8
ПЕТЛЯ МАНФРЕДА

Следующим вечером в шахтерском городке Брюнне Райнер вошел в веселое заведение мамаши Лейбкруг, он словно вернулся домой. Сам вид скудно освещенного помещения, по углам которого вырисовывались силуэты сбившихся в группы мужчин и женщин, запах горящего лампового масла и дешевых духов, смех проституток и грохот игральных костей были бальзамом для его души.

С тех пор как он покинул отчий дом, чтобы учиться в университете Альтдорфа, и до тех пор как нашествие Архаона не сделало жизнь простых граждан сущим адом и не ответить на зов чести казалось невозможным, Райнер дневал и ночевал в таких заведениях. Здесь он спорил с друзьями о философии, покуда голозадые девицы подавали им пиво с пирожками. Здесь он потерял невинность и приобрел горьковато-сладкий опыт любви, вожделения и утраты. В игральных комнатах он освоил свое любимое ремесло и платил за жилье и обучение деньгами, выигранными у деревенских простофиль. Он не посещал сии святые места столь давно, что при новом визите едва не пустил слезу.

Однако Франка замешкалась на пороге.

Райнер оглянулся.

— В чем дело, юный Франц? Они не кусаются… если специально не попросишь.

Взгляд Франки метался по темной комнате.

— Ты уверен, что нельзя было найти более подходящего места для встречи?

— Лучше не придумаешь, — ответил Райнер, обнимая ее за плечи. — Бордель — такое место, куда могут прийти военные любого ранга. Здесь можно купить уединение. Ну скажи, где еще в радиусе ста лиг такое возможно?

— Понимаю. И все же…

Райнер обернулся с веселым изумлением:

— Тебе никогда еще не приходилось бывать в борделе.

— Ну конечно, — с отвращением сказала Франка. — Я приличная женщина.

— Была. Теперь ты солдат. А солдаты и бордели подходят друг другу как… как меч и ножны.

— Какая пошлость.

— Радость моя, если убрать мою пошлось, от меня останется так мало!

Пересекая бар, они заметили за столом Павла, Халса и Джано, погруженных в беседу. Он помахал, они встали и подошли.

— Эй, трактирщик! — крикнул Райнер. — Отдельную комнату для нас с ребятами.

— Разумеется, сударь. Вам предоставить компанию?

— Нет-нет. Только бутылку вина для меня и пива для остальных. Вдосталь.

— Хорошо, сударь. Пожалуйста, следуйте за Гретель.

Служанка провела их по узкому коридору в тесное помещение с круглым столом посредине и засаленными гобеленами на голых деревянных стенах, сквозь щели в которых гулял ветер. Две масляные лампы больше коптили, чем светили, так что у всех начали слезиться глаза. Но жаровня для колбасок, стоящая на столе, согревала комнату. Садясь, Джано все еще продолжал спорить с Павлом и Халсом:

— Крысолюди. Унюхал их, да.

Павел вздохнул:

— Крысолюдей не бывает, парень.

— Там что-то есть, — сказал Халс. — Точно. Многие ребята видели, как движутся тени, а там вроде никого быть не должно. А те, кто дежурил на кладбище, говорят, по ночам земля трясется под ногами.

— Вот! — сказал Джано. — Крысолюди! Мы должны бороться!

— Тише, парни, — поднял руки Райнер. — Неважно, что это, и, если повезет, бороться нам не придется. При благоприятном исходе прокантуемся тут месяц и двинем в Альтдорф, и не налегке, а с добычей, чтобы купить себе свободу и раз и навсегда избавиться от Манфреда и его интриг.

Все обернулись к нему.

— Как это? — удивился Халс.

— Ты поэтому не пригласил остальных? — поинтересовался Павел.

— Да. Думаю, я наконец нашел путь к спасению. — Он подался вперед. — Вот такой. Гутцман собирается дезертировать в Аульшвайг и помочь барону Каспару узурпировать трон, самому став главнокомандующим его армии.

— Нехило, — рассмеялся Халс. — Может, хоть это научит Альтдорф держать своих умников под присмотром, а?

Павел кивнул:

— Так и знал, что-то такое вылезет.

Райнер продолжал:

— Важно то, что он финансирует армию Каспара посредством регулярных поставок золота. — Он обернулся к Павлу. — Я вчера эскортировал такой обоз в Аульшвайг, его груз был замаскирован под оборудование для шахт. В следующем месяце они опять повезут «лопаты», которые при хорошем раскладе достанутся нам.

Все уставились на него.

Джано ухмыльнулся:

— Хорош план, а? Мне нравится!

— Ага, — поддержал Халс, — мне тоже!

— Наконец освободимся от Манфредовой петли, — сказал Павел.

— Но сможем ли мы это сделать? — спросила Франка.

— Ну, потребуются определенные усилия, это уж точно. Просто схватить и убежать не получится. Придется закончить работу, которую нам поручил Манфред, а то он убьет нас, прежде чем мы сможем найти кого-то, кто за золото избавит нас от яда. Надо будет вернуться в Альтдорф и сделать вид… — Он помолчал. Павел и Халс заметно приуныли. — Что-нибудь не так?

— Так мы убьем Гутцмана? — медленно спросил Павел.

— Ага. Придется.

Халс поморщился:

— Он хороший человек, капитан.

Райнер заморгал:

— Вас он тоже покорил, да? Он намерен предать Империю.

— Будто мы не собираемся сделать то же самое, — вставил Павел.

— Мы просто хотим спасти свои жизни. Гутцман оставит нашу границу без охраны и прихватит с собой весь гарнизон.

— Ты заговорил прям как Манфред, — буркнул Халс.

— Да нет же, — вздохнул Райнер. — Слушай, я согласен. Гутцман лучше многих. Он любит своих людей, они любят его. Но стоит ли он того, чтобы за него умереть? Иного выбора, понимаешь, не предвидится. Если мы не избавимся от Гутцмана, Манфред убьет нас. Одно из двух.

Павел и Халс все еще пребывали в нерешительности. Даже Джано как-то помрачнел.

Франка нахмурилась и обдумывала перспективы.

— А что если яда не существует? Если его придумали, чтобы держать нас под контролем?

Райнер кивнул:

— Ну да, я тоже думал об этом, такое вовсе не исключено. Но поскольку мы не знаем наверняка, придется действовать исходя из того, что он все же существует, так?

— Должен же быть способ убраться отсюда, не убивая Гутцмана, — сказал Халс, покусывая губу. — Ты умник, капитан. Самый умный человек, какого я знаю. Пока что ты вытаскивал нас изо всех передряг, верно же?

— Ага, капитан, — оживился Павел. — Ты что-нибудь придумаешь. Как всегда! Должен же быть способ, да?

— Ребята, ребята, может, я и умный, но я не волшебник. Я не могу вот так просто пожелать, чтобы все утряслось. Я…

В дверь постучали.

— Капитан Райнер, вы здесь?

Все застыли на месте, схватившись за кинжалы. Дверь открылась. Это был Карел. У него за спиной стояли Черные сердца второго созыва.