Дальше: Даррен Кокс И ДА НЕ ВЕДАЮТ ОНИ СТРАХА…

Стив Паркер
ОХОТА ЗА ГОЛОВАМИ

По бархатному покрывалу космоса, кое-где прожженному звездами, двигалось что-то огромное, размером с городской квартал, темное и монстрообразное, заслоняя алмазные огни созвездий, будто глотая их целиком. Глаза навыкате, словно у огромной слепой рыбы, горели злобным зеленым светом.

За этим левиафаном, предвестником гибели, было страшно наблюдать, и его путь нес за собой агонию и разрушение для бесчисленных жертв все те столетия, пока он путешествовал среди звезд. Сейчас он проходил через подсектор Харибды, оставляя за собой следы агрессивной красной плазмы и целеустремленно разрезая чернильную тьму.

Цель была уже близко, и звериные черты существа начали меняться. На его морде появились новые огни, горевшие намного сильнее и ярче его глаз, освещая сонмы маленьких и больших спутников, которые танцевали и крутились на орбите вокруг сияющей оранжевой сферы Арронакса II. Неторопливым движением левиафан опустил массивную нижнюю челюсть и приготовился к приему пищи.

Сначала сверкающие осколки, которые он глотал, были мельчайшими фрагментами, размером ненамного больше человека. Но вскоре в разинутую пасть стали попадать тяжелые и объемные куски, минуя ряд острых зубов и исчезая в черном горле.

В течение нескольких часов монстр питался космическим мусором, поглощая все, что помещалось в его пасть. Добыча оказалась удачной. В минувшие эпохи здесь прошло много битв, а ныне оставались лишь безжизненные миры и обломки разбитых кораблей, медленно танцевавшие вокруг звезды по эллиптической орбите. Но у разбитых кораблей теперь появилось будущее. После захвата их переплавят и отстроят заново в формах, которые будут сеять смерть и бесчисленные разрушения. Потому что, конечно, этот зверь, этот голодный монстр пустоты вовсе не был зверем.

Это был корабль орков. А массивные изображения, второпях нанесенные на оболочку, подтверждали его принадлежность к клану «Мертвый череп».

Восстановление давления началось сразу после того, как огромные металлические челюсти корабля с лязгом закрылись. Процесс занял около двадцати минут. Насосы заполнили ангар захвата воздухом — дурно пахнущим, но пригодным для дыхания. Орки, столпившиеся в коридоре за герметичными дверьми ангара, ревели от нетерпения и стучали кулаками по толстым металлическим переборкам, толкаясь и отпихивая друг друга, чтобы занять самое удобное положение. Но как только стало казаться, что кровавая драка неминуема, включились сирены, а тяжелая дверь открылась. Орки ринулись вперед, продираясь сквозь толпу, устремляясь к горам мусора, чтобы отхватить себе лучшие куски.

Самые крупные и темнокожие вступили в борьбу. Они ревели и дрались, обнажая клыкастые челюсти, размахивали инструментами и оружием, в изобилии пристегнутым к увеличенным конечностям. Они могли бы убить друг друга, если бы не массивная кибернетическая броня на них. Ведь это были не просто зеленокожие пехотинцы, а орки уникального происхождения, инженеры собственной расы, рожденные с пониманием работы машин. Это понимание являлось одним из их основных инстинктов, как и стремление к насилию и пыткам.

Но, как и в любой касте, одни были умнее других. Пока самые сильные ревели и стучали по защищенным металлом телам, один орк, немного ниже и худее остальных, проскользнул мимо них и спрятался в тени, намереваясь поживиться первым.

На грубом языке их расы этого орка звали Горгрот, и, несмотря на огромное количество добычи, которое проглотил их корабль, Горгрот быстро нашел нечто действительно ценное. В самой задней части ангара, заполненной барахлом, ближе к огромным металлическим зубам корабля, он обнаружил разрушенный, оторванный нос человеческого судна средних размеров. Рассматривая его, Горгрот заметил орудия, выдававшиеся из передней части. Его сердце забилось быстрее. Не важно, в рабочем ли состоянии система оружия, — с ней можно много чего сделать. Теперь он станет более опасным орком, с которым будут считаться.

Воровато оглянувшись и убедившись, что никто из крупных орков его не заметил, Горгрот двинулся прямо к разбитому носу, протянул шишковатую руку и прикоснулся к оболочке. Защитная броня сильно пострадала, ее всю покрывали отверстия и рытвины от выстрелов плазмы и следов торпед. Сзади металл почернел и покорежился — как раз в том месте, где оторвался от основной части корабля. Похоже, судно разрушило взрывом. Однако для Горгрота причина гибели судна значения не имела. Что имело значение — так это его потенциал. В ограниченном умишке орка быстро сменяли друг друга видения изощренных убийств. Их было так много, что он от волнения перестал дышать, пока легкие не отозвались болью. Эти видения — дары Горка и Морка, кровожадных богов зеленокожих, — уже приходили к нему множество раз. Видения посещали всех орков-инженеров, и ничто, кроме терзания вражеской плоти, не приносило им большего удовольствия.

Внезапно из оцепенения Горгрота вырвало нечто совсем маленькое и незначительное.

Внизу, с левой стороны разрушенного корабельного носа, из-под спутанных кабелей, обломанных балок и погнутых бронированных пластин начала мигать лампочка, возбудив простодушное любопытство орка и привлекая его к себе. Свет был несильным, зеленым и походил на сигнал какой-то кнопки. Горгрот начал расчищать пространство вокруг него. Он кряхтел и пыхтел от усилий, потея в своей броне, несмотря на гидравлическую стимуляцию, облегчавшую движения.

Через несколько минут он убрал все препятствия между собой и мигающим светом и увидел, что это действительно кнопка.

Горгрот вытянул палец, чтобы нажать ее, как вдруг что-то потащило его назад с непреодолимой силой. Упав на спину, он зарычал, но тут же попытался подняться снова. Однако в этот раз его придавил к земле огромный металлический ботинок, прогибая броню на животе и вдавливая тело в слой колючего лома.

Горгрот посмотрел в горящие красные глаза самого большого и тяжелого орка в ангаре захвата.

Это был Зазог, личный инженер могучего военачальника Балтазога Кровожаддины, и мало кто из орков на корабле осмеливался оспаривать его право на добычу. Именно поэтому он приходил в ангар захвата последним — его опоздание служило высшим символом доминирования среди мусорщиков.

Теперь Зазог заявлял свое право на добычу, отвернувшись от Горгрота и подойдя к разрушенному носу. Там он нагнулся, чтобы изучить мигающую кнопку. Он хорошо знал, что это значило. На борту наверняка находился рабочий источник питания — а это намного ценнее, чем большая часть добычи. Зазог достал переносной факел из средней фаланги механического левого когтя и выжег грубое подобие собственной метки на боку разрушенного носа, затем поднялся и проревел вызов тем, кто находился возле него.

Десятки ничтожных, слабейших представителей расы орков разбежались в панике, исчезая в тени. Другие отступили, сердито рыча на Зазога. Но никто не осмелился ему перечить.

Зазог пристально смотрел на каждого, принуждая их, одного за другим, опустить взгляд или умереть от его руки. Затем, довольный их покорностью, он повернулся и нажал толстым пальцем мигающую зеленую кнопку.

Ничего не произошло. Зазог заворчал и ткнул в нее снова. Опять ничего. Он уже собирался раздавить ее могучим кулаком, когда услышал шум.

Открывались герметические пломбы.

Дверь задрожала и начала вдвигаться внутрь оболочки.

Морщинистое, покрытое шрамами лицо Зазога скривилось в зловещей усмешке. Да, источник питания на борту есть. Движение двери это подтверждает. Он, как и Горгрот, начал испытывать вспышки божественного вдохновения, его посещали видения оружия настолько величественного и смертоносного, что с ними едва справлялся его ограниченный разум. Не важно — как только он начнет их сооружать, им будут руководить боги. Его руки станут автоматически изготавливать то, что мозг едва в состоянии понять. Так было всегда.

Теперь раздвижная дверь полностью открылась. В это отверстие как раз мог протиснуться закованный в броню Зазог. Он устремился вперед к двери, но его намерению не суждено было осуществиться.

Из теней внутри дверного проема послышался тихий звук, похожий на кашель.

Череп Зазога разлетелся на кровавые осколки. Обезглавленное тело рухнуло в мусор.

Другие орки наблюдали за происходящим, разинув рты. Они смотрели на тело Зазога, пытаясь понять туманные образы в собственных мозгах. Игнорируя очевидную угрозу, самые крупные орки начали заявлять свое право на добычу и отпихивать других в сторону, не понимая, что их собственная смерть неизбежна.

Так и произошло.

Из двери, открытой Зазогом, вырвалась огромная черная тень. Гуманоид, не такой большой, как окружавшие его орки, но массивный, двигался со скоростью и уверенностью, которым мог позавидовать любой орк. Длинные адамантиевые когти существа сверкали и трещали от энергии, пока оно рубило и резало все вокруг — настоящим смертоносным вихрем. С каждым убийством в воздух взметались фонтаны густой красной крови. Зеленокожие почувствовали себя мясом на бойне.

Из разрушенного корабля появились четыре новые тени, как и первая, все облаченные в тяжелую черную керамитовую броню. Левые наплечники украшали хитросплетенные изображения черепа и буквы I, но символы на правом плече у каждого были свои.

— Очистить помещение! — рявкнул один из них в коммуникатор, пристрелив зеленокожего прямо перед собой, плюнув смертью из бесшумного болтера. — Быстро и тихо. Убить остальных, пока они не подняли тревогу. — Переключив канал, он отчитался: — Сигма, это Альфа «Когтя». Фаза один завершена. Истребительная команда на борту. Работаем над пунктом вхождения.

— Вас понял, Альфа, — ответил безжизненный голос на другом конце. — Продолжайте выполнение задания. Выход в течение часа, согласно инструкциям. У капитана Редторна приказ отчаливать, если вы пропустите свое время, так что держите команду в узде. Это не операция по зачистке. Ясно?

— Предельно ясно, Сигма, — коротко подтвердил командир истребительной команды.

— Надеюсь, так оно и есть, — отозвался голос. — Сигма, конец связи.

Для очистки ангара захвата отделению «Коготь» понадобилось меньше минуты. Брат Раут из ордена Экзорцистов пристрелил последнего из убегающих зеленокожих, когда тот мчался к выходу. Когда в его спину вонзился единственный снаряд, существо споткнулось. Через полсекунды приглушенный плотью взрыв разорвал его на части.

Это был последний из двадцати шести орков, павших среди награбленного лома.

— Цель поражена, Каррас, — отчитался Раут. — На территории чисто.

— Подтверждаю, — ответил Каррас. Он повернулся к космодесантнику с тяжелым огнеметом. — Омни, ты знаешь, что делать. Остальные — прикройте вход.

Вся команда, кроме Омни, тут же заняла позиции, прикрывающие устье коридора, по которому пришли орки. Омни, также известный как Максиммион Восс из Имперских Кулаков, двигался вдоль стен — сначала правой, а потом левой, быстро обрабатывая толстые гидравлические поршни и кабели электропитания.

— Грязно сработано, Каррас, — заявил брат Соларион. — Они видели нас, когда мы выходили. Говорил же тебе — надо было использовать дым. Если бы хоть один сбежал и поднял тревогу…

Каррас проигнорировал замечание. Соларион, как всегда, был в своем репертуаре.

— Успокойся, Пророк, — отозвался брат Зид, вспомнив Соларионову кличку. Зид придумал ее сам и знал, как она раздражала гордого Ультрамарина. — Помещение очищено. Никто не ушел. Тревоги не было. Ученый знает, что делает.

Ученый. Именно так они называли Карраса — во всяком случае братья Восс и Зид. Раут и Соларион настаивали на том, чтобы к нему обращались по второму имени. Сигма всегда называл его Альфой. А его боевые братья на Окклюдусе, родине ордена Теней Смерти, обращались к нему по первому имени — Лиандро, а иногда просто кодиций — таким был его ранг в библиариуме.

Для Карраса не имело значения, как его называют, пока все выполняли свою работу. Ему оказали честь, предложив вступить в Караул Смерти, и он принял предложение, зная великую славу, которую такая служба принесет ему и его ордену. Но когда его обязанности перед Святой Инквизицией Императора закончатся, жалеть он об этом не будет. Жизнь Астартес среди собственных братьев по ордену намного проще.

Когда же он вернется туда? Каррас не знал. Для службы в Карауле Смерти не отводилось определенного срока. Инквизиция предъявляла высокие требования ко всем, кого призывала. Каррас может не увидеть прекрасные подземные города родной планеты еще несколько десятилетий… если проживет так долго.

— Готово, Ученый, — отчитался Восс, присоединившись к остальной части команды.

Каррас кивнул и указал в сторону разбитого пикт-экрана и приборной доски с рунами, торчавшей из стены, возле единственного выхода из ангара.

— Отсюда можно что-то взять? — спросил он.

— С экрана — ничего, — ответил Восс, — но я могу попробовать записать поток данных прямо на свой визор.

— Давай, — приказал Каррас, — но только быстро. Затем он обратился к остальным: — Приступайте ко второму этапу. Соларион, займи позицию.

Ультрамарин коротко кивнул, поднялся с пола и прокрался в затененный коридор с болтером наготове. Несмотря на огромный вес брони, двигался он плавно и почти бесшумно. Ториас Телион, знаменитый магистр скаутов Ультрамаринов и бывший ментор Солариона, гордился бы своим лучшим учеником.

Один за другим, кроме Восса, члены истребительной команды последовали за Соларионом.

Грязные, ржавые коридоры корабля орков освещались, но электрические лампы, которые зеленокожие воткнули среди сплетения труб и изоленты, были старыми и работали плохо. Уцелевшие гудели и мигали в попытке дать хотя бы слабый свет. Но и такое плохое освещение лидера отряда совсем не радовало. Инквизитор, которого отряд знал только по позывному Сигма, установил, что количество орков на корабле превышает двадцать тысяч. Имея такие исходные данные, Каррас знал, что лишь темнота и хитрость станут его лучшим оружием.

— Погасите свет, — проворчал он. — Чем дольше мы будем скрываться, тем больше у нас шансов свалить с этой старой рухляди.

— Мы можем отстреливать их по дороге, — предложил Соларион. — Но мне не хочется зря тратить снаряды на этих существ.

В этот момент Каррас услышал Восса по коммуникатору:

— Ученый, я тут закончил с терминалом. Вытащил из памяти несколько старых деклараций с описанием груза. Но, кроме этого, почти ничего нет. Видимо, когда-то этот корабль был мирным тяжеловозом типа «Магеллан», построенным на Стигии. Назывался «Пегас»!

— Схемы нет?

— Большая часть памяти сильно повреждена. Ей тысячи лет. Нам повезло, что достали хоть что-то.

— Сигма, это Альфа, — начал передачу Каррас. — Корабль орков построен вокруг имперского транспорта под названием «Пегас». Требую схему, приоритет наивысший.

— Принял, — отозвался Сигма. — Будет у тебя, как только я ее получу.

— Восс, где ты сейчас? — спросил Каррас.

— Недалеко от вашей позиции, — ответил Имперский Кулак.

— Не знаешь, от какого кабеля идет питание для освещения?

— Посмотрите наверх, — сказал Восс. — Видите кабели вдоль потолка? Вам нужен вон тот толстый, третий слева. Готов поспорить на свой нож.

Отдавать приказ Каррасу не пришлось. Как только Зид услышал слова Восса, он тут же выбросил вверх правую руку. Когти десантника Гвардии Ворона прорезали кабель, помещение осветила голубая вспышка, и коридор погрузился в полную тьму.

Но Астартес продолжали видеть ясно, как днем. Их шлемы МК-VII, как и все остальное в обмундировании, были значительно усовершенствованы лучшими техниками Инквизиции. Они могли похвастаться таким качественным режимом инфракрасного видения при низкой освещенности, с которым еще никогда не сталкивался Каррас. За все три года руководства отрядом этот режим сыграл ему на руку множество раз. Он надеялся, что шлемы будут помогать ему также и в последующие годы, но все зависит от того, выживут ли они здесь. И Каррас слишком хорошо понимал с самого начала, что шансов практически нет. Не только из-за численности врагов или сжатых сроков. Здесь было нечто, с чем мало кто сталкивался из истребительных команд Караула.

Каррас уже чувствовал присутствие этого нечто на верхних уровнях корабля.

— Идем дальше, — скомандовал он остальным.

Через три минуты после того, как Зид отрубил свет, Соларион шепотом приказал всем остановиться.

— Каррас, — выдохнул он, — там впереди много ксеносов. Подойди и глянь.

Каррас приказал остальным остановиться и пошел вперед, стараясь не удариться и не зацепиться наплечниками за изогнутые трубы вдоль обеих стен. Пригнувшись к земле рядом с Соларионом, он понял, что о небольшом шуме ему беспокоиться не стоило. Перед ним в восьмиугольной комнате с высоким потолком собралось около сотни орков. Они кричали, смеялись и боролись друг с другом, чтобы пробиться поближе к центру.

Ни Каррас, ни Соларион не видели ничего за широкими зелеными спинами, но что-то в середине явно привлекало внимание орков.

— Что они делают? — прошептал Соларион.

Каррас решил, что выяснить это можно лишь одним способом. Он сосредоточил внимание в глубине живота и начал декламировать литанию Зрения за пределами Зрения, которой в первые годы в библиарии его научил бывший командир Ацио Кордат. Невидимые Солариону под толщей шлема, обычно темно-красные глаза Карраса загорелись неземным белым пламенем. На лбу у него появилась рана. Капля крови скатилась к основанию узкого острого носа. Каррас чуть приоткрыл душу опасной силе внутри себя, и рана медленно растворилась в ответ, демонстрируя физическое воплощение его внутреннего глаза.

Каррас почувствовал, как сознание выходит из тела. Он направил его глубже в помещение, поднял над спинами орков и посмотрел на них сверху.

В центре металлического пола находилась глубокая впадина, заполненная отвратительными яйцеобразными существами всевозможных цветов. Над огромными ртами, усеянными острыми зубами, виднелись крошечные красные глазки.

— Это кормовой зал, — передал Каррас своей команде по каналу. — Там в центре яма со сквигами.

Пока его проецированное сознание наблюдало, зеленокожие на краю ямы протыкали мягкую плоть своих жертв палками, обмотанными колючей проволокой, затем поднимали кровоточащих и орущих сквигов в воздух, прежде чем дотянуться до них, снять с крючков и сожрать.

— Они заняты, — сказал Каррас, — но нам придется найти обходной путь.

— Зашли меня туда, Ученый, — прозвучал сзади голос Восса. — Я их всех зажарю, прежде чем они поймут, что на них напали. Призрак может меня подстраховать.

— По твоему приказу, Ученый, — горячо отозвался Зид.

Призрак. Сифер Зид. Когда на нем не было шлема, о причине такой клички можно было легко догадаться. Подобно Каррасу и всем братьям из соответствующих орденов, Зид стал жертвой неисправного меланохромного имплантата, небольшой мутации в древнем и во всем остальном достойном геносемени. Кожа у него и у командира истребительной команды была белой, как фарфор. Но в то время как Каррас обладал кроваво-красными глазами и бесцветными волосами настоящего альбиноса, глаза Зида были чернее угля, а волосы такие же темные.

— Отставить, — сказал Каррас. — Найдем обходной путь.

Он вытолкнул астральную проекцию дальше в комнату, отчаянно пытаясь найти способ, который не потревожит врага, но выбора не оставалось. Только обратив сознание выше, он увидел то, что искал.

— Возле потолка есть переход, — сообщил он. — Выглядит непрочным, весь проржавел, но если будем идти по одному — выдержит.

Его перебил резкий ледяной голос:

— Альфа «Когтя», подготовиться к получению схем. Начинаю передачу.

Каррас вернул сознание обратно в тело, и его светящийся третий глаз закрылся, оставив на коже легчайший шрам. С помощью обычного зрения Каррас изучил дисплей собственного шлема и увидел, как загружаются последние проценты файла со схемами. После завершения передачи он отдал телепатическую команду, и шлем отобразил схему в виде мерцающего зеленого рисунка прямо на роговице левого глаза.

Он знал, что остальные видят то же самое.

— Согласно этим схемам, — сказал он, — для доступа есть встроенная в стену лестница возле второго перекрестка, который мы прошли. Вернемся к нему. Из коридора выше есть доступ к проходу.

— Если он еще остался, — ответил Соларион. — Орки могли его закрыть.

— И если мы пойдем назад, то потеряем время, — пробурчал Восс.

— Меньше времени, чем заберет у нас перестрелка, — возразил Раут. Его резкий скрипучий голос стал еще более жестким из-за искажения звука в коммуникаторе. — Для таких требуется время и место, но не сейчас.

— Наблюдатель прав, — неохотно согласился Зид. Хотя с Раутом редко соглашался.

— Я тебе уже говорил, — предупредил Раут, — не называй меня так.

— Прав, не прав, — перебил их Каррас, — мы здесь не голосуем. Я отдал приказ. Идем.

Каррас перешел мост над кормовой ямой орков последним. Тени здесь были густыми, и пока противники Астартес ничего не заметили, хотя иногда казалось, что старое железо вот-вот не выдержит, особенно под огромным весом Восса, его огнеметом и большими запасами взрывчатки и прометия в рюкзаке.

С таким весом Имперского Кулака и его груза Каррас решил отправить его через мост первым. Восс перебрался на другую сторону, но настоящим чудом оказалось то, что орки не заметили снопа красных искр, брызгавшего на них.

«Хорошо, что мы не взяли с собой старого Хирона», — подумал Каррас.

Шестой участник «Когтя» не вышел бы из ангара захвата: коридоры на этом корабле были слишком узкими для могучего космодесантника. Вместо этого Сигма приказал устрашающему дредноуту, который ранее служил в ордене Плакальщиков, а теперь стал постоянным членом команды, остаться на корабле Редторна «Святой Неварр». Это привело к паре стычек: Хирон обладал взрывным характером.

Каррас прошел путь, сантиметр за сантиметром, вдоль скрипучей металлической решетки, надежно пристегнув болтер к магнитному держателю на правом бедре, а силовой меч — в ножнах на левом. На массивное плечо он повесил криокейс — Сигма настоял, чтобы они взяли его с собой. Каррас проклинал его приказ, но оставить кейс не мог. Он добавлял еще двадцать килограммов к и без того немалому весу начальника отряда, но этот груз был самым важным для миссии. Выбора не оставалось.

Глядя вперед, Каррас видел, как за ним наблюдает Раут из конца прохода. О чем думал Экзорцист? Каррас даже не догадывался. Ему никогда не удавалось понять таинственного Астартес. Похоже, что Раута вообще не коснулся варп. Он просто не просматривался. Даже его броня, его болтер — и те резонировали в варпе сильнее, чем он. И эту аномалию Раут обсуждать не хотел.

Впрочем, между ними никогда не было теплых чувств. Каррас понимал это и сожалел. Время от времени он пытался найти к Рауту подход, обратиться к нему — но каждый раз Раут его отвергал. Экзорцист был недостижимым, отстраненным и, похоже, собирался оставаться таким и далее.

Когда Каррас сделал очередной шаг, криокейс на ремне внезапно рванулся вперед, переместив центр тяжести космодесантника и угрожая ему потерей равновесия. Каррас удержался на ногах, но от приложенного усилия мост треснул, от него оторвался кусок ржавого металла и улетел вниз.

Каррас замер, надеясь, что орки этого не заметят. Но один из них оказался внимательнее остальных.

Он был на краю ямы и тыкал толстого сквига своей палкой, обмотанной колючей проволокой, когда кусок металла ударил его по голове. Орк тут же прервался и стал внимательно всматриваться в тени наверху, подозрительно щурясь на высокий неосвещенный потолок.

Каррас тоже вперил в него взгляд, мысленно приказывая ему отвернуться. Однако читать мысли и контролировать их — совсем разные способности, и последней космодесантник не обладал. В итоге орк отвлекся от наблюдения не по воле Карраса, а по вине склочной натуры зеленокожих.

Другие орки вокруг, которым не терпелось поживиться, начали дергать его палку. Одному удалось ее схватить, и наблюдающий орк вдруг оказался без возможности поесть. Он тут же влез в жестокую драку с отобравшим у него палку и теми, кто находился рядом. Орки, толпившиеся за ним, рванули вперед и толкнули его в яму со сквигами.

Каррас увидел, как сквиги набросились на злополучного орка, вонзая длинные зубы в его плоть и отрывая огромные кровавые куски. Пищевая цепочка вывернулась наизнанку. Орки вокруг ямы смеялись, скакали и тыкали в умирающего товарища палками.

Каррас не остановился, чтобы понаблюдать за этим зрелищем. Он двигался осторожно, проклиная черный кейс, который теперь плотно прижимал рукой к боку. Командир присоединился к отряду в устье туннеля с дальней стороны прохода, и они пошли вперед, забираясь все глубже в недра корабля. Соларион шагал первым вместе с Зидом. Восс оставался посередине. Раут и Каррас замыкали колонну.

— Им бы техобслуживание тут провести, — усмехаясь, сказал Каррас Рауту.

Экзорцист ничего не ответил.

Сравнивая схему «Пегаса» от Сигмы с тем, что он видел по дороге, Каррас скоро понял, что орки, по сути, не меняли интерьер корабля, разве что покрыли стены грубо намалеванными символами, испражнялись где попало, оставляли мертвые тела гнить там, где те свалились, и в целом сделали корабль непригодным для обитания кого угодно, кроме собственной проклятой расы. Из сломанных водопроводов вырастала дрожащая плесень. Обветшалые электрические кабели искрили и шипели на всех, кто проходил мимо.

Караул Смерти, а точнее, Соларион прикончил несколько орков, пока отряд пробирался вглубь корабля. Большая часть жертв была гретчинами, выполнявшими поручения хозяев. Их Ультрамарин убивал тихо и засовывал маленькие тела под трубы или в темные ниши. Всего дважды истребительная команда натолкнулась на орков-воинов, и оба раза те заранее заявили о своем присутствии громким ревом и болтовней. Каррас видел, что Воссу и Зиду не терпится ввязаться в бой, но отряду было очень важно оставаться незамеченным. Он, Раут и Соларион ликвидировали врага зарядами типа «адское пламя», позволяющими убивать быстро и тихо, одним выстрелом.

— Дошел до точки «Адриус», — отчитался идущий впереди Соларион. — Ксеносов нет.

— Хорошо, заходи, — приказал Каррас. — Проверь углы и выходы.

Истребительная команда поспешила вперед, выйдя из черноты коридора к квадратной шахте в сотни метров высотой, со старыми металлическими стенами в пятнах и потеках от ржавчины. Вдоль стен под всеми возможными углами тянулись толстые кабели, из многих шел пар или капал ледяной охладитель. На одинаковом расстоянии друг от друга находились сломанные лестницы и ржавые переходы, каждый из которых вел к открытой двери. А посередине левую стену почти до самого верха разрубала шахта лифта.

Здесь отряду пришлось разделиться. Из этой камеры можно было добраться до любого уровня корабля. Воссу и Зиду следовало отправиться вниз по металлической лестнице, а остальным — наверх.

— Удачи с этой штукой, — сказал Восс, кивая на шахту лифта.

Ее явно создали орки — выглядела она как месиво из скрепленных кусков металла. Стальной пол, створчатая дверь и большой рычаг, который толкают вперед, чтобы ехать вверх, или тянут на себя, если нужно попасть вниз, были заляпаны кровью.

Что случилось с предыдущим лифтом, оставалось непонятным.

Каррас нахмурился, посмотрев на лифт и сравнив его с тем, что видел на схеме.

— Нам придется забраться на максимальную высоту, — сообщил он Рауту и Солариону, указав на потолок далеко вверху. — Видите вон ту площадку? Оттуда мы можем попасть в коридор, ведущий к командному отсеку. Призрак, Омни, у вас свои цели. — Он проверил оставшееся для миссии время в уголке экрана визора. — Сорок три минуты, — сообщил он. — По возможности избегайте стычек. И оставайтесь на связи.

— Поняли, Ученый, — ответил Восс.

Каррас посмотрел на него с осуждением. Он чувствовал, что Имперскому Кулаку не терпится вступить в битву с того самого момента, как они зашли на механическое чудовище. Как и большинство Имперских Кулаков, когда Восс ввязывался в драку, он оставался в боевом режиме, пока враг не оказывался умерщвлен. Иногда Восс был упрямым до идиотизма, но у него не отнять разносторонности. Оружие, транспорт, взрывчатка… Восс справлялся со всем.

— Призрак, — сказал Каррас. — Проконтролируй, чтобы он вернулся сюда по графику.

— Даже если придется его вырубить и тащить на себе? — ответил Зид.

— Можешь попробовать, — хмыкнул Восс, улыбаясь внутри шлема. Он нашел общий язык с десантником Гвардии Ворона сразу же после знакомства. Из-за этого Каррас им иногда завидовал.

— Пошли, — скомандовал Восс, и они двинулись вперед, исчезнув в лестничном проеме справа. Их шаги отдавались вибрацией решетки под ногами Карраса.

— Нас всего трое, — заметил Соларион.

— Если к нам будет благосклонен Император, — ответил ему Каррас, — больше и не понадобится.

Он направился к лифту, отодвинул дверь в сторону и зашел. Когда к нему присоединились остальные, он добавил:

— Если кто-то из вас знает молитвы Механикус, сейчас самое время. Раут, вези нас наверх.

Экзорцист толкнул рычаг управления вперед, и тот подался с пронзительным металлическим скрипом. Лебедка высоко вверху начала вращаться. Сперва медленно, а затем с нарастающей скоростью стали отдаляться нижние уровни корабля. Мимо проносились трубы и площадки, затем просвистел противовес. Пол клетки трещал и стонал под ногами Астартес, унося их выше и выше. Кабель с агрегатом наверху начали издавать подозрительные звуки, но поездка оказалась короткой — меньше минуты, за что Каррас мысленно поблагодарил Императора.

Когда они были уже почти наверху шахты, Раут отпустил рычаг управления, и лифт замедлил ход, издавая тот же душераздирающий звук, с которым начал движение.

Каррас услышал, как Соларион ругается.

— Какие-то проблемы, брат? — спросил он.

— Нам повезло, если весь этот чертов корабль не знает, где мы сейчас, — огрызнулся Ультрамарин. — Проклятый кусок орочьего барахла.

Лифт остановился на уровне самой верхней площадки, и Соларион почти вырвал створчатую дверь из пазов, открывая ее, а выйдя из лифта, автоматически зафиксировал положение.

Шаткая стальная платформа вела в двух направлениях. Слева она заканчивалась тремя еле освещенными проходами в коридоры, справа — крутой металлической лестницей, давно требовавшей ремонта.

Каррас взглянул на схему.

— А теперь плохие новости, — сказал он.

Остальные мрачно посмотрели на лестницу.

— Она нас не выдержит, — сказал Раут. — Не выдержит всех вместе.

Некоторые металлические ступеньки полностью проржавели, оставив бреши до метра шириной. Другие были согнуты, скручены, наполовину оторваны от основания, будто на них приземлялось что-то тяжелое.

— Рассредоточиваемся, — скомандовал Каррас. — Держимся ближе к стене. Шагаем как можно легче. Времени обсуждать нет.

Они пошли: Соларион — первым, Каррас — в середине, Раут — замыкающим. Каррас внимательно смотрел на ведущего, четко отмечая, куда тот ставит ногу. Ультрамарин двигался с уверенностью и скоростью, которой позавидовали бы многие. Если бы на него чуть больше повлиял варп, Каррас мог бы подозревать в нем наличие экстрасенсорного восприятия, но на самом деле это просто сказывалось отличное обучение магистра скаутов Телиона.

Однако, преодолев половину лестницы, Соларион вдруг поднял руку и прошипел:

— Стой!

Раут и Каррас тут же замерли. Лестница жалобно заскрипела под ними.

— Ксеносы, прямо впереди. В двадцати метрах. Трое больших.

Ни Раут, ни Каррас их не видели — им мешал крутой уклон лестницы.

— Можешь с ними разобраться? — спросил Каррас.

— Не один, — ответил Соларион. — Первый стоит в дверном проходе и не совсем на линии огня. Случиться может что угодно. Если он выстрелит — ладно. Но он может поднять тревогу, как только я уложу остальных. Лучше мы втроем прикончим всех сразу — если у вас получится подойти сюда тихо.

Вызов в словах Солариона, не говоря уже про его тон, было сложно не заметить. Каррас поднял ногу и аккуратно поставил ее на следующую ступеньку. Затем медленно переместил вес. Послышался скрежет.

— Я сказал тихо, — прошипел Соларион.

— Я слышал, черт возьми, — огрызнулся Каррас. Он молча проклинал криокейс у себя на плече. Ему мешал его дополнительный вес и перемещающийся центр тяжести, так же как на переходе над ямой сквигов. Но что Каррас мог сделать? — Раут, — сказал он, — пройди мимо меня. Не трогай эту ступеньку. Стань слева от Солариона. Постарайся занять хорошую позицию по отношению к орку в дверях. Соларион, открывай огонь по сигналу Раута. С остальными двумя придется разбираться тебе.

— Понял, — пробормотал Раут.

Медленно и осторожно Экзорцист вышел из-за спины Карраса и продолжал подниматься как можно тише. Хлопья ржавчины падали с обратной стороны лестницы, как красный снег.

Едва Раут обогнул Карраса и был всего лишь в метре от него, ступенька под тяжестью космодесантника вылетела с громким треском. Раут провалился в открытое пространство — под ним не оставалось ничего, кроме двухсот метров свободного падения и смертельно твердого пола внизу.

Каррас двигался на одних инстинктах, с почти сверхъестественной скоростью. Резко вытянув руку, он успел поймать Раута как раз вовремя, схватив левое запястье Экзорциста так крепко, что едва не сломал его.

Орки повернули головы к внезапному источнику шума и потопали к верхней части лестницы, подняв перед собой огромные стабберы.

— Клянусь кровью Жиллимана! — воскликнул Соларион.

И открыл огонь.

Первый из орков свалился с отстреленной черепной коробкой.

Каррас пытался втащить Раута обратно на лестницу, но металлическая ступенька у него под ногами, вынужденная держать вес обоих Астартес, начала выползать из пазов.

— Быстрее, псайкер, — выдохнул Раут, — или погибнем оба.

— Не дождешься, — проворчал Каррас.

Вложив в движение всю силу, он подтянул Раута как можно выше, чтобы Экзорцист мог ухватиться за лестницу и снова на нее забраться.

Едва поднявшись на ноги, Раут выдохнул:

— Спасибо, Каррас… но когда-нибудь ты можешь пожалеть о том, что меня спас.

Каррас сердито посмотрел на него из-под шлема:

— Ты можешь и не считать меня своим братом, но как минимум ты член команды. Но если ты в следующий раз с таким презрением назовешь меня псайкером, то сам об этом пожалеешь. Понял?

Раут уставился на него, а затем кивнул:

— Договорились.

Каррас прошел мимо него, переступив через широкий проем, а затем остановился возле Солариона. Впереди на площадке он увидел два орочьих тела в луже ихора, вытекающего из серьезных ран.

Когда он посмотрел на них, на корабле завыли сирены.

Соларион повернулся к командиру.

— Говорил же Сигме — пусть поставит меня главным! — прошипел он. — Черт побери, Каррас!

— Заткнись! — рявкнул тот и взглянул на дисплейный счетчик. — Осталось тридцать три минуты. Они знают, что мы здесь. Сейчас начнется настоящая бойня, но мы не можем позволить им задержать нас. Оба — за мной. Пошли!

Не сказав больше ни слова, трое Астартес зашагали по верхней платформе в коридор, в котором исчез третий орк. Они старались достигнуть основной цели, прежде чем их накроет вся орда.

— А так пытались по-тихому, да, брат? — сказал Зид, прикрывая Восса сзади.

Оглушающий вой с переливами наполнил воздух. В стенных фиксаторах начали вращаться красные лампочки.

Восс проворчал что-то в ответ. Он сосредоточился на своем задании, скрючившись возле охлаждающих клапанов огромного плазменного реактора корабля — источника питания для основных реактивных двигателей.

Шум в реакторном помещении оглушал и без орочьих сирен, и никто из рабочих команд не заметил двух десантников из Караула Смерти, пока не стало слишком поздно. Зид просто разорвал их, прежде чем у них появился шанс броситься врассыпную. Но теперь, когда прозвучала сирена, орки начнут вооружаться и заполнять внешние коридоры — и каждое отродье будет стремиться к убийству.

— Готово, — сказал Восс, поднимаясь с колен. Достал тяжелый огнемет с пола и отвернулся. — Остальным займется Ученый с компанией.

Связаться с ними Восс не мог, во всяком случае отсюда. Они находились очень близко к реактору, причем изрядно прохудившемуся, и он заполнял все основные коммуникационные каналы истребительного отряда статическим электричеством.

Зид подошел к толстой стальной двери реакторного помещения, приоткрыл ее и выглянул наружу.

— Тут становится жарко, — сообщил он. — Куча подозрительных сволочей, но они почти ничего не видят — мы же вырубили им свет. Что скажешь, брат? Готов обагрить стены кровью врага?

Восс улыбнулся внутри шлема. Он нажал на зажигание тяжелого огнемета, и перед соплом вспыхнул яркий голубой огонек.

— Всегда, — сказал он, становясь рядом с бойцом Гвардии Ворона.

Оба товарища рванули в коридор, выкрикивая имена примархов как боевые кличи.

— Нас загнали в угол, — прошипел Раут, когда стена за ним задрожала от орочьего стаббера и пистолета.

Затряслись трубы. Землю усыпали осколки металла. Каррас, Раут и Соларион помчались вперед как можно быстрее, как только был подан сигнал тревоги. Но теперь их окружили на перекрестке. На пятачке, где соединялись три широких коридора, со всех сторон появлялись толпы ревущих орков.

Вооружившись ножом, Соларион уже перерезал несколько осветительных кабелей вместе с десятком других, которые были нужны Трон знает для чего. Но многие орки захватили с собой инфракрасные очки, не говоря уже об оружии и броне повышенной мощности. Каррас уже сражался с таким отродьем — чем-то вроде орочьих отрядов коммандос, намного хитрее и смертоноснее, чем обычные силачи-болваны. Их инфракрасные линзы сияли, как глаза демонов, пока они наступали ближе и ближе, тщательно сохраняя прикрытие.

Каррас и космодесантники Караула Смерти столкнулись с силой, превосходящей их по численности минимум в двадцать раз, и эта пропорция будет увеличиваться, если они не прорвутся дальше.

— Приказывай, Каррас, — проворчал Соларион, когда его правый наплечник принял прямой удар. Орочий снаряд оставил уродливую царапину на бело-голубом знаке ордена. — Мы принимаем на себя слишком много огня. Прикрытие тут неважнецкое.

Думать Каррасу приходилось быстро. Дымовая завеса не поможет. Если орочьи очки работают по тепловым ориентирам, зеленокожие все равно все увидят. Зажигательные смеси или осколочные гранаты убьют изрядное количество орков и не дадут наступать остальным, но из угла космодесантникам вырваться все равно не удастся.

— Берем «Новы», — сказал он. — По моему сигналу — одна в каждый коридор. Короткие броски. Прикрывайте визоры. Только «Новы» сдетонируют — будем прорываться. Занимаю позицию. Понятно?

— На старте, Каррас, — отозвался Соларион, кивнув.

— Ждем сигнала, — ответил Раут.

Каррас вытащил гранату «Нова» из сетки, прикрепленной у пояса. Остальные сделали то же. Он выдернул чеку, закинул руку назад и крикнул:

— Давай!

Сквозь темноту пролетели и с грохотом упали на пол три маленьких черных цилиндра. Охваченные волнением перестрелки, орки не заметили их.

— Глаза! — скомандовал Каррас и прикрыл визор рукой.

Один за другим прозвучали три оглушающих выстрела — громче орочьих ружей. За ними немедленно последовали вопли, заполнившие затхлый сырой воздух в коридорах. Каррас посмотрел наверх и увидел, как орки катаются в темноте, прижимая к лицам огромные руки с толстыми пальцами. Они врезались в стены, позабыв об оружии.

Гранаты «Нова» обычно использовались для зачистки больших помещений, но они хорошо работали в темном замкнутом пространстве. В стандартный набор Астартес их не включали, но Караул Смерти считался элитой, лучшими из лучших, и имел доступ к таким ресурсам, которыми мало кто мог похвастаться. Интенсивная вспышка от гранат, яркая, как фосфор, перегружала зрительные рецепторы — и механические, и биологические. В большинстве случаев слепота проходила спустя некоторое время, но Каррас готов был поспорить, что инфракрасные очки орков только усилят сияние.

И их роговицы сгорят.

— За мной! — рявкнул он и ринулся из угла.

Он двигался как в тумане и мчался к врагу, на ходу цепляя болтер к магнитным креплением на бедре и вынимая из ножен свой верный силовой меч Арквеманн.

Раут и Соларион бежали за ним, но на расстоянии — чтобы не слишком рисковать. Укус Арквеманна предвещал верную смерть, когда клинок сиял от неземной энергии. И теперь это сияние начало проявляться — лезвие испускало холодный, неестественный свет.

Каррас бросился в гущу зеленокожих, описывая огромные дуги клинком, укладывая грязных ксеносов разрубленными надвое, с отсеченными конечностями. Скоро коридор заполнили испускавшие пар тела. Орки, оставшиеся позади, продолжали невидяще тыкаться в разные стороны, нападая друг на друга от слепого отчаяния.

— Проход очищен, — выдохнул Каррас. — Бежим.

Он спрятал Арквеманн в ножны и помчался вперед. Его шаги гулко отдавались по металлической палубе. Криокейс болтался за спиной, но Каррас не обращал на него внимания. Внутри шлема снова закрывался третий глаз. Опасные энергии, дававшие ему силу, отступали под его командами и подавлялись мантрами, которые сохраняли космодесантника в безопасности.

В коммуникаторе послышался голос инквизитора:

— Альфа, это Сигма. Отвечайте.

— Слышу вас, Сигма, — отозвался Каррас на бегу.

— Где вы сейчас?

— Подходим к точке «Барриус». Через минуту будем.

— Вы отстаете, Альфа. Пожалуй, пора готовить свидетельства о смерти для ваших орденов.

— Черт бы вас побрал, инквизитор! Мы успеем. Если это все, что вы хотели сказать…

— Соларион должен оставить вас на «Барриусе». У меня для него другое задание.

— Нет, — отрезал Каррас. — У нас тут уже сильное сопротивление. Он мне нужен.

— Караул Смерти, мои приказы не обсуждаются. Согласно отчетам разведки, на правом борту корабля находится большой ангар с истребителями. Там сильная утечка топлива. Дайте Солариону вашу взрывчатку. Я хочу, чтобы он взорвал этот ангар, пока вы с Раутом идете к мосту. Если все будет хорошо, эта диверсия поможет вам очистить путь к отступлению. Если нет, начинайте молиться о чуде.

— Пусть взрывными делами займется Раут, — сказал Каррас, пытаясь проверить свои предчувствия.

— Нет, — ответил Сигма. — Соларион лучше знаком с оперативной работой в одиночку.

Каррас удивился, почему Сигма так настаивает, чтобы на задание шел Соларион. Раут почти никогда не упускал Карраса из виду. Так было с самого начала их знакомства. Поэтому неудивительно, что Зид окрестил его Наблюдателем. Неужели Сигма всему причиной? Каррас не был в этом уверен. Но инквизитор прав насчет самостоятельности Солариона, и командир «Когтя» это знал.

— Хорошо, передам Солариону новые распоряжения.

— Нет, — ответил Сигма. — Я сделаю это сам. Вы с Раутом должны спешить к рубке управления. Скорее всего, у вас пропадет связь, когда вы приблизитесь к цели. Уверен, вы уже почувствовали огромную силу этого существа. И я хочу, чтобы его ликвидировали, Альфа. Не подведите меня.

— Разве я когда-нибудь… — начал Каррас, но Сигма уже отключился. По взгляду на бегущего Солариона было понятно, что инквизитор дает ему новые распоряжения.

На следующем перекрестке, точке «Барриус», они втроем встретили еще одну толпу орков. Но скорость, с которой двигался Каррас и его люди, застала зеленокожих врасплох. У Карраса даже не нашлось времени зарядить клинок психической энергией до того, как он оказался среди них, нанося удары. Арквеманн обладал смертельной остротой даже без силы имматериума, и орки падали в потоках крови. С обеих сторон кашляли болтеры — Соларион и Раут создавали ему огневое прикрытие, и скоро перекресток был забит зеленым мясом, бьющимся в конвульсиях.

Каррас повернулся к Рауту:

— Дай Солариону осколочные и зажигательные гранаты, — скомандовал он, доставая собственные из сетки на поясе. — Но оставь два подрывных заряда. Они нам понадобятся.

Соларион взял гранаты, быстро прикрепил их к поясу и на прощание сказал:

— Удачной охоты, братья.

Каррас кивнул:

— Встретимся у шахты лифта. Кто попадет туда первым, будет удерживать ее, пока не доберутся остальные. Оставляйте канал открытым. Если на нашем конце связь пропадет больше чем на десять минут, не тратьте зря время. Встретьтесь с Воссом и Зидом и идите в ангар захвата.

Соларион стукнул кулаком по грудной броне, прощаясь, и ушел.

Каррас кивнул Рауту:

— Пошли.

И они побежали вместе к передней секции корабля, а Соларион скрылся в темноте, направляясь в противоположную сторону.

— Умри! — зашипел Зид, когда очередной огромный зеленокожий свалился на пол.

Его тело было разрезано от глотки до паха. Но он снова начал двигаться. Инстинкты, такие же острые, как молниевые когти, подсказали космодесантнику отступить как раз вовремя, чтобы избегнуть удара гигантского цепного топора, который разрубил бы его пополам. Размахивавший топором орк заревел от негодования, когда лезвие вонзилось в металлический пол и высекло из него сноп оранжевых искр. Чудовище попыталось схватить Зида свободной рукой, но тот отразил атаку, проскользнул ближе и вонзил правый набор когтей прямо под выступающую челюсть существа. Кончики длинных и тонких лезвий прошли через верхушку черепа. Орк стоял и трясся — буквально умирал стоя.

Зид отступил, вытащив когти из его челюсти, и увидел, как тело упало рядом с остальными.

Он жадно оглянулся вокруг в ожидании нового противника — но его не было. Они с Воссом находились в окружении мертвых ксеносов. Имперский Кулак уже опустил тяжелый огнемет. Он стоял, восхищаясь собственной работой — кучкой дымящихся черных тел. Оба космодесантника пробились обратно к точке «Адриус». Воздух в помещении пропитался запахом пролитой крови и горелой плоти.

Зид посмотрел на платформу наверху и отметил:

— Других не видно.

Восс подошел к нему:

— Здесь уже намного меньше статических помех. Ученый, это Омни. Если слышишь меня, ответь.

Ничего не произошло. Восс собрался было попробовать снова, когда библиарий из ордена Призраков Смерти наконец отозвался:

— Я слышу тебя, Омни. Сейчас не лучшее время.

Голос Карраса звучал напряженно, будто он боролся за жизнь.

— Мы закончили с реактором, — отчитался Восс. — Вернулись на точку «Адриус». Нужна помощь?

Произнося это, Восс автоматически взглянул на отсчет времени миссии.

Плохо. Оставалось двадцать семь минут.

— Будьте на позиции, — сквозь зубы ответил Каррас. — Нам нужно держать этот участок безопасным для отхода. Мы с Раутом…

Связь отрезало посреди предложения. На краткий миг Восс с Зидом подумали, что командир истребительной команды получил удар, а может, и вовсе убит. Но их страхи рассеялись, когда в канале прозвучал вздох облегчения и голос Карраса:

— Черт, ну и сильные же эти сволочи. Призрак, тебе бы понравилось. Слушайте, братья, мы с Раутом снаружи командной рубки. Время заканчивается. Если мы не успеем к точке «Адриус» за следующие двенадцать минут, я хочу, чтобы все остальные вышли из боя. И не пропустите извлечение. Понятно?

Восс нахмурился. От слов «вышли из боя» ему захотелось что-то расколотить. В его ордене они считались чуть ли не ругательством. Но он знал, что Каррас прав. Смерть здесь мало чем пригодится.

— Да поможет тебе Император, Ученый! — сказал он.

— За Терру и Трон! — ответил Каррас и отключился.

Зид беспокойно скреб когтями — плохая привычка, которая проявлялась от излишка адреналина и отсутствия выхода для него.

— Черт, — пробормотал он, — я не буду просто так стоять, пока остальные борются за жизнь.

Он указал на металлическую платформу высоко над ним, где Каррас и остальные вышли из лифта.

— Этот кусок барахла наверняка можно как-то дотащить сюда. Мы поедем на нем и…

Его перебил грохот тяжелых, подбитых железом ботинок, доносившийся со всех сторон. Звук отражался в камере из десятка коридоров.

— Пожалуй, нам будет не до того, брат, — мрачно заметил Восс.

Раут переступил через тело огромного орка-охранника, которого только что убил, стряхнул кровь чудовища из ложбинки на коротком мече и вложил оружие в ножны на боку. В керамите правого наплечника образовалось небольшое углубление. Части знака ордена не хватало — ее отрезали в бою. Теперь у демонского черепа оставался только один рог. Другой наплечник, украшенный черепом, костями и инквизиторской буквой I Караула Смерти, был обломан по краям и поцарапан, но серьезно не пострадал.

— Это самый большой, которого я убил собственноручно, — пробормотал Экзорцист, скорее, для себя.

Тот, которого только что прикончил Каррас, был не меньше, но член ордена Призраков Смерти не обращал на него внимания. Он стоял, прижимая руку к массивной стальной двери, покрытой орочьими письменами. Вокруг него мерцали светящиеся дуги неземной энергии.

— Тут слишком много псайкеров, — сказал он. — Чувствую, что на этом уровне не меньше тридцати. Наша цель — на верхней палубе. И она знает, что мы здесь.

Раут кивнул, но ничего не сказал. Мы? Нет. Каррас не прав. Раут отлично знал, что цель не могла почувствовать его. Как и любой псайкер. Это побочный эффект неописуемых ужасов, которые он перенес во время процесса отбора и обучения в ордене. Тренировочные программы научили его ненавидеть всех псайкеров и тех ужасных демонов, которых их силы иногда выпускали в Галактику.

Частота обращений Лиандро Карраса к имматериуму отвращала Раута. Неужели библиарий не понимал, какой огромной опасности подвергает собственную душу? Или он просто дурак, переполненный высокомерием, которое привечает будущую катастрофу. Демоны варпа ликовали, видя безрассудство таких людей.

Конечно, именно потому Раута и призвали в Караул Смерти. Инквизитор так и не сказал об этом прямо, но причина наверняка в его особенности. Какую бы загадочность ни напускал на себя Сигма, он явно не дурак. Кто, как не Экзорцист, присмотрит за Каррасом? Даже могучие Серые Рыцари, из семени которых возник орден Раута, вряд ли справились бы лучше с этим заданием.

— Дым, — сказал Каррас. — Как только мы прорвемся — запускаем дымовые гранаты. Не оставляй их на потом. Используем все, что есть. Заходим, стреляя из болтеров. Убери глушители, они уже не нужны. Пусть они услышат шум от наших орудий. Как только нижний этаж очистится, мы выберемся по боковой лестнице и пройдем в командную рубку. Ты налево, я направо. Цель наверху.

— А охранники? — спросил Раут. Вслед за Каррасом он начал откручивать глушитель от дула болтера.

— Не слышу их. Если и есть, психический резонанс их просто вымывает. Невероятно.

Оба Астартес положили глушители в карманы сетки. Раут прикрепил прямоугольный заряд к шву между двойными дверьми. Экзорцист только собирался отойти, как Каррас сказал ему:

— Нет, брат. Нам понадобятся два. Эти двери крепче, чем ты думаешь.

Раут пристроил еще один заряд как раз под первым, а потом они с Каррасом встали по бокам проема и прижались спинами к стене, одновременно проверив обоймы в болтерах. Раут вставил свежую обойму. Каррас вытащил дымовую гранату из сетки и кивнул:

— Давай!

Раут нажал на крошечный детонатор в руке, и весь коридор сотрясся от оглушающего взрыва, затмевающего шум любой артиллерии. Тяжелые двери влетели прямо в комнату, поранив орков, стоявших ближе всего к месту взрыва.

— Дым! — приказал Каррас, кидая первую гранату.

Раут отбросил детонатор и сделал то же самое. Две, три, четыре гранаты запрыгали по командному мостику на минимальном расстоянии, чтобы не дублировать взрывы. За две секунды вся палуба покрылась густым серым облаком. Команда орков, едва различая собственные руки, запаниковала. Но для Астартес видимость оставалась отличной. Они зашли в комнату, стреляя из болтеров. Каждый ствол издавал зловещие звуки, и зеленокожие падали там же, где стояли.

Даром не был потрачен ни один заряд. Каждый нашел свою цель, каждый был направлен в голову и убивал мгновенно. За время, которое понадобилось бы для трех вдохов, нижний уровень командного мостика был очищен от врагов.

— Вперед! — крикнул Каррас, устремляясь к лестнице.

Теперь дым начал подниматься и рассеиваться.

Раут ринулся по лестнице у левой стены.

Но ни один из космодесантников не оказался готов к тому, что увидел наверху.

Соларион вырвался из устья коридора и помчался по металлической платформе по направлению к лифту. Он тяжело дышал, и ручейки красной крови текли из дыр, пробитых в броне корпуса и правой руки — каждое отверстие размером с виноградину. Если бы он мог остановиться, раны бы тут же затянулись, но для этого не было времени. Его обычно дремлющее второе сердце теперь билось вместе с первым, вымывая молочную кислоту из мышц, помогая Астартес двигаться дальше. Отставая всего на секунду, из того же коридора за ним отчаянно торопилась огромная толпа вооруженных орков с тяжелыми пистолетами и клинками. Под их весом дрожала платформа.

Соларион не оборачивался. Прямо перед ним заканчивалась верхняя часть платформы. За ней — проржавевшая лестница, которая почти стоила Рауту жизни. Пробираться по этой лестнице не было времени.

Он заторопился и прыгнул прямо над ней.

Это был великолепный прыжок. На мгновение показалось, что он летит. Затем Соларион прошел верхнюю точку своего прыжка, и искусственная сила тяжести на корабле потянула его к полу. Космодесантник с грохотом приземлился на нижнюю часть платформы. Острая боль иглами прошила нервы в ногах, но Соларион проигнорировал ее и повернулся, держа наготове болтер.

Орки последовали его примеру, прыгая с верхней платформы, надеясь приземлиться прямо рядом с ним и разорвать его на куски. Но их подводила недостаточная ловкость. Первый ряд рухнул на шаткую лестницу примерно в двух третях пути от цели. Ступеньки треснули и оторвались, отправляя неудачливых орков в смертельное падение. Воздух наполнился воем, но остальные не поняли, в чем дело, пока не стало слишком поздно. Они тоже прыгали с края платформы, горя желанием убийства. Ступенька за ступенькой рушилась под очередным прыгуном, и скоро от лестницы почти ничего не осталось.

Теперь металлические платформы, которые раньше соединяли ступени, разделяла пропасть шириной около тридцати метров. Выжившие орки увидели, что не смогут дальше преследовать космодесантника. Они заметались по краю верхней платформы, яростно крича и пытаясь достать Солариона его выстрелами из тяжеловесных пистолетов.

— Оркопад какой-то, — ожил сердитый голос в канале. — Во имя Дорна, что тут происходит?

Поглядывая одним глазом на мечущихся орков, Соларион переместился к краю платформы. Как только он дошел до искривленных поручней, то глянул за край, на стальной пол в двухстах метрах от него. Сгустки прометиевого огня освещали идущую там битву. Восс и Зид, спинами друг к другу на расстоянии примерно пяти метров между ними, отбивались от нападения орков со всех сторон. Пол вокруг был завален мертвыми телами.

— Это Соларион, — ответил Ультрамарин. — Нужна помощь, братья?

— Пророк? — переспросил Зид между смертельными ударами когтей. — Где Ученый и Наблюдатель?

— Они не отзывались? — удивился Соларион.

— У них пропала связь, как только они зашли в командную рубку. Сигма об этом предупреждал. Но время заканчивается. Можешь дойти до них?

— Невозможно, — ответил Соларион. — Лестницы больше нет. Я не могу туда подняться.

— Тогда молись за них, — сказал Восс.

Соларион проверил отсчет времени задания. Он помнил приказы Карраса. Еще четыре минуты. После этого ему придется признать, что они мертвы. Он спустится на лифте и вместе с остальными будет пробиваться к ангару.

Снаряд из орочьего пистолета срикошетил от металлической платформы и стукнулся о его нагрудник. Его силы было недостаточно, чтобы пробить керамит, это не снаряды из стабберов, которые он принял в ближнем бою, но внимание Солариона вернулось к оркам. Он как раз собрался открыть ответный огонь и зачистить верхнюю платформу в ожидании возвращения Карраса и Раута, когда огромной силы взрыв сотряс воздух и отдался мощной вибрацией в металле под его ногами.

— Это не мой, — сказал Восс.

— Это мой, — ответил Соларион. — Я заминировал топливный выход в ангаре истребителей. Если нам повезет, большинство зеленокожих отойдут туда, думая, что там проходит основная битва. Это может дать нашим братьям немного времени.

Хронометраж задания показывал восемнадцать минут и сорок секунд. Соларион наблюдал за отсчетом. Тридцать девять секунд. Тридцать восемь. Тридцать семь.

«Ну же, Каррас! — подумал он. — Что ты там делаешь, во имя Терры?»

Каррас едва успел оценить огромные размеры охранников-близнецов Балтазога Кровожаддины, прежде чем началась жаркая атака. Они наверняка были самыми большими орками, которых он видел, даже крупнее охранников у двери, убитых им и Раутом. Зеленокожие размахивали двуручными боевыми молотками так, будто те вовсе ничего не весили. В обычных обстоятельствах орки такого размера и силы оказались бы великими военачальниками, но этим двоим не повезло. Они стали рабами силы куда более могучей, чем просто физическая. Они были безмозглыми куклами, служившими более смертельной силе, а кукольник сидел в десяти метрах от них на странном механическом троне в самом центре командной рубки корабля. Кровожаддина!

Всего лишь за миг, за долю секунды Каррас оценил внешность противника.

Даже для орка военачальник-псайкер выглядел отвратительно. Голова, местами сильно распухшая, усеяна огромными шишками с выпиравшими венами. Лоб украшен огромными окровавленными металлическими пробками, крепко вбитыми в кость черепа. Косое, деформированное лицо зверя напоминало отражение в кривом зеркале: черты очень мелкие с одной стороны и увеличенные до абсурда — с другой. С отвисающей челюсти капала слюна, ее нити висели между клыками.

На нем была роба, сделанная из лоскутов выделанной человеческой кожи, сшитых с помощью кишок, а между коленями висели три гниющие головы, прикрепленные к поясу заплетенными в косу длинными волосами. Каррас понял, что это головы убитых женщин — возможно, жен человеческого лорда или вождя племени, которого зарезал зверь во время рейда. Орки славились любовью к таким отвратительным трофеям.

Трон зверя выглядел так же странно: масса пружин, зубцов и клапанов, двигавшихся без какой-либо определенной цели. Толстые клубки проволоки соединяли его с беспорядочно разбросанными большими загадочными машинами, скрипевшими, гудевшими и испускавшими болезненный зеленый свет. Как только Каррас охватил все это взором, он почувствовал, как злость и ненависть накрывают его, подобно шторму.

Казалось, будто существо, выглядевшее как чудовищное отклонение, кощунственно пародирует самого бессмертного Императора.

Оба космодесантника открыли огонь одновременно, горя желанием сразить охранников и приступить к выполнению главной задачи. Болтеры трещали, плюясь смертельным градом, но почему-то каждая очередь пролетала по воздуху, не причиняя противникам никакого вреда.

— Он их прикрывает! — крикнул Каррас. — Доставай меч!

Он снял с плеча криокейс, выхватил Арквеманн из ножен и пропустил сквозь себя силу имматериума, сосредотачивая ее в древней кристаллической матрице, впаянной в клинок.

— Ко мне, вонючий ксенос! — заревел он гигантскому зверю перед ним.

Огромный молот охранника засвистел в воздухе, а затем поменял направление со скоростью, которая казалась невозможной. Каррас едва успел отступить в сторону. Оружие задело его левый наплечник — в воздух взлетели искры, а руку пронзила боль. Толстому стальному полу пришлось хуже: молот оставил в нем дыру размером с человеческую голову.

Каррас услышал, как справа Раут исторг боевой клич, начав борьбу со своим противником и едва уклонившись от бокового удара, который срезал бы ему голову. По сравнению с молотом врага короткий меч Экзорциста выглядел игрушечным.

Кровожаддина смеялся, наслаждаясь битвой не на жизнь, а на смерть, которая разыгрывалась прямо перед ним будто специально ради развлечения. Чем больше он гоготал, тем сильнее мерцал и извивался вокруг него зеленый свет. Каррас ощущал, как резонанс этой силы сбивает его ориентацию. Воздух был до краев заряжен силой. Он почувствовал, как внутри восстает его собственная, готовая схлестнуться с вражеской. И только ее он мог направить в силовой меч. Клинок уже пел от смертельной энергии, рассекая воздух.

«Этот порыв опасен, — предупредил он самого себя. — Я должен держать его под контролем».

Каррас автоматически начал читать мантры, которым его научил магистр Кордатус, но усилия, что он затратил на удержание равновесия, стоили ему момента, когда он мог убить противника одним ударом. А охранник-орк своего шанса не упустил и врезал Каррасу прямо по правому наплечнику молотом, разбив знак Караула Смерти и сшибая космодесантника с ног.

От удара Каррас врезался прямо в противника Раута, и они оба свалились на металлический пол. Шлем Карраса сорвался с головы и куда-то укатился. В сплетении дерущихся тел космодесантника и орков Раут увидел проем. Он ринулся туда, вонзая короткий меч прямо под грудину зверя, поглубже, разрезая сердце орка надвое. Без тени сомнения он повернулся к оставшемуся охраннику, а Каррас освободился от хватки мертвого гиганта и снова вскочил на ноги.

Последний охранник действовал быстро. Раут удачно избегал свистящего над головой молота, но колющие и режущие удары его короткого меча почти не оказывали действия. Когда же к нему присоединился Каррас и орку пришлось отбиваться от атаки с двух сторон, ситуация наконец начала складываться в пользу космодесантников. Балтазог Кровожаддина перестал смеяться. Он оглушающе заревел от злости, когда Раут и Каррас ударили с противоположных углов и пробили сердце и легкие зеленокожего.

Тот упал на пол и с грохотом уронил огромный молот. В ранах кипела кровь.

Кровожаддина ринулся вперед со своего трона. С пальцев у него срывались зеленые молнии. Каррас почувствовал, как энергия Вааагх! лижет его доспехи в поисках трещин, через которые может сжечь его плоть и разъесть душу. Вместе с Раутом, подняв клинки, они кинулись на врага.

Но только они шагнули вперед, чтобы начать поединок, как огромный поток энергии вырвался из протянутых рук орка и подбросил Раута в воздух. Каррас уклонился и покатился в сторону, но услышал, как Раут тяжело приземлился на нижнем уровне моста.

— Раут! — крикнул он в вокс. — Отвечай!

Но тот не откликнулся. Радиосвязь здесь была бесполезна. И возможно, Раут уже мертв.

Каррас почувствовал, как увеличившаяся сила орка давит на него со всех сторон, и теперь увидел ее источник. За механическим троном Кровожаддины, за грязным и забрызганным кровью окном из толстого стекла находились сотни, нет, тысячи орков, пристегнутые к вертикальным столбам, похожим на операционные столы. Верхние части черепов были удалены, и от обнаженных мозгов к ядру системы, вырабатывающей энергию, шло множество проводов и трубок.

— Клянусь Золотым Троном, — прошептал Каррас, — не удивляюсь, что Сигме нужна твоя уродливая голова.

Сколько оставалось времени до взрыва реакторов корабля? Без шлема он не мог сказать точно. Хватит ли, чтобы убить этого монстра? Может быть. Но теперь, один на один, что он сможет противопоставить этому существу?

Только если возьмет побольше опасной силы, что есть у него в распоряжении. Придется доверять учению мастера. Мантры его обезопасят. Должны. Он открыл себя варпу немного сильнее, устанавливая канал, мысленно сосредотачиваясь на нем.

Кровожаддина шагнул вперед, чтобы сразиться с ним, и обе силы столкнулись с апокалиптической яростью.

Даррион Раут не был мертв. Обжигающая сила психического взрыва от военачальника орков могла бы убить человека поменьше, вырвать из тела душу и оставить его безжизненным куском мяса. Но Раут был не из таких. Секретные обряды его ордена и страдания, которые он пережил, чтобы завоевать в нем место, уберегли его от такой судьбы. И хотя он сломал много костей, сверхчеловеческая физиология уже сращивала их, снова делала их целыми и сильными. Внутреннее кровотечение тоже скоро должно было остановиться.

Но времени полностью прийти в себя не оставалось, если он еще хотел выполнить задание.

Застонав от боли, Раут перекатился на бок, встал на колено и начал искать свой короткий меч, но тщетно. А болтер висел пристегнутым на ремне. Раут вытащил его, вставил новую обойму, зарядил ее и с трудом поднялся на ноги. Он кашлянул и почувствовал во рту вкус крови. Посмотрев наверх, туда, откуда его сбросило, он увидел, как над ним разгорается и пульсирует неестественный свет, от которого дрожал воздух вокруг.

«Каррас еще жив, — подумал Раут. — Он еще борется».

Пытаясь отвлечься от боли в ногах, он побежал к лестнице справа и с древней литанией силы на устах рванул наверх, чтобы присоединиться к битве.

Каррас проигрывал. Он чувствовал это. Балтазог Кровожаддина подпитывался из огромного силового резерва. Энергия Вааагх! которую он оттуда забирал, казалась бесконечной. Она лилась в него из мозгов замученных орков, подключенных к его безумной системе.

Каррас выругался, пытаясь отбить еще одну волну зеленого огня. Она изгибала палубу вокруг. Только плиты у него под ногами, попавшие в блестящий пузырь, который Каррас пытался удерживать вокруг себя, оставались целыми.

Его щит держался, но из последних сил, и ему уже не хватало энергии, чтобы атаковать самому. Что было еще хуже, пока орк все увереннее завоевывал свои позиции, Каррасу приходилось разрешать все большему потоку варпа проходить сквозь себя. В голове звучала какофония голосов, болтавших и шептавших на кощунственных — он знал — языках. Именно этого момента боялись все библиарии — когда сила, которую они укротили, угрожала поглотить их, когда пользователь становился использованным, а хозяин — рабом. Голоса стали заглушать его собственный. Еще немного — и его душа окажется потеряна навечно, вырвана из него и брошена в водоворот. За владение его смертным телом будут бороться демоны.

Правильно ли убивать орка ценой собственной бессмертной души? Может, просто уронить щит и умереть, чтобы в материальную вселенную не попало что-то намного хуже Кровожаддины?

Каррас едва слышал эти вопросы у себя в голове. Их заглушало множество других голосов. Похоже, Балтазог Кровожаддина почувствовал, что его час настал. Он приблизился, волоча за собой кабели от металлических затычек в изуродованном черепе.

Каррас упал на одно колено, выдерживая атаку на тело и душу. Но защитный пузырь растворялся. Оставались считаные секунды. Так или иначе, но он был обречен.

Кровожаддина уже почти нависал над ним, продолжая пускать зеленые молнии из одной руки, а другой доставая длинный изогнутый клинок. Его глаза горели.

Каррас осел, почти не в состоянии удерживать себя, тяжело опираясь на меч, который ему дал ментор.

«Я Лиандро Каррас, — пытался думать он. — Библиарий. Из Караула Смерти. Космодесантник. Император не даст мне погибнуть».

Но внутренний голос был слаб. Кровожаддина остановился всего в двух метрах от Карраса. Психическая атака пробила щит космодесантника. Кодиций почувствовал, как кожа на руках горит и трескается. Безумной болью отозвались нервы.

Один голос в голове начал преобладать над другими. Был ли это голос демона, готового забрать его тело? Он оказался таким громким и ясным, что чудилось, будто он находится в воздухе вокруг.

— Вставай, Каррас! — рявкнул он. — Вперед!

Библиарий неожиданно понял, что голос говорит на высоком готике.

Перед глазами темнело, несмотря на зеленый огонь вокруг, но Каррас заметил движение где-то справа. Крадущаяся темная фигура появилась будто из ниоткуда с оружием наготове. В ней было что-то знакомое, на левом плече знак — череп с одним поблескивающим красным глазом. Раут!

Болтер Экзорциста выплюнул поток снарядов, заставивший Балтазога Кровожаддину повернуться и защищаться, концентрируя всю психическую энергию, чтобы остановить поток смертельных выстрелов.

Каррас действовал, не отвлекаясь на мысли. Он двигался на рефлексах, отточенных десятилетиями ежедневных изнурительных тренировочных ритуалов. Как только безжалостная атака Кровожаддины прекратилась, Астартес рванулся вверх, вкладывая всю силу в горизонтальный взмах силовым мечом. Энергия варпа, которой он пытался руководить, захлестнула его и устремилась потоком в кристаллическую матрицу клинка, когда острейшее лезвие вонзилось в толстую зеленую шею орка.

У монстра даже не было времени крикнуть. Тело и голова разлетелись в разные стороны, зеленый свет погас, а верхний мост внезапно покрылся горячей орочьей кровью.

Каррас упал на колени и закричал, уронив Арквеманн. Его битва еще не закончилась.

Теперь ему оставалось отвоевать собственную душу.

Раут слишком хорошо видел, что время пришло. Он знал, что рано или поздно это случится, но времени насладиться моментом не было. Да и радоваться нечему. Псайкер или нет, но Лиандро Каррас — космодесантник, такой же сын Императора, как и он, и уже спасал Рауту жизнь.

«Но ты должен сделать это для него, — сказал себе Раут. — Ты должен сделать это, чтобы спасти его душу».

Из уважения Раут снял шлем, чтобы стать свидетелем последних секунд десантника Караула Смерти и увидеть все невооруженным глазом. Скривившись, он поднял дуло болтера к виску Карраса и начал читать слова «Мортис Моргатии Претово». Это древний ритуал, созданный задолго до Великого крестового похода и забытый всеми, кроме Экзорцистов и Серых Рыцарей. Если он сработает, то отправит духовную сущность Карраса за пределы ненасытных полей варпа, но не спасет ему жизнь.

Ритуал был недлинным, и Раут произнес его без запинки. Едва дойдя до конца, он приготовился нажать на курок.

Внутри Лиандро Карраса все бушевало. Отвратительные существа, охваченные ненавистью и голодом, пытались его сломить. Они были жестокими и безжалостными, подбрасывали ему кощунственные видения, которые отзывались в нем ужасом и презрением. Он увидел, как святых Империи пятнали и уродовали на алтарях из горящего черного камня. Увидел, как Золотой Трон был разбит и разрушен, а тело Императора попрано под ногами злобных скачущих тварей, увидел, что произошло с домом ордена, как его стены истекали гноем, будто они тоже заразились ужасной болезнью.

Он закричал, пытаясь бороться с видениями, отрицая их. Но они все равно приходили. Он попробовал вспомнить что-то, что ему рассказывал Кордатус.

Кордатус!

Сама мысль об этом имени дала ему силу продолжать борьбу, пускай на мгновение. «Чтобы не потеряться в Эмпиреях, — говорил старый воин, — необходимо закрепиться в физическом мире».

И теперь Каррас искал что-то осязаемое, реальное, которое станет его крепостью против видений.

Он нашел его в странном месте и испытал не совсем понятное чувство. К его виску прижимался горячий металл.

Металл обжигал его и вызывал физическую боль. К ней присоединились и другие виды боли, и голоса агонизирующих нервов становились все громче и громче. Каррас снова почувствовал боль в обожженных руках, пока его видоизмененный организм лечил их. Он уцепился за ощущение боли, разрешая ему вернуть разум в настоящий момент. Он схватился за него, как за щепку в бушующем море.

Голоса злобной толпы стали ослабевать. Он снова почувствовал собственный внутренний голос и сразу же продолжил читать мантры. Вскоре поток имматериума иссяк до небольшого ручейка, а потом полностью прекратился. Он почувствовал, как закрывается физическое воплощение третьего глаза. Ощутил, как на лбу снова затягивается кожа.

«Что же это было, — удивился он, — эта горячая металлическая штука у головы, которая меня спасла?»

Он открыл глаза и увидел грубое, покрытое шрамами лицо Дарриона Раута. Экзорцист стоял очень близко, сняв шлем, и бормотал что-то, похожее на молитву.

Его болтер был прижат к голове Карраса, и Раут собирался прострелить ему мозги.

— Что ты делаешь? — тихо спросил Каррас.

Услышав его голос, Раут удивился:

— Я спасаю твою душу, член Караула Смерти. Будь спокоен. Твоя честь будет сохранена. Демоны варпа не захватят тебя.

— Спасибо за информацию, — ответил Каррас. — А теперь опусти оружие. Моя душа именно там, где должна быть, и останется там, пока моя служба Императору не будет завершена.

Какой-то миг Раут и Каррас оставались недвижимы. Похоже, Экзорциста не убедили его слова.

— Даррион Раут, — снова обратился к нему Каррас. — Тебе так хочется пролить мою кровь? Ты поэтому следил за каждым моим шагом последние три года? Может, Соларион и поблагодарит тебя за это убийство, но Сигма — вряд ли.

— Посмотрим, — ответил Раут и, немного поколебавшись, опустил оружие. — Пройдешь тестирование, когда вернемся на «Святой Неварр». Сигма будет настаивать, и я тоже.

— Это твое право, брат, но ты не найдешь следов болезни. Конечно, это будет уже не важно, если мы не уйдем отсюда живыми. А теперь быстро, хватай голову монстра. Я открою криокейс.

Раут повиновался приказу, продолжая внимательно следить за лидером истребительного отряда. Подняв безжизненную голову Кровожаддины, он протянул ее Каррасу со словами:

— Нужно проанализировать схему, которая давала Кровожаддине дополнительную энергию. Если другие орки-псайкеры начнут такое использовать…

Каррас взял у него голову, положил ее в черный кейс и набрал четырехзначный код на клавиатуре сбоку. Крышка с шипением припаялась к основанию. Каррас поднялся, повесил кейс на правое плечо, положил в ножны Арквеманн, нашел шлем и снова надел его. Раут тоже прикрыл голову шлемом.

— Если бы Сигме была нужна машина, — отрезал Каррас, уводя товарища с командного мостика, — он бы так и сказал.

Взглянув на хронометраж задания, он увидел, что до того, как их подберут, оставалось всего семнадцать минут. Он сомневался, что их хватит, чтобы покинуть корабль, но не собирался сдаваться, не попытавшись. Уж точно не после всего того, что они пережили здесь.

— Бежать можешь? — спросил он Раута.

— Время истекло, — мрачно сказал Соларион. Он стоял перед открытой клеткой лифта. — Они не успеют. Я спускаюсь.

— Нет, — ответил Восс. — Дай им еще минуту, Пророк.

Восс и Зид покончили с нападавшими на нижнем этаже. И хорошо — Восс использовал в этой битве остатки прометиевого топлива. С огромным сожалением он снял со спины топливный контейнер и оставил могущественное оружие. Восс достал дополнительное — болт-пистолет — из сетки на поясе.

В его руке он казался слишком маленьким и легким.

— Ты хочешь, чтобы мы все тут умерли, брат? — спросил его Ультрамарин. — Просто так? Потому что, если мы сейчас не уйдем отсюда, будет наша очередь.

— Если бы мы услышали хотя бы что-то в канале… — сказал Зид. — Омни, мне не хочется этого говорить, но Пророк прав.

— Поверьте мне, — убеждал их Соларион, — я бы хотел, чтобы было по-другому. Но сейчас лучше всего просто выполнять команды. Сигма, если ты слышишь…

Его прервал знакомый голос:

— Подожди, пока остынут мои ботинки, прежде чем ты их наденешь, Соларион!

— Ученый! — воскликнул Зид. — Наблюдатель с тобой?

— Сколько раз тебе говорить, Ворон, — произнес Экзорцист. — Не называй меня так.

— Как минимум еще сотню, — ответил Зид.

— Каррас, — сказал Восс, — где ты, во имя Дорна?

— Уже почти на платформе, — доложил Каррас. — И мы не одни. Сзади нас догоняют орки-коммандос.

— Сохраняйте темп, — посоветовал Соларион. — Лестницы нет. Вам придется прыгать. Провал около тридцати метров.

— Понял, — ответил Каррас. — Выходим из коридора.

Соларион слышал грохот тяжелых ног, бегущих по верхней металлической платформе, с которой он недавно спрыгнул. Он наблюдал, стоя возле лифта, и увидел, как в воздух взвились две крупные черные фигуры.

Каррас приземлился первым и не очень удачно. Криокейс сорвался с его плеча и начал скользить по металлическому полу к краю. Соларион увидел его и автоматически последовал за ним, остановив его ногой, пока тот не упал.

Раут приземлился секундой позже, сжавшись в комок. Он застонал от боли, поднялся и захромал мимо Солариона в клетку лифта.

— Ты ранен, брат? — спросил его Ультрамарин.

— Ничего особенного, — проворчал Раут.

Каррас и Соларион присоединились к нему в лифте. Лидер истребительного отряда потянул на себя рычаг и начал их путешествие вниз.

Сперва клетка двигалась медленно, но потом набрала скорость. На полпути мимо них снова просвистел противовес.

— Призрак, Омни, — передал Каррас по каналу. — Начинайте очищать маршрут к ангару захвата. Мы догоним вас, как только будем внизу.

— Все ясно, Ученый, — отозвался Зид.

Они с Воссом исчезли в темноте коридора, через который сюда изначально пришла вся истребительная команда.

Вдруг Раут указал наверх.

— У нас проблемы, — сообщил он.

Каррас и Соларион посмотрели туда же.

Некоторые из орочьих коммандос, более сообразительные, чем их товарищи, использовали крюки, чтобы пересечь пропасть между платформами. Теперь они пилили лифтовые канаты широкими мечами.

— Соларион, — сказал Каррас.

Больше говорить ему не пришлось. Ультрамарин поднял болтер, прицелился и начал палить в орков, высекая искры из металла вокруг голов зеленокожих. Однако метко стрелять из трясущегося и дрожащего лифта, едущего, вниз, было сложно.

Раут шагнул вперед и вырвал створчатую дверь.

— Придется прыгнуть на последние двадцать метров, — сказал он.

Соларион перестал стрелять:

— Согласен.

Каррас посмотрел вниз с края пола клетки.

— Сорок метров, — сказал он. — Тридцать пять. Тридцать. Двадцать пять. Пошли!

Трое Астартес спрыгнули с лифта и приземлились на металлический пол внизу. Раут снова застонал от боли, но поднялся так же быстро, как и остальные.

За ними в пол с ужасным грохотом врезалась клетка лифта. Каррас повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как тяжелый противовес упал на нее сверху. Орки таки перерезали канаты. Если бы трое космодесантников оставались в клетке, пока она не доехала до самого низа, они бы превратились в кровавое месиво.

— Осталось десять минут, — сказал Каррас, устраивая на плече криокейс. — Бежим, именем Императора!

Каррас, Раут и Соларион скоро догнали Восса и Зида. Уже не было времени двигаться осторожно, но Каррасу совсем не улыбалось ввязываться в еще одну перестрелку. Это их точно прикончит. Хотя похоже, что ему благоволили святые, потому что казалось, что большинство орков в отсеках между центральной шахтой и носом судна отреагировали на более раннюю тревогу и были убиты Зидом и Воссом.

Коридоры оказались сравнительно пусты, но огромная комната с ямой сквигов в центре — нет. Космодесантники рванули прямо через нее, в этот раз на нижнем уровне, и открыли огонь из болтеров, отстреливая орков, которые попадались им на пути. С помощью любимого клинка Каррас резал всех, кто появлялся перед ним, не теряя скорости и не останавливаясь ни на минуту. Всего за несколько секунд «Коготь» пересек комнату и вырвался в темный коридор с дальней стороны.

За ними послышался страшный шум. Орки, которые не были убиты или ранены, схватились за оружие и преследовали их. Ноги ксеносов в тяжелых ботинках сотрясали решетки пола, пока они мчались по нему целой толпой.

— Омни, — крикнул Каррас, громыхая по металлическому полу, — как только мы дойдем до ангара, готовь шаттл! Не ввязывайся в драку, ясно?

Если Каррас и ожидал возражений от Имперского Кулака, то в этот раз удивился. Восс принял приказ без споров. Целая команда дошла сюда, балансируя на лезвии, но он знал, что все будет зря, если шаттл не улетит с корабля орков вовремя.

Где-то наверху, как раз над плечом Солариона, Каррас увидел свет из ангара захвата. Затем, еще через несколько секунд, они вырвались из коридора и помчались по горам хлама к большому фрагменту звездолета, в котором пробрались на борт.

Вокруг него компания гретчинов отчаянно работала гаечными ключами и молотками, которые выглядели слишком большими для их маленьких жилистых тел. Некоторые даже вооружились паяльными лампами и разрезали внешнюю оболочку.

— Черт бы их побрал! — выругался Каррас. — Если они повредили что-то из наших основных систем…

Болтеры выстрелили, и гретчин упал в кровавом тумане.

— Омни, включай! — приказал Каррас. — Мы их удержим.

Пробегая мимо, Восс сунул Каррасу свой болт-пистолет и исчез в проеме в стене разрушенного корабельного носа.

Когда в коридор ворвался первый из преследовавших их орков, Раут и Соларион открыли огонь. Сначала орки появлялись по двое и по трое, затем огромным потоком. На заваленный хламом пол падали пустые обоймы и заменялись другими, уходившими так же быстро.

Каррас достал собственный болт-пистолет из кобуры и присоединился к перестрелке — по орудию в каждой руке. Орки падали перед ним с разрывными ранами на головах.

— Нет снарядов! — заорал Соларион и достал короткий меч.

Через несколько секунд об этом же сообщил и Раут, последовав примеру Солариона.

Обезумевшие орки продолжали врываться в ангар, стреляя из ружей и размахивая огромными мечами, несмотря на растущее количество мертвых тел, об которые они спотыкались.

— Чтоб их разорвало! — выругался Каррас. — На связи, Омни.

— Сорок секунд, — ответил Имперский Кулак. — Готовность шестьдесят процентов.

Обоймы болт-пистолетов Карраса опустели почти одновременно, с разницей в два выстрела. Он зачехлил собственный, прикрепил пистолет Восса к петле на поясной сетке, достал Арквеманн и крикнул остальным:

— В шаттл, сейчас же! Надо воспользоваться шансом!

«И надеяться, что орки не добрались до линий подачи топлива», — мрачно подумал он.

Однако одному из участников истребительного отряда такой приказ не особенно понравился.

— Они мои! — проревел Зид и бросился в гущу орков.

Он резал и колол в боевом опьянении, убивал огромных дикарей-инопланетян, точно мух. Каррас разозлился, но продолжал восхищаться тем, как двигался космодесантник из Гвардии Ворона, как будто каждое движение мышц и когтей было частью танца, отправлявшего воющих ксеносов на верную смерть.

Скоро броня Зида вся покрылась кровью, но он продолжал драться, размахивая когтями в разные стороны, двигаясь и убивая, как будто стал неутомимым посланником смерти.

— Плазменный двигатель готов на восемьдесят процентов, — объявил Восс. — Ученый, чего мы ждем?

Соларион и Раут уже оторвались от орков, с которыми сражались, и ринулись внутрь, но Каррас оставался у двери.

Зид продолжал драться.

— Призрак! — крикнул Каррас. — Отступай, черт бы тебя побрал!

Зид его, похоже, не услышал, а драгоценные секунды продолжали уходить. Каррас знал: реактор орочьего корабля может взорваться в любой момент. Об этом позаботился Восс. Они все встретят смерть, если не улетят прямо сейчас.

— Десантник Гвардии Ворона! — проревел Каррас.

Это сработало.

Зид вонзил молниевые когти поглубже в живот последнего орка, выпустил из него внутренности, повернулся и побежал к Каррасу.

Когда за ними закрылась дверь, Каррас стукнул по механизму блокировки кулаком.

— Ты хуже Омни! — заявил он Зиду. А затем передал по каналу: — Взрывай заряды и вытаскивай нас отсюда побыстрее!

Он слышал, как клинки и молоты орков бьют по оболочке корабля, — ксеносы пытались прорваться внутрь. Дверь шаттла держалась, но, если Восс не выведет его как можно скорее из ангара захвата, они разлетятся на куски вместе с остальным кораблем.

— Взрываю, — сказал Имперский Кулак.

В ангаре захвата сдетонировали пакеты, которые он прикрепил к большим поршням и кабелям по обеим сторонам в самом начале миссии, и пробили металл.

Послышалось громкое скрипение, и весь пол ангара захвата задрожал. Гигантский рот орочьего корабля медленно открылся, и внутрь устремилась холодная пустота космоса, пожирая воздух. Все, что находилось в ангаре, живое и неживое, вылетело из него, будто подхваченное могучим ураганом. Команде Карраса повезло. Их корабль прошел всего лишь в метре от острых верхних зубов.

— Взрываю оболочку, — сказал Восс, — через три… два… один…

Он нажал кнопку панели управления, которая запустила серию взрывов. Разрушенный фасад корабельного носа развалился и отпал, его куски разлетелись в космосе, как металлические лепестки на ветру. Теперь стал виден шаттл — гладкий и черный, в форме клина, с символами Ордо Ксенос и Инквизиции. Вокруг них вращались металлические осколки и замерзающие тела орков.

Каррас, Раут, Соларион и Зид положили оружие на полки, сели на места и пристегнулись к силовым рамкам.

— Держитесь за что-нибудь, — сказал Восс из кабины, запуская плазменные двигатели корабля.

Шаттл прыгнул вперед с огромным ускорением как раз в тот момент, как взорвался массивный орочий корабль и вспыхнул желтым светом ярче ближайшей звезды. Затем серия дополнительных плазменных взрывов по очереди уничтожила каждый отсек металлического монстра. Двадцать тысяч орков ушли в небытие за считаные секунды и распались на атомы.

Оказавшись на борту шаттла Зид снял шлем и распустил длинные черные волосы. Широко улыбаясь, он сказал:

— Черт, неплохо я сегодня дрался.

Каррас мог бы улыбнуться наглому заявлению десантника из отряда Ворона, но не в этот раз. Настроение у него было мрачное, несмотря на то что они выжили. В этот раз Сигма потребовал от них слишком многого. Библиарий посмотрел вниз на черную поверхность криокейса у ног.

Зид поймал его взгляд.

— Мы же получили то, за чем пришли, Ученый? — спросил он.

Каррас кивнул.

— Можно мне посмотреть?

Зид ненавидел правила распределения информации в Ордо, ему не нравилось, что он не знал точно, почему отряд отправили на задание, — и так каждый раз. Каррас его поддерживал. Может, всем стоило сообщить. Но любопытство влечет за собой свои опасности.

В общем-то не имеет значения, зачем Сигме понадобилась голова Кровожаддины или что-то еще, пока каждый космодесантник выполнял обязанности перед своим орденом и жил, чтобы туда вернуться.

Когда-нибудь это все закончится.

Когда-нибудь Каррас снова будет на Окклюдусе и вернется в библиариум ветераном Караула Смерти.

Он почувствовал, как на него смотрит Раут. Тот всегда наблюдал за ним, но в этот раз, похоже, более внимательно. Начнутся проблемы. Сложные вопросы. Тесты. Каррас не обманывал себя. Он знал, как близко он подошел к потере собственной души. Он никогда не разрешал такому количеству силы проходить через себя, а после этого раза экспериментировать дальше ему не хотелось.

Как быстро Раут в следующий раз нажмет на курок?

Повернувшись к Зиду, он покачал головой и пробормотал:

— Там нечего смотреть, Зид. Уродливая зеленая голова с металлическими затычками. — Он постучал по кейсу. — Кроме того, когда я закрыл эту штуку, она запаялась. Можешь попросить Сигму посмотреть, но мы оба знаем, что он скажет.

Упоминание имени инквизитора будто вызвало его на связь. В канале зазвучал его голос:

— Могли бы и лучше справиться, Альфа. Признаюсь, я разочарован.

— Не надо, — холодно ответил Каррас. — У нас есть то, что вам нужно. Насколько элегантно мы работаем — не имеет значения.

Какую-то секунду Сигма помолчал, а затем отдал приказ:

— Отправляйтесь на шаттле до пункта вылета и приготовьтесь к посадке. Редторн уже в пути. И отдыхайте, пока можете. Тут появилось еще одно дело, и требуется ваше участие.

— Что на этот раз? — спросил Каррас.

— Узнаете, — ответил инквизитор, — когда придет время. Конец связи.

Магос Атландо, бывший член ветвей Биологис и Техникус славных Адептус Механикус, пристально смотрел на осуществляемый проект сквозь широкое окно. За прозрачным барьером лежала сотня пойманных орков, пристегнутая к холодным металлическим столам. Их черепа были трепанированы, а мягкие серые мозги открыты. Механические руки, свисающие с потолка, пробивали каждый из них короткими электрическими разрядами, вызывая громогласный рев и злобный вой. Странная машина в самом центре, подключенная прямо к мозгам зеленокожих, подавала психическую энергию, которую генерировала их общая злость и агрессия.

С помощью множества глазных линз Атландо наблюдал, как обслуживающий персонал бегает между столов и делает требуемые замеры.

«Я должен понять, как оно работает, — сказал он про себя. — Кто бы мог подумать, что орки способны на такое изобретение?»

К сожалению, большая часть данных, окружавшая обнаружение орочьей машины, не была доступной для уровня Атландо. Он знал, что истребительная команда Караула Смерти на задании «Скимитар» обнаружила ее во время очищения туннелей шахт на Дельте IV Генуя. Инквизитор предоставил машину ему, зная, что Атландо поддерживал направление научной мысли, которое другие техномаги считали слишком радикальным.

Конечно, машина расскажет Атландо очень мало, если последнего кусочка головоломки все так же будет не хватать.

За спиной открылась дверь, и он повернулся от наблюдательного окна, чтобы поприветствовать фигуру в плаще и капюшоне, которую сопровождал большой неуклюжий слуга с черным кейсом.

— Как успехи? — спросила фигура.

— Не особо, — ответил Атландо, — и так будет и дальше, если у нас не появится нужных ресурсов. Но похоже, вы решили эту проблему. Правильно?

Инквизитор что-то пробормотал, и слуга с отсутствующим взглядом шагнул вперед. Он остановился прямо перед Атландо и молча передал ему черный металлический кейс.

Атландо взял его, не поблагодарив. Тело с расширенными возможностями даже не почувствовало вес груза.

— Пройдемте дальше, инквизитор, — сказал он, — в нашу основную лабораторию.

Фигура в капюшоне последовала за магосом в комнату слева, оставив слугу там, где он стоял. Тот безжизненно смотрел в пустое пространство.

Лаборатория была большой, но настолько забитой разнообразными устройствами для научных исследований, что двигаться по ней оказалось тяжело. В воздухе парили обслуживающие механизмы, ожидающие команд. Их металлические детали блестели при свете ламп. Атландо поставил черный кейс на столе в середине комнаты и выпустил из спины длинную механическую руку. На ее конце находился лазерный режущий аппарат.

— Можно? — спросил магос.

— Работайте.

Лазерорезка высекала ярко-красные искры, двигаясь по периметру кейса. Когда работа была закончена, механическая рука снова сложилась вдоль спины магоса, но из противоположного плеча появилась еще одна. Эта была вооружена мощным металлическим манипулятором, похожим на угловатый крабий коготь, но с тремя пальцами вместо двух. С ее помощью магос захватил верхнюю часть кейса, поднял ее и отложил в сторону. Затем он опустил манипулятор в коробку и вытащил голову Балтазога Кровожаддины.

— Да, — скрипуче отозвался он через вокализатор. — Это идеально подойдет.

— Надеюсь, — сказал инквизитор. — Эти новые орочьи машины представляют собой серьезную угрозу, и Инквизиция должна знать, как с ними бороться.

Магос нагнулся вперед, чтобы изучить голову. Она полностью замерзла и блестела от инея. И она была срезана очень чисто.

«Это сделано отличным оружием, — подумал Атландо. — Не просто обычным клинком».

— Посмотрите на искривления черепа, — сказал он. — И на черты лица. Восхитительно. Может, это мутация? Или побочный эффект процесса передачи энергии? Дайте мне время, инквизитор, и благородный Ордо Ксенос получит те ответы, которых ищет.

— Только не слишком долго, магос, — отреагировал инквизитор, уже собираясь уходить. — И не разочаруйте меня. Я использовал самые лучшие ресурсы, чтобы заполучить эту мерзость.

Магос едва услышал эти слова. И даже не посмотрел, как уходит инквизитор со своим слугой.

Он уже глубоко погрузился в изучение головы монстра.

Теперь он сможет наконец начать открывать секреты странной орочьей машины.

Назад: Ричард Форд ЛАБИРИНТ

Дальше: Даррен Кокс И ДА НЕ ВЕДАЮТ ОНИ СТРАХА…

Стив Паркер ОХОТА ЗА ГОЛОВАМИ

Стив Паркер
ОХОТА ЗА ГОЛОВАМИ