Знания разделяются на два типа – явное знание (фактическое и задокументированное) и неформализованное (основанное на опыте). Сложно представить жизнь в обществе без использования обоих типов, так как каждый из них имеет свою ценность и применяется в разных ситуациях. Неформализованное знание (1) требует близкого взаимодействия и (2) отвечает за решение проблем, вызванных ограничениями способности усваивать какую-либо информацию из-за недостатка осведомленности. Как следствие, роль неформализованных знаний более выражена в контексте социальных связей.

Обмен знаниями и информацией критически важен для выживания членов сети и достижения ими успеха. Возникает вопрос: какова архитектура обмена информацией и знаниями? Как знания и информация передаются между членами социальных групп? Вопрос непростой, так как необходимо понять, как структура социальных отношений влияет на передачу знаний и информации, обеспечивая сохранение целостности и диапазона передаваемых знаний. Сложная природа и структура социальных отношений в российском обществе влияет на феномен передачи знаний и информации, который должен рассматриваться как многомерное явление, определяемое когнитивной дистанцией, иерархической зависимостью и структурой личных связей.

Мы с легкостью понимаем одних людей, кто-то не понимает нас, а кого-то мы вовсе не готовы воспринимать. Понимание и готовность воспринимать информацию определяются когнитивной дистанцией, то есть ментальной дистанцией между людьми, определяющей оптимальное взаимное восприятие.

Nooteboom (1999) отмечает, что «для обучения партнеры должны, с одной стороны, находиться на достаточной когнитивной дистанции, то есть обладать различными когнитивными категориями, чтобы быть в состоянии получить знания, которые они не смогли бы получить в одиночку, но, с другой стороны, должны быть достаточно близки с точки зрения познания и языка, чтобы мог возникнуть осознанный диалог. Если эффективность передачи знаний является результатом новизны и понятности, то это выливается в оптимальную среднюю когнитивную дистанцию».

Роль когнитивной дистанции можно описать иначе. Чем больше панибратства в отношениях, тем меньше уважения, понимания и желания учиться друг у друга существует между людьми. Можно предположить, что, когда дети обращались на «вы» к своим родителям, отношения между поколениями были более уважительными и дети перенимали опыт прежних поколений с большим вниманием и готовностью. Супруги также обращались на «вы» друг к другу, что не позволяло переходить на форму «сам дурак», то есть они находились на оптимальной когнитивной дистанции, не слишком близко и не слишком далеко, и, как результат, российские семьи славились взаимным пониманием и уважением. По сути, когнитивная дистанция определяет грань между готовностью и способностью понимать и нежеланием или неготовностью воспринимать сказанное другим, пусть даже близким человеком.

Если представить процесс передачи знаний и информации в виде трехмерной модели, то когнитивная дистанция будет рассматриваться как одно из измерений, определяющих эффективную передачу знаний. Остальные два измерения иллюстрируют вертикальные (иерархическая зависимость) и горизонтальные (социальные отношения) источники знаний и информации.

Занимая разные служебные и социальные положения, но будучи близкими в силу сложившихся социальных отношений, участники имеют соответствующую когнитивную дистанцию, что обеспечивает эффективный обмен знаниями и информацией между собой.

Иерархическая зависимость возникает в служебных отношениях между начальниками и подчиненными и определяет вертикальное измерение процесса передачи знаний и информации. Ежедневно огромные объемы знаний и информации перемещаются между иерархическими слоями общества, организаций и социальных групп. Как ни странно, но большинство информации перемещается сверху вниз. При движении сверху вниз (от начальника к подчиненному) информация обычно принимает форму инструкций, команд и предупреждений. Движение снизу вверх (от подчиненного к начальнику) происходит в форме отчетов и комментариев. Увы, эти встречные потоки не равнозначны по своему содержанию и ценности. К примеру, респондент А. Г. говорит:

«Я регулярно получаю инструкции от своего начальника о том, что необходимо сделать и какой ожидается результат. Однако никаких четких объяснений и инструкций мне не дается, хотя от меня требуется подробный отчет, который вряд ли кто-то читает».

К сожалению, российские руководители не сильно озабочены обменом знаниями и информацией со своими подчиненными, что не стимулирует как развитие сотрудников как профессионалов, так и развитие самих организаций. Линейные сотрудники проводят большую часть рабочего времени, взаимодействуя с коллегами, и совсем немного общаются с руководителями. Кто-то может сказать, что природа иерархических отношений подразумевает большее общение с коллегами, чем с руководителями, но это не означает искусственное сведение обмена знаниями и информацией к минимуму. Как результат, в российском бизнесе сложилась ситуация, когда через вертикальные связи передается весьма ограниченный объем знаний и информации, что явно не стимулирует развитие критически важных неформализованных знаний. Более частое общение могло бы привести к более эффективной коммуникации между иерархическими уровнями и активному развитию продуктивных рабочих отношений.

Серьезность этой проблемы зависит от размера организации. Чем крупнее компания и сложнее иерархические отношения, тем меньше времени руководители тратят на общение со своими подчиненными. Немного лучше ситуация в малых и средних организациях, где благодаря более простым иерархическим отношениям обмен знаниями и информацией происходит более активно. Также стиль управления руководителей напрямую влияет на передачу знаний и информации между организационными уровнями.

Социальные отношения подразумевают постоянный обмен знаниями и информацией между равноправными участниками социальных сетей и могут рассматриваться как горизонтальное измерение. По сути, в российском контексте подразумевается, что наиболее достоверной считается информация, полученная от людей, которых мы знаем. Поэтому в процессе поиска информации россияне склонны в первую очередь обращаться к ближайшему кругу своих отношений, а затем – к более отдаленному, если возникает необходимость дальнейшего сбора информации. Таким образом, информация может проходить огромные расстояния между различными городами, сферами деятельности и даже странами, то есть пересекать границы различных сетей.

То ли от недоверия официальным источникам, то ли от желания постоянно общаться россияне скорее предпочтут обсудить новости или задать вопрос своим друзьям, приятелям или коллегам, чем обсудить что-либо в социальных медиа, как делают это жители других стран. Как результат, большую часть знаний и информации россияне получают от своих социальных контактов, то есть из горизонтальной плоскости социальной жизни. Например, респондент M. M. рассказал:

«Я получаю всю детальную рабочую информацию не от своих начальников или из официальных источников, а от коллег, друзей и однокурсников».

Безусловно, получение информации посредством неформальных связей имеет массу преимуществ, как, например, вышеупомянутых доступа, своевременности и рекомендаций. Но нельзя забывать, что уровень доступности и качество получаемой информации зависит от типа отношений. Например, наиболее детальную и надежную информацию получают посредством сильных связей. Слабые связи обычно являются источником менее детальной и достоверной информации. Сила связей определяет объем работы, которую люди готовы проделать в поиске и обработке информации. Поток информации в связях в большей степени имеет неформализованную и скрытую природу, отражая знания, опыт и мнения людей, что делает ее более ценной по сравнению с информацией, полученной из «вертикальных» форм передачи, таких как инструкции и приказы.

Активно обмениваясь знаниями и информацией, участники сети наращивают собственные знания и прямо или косвенно увеличивают банк знаний своей организации. Также, используя свои возможности получения информации через социальные связи (горизонтальные связи), россияне склонны компенсировать слабость вертикального потока информации посредством активного обсуждения неясных вопросов внутри своего круга общения. Если поступила неясная команда от руководства, то всегда можно обсудить пути решения задачи с друзьями, работающими в других компаниях.

Конфиденциальные, специфичные и неформализованные знания и информация гораздо легче передаются между людьми, соединенными сильными и средними по силе связями. Эффективность такого обмена основывается на нескольких факторах:

– желание и готовность делиться информацией с доверенными людьми;

– социальные нормы и сетевые обязанности определяют обмен информацией как условие для членства;

– первичная готовность членов наращивать ценность отношений.

Однако следует заметить, что обсуждаемый подход наиболее уместен только в отношении индивидуальных участников социальных связей или конкретных групп. Обмен знаниями и информацией на уровне организаций и социальных сетей целиком должен рассматриваться иначе. Причиной тому является увеличение многомерности пространства. «Общественное пространство не только многомерно, но и количество его измерений увеличивается вместе с тем, как общество становится обширнее и сложнее» (McPherson etal., 1992). Многомерная природа социальных сетей и их взаимосвязь требуют многоуровневого подхода, где с увеличением количества измерений возможность анализа существенно усложняется.