ДВЕНАДЦАТАЯ ГЛАВА
— Разумеется, я беспокоюсь, — сказал Аптил.
Он откинулся на спинку кресла Триумфа в покоях на последнем этаже дома номер семнадцать по Амен-стрит, закинул руки за голову и выглядел каким угодно, но только не обеспокоенным.
Долл мрачно нахохлилась, сидя на диване рядом и нервно пощипывая кружевные оборки на перчатках:
— Ты не выглядишь обеспокоенным. Он, возможно, уже мертв.
— Возможно, — заметил абориген ничуть не изменившимся голосом. — А возможно, он мертвецки пьян. Ты и сама все знаешь.
Аптил потянулся и взглянул на сырой вечер, прижимавшийся к окнам чердака. Колокола Сент-Оззарда пробили три четверти восьмого, и вечер уже стал превращаться в мокрую и совершенно непривлекательную ночь.
— Я должен сказать, — взял слово Агнью, потягивая мятный чай в тенистом уголке комнаты, — что в данном случае разделяю озабоченность мисс Тэйршит. Для меня было… — слуга остановился и лихорадочно принялся подыскивать более уместное слово, — честью служить сэру Руперту столько лет, что любой другой человек на моем месте посчитал бы это неразумным. Несмотря на все недостатки, у него есть одна восхитительная черта — способность выживать. Она помогала ему в бурных океанах за много миль от суши, в горячке битвы, в тавернах, когда опускаются кружки и вынимаются ножи. Я видел его в подобных ситуациях. Часто. Пожалуй, слишком часто. Но ссора с лордом Галлом, а также стычка в купальнях говорят мне, что на сей раз он заплыл слишком далеко, на опасную сторону здравого смысла. Сегодня этот дом пережил слишком много визитов милиции и офицеров Гильдии, даже по меркам Сохо. За голову сэра Руперта назначена награда. Можно предположить, что это результат неких проступков, о которых нам еще только предстоит узнать. Своей ли волей или по чужому умыслу, но сэр Руперт находится в тяжелом положении.
— Я думаю, мне надо вернуться домой на случай, если он туда придет, — пробормотала Долл.
— А ты разве не говорила, что за твоими апартаментами установлена слежка? — спросил Аптил.
Актриса кивнула:
— Они поставили человека следить за ними, пока обыскивали комнаты сегодня утром. Подозреваю, ему приказали быть незаметным, но с алебардой это несколько затруднительно.
— Тогда возвращаться нет смысла. Если бы Руп показался у тебя, не важно, в каком состоянии, то Гвардия схватила бы его, — сказал Аптил, раскрыв нож для резки бумаги о край стола.
Долл против воли вздрогнула. Так часто делал Руперт. Щелчок распрямляющейся пружины его забавлял. Сейчас же это был самый печальный звук на свете.
— В конце концов, что мы можем сделать? — продолжил Аптил. — Пойти и поискать его?
— Да.
— Точно. Его не могут найти следователи и ищейки Лондона, так какие у нас шансы?
Долл уже хотела ответить, но ее прервал громкий стук во входную дверь.
Агнью поднялся со своего места.
— Я разберусь, — сказал он, деловито отряхнув рукава и направившись к лестнице.
— Маневр, — пропищала Долл Аптилу, который явно о нем забыл.
— Да, да, да, — проворчал тот, слез с кресла и поспешил в темный угол комнаты.
Минуту спустя Агнью провел на верхний этаж лорда Галла. Капли дождя бриллиантами сверкали на его угольно-черном плаще.
— Все известные следствию сообщники в одном месте. Как удобно! — задумчиво произнес лорд Галл. — Добрый вечер, мисс.
— Лорд Галл. Второй раз за день. Леди может неправильно вас понять.
— Надеюсь, такого не произойдет, — ответил капитан, оглядываясь по сторонам. — Так он еще не вернулся?
Долл подошла ближе к сухощавому офицеру:
— Лорд Галл, мне бы хотелось знать, почему вы так отчаянно хотите его разыскать?
— Измена, — кратко ответил тот.
Последовала пауза.
— Напомните мне, когда вы видели его в последний раз, — сказал Галл.
— В период ранней стадии флирта, — ответила Долл.
— А конкретнее?
— Сегодня утром, перед тем как он ушел.
Во входную дверь опять громко постучали.
— Нет покоя слугам, — вполголоса пробормотал Агнью и вновь исчез на лестнице.
С его возвращением в комнату проник ощутимый холод.
— Преподобный Джасперс! — объявил он.
Новый гость вошел на верхний этаж, окинув взглядом слегка прикрытых глаз всех присутствовавших. Он положил свою трость эбенового дерева и стянул лайковые перчатки изысканно медленным движением:
— Галл…
— Преподобный, наши пути вновь пересеклись.
— Какой же сегодня у всех занятой день. Омерзительные преступления так объединяют людей! — сказал Джасперс, пройдя к столу и налив себе бокал кларета. — Я полагаю, вы уже удостоверились, что предатель не вернулся в свои владения?
— Если бы это произошло, преподобный, то он уже находился бы под арестом милиции. Нет причины вас задерживать.
Джасперс взглянул на него, слегка подняв бровь:
— Мы перевернули вверх дном весь Лондон в поисках злодея. Я очень надеюсь, что, когда он будет найден, всем заинтересованным сторонам будет дозволено его допросить.
— После соответствующей процедуры, — ответил Галл.
Долл видела, как он напрягся. Маг нравился ему не больше, чем ей самой.
— Его найдут, и это государственное преступление будет раскрыто, — произнес Джасперс, повернувшись к актрисе с улыбкой. — Вам придется найти себе нового ухажера, сударыня. Свободная жизнь Триумфа закончилась. Могу сказать больше: его жизнь как таковая закончилась. Точка.
Долл отвернулась.
Галл поправил воротник и повернулся к выходу.
— Позвольте мне попрощаться, — сказал он. — Тутошняя компания меня не особо прельщает.
«А вот это храбро», — подумала Долл. Лорд определенно отличался смелостью.
— Вы ожидаете скорого разрешения дела, сударь? — спросил Джасперс, покачивая вино в бокале.
Капитан обернулся, стоя у двери, и уверенно взглянул на священника:
— Этой ночью милиция получила ордер от Тайного Совета, разрешающий провести магическую постопсию двух наемников, которые вчера пытались убить Триумфа. Их тела находятся под нашим попечением. Процедура проходит прямо сейчас в Вестминстерском колледже. Я уверен, что уже ближе к середине ночи мы получим результаты.
Преподобный резко поставил бокал на стол, разлив вино, и спросил:
— Колледж собирается допросить мертвеца по вашей просьбе?
— Дознание будет проводить сам претор Енох, — ответил Галл. — Все уже согласовано. Эти два бандита являются потенциальными источниками информации, касающейся частных дел Триумфа. Если мы установим, кто хотел убить его, то, возможно, сумеем вычислить его настоящее местонахождение. Нам потребовался целый день, чтобы получить разрешение Совета.
— Я… — начал Джасперс. — У меня есть срочные дела.
Он стремительно вышел, задев по пути капитана. Температура в комнате поднялась на несколько градусов. Долл почувствовала, как растягивается гусиная кожа на руках, и сказала:
— Этот человек к любому веселью добавит приставку «не».
Капитан повернулся к ней.
— Лорд Галл, — обратилась она к нему, — мне известно, что вы крайне низкого мнения о Руперте, но он мне дорог. Мне бы хотелось знать о всех изменениях в этом деле.
Он какое-то время рассматривал ее, а потом голос его слегка смягчился:
— Вижу, что это так, мисс.
После чего Галл развернулся и ушел.
— Руп вляпался по уши, — раздался голос из-за занавесок.
Долл взволнованно посмотрела на появившегося Аптила:
— Это определенно.
Джасперс выбежал из дома Триумфа на уже погрузившуюся во мрак улицу и вскочил в седло ожидавшей лошади. Та взвилась на дыбы, каноник сделал круг и полным галопом сорвался в направлении Вестминстера.
Из ближайшей аллеи за столь послойным отъездом следили кошачьи глаза. Кошачьи глаза, находившиеся на высоте шести футов от земли.
Часом ранее, когда солнце начало садиться на неспокойные воды Западного Средиземноморья, голос с «вороньего гнезда» массивной бригантины «Сверкающий Дукат», ходящей под кровавым флагом, возвестил:
— Парус!
Торквиль Лапотер оторвался от нактоуза и прошел к лееру. Он был маленьким человеком, чья пиратская репутация давно и намного превзошла его скромный рост, и любил носить в бороде черные ленты, отчего та походила на хвост воздушного змея.
— Ар-р-р, — мягко протянул он, а потом добавил для должного эффекта, — где?
Парус выделялся тусклым квадратом на фоне темнеющего горизонта: каравелла-редонда, идущая с очень приличной скоростью. Лапотер потер руки и подумал о сундуках с муидорами. Он приказал команде нагнать судно и встать ему наперерез. Когда зарядили орудия, привкус пороха смешался с ночным бризом. Лапотер вынул саблю из ножен и взял подзорную трубу. Приближающийся корабль носил имя «Battista Urbino».
Капитан уже приготовился выкрикнуть что-нибудь пиратское и соответствующее моменту, когда заметил сияние вокруг штурвала жертвы. С ней явно было что-то не так.
А потом Лапотер понял: каравелла неслась им навстречу на всех парусах… против ветра. Ее лини трещали электрическими разрядами, а на топ-мачте пылал огонь святого Эльма. Капитан следил за приближающимся судном, в душе его росло дурное предчувствие, а потом он неожиданно увидел нечто мерзкое и явно потустороннее. Оно цеплялось за такелаж корабля-призрака и ухмыльнулось, почувствовав его взгляд.
— Меняй курс! Меняй курс! — завопил Лапотер, и «Сверкающий Дукат» заколыхался на волнах, когда каравелла ракетой пронеслась мимо, ослепительно сверкая парусами. — К дьяволу! — сказал Торквиль.
Существовали более легкие способы нечестно заработать на жизнь.
Ночь окутала Лондонскую дорогу. Весь мир улегся спать, причем, судя по всему, кровать себе выбрал самую комфортабельную.
У матушки Гранди не было времени на сон. Она решительным шагом приближалась к столице.
