Глава 17
Я чувствовала себя дрессированной собачонкой, держа в руках пальто доктора Такера. Он всучил мне пальто, когда его самого позвали на внеочередной консилиум, поймав почти у лифта.
Этот день обещал быть долгим и дьявольски сложным.
Больничные декорации, запах стерильной марли, тихий говор медсестер — все это отзывалось странной тревогой в сердце. Время от времени по громкой связи вызывали из ординаторской какого-нибудь доктора, а в коридор выкатывали каталку. Слышался вой сирен «Скорой помощи». Если не иметь призвания к медицине, здесь можно просто свихнуться.
Было около часу ночи, когда я облокотилась о стену приемных покоев, сползла вниз на корточки и запустила пальцы в челку.
Неожиданно надо мной раздалось:
— Ты что-нибудь ела за целый день, Лессон?
Я вскинула голову.
Врать не было смысла, мой желудок предательски урчал.
Такер протянул мне пластиковый стаканчик кофе и шоколадку, которые купил в автомате.
И знаете что: я ровным счетом не понимала, как реагировать на это. Взяла и то и другое, пролепетав смущенно:
— Я верну вам деньги.
— Вычту с твоей первой зарплаты, — усмехнулся мужчина. — Пошли, я отвезу тебя домой.
Сначала кофе, а теперь еще и это.
— Два добрых дела за один день? Неужели я начинаю вам нравиться?
Его взгляд, которым он смотрел проницательно и снисходительно, вдруг начал меняться. Возможно, это хорошо, а быть может, это предвестник больших проблем.
— Не смотри на меня так, Лессон, — произнес он, — иначе оставлю здесь.
— Кто же будет вашей девчонкой на побегушках? — ума не приложу, как я решилась говорить с этим человеком вот так — без обиняков, будто мы сто лет знаем друг друга.
— Моей девчонкой? — повторил мужчина. — Да кто угодно справится с этим лучше тебя.
— Нет, — усмехнулась, поднимаясь на ноги. — Я же, без преувеличения, вкладываю душу.
— Лучше бы ты вкладывала мозги, — парировал Такер. — Хотя, готов признать, мозги тебе не особо нужны для приготовления кофе.
— Я умею не только кофе варить. И вы бы знали об этом, если бы дали мне хотя бы малюсенький шанс.
— Ты слишком много болтаешь не по делу, — бросил он. — Десять минут жду на парковке, потом уезжаю, ясно?
— Само собой.
Было бы разумнее взять такси. Видит Бог, я слишком сильно боялась оказаться с Такером в замкнутом пространстве. Что мы будем делать полчаса, сидя в машине? Разговаривать? О том, что из меня никогда не выйдет ученого, достойного его команды?
Когда я села в транспортник, насквозь прокуренный — неужели доктор скурил всю пачку? — мужчина произнес сурово:
— Пятнадцать минут. Ты опоздала.
Чертов садист.
Даже компания Лойса, который меня недолюбливал, была бы сейчас не такой уж плохой.
— Но вы же не уехали.
— А надо было, — пробурчал Такер.
Думаю, мое общество не доставляло ему никакого удовольствия. Его взгляд постоянно фокусировался на моем лице. Снова и снова. Будто не было ничего интереснее любования мной. Все сильнее мне хотелось сказать: «Смотрите на дорогу, доктор Такер».
— Как тебе Вейсмунд? — вдруг спросил он.
Наверняка гнетущая тишина давила не только на меня.
— Холодно. Но я почти привыкла.
Мой спутник удовлетворился этим ответом, поэтому между нами снова повисло молчание.
— В Каптике сейчас жарко, — вдруг произнесла я, ибо меня терзала необходимость разрушить это безмолвие. — Мы переехали в Каптику из-за мамы. Сейчас ее состояние стабильно.
Не знаю, зачем рассказываю все это самому бесчувственному человеку на свете.
— Мне пришлось ее оставить… и мою бабку, Дейну Морис. Она считает всех ученых шизанутыми, а медиков и вовсе презирает. Для нее обратиться к врачу, как яд глотнуть.
Такер продолжал молчать, потеряв всякий интерес к тому, что я говорю. Лишь его взгляд вновь блуждал по мне.
— Я думала, что в Вейсмунде смогу повысить квалификацию и многому у вас научиться.
Если и взывать к совести Такера, то сейчас самое лучшее время.
— Для меня это много значит. Я мечтала работать с вами…
И даже это признание никак не повлияло на мужчину.
— Мне очень хочется стать частью вашей команды. Я уверена, что принесу пользу. Если бы вы только посмотрели результаты моих исследований. Я все привезла. Все, над чем работала пять лет.
Это не заставило Такера разомкнуть уста.
— Вы хоть что-нибудь ответите мне?
Снова никакой реакции. Хотя нет — Кей равнодушно закуривает, приоткрыв окошко.
— Я ведь делаю все, что вы просите, — раздраженно сказала я. — Мне стоило немалых трудов, чтобы привезти Хорта. А вы даже спасибо мне не сказали.
Доктор водит прекрасно — я рассматриваю его пальцы, лежащие на руле. Все движения у него выдержанные и обдуманные. Но между тем его что-то беспокоит. Я точно знаю, что мое присутствие, звук моего голоса и даже мой запах нервируют его. Единственное, чего я никак не пойму — почему?
Грех не взорваться от ярости.
— По-вашему, я пустое место? — произнесла я с затаенной обидой.
— Лессон, угомонись, — был мне ответ.
— Нет уж, извольте выслушать! Я вам тут душу изливаю, а вам плевать. Я хочу знать, какие у вас ко мне претензии. Это ведь справедливо? Что я делаю не так?
— Лессон, у меня где-то заготовлен список, честное слово. Я зачту тебе его, как только найду. А сейчас помолчи, ради бога. Я чертовски устал.
— Просто скажите, что еще мне сделать, чтобы вам понравиться?
И снова этот изменившийся взгляд. Было в нем что-то сильное, волевое, едва сдерживаемое. То, что этот мужчина не хотел бы показывать.
— Ты и так мне нравишься. Довольна?
— Ложь. Вы меня на дух не переносите. А ведь я делаю все, что вы просите.
— Не все, — бросил Такер, — я просил тебя заткнуться, а ты все еще болтаешь.
Боже Всемогущий, я этого не выдержу.
— …теперь я понимаю, почему вы в разводе, — процедила я сквозь зубы… кажется, вслух.
— Вот как? — моя несдержанность Такера лишь развеселила. — Может, тебе заняться психоанализом, Лессон? Зачем же растрачивать себя в моей лаборатории?
— Вы знаете зачем. Я вам уже говорила!
— А ты упертая. И ты переоцениваешь себя, как и все наивные девочки.
Меня сжигала ярость, но я старалась быть спокойной хотя бы внешне.
— Переоцениваю? — возмутилась я. — Мои профессиональные навыки…
— Я тебя умоляю, — усмехнулся мужчина, — не начинай опять. Твои профессиональные навыки не волнуют никого, кроме тебя. Или ты считаешь себя великим ученым, вроде своей матери?
Ох! Это был удар под дых.
Я не знала, что ответить.
Гарверд Лессон творила чудеса в прямом смысле. Ее руки исцеляли даже смертельно больных.
Я закусила губу.
— Я задел тебя за живое, Лессон? — удивился Такер. — Только не говори, что ты делаешь все это из-за ревности к ее успеху.
— Вам не понять… — бросила я резко.
— Каково это быть дочерью выдающегося человека? — хмыкнул он. — Конечно, нет.
— Моя мать больна, — сквозь зубы проговорила я. — И она хочет верить, что ее дочь может чего-то добиться. Она единственная, кто верит в меня. И я не могу ее подвести.
На долю секунды я предположила, что мужчина все-таки сможет меня понять. На долю секунды, ибо следующее, что я услышала, подтвердило обратное:
— Эта жалостливая история должна меня растрогать?
Мне впервые захотелось ударить Такера. До этого момента я едва ли предполагала, что моя рука способна подняться на святыню.
— Знаете, я считала вас другим! — выпалила в сердцах.
— Каким?
Я пару секунд боролась с яростью, но уступила:
— Не таким козлом.
— В самом деле? — уголок мужских губ изогнулся.
— Я читала все ваши статьи. Да чего уж там! У меня есть ваша книга с автографом. Первым делом, вернувшись в Каптику, сожгу все это!
— Значит, ты все-таки вернешься в Каптику? Рад, что ты приняла это решение.
— Я считала вас чуть ли не богом, а вы всего лишь… просто самовлюбленный кретин!
— Я люблю откровенных девушек, но не пора ли нам вспомнить о рамках дозволенного, Лессон?
— Меня зовут Лимма, — огрызнулась я. — Вы хоть помните мое имя?
— Его хрен забудешь.
— Считаете, что вам все позволено?
— А ты считаешь, что нет?
Я отвернулась к окну, пытаясь хоть как-то прийти в себя.
И как только наш разговор превратился в склоку?
Мы снова ехали молча. К счастью, за домами уже показались шпили университета, на территории которого и находились наш Центр и общежитие.
Такер подвез меня к самому входу, но прежде чем я вышла из машины, спросил:
— Мне все-таки интересно, Лессон, как ты уговорила Хорта приехать?
Я была настолько раздражена, что сказала сущую правду:
— Обещала сделать ему минет.
Мужчина не успел даже удивиться — я хлопнула дверью, натянула шапку и пошла к общежитию.
Мое сознание сейчас, как мусорная корзина.
Мне снилось, как мы с Питтом лежим на берегу моря и целуемся. Его руки такие же требовательные, как и в прошлый раз. Впрочем, в какой-то момент они становятся по-настоящему грубыми. Питт срывает с меня топ и лифчик и мнет грудь. Его рот беспощадно терзает мои губы. И это пугает. Я отстраняюсь, но Питт уже заведен — он прижимает меня, впечатывает своим весом в мелкую колючую гальку пляжа, исступленно целует. Мои запястья словно в тисках, я ощущаю тяжесть мужского тела. Пытаюсь вырваться, но Питт будто не замечает. Его прикосновения причиняют боль, я кричу, бьюсь. Мужчина отклоняется, и я вижу… доктора Такера. Он смотрит на меня, как на добычу, его губы искривляются в усмешку… И я просыпаюсь.
Как ученый я неплохо знакома с физиологией, и, как ни стыдно признавать, этот сон сработал лучше любого афродизиака. В некоторых вещах Такер был прав — до тридцати ситайцы были словно подростки с бушующими гормонами. Представьте, что ваш пубертатный период затянулся на несколько лет? Каково это?
Иногда начинаешь ненавидеть людей, которых когда-то боготворила.
Когда я готовила доктору кофе, мне захотелось в него плюнуть. Из вредности. И мести, пожалуй.
— Все в порядке, Лимма? — Шейла, думаю, меня жалела.
Очередной день в лаборатории. Бесполезный, бестолковый день! Я как всегда занята тем же, чем и всегда — кофе и кое-какими отчетами, которыми занимаются преимущественно лаборанты.
— Такер не упускает случая дать мне почувствовать себя ничтожеством, — мрачно отозвалась я. — Ума не приложу, чем я его так раздражаю.
— Ты не раздражаешь, — многозначительно подмигнула она. — Просто ты — женщина.
И кто говорит мне об этом?!
Меня не предупреждали, что Такер — женоненавистник. Хотя догадаться не сложно.
— Но ты тоже.
Шейла как-то странно усмехнулась, склонилась ко мне:
— Я о другом, подруга. Просто ты его зацепила. И я думаю, его это жутко бесит, если учесть, что все свое время до твоего появления он посвящал научной работе.
Я недоуменно хлопала глазами.
— Это шутка, да?
— Никаких шуток. Он и с женой развелся, потому что она поставила его перед выбором. Разумеется, выбор пал не в ее пользу. А теперь появилась ты, в тот самый момент, когда он работает над проектом ММА.
— Не-е, — отмахнулась я, — Такер недолюбливает не только меня. Он и к Гареду цеплялся, и к другим стажерам. Да он и дня не может прожить, чтобы не поиздеваться над кем-нибудь.
— И все-таки.
Бред! Какой же это бред. Мне только подобных слухов не хватало!
И все же Шейла зародила в моей душе сомнение.
— У меня пригласительный «плюс один» на завтрашний банкет, — сообщила мне она, — хочешь пойти со мной?
— И Такер тоже там будет?
— Угу.
— Ни за что.
Банкет в честь открытия нового корпуса университета. Там будет полно местной научной элиты и кто-то из ММА. Это неплохой шанс завязать нужные знакомства и получить работу, в случае, если доктор меня уволит.
— Лимма, тебе нужно там побывать, — сказала Шейла, — кроме того, одна моя подруга работает в свадебном салоне, и мы сможем выбрать для тебя шикарное вечернее платье, которое обойдется абсолютно бесплатно. Правда, на следующий день его надо будет сдать обратно.
При удачном стечении обстоятельств я могу и не встретить Такера.
Хотя кого я обманываю?
