Если ты веришь в это, то это правда
Когда Ханна Мэрин открыла глаза, она была одна в длинном белом тоннеле.
Позади неё была только темнота, а впереди — только свет.
Физически она ощущала себя фантастически — не раздутой от чрезмерного поедания белого чеддера Чиз-итс, не сухокожей с вьющимися волосами, не слабой от недосыпания и не нервничающей из-за социальных маневров.
Собственно, она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя так же… превосходно.
И казалось, что это не обычный сон, а нечто гораздо большее.
Внезапно перед ее глазами мелькнула точка света.
А затем еще и еще.
Ее окружение потихоньку фокусировалось, как фото, медленно загружающееся на веб-странице.
Она обнаружила, что сидит вместе с тремя своими лучшими подругами на заднем крыльце дома Элисон ДиЛаурентис.
Светло-русые волосы Спенсер были забраны в высокий хвост, а иссиня-черная грива вьющихся волос Арии была заплетена в косы.
Эмили была одета в футболку и шорты цвета морской волны с надписью «КОМАНДА ПЛОВЦОВ РОЗВУДА» на заднице.
По Ханне пронеслась волна страха и, когда она взглянула на свое отражение в окне, оттуда на нее уставилась она сама, какой она была в седьмом классе.
Ее брекеты были с розовыми и зелеными резинками.
Ее волосы цвета детской неожиданности были скручены в пучок.
Ее руки походили на палки ветчины, а ноги были бледными, дряблыми батонами хлеба.
Так много удивительных чувств.
— Мм, девчонки?
Ханна обернулась.
Эли была здесь.
Прямо перед ней, смотрела на них так, будто они выросли из-под земли.
Когда Эли подошла ближе, Ханна почуяла запах ее мятной жвачки и духов Ralph Lauren Blue.
И она была в бордовых шлепках Puma — Ханна совсем забыла про них.
И еще ноги Эли — она могла скрестить свой искривленный второй палец на ноге с большим и сказать, что это на удачу.
Ханна желала, чтоб Эли скрестила свои пальцы прямо сейчас, и проделала остальные уникальные штучки, которые Ханна так отчаянно хотела припомнить.
Спенсер поднялась.
— На чем она тебя поймала?
— Ты попала в неприятности без нас? — воскликнула Ария.
— И почему ты переоделась? Тот топ на бретельках, который был на тебе, очень милый.
— Ты хочешь, чтобы мы ушли? — с испугом спросила Эмили.
Ханна вспомнила тот самый день.
У нее на ладони все еще были заметки с экзамена по истории седьмого класса.
Она потянулась за своей почтовой холщовой сумкой Manhattan Portage, ощутила край белого хлопкового выпускного берета Розвуд Дэй.
Она подбросила его вверх в спортзале во время ланча, готовясь к завтрашнему выпуску.
Хотя выпуск был не единственной вещью, которая случится завтра.
— Эли, — сказала Ханна, так резко поднявшись, что свалила одну из лимонных свечей со столика на патио.
— Мне нужно поговорить с тобой.
Но Эли проигнорировала ее, как будто Ханна вообще не говорила.
— Я снова сложила свою хоккейную одежду с ее деликатным бельем, — сказала она остальным.
— Она рассердилась из-за этого?
Эмили выглядела недоверчиво.
— Эли.
Ханна помахала руками перед лицом Эли.
— Ты должна меня выслушать.
С тобой случится что-то ужасное.
И мы должны это остановить!
Глаза Эли мерцали поверх Ханны.
Она пожала плечами и встряхнула волосами, которые тут же выбились из-под ободка, обтянутого тканью в горошек.
Она снова посмотрела на Эмили.
— Ты знаешь мою маму, Эм.
Она еще большая задница, чем Спенсер!
— Кого волнует твоя мама? — завопила Ханна.
Ее кожа воспалилась и чесалась, как будто в нее впились сто тысяч миллиардов пчел.
— Угадай, где мы проведем нашу вечеринку с ночевкой по поводу окончания седьмого класса? — произнесла Спенсер.
— Где? — Эли подалась вперед на локтях.
— В сарае Мелиссы! — воскликнула Спенсер.
— Классно! — выкрикнула Эли.
— Нет! — крикнула Ханна.
Она нависла над центром стола, чтобы они увидели ее.
Как они не видят ее? Она была толстой как ламантин.
— Девчонки, мы не можем.
Мы должны провести свою вечеринку с ночевкой где-то в другом месте.
Где-то, где есть люди.
Где безопасно.
Ее сознание начало мешаться.
Возможно в этом месте вселенная сделала петлю и она действительно, по-настоящему вернулась обратно в седьмой класс, прямо перед тем, как Эли умерла, со знанием о будущем.
У нее есть шанс изменить все.
Она могла позвонить в полицейский департамент Розвуда и сказать им, что у нее ужасное предчувствие, будто завтра что-то случится с ее лучшей подругой.
Она могла построить ограду из колючей проволоки вокруг ямы во дворе ДиЛаурентисов.
— Может, нам вообще не стоит устраивать вечеринку с ночевкой, — лихорадочно произнесла Ханна.
— Может, нам стоит сделать это в другую ночь.
Наконец, Эли схватила запястья Ханны и потащила ее из-за стола.
— Прекрати это, — прошептала она.
— Ты устраиваешь бучу из ничего.
— Бучу из ничего? — запротестовала Ханна.
— Эли, ты собираешься умереть завтра.
Ты выбежишь из сарая во время нашей вечеринки с ночевкой и просто… исчезнешь.
— Нет, Ханна, послушай.
Я не умру.
Ханну окатила холодная и влажная волна.
Эли уставилась прямо в ее глаза.
— Ты… не? — проговорила она с запинкой.
Эли дотронулась до руки Ханны.
Это был тот вид утешающей нежности, который использовал отец Ханны, когда она болела.
— Не волнуйся, — мягко сказала Эли на ухо Ханне.
— Я в порядке.
Ее голос звучал так близко.
Так реально.
Ханна моргнула и открыла глаза, но она больше не была на дворе Эли.
Она была в белой комнате, распростертая на спине.
Над ней нависали резкие флюоресцентные огни.
Она слышала звуковой сигнал откуда-то слева от себя и равномерное шипение автомата, туда и обратно, туда и обратно.
Над ней нависла расплывчатая фигура.
У девушки было личико в форме сердечка, яркие голубые глаза и сверкающие белые зубы.
Она медленно погладила руку Ханны.
Ханна попыталась сфокусироваться.
Это выглядело как…
— Я в порядке, — снова произнес голос Эли, ее горячее дыхание на щеке Ханны.
Ханна с трудом ловила воздух.
Она сжала и разжала кулаки.
Она приложила усилия, чтоб удержать этот момент, но потом все начало исчезать, — все звуки, все запахи, ощущение прикасающейся к ней руки Эли.
Потом осталась только тьма.
