ГЛАВА 7
Военный совет
Штаб Отвоевания в окрестностях Солтана
Встреча состоялась в командном бункере лорд-генерала — сборном сооружении, воздвигнутом неподалеку от его шатра. По краям помещения многочисленные сервиторы и адепты трудились за вокс-сканерами и тактическими когитаторами, необходимыми для планирования Отвоевания и обеспечения связи с кораблями на орбите. Несколько офицеров Сорокового полка «Хадрис Рифт» собрались в центре вокруг Блюстителя у круглого стола, на котором были разложены карты. Все они, как и сам лорд-генерал, сегодня были одеты в парадную форму — нефритово-зеленые мундиры с золотым кантом. Блюститель Маггриг сверкал отраженным светом мониторов. Для встречи с инквизитором он надел лучший парадный мундир с золотыми знаками различия. И приказал своим людям сделать то же самое.
Инквизитор Кай прибыл рано. Опираясь на край стола руками, в стороне от других он сосредоточенно изучал разложенные карты. Войдя в бункер, инквизитор вежливо приветствовал собравшихся, а затем перестал обращать внимание на пышно разодетых офицеров. Единственным, что от него услышали за последние пять минут, был вопрос о капитане Тейде.
Полковник Локвуд как старший офицер Тейда тоже присутствовал на встрече. Командир Восемьдесят восьмого Кадийского полка невозмутимо стоял в своей полевой форме и рассматривал те участки карт, которые привлекали внимание инквизитора. Он пришел, чтобы узнать, куда отправляется значительная часть его полка, и спланировать свои дальнейшие действия, пока подразделение Тейда будет оставаться в распоряжении Инквизиции. Лицо полковника застыло бесстрастной маской.
Тейд пришел точно вовремя и появился в командном бункере в полной боевой форме и с оружием. После салюта собравшимся он занял место напротив полковника Локвуда. Вместе с ним пришло еще несколько человек, и четыре его старших офицера, державшиеся справа от капитана, тоже явились в полевой форме.
— Инквизитор, — заговорил Тейд, — позвольте представить моих офицеров. Лейтенант-разведчик Вертейн. Старший лейтенант Корим Хорлан. Младший лейтенант Таан Даррик. И мастер-сержант касркинов Бан Джевриан.
Каждый из названных офицеров воспроизводил знамение аквилы, и массивная броня Джевриана при этом громко лязгнула.
— А это, — Тейд показал на стоящих слева от него людей, — техноадепт Билам Осирон, санкционированный псайкер-советник Сет Роскрейн и комиссар Аджатай Тионенджи.
Снова последовали имперские салюты, и только Осирон воздержался. Это никого не удивило. Техножрецы были известны приверженностью к культу Бога-Машины, Омниссии, и почитали Императора по-своему, тайно, наподобие византийцев.
Осирон после некоторой паузы просто поклонился, и его движение вызвало негромкое жужжание аугментических сочленений.
— Джентльмены, благодарю за то, что вы все собрались. — Инквизитор Кай показал на карту столицы. — Лорд-генерал, будьте любезны рассказать нам о сложившейся тактической ситуации. Как продвигается Отвоевание в столице Солтане?
Маггриг подошел ближе к столу. Он привлекал всеобщее внимание, но по разным причинам. Инквизитору Каю давно надоело его напыщенное самодовольство, и он почти перестал обращать на генерала внимание, тогда как офицеры «Хадрис Рифт» считали своего командира гением тактики. А кадийцы просто сочли, что лорд-генерал вырядился излишне пышно. Особенно удручающее впечатление украшения и сияние парадной формы Маггрига произвели на полковника Локвуда. Даже на виденных им изображениях Трона Бога-Императора золота было гораздо меньше.
Блюститель помедлил, чтобы собраться с мыслями и убедиться во всеобщем внимании. Затем откашлялся и спокойно встретил взгляд инквизитора, внутренне улыбаясь. Ему было приятно контролировать ситуацию. Храбрый, уверенный, спокойный и собранный — он воплощал в себе все благородные качества воина «Хадрис Рифт». Он ощущал на себе взгляды всех присутствующих. Он чувствовал, как вдохновляет их и…
— Это несколько затянулось, — произнес Кай. — Боюсь заскучать. Полковник Локвуд, прошу вас доложить о ходе боевых действий в городе. Особенно об обстановке в главном кафедральном районе.
Локвуд был настоящим кадийцем и, выходя вперед, не удержался от улыбки.
— Зачистка Солтана от сил Архиврага на сегодняшний день проходит по расписанию, согласно планам лорд-генерала Маггрига. — Локвуд взял указку и обвел некоторые южные кварталы города. — Здесь, здесь и в этом большом районе сопротивление оказалось сильнее, чем мы предполагали.
— Почему?
Инквизитор, подняв голову, взглянул в фиолетовые глаза полковника. Локвуд показал три сектора кафедрального района, который сам по размеру не уступал среднему городу.
— Это жилые кварталы монастырского сектора. Здесь в огромных домах погибли десятки тысяч горожан и паломников. Согласно орбитальным пиктам — и прогнозам тактиков штаба Отвоевания, — в этой местности оказалось несметное количество жертв эпидемии. В этом нет ничего удивительного. Но как только, согласно плану, мы стали очищать одно здание за другим, выяснилось, что в них сосредоточены еще и фрагменты сил планетарной обороны Катура.
— Так называемые Остатки?
Все офицеры кивнули. Все, кроме Маггрига, все еще старавшегося сдержать свою ярость и оправиться от стыда после унизительного поступка инквизитора.
— А это что за сектор? Почему составлены его подробные планы? — спросил Кай.
— В процессе последнего рейда мой эскадрон «Часовых» составил планы местности в несколько квадратных километров, — вступил в разговор Тейд. — Это район, примыкающий к монастырю, который не смогли удержать солдаты Шестого полка Януса.
— И это подводит нас к последним событиям, — продолжил полковник Локвуд. — С самого первого дня высадки неизвестный и не поддающийся обнаружению источник наводит на все вокс-каналы сильнейшие помехи. Кроме того, ни ауспики, ни сканеры не дали нам никакой информации. Мы сражались почти вслепую.
— До прошлой ночи, — вставил Тейд.
— До прошлой ночи. Во время попытки Восемьдесят восьмого оказать поддержку Шестому Януса помехи впервые исчезли на определенной территории на довольно большой промежуток времени. И именно в этот момент силы Отвоевания впервые вступили в контакт с угрозой первой степени.
— Астартес-предатели, — кивнул Кай.
— Совершенно верно, инквизитор. Логично предположить, что присутствие Гвардии Смерти как-то связано с отсутствием помех. Тейд?
Снова заговорил капитан:
— Или Астартес-предатели освободили от помех наши сканеры по неизвестной нам причине, или их действия в храме Безграничного Величия Императора вызывают побочный эффект, ослабляющий их глушители.
— Есть какие-то догадки? — поинтересовался Кай.
— Мы думаем, они что-то ищут. И пока идет сканирование, источник помех отключается.
— Я поддерживаю эту точку зрения, — сказал Осирон. — Техноадепты всех подразделений, вооруженные последними достижениями техники, уже работают над этой проблемой.
— Это понятно. Но что здесь можно искать при помощи сканеров?
Напряженность в голосе инквизитора не осталась незамеченной никем из присутствующих.
— Этим занята команда тактиков, ученых и специальных сервиторов, сэр, — сказал лорд-генерал.
Кай просто отмахнулся от такого ответа.
— А Инквизиция это знает? — неожиданно спросил Тейд.
— Что? — переспросил слегка ошеломленный Кай.
В возникшем молчании явно чувствовалась напряженность.
— Эпидемия уже несколько месяцев терзает сектор Скарус, те его миры, что расположены ближе к линии фронта с Воителем. Теперь нам известно о присутствии Гвардии Смерти, а этот легион давно известен своей причастностью к другим вспышкам мятежа и, по всей вероятности, к этой, недавней вспышке.
— Это только догадки, — вставил Маггриг.
— Они соответствуют фактам. — Тейд старался, чтобы его раздражение не проявилось в голосе.
— Я уважаю вашу позицию, капитан Тейд, — заговорил Кай. — Но священный орден Трона сообщит вам то, что вам необходимо узнать, в соответствующее время.
— Я склонен считать этот ответ за согласие.
Тейд улыбнулся. Комиссар Тионенджи многозначительно кашлянул, и капитан замолчал, тщетно пытаясь стереть с лица усмешку.
— Ордо Сепультурум направлен сюда с целью очистить гробницы и места поклонения в кафедральном секторе. Я ищу источник заразы. Кроме того, я заинтересован в любой информации, которая поможет нам лучше понять эту смертельную угрозу.
— Понятно, сэр, — сказал Тейд.
«Как часто все это повторяется, — подумал он. — И как все это неопределенно». Тейду никогда раньше не приходилось работать с Инквизицией. И он не возражал, чтобы так и оставалось в дальнейшем. Одно дело — выполнять приказы, к этому он привык и почти никогда не жаловался. Но информация — это сила, и ни один солдат не хотел бы идти в бой, пребывая в неведении.
— Мы не дети, — продолжил Тейд. — Если вы скрываете от нас истину ради сохранения нашего рассудка, знайте, что мы предпочли бы точно знать, что происходит.
— Тейд, — попытался предостеречь его Локвуд.
— Я никого не хочу оскорбить, — возразил капитан. — Но мы не зеленые юнцы, и это не первая наша кампания. Мы будем сражаться и погибнем или победим независимо от того, какова истина.
— Тейд, — снова окликнул его Локвуд, на этот раз довольно сердито.
— Капитан, я учту вашу упрямую настойчивость. — Кай повернулся к Блюстителю: — Лорд-генерал Маггриг, каковы ваши ближайшие планы?
На этот раз лорд-генерал не колебался.
— Я приказал оставшимся силам занять эту позицию в городе, а также захватить и удерживать несколько ключевых пунктов вдоль западной окраины. К концу недели наша база будет перенесена в Солтан.
В течение последующих двух часов лорд-генерал подробно рассказывал о том, как планирует отвоевывать Солтан улицу за улицей, дом за домом.
Его план не вызвал критики. Цели были поставлены амбициозные, но реальные, не слишком вдохновляющие, но тактически оправданные. Серии стремительных наступлений, которым предшествовали рейды «Часовых» и отрядов снайперов, имеющие целью занять пригодные для обороны позиции внутри каждого отдельного района. В какой-то момент Локвуд и Маггриг поспорили о преимуществах разделения сил Отвоевания.
— Я не возражаю, лорд-генерал, — сказал Локвуд. — Но всем известно, что имеющиеся в нашем распоряжении силы составляют только передовой отряд Отвоевания. До прибытия главных сил остается около месяца. Находящиеся в пути полки должны быть осведомлены, что им предстоит высадка в зоне боевых действий с несколькими аванпостами вдоль линии фронта в городе, а не в едином укреплении, как они того ожидают.
— Верное замечание, — поддержал его один из полковников Маггрига — привлекательный мужчина, еще не отмеченный шрамами, лет тридцати пяти.
— Известно ли окончательное количество прибывающих сил? — спросил Тейд.
В циркулирующих слухах назывались самые различные числа.
— Дополнительные силы составляют около двухсот тысяч человек, — сказал тот же полковник. — Они вошли в варп неделю назад, и до прибытия остается от двадцати пяти до сорока суток.
Тейд кивнул, а лейтенант Даррик негромко присвистнул.
— Великий Трон! — воскликнул он. — Теперь понятно, что за это дело взялись всерьез.
— Это же мир-святилище Бога-Императора и одного из его благословенных святых, — сказал Маггриг. — Ничто не может быть важнее его освобождения.
Тейд еще не закончил. Он ждал подходящего момента.
— Будет ли позволено Восемьдесят восьмому Кадийскому вернуться на Кадию и сражаться там, когда прибудут главные силы?
— Я приму решение в надлежащее время, после развертывания основных сил, — ответил Маггриг.
Совещание было в разгаре, и офицеры продолжали обсуждение планов, не обращая внимания на рабочую суету в бункере. Адепты и младшие офицеры не отрывали взгляда от мерцающих мониторов настенных когитаторов и впитывали потоки нефритово-зеленых цифр и букв, бегущих по черным экранам. Позиции подразделений, списки погибших, планы города — здесь сосредоточилась вся имеющаяся информация.
Ход совета был прерван одним вновь прибывшим участником.
Его шаги послышались задолго до появления: гулкий лязг металла по пласталевому покрытию сборного командного бункера. Пришедшему воину пришлось наклониться, чтобы пройти в дверь, и после этого в его сторону обратились взгляды всех собравшихся.
Рост брата-капитана Корвейна Валара в боевой броне превышал два с половиной метра. Определение «массивный» не могло в полной мере описать его фигуру. Его плечи были шире, даже чем у Осирона, чья громоздкая аугментация в некотором отношении повторяла формы брони брата-капитана. Кроме того, вновь прибывший почти на полметра возвышался над Джеврианом, самым высоким из присутствующих офицеров, а Бана Джевриана можно было считать высоким по любым меркам.
Громадная фигура Корвейна казалась чуждой и грозной и свидетельствовала о мощи, недоступной ни одному из смертных. Если аугментические сочленения Осирона гудели и пощелкивали, повинуясь собственному загадочному ритму, то в броне Астартес, появившегося на совете гвардейцев, не наблюдалось никаких чересчур сложных проявлений Бога-Машины. Шум соединений его силовой брони напоминал сердитый шепот — или беспокойное злобное рычание.
Сама броня была однотонной, цвета оникса или агата, темная, словно вулканическое стекло, но без обсидианового блеска. Взгляды людей так и уперлись в нее, словно пытаясь проникнуть внутрь. Так зрение напрягается в тревожной черноте неосвещенной комнаты или во тьме бездонного океана или безлунной ночи, пытаясь зацепиться хоть за какую-то деталь.
Лицо Астартес закрывал вытянутый наподобие звериной морды шлем — светлая, как кость, реликвия, бережно сохраненная на протяжении тысячелетий. Красные линзы шлема неторопливо останавливались на каждом из присутствующих.
Астартес сотворил знамение аквилы, и его громадные перчатки при этом громко стукнули по белому каменному изображению имперского орла на нагруднике. Капитан «Хадрис Рифт» даже вздрогнул от громкого рычания сочленений брони гиганта.
— Я брат-капитан Корвейн Валар, — произнес вошедший. Динамики шлема, вмонтированные в его древнюю броню, делали его голос резким и грубым. — Командир Пятой боевой роты Адептус Астартес ордена Гвардии Ворона.
Вопросы соответствия между Имперской Гвардией и Астартес не были решены до конца. Ордена Астартес были автономными слугами Империума и отвечали только перед своим собственным начальством. Но фактически лорд-генерал был здесь старшим по званию. За прошедшие тысячелетия подобная напряженность возникала постоянно. Адептус Астартес действовали по приказу самого Бога-Императора: их генетически улучшенные тела превратили воинов в его избранных сыновей, созданных по его образу и подобию. Но Имперская Гвардия подчинялась командованию сегмента, а над ним стояли верховные лорды Терры. Гвардии и Астартес нередко приходилось сотрудничать, но время от времени случались и конфликты.
Кадийцы, словно по команде, немедленно ответили на приветствие знамением аквилы. Тионенджи сделал то же самое после небольшой паузы, за ним салют повторили и офицеры «Хадрис Рифт». Блюститель Маггриг слегка наклонил голову, тоже сотворил знамение аквилы и улыбнулся, надеясь выразить одновременно и свое превосходство, и доброжелательность. Он полагал, что улыбка скроет его нервозность в присутствии одного из избранников Императора. Но в этом он ошибался.
— Добро пожаловать на военный совет, брат-капитан.
— Рад снова тебя видеть! — воскликнул полковник Локвуд.
Гигант в черном кивнул и посмотрел на Локвуда несколько мгновений, прежде чем ответить. Тейду даже показалось, что он сканирует полковника.
— Кадия. Осада Каср Валлока. Полковник Джосуан Локвуд, Восемьдесят восьмой Кадийский.
— Прекрасная память, брат-капитан, — с улыбкой сказал Локвуд. — Позволь поблагодарить тебя за помощь в обороне моего домашнего мира.
— Мрачные дни. Я хорошо их помню, но без особой радости. Там все еще остается большая часть моего ордена. И как только мы выполним свой долг здесь, моя группа тоже туда вернется.
— Хорошее известие, брат-капитан.
На этом разговор, похоже, закончился. Маггриг продолжил обсуждение планов. Астартес ограничился тем, что сосредоточенно слушал, стоя неподвижно, словно статуя, и лишь изредка поворачивал закрытую шлемом голову, чтобы взглянуть на ту или иную часть карты.
— Здесь.
От неожиданности несколько офицеров подняли головы.
— Брат-капитан? — переспросил Маггриг. В этот момент он показывал на близкий к центру квартал Солтана, где стоял огромный храм Первосвященника, в котором были захоронены кости святого Катура.
— Здесь, — повторил Астартес. — Это главное направление удара Гвардии Ворона. Я немедленно вышлю разведчиков, чтобы начать подготовку к атаке. Разведка Пятой боевой роты предоставит вам всю информацию, лорд-генерал.
— Почту за честь сотрудничать, — ответил Маггриг.
Он вспыхнул от радости и гордости, что офицер Астартес проявил такое уважение к нему в присутствии подчиненных. Об этом быстро станет известно солдатам…
— Расположение ваших войск определяет нашу дислокацию. — Мощная рука гиганта отметила две точки на карте. — Кадийцы и ведниканцы составляют испытанный костяк вашего войска. Они располагаются соответственно здесь и здесь.
При этих словах Астартес повернулся к капитану Тейду и его команде.
— Пятая рота Гвардии Ворона уже воевала с кадийцами и ведниканцами. Мы имели возможность оценить их характер и убедиться в преданности Императору.
Беспощадный взгляд красных линз переместился на Маггрига.
— Они — когти вашего плана. Это убийственные когти, разящие врагов сильнее, чем кто-либо другой из имеющихся в вашем распоряжении сил. Поэтому всю ярость и мощь нашего оружия мы обрушим в другом месте, где они, без сомнения, понадобятся.
Его заявление было встречено молчанием. Только Тейд и несколько кадийцев кивнули в знак признательности и уважения.
— Как сочтете нужным, — пробормотал Маггриг.
— Тогда я закончил, — промолвил гигант.
В этот момент кто-то кашлянул, словно прочищая горло. Невидимые сервоприводы в броне Астартес протяжно взвыли, и его голова наклонилась к Сету.
— Ты. Санкционированный псайкер. Хочешь мне что-то сказать?
— Да, мой лорд, — влажным шепотом произнес Сет.
— Брат-капитан.
— Да, брат-капитан.
На этот раз его голос прозвучал немного увереннее. Тейд заметил, что рука Тионенджи, как только Сет заговорил, потянулась к кобуре лазгана. Капитан увидел в этом жесте не агрессию, а предосторожность и ничего не сказал. Но тем не менее ощутил раздражение.
— Говори. Не хочу показаться грубым, но мое время ограничено.
После этого взгляды всех присутствующих обратились на Сета. Проклятие, о чем он только думает?
— Насколько мне известно… среди Адептус Астартес есть личности… разделяющие мой талант.
— Верно. В зависимости от ранга мы называем их кодициями или эпистоляриями. Еще раз прошу меня простить, но их силы неизмеримо выше, чем силы обычного человека-псайкера.
Астартес немного помолчал, и Тейду почему-то показалось, что под бесстрастной маской на его лице появилась улыбка.
— Ты задерживаешь атаку избранных Императора ради тривиальных расспросов? — спросил гигант.
Его голос заметно изменился: стал менее резким, несмотря на искажения динамиков. В конце концов, может, он и в самом деле улыбался?
— Нет, сэр, — сказал Сет. — Я хотел спросить, имеется ли хоть один такой специалист в вашем отряде?
— Имеется.
— Могу я с ним поговорить?
Гвардейские офицеры ошеломленно молчали. Это оскорбление? Или вызов? Но уж наверняка нарушение приличий. Тейд облизнул зубы, пытаясь придумать, что сказать, если Астартес разозлится. Но при виде громадной фигуры с рычащими суставами и красноглазой маской в голову ничего не приходило. Ни одной забытой Троном мысли. Пистолет Тионенджи уже покинул кобуру.
— Объясни, зачем? — все еще спокойно спросил гигант.
— Дело касается Таро Императора.
Неловкую тишину нарушили странные звуки. Из-под шлема Астартес донеслось несколько приглушенных щелчков. Тейд догадался, что это треск вокса. Гигант говорил с кем-то по внутренней связи.
— Готово, — сказал Астартес через несколько секунд. — Брат-кодиций Заурен сейчас находится на борту нашего ударного крейсера «Вторая тень». Через пятнадцать минут он спустится на поверхность и удовлетворит твою просьбу.
Сет низко поклонился:
— Тысяча благодарностей, брат-капитан.
Астартес сотворил знамение аквилы, и огромные перчатки снова стукнули по каменному орлу на нагруднике.
— Я покидаю ваш совет. Встретимся снова, если на то будет воля Императора.
— Победа или смерть, — добавил Локвуд.
Эти слова заставили гиганта задержаться.
— Отличная память, полковник Локвуд.
Полковник улыбнулся. Не говоря больше ни слова, не ожидая ответных салютов и прощальных слов, гигант в черной броне повернулся и вышел, раздвинув толпу служащих штаба, словно занавес.
После ухода Астартес Сет молча оперся на свой посох.
— Вы извините меня, лорд-генерал?
Он обращался к Блюстителю, но слезящиеся глаза были прикованы к лицу Тейда, буквально источая многозначительность. Будь перед ним кто-то другой из солдат, Тейд рассмеялся бы, но сейчас только слегка наклонил голову. «Послание получено. Тебе все еще необходимо со мной поговорить».
Всем стало понятно, что Маггриг не знает, что сказать. Блюститель просто кивнул, и Сет вышел, чтобы успеть на загадочную встречу. Только после этого Тионенджи спрятал свой лазган в кобуру.
— Псайкер, — прищурившись, бросил лорд-генерал Маггриг. — За ними надо присматривать.
— За ним присматривают, — отозвался комиссар.
— И всегда присматривали, — добавил Тейд.
Транспортно-боевой корабль был такого же глубокого матового цвета, как и броня брата-капитана Валара. Машина снизилась, поднимая тучи пыли и изрыгая двигателями оглушительный рев и огонь. Посадочные когти с плавностью хорошо смазанного механизма вцепились в покрытую травой землю, и «Громовой ястреб» остановился. Рев огромных турбин и двигателей постепенно смолк.
Взгляд Сета привлек начертанный белой краской на борту символ, повторенный в меньших размерах на крыльях судна. Стилизованный белый ворон с распростертыми крыльями. С бортов и крыльев судна вправо и влево смотрели тяжелые болтеры. Сету вдруг пришло в голову сравнение с хищной птицей, чрезвычайно сильной, но сидящей настороженно, словно готовой встретить врагов даже поблизости от своего гнезда.
Но ее гнездо, безусловно, было не здесь. Оно осталось на холодной орбите: ударный крейсер Астартес «Вторая тень», вспомнил Сет. Как поэтично. Удивительно, что такие грубые, созданные для войны существа способны учитывать нюансы при выборе названий. Он восхищался (или, по крайней мере, уважал) Астартес как живым оружием, каким они и были, но жалел их за недостаток культуры и человечности. Но он не мог не сознавать, что большинство граждан Империума точно так же думают о кадийцах. Эта мысль вызвала у него улыбку.
Некоторое время Сет смиренно разглядывал этот огромный темный инструмент войны. Ему наверняка не одна тысяча лет, а он все еще летает, еще сражается, еще проливает кровь во имя Императора. На Кадии в основном остались только новые продукты технологии. Новые солдаты берут новые винтовки и ведут новые танки — они заменяют людей, оружие и ресурсы, утраченные в бесконечной войне планеты против захватчиков, извергаемых Великим Оком, словно дьявольские слезы.
«Громовой ястреб» открыл свою пасть, и на подвывающих поршнях из-под рубки стал опускаться трап длиной в несколько метров. У Сета вдруг пересохло во рту. Он представления не имел, читают ли псайкеры Астартес карты Таро, и вместо того, чтобы приободриться после разговора с братом-капитаном, он не переставал нервничать. А вдруг толкование кодиция окажется настолько точным и уверенным, что все его догадки будут лишними? Сет никогда не мог полностью доверять своему таланту, но считал его одним из чувств наряду с осязанием, зрением и остальными. Если псайкер Астартес окончательно подорвет его веру в собственные способности, Сет останется наполовину глухим и никогда не сможет поверить в то, что услышит.
При этой мысли по коже побежали мурашки. Может, это ошибка? Проклятие, конечно, ошибка. Сету потребовалась вся его воля, чтобы остаться на месте.
На наклонный трап вышел псайкер Астартес, брат-кодиций Заурен. У него была такая же темная броня, как и у Валара, а вместо светлого шлема, какой носил брат-капитан, на голове этого воина был темно-синий, как полночное небо, шлем с решетчатым забралом. Сет не мог считать себя знатоком снаряжения благородного ордена Астартес, но он понял, что это шлем новой модели, выпущенной, вероятно, всего несколько столетий назад.
Гигант спустился, и под его тяжелыми металлическими подошвами заскрипели песок и мелкие камешки. На спине воина был закреплен меч длиной с самого Сета. Кадиец сомневался, сумеет ли без чьей-либо помощи хотя бы приподнять этот клинок. Даже Бану Джевриану вряд ли удастся долго продержаться с таким страшилищем в руках.
— Это ты санкционированный псайкер, приписанный к Восемьдесят восьмому Кадийскому мотопехотному полку?
Голос кодиция, проходивший через вокс-передатчик, был таким же невыразительным, как и у брата-капитана.
— Это я.
Сет поднял взгляд на шлем. Уставившиеся на него линзы оказались золотыми.
— Отлично, — сказал гигант. — Я брат-кодиций Заурен Кейл. Можешь звать меня Заур, если не возражаешь против такой фамильярности.
— Я… я…
— Минутку, — остановил его Астартес, поднял руки и сделал то, чего Сет никак не мог ожидать.
Он снял шлем.
— Куда ты направляешься? — спросил комиссар, как только они вышли в сумерки.
— В ремонтную мастерскую, — ответил Тейд.
На ходу он постоянно сжимал и разжимал пальцы бионической руки, и Тионенджи не был уверен, знает ли кадиец о собственной привычке.
— Следить за работой почтенного технопровидца?
— За Осироном? Он бы этого не потерпел. Это не работа, а удовольствие.
— Удовольствие? В ремонтной мастерской?
Тионенджи озадаченно уставился на него, что полностью соответствовало недоверчивости, сквозившей в его плавной речи уроженца Гарадеша.
— Я относительно неплохо изучил народ Кадии и его культуру. Я понимаю, что винтовки вы цените больше, чем своих жен, что убивать кого-то для вас приятнее, чем заниматься любовью, и вы счастливы, если можете похвастаться, что не спали пять суток, чтобы выиграть поединок со связанными за спиной руками.
— Вы неплохо нас изучили, — усмехнулся Тейд, и его фиолетовые глаза блеснули под черным треугольником волос на лбу. — Но и недостаточно хорошо. Семьдесят пять процентов взрослых и детей Кадии призваны в армию, и большинство кадийцев не вступают в брак. Для поддержания численности населения у нас есть специальная программа воспроизводства.
— Это шутка?
Тейд не ответил, но все так же продолжал усмехаться.
— Даже если и так, капитан, мне бы и в страшном сне не пришло в голову, что в качестве развлечения можно выбрать наблюдение за техносервиторами, ремонтирующими ваши машины.
— Вам совсем не обязательно со мной идти, — заметил Тейд, сознавая, что это ложь.
— И пропустить такое зрелище? — Тионенджи улыбнулся. — Ни за что на свете.
— Я знал, что вы клюнете. Но нет, мы не будем следить за ремонтом танков и настройкой двигателей. Мы идем туда, потому что мне доложили, что Рекс готов.
— А кто или что такое этот Рекс?
Тейд, направляясь к громаде кадийского спускаемого модуля, снова усмехнулся. Из открытых дверей ангара уже доносились стук и лязг инструментов ремонтников.
На мгновение его лицо показалось почти мальчишеским. Глядя на него, трудно было представить, что этот человек сражается против Архиврага с четырнадцати лет. Тейду еще не исполнилось и тридцати, но Тионенджи полагал, что капитан вполне мог сойти за сорокалетнего.
— Рекс, — сказал Тейд, все еще тепло улыбаясь, что с ним случалось не часто, — это мой пес.
Лицо Заура было бледным, словно первоклассный мрамор. Сет догадывался, что лицо и тело Астартес сильно отличаются от человеческих форм, но снежно-белая кожа его удивила. И еще черные глаза. Это сочетание встревожило Сета. Он никогда не слышал о подобной… модификации.
Голова у Заура была чисто выбрита — настолько чисто, что Сет не сомневался: либо Астартес побрился пару часов назад, либо волосы у него не росли вследствие генетических изменений. На черепе виднелось несколько разъемов: полированный хром, окруженный красноватым ободком, указывавшим на раздражение кожи. К этим имплантатам подключались устройства, усиливающие психические способности кодиция. Сет не имел понятия, какое оборудование применяется Астартес, и, несмотря на острое любопытство, не собирался об этом спрашивать.
Внезапно у него невыносимо зачесался лоб, где находилась полоса психоактивного металла. Он следил за чистотой своих аугментов и дезинфицировал их по два раза на день, но они были всего лишь продуктами грубой хирургии. В глазах Гвардии официально одобренные псайкеры не заслуживали большего; они, как правило, погибали ужасной смертью, не успев дождаться награждения медалью за долгую службу. По сравнению с дешевыми бронзовыми разъемами, вставленными в плоть и кости Сета, сверкающая бионика в черепе Астартес казалась настоящим произведением искусства.
— Ты выглядишь растерянным, — заметил Заур.
В его голосе, раскатистом, словно далекий гром, не было и намека на злость.
— Я никогда не видел Астартес без шлема. Ни разу.
— А, — улыбнулся Заур.
Это еще больше встревожило Сета. Даже зубы Заура казались ему громадными, хотя при огромном росте он обладал пропорциональным телосложением.
— Ты хотел со мной посоветоваться? — напомнил ему кодиций.
— Да. Да, посоветоваться насчет Таро Императора. Вы читаете карты?
— Ты спрашиваешь, практикуют ли Астартес в целом такой метод, или обо мне лично?
— И о том, и о другом.
— Я полагаю, наши методы не слишком сильно различаются, кадиец. Но пойдем, это не та тема, которую можно обсуждать на посадочной площадке. Даже в тени моего «Громового ястреба» наши слова предназначены не для каждых ушей.
Заур, клацая подошвами по трапу, повел Сета в открытый люк. Оказавшись внутри, Сет увидел ангар с рядами боевых мотоциклов, прикованных цепями, и древние ракетные ранцы, поджидающие в стенной нише, пока Астартес ими воспользуются. Заур стукнул черным кулаком по панели замка, раздался гул механики, металлический лязг, и трап закрылся.
— А теперь, кадиец, расскажи, что поведали тебе карты?
Голос кодиция разбудил в пустом ангаре пугающее эхо.
Сет набрал в грудь побольше воздуха:
— Архивраг еще не отступился от Катура.
— А что, если я тебе скажу, что видел то же самое?
— Тогда я… стал бы больше доверять своим силам. Но, если ты видел это, может, мы могли бы…
— Успокойся, — прервал его Астартес, взмахнув рукой. — Я видел мрачные предзнаменования, но детали важнее всего. Мне интересно, совпадают ли они. Рассказывай подробно.
— Смертельная угроза, еще не приблизившаяся. — Взгляд Сета стал рассеянным, напряженная интенсивность исчезла, и голос стал немного сонным. — Отголоски ереси оглашают небо над святилищем. Что-то надвигается. Возвращение Архиврага. Что-то знакомое.
— Я прочел по картам Таро те же предзнаменования. Но что же может быть одинаково знакомо и кадийцам, и моему ордену? Я не столь одарен, как мои собратья из либрариума Гвардии Ворона, но могу доверять своим способностям. Надвигающееся зло хорошо нам знакомо. Ненависть, рвущаяся нас поглотить, сугубо личная. Я увидел в картах ее импульсы и не сомневаюсь в этом. Единственный возможный ответ — это…
— Гвардия Смерти.
— Гвардия Смерти. — Заур кивнул. — Предательский Четырнадцатый легион. Бич Скаруса в правой руке Разорителя. Они наносят раны, которые исцеляются десятилетиями, а то и вовсе не заживают. Инфекция. Скверна. Сколько миров сегмента пали жертвой Проклятия Неверия в период Тринадцатого Черного крестового похода Абаддона?
Вопрос был явно риторическим, и Сет медленно кивнул, стараясь собраться с мыслями.
— Ударные силы Кадии защищают Кадию. Но прости меня, брат-кодиций. Я не вижу связи между моим домашним миром и твоим орденом. Что означает для тебя Гвардия Смерти? В каких прегрешениях они повинны, что это зло для тебя превыше всего?
Заур долго молчал и не двигался. А затем положил на голову Сета руку в перчатке, холодную, как свежевыпавший снег. Когда он заговорил, его голос прозвучал непосредственно в мозгу Сета:
+Смотри, кадиец. Смотри, что они с нами сотворили…+
И началось видение. Видение войны, начавшейся десять тысяч лет назад. В далекой солнечной системе Сет стал свидетелем предательства, которое ожесточило сердца Гвардии Ворона против своих собратьев Астартес.
Вскоре все закончилось. Видение рассеялось, оставив побледневшего Сета совершенно без сил. Неимоверным усилием он выдавил из себя последний вопрос:
— Заур…
— Что?
— Сразу после прибытия на Катур… Ты тоже слышишь этот голос? В этом мире что-то пробудилось. И взывает о помощи.
Заур задумчиво кивнул.
— Я слышу его. — Кодиций внимательно взглянул на кадийца. — А ты слышишь ответный крик?
— Нет.
— Он-то и страшит меня больше всего. И потому я так серьезно отнесся к предсказаниям Таро. Я слышу не только зовущий на помощь голос, но и что-то иное, что ему отвечает.
— А этот второй голос, что он говорит?
— Это такой же бессловесный вопль, как и та мольба о помощи, которую мы оба слышим. Простая, но мощная проекция мысли, содержащая единственное послание.
— Какое послание?
Заур снова открыл свой разум для Сета, позволив своему шестому чувству окутать поверхностные мысли псайкера. Он ощутил ритмы смертного тела, биения и пульсации его короткого жизненного цикла. На мгновение Астартес осознал, насколько хрупок и слаб смертный организм. Он без страха служил Трону, и все же эта невероятная слабость внушала ему опасения.
— Слушай, — сказал Заур, направляя голоса, наводнявшие его психику, в слабый разум Сета.
Он осуществил простой отвод ментальной энергии, как человек перегораживает дамбой реку, чтобы направить ее в другое русло.
«Придите ко мне», — без слов молил первый голос.
«Мы идем», — следовал такой же бессловесный ответ.
Мы идем.
Назад: ГЛАВА 6 Первая кровь
Дальше: ЧАСТЬ ВТОРАЯ Вестник
