Вил не пошел на вечеринку на Северном побережье. Во-первых, после встречи с мисс Рейнс у него было совершенно неподходящее настроение, ну и… ведь кто-то же убил Марту. Скорее всего, этот «кто-то» хотел, чтобы колония погибла. А инспектор Бриерсон так и не продвинулся в раскрытии преступления. С вечеринками придется подождать.

Вил подсоединил компьютер к домашнему архиву. Можно было бы пользоваться дисплеями напрямую, но он чувствовал себя гораздо свободнее со своим портативным компьютером… Кроме того, эта штука проделала с ним вместе весь путь из прошлого. Память машины напоминала чердак, набитый уймой личных воспоминаний; дата на экране сообщала, что сегодня 16 февраля 2100 года, – так было бы, если бы Вил остался в своем времени.

Он подогрел обед и задумчиво жевал овощи, одновременно поглядывая на экран. Ему фатально не хватало времени на изучение данных – еще одна уважительная причина, чтобы остаться вечером дома. Люди, не имеющие никакого отношения к полиции, даже и представить себе не могут, сколько информации следователь добывает при помощи компьютера, – как правило, полицейские пользуются общественными базами данных. В источниках, которые Вилу необходимо изучить, наверняка содержатся необходимые ему улики. Его домашний архив хранил гораздо больше информации, чем архив любого другого низтеха. В дополнение к «Грин-Инку» 2201 года выпуска там были еще и копии некоторых разделов баз данных, принадлежавших Королевой и Лу.

Вил настоял на том, чтобы у него были собственные копии. Он не хотел пользоваться сетью, поскольку знал, что данные иногда загадочно меняются в зависимости от настроения их владельцев. За эту независимость пришлось заплатить тем, что он не всегда мог расшифровать получаемую информацию. Его собственные процессоры с трудом адаптировались к более сложному построению базы данных выстехов.

С записями Елены все было не так уж страшно. Ими можно было пользоваться не только при помощи обруча, но и в режиме давно устаревшего диалогового общения. Понять ее технический жаргон было почти невозможно, однако в целом он справлялся.

Совсем другое дело – базы данных Деллы. Ее «Грин-Инк» был на год моложе, чем тот, которым пользовалась Елена, но Делла предупредила партнера, что часть информации сильно пострадала во время ее путешествия. Это еще слабо сказано! Целые блоки информации, относящиеся к концу двадцать второго века, оказались поврежденными или вообще отсутствовали. Наверняка личная база данных Деллы на самом деле находилась в целости и сохранности, но она общалась со своим компьютером только через обруч. Процессоры Вила не справлялись с вызовом нужной информации. Как правило, то, что он получал в результате, скорее напоминало аллегорические галлюцинации. А временами его блокировала какая-то виртуальная личность… В который раз Вил пожалел, что не умеет пользоваться обручем интерфейса. Их уже изобрели в его время. Если человек обладал достаточно высокими интеллектуальными способностями и воображением, такие обручи превращали его сознание и компьютер в единое целое. Иначе обруч превращался в своего рода электронный наркотик. Вил вздохнул. Елена говорила, что обручи, разработанные в ее эпоху, гораздо проще в обращении. Жаль, что она не дала ему времени научиться.

В свою базу данных Делла вместила девять тысяч лет путешествий. Глазам Вила представали потрясающие картины – мир, где растения летали, словно птицы; скопление звезд вокруг какого-то темного и явно движущегося объекта; снимок зеленой, усеянной множеством кратеров планеты, сделанный с орбиты… На одной из планет в сиянии огромного красного солнца Вил заметил нечто похожее на развалины. Однако признаков разумной жизни он не обнаружил больше нигде. Была ли она настолько редкой, что глазам Деллы представали только руины цивилизаций, исчезнувших многие миллионы лет назад? Вил еще не расспрашивал Деллу о ее путешествиях; им следовало разобраться в том, кто убил Марту; кроме того, до последнего времени с Деллой было совсем не просто разговаривать. Впрочем, Вил неожиданно понял, что Делла и не особенно стремилась обсуждать эти темы.

Прочие исследования проходили более успешно. Он внимательно изучил все, что касалось большинства выстехов. Кроме Елены и Марты, они не имели никаких отношений друг с другом в своем времени. Хотя тут трудно было сказать наверняка. В биографических каталогах всегда были секретные программы. И если человек хотел скрыть что-то из своего прошлого, то просто закрывал доступ к этой информации.

На Филиппа Жене данных оказалось меньше всего. До 2160 года – вообще никаких упоминаний. Именно в этом году появились объявления, в которых Жене предлагал услуги строительного подрядчика. К этому времени ему было по меньшей мере сорок лет. Нужно жить полным отшельником или иметь очень много денег, чтобы до сорока лет не попасть ни в какие рассылки и не упоминаться в рейтингах кредитоспособности. Впрочем, до 2160 года Жене мог находиться в стасисе… Вил не стал заострять внимание на этом вопросе – пришлось бы начать отдельное расследование. Между 2160 и 2201 годом, когда Жене покинул цивилизацию, следы его деятельности были редкими, но вполне различимыми. Он не совершил никаких преступлений, за которые полагалось наказание, не участвовал в политической жизни и не написал ни одной статьи, заинтересовавшей общественное мнение. Судя по рекламе, которую Жене давал в средства массовой информации, строительный бизнес приносил ему определенную прибыль. Счета его компании были довольно солидными, но ничем не выделялись среди других, да и на рекламу он тратил немного. В последней декаде двадцать второго века он поддался всеобщему безумию и начал специализироваться на космическом строительстве. Вил нигде не сумел найти ни малейшего намека на возможный мотив убийства. Однако, учитывая участие Жене в космических проектах, можно предположить, что он владел более современным оружием, чем многие выстехи. Спокойное консервативное прошлое Жене никак не объясняло причину его прыжка в будущее. С ним необходимо поговорить в первую очередь; во всяком случае, будет приятно пообщаться с нормальным выстехом.

По количеству документов Делла Лу представляла собой другую крайность. Бриерсону следовало узнать ее имя уже при первом упоминании, ведь оно было в книгах по истории, которые Вил читал в детстве. Если бы не она, революция 2048 года против Мирной Власти потерпела бы ужасающее поражение. Делла являлась двойным агентом.

Вил только что перечитал историю этой войны. Мирники считали Лу офицером секретной полиции, сумевшей внедриться в ряды повстанцев. На самом же деле все было наоборот. Когда восставшие осаждали Ливермор, Делла Лу находилась в штабе Мирной Власти и в самый решительный момент, под носом своего начальства, сумела окружить пузырем штаб Мирников и себя. Конец сражения; конец Мирной Власти. Остальные силы Мирников либо сдались, либо попрятались в пузыри. Мирники, которые сейчас устроились на Северном побережье, были тайным азиатским гарнизоном, в чьи задачи входило продолжение войны в будущем; к несчастью для себя, они попали в слишком далекое будущее.

То, что сделала Делла, требовало немалого мужества. Она находилась в окружении людей, которых предала, и после выхода из стасиса могла в лучшем случае рассчитывать на быструю смерть.

Все это произошло в 2048 году, за два года до рождения Вила. Он помнил, как ребенком читал книги по истории и мечтал, что, когда ливерморский пузырь наконец лопнет, храбрую Деллу Лу сумеют спасти. Бриерсон не дожил до этого момента. Его тайно запузырили в 2100 году, как раз перед тем, как Делла вышла из стасиса. Вся его жизнь прошла в то время, которого для Деллы Лу не существовало. Теперь Вил мог узнать все подробности ее спасения и проследить за жизнью Лу в двадцать втором веке.

С самого начала она была знаменитостью. Биографы нанимали папарацци, и вся жизнь Деллы была самым подробным образом описана. Как сильно она изменилась! О, лицо осталось тем же, да и волосы в двадцать втором веке Делла носила очень короткие. Только тогда ее движения отличались точностью и силой. Она напоминала Вилу полицейского или даже солдата. Рассматривая фотографии Деллы Лу из прошлого, Вил видел выражение счастья на ее лице и веселые искры в глазах; сейчас ему казалось, что Лу приходится заново осваивать эти человеческие чувства. Она вышла замуж за Мастерового, Мигеля Росаса, – и Вил узнал в нем ту виртуальную личность, которую он видел, изучая базу данных Деллы. В 2150-м супруги вновь стали знаменитыми – на этот раз благодаря исследованиям внешней части Солнечной системы. Росас погиб во время экспедиции к Темному спутнику. Делла оставила цивилизацию ради полета на звезду Гейтвуда в 2202 году.

Вил закончил завтрак и просмотрел итоговые выводы, сделанные компьютером по изученным материалам. Забавно: Делла Лу была исторической личностью из его прошлого, а он являлся исторической личностью для нее. Такое оказалось возможным только благодаря изобретению пузырей. Делла говорила ему, что после своего освобождения читала о нем; она восхищалась человеком, который «в одиночку остановил наступление республиканцев из Нью-Мексико». Бриерсон грустно улыбнулся. Он просто оказался в нужном месте в нужное время. Если бы не он, вторжение закончилось бы немного позже и было бы более кровопролитным, на самом деле Канзас спасли люди вроде армадилло Шварца и Кики ван Стин. Компания, на которую работал Вил, сильно преувеличивала его способности. Для дела это было просто здорово – и совершенно отвратительно для самого Вила. Клиенты ожидали чудес, если за дело брался В. В. Бриерсон. Громкая репутация чуть не погубила его во время той заварушки в Канзасе. «Проклятье! Даже спустя пятьдесят миллионов лет меня продолжает преследовать дурацкая пропаганда». Елене Королевой и в голову не пришло бы поручать это дело обычному полицейскому. Вообще-то, ей нужен был настоящий следователь, а не боевик, получивший известность и славу явно не по своим истинным способностям.

Какой толк от того, что он «знает» людей? Вряд ли это чем-то поможет. У него на руках имелась куча подозреваемых, множество возможных мотивов и не было ни одного точно установленного факта. База «Грин-Инка» была обширной и подробной, и требовалось проработать сотни версий. Какая из них приблизит его к тайне убийства Марты?

Вил обхватил голову руками. Вирджиния говорила, что человеку иногда очень полезно себя пожалеть.

– Вам звонит Елена Королева.

– Угу. – Вил откинулся на спинку кресла. – Ладно, дом, соедини меня с ней.

Возникло голографическое изображение Елены, сидящей в библиотеке замка. Она казалась усталой; впрочем, в последнее время она всегда так выглядела. Вил с трудом удержался от желания пригладить волосы; вне всякого сомнения, у него самого был такой же утомленный вид.

– Привет, Бриерсон. Я только что говорила с Деллой по поводу Моники Рейнс. Вы исключили ее из списка подозреваемых.

– Да, а Делла говорила вам, что Рейнс, может быть…

– Да-да, насчет биологической войны. Это… толковая мысль. Знаете, я предупредила Рейнс, что убью ее, если она попытается забраться в пузырь и сбежать. Однако теперь мне есть о чем поразмыслить. Если она не подозревается в убийстве и в то же время представляет угрозу нашей колонии, возможно, мне следует «убедить» ее сделать прыжок – по крайней мере, на мегагод. Что вы об этом думаете?

– Гм, я бы подождал до тех пор, пока мы не изучим ее личную базу данных. Лу утверждает, что способна защитить нас от биологической атаки. Да и вряд ли Рейнс попытается что-нибудь предпринять до тех пор, пока наша колония не добьется существенных успехов. Через миллион лет она, возможно, будет представлять для человечества куда более серьезную угрозу, чем сейчас.

– Может, вы и правы. Полной уверенности в том, что мы останемся здесь, у меня нет. Надеюсь, мы с успехом пустим здесь корни, но… – Елена неожиданно кивнула. – Ладно. Будем иметь это в виду. А как продвигается расследование в других направлениях?

Бриерсон рассказал Елене о том, что предложил Лу осмотреть систему вооружения всех продвинутых путешественников, а затем о своей работе с «Грин-Инком». Королева внимательно его слушала. Она явно справилась со вспышками гнева, который охватывал ее во время их первых разговоров об убийстве Марты. Место ярости заняли упорство и хладнокровие.

Вилу показалась, что Елена не особенно довольна его отчетом, но ее голос оставался спокойным и доброжелательным.

– Вы потратили немало времени, пытаясь найти улики в цивилизованных эрах. В этом нет ничего дурного; в конце концов, мы все пришли оттуда. Но вы должны понимать, что продвинутые путешественники – за исключением Джейсона Маджа – большую часть своей жизни провели после Сингулярности.

В разные времена нас собиралось до пятидесяти человек. – Физически мы все не зависели друг от друга, каждый передвигался по времени с той скоростью, с какой хотел. Но мы поддерживали между собой связь, а иногда встречались. Как только стало ясно, что остального человечества больше не существует, у каждого из нас появились собственные планы. Марта называла наше общество свободным, она говорила, что это сообщество привидений. Постепенно нас становилось все меньше и меньше. Выстехи, которых вы видите сейчас, инспектор, – это те, что оказались самыми крепкими. Явные преступники, грабители пузырей, были убиты тридцать миллионов лет назад. Легкие на подъем путешественники вроде Билла Санчеса откололись от нас довольно рано. Люди останавливались на несколько сотен лет и пытались создать семью или основать город; в мире всем хватало свободного места, можно было остановиться где угодно. Многих из них мы так больше и не увидели, правда иногда группа – или какая-то ее часть – объявлялась спустя мегагоды. Наши жизни тесно переплетены между собой. Вам следует изучить мои личные базы данных на этот предмет, Бриерсон.

– Те поселения ранних лет… потерпели неудачу. Есть ли какие-нибудь свидетельства постороннего вмешательства или саботажа?

Если убийство Марты можно рассматривать как одно звено в цепи событий…

– Именно вы и должны это выяснить, инспектор. – В голосе Елены появилось что-то похожее на прежнее презрение. – До сих пор мне не приходили в голову подобные мысли. С точки зрения тех, кто оставался в каком-то определенном времени, далеко не все потерпели неудачу. Несколько пар просто захотели прожить жизнь в одном времени. Достижения медицины в состоянии значительно отсрочить естественную смерть человека; но мы обнаружили другие препятствия. Время проходит, личность человека меняется. Мало кто из нас прожил больше нескольких тысяч лет. Ни наше сознание, ни машины не в состоянии выдержать очень долго. Чтобы восстановить цивилизацию, необходимо взаимодействие многих людей, нужен хороший генофонд и стабильный рост населения на протяжении нескольких поколений. Это практически невозможно, если вы имеете дело с небольшой группой людей – особенно когда у всех есть генераторы и каждая ссора может привести к разрушению колонии.

Елена резко наклонилась вперед:

– Бриерсон, даже если убийство Марты и не является частью заговора против нашего поселения… даже в этом случае я не уверена, что смогу сохранить его.

Елена и вправду изменилась. Вилу и в голову не могло прийти, что настанет время, когда Елена Королева придет поплакать у него на плече.

– Низтехи не хотят оставаться?

Елена покачала головой:

– У них нет выбора. Вы знаете, что такое «поле подавления» Вачендона?

– Конечно. В поле подавления невозможно генерировать новые пузыри.

Это изобретение унесло столько же жизней, сколько и спасло, – поле не давало возможности избежать воздействия оружия, которое сжигало и калечило людей.

Елена кивнула.

– Приблизительно так. Я накрыла почти всю Австрало-Азию полем Вачендона. Республиканцы из Нью-Мексико, Мирники и остальные низтехи будут оставаться в реальном времени до тех пор, пока не научатся бороться с полем подавления. Это займет у них по меньшей мере десять лет. Мы надеялись, что они успеют пустить корни и захотят остаться здесь. – Елена посмотрела на розовый мрамор своего библиотечного столика. – И наш план сработал бы, инспектор, – негромко проговорила она. – План Марты сработал бы, если б не эти ублюдки-политики.

– Стив Фрейли?

– Не только. Руководство Мирников – Ким Тиуланг и его банда – ничуть не лучше. Они просто не желают со мной сотрудничать. Республиканцев всего сто один человек, а Мирников – сто пятнадцать. Вместе они составляют более двух третей населения Земли. Фрейли и Тиуланг считают себя хозяевами своих групп. Самое ужасное заключается в том, что люди с ними согласны! Это безумие пришло из двадцатого века – в результате Стив Фрейли и Ким Тиуланг обладают безграничной властью. И оба жаждут командовать парадом. Вы заметили, что они постоянно вербуют себе сторонников? Они хотят, чтобы остальные низтехи стали «гражданами» их группировок, и не успокоятся до тех пор, пока один из них не захватит всю власть в свои руки. Они способны заново изобрести высокую технологию только для того, чтобы победить.

– Вы говорили об этом с другими выстехами?

Елена нервно потерла подбородок. «Если бы только Марта была здесь…» – Она словно произнесла эти слова вслух.

– Пыталась, однако многие из них находятся в еще больших сомнениях, чем я. Впрочем, Делла мне помогла; когда-то и она занималась политикой. Но с ней очень трудно говорить. Вы это заметили? Она меняет свой внешний и внутренний облик, как наряды, словно пытается найти тот, который ей больше подходит.

Инспектор, – продолжала Елена, – вы родились не так давно, как Делла, но в ваше время еще были правительства. Черт побери, вы ведь способствовали крушению одного из них. Как такое примитивное устройство может успешно функционировать сейчас?

Бриерсон поморщился. Значит, он сверг правительство Нью-Мексико? Вил откинулся на спинку кресла и – совсем как в прежние годы – попытался придумать слова, которые могли удовлетворить преувеличенные ожидания клиента.

– Елена, власть действительно часто служит для обмана народа – а руководство всегда остается в выигрыше. Большая часть граждан большую часть времени должна быть убеждена в том, что национальные интересы важнее их личных. С вашей точки зрения, это напоминает бесконечный сеанс массового гипноза, поддерживаемого постоянным преследованием инакомыслящих.

Елена кивнула.

– Да, «массовый гипноз»… Любой из них в любой момент может плюнуть на все их порядки и уйти – ведь Фрейли не станет, да и не сможет убить всех непокорных. Однако они остаются и продолжают быть орудием в его руках.

– Да, но это и им дает некоторую уверенность. Если они решат уйти, то куда? Других групп нет. В мое время не существовало общества без правителей.

– Зато теперь такое общество существует. Земля пуста, и почти треть низтехов не подчиняется никакому правительству. Ничто не мешает людям думать о своих собственных интересах.

Вил покачал головой, удивленный собственным прозрением, а еще больше тем, что решился вступить в спор с Еленой. Прежде он и подумать об этом не мог. Но сейчас она, казалось, действительно хотела узнать его мнение.

– Как вы сами не видите? У них и сейчас есть правительства. Существует Мирная Власть, республика Нью-Мексико – но над всеми низтехами стоит Елена Королева.

– Что?! Но я же не правительство! – Лицо Елены покрылось красными пятнами. – Я не собираю налогов. Не призываю на военную службу. Я только хочу сделать так, чтобы людям было лучше.

Хотя Елена сильно изменилась в последнее время, в этот момент Вил порадовался, что автон Деллы Лу висит над его домом.

Вил особенно тщательно подбирал слова, когда отвечал Елене:

– Все это правда. Однако вы обладаете двумя из трех важнейших атрибутов правительства: во-первых, низтехи верят – и тут, как мне кажется, они не ошибаются, – что вы властвуете над их жизнью и смертью; во-вторых, вы пользуетесь этой их верой – хоть и в мягкой форме, чтобы достичь целей, которые в каждый данный момент кажутся правильными вам, а не им.

Простейшие законы социологии из века Вила, но на Королеву они произвели колоссальное впечатление. Она в растерянности потерла подбородок.

– Значит, все низтехи, по крайней мере на подсознательном уровне, должны решить, на чьей стороне им стоять?

– Да. И как наиболее мощная сила, вы пользуетесь у них наименьшим доверием.

– Что же вы мне в таком случае посоветуете?

– Я, мм…

Вил сам загнал себя в угол. «Предположим, я прав. Что тогда?» Маленькая колония, находящаяся в пятидесяти мегагодах от его времени, ничем не напоминала то общество, в котором жил Бриерсон. Весьма вероятно, что без усилий Королевых горстка семян, оставшихся от человечества, была бы навсегда развеяна ветрами времени. И тогда эти семена уже не взошли бы вновь.

Находясь в своем времени, Вил никогда не задумывался о «серьезных проблемах». Даже в школе он предпочитал не участвовать в спорах на религиозные темы и обсуждениях естественных прав человека. Мир, с его точки зрения, был вполне разумным местом и, как ему казалось, адекватно реагировал на поведение человека. Когда Вил потерял Вирджинию, в голове у него все перепуталось. Неужели ситуация может оказаться настолько необычной, что он встанет на защиту правительства? Он ощутил себя викторианцем, склоняемым к содомии.

Елена криво усмехнулась:

– Знаете, Марта говорила нечто похожее. Вам, конечно, не хватает образования, но чувство реальности у вас такое же, как у нее. Впрочем, моя нежная интриганка не боялась последствий своей деятельности. Мне нужно добиться популярности. С другой стороны, я должна продолжать делать все так, как считаю нужным…

Елена посмотрела на Вила, а потом, казалось, приняла решение.

– Послушайте, инспектор, я бы хотела, чтобы вы побольше общались с другими людьми. С теми, что живут в Нью-Мексико, и с Мирниками – они частенько устраивают разного рода вечеринки, где вербуют себе сторонников. Сходите на следующую вечеринку Мирников. Послушайте, о чем там говорят. Может быть, тогда вам удастся объяснить мне, чего они добиваются. А может быть, вы сможете втолковать им, чего хочу я. Вы были очень популярны в своем времени. Поделитесь вашими мыслями – даже расскажите, что вам во мне не нравится. Если они должны выбирать, на чью сторону перейти, мне кажется, я их единственная надежда.

Вил кивнул. Сначала Дазгубта, а теперь и Королева. Они что, сговорились действовать сообща, чтобы вернуть В. В. Бриерсона в активную жизнь?

– А как же насчет расследования?

Елена помолчала несколько минут.

– Вы нужны мне и для того и для другого, Бриерсон. Я оплакивала Марту сто лет. Я проследила ее путь по побережью Внутреннего моря метр за метром. У меня есть записи и образцы всего, что она делала и что писала. Я… я думаю, мне удалось победить в себе ярость. Теперь главная задача моей жизни – сделать так, чтобы смерть Марты не оказалась напрасной. Я приложу все силы для того, чтобы колония стала процветать. Для этого необходимо найти убийцу и заставить низтехов поверить в мое дело.