Глава двадцать третья
ДЖОЗИ. ЛЯГУШАЧИЙ ДЖОЗИ
Далия крепко сжала тройной цеп, готовая атаковать то, что могло появиться в маленькой комнате, где она и дворфы дожидались остальных.
Эльфийка расслабилась, когда из-под арки вышел Дзирт.
— Враги близко, — предупредил он. — Они в каждом коридоре и в каждой пещере по ходу движения.
От другого дверного проема, через который ранее вошли пятеро компаньонов, донесся голос Джарлакса:
— И сзади тоже напирают.
— Придется сражаться, — сказала Далия, и в ее голосе не было ни страха, ни сожаления.
Она кивнула Дзирту, и тот ответил ей уверенным взглядом.
— На всем пути к Кузне Гаунтлгрима, — согласился Атрогейт. — Если сотня этих ящериц встанет у меня на пути, просто станет сотней мертвых ящериц больше! Да, король Бренор? — добавил он, повернувшись и хлопнув Боевого Топора по плечу.
Бренор, занятый ощупыванием стены, только закряхтел.
— Надо поспешить, — сказал Дзирт. — Не хотелось бы, чтобы те, кто сзади, настигли нас во время схватки с теми, кто впереди.
Он повернулся к арочному проему, и Далия двинулась следом. Джарлакс пересек комнату и присоединился к ним, так же как и Атрогейт, который еще раз хлопнул Бренора по плечу.
Но на этот раз старый дворф никак не отреагировал, сосредоточенно водя ладонью по каменной стене пещеры, ощупывая узор.
— Бренор, — позвал Дзирт. — Надо идти.
Дворф пренебрежительно махнул рукой и вернулся к изучению стены. Его мысли унеслись сквозь столетия, погружаясь в откровения, которыми поделился волшебный трон.
«Здесь есть комната, — думал дворф. — Здесь должна быть комната. Надо только найти рычаг!»
Из туннеля, по которому они прошли, донесся шум.
— Бренор, — позвал Дзирт уже более спокойно. Он направился к дворфу, собираясь увести его с собой. — Идем, — позвал дроу друга и положил руки на сильное плечо Бренора. — Враги близко. Нам надо идти.
— Да иди, — раздраженно проворчал дворф.
Он чуть сильнее нажал рукой на стену, надеясь, что не активирует смертельную ловушку. Может быть, за века бездействия механизм вышел из строя? Эта мысль ошеломила Бренора. Но это же Гаунтлгрим, в конце концов, — вершина цивилизации дворфов.
— Дворфы строят на века, — сказал он вслух.
— Строят что?
Наконец Бренор взглянул на Дзирта и кивком указал на стену, отступая назад. Дроу немедленно подошел ближе. Он не знал точно, что должен был увидеть. Старый дворф ничего не сообщил о причинах своего интереса именно к этому барельефу, одному из многих, украшавших стены Гаунтлгрима.
Пару мгновений дроу разглядывал барельеф. Вскоре остальные спутники тоже подошли, призывая поскорее убраться из комнаты, которая с каждым мгновением все более и более походила на ловушку — если не на могилу.
Дзирт мотнул головой, не отвечая на призывы, однако он не видел ничего необычного в орнаменте, ничего такого, что выбивалось бы из общей картины. Он закрыл глаза, протянул обе руки вперед и мягко провел пальцами по стене. Потом открыл глаза, и на его лице расцвела хитрая усмешка.
— Что ты понял? — спросил Бренор.
Дзирт отвел одну руку, потом другую, касаясь камня одним пальцем. Он немного поводил пальцем по стене, затем медленно перевел его на прежнее место, и улыбка стала более уверенной.
Бренор поднял руки, и Дзирт отвел свою.
Боевой Топор закрыл глаза и нащупал нечто.
— Умный дворф, — прошептал он, имея в виду мастера, создавшего механизм.
Швов не было, как не было и ни единого изменения в цвете или форме. В этой области, даже точке, что была не больше кончика дворфского мизинца, стена была сделана не из камня, а из железа.
Бренор повернул палец, чтобы коснуться стены ногтем, и сильно нажал.
— Свинец, — определил он.
— Это пломба, — сказал Дзирт.
— Ее можно расплавить.
Оба повернулись к Джарлаксу, у которого, как подсказывал опыт, всегда имелся ответ на любой вопрос.
— Расплавить? — скептически переспросил наемник. — Можно развести огонь и разогреть какую-нибудь самодельную кочергу, но у нас нет на это времени.
— Что за ней? — спросила Далия.
— Наше спасение, если я правильно понимаю выражение их лиц, — сказал Атрогейт.
Бренор посмотрел на стену, потом на Дзирта, который никак не мог придумать, как им преодолеть преграду. Шум в коридоре нарастал, — очевидно, их враги приближались к комнате.
— Отметь ее, — попросил Дзирт.
Дроу отступил на шаг и снял с плеча Тулмарил. Товарищи поняли его замысел.
Бренор огляделся, похлопал по карманам, по сумке, пытаясь сообразить, как бы выполнить просьбу дроу. Он достал одну из карт, оторвал от нее уголок и сунул в рот. Не переставая жевать, дворф обратился к стене, еще раз аккуратно ощупав поверхность. Найдя свинцовую пломбу, он выплюнул разбухший пергамент, прилепил его к нужному месту и отошел в сторону.
Дзирт положил стрелу на тетиву, поднял лук, прицелился и выстрелил. Вспышка молнии осветила комнату. Магическая стрела попала точно в цель. Она прошла сквозь свинцовую оболочку, попав в кнопку за ней, испепеляя ее навсегда. И дроу, и дворфы, и эльфийка понимали, на какой риск они пошли, ведь Дзирт мог запросто запечатать секретную дверь.
Спутники слышали, как сдвигаются камни где-то за стеной, но вот что это было: знак удачи или предзнаменование гибели — угадать было невозможно.
Камень заскрипел, когда противовес в каком-то невидимом механизме пришел в движение. Затворная плита немного притопилась, открывая очертания дверного проема, рассчитанного на рост дворфа. Пыль осыпалась с краев, а в ноздри ударил затхлый запах былых времен. С протестующим скрежетом дверь отошла в сторону, исчезая в правой стене.
— Как ты узнал? — затаив дыхание, спросила Далия.
— Чертовски умный трон, а? — усмехнулся Атрогейт.
— Вперед, и побыстрее! — поторопил товарищей Джарлакс.
Дзирт хотел было войти, но Бренор остановил его.
Король дворфов первым шагнул в глубокий, давно не использовавшийся коридор, который переходил в крутой лестничный спуск.
Завершал процессию Атрогейт, вернувший тяжелую каменную дверь на место.
По мере спуска Бренор прибавлял шаг, торопливо ступая по ненадежным каменным ступеням. Он не опасался упасть. Он знал, что грядет.
Лестница вывела в узкий коридор, который, в свою очередь, вывел в пещеру пошире, залитую оранжевым светом: Кузню Гаунтлгрима.
Бренор встал как вкопанный, широко раскрыв глаза и разинув рот. Немного придя в себя, спросил шепотом:
— Ты видишь это, эльф?
— Вижу, Бренор, — ответил Дзирт, и голос его звучал тихо и почтительно.
Не нужно было быть дворфом рода Делзун, чтобы понять сакральность этого места и его волшебство. Словно увлекаемый неведомой силой, Бренор плыл к большому центральному горну, и казалось, что дворф увеличивается с каждым шагом. Древняя магическая сила вновь бурлила в его теле.
Боевой Топор остановился перед жерлом печи, глядя в пылающий огонь, который стал по-настоящему живым, когда освободился Предвечный. Лицо Бренора покраснело от жара, но его это не беспокоило.
Так он простоял довольно долго.
— Бренор? — осмелился окликнуть товарища Дзирт. — Бренор, у нас мало времени.
Даже если дворф и услышал его, то не подал виду.
Дроу обошел друга, желая поймать его взгляд, но не смог. Дворф стоял с закрытыми глазами. И когда он снова открыл их, было ясно, что разумом Бренор очень далеко и едва ли замечает Дзирта и остальных.
Дворф поднял топор и шагнул к открытой печи.
— Бренор?
Боевой Топор снял щит, положил его на небольшой выступ перед горном и водрузил сверху оружие.
— Бренор?
Не используя никаких инструментов, дворф ухватил за обитый металлом край щита и сунул его в печь, напевая на языке, который не был известен никому из присутствующих.
— Бренор!
Четверо спутников короля ждали, что щит, изготовленный преимущественно из дерева, сгорит в пламени, но этого не произошло.
Дворф некоторое время пел, потом потянулся и снова взялся за щит.
— Бренор!
Дзирт попробовал оттащить дворфа от печи, но это было сродни тому, как если бы дроу задумал подвинуть саму печь. Эльф ударил друга по руке, вкладывая в удар всю свою силу, но не смог и на миллиметр сдвинуть дворфа. Бренор просто не замечал его. Он вытащил из огня щит с лежащим на нем зазубренным топором. Дворф не стал остужать их, а просто водрузил щит на место и поднял топор. Потом он отошел от горна и повернулся к остальным, мотая головой и выходя из транса.
— Почему твои руки не обожжены до костей? — спросила Далия. — И почему кожа на пальцах не сходит, словно пергамент?
— Что? — спросил дворф. — О чем это ты болтаешь?
— Щит, — сказал Джарлакс, и Атрогейт снова захохотал.
— Что? — снова спросил Бренор, снимая щит, чтобы разглядеть его.
Дерево осталось точно таким же, каким и было, разве что чуть потемнело. Но там, где раньше было железо, теперь сияло серебро, а все вмятины и зазубрины исчезли, будто щитом никогда и не пользовались. Но удивительнее всего выглядела эмблема в центре. Она тоже сияла серебром, а пена на кружке казалась реальной, она была белой и блестящей на вид.
— И топор, — добавил Джарлакс, и все увидели перемены, произошедшие с оружием.
Боек переливался серебром, искры пробегали по его смертоносным краям. На нем по-прежнему виднелись следы многочисленных битв, — без сомнения, боги дворфов сочли бы оскорблением для Бренора удалить эти знаки боевой доблести, — но теперь в топоре была видимая всем сила, какая-то мощь, которая переливалась, словно в поисках выхода.
— Что ты сделал? — спросил наемник.
— Говорил с ними, вот что, — пробормотал Бренор и ударил топором о щит.
Шум в дальнем конце зала заставил всех повернуться. Дзирт снял Тулмарил с плеча, Атрогейт и Бренор встали по обе стороны от него. Джарлакс отошел на пару шагов, доставая волшебные палочки.
— А вот и они, — заметила Далия, становясь позади Дзирта.
Она подвинула его в сторону посохом и встала между ним и Атрогейтом. Дзирт посмотрел на Бренора, который выглядел заинтригованным. Дворф только мельком взглянул на дроу, выставил руку со щитом вперед. Взглянув на тыльную сторону щита, Боевой Топор принял еще более озадаченный вид. Бренор отставил топор, протянул освободившуюся руку вперед, и, похоже, она прошла сквозь щит.
Неподдельным было удивление дворфа, когда он вынул руку из щита уже с сосудом — с большой пенящейся кружкой. Бренор еще раз посмотрел на щит, и глаза его снова расширились. Он протянул кружку Дзирту и достал из щита еще одну.
— Эта для меня? — требовательно спросил Атрогейт.
Дзирт передал кружку дворфу и, повернувшись, принял вторую из рук Бренора, который уже извлекал третью. Вторая кружка перешла к Далии. Четвертую вручили Джарлаксу, и Бренор вынул пятую и последнюю.
— Теперь этот щит стоит того, чтобы его носить! — воскликнул чернобородый дворф.
— Это подарок богов, — сказал Бренор, и Атрогейт широко улыбнулся.
— А это что? — спросила Далия, с подозрением глядя в сосуд.
— Надеюсь, что глоткодер! — отозвался Атрогейт.
Эльфы неуверенно переглянулись, но Бренор и Атрогейт, не колеблясь ни секунды, чокнулись и сделали по большому глотку.
Казалось, обоих наполнила сила. Атрогейт осушил металлическую кружку и смял ее одной рукой, затем отбросил в сторону и достал кистени.
— Слава заднице Морадина и бороде Клангеддина, что за чудесный вид? — декламировал он. — Пятеро, с оружием в руках, готовы принять бой. Но мои боги в раздумьях, чешут в затылке и трясут головой, и спрашивают себя: стоило ли переводить божественное пойло на эльфов!
— Ба-ха-ха! — взревел, как ни странно, Бренор, а не Атрогейт.
— Пейте, дурачье! — сказал чернобородый дворф эльфам. — И ощутите, как сила дворфских богов разольется по вашим жилам!
Дзирт первым сделал долгий глоток, взглянул на остальных и кивнул, а затем допил остаток и тоже отбросил кружку в сторону.
Бренор прищурился. Комната казалась более светлой, дворф стал видеть яснее и отчетливее, а когда поднял топор и щит, вес их показался меньше.
— Какое-то зелье, — заметил Джарлакс, — какая удивительная защита!
— Узрите величие Кузни Гаунтлгрима, — сказал Бренор. — Старая магия. Отличная магия.
— Дворфская магия, — добавил Атрогейт.
В коридоре, из которого они пришли, шум стал громче, что вернуло спутников к действительности.
— С ними дракон, — напомнил им Дзирт. — Надо рассредоточиться.
— Останься со мной, эльф, — сказал Боевой Топор, когда остальные разошлись.
— Нет, мы должны немедленно отправить Бренора к рычагу, — запротестовал Джарлакс.
— Ага, — кивнул Атрогейт, — и я знаю, куда идти.
Как только он шагнул по направлению к стене с другой стороны главного горна, грохот выбитой двери остановил его. Дворф, как и остальные, увидел дракона, выбравшегося из туннеля.
Но мгновением позже стало ясно, что из туннеля появилась только голова рептилии. Она покатилась по полу и, замерев, уставилась на пятерых спутников мертвыми глазами.
— Ллос, сохрани нас! — выдохнул Джарлакс.
Из туннеля вышел демон, с оглушительным лязгом обрушив огненную булаву на одну из стен. Он прыгнул вперед, затем остановился, затормозив, расставив руки, раздувая грудь, нетерпеливо стегая хвостом по полу, запрокинул голову и заревел.
— Ну, — сказал Бренор, — по крайней мере, дракон мертв.
Вслед за демоном высыпал отряд ашмадайцев во главе с четверкой адских легионеров — воинов-демонов, вызванных, очевидно, Демоном Ямы. И если всего увиденного было недостаточно, чтобы лишить пятерых компаньонов присутствия духа, то персона, вошедшая в комнату последней, добила их окончательно.
Валиндра Теневая Мантия была уже не тем существом, которое знал Джарлакс все эти десятилетия. Держа скипетр высоко над головой, она выплыла из туннеля, и в ее глазах горели ненависть и жажда мести.
— Умрем с достоинством, — предложила Далия.
— Лягушачий Джози, — шепнул Бренору Дзирт.
— Что?
— Человек с крысиным лицом в «Абордажной сабле» из нашей с тобой прежней жизни.
— Ох… — с любопытством взглянул на друга дворф. — И ты говоришь мне это именно сейчас?
Дзирт пожал плечами.
— Не хочу умирать с поблекшими воспоминаниями, не дающими мне покоя. Как и ты, я думаю.
Боевой Топор хотел ответить, но только пожал плечами и повернулся, чтобы взглянуть в глаза приближающегося рока.
— Атрогейт и Бренор, идите к рычагу, — тихо сказал стоящий позади Джарлакс. — Сейчас, медленно.
Атрогейт скользнул за Дзирта, чтобы попытаться увести Бренора. Но король дворфов не двинулся с места.
— Я не бросаю друзей.
— Тысячи и тысячи погибнут, если мы не закончим дело, — сказал Дзирт. — Иди.
— Эльф… — начал Бренор, хватая дроу за плечо.
Дзирт посмотрел на своего самого старого и дорогого друга и торжественно кивнул.
— Иди, — повторил он.
Всполохи огня вырвались из жерл всех горнов в Кузне, языки пламени прошли по комнате и опалили стены.
— Зверь! — крикнула Далия. — Он знает, что мы задумали!
Зал затрясло, пол ходил ходуном и трескался, пыль и щебень посыпались с потолка.
— Иди! Вперед! — подгонял Дзирт Бренора, но король дворфов колебался, и тогда Атрогейт дернул его так сильно, что оторвал от земли.
Демон Ямы взревел и взмахом лапы отправил левый фланг наперерез дворфам. И тут монстр отпрянул, когда в него впились пара молний, выпущенных палочками Джарлакса, а затем стрела Тулмарила вонзилась в его грудь.
Но Биалтиматуче широко улыбнулся и пропал, исчезнув так быстро, что дроу и глазом не успел моргнуть. Демон неожиданно возник прямо за спинами темных эльфов и высоко занес четырехгранную булаву, готовясь опустить ее на головы дроу.
Рванувшись в другую сторону в этот момент, пытаясь прикрыть Бренора и Атрогейта, Дзирт не увидел грозящей опасности. Но стоящий Атрогейт прокричал имя Джарлакса с такой тревогой и болью в голосе, что Дзирту показалось, что грубый дворф только что потерял лучшего друга.
Дзирт оглянулся и увидел, как темная фигура, объятая пламенем, откатилась от монстра. Он задохнулся, не веря в происходящее.
За всю жизнь и во всем мире ничто не казалось Дзирту более неизменным, хотя при этом ненадежным, чем этот странный, но располагающий к себе темный эльф.
А еще был Демон Ямы, торжествующе возвышающийся над горящим телом и с ненавистью и нетерпением озирающийся в поисках новой жертвы.
