Все было уже завершено к тому моменту, когда целый имперский полк внезапно лишился рассудка и солдаты принялись поедать живьем собственных товарищей, но от этого общая картина не становилась приятней. Шагая через лагерь к штабной палатке на другое утро после битвы у Языка Жаворонка, София с восхищением размышляла о том, как удалось Вороненой Цепи устроить гнусное представление. Интересно, как давно это началось? Четверть века назад отличавшийся особой набожностью Четвертый полк после столкновения с Кобальтовым отрядом впал в людоедское безумие, и невозможно поверить, что эти кошмарные эпизоды никак не связаны между собой.

То, чему София и ее Пятерка Негодяев стали свидетелями после падения Виндхэнда, вероятно, было всего лишь испорченным ритуалом, слабым намеком на ту катастрофу, которая могла… нет, которая произошла накануне. И в отличие от тех давних событий, теперь никто не выказывал желания обсудить причины и последствия внезапного и самоубийственного помешательства имперских солдат, поскольку все и так было сокрушительно очевидно: вконец охреневшие цеписты решили поднять из морских глубин Затонувшее королевство.

Кто же еще мог это сделать?

Что ж, ладно. Не только они сумели вернуть назад силу, долгое время не появлявшуюся на Звезде. Безвременно усопший юный Эфрайн Хьортт призвал Софию, принеся куда меньшую жертву – всего лишь обезглавив ее мужа и перерезав всех жителей деревни. Теперь нужно только доказать, что возвращение старой стервы и ее облезлого демона – не менее эпохальное событие, чем всплывшее за каким-то рожном со дна морского королевство.

При условии, что Мордолиз все-таки вернется. После целой вечности дурацких игр, когда София разрешала псу баловаться любой добычей, какая только ему приглянется, он все равно оставался худющим как скелет. Какой демон не жаждет свободы больше всего на свете? Как тщательно она подбирала каждое слово в палатке Хортрэпа, стараясь не оставить Мордолизу ни единой лазейки, – и в конце концов наивно позволила ему сорваться с поводка. Стоит ли удивляться, что София так и не разобралась с багряной королевой? При всех своих прекрасных и благородных порывах она даже связанного демона не смогла удержать.

Пытаясь немного успокоиться, она внимательно всматривалась в просветы между изукрашенными инеем палатками, надеялась увидеть бегущего веселой трусцой к хозяйке Мордолиза. Но пока на глаза попадались лишь измученные солдаты, выползающие навстречу утру, до которого они не надеялись дожить. Вид у них был довольно жалкий, и София с горькой усмешкой подумала о том, как они воспримут новость о Затонувшем королевстве или, что еще неотложней, о гигантских Вратах, появившихся под самым носом.

С тех пор как простые солдаты узнали, что Вороненая Цепь обманула кобальтовых и воспользовалась ими для завершения ритуала, проблема состоит уже не в том, сколько наемников и желторотых юнцов ударится в бега, а в том, сколько переметнется на другую сторону. С последними Чи Хён должна обходиться еще жестче, чем с дезертирами, иначе религиозный психоз, как чума, мигом распространится по всему лагерю.

Недолго поразмыслив, София пришла к выводу, что именно с помощью этого благоговейного ужаса и рассчитывает церковь вдохнуть веру даже в самые черствые сердца. Чтобы поколебать саму Софию, понадобились бы куда более сильные аргументы. На своем веку она достаточно насмотрелась на так называемых богов, чтобы не воспринимать всерьез никакие культы и тем более Вороненую Цепь. Она не знала, чего еще Черная Папесса надеется добиться столь чудовищной мистерией, как возрождение легендарной страны, но было до отвращения очевидно: все здравомыслящие люди, не страдающие религиозным фанатизмом, кровно заинтересованы в том, чтобы разобраться в происходящем, и как можно скорее.

Ну хорошо, если не все, то хотя бы некоторые.

Заметив приближение Софии, возле палатки ей отдали честь часовые.

– Да пусть они возвратят хоть всех до единого жителей Эмеритуса и каждую королеву ведьм Века Чудес, меня это не волнует, наша цель остается прежней, – заявила генерал Чи Хён, едва взглянув на Софию.

Хортрэп, Феннек и Сингх уже расселись с калди и овсяными лепешками по одну сторону стола, а генерал и капитан Чхве – по другую. София попыталась проскользнуть за спиной Чи Хён и устроиться рядом с ней. Измученная девушка с трудом сдерживала раздражение, не стоило ждать от нее приглашающего жеста.

– Капитан София уже слышала новости о Затонувшем королевстве Джекс-Тот?

Сингх с удивительной тактичностью адресовала этот вопрос своему новому генералу, а не прежнему. София потянулась за калди, но давилка оказалась пустой, если не считать смолистого осадка на дне. София сама была нынче вроде этой штуковины – бесполезно выжимать из себя какие-то эмоции.

– Да, я слышала эту грустную песню, хотя боюсь, что теперь мы должны называть Джекс-Тот Всплывшим королевством… Простите, генерал, нельзя ли кликнуть слугу, чтобы он принес и мне бобов?

Девушка мрачно посмотрела на Софию, глаза были красны – от бессонной ночи или от слез? Заострившиеся черты говорили скорее о первом, и София с усталым вздохом поднялась с места.

– Нет-нет, не беспокойтесь, я помню, где вы их храните. Продолжайте разговор, я сама принесу.

– Спасибо, капитан, это было бы восхитительно. – Голос Чи Хён был таким же теплым, как бронзовый ночной горшок в зимнюю ночь. – На будущее, Хортрэп: я бы хотела, чтобы столь важные сведения ты докладывал в первую очередь мне, а уже потом делился ими с кем-то еще. Не думала, что это следует оговаривать особо.

– Я именно так и намеревался поступить, – обиженным тоном отозвался Хортрэп Хватальщик. – Но София со своим демоном загнала меня в угол и развязала мне язык.

– Неужели?

Чи Хён не поверила его оправданиям, но София решила впредь обходить Хортрэпа стороной, чтобы тот не смог снова подставить ее. Особенно это ни к чему теперь, когда Мордолиза нет рядом и некому будет вступиться, если старый колдун и впрямь зол на нее из-за вырванных силой признаний.

– Да, но на самом деле это не так увлекательно, как кажется. – София поставила котелок на огонь и с очередным тяжким стоном опустилась на колени перед столиком для калди. Она встряхивала сосуд, пока не дождалась аппетитного потрескивания бобов. – Я слышала, что наши цели остаются неизменными. Напомните, пожалуйста, каковы эти цели, потому что, боюсь, кое у кого из капитанов может быть на сей счет абсолютно иное мнение.

– Я уже объясняла всем, кому что-то было неясно, – раздраженно сказала Чи Хён. – Мы здесь для того, чтобы сокрушить Багряную империю и Вороненую Цепь, и сделать это нужно как можно скорее. Я готова признать, что фанатики, пожертвовавшие своими людьми, чтобы вытащить на поверхность древний остров, немного усложнили положение. Но не настолько, чтобы менять наши планы.

– Может быть, и так, – проговорил Феннек, тоже выглядевший усталым, но все же меньше, чем Чи Хён. – Однако, полагаю, Хортрэп просто хотел подчеркнуть, что раз уж изменилась игровая ситуация, то и нашу стратегию следует слегка подкорректировать.

– Сколько бы я ни упрашивала вас, бодрые старикашки, вы все равно относитесь к этой войне как к игре, – проворчала Чи Хён, словно не замечая игрушечных солдатиков в красных и синих мундирах на расстеленной по всему столу карте. – Если допустить, что Хортрэп прав…

– А так оно и есть, – не удержался от реплики колдун.

– Ну и не один ли хрен? – Юный возраст Чи Хён все-таки сказывался, хотя, по расчетам Софии, эта вспышка должна была произойти намного раньше. – Даже если возвращение Затонувшего королевства и в самом деле означает конец света, как уверяют эти недоумки, неужели не понятно, что мы должны продолжать начатое, а не слушать сказки цепистов? Ангелы, очищающие мир от скверны; демоны, сорвавшиеся с цепи; смертные, представшие перед Страшным судом; чудовищная страна Джекс-Тот, превратившаяся в обетованную землю. Но мы-то с вами сидим здесь, живые и здоровые, несмотря на всю ту чушь, что нагородили они, да и вы тоже!

– Я вовсе не утверждаю, что в этих пророчествах больше смысла, чем в бреде сивой кобылы, – проговорил Хортрэп тем уступчивым тоном, который так бесил Софию, когда она стояла во главе Кобальтового отряда. – Однако противнику все же удалось вернуть Джекс-Тот, утраченный пятьсот лет назад, генерал, и это достаточно серьезный повод, чтобы остановиться и призадуматься.

– О, можешь биться об заклад на своего демона, что я призадумаюсь, – ответила Чи Хён. – Но багряная королева и Черная Папесса только и ждут, чтобы мы остановились, только на это и надеются. Стоит нам дрогнуть, и вскоре на этом холме появится мой отец с предложением сдаться от Девятого полка.

– Ваш отец?

София оторвалась от своего занятия и задумалась, не считает ли Канг Хо себя и в самом деле бессмертным, если решился приехать сюда после того, как в доминионах натравил на нее Сингх. Или Чи Хён имеет в виду другого своего отца – короля Джун Хвана?

– Он вызвался быть посредником между нами и наступающими нам на пятки таоанцами. И ты, – Чи Хён указала на Софию перевязанной рукой, – не посмеешь и пальцем его тронуть без моего приказа.

– Значит, Канг Хо уже был здесь? – выглянула Сингх из-за спины Софии, удивленно приподняв бровь и позабыв о недоеденной лепешке.

– Был и может появиться снова, – пожала плечами Чи Хён. – Но сейчас он сидит в палатке имперского полка, такого многочисленного, что способен прихлопнуть нас без особых усилий. Отец хотел, чтобы таоанцы помогли нам захватить Линкенштерн, но после той мясорубки, что устроил здесь Пятнадцатый полк, нам очень повезет, если Канг Хо уговорит имперцев не набрасываться на нас сразу, а подождать до завтра. Так что мы должны уходить. Немедленно.

– С этим мы согласны, генерал, – заявила Сингх. – Но сначала нужно определить наши цели, иначе я со своими драгунами поворачиваю на запад и отправляюсь домой, не забыв получить плату, обещанную нам за победу над кавалерией Пятнадцатого полка.

Услышав номер полка, уничтожившего ее дом, София перестала ощущать аромат бобов калди и заскрежетала зубами громче, чем нож по точильному камню. Когда ритуал цепистов достиг кульминации, имперских всадников засосало в новые Врата. И пусть даже она не рассчитывала, что этих мерзавцев постигнет столь ужасный конец, но все равно ощущала какое-то неудовлетворение, возможно, потому, что враги погибли не у нее на глазах. Не то чтобы София так уж сильно жаждала мести. Достаточно насмотревшись на то, как расплачиваются кровью за кровь, она просто знала, что поквитаться необходимо – за ее погибшего мужа Лейба, за всех жителей Курска, а больше всего – за саму себя. Она поклялась лично отплатить каждому из тех, кто устроил резню. Но азгаротийская конница сбежала в небытие, не дождавшись, когда София до нее доберется. Поверженная Королева потеряла цель и теперь в душе надеялась на то, что приказ напасть на деревню на самом деле отдала Черная Папесса. Тогда снова можно будет внушить себе, будто в случившемся нет твоей вины и ты всего лишь восстанавливаешь так отчаянно необходимую этому миру справедливость. Кисловатое, почти безвкусное утешение, но все же лучше, чем никакого. Лучше, чем кровь мужа на твоих сморщенных до неузнаваемости руках, лучше, чем запах этой крови, заглушающий даже аромат самого восхитительного калди.

– Что?! – вскипела, словно вода в котелке, Чи Хён.

София оглянулась: в палатку вошел Гын Джу и, вероятно, шепнул что-то неприятное. Только что генерал-пигалица выглядела до крайности утомленной, даже с трудом держала спину прямо, а теперь вскочила и выбежала из палатки вместе со своим стражем добродетели, на ходу бросив капитанам:

– Прибыл еще один гость. Продолжим в полдень. Все свободны до моего возвращения.

– Если позволишь, всего на два слова… – Феннек устремился вдогонку за Чи Хён.

София прихватила на дорожку соленый пирог и с сожалением посмотрела на наполненную до краев давилку.

– Я ей сколько раз говорил… Ну хорошо, всего единожды, но надеюсь, мои слова не пропадут даром, – проворчал Хортрэп и неслышными шагами подошел к Софии. – Я про то, что проводить заседания штаба в своей личной палатке не очень удобно. Позволь, я помогу тебе.

Сингх тоже поднялась с места, но, сообразив, что замышляют ее старые приятели, прошла мимо и приветливо обратилась к охранникам, дожидавшимся, когда все освободят палатку. Пока кавалересса отвлекала их внимание, расхваливая мечи и доспехи, Хортрэп припрятал под одеждой горячую давилку с такой же легкостью, как когда-то Канг Хо снимал опаловый браслет с руки зазевавшегося партнера по танцам. Хотя София все еще злилась на Хортрэпа за убийство сестры Портолес, а еще больше – за наглую ложь, она невольно улыбнулась, увидев, как слаженно работает ее прежняя команда, пусть даже в таком незатейливом деле, как кража бобового отвара с генеральского стола.

Улыбка не задержалась надолго. Такого никогда не случалось в присутствии Хортрэпа.

– Как поживает Мордолиз? – шепнул колдун Софии на ухо, едва они поравнялись с беспечно болтающей Сингх. – Что-то я не видел его сегодня рядом с тобой, это странно.

– Он здесь, неподалеку, – ответила София, не желая давать старому ведьмаку ничего такого, что можно было бы обратить против нее. – Даже слишком близко, как обычно.

– Ты правда так считаешь? – Дожидаясь Сингх возле палатки, Хортрэп хмуро поглядывал на отливающее металлом пасмурное небо. – Что ж, значит, мне не стоит об этом беспокоиться. Я рад, что ты чувствуешь себя в безопасности.

– Скажи это кто-нибудь другой, я бы решила, что мне угрожают.

Нет, сердце Софии не помчалось вскачь, но все же прервало свою неторопливую прогулку… Этого как раз и добивался колдун, как всегда ухитрившийся заметить перемену. Она посмотрела в глаза огромному неповоротливому чудищу.

– Или ты все-таки угрожаешь мне, Хортрэп?

– Храни меня небо! – скорчил испуганную гримасу колдун, так что растянулась татуировка у него на шее. – И в мыслях никогда не было, дражайший мой друг! Даже вчера вечером, после того как ты самым гнусным образом пыталась меня запугать.

– Ты меня вынудил, – возразила София, стараясь не пустить слезу под его невинно-жизнерадостным взглядом. – Случись такая подстава с тобой, был бы рад?

– Эге, да ты не только не забросила эту игру, но и прибавила в мастерстве. – К ее удивлению, Хортрэп на сей раз сдался быстро, не то что в далеком прошлом, когда они поигрывали в гляделки. – Я в самом деле беспокоюсь за тебя – вчера ты поступила очень опрометчиво и, возможно, навлекла на нас обоих немало проблем. Не советую так беспечно забавляться с демонами, в особенности с… этим.

– Я так и поняла. – София боролась с желанием посмотреть, не мчится ли к ней где-нибудь между палатками Мордолиз. – И пока мы с тобой прямо говорим обо всем этом, у нас нет причин для беспокойства, верно?

– Искренне надеюсь, что нет. – Хортрэп оскалил неестественно белые зубы, а затем вытащил из необъятного кармана давилку с калди и две чашки из другого. – Я не совсем точно выразился, ты поступила не опрометчиво, а глупо. И вовсе не тогда, когда натравливала его на меня, а когда предложила ему сделку – свободу в обмен на мое признание, если бы я отказался говорить по доброй воле. Предложение было сформулировано так, что, упусти я по небрежности какую-то незначительную деталь, демон все равно мог бы вырваться на свободу через лазейку, которую ты ему оставила, и что бы тогда с тобою стало?

Она оказалась бы беззащитной против чар мстительного колдуна – таким был один из ответов, который не стоило произносить вслух… если, конечно, предположить, что вырвавшийся на волю Мордолиз оставил бы Хортрэпа в живых. София поднесла свою чашку, чтобы колдун наполнил ее, а тот продолжал тем временем:

– Сейчас не самое подходящее время, чтобы остаться без демона, София, и уж всяко этого не стоит такой пустяк, как правда.

– В этом вся разница между нами – мне больше по нраву честная игра. Я знала, что ты лжешь, и добилась правды и снова сделаю то же самое, если понадобится.

– Нет, не сделаешь. – Хортрэп плеснул калди в ее чашку, затем в свою. – Не сделаешь, если это не будет мне выгодно. Обещаю с этого дня быть с тобой до смешного честным. И первая моя суровая правда заключается в том, что не стоит отпускать твоего приятеля лишь ради того, чтобы добиться признания.

– Ну и какова же, по-твоему, достойная цена за свободу Мордолиза? – спросила София, внезапно ощутив небывалую усталость. – Я начинаю подозревать, что нечисть не может предложить ничего, достойного такой сделки. Взглянуть хотя бы на наших Негодяев, обменявших своих демонов на богатство, а теперь вернувшихся к тому, с чего начинали. Конечно, к тебе это не относится.

– О, это весьма печальное наблюдение, тут я с тобой полностью согласен. – Хортрэп в приветственном жесте приподнял чашку. – Если бы демоны могли решить наши проблемы, нам всем жилось бы куда счастливей. И помня о своем обещании быть с тобой честным, я, видимо, должен кое-что прояснить в этом вопросе: я все еще держу в услужении нескольких младших демонов, но старину Чахотуна отпустил на свободу, когда помогал нашей дорогой малютке Индсорит утвердиться на престоле. И поэтому все остальные Негодяи, принимавшие участие в том давнем ритуале, теперь думают, что только у тебя хватило ума сохранить своего демона. Это даже трогательно – видеть, как ты сроднилась с Мордолизом, хотя поначалу не хотела его связывать.

Уж не пытается ли Хортрэп закинуть крючок? Неужели он, как и сама София, подозревает, что Мордолиз пропал не случайно? Неужели она все-таки допустила какую-то дурацкую небрежность? По крайней мере на один из этих вопросов найти ответ было нетрудно, и София едва не обожгла нёбо горячим калди, пытаясь унять озноб. Стало даже холодней, чем на рассвете, когда она с трудом доковыляла до штабной палатки, Язык Жаворонка насквозь продувал ветер – предвестник грядущей непогоды.

Она ужасно устала. Каждая кость, каждая мышца ныла после вчерашнего перенапряжения. Но еще невыносимее, чем тяжесть в ногах и руках, давило уныние… Она столько преодолела на пути к цели, но теперь у нее не осталось ничего, кроме бесконечного словесного танца с Хортрэпом, мать его растак, Хватальщиком и холодного утра где-то в самой заднице Багряной империи… Даже без блохастого демона, который мог бы хоть ноги согреть хозяйке, наконец-то плюхнувшейся на свою койку.

– Эй, старушка, я спрашиваю: с тобой все в порядке?

Хортрэп, кажется, в самом деле забеспокоился, и София затрясла головой, слишком обессиленная, чтобы продолжить танец по второму кругу.

– Не думаю, что после такого долгого перерыва я и «все в порядке» быстро подружимся. – Она допила калди и вернула колдуну чашку. – Я пытаюсь думать об этом дерьмовом Затонувшем королевстве, в самом деле пытаюсь, только… Не знаю, возможно, Чи Хён правильно говорит и возвращение Джекс-Тота в самом деле ничего не меняет. Наверное, Звезда заслужила все то, что Вороненая Цепь норовит выудить для нее из бездны. В любом случае это ничем не хуже обагренного кровью спасения, какое могла бы ей принести я, понимаешь?

– Прошу тебя, хватит! – Хортрэп снова протянул ей чашку. – Думаю, она тебе понадобится, чтобы собрать слезы.

София на мгновение вспыхнула и хотела было хлестнуть старого засранца по губам, но так же быстро остыла и выдавила улыбку, благодаря за отважную попытку ее расшевелить.

– Да знаю я, знаю, что разревелась как последняя дура. Просто… мне жаль, что некому теперь отомстить за Лейба. И за Курск. Может, большего я и не достойна, если припомнить, сколько женщин сама сделала вдовами, но все же…

– На то мы и смертные, чтобы всегда о чем-то жалеть, – печально улыбнулся Хортрэп бывшему генералу. – И мне ли не знать, что сожаления об утраченном проникают глубже и причиняют больше мучений, чем пустые мечты о том, чего мы никогда не имели.

– Осторожней, ребята, не сраститесь языками, – окликнула их Сингх, приближаясь по проходу между палатками с пустой чашкой наготове. – Извините, что задержалась. Пока я болтала с часовыми, прибыл еще один гонец. То ли Канг Хо совсем утратил навыки ведения переговоров, то ли он напел дочери какую-то другую песню, но таоанцы уже двинулись в нашу сторону. Вы не видели, куда побежал наш генерал? Я в восторге от этой девочки, так что, думаю, нужно поскорей договориться с ней о плате для моих ранипутрийских драгун, пока имперский полк не подошел вплотную.

– Я разыщу ее. – Хортрэп с обнадеживающей улыбкой наполнил чашку для Сингх и обратился к Софии: – Видишь, мы специально для тебя подготовили еще одну отчаянную схватку с превосходящими силами противника. Неужели это не добавит упругости твоей походке?

– Вряд ли, – вздохнула София, едва не заплакав от мысли, что ей опять придется поднимать тяжеленный молот. – Я уже говорила и не могу удержаться от того, чтобы не повторить снова: мы в полной заднице.

– Если придется драться, то да, – согласилась Сингх, скривившись от слишком крепко заваренного калди. – Но за минимальную плату я готова подсказать нашему генералу прием, которым мы воспользовались в битве при Окалтократи: надо выстроить между нами и таоанцами всех пленных имперских солдат. Если захотят атаковать, им придется затоптать своих товарищей.

– Неплохая идея, – похвалил Хортрэп, пока София не спеша отходила в сторонку, надеясь урвать час-другой покоя в сырой палатке, прежде чем здесь снова станет горячо. – Но есть и получше: почему бы не построить их перед новыми Вратами? Потребуются кое-какие усилия, но рискну утверждать, что сумею в самый драматический момент разогнать этот надоедливый туман. Противник увидит своих товарищей, стоящих на краю пропасти. Если это не заставит таоанцев задуматься, правильно ли они оценивают наши силы, тогда уж ничего не поделаешь.

– Вижу, вы не собираетесь меня в это втягивать, – помахала София им рукой, – ну так позаботьтесь и о том, чтобы ко мне не лезли без крайней необходимости.

– Да хранят небеса твой сон, – крикнул вдогонку Хортрэп.

Вместо ответа София отхаркнула серый комок мокроты. В душе у нее было пусто и холодно, и пока она тащилась по лагерю к своей палатке, из низко нависших облаков на землю посыпались крупные белые хлопья.

Превосходно. Утро и так не предвещало ничего хорошего, а тут еще и погода решила соответствовать настроению. Обессиленная и раздраженная, София чуть было не заподозрила, что из-за холодного горного ветра у нее начались месячные, хотя прошло уже несколько лет с тех пор, как это случилось в последний раз. Спасибо демонам за пустяковую милость, даже притом, что с годами ей все трудней сдерживать мочевой пузырь при кашле или…

– Говорят, там были три сотни мьюранцев впереди всей азгаротийской пехоты, – рассказывала какая-то наемница солдату, вместе с которым уплетала кашу чуть в стороне от кухонной палатки; ее приятель бросил усталый взгляд на проходившую мимо Софию и полушутливо отдал честь. – Туда нагнали одних безобидных заложников, крестьян, а эти были настоящими солдатами. Конница обычно вооружена намного лучше, особенно рыцари, и все же мы взяли в плен добрых полсотни кавалеристов. Это, стало быть, уже не просто толпа оборванцев, а серьезная сила.

София сделала еще несколько вялых шагов, продолжая размышлять о своих маленьких победах и поражениях в борьбе с возрастом, когда смысл этих слов наконец просочился в ее сознание. Она не колебалась ни мгновения, не останавливалась в задумчивости, повторяя услышанное, а резко развернулась и налетела на беседующих наемников, словно ангел мщения из сказок, что рассказывают цеписты. София понимала, что подошла слишком близко, так что они почувствовали себя неуютно, но если бы эти недоноски только знали, каких усилий ей стоило вообще остановиться.

– Ты что-то сказала про кавалеристов? – тихо, спокойно произнесла она. – Которых вчера взяли в плен?

– Э-э-э… ммм… да, капитан. – Рассказчица сделалась белее снега, падающего на ее поношенный синий плащ. – Простите, капитан, мы вовсе не собирались сплетничать, просто Мур немного приуныл, видя, как мало нас осталось, а я решила поднять ему настроение и…

– А я вообще не сплетничал, – перебил второй наемник, хмуро покосившись на собеседницу. – Я просто ел. И молчал.

– Кто вам сказал, что мы взяли в плен кавалеристов из Пятнадцатого полка?

Сердце Софии забилось, словно мотылек, неосторожно подлетевший слишком близко к пламени свечи.

– Кто сказал? – растерялась наемница, и когда слабая надежда в сердце Софии уже соприкоснулась с пламенем, чтобы через мгновение сгореть без следа, женщина добавила уверенней: – Так я же сама была там, когда их брали, и, стало быть, никто мне ничего не говорил, просто… Разве это не всем известно, капитан? Пришлось повозиться, отделяя кавалеристов от пехотинцев, потому что в бою всадников сшибли с лошадей, а потом они ополоумели от черного колдовства, напущенного Хортрэпом Хватальщиком. Поначалу пленники даже не могли назвать своих имен, не то что вспомнить, где и кем они служили, но к вечеру мы разобрались и… Куда же вы, капитан?

Но София уже не слушала, она с хищной усмешкой кутумбанской пантеры спешила к палаткам пленных. Не такое уж и плохое утро, совсем даже неплохое… И возможно, это даже к лучшему, что она избавилась от своего демона, по крайней мере одно из ее желаний уже почти сбылось.