По легенде, в 1933 году Жан-Поль Сартр, Симона де Бовуар и их друг и коллега Раймон Арон сидели в кафе на бульваре Монпарнас. Арон только что вернулся из Германии. Там он побывал на лекции Эдмунда Гуссерля. А теперь рассказывал друзьям, как немецкий мыслитель искал способы вернуть богатство повседневной жизни в философские исследования. Учение Гуссерля — феноменология — было связано с устранением абстракций интеллектуального дискурса из объектов и опыта. Немецкий философ заклинал слушателей возвращать внимание «назад, к самим вещам». Сартр и Бовуар горячо заинтересовались новым направлением и попросили объяснить подробнее. Арон поднял бокал с абрикосовым коктейлем. И описал феноменологию как философское осмысление вещей столь же обычных, как этот напиток. Она не позволяет исследователю увязнуть в разных представлениях о сознании и роли «мышления» в бытии. Напротив, предлагает описывать то, как феномены представлены в нашем повседневном опыте. Гуссерль убеждал слушателей вынести за скобки на тот момент главный философский вопрос «Существует ли на самом деле абрикосовый коктейль?», а вместо этого сконцентрироваться на объектах, как они нам в действительности являются.

На этом этапе некоторым из вас, возможно, не терпится узнать ответ на фундаментальный, животрепещущий вопрос: каким может быть осмысление в ежедневном применении? Из него логически вытекает следующий: как развить собственный вариант этой практики? С чего начать?

Не каждый может стать Джорджем Соросом. И осмысление не предлагает некий план вроде «семи секретов успеха». Оно помогает открыть сознание тем идеям, без которых невозможно заложить фундамент для более глубокого понимания культуры. В действительности на практике применяется конкретный метод в качестве организующей структуры для принципов осмысления, которые мы уже обсуждали. Данный подход называется «феноменологией», или «наукой о феноменах». Это слово редко всплывает в повседневном общении. (Ведь его не так-то просто произнести.) Тем не менее соответствующее понятие является философским источником вдохновения для осмысления.

К примеру, что такое бокал вина? Более века назад в Германии Гуссерль, философ, поразивший Сартра, начал задавать простые на вид вопросы вроде этого. Он утверждал: мы должны описывать вино так, как оно представлено в чувственном опыте. А не открывать ящик Пандоры, задаваясь вопросом: существует ли вино в действительности? Занятия Гуссерля один из его подопечных прозвал «феноменологическим детским садом». Ведь студенты учились описывать все виды повседневного опыта: концерт, грозу или болезнь. При этом их изложения не были лишены системы. То были серьезные попытки отделить объекты от абстрактных теорий и привычных допущений. Задача феноменолога заключается в том, чтобы описывать вещи так, как они на самом деле представлены в опыте. А не так, как могли или должны быть.

Идеи Гуссерля были свежими и захватывающими. И привлекли массу людей на его лекции в немецком студенческом городке Фрайбурге. В конечном счете и в Париже Сартр и Бовуар восприняли понятия ранней феноменологии Гуссерля и соединили с особым чувственным восприятием, свойственным французской культуре. Так на свет появился экзистенциализм.

Самым знаменитым учеником Гуссерля стал Мартин Хайдеггер. Он переосмыслил работу своего наставника. Немецкий философ предположил, что даже самая строгая феноменология верна традициям Декарта. Другими словами, по-прежнему видит человека мыслящим отстраненно, за пределами любого социального контекста.

Хайдеггер приступил к описанию феномена бытия как такового, или нашего общего существования в мире. Феноменология Гуссерля концентрировалась на значении абрикосового коктейля как идеи, родившейся в голове Раймона Арона. Радикально новая теория Хайдеггера утверждала, что мир не сводится к совокупности идей индивидов. Фактически философ пришел к выводу, что в нашем опыте нет ничего внутреннего. И следовательно, надо концентрироваться на социальных структурах, тех, что лежат в основе культуры кафе, официантов, посетителей и барменов. Коктейль лишь часть ее оснащения. Всё в этом конкретном мире — невидимые, фоновые практики любого парижского кафе. Они отражают французскую культуру. Если вы хотите лучше понять французскую утонченность, первым делом отправляйтесь в парижское кафе.