IX
ОТТАЛКИВАНИЕ
Я нарушил сотню клятв. Некоторые — умышленно, некоторые — случайно, некоторые — из-за злой шутки судьбы. Одна из немногих, которую я стараюсь хранить до сих пор, — это наша клятва Механикум. Ни один легион не выстоит без поддержки изгнанников Марса.
Конрад Курц, Ночной Призрак, примарх Восьмого легиона
Талос втащил тело на мостик. Доспехи Ксарла скрежетали о палубу, керамит оставлял царапины на каждом шагу.
— Оставь его, — сказал Меркуций.
Сейчас он был без шлема. Обесточенная силовая броня не подключалась к вокс-сети.
— Талос, оставь его. Нам еще предстоит бой.
Талос оттащил тело брата в сторону, оставив его у западных дверей. Выпрямившись, пророк окинул невозмутимым взглядом мостик. На командной палубе, как обычно, царил шум и организованный беспорядок. Офицеры и сервиторы перекрикивались и носились от одной контрольной панели к другой. Первый Коготь — то, что от него осталось, — направлялся к восточным дверям, на ходу проверяя оружие. Люди рассыпались перед ними в стороны. На знаки почтения, которые делали смертные, никто не обращал внимания.
Лишь Талос задержался у командного трона.
— Почему мы не атакуем вражеский корабль?
— Разве ты не хочешь захватить его, когда мы уложим этих псов в могилы? — ответил по воксу Кирион.
Талос обернулся к обзорному экрану, где с томительным упорством скользил красный ударный крейсер.
— Нет, — ответил он. — Нет, ты должен бы знать, что мне это ни к чему.
— Но мы не можем взять их на абордаж. Все отделения ведут бой.
— Ты спятил? Я не хочу брать их на абордаж, — сказал пророк. — Я хочу, чтобы они сгорели дотла.
— Но они чуть ли не на полсистемы от нас, вне зоны поражения наших орудий. Они отошли, как только выпустили абордажные капсулы.
Талос поглядел на братьев, а затем на команду так, словно те окончательно лишились разума.
— Тогда преследуйте их.
Мостик вокруг них загудел. Кирион прочистил горло.
— Ты хочешь уничтожить этот корабль? В самом деле?
Пророк покачал головой. Это был жест удивления, а не отрицания.
— Почему это так трудно понять?
— Потому что не в привычках пиратов уничтожать добычу, доставшуюся им в набеге. — Кирион взглянул на корабль вдалеке. — Подумай о том, сколько на этом судне боеприпасов. Подумай о тысячах членов команды, о ресурсах, об оружии, которое мы можем взять в качестве трофеев.
— На борту «Эха» есть все, что нам надо. Я не хочу трофеев. Я хочу мести.
— Но…
Кирион замолчал, столкнувшись с бесстрастным взглядом Талоса.
— Нет, — отрезал пророк. — Корабль сгорит. Они умрут.
Восточные двери распахнулись под вой гидравлики, и в зал ввалился Вариил. Его аугметическая нога сыпала искрами — замкнуло колено. Флажки из содранной кожи, украшавшие его доспех, были щедро политы кровью. Кулак Корсаров на его наплечнике был вдребезги разбит молотом, но на другом гордо красовался выведенный кровью крылатый череп легиона.
— Пятый Коготь очистил основные жилые палубы, — сообщил он. — Воины Генезиса задают нам жару, но мы пересиливаем.
Талос ничего не ответил.
— Ксарл? — спросил его Вариил.
— Мертв.
Талос не оглянулся на тело. Пророк уселся на командный трон, скрипнув зубами от боли в ранах. Боевые наркотики заглушали худшую ее часть, но скоро ему придется снять доспехи.
— Ты извлечешь его геносемя позже.
— Я должен извлечь геносемя немедленно, — возразил Вариил.
— Позже. Это приказ.
Он оглянулся на братьев, стоявших тесной группкой.
— Вариил нужен другим Когтям. Отправляйтесь в Зал Раздумий и любой ценой защищайте Делтриана. Я позабочусь о том, чтобы все отделения подтянулись к вам, когда прикончат своих противников.
Кирион шагнул вперед, словно собираясь возразить.
— А ты?
Талос кивнул в сторону оккулюса.
— Я присоединюсь к вам, как только покончу с этим.
Раптор ждал на краю воронки. Делтриан обращал на воина мало внимания, вновь разделив зрительное поле на несколько секций. На сменную антенну уже водружали проводящий шар, в то время как рабочие внизу поспешно соединяли проводку башни и основные системы корабля.
Несмотря на отсутствие нервных окончаний и, как результат, способности ощущать боль, рана беспокоила Делтриана. Вместо крови он истекал драгоценными гемо-маслами, а те немногие живые ткани, что у него остались, отчаянно посылали сигналы тревоги на глазные экраны. И хуже того, отказывающие органы заставляли аугметику работать с куда большей нагрузкой, чтобы сохранилась функциональность организма в целом.
Время сейчас, как никогда, являлось решающим фактором. К счастью, его миссия была почти завершена.
Кровяные кристаллы негромко постукивали об аугметические конечности работающего техножреца. Судьба того, кто неожиданно напал на Делтриана, оказалась, похоже, незавидной. Тело исчезло, но кристаллизовавшаяся в космическом холоде кровь оставалась немым свидетельством его поражения.
Он слышал, что Люкориф снова ведет бой, — слышал это по хрипу и приглушенным звукам ударов в воксе, однако раптор сейчас его мало заботил.
В этот миг корабль у него под ногами страшно тряхнуло. Звезды начали поворачиваться в черном небе, и Делтриан потерял несколько драгоценных секунд, пока космическая пляска в глазах не успокоилась.
Корабль двигался. Они, определенно, атаковали. Техножрец не мог представить сценарий, при котором Повелители Ночи бежали бы от меньшего судна. Особенно если это судно явилось на защиту планеты, выбранной ими в качестве добычи.
— Стратегиум, говорит Делтриан. Ремонт щитов будет закончен в пределах четырех стандартных минут.
— Говорит Талос, — протрещало в ответ. — Щиты уже включены.
— Я в курсе. Но они нестабильны, потому что внешние столбы повреждены. Они могут снова отказать, и вероятность этого становится практически стопроцентной, если взять в расчет кинетическую составляющую. Не вступайте в бой до тех пор, пока надежность генераторов не гарантирована. Четыре минуты. Немедленно подтвердите, что это критическое условие вам понятно.
— Я понял, адепт. Работайте быстрее.
Корабль вокруг нее содрогался. Октавия оставалась на своем троне. Она смотрела, как звезды проплывают мимо на ее стене из пикт-экранов.
— Они бегут, — произнесла навигатор. — Воины Генезиса стараются оторваться от нас.
Септимус стоял рядом с ее троном — все еще в повязках, с лицом, сплошь расцвеченным синяками.
— Разве тебе вообще следует находиться здесь? — спросила Октавия.
Сейчас она больше, чем когда-либо, походила на терранскую аристократку, пускай и неосознанно.
Он пропустил вопрос мимо ушей.
— Не понимаю, как ты можешь определить, что они бегут, — сказал он скрипучим и сдавленным голосом. — Это же просто красная точка в черноте.
Она не отвела глаз от экранов.
— Просто вижу.
Несколько ее служителей суетились на той стороне бассейна, охраняя входной люк. Один из них приблизился. Его шаги эхом разнеслись по сырой комнате.
— Госпожа.
Октавия, обернувшись, взглянула на фигуру в плаще и повязках.
— В чем дело?
— Дверь запечатана. Четвертый Коготь гарантирует, что захватчики не пройдут на эту палубу.
— Благодарю, Вуларай.
Существо поклонилось и вернулось к своим товарищам.
— Ты начала лучше обращаться с ними, — заметил Септимус.
Он знал, что Октавия все еще тосковала по Псу.
Навигатор вымученно улыбнулась и вновь повернулась к экранам.
— Мы догоняем их, но слишком медленно. Двигатели слишком долго разогреваются. Я почти вижу их капитана, наблюдающего за нами, так же как мы наблюдаем за ним. Он надеется, что абордажные команды захватят наш мостик раньше, чем мы доберемся до его корабля. И это вполне возможно, потому что погоня займет не один час. Или даже несколько дней.
— Октавия! — пророкотал низкий бас из пастей вырезанных в стенах горгулий. Туда были вмонтированы вокс-динамики.
Навигатор потянулась к подлокотнику трона и взялась за рычаг. Он опустился со щелчком.
— Я здесь. Как идет бой?
— Победа достанется нам дорогой ценой. Мне надо, чтобы ты подготовила корабль к немедленному переходу в варп.
Она дважды удивленно моргнула.
— Я… что?
— Пустотные щиты будут стабилизированы через две минуты. Ты совершишь прыжок вскоре после этого. Понятно?
— Но мы на орбите.
— Мы уходим с орбиты. Ты это видишь.
— Но мы слишком близко к планете. А враг даже не направляется к варп-маякам системы. Они не собираются уходить в Море Душ.
— Нет времени обсуждать это, Октавия. Я приказываю тебе запустить варп-двигатели, как только пустотные щиты будут стабилизированы.
— Я это сделаю. Но куда мы направляемся?
— Никуда.
Сейчас в его голосе прорезалось нетерпение, чего Октавия раньше не слышала.
— Прыгни ближе к вражескому кораблю. Я хочу… хочу бросить корабль сквозь эмпиреи и подстеречь ударный крейсер противника. Я не собираюсь тратить целые дни на то, чтобы гоняться по космосу за этими глупцами.
Октавия снова невольно моргнула.
— Вы хотите пробить дыру в пространстве ради того, чтобы пронзить невероятно тонкий слой эмпирей. Двигатели едва успеют разогреться, прежде чем их придется заглушить. Этот прыжок продлится меньше секунды, и даже в этом случае мы можем сильно промахнуться.
— Я не говорил, что меня волнует, как это будет сделано.
— Талос, я не уверена, что это вообще можно сделать.
— И об этом я тоже не спрашивал. Я просто хочу, чтобы ты это сделала.
— Как вам будет угодно, — проговорила она.
Подняв рычаг и оборвав вокс-связь с мостиком, Октавия глубоко вздохнула.
— Это будет интересно.
— Строительство завершено.
Делтриан начал втягивать обратно аугметические конечности, а сервиторы вокруг него снова вернулись в режим «слушаю/повинуюсь».
— Что прикажете? — передал один из них по воксу.
— Следуйте за мной.
Делтриан уже двигался. Обшивка корабля бесшумно подрагивала под подошвами его магнитных ботинок.
— Люкориф?
Раптор ждал его на краю воронки, сжимая в когтистой перчатке три красных шлема.
— Ты наконец-то справился? — сказал техножрец. — Нам нужно немедленно возвращаться на корабль.
Турбина за спиной Люкорифа мягко выдохнула, и раптор воспарил над корпусом судна. Ползающее, нелепое существо исчезло — здесь, на свободе, он был куда более смертоносен. Маршевые двигатели изрыгнули две небольшие струи, поддерживая его в невесомости.
— Почему?
— Потому что Талос хочет, чтобы мы прыгнули.
— Это некорректный термин, — хмыкнул в ответ Люкориф.
— Так или нет, но прыжок состоится.
— Когда?
Делтриан не останавливался. Он прошел мимо зависшего над обшивкой раптора, опустив голову и высматривая глазными линзами крышку ближайшего люка, ведущего внутрь. До него все еще было больше трехсот метров.
— Я что, должен подробно изложить всю последовательность событий? Он собирается запустить варп-двигатели, как только пустотные щиты будут стабилизированы. Я починил последний столб. Следовательно, щиты стабилизированы. Следовательно, чтобы окончательно рассеять все сомнения, прыжок состоится прямо сейчас. Ты когда-нибудь видел, что происходит с живым существом, оставшимся без защиты в варпе?
Делтриан услышал, как в воксе что-то влажно чавкнуло. Похоже, раптор улыбнулся.
— О да, техножрец. Несомненно, видел.
Корабль под ногами адепта ходил ходуном, набирая силу и инерцию, как зверь набирает воздуха перед оглушительным рыком.
Делтриан выбрал один из надгортанных вокс-переключателей.
— Лакуна Абсолютус?
— Ваше преподобие?
— Немедленно сообщи мне, где находишься.
Вокс-канал в ответ разразился треском кода, в котором слышалось неподдельное изумление.
— Мне кажется или я, в самом деле, улавливаю в вашем вопросе легкое участие, преподобный?
— Пожалуйста, отвечай.
— Моя группа примерно в шестнадцати-двадцати секундах ходьбы от ближайшего служебного люка, приблизительно в шестистах метрах по направлению к носу относительно вашей позиции. Я полагаю…
Его слова утонули в треске помех.
— Лакуна Абсолютус. Завершите вокализацию.
В ответ снова раздался лишь шум статики.
— Стойте, — приказал Делтриан.
Сервиторы повиновались. Люкориф — нет. Он был уже у ближайшего люка и, вцепившись когтями в обшивку, набивал на панели код доступа.
— Лакуна Абсолютус? — повторил адепт.
Белый шум в канале не утихал, пока Делтриан не использовал аудиофильтры, отсекающие статику. Один звук пробился сквозь остальные.
— Люкориф, — позвал Делтриан.
Раптор, поднимавший круглую крышку люка, замер.
— Что случилось?
— На моего подчиненного, Лакуну Абсолютуса, напали. Я различил по вокс-линку звук, сопровождающий гибель сервитора.
— И что?
Повелитель Ночи откинул люк, открыв темный туннель внутри. Корабль под их ногами затрясся, предостерегая: двигатели набирают мощность.
— Сконструируй другого помощника, или что ты там делаешь, чтобы смастерить своих рабов.
— Он…
Делтриан запнулся, ощущая, как дрожь сотрясает кости корабля. До входа в варп оставалось меньше минуты.
— Он уже мертв, — резонно заметил Люкориф. — Лезь внутрь.
— Ваше преподобие, — чуть слышно протрещал голос Лакуны Абсолютуса сквозь помехи, — Астартес…
Логика и эмоции схватились в душе древнего техножреца. У него имелось несколько помощников и подчиненных, но мало кто из них был настолько одарен, как Лакуна Абсолютус. Немногие также сохранили индивидуальность и азарт, качества, которыми стоило восхищаться — по крайней мере тогда, когда они сочетались с целеустремленностью и эффективностью, создавая почти идеальную смесь. Дело было не только в лишних хлопотах, связанных с обучением нового адепта, не только в огромном количестве дополнительных обязанностей, которые свалятся на него, — на каком-то едва определимом и личном уровне Делтриана очень бы опечалила потеря любимого помощника.
Эта истина смутила его. Привязанность порождала в нем странное чувство, чужеродное и холодное. Если бы в техножреце было больше плоти, чувствительной к подобным вещам, он назвал бы это ознобом.
— Я его не брошу.
Делтриан развернулся и сделал семь шагов, прежде чем услышал презрительный смех Люкорифа.
— Залезай внутрь.
Раптор промчался над ним и полетел над обшивкой. Сопла ракетных двигателей у него за спиной выдыхали струи призрачного огня.
— Я разберусь с твоим пропавшим другом.
Люкориф из Кровоточащих Глаз в мгновение ока добрался до цели. Корпус корабля под ним размазался темно-синим пятном того же цвета, что и его броня, — а его жертва ярко выделялась в свете наружных аварийных прожекторов.
Одинокий воин в красных доспехах стоял у служебного люка. Солдат Генезиса явно собирался открыть его и проникнуть внутрь, когда заметил приближавшуюся группу сервиторов и адепта. Грязные холуи Золотого Трона! Мало было того, что эти паразиты кишели во внутренностях корабля, теперь они еще и ползали по его шкуре.
Корабль под ним поворачивался медленно, но неумолимо. Хватит. Он не собирается застрять снаружи, когда «Эхо» войдет в варп. Такой конец не для главы секты Кровоточащих Глаз.
Люкориф развернулся в невесомости, откорректировав свой полет так, чтобы спикировать прямо на космодесантника из Генезиса. Тот едва успел взглянуть вверх, прежде чем две когтистые ноги раптора ударили его в грудь. Руками Повелитель Ночи вцепился в шлем противника, а ножными когтями тем временем раздирал керамитовый нагрудник, внутренний слой искусственных мышц и податливую плоть под ним. Свирепым рывком он свернул шею космодесантнику — даже сквозь доспех, отделявший его от добычи, Люкориф расслышал приглушенный треск ломающихся позвонков.
Воин Генезиса обмяк, но продолжал стоять прямо, удерживаемый на обшивке магнитными подошвами ботинок. Кровь хлынула из его разорванной груди потоком кристаллов.
Люкориф взвился вверх и развернулся, опустившись с пистолетом в руке в нескольких метрах от трупа. Единственный болтерный снаряд врезался в нагрудник имперского космодесантника, сорвав тело с магнитной подложки и кувырком отправив в небытие.
И лишь после этого, развернувшись, раптор обнаружил Лакуну Абсолютуса. Адепт скорчился за выступом обшивки, сжимая лазпистолет. Судя по индикатору на боковой части пистолета, предохранитель был все еще включен, хотя даже в лучшие времена такое маломощное оружие вряд ли помогло бы против имперского космодесантника.
— У тебя что, нет никаких боевых модификаций? — спросил Люкориф, хватая адепта за горло и вытаскивая из укрытия.
— Нет, — ответил тот, покорно болтаясь в руке воина. — Но после событий нынешней ночи я планирую исправить это упущение.
— Просто лезь внутрь, — прорычал раптор.
— Скажите мне, что это сработало, — обратился Талос к команде.
Пока желудок Октавии выворачивало наизнанку после прыжка и пока Когти их отряда наконец-то шли на соединение, чтобы изолировать и уничтожить остатки абордажных партий противника, «Эхо проклятия» содрогался от перегрузок возвращения в реальное пространство. Боевой корабль ворвался в реальность, волоча за собой хвост не-дыма цвета головной боли, цепляющийся за спинные бастионы. Это был, несомненно, самый короткий прыжок за всю историю легиона.
Двигатели включились меньше чем на секунду, пробив дыру в вакууме перед носом судна. И эта рана еще не успела затянуться, когда в десятках тысячах километров от нее открылась другая, изрыгнувшая корабль обратно в космос.
Ни один варп-переход не достается даром, но законы логики неприменимы к путешествиям по адской бездне за завесой. Короткий перелет не гарантировал безопасность, и выход корабля из варпа спустя всего несколько мгновений после входа все же заставил его отчаянно задрожать. Поле Геллера стало видимым из-за облепившего его ядовитого тумана.
Трясущийся мостик оглашался немелодичным лязгом и звоном множества цепей, свисавших с потолка. Повелители Ночи время от времени подвешивали к ним тела — Рувен не был единственным украшением.
— Говорите, — приказал Талос.
— Системы перезагружаются! — крикнул в ответ один из офицеров мостика. — Ауспик включен! Я… Это сработало, господин! Мы на расстоянии тысяча триста кило…
— Разворачивайтесь, — перебил его пророк. — Я хочу, чтобы этого крейсера не стало.
— Разворачиваемся, сэр, — откликнулась штурман.
Генераторы гравитации взвыли от перегрузки, когда «Эхо» резко лег на бок. Оккулюс ожил, вспыхнув разрядом статики, и на экране показался далекий красный корабль.
Талос бросил взгляд на гололитический дисплей, пока настраивающийся и практически бесполезный. Они были все еще слишком далеко, чтобы использовать любые орудия, — и все же значительно ближе, чем прежде. У него появилась другая идея. Должно было сработать.
— Всю энергию к двигателям.
— Есть направить всю энергию к двигателям.
Мастер тяги потянулся к вокс-передатчику и набрал код своих подчиненных на инженерной палубе.
— Всю энергию к двигателям! — прокричал старый офицер в рожок переговорника. — Каждый реактор должен гореть, как солнечное ядро! Не жалейте рабов!
Несколько ответов слились в согласный хор. Не все голоса были человеческими.
«Эхо проклятия» рванулся вперед, рассекая пространство в погоне за добычей.
Талос знал, что он не воитель космоса. Пророку не хватало терпения Вознесенного, и он сознавал, что им движут чувственные ощущения: он шел в бой с мечом в руке и с лицом, окропленным вражеской кровью. Его подстегивал запах пота и страха, соленая вонь, источаемая противником, — это обостряло его чувства. Космическая война требовала солидной доли выдержки, которой он так и не научился. Талос знал это, но не упрекал себя за недостаток. Никто не может быть совершенен во всем.
Поэтому почти сразу после захвата «Эха» Талос доверился своей смертной команде. Среди них были как беженцы с «Завета крови», так и ветераны флота Красных Корсаров. Когда они говорили, он прислушивался. Когда они давали совет, он принимал их слова во внимание. Когда он действовал, то в согласии с ними.
Но у всякого терпения есть предел. Один из братьев уже погиб этой ночью.
Еще один взгляд на настраивающийся гололит показал, что расстояние между двумя рунами, обозначавшими корабли, сокращается.
— Мы их догоним, — сказал Талос.
— Они бегут к варп-маяку системы! — крикнул мастер ауспика.
Талос обернулся к горбуну, бывшему рабу Корсаров. Его лицо уродовало черное клеймо в форме восьмилучевой звезды.
— Не думаю. Они ищут укрытия, а не бегства.
Он приказал развернуть оккулюс так, чтобы в обзор попала отдаленная луна.
— Вот, — сказал Талос. — Они постараются выиграть время, спрятавшись от нас на другой стороне этой скалы. Им надо лишь дождаться, пока абордажные команды захватят контроль над кораблем, или сигнала, что их атака провалилась. Тогда они смогут вернуться или бежать, как посчитают нужным.
Многосуставчатые пальцы мастера ауспика забегали по консоли. Медные кнопки заклацали, словно клавиши древней печатной машинки.
— Возможно, вы правы, господин. Такой маневр даст им приблизительно семь часов до прыжка в варп.
Талос почувствовал, как Ксарл снова притягивает его взгляд. Он переборол себя, понимая, что брат все так же недвижно лежит у стены. Смотри или не смотри на его труп, лучше не станет.
Офицер в плаще поскреб гноящиеся язвы в уголках рта.
— Мы догоним их примерно через два часа.
Лучше. Еще не хорошо, но уже лучше. И все же его грызла беспокойная мысль.
Талос подумал вслух:
— Что, если они сообразят, что их атака безнадежно провалена?
Офицер в плаще с хлюпаньем втянул в себя воздух.
— Тогда мы их не догоним. Варп-прыжок лишь дал нам шанс на честный бой. Не больше, лорд, но и не меньше.
Талос следил за тем, как вражеский корабль спешит в укрытие, сжигая двигатели в попытке добраться спутника — куска мертвой скалы. Неважно. Его идея сработает.
— Нострамо… — прошептал он.
Воображение и память залегли в его темных глазах огонь, хоть и скрытый под маской-черепом наличника и красными глазными линзами, скошенными к вискам.
— Сэр?
Пророк выждал несколько секунд, прежде чем ответить:
— Пускай бегут. Мы теперь достаточно близко, чтобы запустить Вопль. Преследуйте их, но дайте им выйти на орбиту с той стороны спутника. Пусть подойдут ближе к нему, считая, что это поможет им выиграть пару часов.
— Мой господин?
Талос обернулся к женщине, отвечающей за вокс-связь.
— Будь любезна, найди Делтриана.
Офицер, большую часть плоти которой заменили аугметические протезы, а меньшую покрывали шрамы от кислотных ожогов, склонилась над консолью. Секундой позже она кивнула:
— Готово, сэр.
— Делтриан, говорит Талос. У тебя десять минут на то, чтобы активировать Вопль. Настало время выиграть этот бой.
Когда ответ техножреца пришел, его слова перекрыло сиплое ворчание Люкорифа:
— Мы в терминальной арке правого борта. У нас уйдет десять минут только на то, чтобы добраться до покоев техноадепта.
— Тогда поспешите.
Талос жестом велел мастеру вокса оборвать связь и тяжело вздохнул.
— Мастер оружия.
Офицер поднял взгляд от консоли. Его щеголеватый и элегантный мундир выцвел от старости.
— Мой господин?
— Подготовь циклонные торпеды, — приказал Повелитель Ночи.
— Господин? — ошарашенно прозвучало в ответ.
— Подготовь циклонные торпеды, — повторил он, не меняя тона.
— Господин, у нас только пять боеголовок.
Талос сглотнул, сжал зубы и закрыл глаза, словно мог сдержать гнев, закрыв пути его выхода.
— Подготовь циклонные торпеды.
— Сэр, я считаю, что мы должны оставить их на…
Это было последнее, что сказал человек. Передняя часть его лица отделилась от остального с отвратительным чмоканьем. Осколки кости, перемешанные с плотью, хрустнули в кулаке Повелителя Ночи. Талос и не взглянул на тело, которое рухнуло на палубу, забрызгав настил содержимым располовиненного черепа.
Он двигался с такой скоростью, что никто ничего даже не успел заметить. В мгновение ока преодолев десять метров, он взгромоздился на стол перед контрольной панелью.
— Я пытаюсь действовать разумно, — обратился он к сотням членов команды, уставившимся на него. — Я пытаюсь завершить эту битву, чтобы все мы могли вернуться к нашему ничтожному существованию, сохранив собственные шкуры. По своей природе я не отношусь к раздражительным типам. Я позволяю вам говорить, давать мне советы… но не принимайте мое попустительство за слабость. Когда я приказываю, вы должны подчиняться. Прошу вас, не испытывайте мое терпение этой ночью. Вы пожалеете об этом, как только что столь наглядно продемонстрировал нам мастер оружия Сужев.
Тело у ног Талоса все еще билось в конвульсиях, истекая кровью. Пророк сунул пригоршню кровавой мешанины, оставшейся от лица человека, ближайшему сервитору.
— Избавься от этого.
Сервитор таращился на хозяина с бессмысленной преданностью.
— Как, мой господин? — пробормотал он бесцветным голосом.
— Как угодно, хоть съешь.
Пророк направился обратно к своему трону, размазывая по палубе органические отходы, текущие из трупа Сужева. Все это время он боролся с желанием сжать руками больную голову. Что-то в глубине мозга грозило прорваться наружу, взорвав по пути его череп.
Это геносемя убивает тебя. Некоторым смертным не суждено пережить имплантацию.
Он взглянул вверх, туда, где на ржавых цепях висели останки Рувена.
— Я убил тебя, — сказал он костям.
— Сэр? — переспросил ближайший офицер.
Талос оглянулся на человека. Мутации искалечили его. Половина тела смертного была сведена вечной судорогой, а лицо перекосила неподвижная усмешка жертвы инсульта. Он вытирал слюну с губ тыльной стороной руки, больше похожей на клешню.
Неужели это то, до чего мы докатились? — мысленно ужаснулся он.
— Ничего, — произнес Талос вслух. — Всем постам приготовиться к запуску циклонных торпед. Когда включится Вопль и враг не сможет отследить или перехватить наши торпеды, уничтожьте луну.
