Глава тринадцатая
НАДЕЖДА КОРАКСА
ГИДРА КОНТАКТ-ДВА
ПУТЬ К ПОБЕДЕ
Очередь, извивающаяся вдоль одной стены коридора и возвращающаяся обратно вдоль другой, сделала шаг вперед. Навар Хеф заглянул в открытую дверь слева, чтобы узнать о происходящем. Рекруты — пока им не позволяли называть себя Рапторами — строились перед командором Бранном. Возле командора стоял сержант Нестил с коробкой, накрытой черной материей. Каждый рекрут по очереди опускал руку в коробку и доставал шестигранную гайку. Некоторые оказывались черного цвета, другие — белого.
Те, кто вынимал белую гайку, вздыхали и отходили в сторону. Счастливчики, которым выпала черная — каждый третий рекрут, — направлялись в комнату. Это были те, кому в скором времени предстояло пройти трансформацию.
Навар видел, как новые Рапторы тренируются в зале. Они были воодушевлены даже больше, чем легионеры, которых Навару приходилось видеть в своей жизни. Он помнил каждого парня из первой девятки, когда они были еще мальчиками — всего пару недель назад. Теперь они тренировались вместе с легионерами, а также учились обращаться с болтерами и тяжелым вооружением.
Так близко! Если Навар вытащит черную гайку, то войдет в следующую группу рекрутов, которым предстоит стать Рапторами. Ожидание было мучительным, очередь еле ползла, мелкими шагами отступая от двери, а затем возвращаясь обратно. Когда Навар добрался до конца коридора, к двойным дверям, которые вели в столовую, он осознал, как близко от него конец очереди. За ним оставалось не больше двадцати рекрутов.
Его руки дрожали от возбуждения, во рту пересохло.
Между Наваром и командором Бранном стояли всего пятеро рекрутов. Первый из них достал белую гайку — неудача. Оставалось еще четыре. Рекрут, который шагнул вперед — светловолосый парень по имени Моло, на несколько лет старше Навара, — был командиром его отделения. Навар затаил дыхание, когда Моло засунул руку в коробку, зажмурив один глаз, словно боясь увидеть то, что ему выпало.
Черная гайка.
— Повезло тебе, Моло, — прошептал Навар, и тот в ответ подмигнул ему.
— На этом все, — сказал Бранн, выйдя в коридор.
— Командор? — спросил Навар, и все внутри у него сжалось от разочарования.
— Это была следующая сотня, — объяснил Бранн. — Возвращайтесь в спальни и готовьтесь к тренировке в час Убывания.
Бранн зашел обратно в комнату и закрыл за собой дверь, оставив поникших рекрутов одних. Навар чувствовал себя так, словно ему только что зарядили между ног, и ноющий тугой узел в нижней части живота говорил о том же. Он не вошел в первую девятку. И не станет одним из второй сотни.
— Не переживай, — сказал Каол, похлопав Навара по плечу. — Пусть мы и не первые, но Рапторами мы все равно будем. Неделю можно и подождать.
Неделя казалась Навару вечностью.
Примыкавшая к командному залу личная комната управления Коракса представляла собой квадратное помещение десяти метров в поперечнике, все стены которого были заставлены экранами и аналитическими устройствами. Технический персонал и жужжащие сервиторы занимались работой у пультов, сопоставляя потоки данных вращающихся звездных карт и постоянно изменяющихся информационных сводок.
Бранн, Агапито, Соларо и Алони сидели за стеклянным столом в центре комнаты, возле них стоял Коракс, сжимая в руке портативный терминал. В углу, отдельно от остальных, безмолвно сидел Аркат, которого примарх пригласил сюда исключительно из вежливости. Бранн только что закончил читать доклад по трансформации второй группы Рапторов. Во время операции умерли двое. Как и после первой волны, результат имплантации был ошеломляющим.
— Сиккс говорит, что создал генетическое семя еще для двух тысяч человек, хотя во Впадине Воронов одновременно мы можем проводить имплантацию всего двум с половиной сотням рекрутов. Он просит, чтобы мы перенесли всю работу в Шпиль Воронов.
— Пока это невозможно, — ответил Коракс. — Что с новыми доспехами?
— Испытания почти завершены, — сказал Бранн. — Рапторы быстро учатся использовать усовершенствованные системы. У меня подготовлены пять тысяч доспехов в цветах легиона. Осталось завершить формирование отделений, прежде чем передать в армориум необходимую символику.
— Я набросал список потенциальных кандидатов в сержанты, — произнес Агапито, активировав сенсорный экран перед собой. — Пусть Рапторы и хорошо подготовлены, но им нужно выделить кого-нибудь из Когтей для обучения премудростям командования.
— Согласен, — подтвердил Коракс. Он взглянул на список. — Хорошие воины, я оставлю окончательное решение за вами. Соларо, что с бронетехникой?
— Могло быть и лучше, — ответил командор. — Со времени нашего возвращения армориум получил три партии с Киавара, в основном «Рино», но нам катастрофически не хватает тяжелой бронетехники. Надеюсь, вы не собираетесь дать Хорусу танковое сражение.
— Мы будем атаковать пехотой, — произнес Коракс. Взмахом руки он вывел на стол изображение звездной карты, отображавшей сектор вокруг Освобождения. Красный круг выделил звезду почти на краю экрана и увеличил ее.
— Нарсис? — спросил Алони. — Это наша цель?
— Мы собрали данные нескольких отчетов навигаторов, которые были поблизости, — рассказал Коракс. — Варп-штормы еще бушуют, но турбулентность вокруг Нарсисской системы почти стихла. Учитывая близость планеты к нескольким мирам-кузницам, а также к ресурсам Аграпы, Чопикса и Спартуса, полагаю, повстанцы смогут использовать Нарсис как плацдарм для атаки сектора.
— Идеальная крепость, — вспомнил Бранн. — Дети Императора привели Нарсис к Согласию и возвели на нем Идеальную Цитадель.
— Типичное высокомерие Фулгрима, — бросил Алони. — Идеальных крепостей не существует. Но тем не менее нам не хватит тяжелой бронетехники для осады.
— Как и времени, — согласился Коракс. — У меня есть план по захвату Идеальной Цитадели, но дело не в этом. Мне нужно знать, готовы ли Рапторы к бою.
— Теоретически — да, — подтвердил Бранн. — Но их пока не испытали в настоящем бою. Учения и стрельбы — это одно. Пламя войны — совсем другое. Мне бы очень не хотелось, чтобы их перестреляли в первом же бою за Идеальную Цитадель.
— А как насчет Круциакса? — спросил Соларо. Он перевел изображение на другую звездную систему, гораздо ближе к Освобождению. — Небольшая лунная база в мертвой системе. Построена Несущими Слово, — вероятно, станция слежения. Мы можем проверить Рапторов и заодно перекрыть один из разведывательных каналов предателей в секторе.
Бранн, почесав подбородок, взглянул на изображение. Коракс кивнул.
— Как быстро? — спросил примарх.
— Скольких бы вам хотелось проверить? — сказал Бранн.
— Первых пять сотен, — ответил Коракс. — Настоящая битва, а не тренировочная схватка. Ожидаю, что Рапторы будут сражаться независимо от Когтей, Соколов и Ястребов. Они — наше передовое ударное подразделение.
— Десять дней на завершение процесса имплантации, еще десять на подготовку и вооружение, — подсчитал Бранн. — Неизвестно, за сколько мы туда доберемся: по меньшей мере пятнадцать дней, учитывая состояние варпа.
— Хорошо, — сказал Коракс. — Ты поведешь Рапторов в рейд на Круциакс. Я буду вас сопровождать, чтобы лично наблюдать за их действиями. Что тебе еще нужно подготовить?
— Только сержантов, — ответил Бранн, бросив взгляд на Агапито. — А так мы готовы.
— Я подберу новых командиров и через два дня отправлю их во Впадину Воронов, — предложил Агапито.
— Вам потребуется разведка, — сказал Соларо. — Если нужно, я могу выделить свои отделения.
— Мы будем полагаться на орбитальные данные, — ответил Коракс. — Это лишь небольшая стычка. Группировка отправится на «Мстителе», чтобы не рисковать потерей всей флотилии в варпе. Мы ударим по Несущим Слово, уничтожим станцию и отступим. Только и всего.
— Понял, лорд, — сказал Бранн.
— Уверены? — спросил Коракс, по очереди взглянув на командоров. — Наша главная цель — Нарсис. Я хочу быть готовым к полномасштабной атаке гарнизона Детей Императора через пятьдесят дней. Мы как можно скорее должны нанести ответный удар по предателям.
— А Император одобрил ваши планы? — вдруг спросил Аркат, поднимаясь с кресла. — На какую поддержку вы рассчитываете?
— Мы не можем установить контакт с Террой, — сказал примарх. — Император даровал нам право действовать самостоятельно, позволив забрать генотех из хранилища. На другие войска надеяться не стоит. Будет только Гвардия Ворона. Не знаю, как обстоят дела у остальных легионов, поэтому мы должны полагаться только на себя.
— Мои кустодии будут сопровождать вас на Нарсис, — сказал Аркат. — По возможности мы доставим пленных Детей Императора на Терру.
— Это уже другой вопрос, — произнес Коракс. — Главная наша задача состоит в том, чтобы уничтожить Идеальную Цитадель и ее гарнизон. Если Нарсис перейдет в руки верных Императору войск, это значительно ослабит наших врагов.
— Это ваше право как командира, примарх, — сказал Аркат. — Но помните, пусть сейчас вы сражаетесь в одиночку, другие также ведут войну.
— Я не забываю о них, — произнес Коракс. — Именно ради них Гвардия Ворона и лезет в пасть зверя.
Кислотное облако сократило видимость до ста метров и уже начало растворять краску на доспехах Альфария. Он осторожно шел вперед, обходя лужицы едкой жидкости. Все в зоне радиационного заражения имело красноватый оттенок, тени разрушенных зданий впереди казались черными пятнами на фоне багрового неба.
Писк радиационного датчика был настойчивым, но спокойным, достаточно низким, чтобы доспехи не начали закачивать в кровь нейтрализующие препараты. Рециркулируемый воздух, которым он дышал, был немного затхлым, но еще вполне пригодным для дыхания, несмотря на запах антисептиков.
Поставив ногу на изъеденные ржавчиной обломки рельсовой дороги, Альфарий бросил взгляд вправо, где с оружием наготове продвигалось его отделение. План в уголке его глаза показывал, что они находились в семистах пятидесяти метрах от маяка Впадины Воронов, а до границы патрулирования осталось пятьсот метров.
Обогнув расплавленную кучу шлака, некогда бывшую вагонеточным составом, отделение быстрым шагом пересекло погрузочную площадку. Немрон шел чуть впереди остальных, в одной руке сжимая болтер, в другой — ауспик. Периодически легионер повторял, что контакта не обнаружено.
Патрулирование было стандартной процедурой проверки периметра, но после успеха с набором Рапторов Альфарий увидел новый смысл в приказах командора Бранна. Они были плохим предзнаменованием, указывающим на то, что руководство Гвардии Ворона могло узнать о готовящемся мятеже Омегона. Зону патрулирования увеличили на пятьсот метров, охватив теперь и окраины заброшенного транспортного узла.
Через сто метров, когда отделение стало спускаться в провал, образованный обрушением подземных туннелей и переходов, облако сгустилось еще больше. Осторожно шагая по разбитому феррокриту, Альфарий вдруг что-то почувствовал. У основания черепа появилось слабое, но настойчивое давление, угнездившееся в выемке в позвоночнике, откуда когда-то изъяли прогеноидные железы.
Он сразу понял, в чем дело, и резко вдохнул. Микроскопический имплантат, встроенный ему в хребет, зафиксировал чрезвычайную передачу. Где-то в радиусе сотни метров находился передатчик Альфа-Легиона.
— Двигаться вправо, дистанция пятьдесят метров, — приказал Альфарий, направив отделение по другому маршруту. — Немрон, просканировать здание в семидесяти метрах справа.
Альфарий продолжал идти в прежнем направлении, удаляясь от остальных легионеров. Подергивание в шее становилось все более настойчивым. Посмотрев в сторону воинов, он заметил лишь едва различимые тени в губительном тумане и решил, что они тоже уже не видят его.
Он замер и сосредоточился на сигнале. Шагнув влево, Альфарий почувствовал незначительное ускорение темпа. Легионер осмотрелся и заметил неподалеку опору линии электропередач, поваленную и смятую, словно она была сделана из мокрой бумаги. Еще раз оглянувшись и уверившись, что за ним никто не следит, он направился к опоре. Тиканье в черепе становилось все быстрее и быстрее.
Альфарий поспешно осмотрел мусор у основания поваленного столба, но не заметил ничего необычного. Хорошо, что глазу здесь не за что было зацепиться. Значит, чтобы использовать узловую станцию, ему не понадобится сперва искать ее. Опустившись на колени, он открыл панель на правом наруче и отключил датчик отделения.
— Сержант, теряем ваш сигнал, — немедленно доложил Галлид, вокс-канал шипел от сильных помех.
— Все в порядке, радиационный карман, — спокойно ответил Альфарий. — Продолжайте проверку, я сейчас к вам присоединюсь.
С этим словами он активировал приемник-передатчик ближнего радиуса действия — небольшую антенну, торчавшую из тыльной части перчатки.
— Код «Эффрит», омега-девять-гидра, — раздался приглушенный электроникой голос приемоответчика. — Контакт-два. Докладывайте. Действие незамедлительное. Готовьтесь к получению приказов.
— Код «Эффрит», гидра-девять-омега, — произнес Альфарий. — Контакт-два, понял вас. Обозначение нового подразделения — «Рапторы». Генотех очень стабильный. До первой операции Рапторов двадцать три дня. Цели пока ничего не угрожает, но уже составлен план увеличения. Жду приказов.
Громкий треск несказанно удивил Альфария, поскольку с ним установили соединение.
— Контакт-два, говорит Эффрит. Подтвердите статус развития Рапторов.
— Эффрит, Гидра Контакт-два. Масштаб имплантации возрос. Полный технологический прогресс неизбежен. Превращение врага в военную угрозу в пределах семидесяти дней. Приказы?
Наступила продолжительная пауза, затем раздался треск ответа. Альфарию стало интересно, ожидал ли его повелитель подобные новости.
— Доклад принят, Контакт-два. Приказываю оставаться на месте.
Связь с шипением прервалась, и Альфарий вернул передатчик обратно. Ответ немного встревожил его. Несмотря на многослойное искажение, Альфарию в голосе Омегона послышалось колебание, словно он удивился такому повороту событий.
Альфарий пока мало что мог сделать, и приказ оставаться на месте означал, что ему следовало не предпринимать попыток завладеть генотехом, не вмешиваться и не препятствовать процессу набора. Он надеялся, что у его примарха есть план, который тот был готов воплотить в жизнь. Если нет, то Гвардейцы Ворона вскоре полностью восстановят свой легион.
— Посадка через пять… четыре… три… два… одну.
«Громовой ястреб» ощутимо содрогнулся, вздымая вокруг себя фонтаны щебня и песка. Бранн уже поднял раму крепления и направился к штурмовой рампе. Остальные тридцать Рапторов быстро построились позади него, их недавно выкрашенные доспехи блестели в боевом освещении отсека, болтеры сверкали свежей смазкой.
— Второй удар повредил восточную оборонительную турель, поэтому можете выгружаться, — сообщил пилот.
Рампа боевого корабля быстро опустилась, и в отсек хлынул резкий синий свет. Авточувства Бранна отфильтровали яркое сияние, когда командор спрыгнул на продуваемую ветрами дюну.
— Стандартное построение, Коррон — левый фланг, Нал — правый, — отрывисто приказал Бранн.
Рапторы быстро развернулись веером, их доспехи казались темными пятнами на фоне светло-серой пустыни. По одному отделению выдвинулось на фланги, еще одно направилось за Бранном. Перед ними под скалистым утесом притаилась станция слежения, ее плоская крыша была утыкана тарелками и сенсорными антеннами.
Над головами легионеров просвистели три ракеты, взорвавшись на западной оконечности станции, слева от Бранна. Во все стороны разлетелись обломки рокрита, падая на засыпанный песком двор.
— Брешь пробита, третье подразделение — вперед, второе — оказывать огневую поддержку, — отдал приказ командор.
Ветер постоянно перемещал пласты песка, из-за чего идти следовало с предельной осторожностью. Вздымая серые клубы, тяжелые легионеры хлынули вперед, целясь в приземистое здание. Сверху донесся рев плазменных двигателей, и над ними пролетел еще один «Громовой ястреб», ведущий огонь из лазерных пушек по надежно защищенным ставнями окнам в южной части станции. Когда десантно-штурмовой корабль Бранна взлетел, чтобы прикрыть легионеров, поднятый им песчаный вихрь моментально скрыл из виду Рапторов.
— Цели на пятнадцать градусов, третье окно! — взревел Бранн, заметив бронированные фигуры в одном из разбитых окон.
Секунду спустя из здания открыли болтерный огонь по отделению сержанта Нала. Воины Коррона начали стрелять в ответ, осыпав станцию градом болтерных снарядов и плазменных выстрелов. Бранн дал команду сопровождавшему его отделению открыть прикрывающий огонь, пока Нал со своими легионерами мчался к защитникам.
— Отвлеките их! — отдал команду Бранн, поднимая комби-болтер.
Два ствола одновременно полыхнули, поливая снарядами оконный проем и покореженную раму. Грохот болтеров усилился, к нему присоединился громогласный рев роторной автопушки Кавина. Тяжелые орудийные снаряды принялись вырывать целые куски пласткрита из стены.
Внезапно Бранн осознал, что сейчас он в первый раз стреляет в других легионеров-Астартес. Как и Рапторы, он не сражался на Исстваане, поэтому с гордостью разделил этот момент со своими рекрутами. Командор задался вопросом: насколько же все продумал Коракс, когда поставил его во главе Рапторов? Тот, кто не прошел резню в зоне высадки и последующее спасение, испытывал трудности в общении с легионерами, которые были на Исстваане. Но между ним и его новыми бойцами такие различия отсутствовали.
Эта атака не просто демонстрировала способности Рапторов, но была шансом доказать Агапито и остальному легиону, что он готов вести войну с предателями, как любой другой воин, видевший гибель своих братьев на Исстваане-V.
— Судя по тепловому сканированию, враг сосредоточился для отражения атаки с юга. — Коракс говорил медленно и спокойно. Примарх решил не участвовать в операции, предпочитая следить за ходом боя со «Мстителя» на орбите крупнейшей луны Круциакса. Сам газовый гигант виднелся сейчас лишь как огромное кроваво-красное полукружие за иззубренной горной грядой позади станции слежения.
— Удерживать позицию, оттягивать весь огонь на себя! — приказал Бранн.
Его группировка совершила посадку на самом видном месте и атаковала первой, но их штурм был лишь отвлекающим маневром с целью завлечь Несущих Слово в одну часть здания. Тем временем с противоположной стороны, с невидимых защитникам вершин утесов, к ним приближалась вторая группа.
В правую руку Бранна угодил болтерный снаряд. Осколки керамита забарабанили по груди и визору шлема. Командор заметил в двухстах пятидесяти метрах открытую дверь, из которой вели фланговый огонь по трем его отделениям облаченные в красные доспехи Несущие Слово. Один из легионеров Нала рухнул в песок. Еще один упал секундой позже, его развороченный ранец засверкал энергетическими дугами.
Перехватив оружие в левую руку, командор сделал десяток выстрелов в дверной проем. Кавин развернул автопушку даже раньше, чем Бранн успел выкрикнуть приказ. Снаряды забили по скрывавшемуся за дверью отделению, сразив одного Несущего Слово и заставив других нырнуть обратно в укрытие.
Бранн взглянул на вторичный экран хронометра: до основной атаки оставалось двадцать две секунды.
— Усилить огонь! Отвлеките их! — прокричал он.
Рапторам предстояло доказать, что они соответствуют стандартам Гвардии Ворона. Собственно, как и самому командору.
Вершину эскарпа усеивали камни, но они нисколько не мешали легионерам, быстрыми прыжками несущимся по склону. Отделение сержанта Дора входило в состав гарнизона Впадины Ворона, поэтому его временно прикрепили к Рапторам на почетных основаниях. Так вышло, что Альфарий сейчас спускался к аванпосту Несущих Слово вместе с другими Гвардейцами Ворона.
Он испытывал странное чувство, почти такое же удивительное, как когда примарх приказал им открыть огонь в зоне высадки. Им сообщили, что они поддержат брошенный Хорусом вызов Императору, но Альфарию все равно казалось непривычным стрелять в воинов другого легиона. Но нет, тогда это не шокировало его, наоборот, он почувствовал себя освобожденным. Десятилетия в тени великих свершений других легионов взрастили в нем обиду, о которой он даже не подозревал, до тех пор пока впервые не нажал пусковой крючок.
Тогда его поглотила жажда мести, но сейчас Альфарий мыслил вполне прагматично. Несущие Слово вещали о своей верности столь громко, проводили свои литургии и давали обеты с такой гордостью, что, наверное, именно их мятеж стал наиболее неожиданным и недостойным истинных легионеров. Альфарий всегда считал, что они слишком уж ревностно заявляли о своей преданности имперской цели, и, когда они присоединились к Хорусу, он нисколько не удивился.
Несущие Слово считались союзниками Альфа-Легиона, как и другие легионы, которые объединились, чтобы уничтожить войска Императора, но это не означало, что Альфарию должны были нравиться напыщенные фанатики-предатели. Он с легкостью мог представить, как они воздают хвалу Хорусу, так же как когда-то кричали о праведности Императора. Из всех легионов, которые принимали участие в резне, именно Несущих Слово Альфарий считал самыми большими лицемерами.
— Приготовиться к спуску, — произнес сержант Дор.
Они приближались к краю обрыва. Сквозь песчаную бурю неслись двести Рапторов и двадцать бывших Когтей.
Рапторы представляли собой странное зрелище из-за похожих на клювы личин и новых доспехов, придававших им сходство с хищными птицами. Альфарий уже достал чертежи доспехов шестой модели и только ждал возможности передать их Омегону. Не исключено, что его находка была не такой уж значительной, принимая во внимание то, как глубоко Хорус проник в ряды Механикум, но, какой частью этой информации Воитель соблаговолит поделиться с Альфа-Легионом, оставалось под большим вопросом.
Отделение справа от Альфария первым достигло края утеса. Не останавливаясь, легионеры нырнули в песчаную бурю. Альфарий затаил дыхание и рванулся следом за ними в разреженный воздух. Крыша здания лежала в двадцати трех метрах под ними, что не представляло собой значительной проблемы для полностью бронированного легионера даже при обычной силе тяжести, а луна Круциакса имела лишь две трети стандартной терранской гравитации.
Альфарий приземлился на покрытую выбоинами рокритовую крышу, подняв облака пыли. Псевдомускульные фибросвязки доспехов сжались, по правой линзе шлема потекли системные сводки.
— Мелты! — крикнул Дор, снимая с пояса заряд.
Альфарий последовал примеру сержанта и закрепил мелта-бомбу на крыше, установив таймер на три секунды.
Альфа-Легионер отбежал на полдесятка шагов и, приготовив болтер, в другую руку взял осколочную гранату. Полыхнув белым пламенем, мелта-заряд проплавил в роккрите метровую дыру. Долю секунды спустя взорвалась бомба Дора, расширив проем. Рапторы вокруг них поступали аналогично, вскрывая бреши по всей крыше. Недолго думая, Альфарий забросил в пробоину гранату и, услышав, как она взорвалась, перехватил болтер в обе руки и прыгнул следом.
От удара плитка у него под ногами пошла трещинами. Пыль стояла столбом, пол усеивали куски рокрита, хрустевшие при каждом шаге. Единственным источником света служил проем над головой, из которого внутрь прорывался резкий синий свет. Оглянувшись, Альфарий понял, что попал в короткий коридор, с обеих сторон заканчивающийся арочными дверьми. Он сделал шаг вперед, целясь перед собой, и позади него приземлился сержант Дор. Альфарий повел болтером вправо, когда чуть поодаль распахнулась дверь, но расслабил палец, узнав в сумраке характерный силуэт Раптора.
Впереди послышался лай болтеров, заставив Альфария действовать. Пока остальное отделение спускалось за ним, он с Дором направился к арке, из ближайшей боковой комнаты к ним вышли еще пять Рапторов.
Внезапно в дверях появилась фигура. В кружащейся пыли было невозможно отличить друга от врага, и Альфарий просто прицелился в него. Воин сделал к ним пару шагов, и в просвете блеснули багровые доспехи. В легионере было нечто странное, какая-то сгорбленность, сильно встревожившая Альфария.
Дор открыл огонь первым, а спустя секунду к нему присоединились и Рапторы. Несущий Слово отшатнулся из проема, во все стороны полетели куски доспехов.
— Вперед! — закричал Дор, срываясь на бег. — Зачистить помещение!
Альфарий последовал за сержантом через дверь, крепче сжав палец на спусковом крючке. Едва переступив порог, он направил оружие влево, на пару легионеров, присевших у расколотого подоконника. Первым же выстрелом Альфарий пробил ранец ближайшему воину. Затем он прицелился чуть выше и попал в вычурный шлем другого Несущего Слово.
Или, по крайней мере, так вначале показалось Альфарию.
Легионер повалился на бок, из треснувшего черепа хлынула кровь. То, что Альфарий поначалу принял за богато украшенный шлем, на самом деле оказалось деформированной головой. Изо лба Несущего Слово торчал небольшой рог, клыки выступали вниз к подбородку. Кожа его была цвета бронзы, а кровь, текущая из дыры в черепе, — черной и густой.
Альфарий, выругавшись от отвращения, выстрелил еще раз — и уродливая голова Несущего Слово разлетелась на куски. Второй Несущий Слово развернулся и выстрелил Альфа-Легионеру в живот, разворотив проходивший там кабель и искусственные мышечные связки, из которых выплеснулась струя белой жизнеобеспечивающей жидкости.
Мимо Альфария промчался один из Рапторов, на ходу ведя огонь из болтера, и на груди Несущего Слово расцвело несколько кровавых кратеров. Предатель схватил свой болтер как дубинку, но Раптор стремительно отразил удар собственным оружием, а затем несколько раз локтем ударил по шлему врага. С такой же ошеломляющей быстротой Раптор сделал подсечку и еще одним ударом в голову свалил предателя на пол.
Поставив ногу на грудь Несущего Слово, Гвардеец Ворона принялся всаживать в него болт за болтом, из-за чего поножи Раптора покрылись брызгами крови.
— Не останавливаться! — приказал Дор, махнув в сторону закрытой двери в дальнем конце комнаты.
Оглянувшись, Альфарий увидел, что Гвардейцы Ворона пока не понесли потерь. Всего он насчитал пять погибших предателей, у одного воина были такие же звериные, искаженные черты лица, как у того, которого он убил ранее.
— Не стоит задумываться, — заметил Дор, угадав мысли Альфария. — Импульсное сканирование показало, что двумя уровнями ниже находится реактор, почти под нами. Поищем лестницу.
Но Альфарий не мог не задуматься над увиденным. Слухи ходили уже давно. Скорее не слухи, а солдатские байки. Бывало, что потерянные корабли выходили из варпа с экипажем, полностью извращенным некой ужасной силой. Каждый легионер, который провел в варпе определенное время, мог поведать историю о странном сне или гнетущем чувстве. Иногда в первые секунды после пробуждения во время варп-путешествия Альфарий видел ужасающие вещи, а командование легиона никогда прямо не отрицало, что в варпе кто-то обитает. Уродливые лица двух Несущих Слово напомнили Альфарию те смутные видения, и он задался вопросом, что же происходит с легионерами Астартес, которые примкнули к Хорусу.
Следующий коридор привел их в обеденный зал, который протянулся по всей ширине здания, почти на семьдесят метров в длину. Когда они подошли, перестрелка была в самом разгаре. Воздух полнился летящими снарядами, яркими следами прометия и плазменных разрывов, отражающимися от стальных столов и стеллажей. Рев болтеров и звон попаданий оглушал. Несущие Слово занимали позиции за перевернутыми столами перед кухней в дальнем конце зала и перестреливались с двумя отделениями Рапторов, зажатыми у двойных дверей напротив Альфария.
Град выстрелов приветствовал сержанта Дора, когда тот ворвался в комнату, паля из болтера в автоматическом режиме. Перевернув один из столов, сержант укрылся за ним; вокруг него во все стороны разлетались куски металла, на доспехах расцветали вспышки от болтерных попаданий.
Рапторы без колебаний ворвались в зал. Первого сшибло с ног плазменным сгустком, который прожег его нагрудник и испепелил внутренности. Братья тут же отомстили за павшего, изрешетив стрелка Несущих Слово; его доспехи и стеклянный шкаф позади разорвало шквалом выстрелов.
— Третье отделение, обход с фланга! — выкрикнул приказ один из Рапторов, который подскочил к столу с гранатой в руке. Он забросил гранату за стойку, отделявшую зал от кухни. Оттуда вырвались языки пламени, вызвав цепь вторичных взрывов из-за развороченной электропроводки.
Облаченные в черное Рапторы, не открывая огня, ринулись с обеих сторон зала. Очереди Несущих Слово скосили еще двух легионеров, но остальные продолжали бежать, не обращая внимания на потери.
— Не тормози, старик! — рассмеялся один из Рапторов, промчавшись мимо сержанта Дора.
— Наглый ублюдок! — прорычал Дор и, перескочив через упавший стол, тут же начал стрелять из болтера. — Огневая поддержка!
Альфарий боком пробрался в зал и разрядил пять выстрелов в Несущего Слово с плазмаганом, расположившегося за тележкой, заставленной кувшинами для воды. Сосуды разлетелись осколками и брызгами, Несущий Слово нырнул обратно в укрытие, на свежей красной краске доспехов было заметно несколько отметин от прямых попаданий. Остальная часть отделения бросилась вглубь зала и заняла огневые позиции, болтерные снаряды заколотили по металлической стойке и столам, за которыми укрывались предатели.
Обнажив боевые ножи, Рапторы атаковали Несущих Слово, сосредоточившихся в дальнем конце зала. Альфарий увидел, как одного из легионеров разорвало слаженным вражеским огнем за миг до того, как его собрат по отделению перескочил стойку и метким выстрелом попал в визор Несущего Слово. Раптор взмахнул ножом и перерезал глотку предателю, когда его левый наплечник раскололся в буре керамитовых осколков от болтерного снаряда.
Несущие Слово не ожидали от Рапторов такой скорости и ярости. Легионеры в черных доспехах хлынули между стеллажами и шкафами кухни, разя предателей болтерами и ножами.
По команде Дора отделение рванулось вперед, готовое прикрыть Рапторов в случае, если их оттеснят. Но в этом не было нужды. Альфарий видел, как три Раптора забили болтерами Несущего Слово. Еще одного предателя бросили на оголенную взрывом гранаты проводку — и по его дергающемуся телу заструились искры и электрические разряды.
Последний раз Альфарий видел нечто подобное во время атаки Пожирателей Миров на Саламандр в зоне высадки. Это было безжалостное побоище, он даже не представлял, что подобное возможно. Сражение в обеденном зале было куда менее масштабным, но смертоносная эффективность Рапторов впечатляла не меньше.
Он вообразил бьющихся перед ним сверхлюдей в цветах Альфа-Легиона, разрывающих Ультрамаринов или Темных Ангелов. Они сражались с неудержимостью и яростью в сочетании с необычайной скоростью и меткостью. И это были всего лишь рекруты. Альфарий представил, как Альфа десантируется на Терру с пятьюдесятью тысячами подобных воинов, закаленных в битвах, наделенных хитростью и умениями, которым их обучил примарх.
Такую силу уважал бы даже Хорус. Внезапно Альфарий понял, насколько важным стало его задание и почему он пока не получил приказ уничтожить генотех. Ему предстояло не избавить вселенную от Гвардии Ворона — от него требовалось усилить Альфа-Легион.
Наконец, когда в стальных стенах отзвенело эхо предсмертного крика последнего Несущего Слово, в зале воцарилась тишина. Альфарий двинулся к двери впереди, пока Рапторы проверяли, все ли предатели мертвы, вонзая ножи им в шеи.
— Новый приказ! — рявкнул Дор. — Реактор заминировали. Мы уходим. «Громовые ястребы» эвакуируют нас в точках семь-шестьдесят и семь-девяносто. У нас одна минута. Выдвигаемся!
— И это все? — вырвалось у Альфария. — Так быстро?
— Ударить и отступить, ты же знаешь правила, — ответил сержант. — Нам поставили задание уничтожить станцию. Через пятьдесят секунд мы его выполним.
Рапторам не нужно было повторять дважды. Отделения слаженно отступали из кухни через обеденный зал. Альфарий двинулся следом, все еще оглядываясь по сторонам в ожидании контратаки.
— Враг уничтожен? — спросил он.
— Будет, когда взорвется реактор, — рассмеялся Дор. — У нас мало времени.
Они бросились по коридору, через который прошли раньше, и выскочили в выбитые окна. Поток легионеров в черных доспехах хлынул в песчаную бурю и исчез из виду. Альфарий невольно позавидовал Гвардейцам Ворона, наблюдая за тем, с какой скоростью они растворялись в пыли, — так же быстро, как и появились из нее. Шагая по дюнам, Альфарий оглянулся, песчаная буря уже скрыла здание. Локатор зафиксировал впереди сигнал снижающегося «Громового ястреба». Десантно-штурмовой корабль с открытой рампой приземлился на дюну, подняв еще больше песка.
Едва Альфарий достиг рампы, как земля у него под ногами заходила ходуном. Взойдя на борт корабля, он оглянулся и увидел, как в мглистом мареве вспухает красный шар пламени. Пару секунд спустя их захлестнул мощный порыв ветра, сыпанув песком в открытый отсек «Громового ястреба».
— Мы загружены под завязку, — объявил пилот по внутренней связи. — Очистить рампу.
Дор выскочил из пылевого облака и, схватив Альфария за руку, забрался в отсек.
— Задание окончено, — объявил Коракс по основному вокс-каналу. — Победа за нами. Гвардия Ворона доказала, что врагам больше не стоит ее игнорировать. Рапторы продемонстрировали свою ценность и впервые заслужили боевую славу. Борьба против Хоруса началась.
Когда «Громовой ястреб» стал резко набирать высоту, Альфарий сел в кресло и опустил раму фиксатора. Бой продлился не более десяти минут — десять минут, которые могли изменить ход всей войны.
Во Впадине Воронов царило ликование, когда из последнего челнока «Мстителя» выгружались воины. Даже гибель четырнадцати бойцов не смогла испортить настроение рекрутам Гвардии Ворона, хотя Бранн был несколько опечален. Список потерь был куда длиннее, чем он считал приемлемым, учитывая то, что в основном наступлении принимало участие четыреста легионеров против всего лишь немногим более пятидесяти Несущих Слово. Впрочем, на самом деле командора тревожило совсем другое. Коракс едва обмолвился об операции и после краткой победной речи на все оставшееся время путешествия в варпе уединился в комнате управления Бранна, так и не дав командору возможности озвучить свои сомнения.
Пока Рапторы расходились по спальням, Бранн и Коракс отправились обратно в Шпиль Воронов сообщить о выполнении задания остальным членам командования легиона. Когда они зашли в комнату для инструктажей, командоры уже ждали их. Вокруг все еще кипела бурная деятельность, персонал легиона собирал всю доступную информацию о Нарсисе и Идеальной Цитадели. Соларо, Агапито и Алони сидели за столом, словно гигантские статуи посреди беспокойного моря людей.
— Аванпост на Круциаксе уничтожен, — объявил Коракс, войдя в комнату. — Рапторы, пусть и оказались немного бесхитростны с тактической точки зрения, проявили себя даже лучше, чем ожидалось, и победа символизирует возрождение Гвардии Ворона.
— Стопроцентный успех? — спросил Соларо.
Вместо ответа Коракс посмотрел на Бранна.
— Я бы так не сказал, — произнес командор Рапторов, встретив взгляд примарха. — Мы понесли неоправданные потери.
— Со временем они научатся, — сказал Коракс. — Их ретивость поубавится.
— Они безрассудные, а не ретивые, — сказал Бранн, садясь за стол. — Хотя любой бой — это риск, они много раз шли на него, когда не было такой необходимости, что стоило не только ценных жизней, но и потенциально угрожало успеху задания.
— Если мы бросим их на Идеальную Цитадель в подобном состоянии, их быстро вырежут, — сказал Агапито. — Мы изучили о ней всю доступную в архивах информацию, и картина вырисовывается не самая радужная. Скорее всего, с тех пор как Дети Императора вступили в союз с Хорусом, они еще больше укрепили Нарсис. Там не место для необдуманных действий.
— Рапторы станут только частью наших сил, — произнес Коракс, нахмурившись от раздражения. — Вы слишком строго судите их за слабую дисциплину во время первого боя. Они знали, что их проверяют, и хотели проявить себя. Помню, как вы с Бранном в детстве пытались поразить меня своей храбростью.
— Верно подмечено, лорд, — отозвался Агапито. На секунду показалось, что он искренне раскаивается, но затем командор покачал головой. — Но есть ощутимая разница между двумя маленькими узниками и несколькими ротами транслюдей, бронированных и вооруженных лучшим из всего доступного. Им следовало поразить нас решимостью и дисциплиной, а не фанатизмом. Внимание к долг…
— Ты считаешь, что они не готовы? — перебил его Коракс. — Ты похож сейчас на одного из капелланов Несущих Слово, голословно вещающих о долге и дисциплине. Мы вступили в войну, которая решит судьбу Империума! Я ожидаю, что каждый мой воин будет вести себя достойно и пойдет на все ради победы.
На пару секунд в комнате воцарилась неловкая тишина, Коракс отвернулся, сжав зубы от гнева. Когда он вновь взглянул на командоров, то уже сумел взять себя в руки.
— Рапторы научатся дисциплине, — произнес он. — Со временем, когда их станет больше, мы распределим их по всему легиону, как ранее простых рекрутов, и ветераны помогут укрепить их дух. Не забывайте, что какую-то сотню дней назад все они были детьми. На вашу трансформацию ушли годы, за это время в вас вбивали терпение и дисциплину. Бранн, если тебя это так беспокоит, то приложи дополнительные усилия, чтобы обучить своих воинов всему необходимому, потому что у нас нет в запасе нескольких лет для проверки их навыков и выковывания боевого духа.
— Так точно, лорд, как пожелаете, — произнес Бранн. — Еще несколько вылазок в радиационные пустоши немного успокоят их.
— Когда мы выдвигаемся на Нарсис, лорд? — спросил Соларо. — Даже учитывая Рапторов, мы можем собрать максимум пять тысяч легионеров.
— Я собираюсь штурмовать Идеальную Цитадель с вдвое большим количеством, — сказал Коракс. — Сиккс и Орландриаз получили распоряжение увеличить масштаб имплантации.
— Еще пять тысяч Рапторов? — едва ли не с ужасом спросил Агапито. — Но у нас осталось всего пятьсот новициатов, пригодных для имплантации. Где нам взять новых рекрутов?
— На Освобождении и Киаваре, — ответил Коракс. — Как я уже говорил, новое генетическое семя позволит нам с одинаковым успехом набирать более молодых и менее пригодных кандидатов.
— Простите за непочтительность, лорд, но это бессмысленно, — сказал Агапито. — Буквально только что мы обсуждали незрелость Рапторов, которые несколько лет обучались и изучали традиции легиона. Брать неопытных детей, чтобы превратить в суперсолдат, кажется несколько опрометчивым решением.
— У нас нет другого выбора, — произнес Коракс, больше не гневаясь на критику Агапито. — Я понимаю твои опасения и сам обдумывал их во время обратного пути с Круциакса, но из-за предательства Хоруса мы оказались в коридоре, из которого есть лишь один выход. Или мы начнем создавать больше Рапторов и увеличим набор рекрутов, или придется забыть об ответном ударе по войскам Хоруса. Пока перед нами стоит простой вопрос цифр, и они говорят не в нашу пользу.
— Я бы хотел заявить о своем несогласии, — высказался Агапито.
Командор посмотрел на Коракса, а затем демонстративно перевел взгляд на Бранна, на его лице читалось раздражение, граничащее с отчаянием.
Бранн понимал позицию брата, но он лично видел, на что способны Рапторы, даже неопытные. Пять тысяч подобных воинов были бы невероятно мощным оружием. Кроме того, это также был вопрос лояльности примарху. Странное поведение Агапито после Исстваана дало Бранну повод сомневаться в искренности мотивов, которыми руководствовался его брат, возражая против плана Коракса. Возможно, он боялся, что Когти утратят былую честь и престиж. Скорее всего, Агапито задевало то, что примарх явно отдавал предпочтение Рапторам — в доспехах и оружии — в обход их.
И у него была еще одна причина согласиться с примархом, куда более личная. Боевые действия на Круциаксе не стерли сомнений, которые Бранн испытывал, не попав на Исстваан. Они доказали лишь то, что ему, более чем кому-либо другому, следовало искупить свою вину в глазах Гвардейцев Ворона, которые там сражались. Огромное число Рапторов превратит его в ключевого командора на Нарсисе, что даст ему возможность проявить себя куда лучше, чем во время обычного рейда на отдаленный аванпост.
— Необходимо, — произнес Бранн, — дать возможность стать Гвардейцем Ворона всем, кто пожелает. Мы вели войну ради того, чтобы освободить жителей этой звездной системы. Гвардия Ворона вела Великий крестовый поход в сотнях миров, дабы принести такую же свободу остальным людям. Теперь им пришло время ответить на наш зов и отплатить нам за наши старания.
— Вы не объявите о всеобщем призыве? — спросил Соларо.
— Нет, — ответил Коракс. — Так я не поступлю. Не думаю, что мы будем испытывать нехватку в добровольцах.
— Новости об этом далеко разлетятся, — сказал Агапито, крепко вцепившись в край стола. — До сих пор нам удавалось держать в тайне наши планы, а также то, что мы восстанавливаем силы. Если вы начнете набирать рекрутов в таких масштабах, новости вскоре дойдут до предателей, и они незамедлительно отправят армию, против которой нам будет не выстоять. Неожиданность — наше лучшее оружие, но после громких заявлений мы его лишимся.
— Для врага будет слишком поздно, — произнес Коракс. — Мы ударим так быстро, что у них не останется времени на подготовку. Имплантацию оставшихся во Впадине Воронов рекрутов стоит начать со всей возможной поспешностью. Бранн организует массовый прием добровольцев, а мы проведем последние приготовления для атаки на Нарсис.
— Что насчет оружия и доспехов? — поинтересовался Соларо. — Сейчас мы создаем Рапторов быстрее, чем доспехи шестой модели.
— Мануфакторумы Киавара уже начали изготавливать продукцию на основе привезенных капитаном Норицем шаблонов, — ответил примарх. — Что касается оружия, наши арсеналы рассчитаны на восемьдесят тысяч человек. Пара тысяч болтеров не проблема, невзирая на потери, понесенные на Исстваане.
— Транспортировка? — спросил Алони, вздохнув как человек, который понял, что уже проиграл битву. — «Мститель» и уцелевшие корабли не смогут принять на борт так много воинов.
— Возьмем все доступные транспорты, — сказал Коракс. — Нам сгодятся любые корабли, которые могут запускать «Громовые ястребы» и «Грозовые птицы». Какие бы проблемы вы ни предвидели в будущем, мы их решим. Гвардия Ворона будет готова атаковать Нарсис через двадцать пять дней. Я прождал достаточно и дольше не собираюсь. Мы уже начали контратаку, теперь пришло время осознать это и нанести такой удар, который заставит их понервничать.
— Так точно, лорд, — сказал Агапито, его ответ подхватили другие командоры. — Будет так, как вы прикажете.
Засев в облученных руинах, которые окружали Впадину Воронов, Омегон следил за укрепленным зданием через оптические умножители. Контакт-три, доложивший с Освобождения, предупредил о росте активности на базе Рапторов. Судя по количеству транспортов и шаттлов, курсировавших в последние несколько дней, Коракс с головой погрузился в исполнение своих замыслов. Механикум и слуги Гвардии Ворона в противорадиационных костюмах пристраивали к комплексу сборные здания, в результате чего Впадина Воронов увеличилась почти вдвое.
Омегон раздумывал над возможными вариантами действий, но ни один из них его не устраивал. Наиболее очевидным было приказать оперативникам уничтожить генетический проект уже сейчас, прежде чем количество Рапторов увеличится еще больше. Но примарху это казалось едва ли не поражением, учитывая, насколько близко он подобрался к заветному трофею.
Вскоре повстанцы окажутся готовы атаковать Впадину Воронов армией из нескольких тысяч человек. Еще пятьдесят Альфа-Легионеров были всего в трех днях пути на борту «Беты», которая скрывалась среди пылевых облаков за Киаваром. Им предстояло возглавить штурм. Сейчас главная проблема состояла в том, чтобы точно выбрать время. Если он выступит слишком рано, пока повстанцы не успели полностью подготовиться, его воинов перебьют безо всякого толка. Если он атакует слишком поздно, то не справится с возросшим числом Рапторов.
Единственная надежда состояла в быстром и решительном захвате генотеха, а затем уничтожении всего остального. Но чтобы его план увенчался успехом, ему понадобится еще десять дней.
Хруст камней под ногами заставил Омегона резко развернуться с болтером наготове. Среди обломков внизу пробиралась худая, закутанная в мантию фигура — магос Унитракс. Омегона немного встревожило, что техножрец не нуждался в защите от радиации и загрязнения. Приглядевшись, он заметил, что зеленоватое лицо Унитракса было наполовину сгнившим, плоть под капюшоном удерживалась лишь с помощью металлических имплантатов.
— У меня есть для вас решение, — произнес магос. С этими словами он пошарил иссохшей рукой в мантии и извлек из складок небольшой контейнер размером с гранату. — Генетический вирус, изготовленный на основе полученной от ваших оперативников информации. Если один из ваших агентов смешает его с генетическим шаблоном, который использует Гвардия Ворона, то значительно приостановит их прогресс.
Омегон присел, под его весом захрустел мусор. Взяв контейнер из рук Унитракса, он внимательно его осмотрел. Тот тихо гудел в миниатюрном стазисном поле, но во всем остальном походил на обычную флягу, которыми пользовались Гвардейцы Ворона.
— И как он действует? — спросил примарх. — Зараженное генетическое семя для нас бесполезно.
— Как действует? — переспросил магос. Он неловко кашлянул и отвел взгляд. — Точные последствия пока неизвестны, но они определенно серьезные. Когда генотех попадет в наши руки, удалить вирус из генетических нитей будет довольно легко.
— Очевидный ход, который к тому же вызовет у Коракса подозрения, — сказал Омегон, перебрасывая контейнер из руки в руку. — Он уже и так значительно усилил охрану Впадины Воронов. Я не могу допустить, чтобы они вообще закрыли доступ к зданию.
— В первую очередь они станут подозревать самих себя, — произнес Унитракс. — Вирус мутирует изнутри и будет выглядеть как непредвиденный побочный эффект процесса имплантации. Если только они не станут целенаправленно искать вирусную инфекцию, то не обнаружат ничего, что нельзя было бы объяснить случайной, но вполне допустимой мутацией генетического материала.
— Я подумаю над этим, — сказал Омегон. — Что нужно сделать моему агенту?
Унитракс достал крошечный кристаллический осколок, размером не больше ногтя.
— В инфочипе содержатся необходимые инструкции, — сказал магос. — Передайте его своему оперативнику вместе с вирусным контейнером, он сможет получить к нему доступ через любой терминал во Впадине Воронов. Также прикажите ему уничтожить кристалл и контейнер сразу после завершения задания.
— Естественно, он уничтожит его, мы же не дилетанты, — произнес Омегон. Он бросил еще один взгляд на контейнер и потянулся за инфочипом, после чего закинул их в поясную сумку и надежно застегнул ее. — Как дела у Ордена Дракона? Они будут готовы действовать по моей команде?
— Мы готовы, — ответил Унитракс. — Мы установили контакт со сторонниками в правящей верхушке Киавара. Когда ваши гильдейские отбросы выступят, мы приступим к выполнению нашей части договора.
— Гильдии следует еще немного подбодрить, и они сделают все, что я им прикажу, — произнес Омегон. Примарх посмотрел через искореженное окно на силуэт Впадины Воронов и положил руку на сумку с генетическим вирусом.
Контакт в Гвардии Ворона обязательно получит его. Ждать осталось недолго.
