Глава 11
Последний день старой жизни
— Чертовски непривычно ощущать себя свободной! — Агата оглядела Площадь Гвоздей. Здесь все было как обычно. Тусовалась молодежь, степенно прогуливались люди в возрасте, какие-то подростки запустили в воздух электрических драконов и устроили настоящий воздушный бой. Все как всегда, вот только Агата уже не имела к этому месту никакого отношения. Столько лет она смотрела на эту площадь из окна кафе, что было удивительно вообразить, что она больше никогда ее не увидит. Она посмотрела на Амаля, но тот не понимал значимости момента и что-то искал в своем коннекторе.
— И вот вроде бы меня кофейня не тяготила, и жалко оттуда уходить, но как, все-таки, прекрасно знать, что можешь отправиться куда угодно, заниматься чем угодно, и над тобой ничего не висит!
Амаль оторвался от трубки и внимательно посмотрел на Агату.
— Всегда над человеком что-то висит. — Грустно сказал он. — Хотя бы то, что надо что-то есть. Надо где-то спать. Нет никакой свободы в этом мире, одна фикция.
Агата вздохнула. К сожалению, есть множество элементарных вещей, которых мальчики не поймут, как ты их ни учи.
— Ну, значит, какие у нас планы? Едем к морю? На есть и спать, как я понимаю, деньги у нас есть.
— Едем, но не так быстро, — Амаль снова погрузился в коннектор. — У меня тут пока еще есть пара обязательств.
— Ты имеешь в виду… Ну это, с этими братьями, которые не братья?
— Именно так.
— А нельзя ли это как-нибудь отложить на потом, а? — Агата нежно заглянула в глаза Амалю. — Может, не надо, а? Как-то не нравятся они мне…
— Да нормальные ребята. Вполне обычные для своего круга. По этому поводу не напрягайся, порою приходится иметь дело с народом похуже. И, тем более, не забывай, нам нужны деньги. Если мы собираемся отваливать, то придется отлежаться хотя бы пару лет, чтобы про нас все хорошенько позабыли. А эти ребята платят…
Говорил все это Амаль не отрывая взгляда от экрана и продолжая пальцем перелистывать страницы.
— Они сами на тебя вышли?
— Ты смеешься, Агата, — Амаль довольно покрутил головой. — Это как же они на меня сами-то выйдут, хе-хе? Конечно, я на них вышел. И предложил им небольшую сделку.
Он хотел было закончить разговор и уже пойти дальше по улице, но понял, что Агата осталась на месте и смотрит на него очень грозно.
— Ну, короче. Эти ребята когда-то, в прошлой жизни, наняли банду непутевых взломщиков, так как им нужны документики одной конторы. Взломщиков взяли, ребята сели, а дело, на мой взгляд, очень простое. Надо просто взять документы и отдать этим милым ребятам. За что мы получим где-то три дополнительных месяца безбедной жизни на море.
— Значит, я иду с тобой.
— Это хорошо. Я как раз хотел тебя об этом попросить. Вот только это дело будет посложнее остальных.
— Посложнее — это значит опаснее? — помрачнела Агата.
— Слушай, мне кажется, что Площадь Гвоздей — не совсем подходящее место, для обсуждения подобных вещей. Пошли куда-нибудь. Например, ко мне. Если ты не хочешь погулять, конечно. У тебя же сегодня первый свободный день, кажется.
— После таких известий погулять я уже не хочу, — процедила Агата, — так что поехали к тебе.
Амаль махнул рукой и около них мгновенно остановилось такси. Агата уже собиралась сказать водителю адрес, но Амаль незаметно сжал ее руку. И продиктовал что-то лишь на половине пути к своей ставке.
Уже в машине он шепнул на ухо Агате:
— Никогда не лови прямую машину оттуда, откуда можно проследить твой путь. Это первое правило безопасности и второе — конспирации.
— А какое первое правило конспирации? — заинтересовалась Агата.
— Никогда не выходить из комнаты, — ухмыльнулся Амаль.
Понять, откуда появилось такое правило, было просто.
Амалевское жилище было оснащено всем необходимым, вплоть до малейших пустяков. Кухню заполняла небольшая коллекция кондитероматов, коридор был заставлен старыми игровыми автоматами, одну из комнат, если так можно сказать про бывший заводской цех, украшали два баскетбольных кольца, еще в одной стоял биллиард. Впрочем, жилище Амаля, или, как он любил называть его, убежище, можно было описывать весьма долго. Сам он очень гордился его разнообразием и сразу же, как только они отрыли дверь, потащил Агату в одну из комнат, где оказался недавно купленный батут.
— Ты когда его купил? — изумилась Агата.
— Да пару дней назад. Я знаю, что мы собираемся уезжать, но он стоил так дешево, что просто не смог сдержаться.
Агата не разделила настроение Амаля, и отправилась в спальню, где завалилась на кровать с книгой. Амаль возник через пару минут с виноватым видом.
— Такой классный батут… Может, ты его хочешь испытать?
— Амаль, если я что-то и хочу делать, так это обсудить то дело, которое ты задумал. Больше меня в этой жизни пока ничего не интересует.
Амаль немного помялся, покивал головой и произнес:
— Давай подождем пару часов. Мне еще надо обдумать кое-какие вещи.
Агата хотела сказать что-то резкое, но передумала. Только махнула рукой и снова погрузилась в книгу. В таких случаях с Амалем было лучше не спорить — он очень трепетно относился к своей «профессии».
Но читать все-таки было невозможно. Агата прокручивала страницы, а потом, через некоторое время, понимала, что она не читала, а просто пробегала строчки глазами. Возвращалась, начинала заново, но опять то же самое. Некоторое время она еще полежала без дела, просто тупо глядя в высокий потолок, а потом пошла искать Амаля. Тот вовсе не прыгал на батуте, как можно было подумать основательно разозлившись на этого раздолбая, а сидел в кресле, постукивая пальцами по ребру планшета на коленях, и молча смотрел в окно на неподвижные верхушки деревьев.
Агата немного постояла, но, поняв, что Амаль не обращает на нее никакого внимания, тоже села в кресло и уставилась на деревья. В убежище царила абсолютная тишина, и Агату начало даже слегка клонить в сон.
Внезапно коннектор Амаля завибрировал. Тот поднял глаза на Агату:
— Этого номера никто не знает.
— Может, ошиблись?
— Хотел бы я так думать.
Он взял трубку и, немного помолчав, произнес:
— Да!
И, прикрыв микрофон рукой, сообщил Агате:
— Молчат.
— Эй, я нажимаю отбой, скажите что-нибудь!
Но в трубке, видимо, продолжали молчать. Амаль, нажав «отбой», положил ее на стол, и она тут же снова завибрировала.
— Опять анонимный вызов. Да! — он немного послушал и сказал Агате: — И опять молчат.
Той стало страшно.
— Зачем они звонят? Может, проверяют, здесь ты или нет?
— Как таким способом можно проверить? — хмыкнул Амаль. — Так можно проверить только отвечаю я на звонки по коннектору или нет. Вот и все.
Агата почувствовала, как у нее по позвоночнику побежал нехороший холодок.
— Но ведь ты же говорил, что никто не знает этого номера. Точно? Ты уверен?
— Да, — кивнул Амаль. — Никто. И потому беспокоиться нечего. Это просто кто-то ошибается. Ну или глюк где-то в сетях. Если бы хотели и на самом деле проверить, тут я или нет, то бросили бы камушком в окно. Ну или гранатой!
Он расхохотался.
Откуда-то издалека донесся тревожный автомобильный гудок: «Туу-туууу-ту-ту». Агата вздрогнула. Амаль с интересом исследователя на нее посмотрел.
— Ты уже совсем что-то параноиком стала.
Затем поудобнее расположился в кресле, закинул ноги на стол. И рассмеялся:
— Слушай, ты, кстати, почему с собой не разговариваешь? Знаешь, все люди что-то под нос себе бормочут, когда находятся в одиночестве. А ты — нет. Боишься, что кошка подслушает и в полицию донесет?
— Какая еще кошка? У меня нет кошки!
— Ну не кошка, какая разница. Как-то наши приключения на тебя вредно влияют! Все становятся бодрыми, жизнерадостными, оптимистичными, а у тебя, наоборот, — с каждым днем все мрачнеешь и паранойя одолевает.
— Амаль, тебе никогда никто не объяснял разницу между элементарной осторожностью и паранойей? Ну так я тебе объясню!
За окном снова раздался тревожный гудок автомобиля, и тут же завибрировал коннектор Амаля.
— Ну достали уже, — недовольно процедил Амаль. — Не буду поднимать! А где, кстати, Агата, твой коннектор? Надо бы тебе тоже в нем идентификационную карту сменить. Вот это, кстати, и называется осторожностью. А то, как ты себя ведешь — это паранойя.
— Ты прав, надо сменить, — кивнула Агата. — Но я пока его выключила, не думаю, что кто-то мне будет звонить.
— Точно! Это тебе звонят! Твой тайный поклонник! — Амалю так понравилась его версия, что он даже скинул ноги со стола. — Гляди: ты пропала, коннектор у тебя выключен, он где-то, чудом, раздобыл мой номер и пытается дозвониться! Но как слышит мой голос, то ничего не говорит, а только возбужденно дышит в трубку. Вот так!
И Амаль изобразил тяжелое возбужденное дыхание.
— Дурак ты! Нет у меня, к сожалению, тайных поклонников. Хотя эта мысль мне нравится.
Агата подошла к окну, и осторожно, стараясь, чтобы ее не было видно снаружи, посмотрела на улицу.
— Ну вот, а ты говоришь, что я не осторожен. А у кого-то, между тем, коннектор вовсе не выключен. Иди, там тебе тайный поклонник звонит!
Агата услышала что где-то далеко, сквозь ткань сумки, и на самом деле играет мелодия вызова ее коннектора. Она была убеждена, что пару часов назад его выключила. Она хотела сказать об этом Амалю, но не успела. За окном, среди небольших деревьев, разросшихся на территории заброшенного заводика, передвигались перебежками люди в черной форме.
— Амаль! Полиция!
Агата хотела закричать, но внезапный страх сдавил горло, и получился только хриплый шепот.
Но Амаль мгновенно подлетел к окну:
— НСБ, а не полиция. Все еще хуже. Он оглянулся по сторонам:
— Черт возьми, даже взять ничего не успеем. Впрочем, все, что понадобится — купим.
И он неожиданно громко расхохотался. Агата на мгновение подумала, что у него началась истерика, но поняла, что Амалю и в самом деле весело.
— Ох, давно у нас приключений не было!
— Ты что, можешь нормально жить, только когда тебе опасность угрожает? — заорала Агата. К ней наконец-то вернулся голос.
И в ответ на еще более радостный хохот Амаля, продолжила:
— В тюрьме, блин, абсолютно безопасно! Там с тебя веселье в миг сойдет!
— Да я в тюрьму, вроде как, и не собираюсь! Идем, быстрее!
Он схватил Агату за руку, в другую на ходу подхватил сначала свою сумку, потом и рюкзак Агаты и побежал вниз по лестнице.
— Да они сейчас выломают дверь! — закричала Агата, с трудом успевая перепрыгивать крутые железные ступеньки.
— Секундочку, пусть подождут секундочку, — Амаль довольно хихикал.
Толкнул синюю деревянную дверь под лестницей, за ней оказался крохотный коридорчик, завершающийся железной стеной.
— Ты! — Выпалила Агата, но не успела добавить из того многого, что хотела: «дурак», «завел в тупик» ничего. Амаль скользнул ладонью по железной стене, и она мягко отъехала в сторону. За ней открылся теряющийся во тьме узкий коридор. Под его сводчатым потолком постепенно, одна за другой стали загораться лампы, высвечивая влажные стены из старого кирпича.
— Сюда. — И Амаль подхватил с пола плотно набитый рюкзак. — Тяжеловат, собака. Так и не собрался обменять деньги на более крупные купюры. А теперь уже некогда.
Стена за их спинами тихо затворилась.
— Что это?
— Это, — ответил Амаль, не замедляя движения, — был на заводе какой-то способ подвоза грузов с железной дороги. Ну я поставил на него хорошую крепкую дверку, и сейчас мы будем уже далеко отсюда.
Он подмигнул Агате и довольно рассмеялся:
— Ну, во всяком случае, я не это надеюсь!
По стенам коридора струилась влага. Под ногами что-то неприятно хлюпало. Изредка со свода на голову срывались большие водяные капли, потревоженные, видимо, движением. Явно никто не ходил по этому коридору уже много лет. Тоннель наконец кончился, и Амаль остановился у железной двери. Агата привалилась к стене, тяжело дыша. Влажный кирпич холодил лопатки, но это было даже приятно.
— Хорошая пробежечка, да? — хихикнул Амаль. — Спорт — он ведь полезный. Черт возьми, а как же тут открывается… Забыл…
И увидев испуганное лицо Агаты, подмигнул:
— Погоди, у меня есть пара предположений, как это сделать.
Провел ладонью по двери, что-то пробормотал и покачал головой:
— Да уж, давно я к этой двери не подходил… А! Точно!
Он нажал ладонью, и дверь покачнувшись, открылась. Амаль обернулся к Агате:
— Ну вот и все! Мы свободны!
Агата осторожно посмотрела наружу. Перед дверью была громадная лужа, или даже вернее, небольшое болотце. Через него тянулись какие-то ржавые балки, а в нескольких метрах высилась железнодорожная насыпь.
— Это балки от старого погрузчика. Эх, ведь сколько раз собирался сюда какую-нибудь машинку подогнать. Да так, что-то, и не собрался, — вздохнул Амаль. — Ну да ладно.
Оказалось, что внутри тоннеля, сбоку от двери был небольшой аппендикс, прикрытый листом фанеры, за которым стояло четыре велосипеда.
— Четыре, — сказал Амаль. — Но нам понадобятся только два. Надеюсь, они тут не слишком заржавели. Поехали!
Он выкатил велосипеды, поднял их на плечи и весьма бодро перепрыгнул, хлюпая кроссовками, через болото, а потом перебежал через насыпь.
— Куда поедем? — Агата беспомощно оглянулась по сторонам. — Если они поедут на машине, то сразу же нас догонят!
— Черт его знает, куда ехать. Есть у меня еще одна маленькая норка, только не знаю, можно ли туда соваться. Пока же нам надо побыстрее убраться отсюда. Не знаю, как быстро до них дойдет про тайный ход, сколько времени еще уйдет на взлом дверей, я ставил их от души, но, боюсь, у нас в распоряжении минут десять, не больше. Так что машины пока можно не особо опасаться.
Агата впрыгнула на велосипед:
— О Боже! Он еще стоит здесь, философствует! Погнали!
И яростно закрутила педали. Амаль рассмеялся, а через несколько секунд догнал ее.
— Слушай, Агата, посмотри коннектор, кто тебе звонил?
Агата на ходу достала трубку.
— Звонок с анонимного номера. Очень странно.
— О, но цифры высветились. — Амаль перегнулся на велике и заглянул ей в экран. — У меня вообще был полностью анонимный звонок. Перезвони.
— Ты уверен?
— Абсолютно. Звони.
Трубку долго не поднимали. Наконец, раздался хриплый мужской голос:
— Слушаю.
— Здравствуйте. Вы мне звонили несколько минут назад.
— Вы ошиблись. Я никому не звонил.
— Но у меня высвечивается этот номер и почему-то без определения имени. Сейчас посмотрю цифры…
— Девушка, я вам абсолютно четко сказал: я никуда не звонил. И не звоните мне больше.
Агата посмотрела на Амаля.
— Ну, — пожал тот плечами, — подмена номера тоже может быть. Голос ты точно этот нигде не слышала?
— Нет, вообще не знакомый.
— Ну ладно. Кидай трубку в болото.
— Как?
— Так. Обыкновенно. Рукой. Телефон засвечен, и, боюсь, по нему нас могут весьма быстро обнаружить.
— А твой?
Амаль, не останавливая велосипеда, сдернул с коннектора крышку и вытащил оттуда идентификационную карту. И тоже запустил ее куда-то в канаву.
— Хотя он у меня и полностью анонимный, но вот звонки эти меня смущают. Хотя…
— Что «хотя»?
— Потом. Сейчас некогда. Надо нажимать на педали. И да, Агата, не крути педали с таким лицом, будто ты от кого-то убегаешь. Не забывай — мы просто совершаем велосипедную прогулку. Хотя и очень быструю. Тем более, мы уже повернули, и даже если они выберутся из двери, нас им уже не увидеть.
Минут через десять Амаль притормозил у какого-то кафе.
— Пошли выпьем какого-нибудь лимонада. Что-то дико пить захотелось.
— А если… — Агата оглянулась назад, будто бы прямо сейчас ожидала увидеть агентов НСБ.
— А если — то, наоборот, надо не маячить по улицам и где-нибудь посидеть, не отсвечивая. Пошли внутрь, не трусь!
— Кафе открыто, — подошел к ним официант, — но кухня сегодня не работает. Если хотите поесть, то, увы…
— Да нет, — кивнул Амаль, спасибо, нам просто пару стаканчиков лимонада.
Покопавшись в сумке, он вытащил очередную идентификационную карту, вставил ее в трубку. И сразу же набрал номер.
— Привет. Узнал? Наши договоренности в силе? Это хорошо. Но у меня есть проблемка, не знаю, сможешь ли ты мне помочь. Мне надо бы пару дней перекантоваться где-то. Что? А, ну типа того, ага, жена выгнала. Ага, сейчас подъеду. Ну где-то через часик.
Амаль нажал отбой и пристально посмотрел на Агату.
— Нашлись добрые люди и готовы предоставить нам в пользование какую-то избушку. Ну, в смысле, квартиру. Даже, вернее, художественную мастерскую. Но без художника. Впрочем, ты же собираешься стать художницей? Так что художница у нас с собой.
— А кто тебе дает эту мастерскую? — Агата не столько что-то поняла, сколько почувствовала, что дело не чисто.
— Да какая разница, — смутился Амаль. — Ну, предположим, что твои знакомые «братья».
— Ты что, собираешься выполнять их заказ?
— Да я тебе это уже давно сказал. За пустяковое дельце они платят весьма приличные деньги. Ты же знала, что за возмущение!
Агата даже задохнулась, то ли от возмущения, то ли от ужаса.
— Да ты совсем с ума сошел! После того, как к нам пришла НСБ! Надо мотать из города! И чем быстрее, тем лучше! А ты! Ты!
Амаль поморщился, словно у него внезапно разболелся зуб:
— Послушай! Мотать надо, да. Но не сейчас, когда они так и ждут, что мы это сделаем, и просто возьмут нас на выезде. Уж поверь мне, что любые пути сейчас закрыты. И дороги, и поезда… Все контролируется и проверяется. Надо выждать несколько дней, чтобы у них пропал охотничий азарт, чтобы им стало скучно внимательно высматривать нас в толпе. Чтобы они решили, будто мы на самом деле проскочили у них перед носом и исчезли. Вот тогда можно тихонечко уехать. Только так.
— Но!
— Погоди. Дослушай. Мы все равно будем сидеть эти несколько дней без дела. И коли так, то почему бы не заработать свою трудовую копеечку? То, что я собираюсь сделать, никак не подставляет нас, никак не выводит на наш след. Это просто еще один способ заработать, который ничем не отличается от обычного, от того, как всегда делали. А что уж ситуация такая сложилась — так это не имеет к нашему делу совершенно никакого отношения.
Агата помолчала секунду, стараясь погасить в себе что-то, кричащее внутри во все горло «Опасность! Опасность! Нельзя так рисковать!!!» и заговорила, стараясь выглядеть спокойной и рассудительной.
— Я, Амаль, понимаю, что ты говоришь очень логично и тебя не переспорить, но все-таки, поверь, лучше бы посидеть тихо. Ты разве не знаешь, что такое случайность? Какой-нибудь полицейский проверит у тебя документы и… Да и вообще уверена, что твое лицо сейчас ищет любой человек в форме. Если уж к нам в гости пришла не обыкновенная полиция, а НСБ, то дело очень серьезно. Так же как и с Мигелем — почему там была НСБ? Может, они знают гораздо больше, чем нам кажется? И японец еще этот, с белым лицом… Я против, и вообще…
— И вообще… — передразнил Амаль. — Давай все-таки слушать меня. Хотя бы потому, что опыта у меня в таких делах несоизмеримо больше. Да и по жизни я, кстати, перенес гораздо больше, чем ты. Так что знаю что делаю.
— Ты хочешь, чтобы и меня арестовали?
— У нас сейчас мало денег.
Амаль поймал взгляд Агаты, направленный на его набитый рюкзак.
— Да, мало. Или, вернее, недостаточно. А эти люди платят вполне хорошую сумму. А, представь, уехали мы куда-нибудь, затаились, прожили, например год, в свое удовольствие. И тут деньги у нас закончились. И что? Снова идти на дело? Никаких наводок у меня уже не будет. Действуем, значит, на свой страх и риск. И нас арестовывают. В какой-то дыре, за какой-то пустяк. Разве это не более обидно, а?
— Да ни на какое дело мы не пойдем! Будем сами зарабатывать себе на жизнь! Я, например, буду рисовать…
— Послушай, Агата. Это ты, может, хочешь зарабатывать себе на жизнь. А я не хочу. Я хочу просто спокойно жить, наслаждаться этим жалким миром, пытаясь получить от него максимум удовольствия. Вот и все. Я свое уже отработал. И грузчиком был, и курьером, и еще черт знает кем. Больше не хочу.
— Но у нас же пока есть какие-то деньги! Мы можем купить какой-нибудь бизнес и ничего не придется делать!
— Ну предположим. Но все-таки, чтобы купить бизнес, с которого можно жить уж не совсем беззаботно, но, хотя бы, более-менее не впроголодь, нужны деньги. И такой суммы у нас сейчас нет. А с этим заказом — положение если и не исправится, то будет значительно лучше.
Агата уже приготовила очередной аргумент, но Амаль поднялся из-за столика, со скрипом отодвинув стул, и кивнул в сторону двери:
— Все, идем, нам надо ехать.
Они молча вышли из кафе, оседлали велосипеды и покатили дальше. Агата пыталась пару раз пристроиться сбоку к Амалю и продолжить разговор, но он неизменно набирал скорость и отрывался.
— Пойми, я ничего не хочу обсуждать. Я уже все для себя решил. У тебя, кстати, есть деньги, и если ты со мной не согласна, то можешь ехать одна.
— Одна?! — От неожиданности Агата нажала на тормоз — и велосипед остановился. — То есть как это так?
Амаль выругался и заложил по дороге широкий разворот. Проезжая мимо Агаты, он покачал головой, ни на секунду не притормаживая:
— О женщины, если вам надо добиться разговора, то вы все равно это сделаете.
И продолжая нарезать круги вокруг Агаты, продолжил:
— Пара может существовать на вполне определенных условиях, Агата. И помимо любви и всего там прочего, понимаешь ли, должен быть один человек, который все решает. Если это не так — то ничего хорошего никогда не выйдет. А будет с каждым днем все только хуже и хуже. И я считаю, что в нашей паре человек, который принимает решения — это я. Если согласна — добро пожаловать на борт. Нет — то лучше расстаться прямо сейчас, здесь, вот на этой улице. Потому что дальше все будет хуже и больнее. Я тебя люблю, но ситуация складывается именно такая. И можно поступать только так, как сказал я, и не иначе. Твое решение?
Агата помолчала, чувствуя, как ее глаза наполняются слезами, а к горлу подкатывают всхлипы. Она проглотила их и кивнула.
— У меня уже закружилась голова от твоих… Ладно. Принимается. Значит, я на борту.
Ключи от обещанной мастерской Амаль забрал у какой-то странной старухи, в малиновой шляпе с цветами и длинном розовом плаще. Агата дожидалась его в сквере на противоположной стороне улицы и не могла отказать себе в любопытстве посмотреть на эту встречу. Амаль, по всей видимости, со старухой знаком не был. Они чинно кивнули друг другу, и она молча протянула ему ключи.
Мастерская оказалась очень далеко, почти в самом центре города. Добираться туда пришлось пешком, потому что Амаль решил, что ехать на велосипедах уже становится опасно.
— Хорошо было бы разменять деньги. Но уж больно стремная ситуация складывается. Ладно, подождем пару дней, — бормотал он, подкидывая на плече рюкзак.
Путь удлинился еще и за счет того, что Амаль решил обойти пару улиц, на которых стояли камеры.
— Настоящему грабителю сто километров не крюк. — Пытался он шутить. Агата улыбалась в ответ, но ей казалось, что сейчас у нее от усталости отвалятся ноги.
