Никто не идеален, мы все люди, и все склонны совершать ошибки, и даже те, кого мы считаем идеальными, тоже совершают ошибки. Однако некоторые проступки и ошибки могут вызывать конфликты между членами группы, ставя отношения на грань разрыва. Мы все хорошо знаем, что любые отношения могут нарушиться, будь то на личном или организационном уровне. Конфликт может случиться даже среди близких друзей и родственников.

На самом деле существует ряд потенциальных последствий ошибок, влекущих ослабление или даже разрыв организационных и личных связей. Последствия особенно драматичны, если большое количество времени и усилий было вложено в развитие отношений. В организациях могут пострадать доступ к ресурсам, репутация и привилегированная позиция на рынке. В межличностных связях это может быть серьезный эмоциональный удар или вероятный ущерб репутации участников конфликта.

Построение сильных связей занимает долгое время и требует серьезных усилий с обеих сторон. Как результат, участники сильных связей стараются беречь такие отношения как нечто практически осязаемое и определенно очень ценное, что просто так не бросают, а заботливо взращивают в течение жизни. Если же такие отношения дают трещину, люди стремятся уладить конфликт и восстановить пошатнувшееся доверие. В российских условиях потеря сильных отношений сродни потере части собственной личности. Сильные отношения соответствуют уровню доверия, основанному на идентификации, т. е. высшей степени доверия, и за такую ценность люди готовы бороться.

Среди прочно связанных групп, собранных из друзей или близких родственников, конфликты редки. Респонденты часто упоминали, что у них вообще не было никаких конфликтов или, по крайней мере, что они не могут их вспомнить. Например, респондент К. О. заявил:

«Я никогда не имел каких-либо конфликтов с моим другом на протяжении почти тридцати лет нашей дружбы, даже если мы отчаянно спорили о чем-то».

В случае возникновения конфликта или трения между участниками, сама группа часто вовлекается в организацию встреч для решения проблем или для предложения компромиссных решений спорящим сторонам. Мнение участников группы будет озвучено, если есть виноватая сторона (или стороны), и это может вылиться в очень неприятный разговор. Например, респондент А. К. сказал, что, если что-то идет в отношениях не так, должен произойти серьезный разговор, но лишь с целью урегулирования конфликта.

Подобный механизм самоизлечения обеспечивает долголетие связей, без него жизненные циклы связей были бы сравнительно короткими. Например, респондент М. Г. считает:

«Если бы мы были не в состоянии самостоятельно улаживать конфликтные вопросы внутри группы, мы бы больше не были этой группой».

Россияне уверены, что в сильных отношениях подпорченное доверие всегда можно исправить, что демонстрируется желанием вовлеченных сторон восстановить отношения. Для начала необходимо установить, что действие, повлекшее конфликт, не было совершено со злым умыслом. Затем обязательно требуется признание, нечто вроде исповеди. После чего инциденты забываются и ни разу не вспоминаются в контексте давно сформировавшихся отношений. Признание не должно быть формальным, но оно должно быть представлено с очевидной эмоциональной открытостью. К примеру, респондент А. К. объяснил важность признания для восстановления доверия:

«В моей жизни есть человек; я всегда считал его другом и считаю до сих пор. Но было время, когда он совершил нечто неправильное. Он пошел против закона. И какова была моя реакция? Должен ли я его обвинять? И да и нет, так как он сам пришел ко мне. У нас был разговор, я высказал свое мнение по поводу его действий. Не более того. Почему? Потому что дальше распространять информацию я не стану. Ни за что. Потому что я доверяю ему, и он доверяет мне. Возможно, это своего рода внутреннее убеждение, но я знаю, что этого разговора было достаточно, чтобы он не стал повторять то же самое вновь. И я знаю, что ничего подобного не случалось до сих пор, и мы все еще друзья».

Совсем другая картина существует в слабых отношениях. Россияне обычно не заботятся о восстановлении таких отношений, так как эти отношения не имеют особой эмоциональной или функциональной нагрузки и усилия по развитию этих отношений не прикладывались. Желание восстанавливать отношения в слабых связях возникает не обязательно, но может быть основано на ожидаемых или предполагаемых результатах отношений. К примеру, в некоторых слабых отношениях люди могут рассчитать вероятность потенциальной пользы и будут предпринимать меры для восстановления доверия.

Отказ признавать свою вину воспринимается по-другому. Если кто-то отказывается признать вину, которая очевидна, тогда отношения будут испорчены безвозвратно. Отказ воспринимается как дополнительный знак оппортунистического поведения, которое еще сильнее разжигает конфликт, ведь человек не принимает на себя ответственность и, следовательно, не раскаивается. Члены группы могут даже воспринимать такое поведение как действия не против кого-то конкретного, а против всех участников отношений.

В случаях, когда конфликт серьезен, тогда следует не извиняться, а признать неправоту и доказать, что это произошло по случайности, чтобы поврежденное доверие было восстановлено. Такой подход к восстановлению отношений в российском обществе исторически пришел из православных христианских традиций, где покаяние является одним из ключевых таинств. Россияне часто говорят, что, если человек готов покаяться, это говорит о сильном характере и уже заслуживает прощения.

Сложность феномена доверия, существующего между людьми в российских социальных сетях, находит отражение в уникальности и многосложности российского общества и культуры. Само понимание доверия отличается от того, как доверие понимается в других странах, особенно с низкоконтекстной культурой.

Знания и информация, полученные в местном контексте, приносят бизнесменам и инвесторам значительные преимущества…