считалась вполне допустимой.

С другой стороны, Блюменталь производил впечатление действительно симпатичного парня. Как и Вил, он отправился в будущее не по своей воле, только у него не было заклятого врага вроде Линдеманна.

Бриерсон подавил улыбку. В стандартных детективных сюжетах именно симпатичный персонаж обязательно оказывался преступником. В реальном же мире события редко принимали такой оборот… Проклятье, в этом реальном мире может произойти все, что угодно! Ладно, какие есть основания для того, чтобы заподозрить Блюменталя? Мотив? Тут Вил ничего не смог придумать. На самом деле о Блюментале было известно совсем немного. «Грин-Инк» 2201 года упоминал о нем как о десятилетнем ребенке, который потом работал на компанию, принадлежавшую его семье. О самой компании информации было и того меньше – небольшая фирма, занимавшаяся добычей полезных ископаемых в кометном облаке. Надежной информации о Блюментале у Вила было меньше, чем о ком-либо еще из выстехов, за исключением Жене. Учитывая то, что он последним покинул цивилизацию, никто не мог написать биографию Тюнка. Только из его собственных слов следовало, что он попал в пузырь в 2210 году. Это вполне могло произойти гораздо позже – может быть, в самый разгар Сингулярности. Блюменталь утверждал, что в результате несчастного случая произошел взрыв и его забросило прямо на Солнце. Этот факт тоже нигде и ничем не подтверждался. А если взрыв произошел не случайно, тогда, скорее всего, Тюнк оказался проигравшим в битве, где применялось ядерное оружие и пузыри, а победители стремились к полному уничтожению побежденных.

Любопытно, какое место занимает Тюнк в списке вероятных «инопланетян», составленном Шансоном…

Разбросанные среди деревьев фонари встретили их веселым, уютным светом, когда флайер приземлился. Вил и братья Дазгубта вылезли из шаттла, чувствуя легкое головокружение от возвращения к обычной силе тяжести.

Они приземлились прямо на той улице, где стояли их дома. Вил пожелал Рохану и Дилипу спокойной ночи и медленно направился к себе. Он никак не мог вспомнить, когда еще такое количество самых разнообразных событий уместилось бы в один длинный день. Остаточный эффект парализующего выстрела наложился на общую усталость. Наверху шелестели листья, освещенные уличными фонарями, но не было никаких оснований сомневаться, что автоны парят где-то над головой, скрытые за густыми кронами деревьев.

Такая невинная штука – сверко-мяч. Да и объяснение может оказаться вполне банальным: Елена дала его республиканцам или они сами его где-нибудь раздобыли. Ведь мяч – всего лишь одно из множества изобретений выстехов. То, что Елена решила не обсуждать с ним сейчас события дня, было хорошим знаком. Возможно, выспавшись, он посмеется над Жене.

Вил уже подходил к своим владениям. Он протянул руку, чтобы открыть ворота… и застыл на месте. Краской из пульверизатора на воротах было написано крупными буквами:

Вил еще не успел сообразить, что все это может означать, как оказался в самом центре ослепительно-яркого светового пятна. Автон Елены опустился на высоту человеческого роста рядом с плечом Вила. Луч его прожектора падал прямо на ворота.

Бриерсон подошел поближе: краска еще не успела засохнуть и поблескивала в ярком свете. Он ошеломленно смотрел на буквы.

Надпись была нанесена мелкими точками. Ярко-зеленые кружочки были отчетливо заметны на пурпурном фоне даже в тех местах, где краска немного потекла. Такое можно нередко увидеть на дисплее компьютера – но Вил еще ни разу не видел ничего подобного в реальном мире.

Из автона донесся голос Елены:

– Посмотрите хорошенько, Бриерсон. А потом заходите в дом. Нужно поговорить.