Неприличные мысли
Алина проснулась от странного ощущения. Приснилось, будто ей лижут ноги. Открыв глаза, она убедилась, что это не сон. Над ее ступнями, торчащими из-под одеяла, пыхтело милейшее существо по кличке Шарль – невзрачная дворняжка, умевшая высоко подпрыгивать, отталкиваясь от земли всеми четырьмя лапами одновременно. С ним Алина познакомилась прошлым вечером во дворе дома Ильи Топчего. Правда, до их знакомства Шарль отзывался на кличку Шарик. Увидев веселого пса, прыгающего столь необычным способом, Алина вспомнила свое недавнее видение на крыше. Так беспородный Шарик превратился в благородного Шарля. Видимо, в знак благодарности за присвоенное ему благородное имя пес оказывал гостье дома всяческие знаки внимания.
– Шарик, ты что делаешь? А ну, брысь отсюда! – При звуках грозного голоса хозяина испуганный Шарль в мгновение ока забился под книжные полки.
Илья Топчий, как видно, не спал уже давно. Облаченный в забавную полосатую пижаму, он сидел на стуле рядом с кроватью, с одетыми по-диджейски наушниками.
– Доброе утро… – Алина попытался найти взглядом часы.
– Утро доброе. Прости, не уследил за псом. Ты очень ему понравилась…
– Уже половина восьмого! – воскликнула Алина. – Мне в универ пора!
– А может, прогуляешь?
– Не могу, сегодня очень важная лекция…
Алина вскочила с кровати и бросилась в ванную, чувствуя на себе волнующий мужской взгляд.
Оказавшись под душем, она пришла в себя.
«Интересно, если девушка отдается парню в первую же ночь, кем он ее считает после этого: крутой телкой, озабоченной самкой или доступной девицей? Впрочем, какая лично мне разница? Илья – человек из другого мира, где все мимолетно и временно. А я в этом мире – экскурсант. Не все ли равно, как я выгляжу в глазах того, с кем почти наверняка никогда больше не увижусь?»
Додумать мысль до конца ей не удалось. В дверь постучали.
– Я принес гель для душа, – послышался голос Ильи.
Вовремя. В этот момент Алина сжимала в руках пластмассовый флакон, из которого выходил воздух.
Илья зашел в ванную, передал флакон, но уходить не торопился.
– Ты – красивая, – проговорил он. – При взгляде на тебя рождается музыка.
Пока Алина искала слова для достойного ответа, Илья продолжил:
– Вот уже лет пять, как я не пишу собственной музыки. Микширую чужие пластинки, иногда делаю ремиксы на свои старые треки. А сегодня утром я проснулся, посмотрел на тебя, а затем сочинил классный трек. Хотя нет, слово «трек» не подходит. Композицию. Да, да, я написал самую настоящую композицию в стиле, которому, как мне кажется, еще не придумано названия. Хочешь послушать?
– Да…
Илья вернулся в комнату, пощелкал кнопками, и полилась нежная мелодия. Алина уже научилась довольно сносно разбираться в направлениях электронной музыки. Сейчас она была уверена, что слышит нечто особенное, не относящееся ни к одному из существующих стилей, странную мешанину из «дип-Хауса», «драм-эн-бейсс» и «Техно». Ясно одно – это очень эротичная музыка.
– Ты уже придумал название? – поинтересовалась Алина, когда композитор вновь появился в ванной.
– Нет. Есть предложения?
– Есть, – ухватив собеседника за рукав пижамы и притянув к себе, сказала Алина. – Несколько предложений. И все – неприличные…
Алина не опоздала на лекцию. Произошло это благодаря сумасшедшей скорости «Ягуара», преодолевшего сорок километров за двадцать минут и с визгом затормозившего у центрального университетского корпуса. В продвинутых студенческих массах мгновенно разнеслась весть о сверхмашине, едва не взлетевшей по лестнице. Староста Мила Забегалова вот уже несколько минут донимала Алину вопросами, имеющими цель установить личность водителя.
– Машина у него шикарная! Бешеных денег стоит?
– Стоит, – соглашалась Алина.
– А на вид он молоденький, – продолжала Мила. – Наверное, сын богатых родителей?
– Наверное, – отвечала Алина, одновременно пытаясь конспектировать лекцию профессора Моисеева.
– А может, у него собственный бизнес?
– Может…
– Забегалова, Тришина, – не выдержал профессор. – Если вам неинтересно, можете удалиться!
– Мы больше не будем, – пообещала Алина.
Она была рада замечанию профессора, положившего конец допросу. Рада не потому, что не хотела отвечать. Она просто не знала, что отвечать.
«А ведь я совсем ничего о нем не знаю, – размышляла Алина. – Знаю, как его зовут, да и то наполовину. Что такое «Топчий», например? Прозвище, псевдоним, фамилия? Неизвестно! Так же, как неизвестно и все остальное. Откуда у рядового диджея дорогущая машина и шикарный загородный дом? Неужели все это можно заработать, сводя пластинки и делая ремиксы? Не очень-то верится. Возможно, Мила не так уж далеко ушла от истины в своих предположениях. Действительно, Илья – сын богатых родителей, которые до поры до времени закрывают глаза на несуразный образ жизни любимого чада. Хотя не очень-то он смахивает на «маменькиного сынка». А вот какой он, понять очень сложно. Да и нужно ли мне это? Он хоть и записал мой номер телефона, но не сказал, увидимся ли еще».
Ее кольнуло в сердце.
«Не велика потеря! – успокаивала себя Алина. – Подумаешь, «гений винилового диска»! Бывали в моей жизни мужчины!»
Перед глазами замаячил образ предателя Антона. В сердце кольнуло еще пару раз.
«Все, пора закрывать мужскую тему!» – скомандовала сама себе Алина, начиная прислушиваться к словам профессора Моисеева.
Тот вдохновенно воспевал великого пессимиста Артура Шопенгауэра.
– Вы, наверное, помните, что в своем монументальном труде «Мир как воля и представление» Шопенгауэр представлял кантовскую «вещь в себе» как неразумную волю, слепое и бесцельное влечение к жизни…
«Слепое и бесцельное влечение к жизни! – повторяла про себя Алина. – Какая замечательная фраза! Я так и живу последнее время!»
От намерения прослушать лекцию не осталось и следа. Вторую ее половину Алина размышляла, пытаясь подогнать свои недавние действия и поступки под только что услышанную формулировку. Это удалось легко. Но, когда она подобралась к событиям прошедшей ночи, в компанию к Шопенгауэру и Канту стал настойчиво проситься доктор Зигмунд Фрейд.
Звонок на перемену прервал ее мысли.
– А вы с ним давно встречаетесь? – снова принялась донимать Алину любопытная Мила.
– С детства…
С этими словами Алина поспешно вылетела из аудитории и попала в поток студентов, вынесший ее из здания. Вообще-то ей было нужно в другую сторону. Но сопротивляться общему течению не хотелось. В голове промелькнула отличная мысль: «А что, если не ходить на два оставшихся занятия? Что там у нас? Экономика и лабораторка по информатике. Да ну их! Пойду-ка я лучше домой и высплюсь!»
Через пару минут она весело шагала по улице в направлении трамвайной остановки. На остановке было полно народу, что гарантировало давку в течение всего пути. Алина задумалась.
– Здравствуй, Аля, – послышался вдруг за спиной знакомый мужской голос.
Повернувшись, Алина застыла в изумлении.
– Антон! Что ты здесь делаешь?
– Ехал мимо, смотрю: ты идешь…
– Ты на машине?
– Да.
– Подбросишь до дома! – неожиданно для себя самой потребовала Алина.
– С удовольствием! – удивился и одновременно обрадовался Антон. – А ты что так рано? Лекцию отменили?
– Решила прогулять!
– Прогулять?..
– А что я, по-твоему, не могу прогуливать?
– Можешь, конечно, – согласился Антон. – Но раньше ты никогда так не делала.
– Я много чего раньше не делала! – усмехнулась Алина.
Машиной Антона оказался новенький «Мерседес».
«Сменил и подружку, и машину!» – усмехнулась про себя Алина. А еще она почему-то представила картину того, как «Ягуар» сражается с «Мерседесом».
«Интересно – кто победит?»
Первое время они ехали молча. Антон вел автомобиль с подчеркнутой легкостью, вращая руль кончиками пальцев. Указательным пальцем правой руки он небрежно давил на клавишу автомагнитолы, переключая ее с одной радиостанции на другую. За это время Алина успела внимательно рассмотреть бывшего возлюбленного. Тот очень изменился. Появилась вальяжность, размеренность, величавость.
«Видел бы ты себя сейчас со стороны!»
Антон насторожился.
– Ты что улыбаешься?
– Так просто. Хорошее настроение!
– Не думал, что ты будешь улыбаться, – мрачно произнес Антон. – Я готовился к другой встрече…
– К какой?
– Не знаю. – Антон не скрывал беспокойства. – Я много думал о тебе в последнее время. Поймал себя на мысли, что так и не понял тебя до конца.
«Зато новую подружку Наташу ты понял быстро!» Алина с трудом сдерживалась.
– Понимаю, что поступил как трус, – продолжал Антон, не отрывая взгляда от дороги. – Наверное, нужно было встретиться и объясниться, но я не решился. Думал, что ты обо всем узнаешь от других.
– Так и случилось…
– Я не знаю, как…
– Не стоит. Сама виновата! Кто же оставляет мужика на все лето одного! Кругом столько желающих, готовых отдаться прямо в подъезде…
После ее слов машина сделала зигзаг, едва не впечатав в бордюр идущий параллельно «Жигуленок». Выровняв машину, Антон произнес:
– Ты изменилась. Появилась – как бы это назвать?..
– Стервозность?
– Да, наверное. Но знаешь, тебе идет. Роль пушистого домашнего котенка была явно не твоей. Может быть, поэтому…
Антон продолжал что-то говорить, но Алина его не слушала. Ей вдруг стало скучно.
«И вот этого человека я совсем недавно любила! – лениво думала она. – Я обнимала его, целовала, шептала ласковые слова! Я ли это была?!»
Чтобы хоть как-то оградить себя от монотонного голоса Антона, Алина наугад ткнула пальчиком кнопку автомагнитолы. В салон ворвалась ритмичная электронная композиция. Она прибавила громкость.
– Не знал, что тебе нравится такая музыка! – удивился Антон.
– Ты многое обо мне не знал!
– Вот как! Тогда может, скажешь, что это за странные звуки?
– Темнота! Классика «хауса», Юнион Джек, «Кактус».
Она в точности повторила фразу Юли, которую та изрекла однажды на танцполе. На самом деле Алина понятия не имела, чей именно трек звучал в данный момент. Ей просто очень хотелось удивить собеседника.
Это удалось.
– Круто! И где, интересно, ты набралась таких знаний?
– В «Локи».
Услышав это, водитель будто потерял дар речи. Алина прекрасно помнила, что Антон терпеть не мог ни ночных клубов, ни их завсегдатаев, называя первые грязными притонами, а вторых – отбросами общества. Но Алина сегодня вовсе не собиралась угождать Антону, совсем наоборот.
– В «Локи» оттягиваешься по полной! – с видом знатока уточнила она. – Не то, что в «Батискафе» или «Импульсе».
Машина Антона снова чуть не впечатала в бордюр все те же несчастные «Жигули».
– Куда прешь, придурок?! – послышался разъяренный голос из окна «Жигулей».
Антон сбавил скорость и перестроился в правый ряд. Алина старательно делала вид, что наслаждается проплывавшим мимо пейзажем. Она гордилась тем, что умеет шокировать, и собиралась наслаждаться этим состоянием как можно дольше.
Несколько минут оба молчали. Антон не выдержал первым:
– А правду говорят, что в «Локи» есть специальное место для оргий?
– Называется «Пещера», – загадочно улыбаясь, ответила Алина.
– А ты там была?
– Была…
– Ну, и как?
– Возбудительно!
– Врешь!
– Спроси Юлю, спроси Лену. Опишут в ярких красках!
Алина посмотрела на Антона и испугалась. Тот словно почернел. Казалось, он готов ударить.
«Перестаралась!» – решила Алина и остаток пути не проронила ни слова. Антон, видимо, тоже не горел желанием вести беседу с распутной девицей, долгое время прятавшейся под маской добродетели. Так они и ехали молча до тех пор, пока не показался знакомый парк, в котором они прежде часто гуляли. Перед самым парком виднелась развилка. Одна дорога вела к дому Алины, а другая – к дому, где жил Антон.
– Заедем ко мне? – предложил Антон.
– Заедем! – неожиданно согласилась Алина.
Словно испугавшись, что та передумает, Антон утопил педаль газа, и через минуту машина стояла у подъезда. Еще через несколько минут Антон, задыхаясь от желания, крепко обнимал Алину на лестничной площадке, одновременно отпирая дверь.
«Чтобы сотворить из мужика обезумевшего самца, нужно всего лишь прикинуться шлюхой, – усмехнулась Алина. – Ах, как жаль, что за трубой мусоропровода сейчас не прячется Наташа Латина!»
– А что если внезапно явится твоя новая подружка? – спросила Алина.
– Сегодня ее не будет.
– Значит, у нас уйма времени!
– Уйма, уйма, – возбужденно мурлыкал Антон.
«Сегодня в расписании – мой день. Какая честь», – Алина мысленно кипела от злости.
– Мне нужно в ванную! – сказала она, как только они оказались в квартире.
В ванной уже проживало несколько женских штучек, которые ей не принадлежали. Алина выбрала несколько из них и оставила там следы своего присутствия: волосы на массажной расческе, электрическом фене и возле бутылочки с бальзамом-ополаскивателем. Русые волосы должно были вызвать сильное недоумение у блондинки Наташи.
Весьма довольная собой, Алина выскочила из ванной и громко крикнула:
– Мне расхотелось! Извини…
Затем выпорхнула из квартиры, сбежала по лестнице и, не оглядываясь, быстрым шагом отправилась домой.
На щеках появилось несколько слезинок. А в голове отчего то звучала музыка. Какой-то приятный, знакомый мотивчик.
«Это музыка утра, Диджей Топчий, мой Илья. Это он сочинил ее, глядя на меня! – вспомнила она. – Впрочем. Ну, сочинил! Ну, музыку! Может, он их каждое утро сочиняет, наблюдая за очередной девицей в постели!»
Слез на щеках стало в два раза больше.
В свою квартиру она влетела словно на крыльях. Хотелось закрыться, уединиться и прореветься. В квартире, видимо, уже давно, надрывался телефон.
Нехотя Алина взяла трубку.
– Хорошо, что ты дома! – донеслось из трубки. – Это я – Илья. Слышишь меня. Я только что закончил аранжировку утренней композиции! Ты – первая, кто ее услышит! Слушай, сейчас прибавлю громкость.
Из телефона полились волшебные звуки. Отличный фон, чтобы как следует разреветься.
