ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Час мертвых

Разразившаяся буря оказалась самой ужасной за весь сезон и обрушилась на берега Кислого моря внезапно.

День стоял облачный, ветреный, морось то и дело сменялась порывами дождя — в общем, ничего особенного для этого времени года. Но вскоре после заката ветер набрал силу, завывая над курганной равниной, как хор злобных призраков, а тучи над морем прорезали вспышки молний. Варвары, жившие на северном побережье, услышали зловещие раскаты грома, оценили высоту волн, что обрушивались на берег, и поторопились спрятаться в своих низких круглых хижинах.

Племена с низины поднялись выше, на холмы, умоляя атамана предоставить им укрытие от надвигающейся бури.

Зато Хранители Горы, как называли жрецов варваров, не поддавались панике. Их дозоры сообщили Верховному Хранителю об усилившемся ветре и зловещих тучах. Немного подумав, он велел удвоить дозорные отряды на равнине курганов, пока буря не набрала силу.

Верховный Хранитель был человеком старым, хитрым и сообразительным, иначе он ни за что не возвысился бы до такой должности — охранять Глаз Бога. Старшие жрецы не сомневались, что монстр, грабивший могильники и убивавший их братьев, сбежал, испугавшись поисковых отрядов, но Верховный Хранитель считал по-другому. Он предполагал, что это существо до сих пор прячется где-то в горе. Если так, буря выманит его. Под прикрытием дождя и ветра он вновь примется за свое жуткое занятие, а дозорные Хранителей уже будут его поджидать.

Спустя несколько часов, когда вечер перешел в ночь, буря обрушилась на побережье со всей яростью. Бушевал ветер, слепящие потоки дождя хлестали тех, кто находился среди могильников. Видимость сократилась до двадцати футов, потом до пятнадцати, потом до десяти. Не знай Хранители равнину как свои пять пальцев, они бы давно заблудились. И все равно дозорные старались держаться вместе. Под бешеными порывами ветра они перебирались от одного могильного кургана к другому, веря в то, что Пылающий Бог приведет их к монстру, если он еще где-то здесь.

Примерно около полуночи, когда буря еще завывала, дозорные отряды заметили колонны зеленого огня, свирепо пылающего на юге, в той стороне, где находились старые могильники. Хранители воодушевились, решив, что это ответ на их молитвы, и в печально ироническом смысле оказались правы.

Четыре дозорных отряда независимо друг от друга направились на юг, стремясь к источнику огня. Первое столкновение с монстром их многому научило. На этот раз послушники не стали брать с собой фонари, зато прихватили бронзовые мечи и копья из древнего арсенала крепости. Хранителям в каждом отряде доверили еще более драгоценные сокровища: ковчеги из отполированной бронзы, сделанные больше тысячи лет назад, в каждом из которых лежали шарики из камня бога для усиления заклинаний. Каждый дозорный отряд считал, что сумеет справиться с монстром самостоятельно, и рвался вперед в надежде опередить других и добиться славы.

Нагаш стоял в самом центре бушующей бури, окруженный вращающимися колоннами силы. Там, за огненными столбами, ревел ураган, пытаясь прорвать его защиту, как обезумевший зверь, но внутри все было спокойно, и только скрежет кинжала по сырой земле нарушал тишину. Там, где проходило острие клинка, земля чернела и начинала дымиться.

Абн-и-хат жег ссохшийся желудок, как расплавленный свинец. Нагаш вырезал кусок камня размером с собственный кулак из самой середины глаза Пылающего Бога и затолкал его себе в горло. Буря, бушующая сейчас в его животе, не шла ни в какое сравнение с ураганом. Некромант ощущал каждый свой нерв, каждый мускул, каждый дюйм плоти и костей. Он чувствовал каждую травинку у себя под ногами, каждую каплю силы — и даже следы жизненной силы в шкуре плаща, накинутого на плечи. В нем бушевало настоящее море ощущений, сменяя друг друга, — то ли боль, то ли удовольствие, то ли и то и другое одновременно.

Сознание оставалось абсолютно ясным. Мысли сверкали и были острыми, как обсидиановый клинок, и сменялись со скоростью молнии. Какие великие дела он мог бы совершить в Кхемри с такой ясностью мыслей! Сила Черной Пирамиды блекла в сравнении с могуществом абн-и-хат.

Для ритуала некромант выбрал плоский участок, окруженный четырьмя могильными курганами, почти в центре равнины. Он обратил на него внимание не только потому, что это позволяло накрыть заклинанием всю равнину, но и потому, что отсюда он мог контролировать пути, по которым пойдут дозорные отряды. Нагаш ничуть не сомневался, что они появятся сразу же, как только начнется серьезная работа.

Их оказалось больше, чем он ожидал, и ему повезло, что они ударили почти одновременно. В завывании бури стали вплетаться слабые крики — это вооруженные мечами и копьями послушники слепо ринулись к пылающему маяку. Позади них светились крохотные точки зеленого света, похожие на угасающие угли, — это дюжина жрецов размахивали бронзовыми ковчегами, готовясь к сражению. Некромант выпрямился, оценивая опасность. По его мнению, нападавшие выглядели неповоротливыми и неуклюжими, когда брели в его сторону, спотыкаясь на мокрой земле под порывами ветра. Дождавшись, когда они пройдут примерно половину пути, Нагаш поднял кинжал к небу и отдал мысленный приказ:

— Убейте их!

Ослепленные яростью и хлещущей пеленой ливня, послушники не замечали поднявшихся с темной земли фигур до тех пор, пока те не кинулись в атаку. Скелеты двигались с угрожающей скоростью (с их потемневших от времени костей потоками струился дождь) и мгновенно обступили послушников со всех сторон. Засверкали обсидиановые клинки, отрубая конечности и вспарывая животы. Костлявые руки цеплялись в послушников, хватались за одежду, за волосы, валили на землю. Зловеще ухмыляющиеся черепа были повсюду, челюсти клацали, в глазницах пылал зеленый огонь. Очень скоро кровожадные вопли послушников сменились растерянными криками боли, перемежающимися звоном и лязганьем клинков, — уцелевшие боролись за свою жизнь из последних сил.

Жрецам потребовалось несколько долгих секунд, чтобы разобраться в происходящем, а когда до них дошло, они ответили мощно, но несогласованно. Нагаш ощутил нескладный залп заклинаний, долетавших с равнины, — это Хранители пытались подчинить себе его воинов. То тут, то там один из скелетов спотыкался под ударом, на него тут же накидывались послушники и рубили на куски. Варвары почуяли, что битва вот-вот примет другой оборот, но тут Нагаш вскинул к небу левый кулак и прошипел ужасное заклинание собственного изобретения.

В тучах раздался грозный рокот, за которым последовали вспышки молний. Несколько мгновений спустя жрецов ошеломила дуга пылающего зеленого света, полетевшая к земле и с оглушительным шипением вонзившаяся в могильный курган. Из разорванных туч метнулось к земле еще одно светящееся пятно, за ним еще, раздался раскат грома, и на жрецов с послушниками посыпались пылающие градины размером с камни для пращи.

Люди падали замертво с разбитыми черепами и сломанными шеями. Другие отчаянно кричали, потому что их одежды охватило зеленоватое пламя, которое не мог потушить дождь. Жрецы разбежались в разные стороны. Увидев это, послушники окончательно утратили присутствие духа. Многих постигла страшная участь — костлявые пальцы скелетов намертво вцеплялись в обезумевших варваров, опрокидывали их на землю и рвали на куски. Последнее, что слышали сумевшие уцелеть, когда бежали прочь, — бездушный насмешливый хохот, доносившийся до них с воем ветра.

Скелеты не преследовали убегавших варваров. Не обращая внимания на обжигающий град, живые мертвецы, еще не имевшие собственного оружия, выдергивали мечи из трупов, а вождь и его воины добивали раненых. Примерно треть от общего числа живых мертвецов уничтожили во время сражения, их кости разметало по дымящейся земле, но эта потеря ничего для Нагаша не значила. Около сорока мертвых варваров лежали сейчас на поле боя, некоторые еще горели — магический огонь продолжал пожирать их плоть. Они с лихвой восполнят тех, кого он потерял.

Жестоко ухмыляясь, Нагаш обратил свое внимание на ритуальный круг. Его армия только начинала расти.

Потребовался еще час, чтобы закончить большой круг, а ветер и дождь все с той же силой бушевали над равниной курганов. Приближался час мертвых. Нагаш отбросил бронзовый кинжал и вытащил из-за пояса мешочек из промасленной кожи. Нагнувшись над большим кругом, он высыпал остатки каменной пыли в каналы, прожженные им в земле. Когда он закончил, ритуальные символы загорелись зеленым светом.

Время настало. Некромант отшвырнул мешочек в сторону и шагнул в центр круга. Он ощущал каждое незначительное колыхание энергии в созданной им паутине — сети колдовской силы, и теперь достаточно было произнести нужные слова, чтобы накрыть ею равнину.

Нагаш бросил взгляд на своих воинов. Скелеты ждали в темноте, безмолвные и терпеливые, как сама смерть. Военачальник стоял среди них, его меч с рунами грозно сверкал.

Сжав кулаки, Нагаш запрокинул голову и стал произносить заклинание, выплевывая магические слова в небо. Таинственные символы в ритуальном круге запылали, а разорванные тучи над головой словно отпрянули, расходясь в разные стороны по мере того, как сила заклинания некроманта мощной волной растекалась над равниной курганов.

Сила потоком хлынула из тела Нагаша, заливая равнину и погружаясь в сотни могильных курганов. Энергия вливалась в каждый труп, проникала в сгнившую плоть и пожелтевшие кости, будила воспоминания о прежних временах. Заклинание взывало к наихудшим страстям человеческой души: гневу, жестокости, ревности и ненависти — и давало жутким телам некое подобие жизни.

Мертвецы трепетали. Конечности дергались. Сжимались мертвые кулаки, из разложившихся суставов сыпался прах. Безжалостный огонь загорался в глубине давно высохших глаз.

Нагаш чувствовал, как они шевелятся — сотни трупов, пойманных в его колдовскую паутину. Изуродованные губы растянулись в торжествующей ухмылке.

— Вперед! — скомандовал он в сильном возбуждении. — Ваш хозяин приказывает вам!

Мертвецы, лежавшие в своих могильниках, услышали приказ Нагаша и повиновались.

Руки царапали грязную землю и раздирали деревянные доски. Поверхность могильных курганов качалась и колыхалась. Вспышки молний высвечивали четкие силуэты скелетов, выползавших из могил.

Безмолвные фигуры неуклюже шли сквозь грозу и ночь, повинуясь приказу Нагаша. Когда южные курганы опустели, и орда больше чем тысячи скелетов собралась у него за спиной, Вечный Царь вышел из светящегося круга и приказал своей армии наступать.

Орда нежити направлялась на север, увеличиваясь по мере продвижения. Хранители и послушники, попадавшиеся по дороге, погибли первыми, их душераздирающие крики почти мгновенно заглушил рев ветра. Живые мертвецы бросали окровавленные трупы там, где те погибли, и шли дальше, к храму-крепости на севере. Спустя несколько минут искалеченные тела начинали дергаться, потом поднимались, пополняя ряды зловещей армии.

Укрывшиеся от грозы в крепости считали свое убежище надежным ровно до того времени, как уцелевшие дозорные появились из темноты. Так жрецы узнали о приближающейся смерти. Скрывая страх, Верховный Хранитель велел братьям немедленно вооружиться, а также трубить в древние рога, призывая помощь из деревень на северо-западе. Огромными рогами никто не пользовался уже многие столетия, и только два из дюжины инструментов уцелели. Настойчивый воющий сигнал звучал больше часа, то усиливаясь, то затихая вместе с ветром. Вожди ближайших к крепости деревень услышали тревожный призыв, но воинам оказалось не под силу бросить вызов урагану, они собрались выступить на рассвете.

Веря, что подкрепление вот-вот прибудет, Хранители опустошили склад оружия и забаррикадировали южные ворота. Часовым приказали подняться на стены, но в темноте, под дождем они почти ничего не видели и заметили ходячих мертвецов в последний момент.

Те, кто охранял ворота, услышали первые вопли ужаса от послушников на стенах. Несколько мгновений спустя раздался странный жутковатый звук царапающих дерево когтей. Один из Хранителей, надеясь подбодрить остальных, расхохотался, услышав эти жалкие звуки.

Царапанье мгновенно прекратилось. Защитники крепости затаили дыхание, крепче сжимая в руках такое непривычное оружие. Чей-то юный голос на стене причитал, в ужасе умоляя Пылающего Бога спасти их.

И тут Хранители ощутили, как их окатила невидимая волна силы, и южные ворота начали гнить прямо у них на глазах. Твердые, как железо, доски затрещали и рассыпались, наполнив коридоры клубами пыли и затушив факелы. И тут же снова послышалось царапанье, громче и настойчивее, а следом треск расщепляемого дерева.

Через секунду из темноты возникло несколько пар мерцающих зеленоватых огоньков. Под натиском зловещих воинов рушились деревянные баррикады Хранителей. Люди кричали, взывали о помощи к своим богам. Те, кто находился впереди и уже не мог убежать, подняли оружие и ринулись на врага. Бронзовые и каменные клинки рубили и кололи.

Хранители Горы не были трусами. Хотя и не привыкшие к сражениям, они стояли насмерть. Узкие ворота сдерживали натиск врагов, и какое-то время защитникам крепости удавалось отражать атаки нападающих. Старшие Хранители принесли ковчеги с камнями бога и попытались отогнать нежить силой воли. У некоторых ворот им это даже удалось, они удерживали мертвецов достаточно долго, предоставляя возможность послушникам добивать ожившие трупы.

И все же враг был неумолим и безжалостен. Он не знал страха, боли и усталости. Когда скелетам отрубали ноги, они ползли по земле, цепляясь когтистыми пальцами в ноги Хранителей. Когда им отрывали руки, они впивались в плоть защитников сломанными зубами.

Но самое плохое состояло в том, что каждый павший брат оживал и присоединялся к врагам. Очень скоро Хранители обнаружили, что сражаются со свирепыми трупами тех, кого знали годами и даже десятилетиями. Послушники, пронзительно вопя от ужаса, бежали в самые дальние части крепости, прятались там в деревянных коробах, пустых баках и в ларях с пыльным зерном, дрожа, рыдая и шепча молитвы о спасении. Но костлявые руки находили их повсюду, хватали и вытаскивали навстречу року.

Главные ворота с южной стороны храма продержались дольше всех. Большинство старших жрецов ордена расположились здесь. С их помощью послушникам удалось отразить три атаки подряд. Жрецы решили использовать новую стратегию обороны: вместо того чтобы швырять свою энергию просто в массу наступающих, пытаясь их остановить, они сосредотачивали волю на отдельных мертвецах, пытаясь перехватить контроль и повернуть их против остальной орды нежити. Хотя воля Нагаша значительно превышала волю каждого Хранителя по отдельности, он быстро понял, что довольно сложно управлять армией и одновременно сопротивляться десятку атак, так что проклятые жрецы успели нанести ему значительный урон.

Жрецы восторженно закричали, когда и третья атака нежити захлебнулась. Груды изломанных трупов заблокировали ворота, в воздухе повис тяжелый запах разложения. Получив небольшую передышку, послушники спешно возводили новые баррикады, а жрецы разделились на три группы. Одна сражалась, вторая занималась тяжелым делом уничтожения трупов своих братьев, павших в битве, чтобы те не обернулись против них. Третья группа отдыхала и ухаживала за ранеными или же строила новые баррикады. Это была действенная и эффективная оборона, и пока они сохраняли головы на плечах, могли удерживать ворота довольно долго.

Нагаш улучил момент, когда защитники менялись группами, и нанес сокрушительный удар. Горы старых костей внезапно засветились свирепой зеленью и взорвались, забив туннель зазубренными обломками костей. Люди кричали и падали, пронзенные острыми как иглы осколками, а остальные в шоке отпрянули. Прежде чем защитники успели прийти в себя, Нагаш сам ворвался в ворота; его безобразное тело было охвачено колдовским пламенем. Он выкрикнул слова заклинания, из его пальцев вырвались стрелы огня — там, куда они попадали, люди падали в агонии, пламя пожирало их тела изнутри. Следом за некромантом шла его свита древних воинов. Мертвый военачальник прошел мимо Нагаша. Испещренным рунами мечом он начал убивать ошеломленных жрецов.

Уцелевшие защитники отступили за очередные баррикады и образовали там еще одну, хоть и небольшую, линию обороны. Нагаш кинул оценивающий взгляд на Верховного Жреца и его старших помощников, а также на несколько десятков послушников и святых мужей. Они отошли назад почти на всю длину туннеля. Нагаш в предвкушении близкой победы сжал кулаки. Оскалившись и беспощадно зарычав, он надвигался на защитников. Послушники и более молодые жрецы в ужасе смотрели на него. Свет зеленоватого пламени, охвативший Нагаша, падал на их бледные лица. Вслед за повелителем в туннель хлынули скелеты, заполнив его сухим стуком костей.

Верховный Жрец понял, что может победить, только если удастся уничтожить эту светящуюся тварь! Его старческий голос властно зазвенел, к нему присоединились голоса старших помощников, слова священного речитатива постепенно обретали силу. Остальные защитники вновь обрели мужество, встали плечом к плечу и подняли оружие, готовясь к приближению врага.

Нагаш вскинул руку и прокричал злобное заклинание. Сгусток зеленого пламени ринулся вдоль туннеля, но жрецы дали отпор, сосредоточив свою энергию на грубом контрзаклинании. Пламя распалось в нескольких футах от перепуганных защитников, никому не повредив.

Улыбаясь, Нагаш метнул следующий сгусток пламени. И еще один. Холодный насмешливый смех эхом отражался от стен туннеля. Жрецы отразили второй удар и третий, но каждый новый сгусток пламени останавливался все ближе к ним. Четвертый подлетел так близко, что поджег мантии защитников. На лицах святых мужей появилось выражение обреченности, но они все равно пытались противостоять нападению.

Отражен пятый удар. Шестой. Громовые раскаты сотрясали узкое пространство туннеля, оглушая людей. Седьмой сгусток взорвался с ослепительной вспышкой, мантии защитников занялись огнем. Один из старших жрецов молча рухнул на землю, из его носа, глаз и ушей текла кровь.

Восьмым взрывом убило пятерых послушников, прежде чем сгусток окончательно распался. Еще один старший жрец упал, застонав и схватившись за грудь. Линия обороны дрогнула, и тут один из послушников, обезумев от ужаса, кинулся на приближавшиеся скелеты с отчаянным, яростным воплем. За ним еще один послушник, еще один, и линия обороны сломалась — все они разом бросились в последнюю отчаянную атаку.

Нагаш в упор испепелил кинувшегося на него послушника и толкнул пылающие части тела обратно к Верховному Жрецу. Старшие члены ордена были готовы дрогнуть — они понимали отчаянность своего положения. Нагаш захохотал еще громче. С диким смехом он метнул последний сгусток огня прямо в лицо Верховного Жреца.

Святые мужи собрали последние силы, и сгусток с громовым раскатом взорвался всего в футе от них, разметав жрецов в разные стороны. От страшного удара о стены туннеля ломались старые кости, разбивались черепа. Многие погибли на месте — охватившее их пламя мгновенно превратило тела в обуглившиеся трупы.

Уцелел только Верховный Жрец — его защитили от взрыва стоявшие впереди. В дымящейся мантии старик пытался отползти назад, прочь от некроманта.

Нагаш навис над варваром, склонился и схватил старика за морщинистую шею. Он поднял его вверх так, что их лица разделяли всего несколько дюймов. Верховный Жрец посмотрел в пылающие глаза некроманта и увидел в них смерть всему живому. Кулак Нагаша сжался; старые косточки треснули, и голова Верховного Жреца безжизненно повисла. Ноги варвара еще несколько секунд судорожно дергались, потом замерли.

Нагаш медленно опускал тело старика вниз до тех пор, пока ноги его не коснулись пола. Он разжал руку, но Верховный Жрец остался стоять. Зеленое пламя замерцало в глубине его остекленевших глаз. Подчиняясь воле некроманта, старик опустился на колени, поднял морщинистые руки и взялся за золотой ободок на голове. Медленно, неохотно, словно какая-то часть души старого жреца все еще сопротивлялась, мертвец снял ободок и протянул его Нагашу.

Некромант взял символ ордена костлявыми руками, жестоко усмехнулся и скрутил мягкое золото, так что оправа, удерживавшая абн-и-хат, лопнула. Нагаш вытащил пылающий камень из ободка и отбросил бесполезное золото прочь.

Гроза бушевала всю ночь и все утро. Ближе к полудню, словно истратив последние силы, начала стихать. Когда ветер утих, вожди ближайших деревень созвали своих воинов и как можно быстрее пустились по грязным дорогам к крепости-храму.

Крепость встретила их тишиной и безмолвием. Ворота с северной стороны были заперты, и сколько прибывшие ни кричали, ни один Хранитель не появился на стене. Наконец один из вождей послал гонцов в деревню за длинной лестницей и велел юному воину забраться на стену и посмотреть, что там происходит.

Юноша исчез из виду. Воины молча ждали. Минуты тянулись одна за другой, вожди обменивались тревожными взглядами. Через полчаса они поняли, что случилось нечто ужасное.

Наконец главные ворота открылись, появился юноша, бледный, дрожащий. Никакие вопросы, уговоры и угрозы не могли вынудить его рассказать, что он видел внутри, и никакими силами нельзя было заставить его войти туда снова.

Приготовившись к бою, вожди повели свои войска к открытым воротам. Внутри их взорам предстало ужасное зрелище: крепость хранила следы недавней битвы — стены и полы, залитые кровью, пропитанные тяжелым запахом смерти. Не успев отойти и десяти ярдов от северных ворот, один из вождей испуганно вскрикнул и поднял с земли измятый золотой ободок. Остальные вожди тут же его узнали. Если Божий Глаз исчез, значит, Верховный Хранитель погиб, а орден уничтожен.

Но, как они ни старались, тел в крепости им найти не удалось. Ни единого.