Глава 22

Они покинули дворец и неторопливо пошли в город. Девушка смотрела прямо перед собой, ее не интересовало, что происходит вокруг. Внутри поселилось странное спокойствие, уверенность, что все будет хорошо и решение она приняла правильное. А что будет с ней потом дальше, девушку уже не интересовало. Главное, она освободится…

Далеко по улице пройти не успели: когда проходили мимо одного из переулков, до них донеслись громкие раздраженные голоса. Конечно, мужчина дернул ее именно туда, где явно назревал скандал. Девушка даже не прислушивалась, о чем спор, – реальность вдруг словно подернулась дымкой, отдалилась. Ее спутник пошел прямо к спорщикам, крепко сжимая руку девушки, повернул к ней голову и тихо сказал всего одно слово:

– Работай.

Увлеченные спором два торговца даже не обратили внимания на прохожих – татуировку Карателя скрывал высокий воротник обычной куртки, мужчина сменил форму на простую одежду. Девушке же хватило легкого прикосновения невзначай к открытому, покрытому жестким волосом предплечью одного из мужчин, чтобы в нее мутным потоком влились чужие злость и раздражение. Она на мгновение задохнулась, потом сглотнула вязкий ком, позволив этой волне заполнить сознание, растечься там ядовитым озером, мешаясь с ее собственными чувствами, очень похожими на эти. Торговец тут же замолчал, а потом и следующий – когда девушка коснулась и его, повинуясь приказу нынешнего хозяина. Она чуть не захлебнулась в чужих чувствах, желание на кого-нибудь накричать, ударить со всей силы стало почти непреодолимым, страстно захотелось выплеснуть это все из себя. Девушка огромным усилием воли сдержалась, сохранив безучастное выражение на лице, – она не желала зря растрачивать полученное. Каратель тоже предусмотрительно придерживал ее за локоть, не касаясь обнаженной руки, и как они возвращались обратно во дворец, девушка помнила плохо.

Сознание, полностью захваченное ненавистью и злостью, погрузилось в оцепенение, и где свое, а где чужое, она уже не понимала. Скулы сводило – с такой силой она стискивала зубы, – мышцы одеревенели от напряжения, и, когда наконец захлопнулась дверь той самой комнаты, девушка даже почувствовала некоторое облегчение.

– А вот теперь повеселимся, Тан, – тихим, проникновенным голосом, в котором сквозило предвкушение, произнес Каратель.

Девушка растянула губы в улыбке и шагнула вперед.

– Повеселимся, – эхом откликнулась она, ее начало потряхивать от желания исторгнуть наконец из себя грязное, горькое нечто, отравлявшее кровь.

И отомстить. Пожалуй, последнего она хотела сильнее всего. Каратель шумно выдохнул и в несколько шагов преодолел расстояние между ними, его рука сомкнулась на шее девушки, перекрывая дыхание, но ей уже было все равно. Он коснулся ее, это главное. И она отпустила все то, что бурлило и клокотало, требовало выхода, а за чужим потянулось и свое, копившееся так долго.

– На… Бери… Забирай все! – С каждым словом ее голос становился сильнее, девушка сжала запястье замершего мужчины, усиливая контакт. – Подавись!.. И меня зовут Лессель, понял?! Лессель, не Танния! – Последние слова она выкрикнула с отчетливыми истеричными нотками, сдерживаться больше не было нужды.

Глаза потемнели от ненависти и злости, Лесси подалась вперед, глядя прямо в расширенные зрачки Корхилла, в которых больше не светилось предвкушения или превосходства. Только страх. Татуировка мерцала и переливалась, забирая щедро вливаемый в нее поток, вот только чувств было слишком много. Глаза Лессель подернулись дымкой, взгляд стал невидящим.

– Я больше не игрушка и не буду никому подчиняться!.. – шептали едва слышно ее губы, в памяти проносились картинки прошлого в Костяной башне. – Ни тебе, ни кому-то еще!

Корхилл вдруг захрипел, лицо налилось кровью, побагровело, а по татуировке пошли радужные всполохи. Он разжал пальцы, но Лессель не отпустила его руку. Ведь в ней еще оставалось так много ненависти, очень много. А он любил ненависть и злость, так пусть теперь получит сполна, насладится.

– Х-хватит… – просипел Каратель, но сил оттолкнуть девушку у него уже не осталось.

Поток чувств от Бездушной оказался столь мощным, что вместить его он не смог, ведь отдавать теперь было некому, а собор далеко. Корхилл задыхался в обжигающем, яростном, горьком потоке чужой ненависти, она разъедала изнутри, стремительно несясь по венам вместо крови, и сознание не выдержало.

…Ей казалось, с каждой минутой она становится все легче, душа очищалась, освобождаясь, и на место тому грязному и темному, что уходило сейчас бурным потоком, приходило что-то светлое и умиротворяющее. Она закрыла глаза, все так же не отпуская руку Карателя, и они осели на холодный каменный пол вместе. В теле поселилась слабость, Лессель почти перестала чувствовать что-либо, бессильно распластавшись рядом с хрипевшим и корчившимся Карателем, и на губах появилась довольная улыбка, а из уголков глаз покатились слезы. Она тихо всхлипнула, не видя, как из носа и ушей мужчины хлынула кровь, пятная рубашку и пол, Лессель словно окутало невидимое облако, и реальность отдалилась, оставив ее наедине с покоем.

Мы с Финирой устроились в общей гостиной в покоях Корхилла, собираясь дождаться хозяина, однако едва я присел на диван рядом с Нирой, как воздух впереди заискрился, и, к моему удивлению, из портала вышла Любовь. Встревоженное выражение на ее лице мне не понравилось, я мгновенно насторожился и резко выпрямился.

– За мной. Я их чувствую, – быстро проговорила она.

Не задавая лишних вопросов, я ухватил Финиру за руку, и мы помчались по галереям и переходам дворца за стремительно шагавшей Любовью. Мы постепенно уходили в дальнюю часть, почти необитаемую, и, когда наша проводница начала спускаться по какой-то узкой винтовой лестнице вниз, я не удержался и удивленно пробормотал:

– Я и не знал, что здесь есть такие места.

– Когда-то тут были темницы, – коротко ответила Любовь.

Мы спустились и оказались в длинном коридоре, прошли по нему, и женщина остановилась перед закрытой дверью, вокруг которой мягко мерцало розовое марево. Любовь нахмурилась, протянула ладонь и легко коснулась деревянной поверхности. Дверь бесшумно распахнулась.

– Передо мной открываются любые двери, – обронила она и шагнула внутрь.

Обстановку в просторной комнате без окон я почти не заметил – кроме широкой кровати, потому как мой взгляд тут же оказался прикован к телам на полу. К счастью, только одно было мертвым. Финира с тихим возгласом бросилась к неподвижной Лессель, смотревшей в потолок широко раскрытыми глазами и почему-то улыбавшейся. Я же смотрел на Корхилла, на его перекосившееся лицо, измазанное кровью, и не мог поверить, что с этим человеком многие годы дружил и считал его самым близким во дворце.

– Неужели все-таки он? – едва слышно произнес я, чувствуя внутри горечь разочарования.

– Да, он, – отозвалась Любовь. – К сожалению…

До меня донесся всхлип, я перевел взгляд на Финиру – она прижала к себе вздрагивавшую Лессель, поглаживая ее по голове.

– Что тут случилось? – спросил я, подойдя ближе к девушкам.

– Я не виновата, он сам… – глухо отозвалась Лессель, потом отняла голову от плеча Ниры и посмотрела на Любовь. – Он хотел, чтобы я забрала чувства у других и отдала ему. Потому что для него их было мало.

Любовь медленно кивнула, на ее лице отразились одновременно грусть и задумчивость.

– А потом их стало слишком много, – произнесла она и немного устало улыбнулась, присев перед Лессель. – Ты не сделала ничего плохого, девочка. – Ее ладонь погладила мокрую щеку Бездушной.

– Я убила его… – шепотом проговорила Лессель, покосившись на неподвижное тело Карателя.

Лицо Любви стало суровым, она выпрямилась.

– Он заслужил, – коротко сказала женщина и протянула руку: – Вставай, пойдем, здесь холодно и неуютно, а тебе надо отдохнуть.

Девушка кое-как поднялась, опираясь на Финиру и избегая смотреть на меня, и я не пытался подойти ближе, понимая, что Лессель сейчас немного не в себе. Вспомнив, какой она была, когда ходила с нами на прогулку, я многое понял. Значит, это Кор довел ее до такого состояния. И все равно в голове не укладывается: как он мог!

– Почему он это делал? – спросил я негромко, пропустив девушек вперед и замедлив шаг, поравнявшись с Любовью.

Мы вышли из камеры, и она закрыла дверь.

– Может, ему не хватало своих чувств, может, нравилось ощущать власть над девушками. – Моя собеседница с грустью пожала плечами. – Нам этого уже никогда не узнать.

Мы помолчали, дошли до лестницы и поднялись наверх – путь занял довольно много времени, Лессель все еще оставалась очень слабой.

– И что с ним делать? – Я мотнул головой назад. – Как остальным объяснить? Он ведь с другими хорошо общался, – поморщился при этой мысли.

– Думаю, лучше сказать, что Корхилл уехал в другой город, а к нам скоро пришлют нового Карателя, – спокойно отозвалась Любовь.

– А Лессель, остальные девушки? – Я нахмурился. – С ними как быть? И вообще, Ритуал выбора же завтра? – Я покосился на спутницу, вопросы теснились в голове, и хотелось бы услышать на них ответы.

Еще некстати вспомнилась Силанна, и стало жаль ее. Вот кто искренне будет горевать из-за исчезновения Корхилла, а ведь он совсем не заслуживает чувств, особенно таких сильных! Любовь бросила на меня испытующий взгляд, потом догнала Финиру и Лессель и обратилась к моей подопечной:

– Нира, отведи девочку в ее комнаты, помоги, хорошо?

Та кивнула, и девушки удалились, а мы с Любовью заняли ближайшую гостиную. Значит, разговор предстоит серьезный.

– Я много думала, Аллард, над твоими словами, над тем, как так получилось с Бездушными и что это может значить, – задумчиво проговорила женщина. – Наверное, наша ошибка в том, что мы пытались выбирать разумом, а надо – сердцем, слушать себя. Ведь та женщина, которая примет от мужчины одно чувство, примет и остальные, если он важен для нее такой, какой есть. – Любовь внимательно посмотрела на меня. – Бездушные же изначально тоже имели способность забирать что-то одно.

– И как теперь тогда? – переспросил я.

Меня, конечно, эти перемены не коснутся, свою спутницу я уже нашел и других мне не надо. Но интересно все-таки, что будет дальше, ведь Карателям надо как-то избавляться от лишнего, от этого никуда не деться.

– Ну, вам-то можно не беспокоиться, – усмехнулась Любовь. – А с остальными… Наверное, придется без всяких ритуалов, Каратели должны довериться чутью и искать свою девушку. И начинать следует сразу после окончания школы, – твердо заявила она. – Я займусь этим вопросом, не волнуйся.

Я светло улыбнулся, вспомнив Финиру.

– Мне уж точно волноваться не стоит, – ответил я. – Даже ворчун Виссен, похоже, нашел положительное в общении со своей Бездушной, да и ей вроде с ним хорошо.

– Я знаю. – Любовь наклонила голову. – Я же говорила, что все к лучшему.

Мы помолчали, и я снова спросил:

– А Лессель? Что с ней будет?

Моя собеседница хитро прищурилась:

– Я почувствовала, что в ее мыслях уже есть другой мужчина. И, кажется, ты с ним знаком.

– Ирбет, что ли? – Я удивленно воззрился на нее. – Они же виделись один раз…

– Два, – с лукавой улыбкой поправила Любовь. – Лессель встречалась с ним еще раз.

– Вот как. – Я покачал головой. – Не знаю, Ирбет кажется таким… немного не от мира сего… За Лессель же приглядывать надо, все-таки она многое пережила.

– Знаешь, пусть попробуют. – Любовь поднялась. – В конце концов, она всегда может вернуться сюда, если захочет. Отсюда Лессель точно никто не выгонит.

Тоже верно. Я встал, посмотрел на нее.

– Спасибо за Финиру, госпожа, – еще раз поблагодарил.

– Тебе тоже спасибо, Аллард. – Любовь улыбнулась. – Теперь все будет немного по-другому и, уверена, только к лучшему.

У меня так точно, в этом я не сомневался и, распрощавшись с Любовью, первым делом направился к оставшимся девушкам из моего гарема. Уверен, они только обрадуются возможности вернуться домой и попробовать начать жизнь заново. Никто не будет презирать их за то, что они провели какое-то время во дворце, в Феире спокойно смотрят на отношения между мужчиной и женщиной до официальной церемонии в соборе. Ведь главное – это чувства, а когда они искренние и глубокие, все остальное неважно.

Через несколько дней я решил навестить Ирбета, ведь у меня для него был приятный сюрприз. К счастью, Лессель после пережитого довольно быстро приходила в себя. Как сказала Любовь, это потому, что она очень вовремя избавилась от тех чувств, которые могли бы ей помешать. В самом деле, она чаще улыбалась, я стал видеть ее вместе с Финирой и другими – во дворце девушек стало существенно меньше после достопамятных событий. Каратели потихоньку отпускали их домой, и пока что ни у кого по этому поводу сильных сожалений не возникло. Только Силанна не торопилась покидать дворец, и хотя она тоже присоединялась к посиделкам, но грусть с ее лица не исчезла. Что ж, надеюсь, время вылечит. О смерти Корхилла никто не узнал, объяснение, что он уехал, устроило всех.

Мы подошли к дому Ирбета, и на этот раз у хозяина снова было много народу – видимо, очередная выставка. Я краем глаза заметил, как Лессель придвинулась ближе к Финире, и спрятал улыбку. Ничего, чем чаще она будет выходить в город, к людям, тем быстрее отвыкнет от одиночества.

– Привет, Ир! – Я зашел в галерею и помахал художнику, привлекая к нам внимание.

Он оглянулся, широко улыбнулся и покинул кружок приятелей, с которыми общался.

– Привет, Ал.

Мы пожали друг другу руки, и взгляд Ирбета упал на стоявшую за спиной Финиры Лессель.

– Я тут тебе сюрприз приготовил, – усмехнулся я, и Нира отошла в сторонку. – Думаю, ты обрадуешься.

Лессель глянула на замершего Ирбета и немного неуверенно улыбнулась.

– Привет, – негромко поздоровалась девушка.

Собственно, по глазам Ира уже было все понятно, и я порадовался, что Любовь в который раз не ошиблась. Похоже, тут что-то большее, чем просто мимолетное увлечение очередной красивой девушкой, и уж Ирбет Лессель точно в обиду не даст.

– Здорово, что ты пришла, – с искренней радостью ответил Ирбет и взял ее за руку.

Лессель не отшатнулась, не попыталась вырваться, и меня это очень обрадовало. Я тихонько отступил, нашел ладошку Финиры, не сводя взгляда с пары.

– Пойдем познакомлю с моими друзьями? – предложил Ирбет, и Лессель пошла за ним, даже не обернувшись на нас.

– Мне кажется, без нашего присутствия тут вполне обойдутся. – Я повернулся к Финире и весело подмигнул. – Куда хочешь пойти?

– А Ирбет не обидится? – Она покосилась на художника.

– Не думаю, – уверенно ответил я и положил ее руку себе на локоть. – Все равно я мало кого из его друзей знаю, так что нашего отсутствия и не заметят. А Лессель он проводит до дворца. Ну или она останется здесь, – добавил, выходя из галереи. – Что тоже приятное развитие событий.

Мы неторопливо направились по улице в глубь Феира – в нем еще осталось много интересных мест, которые я хотел показать Финире, а для заданий во дворце достаточно народу. А еще с моих губ теперь практически не сходила улыбка, потому что по утрам я просыпался, держа в объятиях замечательную девушку. Ее светловолосая голова на моем плече каждый раз заставляла задерживать дыхание, ловя эти чудные мгновения тихого счастья, и я уже не представлял, как бы жил без Финиры. Ответная улыбка на ее лице радовала еще больше, как и остальные эмоции. Бездушная ушла, исчезла, растворилась в прошлом, к которому нет возврата, и теперь впереди только хорошее. Я ведь обещал Нире, а свои обещания всегда стараюсь сдерживать.