День 267
Остров Люцерна. Местная ВБ, 12.30
Так и не сняв своего летного костюма после очередного вылета, Марквол дремал в кресле, когда по вырубленным в скалах коридорам и глубоко спрятанным взлетно-посадочным площадкам авиабазы пронеслись пронзительные сигналы тревоги. Он тут же вскочил с кресла, схватил шлем и, выбежав из комнаты распределения, быстро спустился по узкому трапу на камне-бетонную платформу ангара. Вскоре к нему присоединились Земмик и Ранфре, а затем и Ван Тул, который теперь едва поспевал за своими товарищами. Когда Ван Тул улетал из Тэды, один из зенитных снарядов, попав в его кабину, повредил шланг подачи дыхательной смеси, из-за чего произошел непроизвольный выброс углекислоты в маску. К моменту, когда его самолет наконец достиг Люцерны, у Ван Тула уже проявились все симптомы начальных стадий гипоксии, и он едва сумел приземлиться.
Марквол замедлил шаг, пропустив вперед Земмика и Ранфре.
— Ты в порядке? — спросил Макрвол.
— На четыре-А, — ответил старший пилот.
Судя по его словам, он уже пошел на поправку, если только это не говорилось лишь для того, чтобы успокоить встревоженных друзей. Как бы то ни было, у него все еще кровоточили нос и десны, и он, как чахоточный, все время прикладывал к лицу сложенный вчетверо носовой платок.
— Уверен?
— Дайте мне только подняться в небо, и у меня тут же все пройдет, — сказал Ван Тул тоном, не терпящим возражений.
Быстрым шагом они прошли по каменному полу на жесткое посадочное покрытие. Все площадки и помещения авиабазы были вырублены в скальных породах острова. Для звена «Умбра» выделили ангар номер три — гигантскую прямоугольную пещеру, все своды и дно которой были выровнены профессиональными каменотесами. Оба выхода из пещеры, северный и южный, смотрели в небо.
«Громовые стрелы» звена «Умбра», выстроившись в три ряда кабинами на юг, казалось, уже ждали своих пилотов. Команды механиков отсоединяли сейчас от самолетов последние электрокабели и заправочные шланги, а гудящие платформы подъемников опускали уже разгруженные вагонетки для боеприпасов на нижние уровни пещеры.
Кордиаль и Дель Рут давно поджидали товарищей у своих машин. Из глубины ангара на шершавое посадочное покрытие выбежал Бланшер и на ходу стал громко зачитывать отпечатанный текст задания Командного Центра.
— Прикрытие с воздуха, обеспечение безопасной эвакуации! — выкрикнул он. — Вылет немедленно, курс — шесть-девять-два, рекомендуемая высота — не выше двух тысяч.
Нестройным хором голосов летчики подтвердили получение приказа и, все как один, запрыгнули в кабины. У каждого самолета дежурил свой механик, который, убедившись, что его пилот удобно устроился в кресле, тут же закрыл кабину и дал сигнал помощнику, отвечающему за запал зажигания, начать запуск, как только он сам спрыгнет с крыла.
Установленные на тележках запалы вспыхнули, и двигатели «Громовых стрел» зашумели. Всего за несколько секунд их гул, многократно отражаясь от стен в замкнутом пространстве пещеры, заглушил пронзительные звуки сирены. Наземные служащие аэродрома в специальных очках и ушных протекторах заняли свои места перед строем самолетов и дали направляющий сигнал светящимися регулировочными жезлами. Сигнал на взлет.
В первом ряду находились самолеты Бланшера и Ранфре; во втором, позади них, — Марквола, Кордиаля и Дель Рут; третий состоял из «Громовых стрел» Ван Тула и Земмика. Как всегда, слегка покачиваясь при отрыве от земли, звено поднялось в воздух почти одновременно. Главный дежурный аэродрома резким взмахом свел вместе оба светящихся жезла и направил их в сторону движения самолетов. Затем он упал на одно колено и пригнулся, обхватив голову руками, тогда как ряды «Стрел» один за другим проносились над ним, покидая взлетную площадку.
Вылетев из огромных прямоугольных ворот ангара, прорубленных в отвесной стене утеса, строй боевых самолетов устремился в открытое небо. В двухстах метрах под ними, разбиваясь о скалы, вовсю бушевали морские волны. Все семь машин начали плавно производить разворот, ложась на заданный им курс.
Облачность была две десятых, и небо, лишь слегка подернутое тонкой прозрачной пеленой, имело зеленовато-голубой оттенок. Море же было сейчас куда более интенсивного зеленого цвета. Очень скоро остров Люцерна — скалистое гранитное плато, выступающее из волн, — остался позади, и из кабины самолета Марквол смог разглядеть на его вершине, среди острых утесов, Умело размещенные системы противовоздушной обороны. Еще два звена «Громовых стрел», вылетев из воротдругих ангаров авиабазы, взяли сходный с ними курс. Внизу можно было также увидеть огромные количества кораблей и грузовых барж, причаливших к пирсам острова за последние двенадцать часов.
Между тем истребители «Умбры» плавно набирали высоту. Марквол осторожно отрегулировал поступление азота в дыхательную смесь. Сейчас он внимательно наблюдал за построением окружающих его самолетов и время от времени просматривал данные ауспекса о движении других бригад, которые летели чуть ниже и позади них. С этой высоты можно было уже окинуть взглядом всю гряду Студеных островов — целый архипелаг розовых атоллов, которые были разбросаны по огромной акватории в восточной части Зофонианского моря, занимающей площадь около семисот тысяч квадратных километров. К крупнейшим из них, таким как Люцерна, который имел авиабазы и порты, теперь направлялось большинство самолетов, морских транспортов и грузовых барж, бегущих из Тзды.
Марквол видел, как далеко внизу по усеянному островками морю тысячи кораблей разного типа и водоизмещения на всех парах движутся на восток, в направлении надежных гаваней островной гряды. Аус-пекс также не переставал сообщать о новых и новых обнаруженных в небе самолетах. Некоторые имперские транспорты все еще улетали с материка, но в основном активность в небе проявляли бригады Космического Флота, которые поднимались в воздух со своих новых баз на островах, чтобы охранять морские конвои или охотиться за отдельными авиагруппами Архенеми, уже вовсю хозяйничающими в небе над архипелагом. Марквол заметил несколько больших воздушных сражений, одно из которых происходило в двенадцати километрах к югу, а другое, более значительное, — в девятнадцати километрах к юго-западу. Кроме того, на востоке сейчас осуществлялся перехват группы бомбардировщиков, а еще один серьез ный бой шел на довольно низкой высоте, почти над самыми островами.
На фоне чистого неба и сверкающей морской глади южный горизонт казался грязной черной полосой. Облака дыма, словно тлетворное дыхание смерти и разрушения, окутали тэдианское побережье на многие сотни километров. Куда бы ни входили армии Архенеми, на всех захваченных территориях они оставляли за собой этот грязный след.
Бланшер призвал всех удвоить внимание. Они уже приближались к намеченной цели. Конвой из тридцати семи грузовых барж и РПВТ шел из Сан-Крайза по одному из проливов между островами архипелага, подвергаясь непрерывным атакам штурмовиков противника.
— В кратком инструктаже говорили о тридцати шести «летучих мышах», — передал по воксу Бланшер.
— Визуально наблюдаю конвой, — сообщил Ранфре.
— Вас понял.
Теперь сквозь пелену облаков уже можно было невооруженным глазом видеть могучие грузовые суда конвоя. Некоторые из них оставляли за собой в воздухе грязные выхлопы из турбин, тогда как из труб других вверх устремлялись конусы белого и черного дыма.
— Мой ауспекс обнаружил самолеты противника, — сообщила Дель Рут. — Две группы. Одна барражирует на высоте шесть тысяч, другая значительно ниже — пересекает курс конвоя.
Марквол сверил эти данные с показаниями на экране своего ауспекса и не нашел существенных различий. Многочисленные летающие объекты кружили около плывущих кораблей, как мухи над открытой раной. Теперь он даже мог наблюдать их визуально: крошечные точки сновали над морем, время от времени отбрасывая в глаза наблюдателю ослепительные солнечные лучи.
Ведущий «Умбры» вызывает другие звенья. Согласно данным ауспекса, находящаяся на большой высоте авиагруппа противника готовится произвести вторую волну атаки. В то же время они могут осуществлять прикрытие сверху своей первой штурмовой группы. Ввиду вышесказанного предлагаю следующий план действий: звенья «Умбра» и «Сабля» атакуют штурмовики, звено «Кобальт» остается на прежней высоте и следит за действиями истребителей противника.
Предложенное разделение было вполне обоснованно. Звено «Сабля», находящееся в составе Триста тридцать третьей бригады Космического Флота, уже успело потерять четыре самолета и в этом смысле, как и «Умбра», было недоукомплектовано. С другой стороны, «Кобальт», также из Триста тридцать третьей, сохранил все свои двенадцать машин.
— «Умбра», говорит ведущий «Кобальта». Предложенный план принят.
— Ведущий «Умбры», звено «Сабля» следует вашим указаниям.
— Пикируем и атакуем! — приказал Бланшер.
Оба звена устремились вниз. Весь их боевой строй, от первого до последнего ряда, был брошен в классическую волновую атаку. Марквол всеми силами старался сохранить ровное дыхание, когда их машины вошли в ускоренное пике. Он включил систему наведения и активировал автоматический прицел орудий. Теперь истребитель был готов к бою. На этот раз для атаки Марквол выбрал лазерные пушки.
Сверкающая водная поверхность приближалась с пугающей быстротой.
Он уже видел черные силуэты кораблей конвоя, оставляющие за собой в кильватере широкий расходящийся след белой пены, а также высокие тонкие выбросы воды после разрывов снарядов и бомб, которые дождем сыпались на морскую гладь. И кругом были «летучие мыши»… Все время держась на высоте бреющего полета, они молниями проносились над судами конвоя, залетая то справа, то слева и атакуя их ракетами и орудийным огнем.
Штурмовая группа противника состояла из «Адских когтей», окрашенных в разные оттенки красного, черного и кораллово-розового цветов.
«Громовые стрелы» стремительно ворвались в самую их гушУВ первую секунду вокруг кабины Марквола замелькали самолеты, трассирующие очереди, всполохи взрывов. Он слегка потянул на себя рычаг управления и выровнял положение своего Девять-Девять. Мимо, в направлении одной из барж, пронесся какой-то «Коготь», и пилот, развернувшись на вираже, тут же устремился за ним в погоню.
«Коготь» выпустил пулеметную очередь, вспоров воду в направлении баржи. Марквол тоже открыл огонь. Он промахнулся, и самолет противника сразу метнулся вправо, стараясь выйти из зоны его обстрела.
Юному пилоту не удалось развернуться так же быстро, и, проскочив густые облака дыма, поднимающиеся с палубы баржи, он повернул свою машину только для того, чтобы увидеть, как ускользнувший от него «Коготь» с бешеной скоростью набирает высоту. Ему ничего больше не оставалось, кроме как с опозданием повторить этот маневр.
Две «Громовых стрелы», окрашенные в боевые синие цвета Триста тридцать третьей бригады, пулей пронеслись мимо, преследуя вражеские самолеты. Затем уже красный «Коготь» зашел на атаку, и Маркволу пришлось резко уходить в сторону, чтобы избежать огня его орудий. Сразу несколько лазерных молний, извиваясь, как вымпелы на ветру, прошли рядом с кончиком его правого крыла. Юноша снова развернул машину и вдруг увидел, как прямо под ним проносится еще один «Коготь», на этот раз черного цвета. Он среагировал мгновенно, положив самолет на «спину» и бросив его вниз так, чтобы оказаться точно на хвосте Ведущий «Умбры» вызывает другие звенья. Согласно данным ауспекса, находящаяся на большой высоте авиагруппа противника готовится произвести вторую волну атаки. В то же время они могут осуществлять прикрытие сверху своей первой штурмовой группы.
Ввиду вышесказанного предлагаю следующий план действий: звенья «Умбра» и «Сабля» атакуют штурмовики, звено «Кобальт» остается на прежней высоте и следит за действиями истребителей противника.
Предложенное разделение было вполне обоснованно. Звено «Сабля», находящееся в составе Триста тридцать третьей бригады Космического Флота, уже успело потерять четыре самолета и в этом смысле, как и «Умбра», было недоукомплектовано. С другой стороны, «Кобальт», также из Триста тридцать третьей, сохранил все свои двенадцать машин.
— «Умбра», говорит ведущий «Кобальта». Предложенный план принят.
— Ведущий «Умбры», звено «Сабля» следует вашим указаниям.
— Пикируем и атакуем! — приказал Бланшер.
Оба звена устремились вниз. Весь их боевой строй, от первого до последнего ряда, был брошен в классическую волновую атаку. Марквол всеми силами старался сохранить ровное дыхание, когда их машины вошли в ускоренное пике. Он включил систему наведения и активировал автоматический прицел орудий. Теперь истребитель был готов к бою. На этот раз для атаки Марквол выбрал лазерные пушки.
Сверкающая водная поверхность приближалась с пугающей быстротой.
Он уже видел черные силуэты кораблей конвоя, оставляющие за собой в кильватере широкий расходящийся след белой пены, а также высокие тонкие выбросы воды после разрывов снарядов и бомб, которые дождем сыпались на морскую гладь. И кругом были «летучие мыши»… Все время держась на высоте бреющего полета, они молниями проносились над судами конвоя, залетая то справа, то слева и атакуя их ракетами и орудийным огнем.
Штурмовая группа противника состояла из «Адских когтей», окрашенных в разные оттенки красного, черного и кораллово-розового цветов.
«Громовые стрелы» стремительно ворвались в самую их гушУВ первую секунду вокруг кабины Марквола замелькали самолеты, трассирующие очереди, всполохи взрывов. Он слегка потянул на себя рычаг управления и выровнял положение своего Девять-Девять. Мимо, в направлении одной из барж, пронесся какой-то «Коготь», и пилот, развернувшись на вираже, тут же устремился за ним в погоню.
«Коготь» выпустил пулеметную очередь, вспоров воду в направлении баржи. Марквол тоже открыл огонь. Он промахнулся, и самолет противника сразу метнулся вправо, стараясь выйти из зоны его обстрела.
Юному пилоту не удалось развернуться так же быстро, и, проскочив густые облака дыма, поднимающиеся с палубы баржи, он повернул свою машину только для того, чтобы увидеть, как ускользнувший от него «Коготь» с бешеной скоростью набирает высоту. Ему ничего больше не оставалось, кроме как с опозданием повторить этот маневр.
Две «Громовых стрелы», окрашенные в боевые синие цвета Триста тридцать третьей бригады, пулей пронеслись мимо, преследуя вражеские самолеты. Затем уже красный «Коготь» зашел на атаку, и Маркволу пришлось резко уходить в сторону, чтобы избежать огня его орудий. Сразу несколько лазерных молний, извиваясь, как вымпелы на ветру, прошли рядом с кончиком его правого крыла. Юноша снова развернул машину и вдруг увидел, как прямо под ним проносится еще один «Коготь», на этот раз черного цвета. Он среагировал мгновенно, положив самолет на «спину» и бросив его вниз так, чтобы оказаться точно на хвостеу врага. Пилот «летучей мыши» попробовал было оторваться, но Марквол точно приклеился, внимательно следя за поворотами сопел, которые всегда предшествовали боковым скачкам «Когтей». Как тот ни маневрировал, совершая рывки вправо и влево, имперская «Громовая стрела» не отставала от него ни на секунду. Наконец в кабине Марквола прозвучал сигнал захвата цели, но не успел он открыть огонь, как два каких-то самолета столь стремительно пронеслись мимо в противоположном направлении, что он даже не успел определить их принадлежность. Они пролетели так близко, что от их мощного реактивного выхлопа «Громовую стрелу» отнесло в сторону.
Пришлось открыть дроссели и добавить газу, так как «Коготь» за эти несколько мгновений все же сумел слегка оторваться. Вражеский пилот попробовал уйти в сторону, но Марквол уже снова был у него на хвосте. Второй раз поступило сообщение от системы наведения, и на этот раз он выстрелил.
Один из снарядов достиг цели. В стороны полетели куски мятой стальной обшивки. И все же этот самолет еще нельзя было записать в счет побед. «Коготь» взмыл ввысь, словно в отчаянии набирая скорость.
— Врешь, не уйдешь… — прошептал Марквол.
Неожиданно небо вокруг его кабины вспыхнуло.
Снопы лазерных разрядов огненным дождем посыпались вокруг «Громовой стрелы».
— Звено «Умбра», немедленно рассыпайтесь! Эти сукины дети уже над нами!
Это был голос Бланшера. Марквол бросил самолет вверх и каким-то невероятным образом ушел из-под ураганного огня, не понеся для себя никаких потерь.
— Звено «Умбра», звено «Умбра»! «Летучие мыши» на одиннадцать часов! Резко вверх — и не жалеем газа, ребята!
Марквол растерянно оглянулся и обнаружил, что не менее двадцати «Адских бритв» пикируют на них и вступают в сражение. Или звено «Кобальт» совершенно не справилось с заданием, пропустив атаку, или противник ввел в бой совсем свежие силы.
Испытывая жестокие перегрузки, Марквол стал быстро набирать высоту. Он потерял из виду тот черный «Коготь» и теперь в досаде проклинал свою судьбу. Он ведь почти уже сбил его!
Тут юноша увидел, как вниз пикирует Земмик. Вся носовая часть его самолета буквально светилась от бесчисленных пулеметных очередей, которые он выпускал вдогонку «Когтю». Тот вдруг закрутился волчком и, выбрасывая из себя фонтаны какой-то жидкости, вероятно охлаждающей эмульсии, камнем упал в море.
Описав в небе большую петлю, Марквол увидел, как две зеленые «Бритвы» закладывают широкий вираж, готовясь атаковать одну из барж конвоя. Зная, что стоит ему сейчас повернуть куда-нибудь в сторону, как они тут же окажутся у него на хвосте, юный пилот решился на отчаянную фронтальную атаку. Скорость сближения была чудовищной. Казалось, самолеты сойдутся лоб в лоб. Марквол открыл огонь и увидел, как в ответ вылетело несколько трассирующих очередей. «Бритвы» промелькнули мимо. Он так и не узнал, попал ли он хоть в одну из них.
К западу от него терпела крушение какая-то «Громовая стрела». Похоже, там загорелся один из двигателей, и теперь, выписывая в небе длинную дугу, имперский самолет медленно, но неуклонно терял высоту. В тот момент, когда он достиг водной поверхности, короткая вспышка белого света озарила окрестности.
Марквол бросил взгляд направо. Там Дель Рут и Ранфре оказались втянуты в головокружительную воздушную акробатику с тремя «Бритвами». Каждая машина старалась поскорее вырваться из-под другой и с помощью какого-нибудь хитрого маневра оказаться по отношению к противнику на шесть часов. Ранфре стрелял не переставая, и один раз выбранная им жертваметнулась в сторону так резко, что невзначай протаранила дружественный самолет. Налетевшие друг на друга машины мгновенно взорвались в воздухе. Рванувшись кто куда, Дель Рут и Ранфре стали искать другие цели, а уцелевшая «летучая мышь» поспешила поскорее убраться.
Не теряя времени, Марквол тут же бросился в погоню. Он зашел к «Бритве» на семь часов и выпустил по ней одну за другой две пулеметные очереди. «Летучая мышь» стремительно пошла вниз, и юноша подумал, что его выстрелы достигли цели, но оказалось, что вражеский самолет лишь включил сопла векторной тяги, чтобы оказаться у него на хвосте. Бортовой номер Девять-Девять встряхнуло и даже подбросило, когда его настиг один из снарядов противника. Действуя почти машинально, Марквол резко развернул самолет, и атакующая «летучая мышь» молнией пронеслась мимо.
— «Умбра Восемь», вы в порядке?
Марквол взглянул на приборную панель. Ни одна из сигнальных лампочек предупреждения не загорелась.
— Говорит Восьмой. Я в порядке.
— Восьмой, говорит ведущий. Из вашего самолета что-то вытекает. Полагаю, жидкостное охлаждение. Выходите из боя и немедленно летите на базу. Как поняли? Прием…
Уныние вновь охватило Марквола.
— Вас понял, ведущий. Выхожу из боя.
Только подлетая к Люцерне, Марквол ощутил последствия повреждений, полученных в бою его «Двуглавым орлом». Ориентируясь лишь на транспордер-ный сигнал аэродрома, он аккуратно зашел на посадку и, влетев в северные ворота ангара номер три, благополучно приземлил машину.
Рэкли помог ему выбраться из кабины. Голова главного механика была забинтована. Транспортный само лет, который забрал его из Тэды, по дороге был атакован, и его слегка задело шрапнелью.
Они осмотрели Девять-Девять и оценили последствия попадания снаряда.
— Повреждения в основном поверхностные, — сказал Рэкли, — но выведена из строя система охлаждения.
— Однако это не было отражено на панели приборов.
— Иногда такое случается, сэр. Но я на всякий случай проверю индикатор возможных неисправностей. Надеюсь, вас можно поздравить?
— Нет, — ответил Марквол. У него не хватило духу признаться, что он два раза выходил на убойную позицию и оба раза бездарно упустил противника. — Все никак не избавлюсь от этого чертова проклятия.
Остров Люцерна. Регистрационный отдел Муниторума, 16.30
— Попросту говоря, вас не должно быть в живых, — задумчиво произнес сениор Муниторума.
— Я, конечно, не хочу с вами спорить… — начал было Вилтри.
— Не беспокойтесь, — перебил его старшина. — Я попробую еще раз залезть в наш банк данных. Не могли бы вы проверить исходную информацию, как я ее записал с ваших слов?
Вилтри просмотрел планшет и передал его обратно:
— Все правильно.
Сениор Муниторума вновь принялся вводить специальные коды в громадный когитатор с медными рычагами, занимающий центральное место в приемной регистрационного отдела. Вдоль стены стоял большой стеллаж с расположенными в алфавитном порядке ячейками, и сотрудники регистратуры, одетые в стандартную униформу, каждый раз, заходя в комнату, доставали оттуда или, наоборот, закладывали обратно интересующие их планшеты с информацией. Вилтри оглянулся на человека в дверях и виновато пожал плечами. Тот стоял во главе огромной, медленно текущей очереди, которая растянулась по длинному коридору здания Муниторума и доходила аж до нижних пролетов лестницы. Прежде чем попасть на прием, Вилтри пришлось простоять в ней не менее двух часов.
Давно не мытые окна приемной выходили на один из гигантских доков Люцерны. Несмотря на дневное время, он освещался холодным искусственным светом синих сферических фонарей, так как находился в исполинской морской пещере, окруженной со всех сторон нависающими скалами острова. Сейчас оттуда доносился обычный портовый шум: гремели подъемники, кричали грузчики… Все причалы были забиты грузовыми баржами, из которых выходили сотни людей; выгружались машины, оборудование, ящики с боеприпасами…
— Опять все то же самое, — сказал сениор. — Вилтри Оскар… Вместе со всем своим экипажем погиб на задании в двести шестидесятый день… Боюсь, что согласно архивным документам вас все же не должно существовать.
— Но я существую! — взорвался Вилтри.
— Успокойтесь. Должен вам признаться, у нас теперь тут всякое случается. Война, знаете ли, не очень способствует поддержанию архивов в надлежащем состоянии. А уж после эвакуации с Полуострова… Да достаточно сказать, что безвозвратно утеряны или приведены в полный беспорядок целые секции архивной документации. Вы ведь прилетели сюда не со своей частью, не так ли?
Вилтри тяжело вздохнул. Это было уже в четвертый раз. В первый ему пришлось рассказывать всю историю управляющему пристанью. Во второй — младшему чиновнику из флигеля на первом этаже, который отвечал за снабжение и распределение продуктовых пайков и предметов первой необходимости среди тысяч прибывающих на остров беженцев. А третий — этому самому сениору, который, видимо, уже успел все позабыть.
— Я неделю не участвую в боевых операциях, с тех пор как мой самолет был сбит над пустыней. Вместе с отступающей колонной я достиг побережья, а затем на попутках добрался до Тэды. Там я сел на баржу. Выбирать не приходилось. Палуба была битком набита беженцами… Со мной была женщина.
— Ваша жена?
— Нет…
— Невеста?
— Нет, сэр…
— Так что же вас связывает?
Вилтри пожал плечами:
— Ну, мы вместе выезжали из города. Она, так же как и я, не могла там оставаться. Кровавый Пакт был повсюду. Не мог же я ее бросить. Да я и не собирался бросать.
— И где она теперь?
— Она пошла в регистрационный отдел для гражданских перемещенных лиц. Меня же направили сюда, в военный отдел. Я надеюсь, она сможет тут у вас найти себе безопасный приют.
— Уверен, с ней все будет хорошо.
Вилтри прокашлялся:
— Сэр, все, что я сейчас хочу, — это поскорее прибыть в расположение моей бригады. Но я ничего не знаю об их новой дислокации.
— Э-э… боюсь, что это не здесь, не на Люцерне. Вообще-то, я не могу вам точно сказать, где именно располагается сейчас «Фантин XX». У нас столько пробелов в документации!
— Но не могли бы вы, по крайней мере, внести исправления в ваш банк данных? — спросил Вилтри.
— Сожалею, но все не так просто. Если в официальных документах сказано, что вас нет в живых, я не уполномочен оспаривать это. Самое большее, что я могу сделать, — это зарегистрировать ваш случай как ожидающий решения.
— И что это значит?
— А это значит, что через меня сейчас проходят тысячи людей, которых я должен распределить и направить на новое место службы, причем так быстро, как только возможно, и поэтому я не могу себе позволить потратить несколько лишних часов на исправление закрытой информации в нашем банке данных.
Сениор Муниторума взял в руку стилус и, заполнив какую-то бумажную квитанцию, поставил на ней несколько печатей.
— Вот вам временная справка о регистрации. Это означает, что вы получаете официальное разрешение на пребывание на нашей базе со всеми правами, которые имеют ее обитатели. Такими как право на получение площади для временного проживания, право на получение нормированного продуктового пайка и так далее и тому подобное.
Вилтри пробежал глазами справку:
— На ней даже нет моего имени. И служебного номера нет.
— Конечно нет. Если бы я зарегистрировал вас под вашим именем или служебным номером, наша система отказалась бы выдавать запрашиваемую информацию. Поэтому я присвоил вам новый номер и сразу же ввел его в систему, так чтобы вы были теперь в нашем банке данных. Зайдите через несколько дней. Как только нагрузка на регистрационный отдел спадет, я обещаю, что тут же безотлагательно займусь вашим делом. Это все, что я могу сказать вам сейчас.
— Что ж, очень хорошо, — произнес Вилтри.
— Сжимая в руке полученную справку, он вышел из приемной.
— Следующий! — крикнул сениор, и давно стоящий в дверях человек поспешил к его конторке.
— Пробираясь сквозь толпы людей, Вилтри побрел по вырубленному в скалах коридору. Да, как ни старайся, а от судьбы не уйдешь.
— Пилот Оскар Вилтри погиб на задании, а он теперь превратился всего лишь в безымянное тело с присвоенным регистрационным номером.
Остров Люцерна. Местная ВБ, 19.17
Бланшер вышел на палубное покрытие ангара. Пилоты «Умбры», все в снаряжении, уже ожидали его, собравшись в группу невдалеке от своих машин. Над несколькими самолетами сейчас упорно трудились команды механиков, стараясь в кратчайшие сроки устранить неполадки в машине Марквола и залатать пробитую обшивку на «Громовых стрелах» Земмика и Дель Рут. Ожесточенное сражение, развернувшееся в небе над конвоем, длилось еще около пятнадцати минут после того, как Марквол вынужденно вышел из боя. Земмик тогда сбил один самолет, Ван Тул еще один, а Бланшеру удалось отличиться даже два раза. Несмотря на все трудности с управлением присвоенной ей и уже перекрашенной «Стрелы» звена «Огненный селезень» — Эгги Дель Рут неоднократно жаловалась, что никак не может привыкнуть к этой чертовой машине, — она все же преуспела, классно сбив одну из «Бритв». В конечном счете имперским «Громовым стрелам» удалось отогнать «летучих мышей» от конвоя примерно в тринадцать тридцать.
Бланшер поднял руку: — Мистер Рэкли, не могли бы вы ненадолго приостановить ремонтные работы?
Тот дал знак механикам, и шум от клепальных аппаратов и подключенных к ним электродвигателей тут же прекратился.
— В чем дело, командир? — удивился Земмик. — Что, срочный вылет?
Бланшер улыбнулся. Сохраняя невозмутимый вид, он тихо произнес:
— Офицер на аэродроме.
Неожиданно для всех из распределительного туннеля вышла Джагди. С трудом сдерживая улыбку, она пересекла площадку аэродрома и подошла к своим летчикам. Она приняла душ, прошла медосмотр и, переодевшись во все чистое, оставила из своей прежней одежды лишь старую, потертую летную куртку.
Какое-то время никто не мог поверить своим глазам. Затем пилоты и механики стали восторженно кричать и хлопать в ладоши. Дель Рут подбежала к Джагди и бросилась ей на шею, Ван Тул крепко пожал руку.
Остальные пилоты гурьбой обступили ее со всех сторон.
— Звено «Умбра»! — вскричала Джагди. — Отставить меня тискать!
Гул ликования понемногу утих.
— Я тоже рада снова вас видеть, бригада, — улыбнулась Бри.
— Мы все так молились, чтобы ты смогла сесть на один из эвакуационных транспортов… — сказала Дельт Рут.
— Ну, вообще-то, все случилось не совсем так… — призналась Джагди.
— Тогда, во имя Святой Терры, как же ты смогла добраться сюда, командир? — удивился Ранфре.
— Вы, наверное, все равно не поверите, если я расскажу… Хорошо, хорошо! Успокойтесь! Я расскажу… Только попозже. Потому что сейчас я хотела бы… —
Она вдруг запнулась и, посмотрев на Бланшера, произнесла:
Я должна извиниться, командир «Умбры». Я совершенно забылась…
Бланшер усмехнулся:
— Что ж, давайте соблюдем все формальности. Исполняющий обязанности командира бригады Бланшер в девятнадцать восемнадцать передает командование бригадой Бри Джагди.
— Я принимаю командование, — сказала Джагди. — И уж, тоже для соблюдения формальностей, тогда позвольте мне выразить вам свою признательность за безупречное исполнение в мое отсутствие обязанностей командира бригады. Я также хочу поблагодарить всех пилотов и механиков за самоотверженный труд в эти дни, заслуживающий самой высокой оценки. Вы можете громко поздравить друг друга.
Они поздравили.
— Хорошо, — продолжила командир, когда гвалт и взаимные похлопывания по плечу наконец пошли на убыль. — Мне нужно, чтобы через час звено было готово к вылету. Режим боевого патрулирования. Вы с этим справитесь, мистер Рэкли?
— Так точно, мэм!
— Превосходно. Мы взлетим, два часа полетаем и затем — вниз. Если не будет срочных вылетов, я бы хотела, чтобы каждый из вас как следует отдохнул этой ночью. Никаких карточных игр, никаких выпивок. Завтра рано утром полетим снова. Я встречалась с командующим базой вице-маршалом ВВС Дрейко, и он мне обрисовал сложившуюся обстановку. Я расскажу вам, как обстоят дела, и надеюсь, вы простите, если я буду все называть своими именами. Армии Архенеми, как вы, конечно, знаете, штурмом овладели южным побережьем. Согласно данным, полученным Тактическим отделом, они теперь уже контролируют все побережье от Тэды до самого Эзравиля. Вопреки всем нашим усилиям удержать господство в воздухе над этим районом, им все же удалось сбросить нас в море.
Джагди окинула взглядом окружающих ее летчиков. Лица у всех помрачнели.
— Мы не смогли предвидеть ни того, с какой мощной авиацией мы здесь столкнемся, ни той эффективности, с какой противник использовал в пустыне свои гигантские мобильные аэродромы, что позволило его самолетам регулярно наносить массированные авиаудары по побережью. Также мы не смогли противопоставить ничего серьезного и его стратегии непрерывных бомбардировок, которые, подорвав экономику страны, нарушив коммуникации, подготовили почву для выброски и развертывания воздушного десанта Кровавого Пакта. Они переиграли нас — это ясно как божий день.
Джагди сняла летную куртку и повесила ее на зубец одного из подъемников. В пещере было очень влажно. Раненая рука уже не висела на перевязи, но все еще была плотно перебинтована.
— Однако, учитывая все это, — продолжала она, — надо помнить, что наши личные усилия, как и жертвы наших боевых товарищей по бригаде и во всем Космическом Флоте, не были напрасны. Мы оказали сопротивление. Мы задержали их продвижение. При данных обстоятельствах это все, на что мы могли надеяться. Мы выиграли время, так необходимое для наших сухопутных сил, чтобы оторваться от неприятеля. Пока я произношу эти слова, наши морские эвакуационные конвои в своем движении на север пересекают Зофонианское море, готовясь пристать в гаванях его главных островов или даже самого северного побережья.
Получены сообщения, что крупные подразделения пехоты и бронетехники переправляются сейчас через Фестус, продвигаясь в направлении укрепленных ульев Содружества в Ингебурге. Это мы сделали возможным, чтобы столь значительные соединения наземных сил Империума смогли уцелеть и выйти из зоны военных действий. Теперь они смогут перегруппироваться и подготовиться к переходу в контрнаступление. К нам уже идет подкрепление из звездного скопления Хана. Они должны прибыть в ближайшие восемь дней. Империум приперли к стенке, но Энозис еще далеко не потерян…
— Всегда есть шанс, но… — начала она после паузы.
— Никогда не обходится без «но», не так ли? — заметил Кордиаль.
Джагди кивнула:
— Естественно, пилот. Разве кто-нибудь говорил, что жизнь боевого летчика Империума будет легка?
— Прямо как на сборном пункте перед приемом в летный сколам! — воскликнул Ранфре, и его слова сопроводил взрыв хохота среди летчиков.
— Противник сбросил нас в море, — продолжила Джагди. — Но как раз море является нашим секретным оружием. У нас ведь есть острова. На них сейчас перегруппировываются и развертываются многочисленные бригады Космического Флота. Здесь, на Люцерне; на Онстадте, Змеином Атолле, Длинной Косе, Соленой Гавани, а также на островах-ульях Зофосе и Лимбусе. Вдоль всего северного побережья, не менее чем на тридцати аэродромах, включая авиабазы Тамуда-Сити и самого Энотополиса, уже размещены эскадрильи самолетов дальнего действия.
Сделав несколько шагов в сторону, Джагди подошла к ближайшей «Громовой стреле» и провела ладонью по ее металлической обшивке. Когда-то давно древние воины, наверное, так же оглаживали по бокам своих боевых коней.
— Для того чтобы подготовить решающее наступление, Архенеми нужно будет пересечь или обойти Зофонианское море. Он попробует достичь этого путем постоянных ударов с воздуха. В течение следующих пяти дней вражеские самолеты будут в усиленном режиме вылетать с южного побережья, стараясь потопить как можно больше кораблей в наших отступающих морских конвоях, а также атакуя стратегические целина северном побережье. Если сейчас не организовать достойного сопротивления, ковровые бомбардировки смогут разрушить не только жилые дома на северном побережье, но и вообще все надежды на спасение Эно-зиса. Северные районы будут полностью разорены и необороноспособны к моменту, когда начнется наземное вторжение.
Она повернулась к своим летчикам и пристально посмотрела на каждого из них.
— Все боеспособные бригады Космического Флота задействованы адмиралом Орноффом, чтобы противодействовать таким массированным налетам. Повторяю: нами получен приказ — организовывать операции противодействия захвату Архенеми воздушного пространства над акваторией Зофонианского моря. Если нам удастся нейтрализовать его эскадрильи, мы тем самым как бы отразим удар наконечника копья его наступления и он со всеми своими злобными ордами увязнет на южном побережье.
— А что, если не удастся? — поинтересовался Зем-мик.
— Тогда все было напрасно, и Энозис непременно падет. Будут еще дурацкие вопросы?
Краткий инструктаж закончился, и каждый занялся своим делом.
Бланшер подошел к Джагди:
— Да… Непростая задача. Думаешь, это возможно?
— Возможно сделать только то, что делаешь, Мил, — ответила она. — В конце концов, все в руках Бога-Императора, и неисповедимы пути Его…
— Ну а если посмотреть на все более реалистично?
Если Бланшер нервничал, у него была привычка тереть коллоидный шрам, который проходил через его губы и подбородок. Сейчас он делал именно это.
— Реалистично? Хочешь знать, как это выглядит, если посмотреть реалистично? Им хватило двух недель, чтобы смести нас с южного побережья. Как ты думаешь, как долго остатки наших разбитых, недоукомплектованных и разбросанных по разным аэродромам бригад смогут контролировать небо над морской акваторией?
— Святой Трон!.. — только и смог произнести Бланшер. — Но…
— Или давай взглянем на все несколько иначе, — перебила его Джагди, — не менее реалистично. Море — настоящий буфер, который задержит врага намного дольше, чем пустыня или долины Полуострова. С другой стороны, мы — лучшие летчики Империума… Я сейчас имею в виду не только Фантин, но также и ребят из Космического Флота. Если мы еще полетаем с неделю на пределе возможностей, в таком же темпе продолжая сбивать этих ублюдков, то, возможно, у нас и появится шанс. Как только они примутся бомбить северное побережье — тогда уже все, конец партии, но ведь прежде им придется пройти через нас. Регулярные боевые патрули. Срочные вылеты. Мы будем быстро подниматься в воздух и врываться в их строй. Мы могли бы их остановить, если только…
— Если только что, Бри?
— Если только они не бросят на нас сразу все свои силы.
Бланшер тяжело вздохнул:
— Да… О таком сценарии даже и думать не хочется.
Неожиданно странное выражение мелькнуло на лице Джагди. Она резко повернулась к своему помощнику:
— Ты знаешь, мне только что пришло в голову… А на чем, черт возьми, я теперь буду летать?
— Ну, мы подберем тебе что-нибудь, — загадочно улыбнувшись, пообещал Бланшер.
Он провел ее к одному из грузовых лифтов, и они спустились в огромное складское помещение, которое размещалось под ангаром номер три. Там внизу сейчас тоже кипела жизнь. В приглушенном свете сферических фонарей команды механиков проводили сварочные работы. Густые, яркие искры летели в разные стороны, а гул и грохот работающих инструментов эхом разносились по каменным сводам. В складском помещении для ремонтируемых самолетов были установлены специальные опоры, а центральная подъемная платформа, вокруг которой они располагались, поднимала приведенные в порядок самолеты на главные палубы аэродрома.
Серийный номер Ноль-Два находился сейчас на одной из таких ремонтных опор.
— Доставили на тяжелом транспорте, — объяснил Бланшер. — Техники говорят, что птичка уже готова летать.
— Великий Золотой Трон! — воскликнула Джагди. — Я уж и не думала, что увижу его снова. Я полагала, что мне придется довольствоваться чем-нибудь из резервного запаса.
— Скажи спасибо Богу-Императору и Его усердному Муниторуму. Несмотря на всю срочность, им удалось забрать из Тэды и привезти сюда чертовски много оборудования.
— Кстати, о резервном запасе, — сказала Джагди, повышая голос, чтобы быть услышанной сквозь шум клепальных аппаратов. — Что это за самолеты?
По соседству с Ноль-Два на ремонтных опорах стояли еще четыре «Громовых стрелы».
— А, это… Вообще-то, их не должно быть здесь. Морские транспорты привезли сюда много бесхозных машин. Это может быть резервный запас или самолеты уже не существующих авиагрупп, что-то вроде этого. Нам доставили эти четыре, потому что «Умбра» во всех ведомостях проходит как бригада из двенадцати самолетов. Я объяснил чиновнику Муниторума, что у нас теперь только восемь пилотов, и он очень расстроился, сказал, что я путаю ему всю его бухгалтерию.
Джагди обошла и осмотрела все четыре резервных самолета. Один из них был бывшим самолетом «Рап-торов», нарочито небрежно покрашенным в темно-каштановый цвет. Другой — из бригады, чьи машины традиционно были бледно-бежевыми с каким-то причудливым блестящим рисунком на корпусе. Остальные два — совсем новые, доставленные из резервного запаса на замену, — никогда не числились ни в одном летном соединении, и их обшивка все еще блестела не покрытым краской серебристым металлом.
— Что бы он там ни говорил, а я добьюсь, чтобы их забрали отсюда, — сказал Бланшер. — Я совсем не хочу, чтобы они здесь простаивали впустую. И ведь наверняка мы не единственные, кому доставили лишние машины, которые нет возможности использовать. В ближайшие дни их нужно отправить в те соединения, где они действительно необходимы.
— Нет, — твердо заявила Джагди.
— Что? — не понял Бланшер.
С решительным выражением лица она повернулась к нему:
— Послушай, Мил. Империуму необходимо поднять в воздух все, что у него есть, и не в ближайшие дни, а прямо сейчас. У нас есть самолеты, но не хватает летчиков. Так это же хорошо! Бьюсь об заклад, на эвакуационных баржах сюда прибыли десятки квалифицированных пилотов, у которых сейчас нет своей боевой машины. Так давай найдем их! Давай используем их опыт!
— Так-то оно так, но…
— Это называется «прагматизм», — сказала Джагди. — Доложи чиновникам, что эти самолеты числятся за «Умброй». Отмени их перевод.
— Ты уверена?
— Да, я уверена. — Она обернулась к работающим механикам и громко крикнула: — Мистер Хеммен!
— Главный ответственный за техническое состояние резервных самолетов тут же подбежал к ней: Что вам угодно, мамзель?
— Подготовьте машины к полету и покрасьте их в традиционные цвета «Умбры».
— Слушаюсь, мамзель. Начну прямо сейчас.
— Я намерена в кратчайшие сроки восполнить потери в личном составе «Умбры», — сказала Бри, обращаясь уже к Бланшеру. — Уверена, мне удастся найти подходящих добровольцев.
Остров Люцерна. Местная ВБ, 23.12
Вентиляционные системы еще не успели очистить воздух ангара от реактивных выхлопов, а Джагди уже сняла шлем, выбралась из кабины своего Ноль-Два и осмотрела пробоины от орудийных снарядов в обшивке его хвостовой части.
— Нужно срочно это заделать, — сказала она главному механику. — Потом перезарядите и заправьте, пожалуйста.
— Слушаюсь, командир.
Бри зашагала по распределительному коридору и, пройдя в помещение для дежурных экипажей, не глядя бросила на кожаный диван шлем, дыхательную маску и перчатки. Какой-то человек, который, оказывается, находился в комнате, тут же вскочил с одного из кресел.
— Можете не вставать, — сказала Джагди. — Спасибо, что пришли. Прошу простить меня за излишнюю раздражительность. Обычное патрулирование неожиданно обернулось полномасштабным сражением. Тем не менее мы сбили два самолета… Слава Императору, у нас обошлось без потерь.
Она подошла к изящному столику посреди комнаты и налила из графина крепкого амасека.
— Я сказала своей бригаде, что у нас сегодня «ночь без выпивки», так что давайте этим и ограничимся.
Август Каминский согласно кивнул и произнес:
— Командир, я очень удивился, когда узнал, что вы посылали за мной.
Джагди выдвинула ящик письменного стола и достала оттуда пухлую папку и несколько информационных планшетов.
— Значит, годны к водительской службе, мистер Каминский? По вашим словам, все, на что вы способны сегодня, — это управлять машинами Муниторума…
— Так точно, командир.
— Ну а я вот хотела бы, чтобы вы управляли моими машинами. Там внизу, на стоянке, стоит «Громовая стрела» серии I–XXI, и я бы хотела, чтобы именно ваше имя было написано на нижней панели ее кабины.
Не веря своим ушам, Каминский недоуменно воззрился на Джагди. Глаза шофера, казалось, засверкали от гнева. Кожа на его здоровой щеке порозовела и стала почти такого же цвета, что и следы от ожогов на другой стороне лица.
— Это что, шутка, командир? Если так, то она в очень дурном вкусе. Я не смогу управлять «Громовой стрелой». Я не могу летать — и хватит об этом!
— Позвольте тут с вами не согласиться. Я ведь была с вами в том «Циклоне». Вы действовали по инстинкту, Каминский. Этому нельзя научить. Я никогда не видела ничего подобного.
— Но, командир…
— Я официально предлагаю вам место в моей бригаде, мистер Каминский. Или, может быть, лучше сказать «майор»? Я подняла ваше дело. Шестнадцать лет безупречной службы… звание командира бригады… послужной список из семнадцати подтвержденных воз-Душных побед. Теперь у вас есть шанс снова вернуться в большую игру. Снова летать и сражаться за свой мир. Неужели вы откажетесь?
Каминский поднял свою несгибающуюся руку из пластека:
— Послушайте, командир! Я был признан негодным к летной службе не потому, что не желал сражаться, а вот из-за этой самой чертовой руки. В ВВС Содружества простым летчикам вроде меня не ставят аугметику, а с таким протезом я не смог бы одновременно управиться с дросселем, рычагом управления и активатором орудий. Черт, да вы и сами это знаете не хуже меня, Джагди!
Та кивнула:
— Да, это действительно проблема. Космический Флот мог бы, конечно, предоставить вам подходящий аугметический имплантат, но ведь у нас с вами совсем нет времени. Сейчас уж точно не время, чтобы ложиться на операцию по вживлению имплантата. Вот я и решила поговорить со своими механиками. Они у меня все гении — просто чудо, а не механики! Один предло жил установить спусковой механизм прямо на рычаг дросселя, но потом мы подумали, что так он, наверное, будет мешать пилоту. Затем мистеру Рэкли пришла в голову идея. Он собирается подсоединить систему вооружения самолета к активатору орудий, который будет реагировать на голос. Конечно, я понимаю, потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть, но ведь вам в любом случае предстоит много тренироваться… Короче говоря, Каминский, теперь можно своим голосом контролировать стрельбу из орудий. Так что ваше увечье больше не является препятствием тому, чтобы встать в ряды боевых летчиков.
Каминский все еще продолжал бессмысленно смотреть на нее.
— Я… — начал было он.
— Обдумайте мое предложение, майор. Если вы решите его отклонить, у меня есть и другие кандидаты, но помните: вы были первым, о ком я подумала.
Тут в дверь постучали.
— Да, войдите!
В комнату заглянул Марквол:
— Командир, можно вас на минуту?
— Сейчас, подожди меня там, — велела Джагди и вновь повернулась к Каминскому. — Если желаете, можете налить себе амасека. Я отойду ненадолго.
Она оставила Августа в комнате для дежурных экипажей и вышла в коридор. Марквол, нахмурившись, бросил взгляд через открытую дверь:
— Что это он у нас здесь делает? А, командир?
— Ему предстоит принять очень важное и трудное решение, Марквол. Ты что-то хотел мне сказать?
— Какой-то парень зашел в наш ангар. Говорит, что знает вас…
— Привет, Джагди! — воскликнул Вилтри.
— Храни меня Император! Вилтри!
Она поспешила ему навстречу и крепко пожала руку. Выглядел он ужасно. Небритый, в грязной и порванной одежде, заметно похудевший.
— Знаешь, Вилтри, уже ведь было вывешено объявление о твоей гибели, — сказала Джагди.
— Так они все мне и говорят. Муниторум отказывается признавать, что я существую.
— Но твой самолет действительно сбили?
— Да, так и было.
— А твой экипаж?
Вилтри лишь покачал головой.
— Сожалею.
— Ко времени, когда я вернулся в Тэду, все уже эвакуировались. В последний момент я успел сесть на баржу, которая и привезла меня сюда.
— А где сейчас остальные пилоты звена «Ореол»?
Вилтри пожал плечами:
— Не знаю. В очереди за продуктовыми пайками я разговорился с одним летчиком из экипажа Космического Флота, и он мне сказал, что как раз здесь разместилось какое-то подразделение с Фантина. Вот я и пришел, чтобы увидеть все своими глазами. Не буду при творяться, что не был разочарован, когда увидел вас, а не «Ореол», но встретить земляков все равно приятно.
— И что ты теперь собираешься делать?
— Честно говоря, точно не знаю, — признался Вилтри. — Даже если мне удастся узнать, где именно на этом театре военных действий сейчас располагается «Ореол», у меня все равно мало шансов воссоединиться с ними. До тех пор пока Муниторум не признал мое существование, у меня нет права на свободу передвижения, чтобы я мог добраться до них. Похоже, я здесь… крепко застрял.
— Совсем не обязательно, — возразила Джагди. — Хочешь снова летать?
— Ну да. Если бы у меня была такая возможность…
— Ты нам подходишь. Ты ведь и на «Громовых стрелах» летал, не правда ли?
— Да, летал… А что, собственно, ты задумала, Бри?
День 268
Остров Люцерна. Местная ВБ, 07.30
Безоблачное небо над пустыней. Солнечный день, прекрасные условия для полета. Правда, небольшой встречный ветер. Каминский открыл дроссель, и большой, грозного вида имперский истребитель легко взмыл над бескрайними дюнами.
«Ирония судьбы», — подумал Каминский. Условия были почти такие же, как тогда… в тот день, когда он последний раз вылетел на задание.
— Возьмите курс четыре-один-шесть, — донеслось из вокса.
— Вас понял, ведущий, — откликнулся Август.
— И поглядывайте на свой ауспекс. Там наверху, справа от экрана, есть круглый регулятор. Если наблюдаемые объекты будут сливаться, можете, вращая его, увеличить разрешение.
— Все понял, спасибо.
Каминский легонько толкнул рычаг, надавливая руль направления. Отличная управляемость. «Громовая стрела» оказалась такой, какой он ее себе и представлял.
— Обнаружены самолеты противника! На десять часов! — неожиданно заверещал вокс.
Каминский оглянулся по сторонам и увидел лишь одну вспышку на экране ауспекса. Визуально пока ни чего не просматривалось… Хотя нет, вот он! Солнечный луч, отраженный от металлической поверхности, ярко блеснул где-то высоко в небе.
Пилот начал снова набирать высоту. «Летучая мышь» мгновенно скользнула вниз, легко выходя из крутого пике. Каминский думал, что он отлично проследил этот перехват, но вражеский самолет вдруг как-то сразу оказался под его машиной.
— Уходи! Резко в сторону — или тебе конец!
— Я стараюсь! — отозвался Каминский.
Он заложил судорожный вираж влево, но противник тут же оказался у него на хвосте. И как только, черт возьми, у него это получается?!
— В сторону! Отрывайся!
Зазвучал тревожный сигнал системы слежения. Теперь он был захвачен в прицел…
— Святой Трон! — вскричал Август и, рванувшись в сторону, в последний раз попробовал оторваться.
«Летучая мышь» открыла огонь.
Ужасный взрыв разнес на части «Громовую стрелу» Каминского.
Рычаг управления неподвижно застыл на месте. Картинка неба тоже остановилась. Бланшер раздвинул капсулу его кабины.
— Что ж, на этот раз не повезло, — сказал он.
— Я был таким идиотом!.. — сокрушался Каминский. — Это ведь детская ошибка.
— Ты пока еще только привыкаешь. Долго думаешь, где какой прибор находится, как они работают… Это естественно. Как только привыкнешь ко всей этой механике, уже не будешь специально думать о ней, не будешь так скован…
Каминский согласно кивнул.
— Кроме того, — продолжал Бланшер, — я знаю, что у тебя почти нет опыта в вождении самолетов с направляемым вектором тяги. Понимаешь, отклоняемые сопла дают возможность совершать самые разнообразные маневры, какие только можно придумать, находясь в воздухе. Та «летучая мышь» сбила тебя только потому, что использовала направляемый вектор тяги и неожиданно оказалась прямо под твоим самолетом. Если бы ты поступил так же, думаю, тебе удалось бы оторваться.
— Да это я понимаю… — сказал Каминский. — Однако очень уж трудно перестать думать в рамках законов плавного, направленного вперед движения. Все эти резкие уходы в стороны, торможения… Все это так неестественно.
— Не стоит драматизировать. Немного потренироваться, и элементы небаллистического пилотажа сами собой войдут в твое вождение. — Бланшер взглянул на свой хронометр: — Ты уже два часа как на тренажере. Если хочешь, можем прерваться — хоть позавтракаешь…
— Сколько раз я уже умирал за последние два часа? — спросил Каминский.
— Шесть, — улыбнулся Бланшер.
— Тогда давай попробуем еще раз…
Остров Люцерна. Местная ВБ, 07.43
— Командир! Командир Иде!
Джагди побежала сквозь толпу, стараясь догнать пожилого инспектора, спешащего на службу в Командном Центре. Сейчас они проходили по оживленным пешеходным мосткам, проложенным в глубокой пещере в самом сердце авиабазы. Гулкие объявления через репродуктор о приближении начала новой смены звучали не переставая и заставляли идущий на работу персонал толкаться и ускорять шаг.
— Командир Иде! — снова громко позвала Джагди.
Инспектор обернулся и удивленно встряхнул головой:
— Кто-то произнес мое имя?
Она уже знала, что он слеп. «Ищите слепого офицера», — сказали ей те несколько человек, которых она спрашивала о нем.
— Прошу прощения, сэр. Позвольте представиться, я — командир Джагди из «Фантин XX».
— Да? В самом деле? И зачем же вы меня ищете?
— Я бы хотела поговорить с вами, сэр. Узнать ваше мнение.
— Мнение о чем?
— О пилотах. Я ищу пилотов, чтобы восполнить потери в личном составе моего звена.
— Что ж, тогда вам определенно следует обратиться в службу резерва Космического Флота, — сказал Иде.
— Я начала с этого. У них в резерве сейчас нет никого, кто был бы годен к летной службе. Те немногие квалифицированные летчики, что прибыли сюда во время эвакуации, уже давно направлены в разные звенья Космического Флота. Поэтому я запросила у Му-ниторума список годных к летной службе пилотов Содружества, которые на данный момент находятся здесь, на Люцерне.
Иде неодобрительно хмыкнул:
— Вы не можете сделать это. Космический Флот не принимает в свои ряды летчиков ПСО.
— Потому что Космический Флот считает себя элитой авиации и выбирает летчиков только из своих летных школ? Мне это известно. Это как раз то, что сказал мне чиновник Муниторума, — согласилась Джагди. — Но вся штука в том, что «Фантин XX» не относится к Космическому Флоту. Мы — Имперская Гвардия. Возможно, для кого-то это всего лишь странное исключение из правил, однако оно позволяет мне набирать пилотов из ПСО, если уж я так решила.
Идса, несомненно, забавляла эта двусмысленность, но он только покачал головой:
— Космическому Флоту это точно не понравится.
— Им придется это проглотить. Такой прецедент уже был. Тут надо сказать спасибо одному жрецу, который… Впрочем, не буду вас утомлять всей этой историей. Суть в том, что нужный мне список пилотов Содружества сейчас со мной. — Тут Джагди похлопала по толстой папке, которую она держала под мышкой. — Мне сказали, что вы тот человек, который мог бы мне помочь выбрать кого-то из них.
— Послушайте, не могли бы мы одновременно идти и разговаривать? — спросил Иде. — А то моя смена в Командном Центре начинается ровно в восемь…
— Конечно.
Они сошли с мостков и пошли по вырубленному в скалах коридору, в котором сейчас также полно было народу. Про себя Джагди отметила, что даже самые спешащие служащие базы, идушие им навстречу, почтительно расступаются, чтобы пропустить Идса.
— Вы должны знать этих людей. Вы ведь командовали на Северной базе Тэды.
— До того как к нам прибыли части Космического Флота. Я боюсь, что не смогу прочитать ваши списки. Во время эвакуации я в спешке оставил где-то свой код-ридер и в этом смысле теперь совершенно беспомощен.
— Я могла бы вам зачитать этот список, сэр.
— Как я уже говорил, моя смена начинается в восемь. Может быть, попозже, командир?
— При всем уважении к вам, сэр, времени уже нет. Скажите, неужели нет никого, о ком можно было бы подумать?
Они уже приближались к главному входу в Командный Центр Управления Полетами Люцерны.
— Ну, есть тут один. Хороший пилот… Я знаю, что он здесь, потому что он прилетел сюда вместе со мной. И я точно знаю, что он регулярно занимается на тренажерах, ориентируясь на ваши машины.
— Что ж, это уже хорошее начало.
— Его зовут Скальтер. Франц Скальтер. Вот его я смело могу вам порекомендовать. Он тоже работает в Командном Центре, но сейчас не его смена. Вы потом тут спросите кого-нибудь, вам его сразу покажут.
— Спасибо, сэр. Могу я с вами встретиться еще раз, чтобы уже пройтись по всему списку?
— Конечно, командир.
Они подошли к герметичным дверям, и Джагди услышала, как с той стороны доносится гул голосов и шагов многих десятков людей, энергично перемещающихся по залам Командного Центра. Те несколько секунд, что они стояли у входа, мимо них, держа в руках планшеты и графические отчеты, пробежали несколько младших инспекторов. Какой-то молодой человек стоял у самых дверей, видимо ожидая Идса. К удивлению Джагди, его лицо показалось ей странно знакомым.
— Доброе утро, сэр, — приветствовал юноша командира Идса.
— Что, теперь так отдают честь? — привычно отозвался на его приветствие старый инспектор. — Готов идти?
— Так точно, сэр.
— Тогда до следующего раза, командир, — сказал Иде, обращаясь к Джагди, и затем позволил своему помощнику провести себя в сутолоку и гомон Командного Центра.
Остров Люцерна. Местная ВБ, 08.30
Окруженные остроконечными вершинами скал, они стояли на платформе обозрения — одной из самых высоких точек на острове. Сегодня выдалось прекрасное, безоблачное утро, хоть ветер и дул довольно сильно, тои дело заставляя их поправлять волосы. Метрах в ста под ними морские волны яростно разбивались о подножие гранитных утесов.
— А что? Можно сказать, даже романтично, — сказала Бека. — Море, острова… Когда я была маленькой, мы как-то всей семьей поехали на Студеные острова. Эйдо тоже взяли. Мы остановились в Соленой Гавани. Помню, там было много пляжей. Эйдо страшно любил их. Никакой войны тогда, конечно, не было. В то время праздники и отпуска еще что-то значили для людей.
— Когда-нибудь я возьму тебя с собой в отпуск, обещаю.
Она недоверчиво улыбнулась:
— Никогда не обещай того, что не сможешь исполнить.
— Нет, в самом деле. Я серьезно. В конце концов, все, что нужно, — это разбить врага, и тогда у нас будет столько отпусков, сколько мы захотим.
Ее забавляла такая его уверенность, но она лишь покачала головой в ответ.
— Так ты говоришь, они подыскали тебе работу? — спросил Вилтри.
— Буду готовить боеприпасы. Сениора, который направил меня туда, кажется, впечатлили мои навыки. Те долгие ночные смены на мануфактуре не прошли даром.
— Это хорошо.
— Я начинаю сегодня со второй половины дня.
— Ты еще ничего не сказала о том, как я теперь выгляжу, — сказал Вилтри.
— Стараюсь даже не думать об этом. Хоть это и непросто, ведь ты теперь такой красавец в этом своем новом летном костюме, весь побритый, причесанный… Ты нашел свою эскадрилью, не так ли?
— Нет. Но я нашел летное соединение с Фантина, и им как раз нужен летчик. Ты не поверишь — истребители! Это, конечно, потребует некоторого переобучения… Их называют звено «Умбра», «Фантин XX», — показал он на форменные значки и нашивки на своей новой летной куртке.
— Очень красиво, — сказала Бека и задумчиво посмотрела на море.
— Я должен летать, Бека. Это — моя работа. Сейчас у них каждый летчик на счету. Я бы подвел Святой Трон, если бы отказался.
— Я понимаю.
— И может быть, когда война здесь закончится, я смогу подать рапорт об увольнении в запас, чтобы остаться с тобой навсегда.
Бека Мейер снова улыбнулась:
— Война никогда не закончится, Оскар. Если даже она прекратится здесь, то такой отличный пилот, как ты, непременно потребуется где-нибудь еще. Тебе не позволят уйти. Ты всегда должен быть у них под рукой. Тебя будут отправлять то в одно, то в другое место, пока враг наконец с тобой не расправится. Помнишь, что я тебе сказала про обещания, которые невозможно выполнить?
— Прости меня, — смущенно пробормотал Вилтри.
— Все в порядке. Нет, в самом деле. У нас ведь с тобой было время. Пусть совсем немного, но зато как было сладко! Однажды я уже думала, что потеряла тебя, но Император позволил тебе вернуться. Наверное, я не смогла бы пережить это снова. Так что ты лети, а я останусь здесь и буду гордиться тобой. И знаешь, давай больше не будем об этом…
Снова поднялся сильный ветер. Она невольно повела плечами и поежилась.
— Да пропади оно пропадом, это твое старое пальто! — вскричал Вилтри. Он быстро нагнулся над вещевым мешком и достал из него свою потертую куртку со знаками отличия звена «Ореол». — Возьми вот это. Боюсь, она кое-где пробита и порвана, но, по крайней мере, с теплой подкладкой из овечьей шерсти.
Он набросил куртку женщине на плечи и легонько притянул к себе.
— Спасибо, — сказала Бека и, нежно прижавшись к его плечу, положила голову ему на грудь.
— А ведь ты права, — произнес Вилтри, глядя на морской пейзаж, — действительно романтично.
Тут раздался невероятный, будто в конце времен, грохот, и прямо из-под находящейся под ними скалы, вернее, из скрытой там искусственной пещеры вырвались и устремились вверх сразу восемь «Громовых стрел». Раскатистый рев восьми выхлопных дожигателей этой авиагруппы невольно заставил сжаться их сердца.
Как только боевые самолеты набрали высоту и начали удаляться, оба весело расхохотались.
— Вот так оно и бывает. В самые романтичные моменты всегда происходит нечто вроде этого, — посетовал Вилтри.
Бека поцеловала его в щеку:
— Да черт с ними! Мы все равно будем любить друг друга. Смело лети, Оскар. Я попрошу Императора, и Он защитит тебя.
В небе над Студеными островами, 14.10
Летчики звена «Умбра» едва успели взлететь, как тут же заметили воздушный бой, который развернулся на западе. Бледно-зеленое небо там было подернуто дымом и то и дело освещалось вспышками взрывов. И это было не единственное сражение, которое велось в данную минуту. Несколько бригад с Онстадта были брошены на восток, чтобы вступить в еще более масштабный бой, а все, что можно было поднять в воздух со Змеиного Атолла, было задействовано для противостояния мощной волне тысячи бомбардировщиков, которые летели сейчас через море Эзры, чтобы бомбить Лимбус.
— Звено «Умбра», мы поднимаемся до четырех тысяч, — приказала Джагди.
В этот раз с ней на задание вылетели четыре машины: Марквола, Ван Тула, Кордиаля и Вилтри. Первый полет Вилтри в ее бригаде. Еще когда он подбегал к своей новой стальной птице, она уже почувствовала, как он нервничает.
Звено «Умбра» за этот день уже дважды поднимали в воздух. Первый раз в девять ноль-ноль. Этот вылет длился почти два часа, и они при поддержке трех бригад «Молний» с ВАБ Тамуды повернули назад строй из девяноста тяжелых бомбардировщиков Архенеми. Ими было сбито три самолета противника — по одному у Ранфре, Дель Рут и Джагди. Второй раз — за несколько минут до полудня. Дель Рут, Ранфре и Земмик вылетели из ангара под командованием Бланшера и вступили в несколько коротких, но яростных воздушных поединков с вражескими истребителями, которые прикрывали сверху боевое построение «Адских когтей». Земмик и Бланшер отличились дважды, но были рады, когда к ним на помощь пришла Пятьдесят шестая бригада, вместе с которой им удалось окончательно рассеять эту волну бомбардировщиков.
Все четыре самолета теперь проходили быстрый ремонт, готовясь к своей смене, а Бланшер проводил свободное время, натаскивая к полетам Каминского. Хоть Милан и был терпелив, он, казалось, имел серьезные сомнения относительно талантов нового летчика звена.
— Сейчас он еще только знакомится с расположением основных приборов на «Стреле» и никак не может раскрепоститься, — сказал он Джагди. — Возможно, это не лучший вариант для нас.
— Продолжайте заниматься, — приказала та.
Они уже видели самолеты противника. Шестьдесят набитых бомбами «Мучителей» пролетали над моремв направлении Северной Общины. Пятьдесят первая бригада уже вступила в бой.
— Кто-нибудь видит их сопровождение? — спросила Джагди по воксу.
— Через скоп не видно, — отозвался Кордиаль. — Полагаю, самое время заходить на атаку.
— Заходим на атаку! — скомандовала она.
Не было видно не только сопровождения «Мучителей», но и обещанной группы поддержки с Длинной Косы. Джагди переключила вокс:
— Вызываю Командный Центр Люцерны, говорит ведущий «Умбры». Подтвердите вылет других авиагрупп.
В воксе раздались жужжание и треск.
— Говорит Командный Центр, вызываю ведущего «Умбры». Звено «Кодиак» и звено «Орбис» объявили о своем вылете. Сейчас они в семидесяти километрах к востоку от вас. Идут на низкой высоте. Быстро приближаются. Двадцать, повторяю: двадцать машин.
— Спасибо, Командный Центр. Мы в зоне визуального наблюдения за противником. Идем наперехват.
Джагди обнадежило сообщение, что бригада Фантина, которой командовал ее хороший друг Уилхем Хейес, уже на подлете. Она подключила прицел самонаведения и активировала лазерные орудия.
— Орудия к бою, «Умбра»! Проверка связи!
— «Умбра Восемь». Слышу вас хорошо. — Это был Марквол.
— «Умбра Три». Все на четыре-А, — донесся голос Ван Тула.
— «Умбра Одиннадцать». Все проверил и готов к бою, — заверил командира Кордиаль.
Последовала пауза.
— «Умбра Четыре»! Отзовитесь! — раздался в воксе голос Джагди. — «Умбра Четыре»! Как слышите меня? Вилтри! Черт тебя побери, Вилтри!
— Слышу вас хорошо, ведущий. Говорит «Умбра Четыре». Извините, я хотел подключить прицел самонаведения, но, кажется, вместо этого включил демистер и освещение кабины.
— Вилтри!
— Да шучу я, ведущий, шучу… Орудия по вашему приказу приведены в боевую готовность.
Джагди улыбнулась:
— Командный Центр, объявляю звено «Умбра» атакующим! Звено «Умбра»… Атака! Атака! Атака!
Вилтри был совсем не так уверен в себе, как это могло показаться по его голосу. Когда он слегка приоткрыл дроссель и последовал за довольно неглубоким пике Джагди, перед его взором вскоре предстали заполнившие все небо боевые построения громыхающих «Мучителей». Не отличающиеся высокой скоростью, эти средние бомбардировщики противника уже открыли по ним огонь из верхних турелей, которые, вращаясь, с механическим стрекотом выбрасывали густые частые трассы пулеметных очередей.
Вилтри прежде уже летал на «Громовых стрелах», но после стольких вылетов на «Мародерах» это показалось ему довольно непривычным. Дело было даже не в различии приборных панелей или в значительной разнице в скорости и маневре, которая имелась между двумя этими машинами. Непривычнее всего было то, что он снова остался один. Один на один с машиной. И рядом нет никого из хорошо обученного экипажа.
Нужно было сфокусировать все свое внимание. Достичь полной его концентрации. Потому что вся ответственность за самолет теперь ложилась только на него одного.
Однако через некоторое время Вилтри решил, что, пожалуй, будет лучше, если он постарается получить удовольствие от полета. Определенно эта его новая «Громовая стрела» по сравнению с «Г как Грета» казалась изящной и быстрой. Как молнии они ворвались в боевые порядки противника…
Тут Вилтри напомнил себе, что и тактика воздушного боя должна быть теперь для него совсем другой. Обычно он сам управлял тяжелым самолетом и, держась в едином строю бомбардировщиков, старался ураганным огнем отогнать вражеские перехватчики и никогда не думал, что окажется на их месте.
Джагди и Ван Тул пронеслись над рядами самолетов противника, выпустив по ним сразу несколько огненных молний. Вилтри решил последовать за ними, видя, как Марквол и Кордиаль нырнули под строй «Мучителей».
Почти сразу же три машины противника вышли из общего строя, оставляя за собой густой дымовой след. Одна из них стала стремительно падать. Самолеты «Умбры» снова взмыли и, развернувшись, зашли на вторую атаку.
— От тебя ждут большего, — сказал себе Вилтри.
В этот заход первой шла «Громовая стрела» Кордиаля. Она и начала атаку. Ее лазерные орудия выбросили белые молнии, и один из «Мучителей» сначала закачался, а потом, видимо когда вспыхнул его бомбовый запас, сразу взорвался, превратившись в большое огненное облако.
Мелкие обломки дождем посыпались на землю. Идущие в тесном строю «Мучители» взрывной волной повело в сторону, и два из них столкнулись в воздухе. Прямо на глазах у Вилтри получивший удар в корпус бомбардировщик разлетелся на части. Вниз полетели рваные куски металла и тела нескольких летчиков…
И все же ему удалось вывести свой самолет на удобную для атаки позицию. Ближайший «Мучитель» выпустил в его сторону сразу несколько трассирующих очередей, но все они прошли ниже цели. Вилтри довольно ухмыльнулся, когда услышал, как пронзительно запищал сигнал системы наведения, сообщающий о захвате цели. Не медля ни секунды, он открыл огонь.
Его «Громовую стрелу» дернуло в сторону, а стенки корпуса заметно задрожали, когда он разрядил свои орудия. Бри еще на земле предупреждала его об этом. Он выровнял самолет и быстро ушел вверх.
— «Умбра Четыре», говорит ведущий. Поздравляю, прекрасный выстрел.
— Я даже не видел, попал ли, — отозвался Вилтри. — Я что, сбил его?
— Так точно, Четвертый.
Он повернул обратно и, получая почти физическое удовольствие от вождения послушной в управлении «Стрелы», бросился в атаку на следующий «Мучитель».
Турели вражеского самолета открыли по нему огонь, но он по собственному горькому опыту знал, как истребитель может нырнуть под летящий в строю бомбардировщик. Тут все дело в том, чтобы точно оценить угол возможного обстрела его орудий.
Всегда можно найти мертвую зону для атаки.
И он нашел.
Вилтри выстрелил, выпустив ослепительные разряды лазерной энергии из носовых пушек своего истребителя.
Нижняя часть «Мучителя» оказалась будто вспоротой, и затем охваченный пламенем самолет противника начал быстро терять высоту, оставляя за собой в небе тонкий след коричневого дыма.
— Вторая насечка! — крикнул он в вокс. — Думаю, Бри, я начинаю понимать, что у вас здесь к чему!
Совершенно взбешенный, Марквол заложил очередной вираж. Дважды он заходил на цель и дважды промахнулся. А этот человек, Вилтри, которого только что приняли в «Умбру», в течение каких-то двух минут сравнялся с ним по числу сбитых самолетов. Сукин сын! Это было нестерпимо. Этот выскочка уже и Джагди называет по имени.
Что, черт возьми, он о себе возомнил?
Бортовой номер Девять-Девять задрожал, когда болтерная очередь слегка задела его борт. Марквол накренил самолет и ушел в сторону. Часть боевого строя «Мучителей» сейчас проходила под ним, и он, развернувшись, бросил свою машину на два ведущих бомбардировщика.
К несчастью, «Двуглавый орел» оказался слишком высоко. Хвостовые пулеметы самолетов противника обрушили на него ураганный огонь, так что стекло кабины в нескольких местах треснуло, а одной из очередей сорвало часть обтекателя.
Марквол вновь поспешно ушел с линии огня. И откуда только этот чертов Вилтри знает, как нужно заходить на атаку? Он снова бросил свою машину вверх и тут же подвергся мощному пулеметному обстрелу из единого вражеского строя.
Юноше все же удалось прорваться на ближнюю дистанцию и зайти в хвост одному из бомбардировщиков, но не успел он даже разблокировать активатор стрельбы, как его цель вдруг взорвалась сама, выбросив гигантское облако дыма. Ван Тул опередил его!
— О, дайте же мне шанс! — вскричал Марквол. — Кто-нибудь когда-нибудь даст мне хоть один маленький дерьмовый шанс?!
Израсходовав почти все горючее, Пятьдесят первая бригада повернула на базу. Но теперь звенья «Кодиак» и «Орбис», оказавшись на месте, сразу же вступили в сражение. «Громовые стрелы» «Кодиака» — звена из Семьсот восемьдесят девятой бригады Космического Флота — были окрашены в темно-зеленый, тогда как самолеты «Орбиса» носили традиционные серо-голубые цвета Фантина.
— Привет, «Орбис»! — крикнула в вокс Джагди. — Рада вас снова видеть.
— Ведущий «Умбры», говорит Хейес. Что-нибудь нам оставили?
— Здесь на всех хватит, ведущий «Орбиса». Только выбирай.
Хейес неторопливо развернул «Громовую стрелу» и обрушил на один из «Мучителей» шквал огня из своих орудий, после чего тот сразу загорелся и стал быстро терять высоту. Двое пилотов из его бригады также записали на свой счет по одному уничтоженному самолету, а звено «Кодиак» сбило еще три бомбардировщика.
— Всем бригадам! Уходим влево! Немедленно! — раздался в воксе голос ведущего «Кодиака». — Приближаются истребители!
«Адские бритвы» стремительно вырвались из-за высоких облаков и теперь на полной скорости неслись к месту сражения. Они уже открыли огонь.
— Рассыпаемся! — приказала Джагди.
Вилтри ощутил, как его самолет встряхнуло, когда совсем рядом рассекли пространство сразу несколько снарядов, и начал быстро набирать высоту.
Марквол же, напротив, бросил свою машину вниз.
Истребители Архенеми как молнии пронеслись сквозь их рассеянный строй. Один из самолетов «Кодиака», попав под огонь «Бритв», рассыпался на части, а другой, выписывая в небе широкую дугу, стал стремительно приближаться к морской поверхности.
Все «Бритвы» были малинового или черного цвета, за исключением одного — белого, как жемчужина.
Остров Люцерна. Местная ВБ, 14.30
— Включить!
— Скажите еще раз…
— Включить!
— Отлично, сэр, — сказал Рэкли. — А теперь дайте команду «огонь».
— Огонь! — громко произнес Каминский.
— Еще раз…
— Огонь!
Рэкли стоял на крыле самолета и, проверяя свою электронную плату, поглядывал вниз, на сидящего в кабине Каминского:
— Хорошо. Теперь система знает ваш голос. Команды внесены в ее память. — Механик нагнулся над кабиной и указал на медный переключатель. — Это — ваш активатор вооружения. Переключаете его — и все пушки приводятся в боевую готовность. После этого управляете только голосом. Вы говорите: «Огонь», и система выдает залп из выбранного вами оружия. Если система так и не услышала ваш выбор, она автоматически выбирает лазер. Вы говорите: «Выбрать», и система переключается на счетверенные зенитки, говорите еще раз — она переключается обратно. Пока все понятно?
— Да, спасибо большое, — кивнул Каминский. — А что, если я захочу вести продолжительный огонь?
— Тогда всего лишь продолжайте повторять команду «огонь», сэр.
Взявшись здоровой рукой за борт, Каминский вылез из кабины.
— Спасибо, мистер Рэкли. Вы прекрасно поработали.
Механик, казалось, был чем-то встревожен.
— Что-то случилось? — спросил Август.
Рэкли спрыгнул с плоскости крыла:
— Мои парни сейчас слушают вокс, сэр. Похоже, «Умбра» попала в беду.
Следуя за главным механиком, Каминский пересек посадочную площадку и подошел к команде работников технического персонала, со всех сторон обступивших стационарный вокс-приемник. Бланшер пытался настроить его на все время уходящую волну. Ранфре, Земмик и Дель Рут также стояли в толпе механиков. Каминский уже знал их по именам, хотя они еще и не Успели толком познакомиться.
Что происходит? — спросил он Земмика.
Молодой человек сейчас нервно поигрывал связкой своих амулетов.
— Пятерка Джагди атаковала строй «Мучителей», — стал объяснять он. — А теперь вот налетели «летучие мыши». Плохие «летучие мыши». Убийца среди них.
— Убийца? — переспросил Каминский.
— Жемчужно-белый ублюдок! — сквозь зубы прошипел Земмик.
В небе над Студеными островами, 14.33
В ил три стремительно развернул свою «Громовую стрелу». Вражеские истребители, казалось, были повсюду. Он попробовал на крутом вираже выйти с линии атаки противника. Перпендикулярно его курсу, стреляя из пулеметов, пронеслись самолет Джагди и одна из машин звена «Орбис». Вилтри увидел, как «Стрела» звена «Кодиак» взорвалась в воздухе, пораженная орудийным залпом красной «летучей мыши».
Тут он услышал, как запищал сигнал предупреждения об опасности, и сразу же заложил вираж. Черная «Бритва» старалась сесть ему на хвост. Вилтри спикировал и, не обращая внимания на бешеный орудийный огонь турелей бомбардировщиков, направил свой самолет в самый центр строя «Мучителей». «Бритва» сразу сбросила скорость, не желая, промахнувшись, поразить одну из тех машин, что он был обязан защищать.
Довольный своей хитростью, Вилтри открыл дроссель и, развернувшись, стал выводить самолет из вражеского построения, но на этот раз поливая бомбардировщики пулеметным огнем. Стрельба немного замедлила скорость его подъема, но оно того стоило. Пролетая по диагонали под одним из «Мучителей», ему удалось дважды или трижды попасть в цель. Из двигателей бомбардировщика клубами повалил синий дым.
Выскочив из вражеского строя, Вилтри уже не увидел той черной «летучей мыши». Зато он заметил жемчужно-белую «Бритву» — ведущий самолет эскадрильи противника. Совершив разворот метрах в трехстах справа, эта «Бритва», двигаясь намного быстрее машины Вилтри, неожиданно нырнула вниз. Неподалеку от него набирала высоту другая «Громовая стрела» — «Орбис Шесть».
— «Орбис Шесть!» Осторожнее! — крикнул Вилтри.
Но было уже поздно. Жемчужно-белая «Бритва», используя векторную тягу, ловко скорректировала свой курс. Произведя идеальный по исполнению, не уловимый глазом маневр, она одновременно взмыла вверх и скользнула в сторону, после чего ее орудия тут же изрыгнули залп по «Орбис Шесть».
Прямое попадание — и пораженная «Громовая стрела» свернулась пополам, изливая из себя фонтаны горящего топлива.
А ведущая «Адская бритва» уже снова набирала высоту, начиная охоту за новой целью. Вилтри хотел было начать преследование, но неожиданно обнаружил, что сейчас ему совсем не до этого, так как нужно срочно уходить от атаки вновь появившейся черной «летучей мыши».
Джагди и Кордиаль вместе заложили вираж и начали преследование красной «летучей мыши», загоняя ее в сторону боевого построения бомбардировщиков. Прежде чистое, безоблачное пространство в небе теперь заволокли реактивные выхлопы, черные клубы Дыма и пороховая гарь. И все же, несмотря на это, командиру «Умбры» удалось заметить белую «Бритву».
Красная «летучая мышь», за которой они гнались, постепенно стала отрываться, и Джагди, прекратив погоню, развернулась, чтобы в хаосе воздушного боя начать искать белого убийцу.
Какая-то черная «Бритва» подрезала ее самолет, и они обменялись орудийными залпами. Тут командир бросила взгляд на индикатор горючего. Очень мало… В пылу сражения они незаметно опустошили свои баки.
— Звено «Умбра», как у вас с горючим?
Сначала отозвался Кордиаль, затем — Вилтри, последним — Марквол. Все они, как и она, вероятно, уже дожигали свои последние резервы.
— Звено, слушай команду ведущего! Немедленно выходим из боя и идем домой!
— Говорит «Умбра Четыре». Вас понял, выполняю…
— Говорит «Умбра Одиннадцать». Слушаюсь, мэм.
— Марквол! «Умбра Восемь», ответьте!
Марквол также заметил белую «Бритву» и тут же узнал ее. Наверняка это та самая, которая почти сбила его во время второго вылета, а затем расправилась с Апостолом.
— «Умбра Восемь»!
— Один момент, ведущий.
Юноша направил свою машину в сторону «летучей мыши», но почти сразу же был вынужден повернуть в сторону, так как чуть не столкнулся с шедшими по его курсу двумя «Мучителями». Марквол максимально открыл дроссель своего Девять-Девять и, повернув вниз его носовой конус, описал петлю вокруг каравана бомбардировщиков, произведя всего один, в сущности бессмысленный, выстрел по уже набирающей высоту белой «Бритве». Какая-то «летучая мышь», оказавшись к нему на два часа, открыла огонь, и Маркволу пришлось снова заложить вираж. Когда он уводил самолет от обстрела, ему едва удалось избежать столкновения с «Мучителем», который с охваченными пламенем двигателями уже стремительно терял высоту.
— «Умбра Восемь»! Сейчас же выходите из боя! — дико закричала Джагди.
Тут Марквол услышал тревожный сигнал. Горючее было на пределе…
— Вас понял, ведущий. Следую за вами…
Он бросил последний взгляд назад и вдруг, к своему ужасу, увидел, что белый убийца сел на хвост ведущему «Орбиса».
— Ведущий «Орбиса»! Уходи в сторону! Немедленно! — вскричал Марквол.
Тот рванулся вправо, но орудийный огонь белой «летучей мыши» буквально разорвал на части его «Громовую стрелу». Конусообразное облако из пылающих обломков протянулось почти на полкилометра.
Марквол быстро набрал высоту и, выйдя из сражения, устремил свой самолет за тремя улетающими на базу машинами «Умбры».
— Вы видели это?! — крикнул он в вокс. — Нет, вы видели?! Эта проклятая белая «Бритва»! Она сбила ведущего «Орбиса»!
— Я видела, — спокойно ответила Джагди.
После перенапряжения воздушного боя она не чувствовала ничего, кроме отупляющей усталости и боли в мышцах, но знала, что чувство горечи утраты придет к ней позднее. Обязательно придет, ведь Хейес был ее близким другом еще со времени обучения в летной школе.
Но сейчас только одна мысль прочно засела у нее в голове. В сумасшедшей неразберихе финальной части сражения она наконец поняла, почему лицо помощника Идса показалось ей столь знакомым.
Остров Люцерна. Местная ВБ, 15.10
Шум реактивных двигателей постепенно затах. Кактолько Джагди и летчики ее группы стали вылезать из кабин, команды механиков и стоящие рядом с ними товарищи по звену принялись громко аплодировать. Джагди понимала, что так они приветствуют их возвращение из этой адской битвы и множество сбитых ими самолетов. Они были искренне рады снова увидеть их всех живыми. К тому же, конечно, хотелось поддержать Вилтри и отметить его удачный дебют в бригаде. Но все это не могло заглушить совсем другое чувство. И не только из-за гибели Хейеса. Сколько имперских самолетов было сбито на ее глазах всего за один бой? Люди гибли с чудовищной скоростью!
— Отличная работа, — поблагодарила Джагди Кордиаля, который сейчас, усевшись на палубный настил аэродрома и развязав шнуровку на ботинках, энергично растирал онемевшие во время полета ступни.
Летчики подвергались многократным перегрузкам, из-за чего ноги у них частенько затекали, что иногда приводило и к более серьезным осложнениям.
— Спасибо, командир, — отозвался он.
Вилтри снял летный шлем. Он выглядел потрясенным, но на его бледном лице все же была довольная улыбка.
— Что, получил удовольствие? — спросила Джагди.
— Конечно нет.
— Ты прекрасно справился, Вилтри. Словно всю жизнь летал на «Громовых стрелах».
Он пригладил слипшиеся волосы.
— Должен признаться, это здорово — гонять на таких легких, проворных машинах. Не забывайте, насколько они легче «Мародеров»!
Марквол еще только вылезал из своего Девять-Девять.
— Прекрасный пилотаж, Марквол, — громко произнесла Джагди. — Ты не потерял голову в этой передряге. — Затем она понизила голос так, чтобы было слышно только ему: — Никогда больше не смей игнорировать мои приказы, пилот. Я призвала тебя выйти из боя, потому что уже пора было идти на базу. Когдаслышишь такое, должен выполнять без промедления. Тебе все понятно?
Он не поднимал головы, упершись взглядом в покрытие аэродрома.
— Так точно, командир.
Джагди пошла к выходу из ангара.
— Перезарядите и заправьте, пожалуйста! — крикнула она командам механиков, хотя прекрасно знала, что они уже и так приступили к работе.
Какой-то высокий человек в форме ВВС Содружества ожидал ее у входа в распределительный туннель вместе с Бланшером.
— Майор Франц Скальтер, — представил его Милан. Джагди пожала Скальтеру руку и окинула быстрым взглядом. Казалось, тот был слегка ошарашен.
— Я полагаю, ты уже объяснил суть моего предложения майору Скальтеру, Мил?
— Да, теперь это уже не будет сюрпризом, командир.
Джагди посмотрела на Скальтера:
— Ну так что, майор? Вы хотите получить местов моем звене? Командир Иде дал вам прекрасные рекомендации…
Скальтер хотел ответить, но от изумления не сразу смог найти нужные слова. Он кивнул и затем произнес:
— Это будет честь для меня, командир Джагди. Я уже давно мечтал получить шанс подняться в воздух, чтобы снова воевать за мой родной мир.
— Тогда решено. Хорошо… Теперь вы будете именоваться «Умбра Семь». Мил, если ты сейчас занят с Каминским, попроси кого-нибудь вроде Дель Рут или Кордиаля ввести мистера Скальтера в курс дела, выдать ему снаряжение и проверить его на тренажере.
— Слушаюсь, мамзель, — ответил Бланшер. — Вы сами идете куда-то?
— Да, ненадолго, — ответила Джагди.
Сорвав с себя летную куртку и перчатки, Марквол постоял еще какое-то время у своего самолета, не желая ни с кем общаться.
— С вами все в порядке, сэр? — спросил у него Рэкли.
— Все прекрасно, — ответил тот.
Едва ли он хотел рассказывать своему механику, что готов провалиться сквозь землю, после того как Джагди устроила ему головомойку. Спасибо еще, что ей хватило приличия и такта не делать этого на глазах у остальных летчиков бригады.
Опустив голову, он медленно побрел по ангару мимо команд работающих механиков, обошел подъемник, выгружающий ящики с боеприпасами, и остановился, чтобы пропустить служащих аэропорта, которые протягивали тяжелый электрический кабель.
Тут он увидел Каминского. Тот сидел на пустой канистре возле «Громовой стрелы», внимательно изучая планшет с техническими описаниями и инструкциями по управлению своей новой машины.
— Привет! — окликнул его Марквол. Каминский вскинул пугающе обезображенное ожогом лицо:
— Привет. Ты — Марквол, верно?
— Верно. Ну как?.. Исполнил свою мечту наконец?
— Прости, не понял… — опешил Каминский.
— Той ночью «У Зары». Ты сказал, что отдал бы все, что у тебя есть, чтобы оказаться на моем месте. Так летать хотелось.
— Так говорил? В самом деле?
Марквол кивнул:
— Сейчас я уже не вспомню точно, было это до или после того, как ты назвал меня ублюдком, который занимает чужое место, и предложил застрелиться, чтобы сделать наш сектор авиабазы более приятным местом.
— Проклятие! — сказал Каминский. Он аккуратно отложил планшет, но так и не встал. — Вообще-то, я надеялся, что ты забудешь всю эту историю. Да, я исполнил мою мечту, Марквол. А как у тебя дела? Сбил сегодня что-нибудь?
Юноша покраснел.
— Нет, — ответил он.
Каминский взял планшет и снова углубился в чтение.
— Выходит, те мои слова оправдываются для нас обоих, — хладнокровно заметил он.
Остров Люцерна. Местная ВБ, 16.01
Как оказалось, комната Идса находилась на одном из самых нижних уровней авиабазы. Это было неудивительно. Приток беженцев во время эвакуации породил на острове очень острую жилищную проблему. Вырубленные в скалах коридоры на нижних этажах едва освещались сферическими фонарями. Везде чувствовалась сырость. Джагди увидела несколько складов, но была уверена, что и те комнаты, где сейчас обитают люди, совсем еще недавно использовались как складские помещения.
Наконец она нашла комнату Идса и постучалась в металлическую герметичную дверь. Через мгновение дверь отворилась и оттуда выглянул Дэрроу:
— Командир Джагди?
— Мне нужно повидать инспектора Идса.
— Проходите, мамзель. Он вас уже ожидает.
Дэрроу распахнул дверь, и она вошла внутрь. Комната оказалась очень маленькой и очень скудно обставленной. В угол была сметена куча бумажного мусора. У одной стены стояли походный столик и два стула, у Другой — неубранная койка. На столике стояли бутылка амасека и грязный стакан.
Покрытое мягкой циновкой старое кресло было единственным предметом, который напоминал здесь о комфорте. Сейчас в нем сидел и, похоже, дремал Иде.
— Я могу зайти позже, — прошептала Бри.
— Я не сплю, Джагди. Просто даю голове отдохнуть. У нас была длинная и тяжелая смена.
Дэрроу собрал со стола кипу информационных планшетов и бумажной документации:
— Что ж, не буду вам мешать…
— Нет, останьтесь, пожалуйста, — попросила его Джагди.
Он замер в нерешительности и положил документы обратно.
— Простите мне все это убожество, — сказал Иде. — Мне сказали, что комната чертовски плохо обставлена, но я ничего не могу с этим поделать. Я привез из Тэды лишь одежду, в которой в тот день находился. Садитесь и давайте перейдем к делу.
Джагди села и положила принесенную с собой папку на стол.
— Сегодня я видела белую «летучую мышь»… — начала она.
— В самом деле? — переспросил Иде. — Значит, этот дьявол все еще продолжает причинять нам неудобство?
— Это напомнило мне об одном докладе, копии которого были отправлены для ознакомления во все летные подразделения во время боевых действий в долине Лиды… Вот этот доклад, — похлопала Джагди по папке. — Он содержит письменный отчет об одном воздушном бое с белой «летучей мышью». Очень толковый, очень обстоятельный. Предполагалось, что его будут зачитывать всем бригадам Космического Флота. Дэрроу, это вы его написали, не правда ли?
— Так точно, командир, — ответил молодой человек.
— Доклад также содержал отчет командующего звеном старшего офицера… К сожалению, сейчас не вспомню его имя.
— Майор Хекель, — подсказал Дэрроу.
— Майора Хекеля. Без излишней скромности, которая, несомненно, присутствовала в вашей части доклада, он подробно описал наиболее выдающиеся эпизоды вашего пилотирования.
— Хекель ничуть не преувеличивал, — спокойным голосом сказал Иде. — Он сказал, что это было самое яркое проявление прирожденного таланта летчика, какое только он видел в своей жизни.
— Таким образом, получается, что Дэрроу превзошел опытного убийцу, вероятно командира эскадрильи, — пилота в самом расцвете сил и лет. Мало того, он все это сделал на совершенно устаревшей машине, уступая противнику в скорости, мощности и всех тех дополнительных возможностях, какие дает использование векторной тяги. И вот что меня особенно удивляет, командир Иде. Когда я пришла к вам и попросила порекомендовать мне наиболее способных летчиков, вы почему-то предпочли умолчать об этом талантливейшем молодом пилоте, а ведь вы с ним общаетесь чуть ли не каждый день…
Иде молчал.
— Командир, — тихо произнес Дэрроу, — позвольте вас спросить… Порекомендовать для чего?
— В моей бригаде не хватает боевого летчика, Дэрроу.
— И вы… вы рассматриваете мою кандидатуру?
— Я знаю, что вы регулярно занимаетесь на тренажерах «Громовых стрел» и «налетали» на них уже немало часов, — сказала Джагди.
— Да, занимаюсь, — пробормотал Дэрроу. — «Налетал» шестьдесят часов… А кто вам сказал?
— Майор Скальтер. Но мы, кажется, немного отвлеклись, не так ли, командир Иде?
Иде продолжал неподвижно и неестественно прямо сидеть в кресле, плотно прижав руки к коленям.
— Энрик не тот, кто вам нужен, командир, — наконец выдавил он.
— Это почему же?! — резко спросил его Дэрроу. — Прошу прощения, сэр, — прибавил он, понижая голос, — но я все же хочу знать почему.
Не обращая на него внимания, Иде стал отвечать, обращаясь к Джагди:
— Это всего лишь курсант, Джагди! У него за спиной мизерное количество боевых вылетов. О, он талантлив, не спорю, но что такое, в сущности, был этот воздушный бой? Всего лишь невероятная удача! Ему действительно тогда очень повезло. Но если прямо сейчас отправить его на задание, он погибнет! Он попросту не готов. Моя рекомендация была бы равносильна убийству!
Дэрроу вскочил со стула:
— Я не согласен, сэр!
— Это не тебе решать, Энрик.
— Что, в самом деле? — удивилась Джагди.
— Как же я смогу подготовиться, если у меня совсем нет практики? — возмущался Дэрроу.
— Пока еще не время, — стоял на своем Иде.
— А вот времени-то у нас как раз и нет! — воскликнула Джагди. — Энозису для победы нужны все боеспособные летчики, каких только можно найти, командир Иде. Если таких пилотов, как Дэрроу, сейчас не ввести в бой, то в будущем, возможно, у них вообще никогда не появится такого шанса.
— Я не желаю, чтобы его смерть была на моей совести! — вскричал Иде. — Я не дам вам такой рекомендации!
Джагди посмотрела на Дэрроу:
— Я полагаю, командир бригады имеет право сам решать, необходима ему дополнительная рекомендация, если он уже выбрал себе подходящего человека, или нет. Ваше желание защитить вашего подопечного, несомненно, заслуживает уважения, командир. Обещаю, что ваши возражения будут приняты к сведению. Курсант Дэрроу, я официально предлагаю вам место в моей бригаде. Вы принимаете мое предложение?
— Так точно, командир. С радостью. — Дэрроу перевел взгляд на Идса. — Простите меня, сэр.
Джагди поднялась и взяла со стола свою папку.
— Тогда вам нужно немедленно написать рапорт о переводе. Вы можете последовать за мной прямо сейчас.
Они подошли к герметичной двери. Уже выходя из комнаты, Дэрроу повернулся и быстрым, четким движением отдал честь старшему инспектору.
— Что, теперь так отдают честь? — спросил его Иде.
— Так точно, сэр.
Иде неловко поднялся и, неожиданно вытянувшись по струнке, отдал ему честь в ответ.
— Вот как надо, — сказал он и затем, кряхтя, снова опустился в кресло. — Удачи тебе, сынок. Докажи, что я был не прав.
Следуя за Джагди, Дэрроу пошел по коридорам к одной из главных лестниц авиабазы. Затем они стали вместе подниматься наверх, стуча ботинками по древним каменным ступеням.
— Ты в порядке? — спросила она его.
— Да, в порядке, мамзель. Я очень привязался к командиру. Никогда не видел его таким расстроенным.
— Надеюсь, ты понимаешь, что он всего лишь хотел защитить тебя? — спросила Джагди.
— Конечно, но, думаю, здесь было нечто большее, — ответил Дэрроу. — Понимаете, за последние несколько недель он потерял буквально все. Сначала положение командующего и многих своих друзей и сослуживцев, а затем и саму базу вместе со всеми дорогими его сердцу вещами. Наверное, общение со мной было последним, что он еще как-то мог удержать.
— Это война, — сказала Джагди. — Она от всех нас требует жертв…
